Механизм смены форм общения

Описание генетических форм общения детей со взрослыми, последовательное появление которых составляет развитие коммуникативной деятельности, было бы неполным без указания на механизмы, обеспечивающие поступательный ход развития. Поэтому в заключение этой главы мы предлагаем гипотезу, объясняющую смену форм общения в первые 7 лет жизни ребенка. Более подробно она изложена и аргументирована в нашей диссертации (1974а) и в одной из статей (Принцип развития., 1978). Здесь же мы представим ее вкратце.

Анализ развития механизмов общения и причин, обусловливающих переход детей от одной формы общения с окружающими взрослыми к другой, привел нас к выводу, что они представляют собой частный случай диалектического взаимодействия формы и содержания. До определенного времени сложившаяся на определенном этапе детского развития форма общения соответствует его содержанию, которое зависит от общего развития ребенка и его взаимоотношений с окружающими людьми. В течение какого–то времени эта форма общения обеспечивает возможности обогащения его содержания, а следовательно, и общего психического развития ребенка. Однако наступает момент, когда содержание общения как бы перерастает свои прежние формы и приходит в противоречие с ними. Тогда старая форма общения оттесняется на второй план, а ее место занимает новая, более совершенная форма.

Таким образом, происходит непрерывное взаимодействие двух линий, которые можно отделить друг от друга только условно: первая линия касается общего психического развития ребенка, а вторая – развития его общения. При этом изменения по первой линии создают условия, необходимые для преобразования форм общения, но недостаточные для него. Они становятся достаточными только в совокупности с социальными воздействиями взрослого, которые относятся, конечно, уже ко второй из выделенных нами линий.

В результате оказывается, что развитие общения обеспечивается активностью обоих его участников:

• активность взрослого выражается в его опережающей истинные достижения ребенка инициативе, раскрывающей ребенку новые горизонты коммуникативной деятельности;

• активность ребенка выражается в его собственной деятельности, с помощью которой он только и способен усвоить новое содержание, передаваемое ему взрослым.

Значение ситуативно–личностного общения состоит в том, что оно стимулирует формирование у младенцев перцептивных действий в разных анализаторных системах. Вначале эти действия обслуживают общение, но, усвоенные в социальной сфере, начинают затем использоваться и для знакомства с предметным миром, что приводит к общему значительному прогрессу когнитивных процессов у детей. Важнейшее достижение первого полугодия жизни – овладение хватанием – тоже связано с деятельностью общения, так как вскидывание ручек составляет один из элементов комплекса оживления, а происходящие при этом столкновения с предметами кладут начало формированию целенаправленного действия хватания.

Возникновение хватания – первого собственно приспособительного поведенческого акта младенца – приводит к тому, что дети начинают манипулировать с предметами, и со второго полугодия жизни предметные действия–манипуляции занимают положение ведущей деятельности. Умеющий действовать с предметами ребенок становится в новую позицию по отношению ко взрослому. Место ситуативно–личностного общения, ничем не опосредствованного, занимает новая, более сложная форма, которую мы назвали ситуативно–деловым общением.

Значение ситуативно–делового общения мы видим главным образом в том, что оно приводит к дальнейшему развитию и качественному преобразованию предметной деятельности детей (к переходу от отдельных действий к процессуальным играм) и возникновению и развитию речи. Но овладение речью позволяет детям преодолеть ограниченность ситуативного общения и перейти от чисто практического сотрудничества со взрослым к сотрудничеству, так сказать, «теоретическому». Рамки прежней формы общения через некоторое время становятся тесными, разламываются, и дети переходят к более высокой форме коммуникативной деятельности, которую мы называем внеситуативно–познавательным общением.

Значение внеситуативно–познавательного общения детей со взрослыми состоит, на наш взгляд, в том, что оно помогает детям неизмеримо расширить рамки мира, доступного для их познания, позволяет им приоткрыть взаимосвязь явлений, узнать о существовании причинно–следственных и иных отношений между предметами и явлениями. Поддержка взрослого, его постоянная помощь становятся важным условием развития мышления детей. Вместе с тем познание мира предметов и физических явлений вскоре перестает исчерпывать интересы детей. Их все больше привлекают события, происходящие в социальной сфере, тем более что большинство предметов, окружающих детей, также являются продуктами деятельности ума и рук человека. Развитие мышления и познавательных интересов дошкольников выходит за рамки третьей генетической формы общения, где оно получало опору и стимул, и преобразует общую жизнедеятельность детей, в соответствии с которой преобразуется и деятельность их общения со взрослым.

Значение внеситуативно–личностного общения в общем психическом развитии ребенка мы видим в том, что оно вводит ребенка в сложный по своей структуре мир людей и позволяет ему занять в этом мире адекватное место. Ребенок научается ориентироваться в социальной сфере и устанавливает многообразные сложные отношения с окружающими людьми. Он усваивает правила общежития, понятие о своих правах и обязанностях. Наконец, ребенок приобщается к моральным и нравственным ценностям общества, в котором живет. Усвоенный опыт и знания дошкольники моделируют в сюжетно–ролевых играх и применяют в своей реальной жизненной практике под контролем и руководством взрослого. Благодаря достижениям детей во внеситуативно–личностном общении они приходят в состояние готовности к школьному обучению, важной частью которого является умение ребенка воспринять взрослого в роли учителя и занять по отношению к нему позицию ученика со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Подведем краткий итог тому, что обсуждалось в данной главе.

Развитие общения – смена качественно–своеобразных целостных образований, представляющих собою определенный генетический уровень коммуникативной деятельности и называемых нами формами общения.

Каждая форма общения характеризуется по ряду параметров, из которых главными являются дата возникновения, содержание коммуникативной потребности, ведущие мотивы, основные операции и место общения в системе общей жизнедеятельности ребенка.

В первые 7 лет жизни мы выделяем 4 формы общения: ситуативно–личностную, ситуативно–деловую, внеситуативно–познавательную и внеситуативно–личностную.

Знание возрастных форм общения полезно для анализа индивидуальной коммуникативной деятельности и для организации коррекционной работы с детьми, имеющими отклонения в развитии социального поведения.

Развитие общения детей со взрослыми осуществляется как частный случай взаимодействия формы и содержания: обогащение содержания деятельности детей и их взаимоотношений с окружающими приводит к смене устаревших форм общения новыми, а последние дают простор для дальнейшего психического прогресса ребенка.

Важнейшее значение в возникновении и развитии у детей общения имеют воздействия взрослого, опережающая инициатива которого постоянно «подтягивает» деятельность ребенка на новый, более высокий уровень по механизму «зоны ближайшего развития» (Л. С. Выготский, 1982). Организуемая взрослым практика взаимодействия с детьми способствует обогащению и преобразованию их социальных потребностей. Без постоянной поддержки взрослого, особенно в первые месяцы и годы жизни, развитие общения детей с окружающими замедляется или даже прекращается. Но активное вмешательство взрослого способно в относительно короткий срок вызвать благоприятные сдвиги в общении детей даже старшего дошкольного возраста, выправить дефекты и отклонения в их коммуникативной деятельности.

12. Проблема развития общения сверстников в дошкольном возрасте относительно молодая, но интенсивно развивающаяся область возрастной психологии. Ее родоначальником, как и многих других проблем генетической психологии, был Ж. Пиаже. Именно он еще в 30-х гг. привлек внимание детских психологов к сверстнику, как к важному фактору и необходимому условию социального и психологического развития ребенка, способствующему разрушению эгоцентризма. Он утверждал, что только благодаря разделению точки зрения равных ребенку лиц — сначала других детей, а по мере взросления ребенка, и взрослых — подлинная логика и нравственность могут заменить эгоцентризм, свойственный всем детям и в отношении с другими людьми и в мышлении [36]. Однако в те годы это положение Ж. Пиаже не имело особого резонанса в психологической литературе и осталось на уровне общего предположения.

Усиление интереса к этой проблеме произошло в зарубежной психологии в конце 60-х — начале 70-х гг., когда были экспериментально установлены устойчивые связи между особенностями опыта общения со сверстниками в детстве и некоторыми важными личностными и когнитивными характеристиками во взрослом и подростковом возрасте. Так, в работе [38] было показано, что от количества и качества взаимодействия со сверстниками в дошкольном и младшем школьном возрастах зависят коммуникативные способности и некоторые психические отклонения у взрослых и подростков. Причем коммуникативные факторы в сфере общения со сверстником могут существенно влиять также на академическую успеваемость у школьников. Эти и некоторые другие факты привлекли внимание исследователей к проблеме общения со сверстником, которая в последние десятилетия все более интенсивно экспериментально разрабатывается.

В настоящее время важность сверстника в психическом развитии ребенка признается большинством психологов. Значение сверстника в жизни ребенка вышло далеко за пределы преодоления эгоцентризма и распространилось на самые разные области его развития. Особенно велико значение сверстника в становлении основ личности ребенка и в его коммуникативном развитии. Многие ученые, развивая мысль Ж. Пиаже, указывают на то, что неотъемлемой частью отношений ребенка и взрослого является авторитарный характер воздействий взрослого, ограничивающий свободу личности; соответственно значительно более продуктивным в плане формирования личности является общение со сверстником ([8], [33]). Бронфенбреннер в качестве основных качеств личности, которые приобретаются детьми в процессе общения со сверстниками, выделяет взаимное доверие, доброту, готовность к сотрудничеству, открытость и др. Б. Спок [2] также подчеркивает, что только в общении с другими детьми ребенок научается ладить с людьми и одновременно отстаивать свои права.

На ведущую роль сверстника в социальном развитии ребенка указывают многие авторы, выделяя при этом разные аспекты влияния общения с другими детьми. Так, Дж. Мид утверждал, что социальные навыки развиваются через способность брать роли, которая развивается в ролевой игре детей [33]. Левис и Розенблюм на первый план выдвигали агрессивные оборонительные и социальные навыки, которые формируются и упражняются в общении сверстников [28]; Л. Ли [28] полагает, что сверстники учат прежде всего межличностному пониманию, побуждая адаптировать свое поведение к чужим стратегиям. Однако большинство этих предположений основано скорее на общих соображениях, чем на экспериментальных данных. Экспериментальная разработка проблемы общения сверстников направлена не на выявление его значения для психического развития, а на исследование отдельных частных вопросов.

Наиболее принципиальным в этой проблеме является вопрос о «начале» общения сверстников, т.е. о сроках его возникновения. Характерно, что разработка этого вопроса часто происходит в полемике с Ж. Пиаже. Если Ж. Пиаже указывал на то, что сверстник становится значимым фактором развития релятивистского мышления лишь после восьми лет, а социализированный разговор между детьми появляется только после пяти лет, то современные исследования показывают, что целенаправленное социальное поведение возникает уже в 3—4 года [13] и уже у двухлетних детей появляется интерес к другому ребенку и первые формы игрового взаимодействия [5], [44]. В связи со снижением возрастных границ начала коммуникации сверстниковважной задачей некоторых исследований является попытка зафиксировать время появления общения детей со сверстником [10], [20]. Однако это невозможно сделать, не ответив на вопрос, какие действия маленьких детей можно считать коммуникативными. Очевидно, что ответ на этот вопрос зависит от того, что понимать под коммуникативной деятельностью вообще и коммуникативной деятельностью со сверстником в частности.

В отдельных работах содержатся попытки определить понятие общения и выделить его основные критерии. Некоторые авторы понимают под общением любое действие, несущее информацию для сверстника, даже если оно не адресовано ему непосредственно. Но согласно этому пониманию абсолютно все действия ребенка, совершенные в присутствии сверстников, следует считать коммуникативными, выделить специфику общения практически невозможно. Более конкретное определение общения предложено Дж. Брунером [9]. Согласно этому определению, под общением следует понимать осознанное воздействие на сверстника, обязательно включающее: а) зрительное восприятие партнера; б) определенную осознанную цель; в) настойчивость в достижении цели и поиск удачных действий; г) отказ от общения после достижения цели. Эти критерии отличаются крайней прагматичностью и полным отсутствием специфики общения, которое понимается здесь как целенаправленное воздействие на партнера. В принципе те же целенаправленные настойчивые действия могут относиться к любому предмету

13. В дошкольном возрасте складываются психологические механизмы личности, завязываются новые связи и отношения. По словам А.Н. Леонтьева [5], эти формирующиеся новые связи и отношения устанавливаются между отдельными процессами деятельности ребенка, причем эти отношения имеют особую природу. Они иные, чем те связи и отношения, которые характеризуют биологическое единство всякого индивида: имеют социальную природу, могут образовываться только на основе развития жизни в общественных условиях, т.е. только у человека и лишь на определенном этапе развития, возникают и развиваются под влиянием воспитания.
Жизнь всякого индивидуума представляет собой связную систему процессов. Одни процессы деятельности закономерно сменяются другими, одни становятся преобладающими (доминирующими), другие - как бы отходят на второй план. В этом проявляется естественная смена потребностей организма, обусловленная его биологической организацией, естественной цикличностью его жизни. Такого рода смена потребностей и цикличность жизненных процессов отчетливо наблюдаются, например, у младенца.
Еще на первом году жизни поведение ребенка начинает перестраиваться: у него появляется все большее число таких процессов поведения, которые обязаны своим возникновением тому, что его жизнь протекает в общественных условиях существования и под воспитательным влиянием окружающих людей. Ребенок усваивает человеческие, общественно выработанные способы действия с предметами, усваивает формы человеческого общения, начинает овладевать языком. У него формируются и новые специфически человеческие потребности, которые создаются всем образом его жизни с первых же дней существования. Он все более научается отвечать на требования взрослого: следовать его указанию, подчиняться запрещению, понимать похвалу, поощрение.
К 2-3,5 годам ребенок проделывает в этом направлении огромный путь. Он не только свободно передвигается и правильно обращается со знакомыми и доступными ему предметами, он говорит и сознательно руководствуется тем, что видит и слышит от взрослых, проявляет и известную инициативу, самостоятельность, словом, его поведение характеризуется уже почти всеми психологическими чертами, которые присущи ребенку и на более поздних ступенях развития. А.Н. Леонтьев указывает, что существует одна важная особенность, которая качественно отличает поведение ребенка в возрасте до трех лет от поведения детей более старшего возраста. Особенность эта много раз описывалась в научной литературе по детской психологии и хорошо известна. Она проявляется в том, что ребенок преддошкольного возраста находится как бы во власти внешних впечатлений, поэтому его очень легко привлечь к чему-нибудь, но также легко и отвлечь. Он очень эмоционально реагирует на происходящее, но его эмоции неустойчивы. Если, например, ребенок заплакал от огорчения, то его очень просто утешить: для этого достаточно, например, взамен игрушки, которой он лишился, дать ему другую или вообще чем-нибудь занять его. Недаром говорят, что дети в этом возрасте «легко утешаются». В самом деле, как часто приходится видеть, что не прошло и 2-3 минут после какой-нибудь перенесенной малышом неудачи, а он уже улыбается, с увлечением следит за тем, что показывают или рассказывают ему, только изредка у него как бы прорываются всхлипывания. Это замечательное явление: во внешних движениях, в порядке, так сказать, внешнего последействия эмоциональная реакция еще сохранялась, внутренне же, психологически, эмоция уже исчезла. Что кроется за этой особенностью детей преддошкольного возраста? Чем объясняется эта своеобразная внутренняя неустойчивость их поведения в целом? [9].
Как указывает А.Н. Леонтьев [5], психологический анализ такого рода фактов позволяет обнаружить некоторую общую причину, которая их объясняет. Дело в том, что само строение деятельности в этом возрасте обладает одной важной особенностью. Она состоит в следующем: хотя деятельность ребенка побуждается мотивами, отвечающими уже относительно очень развитым потребностям, и уже включает в себя сложные и многообразные сознательные целенаправленные процессы - сознательные действия, однако мотивы их еще внутренне не подчинены друг другу. Иначе говоря, между мотивами, побуждающими ребенка, не установились еще такие соотношения, при которых одни являются для него главными, более важными, другие - менее важными, второстепенными, а это значит, что не установились еще соответствующие соотношения между более важным и менее важным смыслом для ребенка различных явлений и видов его собственной деятельности. Эти соотношения могут устанавливаться но лишь извне, в ходе фактического развертывания его поведения и в результате прямого воспитательного воздействия взрослого. На этом этапе развития существуют внутренние связи, управляющие соотношением мотивов, но они еще остаются первичными, органическими по своей природе. Это связи естественных потребностей. Например, сильно проголодавшийся ребенок не на все, разумеется, будет реагировать с одинаковой готовностью, а ребенка, испытывающего потребность в сне, ничто по-настоящему не занимает, он капризничает. Поведение детей еще не образует сколько-нибудь развитой системы, определяемой такими соотношениями мотивов, которые являются уже соотношениями высшего типа, хотя сами по себе мотивы, побуждающие их деятельность, и являются по своей природе очень сложными, высоко развитыми. Поэтому ребенок 2-3 лет сознательно не может пожертвовать чем-нибудь привлекательным для него ради другого, еще более значимого; зато даже и сильное огорчение можно развеять у него каким-нибудь пустяком.

Только в дошкольном возрасте можно впервые обнаружить эти, более высокие по своему типу, соотношения мотивов, устанавливающиеся на основе выделения более важных мотивов, подчиняющих себе другие.

14. Дошкольный возраст – особый, уникальный по своей значимости период в жизни человека. Это время активного познания окружающего мира, смысла человеческих отношений, осознания себя в системе предметного и социального мира, развития познавательных способностей.

А.Н.Леонтьев рассматривал дошкольный возраст как время фактического складывания будущей личности. Этот период считается наиболее сензитивным к сфере человеческих отношений. Социальная направленность всей личности ребёнка становится определяющей в его психическом развитии.

Процесс социального взросления дошкольников (по определению Д.И.Фельдштейна) мы рассматриваем как сложное явление, которое по своему содержанию представляет собой единство и одновременно постоянно воспроизводимое противоречие двух сторон: социализации и индивидуализации. Если социализация предусматривает присвоение ребенком социального, вхождение в социальный мир в качестве его непосредственной части, то индивидуализация предполагает вычленение своего “Я” из социального и проявление своей “самости”, оптимально реализуемой и социально значимой деятельности.

Сам процесс социализации-индивидуализации по-разному реализуется разных возрастных ступенях, где осуществляется последовательно попеременное преобладание то социализации, то индивидуализации. Причем содержание этих процессов каждый раз переходит на новую качественную ступень, имеющую другую сущностную нагрузку.

Для социального развития детей в в дошкольном возрасте характерно возникновение особого рода представлений, отражающих степень вычленения и осознания нравственных норм и правил, которыми руководствуются люди, живя в обществе. В процессе личностного развития у ребенка складываются такие психические новообразования, как способность к социальным формам подражания, идентификации, сравнению, предпочтению и пр. Начинается развитие самосознания в его исходных формах.

Изучение содержания, механизмов и структур человеческого самосознания до сих пор является наиболее сложным вопросом. Характеризуя состояние проблемы самосознания в психологии, А.Н.Леонтьев (1983) отмечает, что она является нерешённой, но эта проблема высокого жизненного значения.

Становление самосознания в раннем детстве исследовали Б.Г. Ананьев (1948), Л.С. Выготский (1984), Д.В. Ольшанский (1986), С.Л. Рубинштейн (1989), В.С. Мухина (1985), Н.Н. Авдеева, М.Г. Елашина, СЮ. Мещерякова (2000). Исследователи едины во мнении, что в раннем возрасте ребенок открывает себя как отдельную персону через телесные чувствования, формирование “образа” тела, визуальный образ своего отражения в зеркале, а также через переживание своего волеизъявления.

Зародившись в раннем возрасте, самосознание формируется к концу дошкольного возраста благодаря интенсивному интеллектуальному и личностному развитию. Оно является центральным новообразованием дошкольного возраста.

В психологической науке общепризнанно положение о том, что самосознание является сложным внутрипсихическим образованием, имеющим определенную структуру, функции и генезис. В процессе психического развития ребенком присваивается сложившаяся в истории человечества совокупность устойчивых связей в сфере ценностных ориентаций, обеспечивающих его как уникальную личность, целостность и тождественность самому себе. Речь идет о развитии структуры самосознания личности, предполагающей сохранение основных значений и смыслов для человека. Самосознание личности представляет такое единство, которое находит свое выражение в пяти следующих звеньях:

Идентификация себя со своим именем и телом.

1. Притязания на признание.

2. Половая идентификация.

3. Психологическое время личности.

4. Социальное пространство личности.

Недостатки, отклонения, деформации в развитии самосознания проявляются в неустойчивости, противоречивости личности, несбалансированности ее психических свойств, качеств, состояний, которые затрудняют социализацию и индивидуализацию личности.

Таким образом, дисгармоничность развития может выступать в различных проявлениях, при запущенности - в различных качественных образованиях.

В целом дети дошкольного возраста с нарушенным образом “Я” не умеют гармонично взаимодействовать сами с собой, и, как следствие, не умеют взаимодействовать с социумом, с внешним миром. На уровне внешних поведенческих проявлений, чаще всего это проявляется как некоммуникабельность, застенчивость, тихость, комфортность, аутичность, т.е. гипоактивность. На углубленном личностном уровне неуверенность в самом себе переходит в неуверенность в своей уместности в обществе. Такой конфликт индивидуального и социального может проявиться и гиперактивностью в виде непослушания и агрессивности. И то и другое – гиперактивность и гипоактивность – формы часто неадекватных защитных механизмов социально неуверенных детей. Дети, имеющие неадекватную самооценку, склонны чуть ли не в каждом деле находить непреодолимые препятствия, реагируя на них неадекватным поведением. Высокий уровень внутренней тревоги не позволяет им приспособиться сначала к детской группе, затем к школьной жизни, и та же проблема переходит во взрослую жизнь.

5. Наиболее сильным тормозящим фактором является то, что такие дети не могут позитивно относиться к себе такими, какие они есть на самом деле – и хорошими, и плохими. Не умея любить себя, человек не может полюбить другого. Поэтому так важно уже в детском возрасте, когда закладываются основы будущей личности, научить ребенка любить то, что в нем есть, быть благодарным за то, что он именно такой. Приняв себя, ребенку легче принимать других и любить их такими, какие они есть.

6. Формирование самодостаточной, социально-активной и адаптированной личности выделяется в качестве основной задачи психолого-педагогического воздействия на детей старшего дошкольного возраста.

15. "Кризис семи лет" - название возрастного кризиса, которым заканчивается дошкольный период и открывается новый этап развития ребенка - младший школьный возраст.

Итак, дошкольный период развития ребенка подходит к концу. Родители обеспокоены новыми проблемами: насколько их ребенок готов к школе, справится ли он с программой обучения, как сложатся его отношения в новом коллективе? Вопрос о психологической готовности к школьному обучению требует комплексного подхода. Но большинство родителей, конечно, представляют себе, что важными моментами являются умение действовать по правилу, слушать инструкции, сдерживать свои импульсивные побуждения. И казалось бы, ребенок постепенно выходит на необходимый уровень психического развития. К шести-семи годам он уже обладает сложившейся системой отношений с родителями и другими членами семьи. Эти отношения регламентируются некоторыми привычными нормами и правилами. К ребенку предъявляют некоторые требования, он привык выполнять свои обязанности (режим дня, минимальная помощь родителям по хозяйству, личная гигиена и т. п.), ребенок располагает некоторым свободным временем.

Тем не менее в определенный момент родители сталкиваются с тем, что их ребенка как будто подменили. Ребенок становится непослушным, капризным, раздражительным. Он часто вступает в конфликты с взрослыми, у него возникает отрицательное отношение к ранее выполнявшимся требованиям. К примеру, по возвращении из летнего отпуска родители замечают, что их сын перестал реагировать на их слова - -напоминания о том, что пора идти обедать, ложиться спать и т. п. Затем он начал спорить с ними, прекословить, нарушать установленный распорядок дня, стал занудным и капризным.

Б. С. Волков, Н. В. Волкова: "В кризисный период происходит решительная смена всей социальной ситуации развития ребенка: вместо прежнего возникает новый тип отношений ребенка и взрослого, происходит замена одних видов деятельности другими. Переход этот нередко сопровождается проявлением отрицательных черт поведения: упрямство, негативизм и др."

Родители приходят в замешательство, они не понимают, что делать. Ведь если ребенок не выполняет простейшие правила, как он будет слушать учителя, выполнять его задания?

Однако с психологической точки зрения все обстоит как раз наоборот. То, с чем сталкиваются родители, - закономерный, необходимый этап в развитии ребенка, который переживает очередной кризисный период. И именно психологическое пространство кризиса является той областью, где ребенок пробует свои новые способности. Ведь для того чтобы понять, что значит действовать по правилам, нужно сначала, чтобы ребенок смог это правило увидеть, отделить его от целостной ситуации. Именно это и происходит.Дети начинают выделять правила, не ими установленные, и первая их реакция - нарушение, что вполне закономерно. Несколько позже мы поговорим об этом подробнее, а сейчас еще раз подчеркнем, что симптомы трудновоспитуемости - нормальное явление для ребенка старшего дошкольного возраста, и родителям следует иметь это в виду.

Итак, что же происходит с ребенком в этот период?

На физиологическом уровне такое кризисное состояние связано с интенсивным биологическим созреванием детского организма. К семи годам завершается созревание лобного отдела больших полушарий, что создает возможность для осуществления целенаправленного произвольного поведения, планирования действий. К шести-семи годам возрастает подвижность нервных процессов, но процессы возбуждения преобладают. Последнее определяет такие характерные особенности детей, как непоседливость, повышенную эмоциональную возбудимость. Ребенок открыт к воздействию неблагоприятных факторов. При этом изменяется уровень нервно-психического реагирования ребенка на различные "вредности". Так, если по каким-либо причинам дошкольнику плохо, то у него может возникнуть психомоторное возбуждение, тики, заикания. Для младшего школьного возраста характерны повышение общей эмоциональной возбудимости, симптомы и синдромы страхов, проявления агрессии или негативизма.

Кризис семи лет обусловлен также появлением нового, центрального для личности, системного образования, которое получило в психологии название "внутренней позиции школьника". Это новообразование возникает не сразу. Обнаружена такая последовательность: в возрасте пяти - семи лет дети начинают мечтать о школе, одновременно для них становятся привлекательными "серьезные" дела, они выбиваются из режима детского сада, тяготятся обществом младших дошкольников. У них возникает потребность в приобретении новых знаний, которая может быть реализована в учении после поступления в школу.

Но часто происходит следующее: дети, у которых позиция школьника уже сформировалась, в силу каких-то обстоятельств еще некоторое время оказываются вне школы. Дети обнаруживают желание идти в школу, стремясь занять новое положение среди окружающих, дошкольная деятельность уже перестает их удовлетворять, они стремятся к признанию своей новой социальной позиции. Однако реальное положение ребенка до школы в семье, отношение к нему как к маленькому вызывает протест. Это является одним из источников кризиса.

Можно выделить следующие этапы становления позиции школьника:

1. На седьмом году у детей присутствует положительное отношение к школе при отсутствии ориентации на содержательные моменты школьно-учебной действительности. По сути эта позиция остается еще дошкольной, только перенесенной на школьную почву (ребенок хочет пойти в школу, при этом стремится сохранить дошкольный образ жизни). Школа привлекает ребенка своими внешними аксессуарами, его занимает, есть ли в школе форма одежды, как оценивают успехи, каковы правила поведения в школе.

2. На следующем этапе развития позиции школьника появляется ориентация на содержательные моменты школьной действительности, но в первую очередь ребенок выделяет не собственно учебные аспекты этой действительности, а социальные.

3. На третьем этапе возникает собственно позиция школьника, в ней сочетаются социальная направленность и ориентация на учебные составляющие школьной жизни. Но этого этапа дети достигают (в среднем) лишь к концу восьмого года жизни.

Идет активное развитие мотивационной сферы, возникают новые мотивы поведения. Особую роль играют мотивы, побуждающие ребенка идти в школу. Среди них можно выделить следующие.

- Познавательный (учебный) мотив, восходящий непосредственно к познавательной потребности.
- Широкие социальные мотивы, основанные на принятии общественной необходимости учения.
- Позиционный мотив, связанный со стремлением занять новое положение в отношениях с окружающими.
- Внешние по отношению к самой учебе мотивы, например подчинение требованиям взрослых.
- Игровой мотив, неадекватно перенесенный в новую, учебную, сферу.
- Мотив получения высокой оценки.

К семи же годам ответы ребенка меняются кардинальным образом. Во-первых, различаются Я-реальное (какой я есть) и Я-идеальное (каким бы я хотел быть) по всем возможным сферам. Во-вторых, самооценка становится более адекватной, ребенок уже не располагает себя на самой высокой ступеньке. При этом уровень притязаний (каким бы я хотел быть) остается очень высоким.

Появляется новое отношение ребенка к взрослым. Приблизительно в начале седьмого года жизни дети начинают различать свое поведение в ситуациях с близким и посторонним взрослым. Дети шести лет, отвечая на вопрос о том, что им может сказать встретившийся случайно незнакомый человек, говорят, что тот может предложить поиграть, позвать обедать и т. п., то есть полагают, что незнакомый будет вести себя как приятель-сверстник или как близкий взрослый. В их сознании не представлен такой партнер взаимодействия, как незнакомый взрослый. Позже (в среднем в шесть лет и два месяца) дети в ответе на поставленный вопрос предлагают варианты, позволяющие судить о том, что от незнакомого взрослого они ждут иных форм поведения (в частности, обращений), чем от сверстника или близких взрослых. Например, ребенок говорит, что взрослый может спросить имя, адрес и т. д., то есть ребенок обнаруживает различение ситуаций общения (в частности, со своими - чужими).

Согласно концепции М. И. Лисиной, к семи годам у ребенка формируется внеситуативно-личностное общение с взрослым, которое служит целям познания социального, а не предметного мира, мира людей, а не вещей. Нарастает заинтересованное отношение к постороннему взрослому.

И наконец, еще один важный момент - возникновение произвольности умственной деятельности и поведения. Именно на рубеже школьного возраста возникает возможность удержать и освоить некоторое правило, причем роль правила растет, роль наглядного образца падает.