Дальневосточное направление в политике России в XVIII веке

В первой четверти XVIII в. политика в Сибири и на Дальнем Востоке воспринималась русским правительством в контексте проблемы обеспечения выхода к морю. Поэтому в петровский период важнейшей темой дальневосточной политики ста «амурский вопрос» и отношения с Китаем по итогам Нерчинского договора. Русское правительство осознавало, какой ущерб для него означа­ла потеря Амура. Известно, что Петр I в одной из бесед с Меншиковым указывал на необходимость для России овла­деть устьями рек Невы, Дона и Амура. Он проявлял неус­танную заботу о дальнейших географических исследованиях этих районов, их более полном экономическом освоении.

Хотя Нерчинский договор не запрещал ни одной из сторон осуществ­лять исследования обширного неразграниченного пространства (возникшего потому, что, как выяснилось, китайцы вообще довольно плохо представляли себе бассейн Амура), не говоря о морском побережье и островах, на которые действие договора не распространялось. И Россия, и Китай пользовались этим правом. Но в целом статьи Нерчинского договора значительно ущемляли интересы России. Наиболее удобный выход в Тихий океан непосредственно с базовой, освоенной и развитой тер­ритории Нерчинского и Албазинского уездов был для страны в ре­зультате этого договора закрыт.

Потеря этого удобного водного пути задержала дальнейшее освоение русскими людьми побережья Охотского моря и острова Сахалин: главный в XVII веке путь сюда с запада был закрыт, оставался лишь более протяженный и труднопроходимый путь к русским владениям на Тихом океане с севера и северо-восто­ка от Якутска и Охотска.

Но эта потеря направила огромную энергию рус­ских землепроходцев в русло дальнейших открытий и освоения се­веро-востока Азиатского материка и Русской Америки: теперь основная их активность обратилась на освоение Камчатки, Чукотки, на Американский континент и морс­кие острова. Это обеспечило ис­ключительно быстрые темпы продвижения России на север и северо-восток Сибири и на Американский материк. Так, уже с 1700 г. началось открытие и освоение Камчатки в 1711–1713 гг. были открыты и присоединены к России все Курильские острова, а в 1732 г. осуществлено первое плавание к берегам Северо-Западной Америки и открытие этого континента со сторо­ны Азии.

Однако в течение всей первой трети XVIII в. амурский вопрос оставался главным в дальневосточной политике России. Особое значение имели посольство С.Л. Владиславича-Рагузинского и русско-китайский Кяхтинский договор 1727 г.

В 1725 г. в Китай было направлено посольство во главе с Саввой Лукичем Владиславичем-Рагузинским. Главной была задача восстановления возможности торговать в Приамурье («прежнее доброе согласие и свободное отправление купечества вос­становить и утвердить»), а также полноценное разграничение территории России и Китая «смотреть накрепко, дабы тех мест, в которых имеются российские города и крепости, и к ним и к российской стороне весьма нужные и потреб­ные места, в китайскую сторону не отдав, и тем повреждения инте­ресам ея и.в. не учинить»).

Опыт нерчинских переговоров показывал, что любые контакты с цинской стороной, вновь выдви­нувшей территориальные претензии к России, будут очень трудны­ми. Однако Россия на переговорах в 1726—1727 годах выступала уже в совершенно ином качестве, а сами переговоры происходили в условиях примерного равновесия сил обеих сторон, чего еще не было в Нерчинске.

В конце декабря 1725 г. Владиславич-Рагузинский выехал из Москвы и в апреле следующего года (это достаточно быстро для того времени) прибыл в Иркутск. Началась длительная работа на границе по сбору от всех сибирских пограничных и внут­ренних городов сведений о состоянии пограничных дел, много времени заняло также составление и уточнение карты русско-китайской границы. Переговоры в Пекине начались лишь в октябре 1726 г. и проходили трудно (более чем 30 заседаний, только проектов договора о границах было пред­ложено в общей сложности 20).

Лишь в октябре 1727 г. был подписан Кяхтинский русско-китайский договор, который завершил почти трехлетние переговоры в Пекине и на границах, проходившие в общей сложности на почти 60 «кон­ференциях» (заседаниях). Договор подводил итог переговорам о гра­нице, а также торговым и дипломатическим отношениям между дву­мя странами. Он предусматривал право регулярной посылки русских торговых караванов в Пекин, уточнял условия русской торговли с Китаем, в том числе разрешал устройство беспошлинного менового торга возле Нерчинска и в Кяхте.

Было узаконено и постоянное пребывание в Пекине Российской духовной миссии. Кяхтинский договор способствовал длительной стабилизации политической обстановки на Дальнем Востоке и мир­ным отношениям между Россией и Цинской импе­рией. Договор оставлял в Приамурье неразграниченной ту территорию, которая была таковой и по Нерчинскому договору, что было выгодно русской стороне. Кяхта стала одним из крупнейших торговых центров России, особенно активно город развивался после 1762 г. Но амурский вопрос оставался нерешенным в выгодном для России смысле до середины XIX в.

Вторым крупным направлением в сибирско-дальневосточной политике России в первой половине XVIII в. стала организация серии исследовательских экспедиций. Это направление уже напрямую связано с тематикой данного курса. Так, главной задачей Первой Камчатской экспедиции (1725–1730) под руководством В. Беринга и А.И. Чирикова стал именно поиск пролива между Азией и Америкой. С точки зрения Беринга, экспедиция, обогнув и картографировав полуостров Камчатку, доказала наличие этого пролива. Однако Сенат решил организовать Вторую экспедицию (1733–1743), перед которой уже стояли более масштабные задачи: изучение побережья Северного Ледовитого океана и возможностей прохождения вдоль него морских судов из Архангельска в Тихий океан, подтверждение гипотезы о наличии пролива между Азией и Америкой и изучение уже собственно американского побережья. Эти задачи были в основном реализованы благодаря героическим усилиям отрядов под командованием В. Беринга, А.И. Чирикова, Д.Я. и Х.П. Лаптевых, Н. Чекина.

В июле 1741 г. В. Беринг и А. И. Чириков первыми из европейцев достигли северо-западное побережье Америки, о котором сообщили достоверные сведения.

Открытие Беринга было очень быстро оценено современниками: всю вторую половину XVIII века на Аляску, Алеутские острова отправлялись торгово-промысловые и исследовательские экспедиции общим числом более 80. Их можно подразделить на 2 группы: государственные и частные.

Первые преследовали в основном две цели: открытие новых земель и определение возможностей закрепления их за Российской империей. Вторая задача становилась все более актуальной, поскольку основание Русской Америки быстро стало предметом международного внимания. Так, уже в 1787 г. испанский поверенный в делах в Петербурге доносил своему правительству, что русским принадлежит вся гряда островов, рас­положенных между Камчаткой и Америкой, но также побережье Американского континента на большом протяжении. Положение ослож­нилось после того, как в 1778–1779 гг. здешние места посетили корабли кругосветной экспедиции Дж. Кука. Англичан привлекали природные богатства северной части Тихого океана, а перед рос­сийскими властями встала задача защиты своих далеких окраин.

В 1764 г. вышел указ Екатерины II об организации тихоокеанской экспедиции. Подготовка к плаванию носила строго секретный характер, экспедиция должна была отправиться на Алеутские острова, нанести их на карту и привести местных жителей в подданство России. Руководителями экспедиции были назначены морские офицеры
П.К. Креницын и М.Д. Левашов. С самого начала экспедицию преследовали неудачи: вместо подготовленных 4 кораблей в море вышли только 2, поход был очень тяжелым, от голода и цинги погибло около половины моряков. В 1769 г. руководители экспедиции решили вернуться в Россию, и хотя экспедиция все же дошла до Алеутских островов, ее цели в основном не были достигнуты.

В 1785 г. Екатерина II приняла решение от­править новую экспедицию в Тихий океан. Руководителем экспеди­ции был назначен И. Биллингс, его помощником Г. Сарычев. В 1789 г. были подготовлены два судна «Сла­ва России» и «Доброе намерение» (последнее разбилось во время шторма). В 1790–1792 гг. «Слава России» под командованием Сарычева совершила два плавания на восток от Камчатки. Во время этой экспедиции был сделан ряд от­крытий, исследованы многие острова, составлены карты. Экспеди­ция была успешной, завершилась она в 1795 г., когда окончательно были подведены ее итоги в Петербурге.

В конце 1786 года «по случаю покушения со стороны английс­ких торговых промышленников на производство торгу и промыслов звериных на Восточном море» Екатерина II издала указ, предписы­вающий Коллегии иностранных дел принятие мер «к сохранению права нашего на земли, мореплавателями российскими открытые». Тогда же было приказано отправить в районы тихоокеанского Севе­ра несколько во-
оруженных судов, которые должны были совершить первое в российской истории кругосветное плавание. Начальнику экспедиции капитану 1-го ранга Г.И. Муловскому вменялось в обя­занность «формально взять во владение» все территории, открытые Берингом и Чириковым. Обнаруженные же при этом «гербы и знаки иных держав, ни по какому праву в сих странах обладать не могу­щих», предписывалось «срыть, разровнять и уничтожить».

Экспедиции предстояло, кроме того, заняться поисками новых земель. Согласно «Наставлению», данному Адмиралтейств-коллегией Муловскому, последнему надлежало «на всех землях и островах, которые будут открыты впервые и которые еще никакой евро­пейской державе не покорены, в знак владычества России торже­ственно поднять российский флаг». Показательно, что «Наставление» специально запрещало при­менять насилие в отношении коренных жителей. Кругосветная экспедиция тогда, однако, так и не состоялась. Осенью 1787 года последовал указ об ее отмене в связи с начавшей­ся войной России с Турцией и назревавшей войной со Швецией. Корабли Г.И. Муловского понадобились для операций в Средизем­ном море.

Одними из главных аспектов государственного регулирования в данном регионе была колонизация новых земель и логически вытекающие из этого вопросы взаимодействия с туземным населением. При этом стоит учитывать, что Североамериканские владения воспринимались государством не как часть государственной территории, а именно как колония. Во многом поэтому государство не старалось здесь взять все стороны общественной жизни под свой контроль, а сосредотачивалось на отдельных, существенных для него моментах.

Чтобы рассматривать позицию государства по вопросу колонизации, необходимо очертить общие контуры колониального права того периода. Начиная с XVII в. оформилась практика территориальных приобретений, которая исходила из двух основных способов законного присоединения территорий. Первым был «первоначальное приобретение» ничейной земли. Вторым – «производное приобретение», когда к государству переходили земли уже принадлежавшие другому государству[131]. При изучении колониального освоения Северной Америки нас в первую очередь будет интересовать способ «первоначального приобретения». На рубеже XVIII-XIX вв. сформировались основные элементы системы приобретения новых территорий. Первым этапом завладения было «первооткрытие», за ним шло «первоосвоение – первооккупация» и последним элементом закрепления права владения территорией за государством было «длительное непрерывное владение[132].

Открытым в науке остается вопрос о политике Петра I в отношении колонизации Америки. Долгое время считалось, что имперские амбиции Петра I не распространялись на американские земли, а интересовал первого русского императора лишь научный вопрос о том, соединяется ли Азия с Америкой. Против данной «классической» точки зрения выступил Б.П. Полевой – крупнейший специалист по изучению открытия и освоения Сибири. Историк считал, что истинной целью экспедиции Витуса Беринга, по замыслу Петра I, было найти путь от Камчатки к Калифорнии, но мореплаватель неверно истолковал инструкцию императора, и главная задача первой экспедиции Беринга, по мнению Полевого, достигнута не была[133].

Таким образом, началом колониальной политики Российской империи в отношении американских территорий можно считать правление Петра I. Однако стоит отметить, что российское государство было не единственным источником колониального освоения в рассматриваемом регионе, очень сильное влияние оказывали другие державы, а также была более динамичная, более спонтанная сила – промысловики.

Рассматривая законодательные акты российского самодержавия, до образования РАК, относительно освоения Америки можно определенно выделить две тенденции. Первая – пассивная государственная позиция. Государство не было двигателем колонизации Америки, а лишь следило за тем, чтобы этот процесс не выходил за правовые рамки.

Первые законодательные акты, в которых напрямую затрагивается вопрос освоения земель северо-запада Тихого океана, относятся к правлению Екатерины II. Это именной указ императрицы «О приведении в подданство шести алеутских островов»[134], данный Сибирскому генерал-губернатору Денису Ивановичу Чичерину.

Императрицу интересует вопрос: не были ли прежде казаков, открывших острова, европейцы, и не видели ли местные жители ранее разбитых европейских судов[135]. То есть не могли ли эти острова уже принадлежать какому-либо европейскому государству по праву «первооткрытия». В этом же указе проявляется характерная черта государственной колониальной политики. На желание Чичерина вывести одного из местных жителей в Россию императрица замечает, что сделано это может быть, «чтобы притом никакой неволи и ни малейшего принуждения употреблено не было»[136], а в конце указа собственноручно дописывает: «Промышленникам подтвердите, чтобы они ласково и без малейшего притеснения и обмана обходились с новыми их собратьями, тех островов жителями»[137].

Чтобы понять государственную политику эпохи Екатерины II на освоение Америки, стоит обратиться к сенатскому указу, изданному
в 1788 г. «О пожаловании золотыми медалями и серебряными шпагами купцов Голикова и Шелихова за открытие островов на Восточном море, о воспрещении промышленникам заводить ссоры с Китайцами и вообще касаться островов, под руководством других Держав состоящих, и о недозволение купцам собирать поборы, законной властью не установленные»[138]. Указ отражал повеление императрицы относительно деятельности купцов Ивана Голикова и Григория Шелихова. Екатерина II отказала купцам в «исключительном дозволении» плавать и торговать в «Восточном море и на берегах Северной Америки», так как это не согласовалось с принятыми Ее Величеством правилами «об истреблении всякого рода монополий»[139]. Также в указе отражена крайне осторожная позиция государства на освоение тихоокеанских территорий, вызванная опасениями перед возможными конфликтами с другими державами. Так, исполняя волю императрицы, Сенат постановил: «накрепко вообще всем промышленникам, касательно Курильских островов, чтобы с Китайцами не заводили о владении споров и равномерно не касались островов, под владением других Держав находящихся, и чтобы от них истребованы были карты и записки подробные всех открытых ими мест, с означением, откуда островские жители получают железо, медь и другие нужные для них вещи…»[140].

Вторая тенденция – колонизация «снизу». С весьма сдержанной позицией власти по вопросу освоения новых земель сильно контрастируют мнения людей, находящихся непосредственно на границе между территорией Российской империи и осваиваемыми землями.

В 1779 г. выходит сенатский указ «О найденных к северу лежащих островах и живущих на них людях»[141]. Основанием для издания указа стал рапорт «полковника из Охотского порта главного командира» Федора Христиановича Плениснера. В примечания к картам, переданным Сенату, Плениснер писал: «Россия пределами своими в северо-восточных местах хотя с Америкой и граничит, но ничем еще там не владеет; а если бы о том стараться повелено было, то не только издержанные с здешней стороны в прежней экспедиции миллионы возвратятся, но и от самой Калифорнии, даже до последних краев Северной Америки под Российскую Державу все места приведены могут быть, а о успехе в том и сомневаться не должно».

В 1793 г. выходит сенатский указ, с прописанием Высочайшего повеления, последовавшего на просьбу граждан курского Голикова и рыльского Шелихова «О содействии им со стороны духовной к основанию и распространению Православной веры между народами Северной Америки»[142]. Указ стал ответом на просьбу Голикова и Шелихова «в найденной ими Северной части Америки основать и умножить Христианский закон». Сама просьба не оставляет сомнения в том, что такое миссионерское рвение имело целью не только распространение православной веры, но и колониальное расширение России. Так, в указе отражено, что в просьбе Голикова и Шелихова «показано: что они в 1781 году составили для звериных промыслов на островах, по Восточному океану рассеянных, компанию и, пустясь на Алеутские острова, достигли Северной Америки. Народы, которых они нашли, называются Киктан, Афогнак, Коняги, Кинайцы, Чугачи, Ахмохтеты и Колюжи. Они с ними подружились: выгоды, которые увидели в образе жизни Россиян, их пленили, продолжение времени в них усиливает желание быть Христианами и Россиянами»[143].

Колониальная политика государства претерпевает изменения с воцарением Павла I и созданием «под высочайшим Его Императорского Величества покровительством Российско-американской компании».

В 1799 г. издается именной указ, данный Сенату «О именовании компании, составившейся для промыслов и торговли по Северо-Восточному морю, промыслов и торговли Российско-Американской компанией создание РАК»[144], а также «Жалованная грамота Российской Американской компании на пользование дарованных ей привилегиями в течение двадцати лет»[145]. Среди привилегий, дарованных РАК, было и дозволение «делать ей новые открытия выше 55° северной широты, но и за оный далее к Югу, и занимать открываемые ею земли в Российское владение на прежде предписанных правилах, если оныя никакими другими народами не были заняты и не вступили в их зависимость»[146]. Таким образом, государство передавало РАК право на освоение новых территорий на американском континенте.

Частные экспедиции были гораздо более многочисленны и первоначально ставили своей целью быстрое обогащение за счет промысла калана, песца, чернобурой лисы, моржовой кости и других ценных товаров. Экспедиции снаряжали купеческие компании, организованные на принципах долевого участия: чья доля была максимальной в общем капитале, тот и заправлял делами компании. Многие купцы приобретали паи сразу в нескольких компаниях. Купцы сами строили простенькие суда, на которых они пускались в опасное плавание, они назывались «шитиками», так как при их постройке доски не скрепляли гвоздями, а сшивали китовым усом.

Первым решил организовать част­ное плавание отставной сержант Охотского порта Емельян Басов. В 1743 г. он создал компанию с московским купцом Серебренни­ковым и направил на Командорские острова шитик «Св. Петр». Судно вернулось с богатым грузом, за зиму удалось добыть около 1200 шкур морского бобра (так русские называли калана). Цена одной шкурки этого животного в Кяхте доходила до 150 рублей серебром (для второй половины XVIII века это эквивалент стоимости большого деревянного дома или нескольких годовых бюджетов крестьянской семьи).

Купцы и первопроходцы из Тотьмы, Великого Устюга и Вологды сыграли огромную роль в освоении этих отдаленных территорий. Причин для такой активности можно назвать несколько. Во-первых, Вологодский край и в XVIII веке был представлен весьма зажиточным купечеством с давним деловым опытом и связями. Во-вторых, снижение роли Архангельска привело к ослабеванию традиционной для вологжан торговли через Белое море, нужно было искать новые возможности. В 1741 г. устюжанин Михаил Неводчиков принимал участие в экспедиции Беринга. А в 1745 г. он самостоятельно снарядил экспедицию на Алеутские острова. Первая карта этих островов была составлена устюжанином Василием Шиловым в 1764 году. К числу первооткрывателей относится и тотемский купец Петр Шишкин.

Из числа вологодских купцов наиболее активными организаторами промыслов были Василий и Федор Кульковы из Вологды, Василий Шилов из Великого Устюга, тотьмичи Федор и Алексей Холодиловы, Григорий и Петр Пановы. В 1746–1793 гг. этими купцами и их приказчиками были снаряжены и отправлены на промысел более 20 экспедиций. Пушная дальневосточная торговля, хотя и была сопряжена с большим риском и затратами, приносила огромную прибыль. Добытая промышленниками «мягкая рухлядь» оценивалась 2,25 млн. руб. В 1764 г. «за ревность в сыскании за Камчаткой новых островов» тотемские купцы Андрей Титов и братья Пановы указом Сената были удостоены золотых медалей в 10 червонцев с изображением портрета Екатерины II на одной стороне и приведенной выше надписи. В 1767 г. аналогичную награду получил устюгский купец Василий Шилов.

Рубежом в истории частных промысловых экспедиций можно считать 1760-е гг., когда русские были вынуждены перейти к промысловому освоению территории Алеутских островов с опорой на постоянные населенные пункты.

Первоначальные контакты русских с алеутами были благоприятными, однако, по мере нарастания прибылей, промышленники вели себя все более вызывающе, забирая у аборигенов шкуры (сама охота на зверя осуществлялась местным населением) без должной оплаты, а затем начали разорять их селения, принуждая таким образом к неэквивалентному обмену. Поэтому начало расти сопротивление алеутов, вы­лившееся в открытое вооруженное столкновение с русскими.

В 1763 г. на Лисьих островах встретились корабли трех купеческих компаний, которые договорились про­мышлять зверя совместно. Около 170 русских промышленников, организовавшись в охотничьи партии, отправились вглубь островов для добычи песцов и лис. Алеуты всех селений Лись­их островов решили объединить свои усилия для борьбы с русски­ми. Они одновременно напали на мелкие отряды про­мышленников, и лишь одна партия сумела спастись в горах. Однако алеуты в течение несколь­ких месяцев продолжали преследовать их и добивать, в результате чудом ушли с островов всего 5 человек.
В 1764 г. последовала, в сущности, карательная экспедиция русских промышленников, полностью подавившая вооруженное сопротивление алеутов. Но с этого момента русские промышленники нуждались
в собственных временных и постоянных поселениях в Северной
Америке.

Первым русским постоянным поселением на континенте стала фактория Иллюлюк, основанное на Уналашке в первой половине
1770-х гг. В 1784 г. корабли рыльского купца Г.И. Шелихова из Охотского порта пришли сюда для ремонта и пополнения провианта. Им были основаны еще несколько поселений на островах Кадьяк и Афогнак и на берегах Кенайского и Чугацкого заливов, в которых уже была предпринята попытка организовать комплексное хозяйство не только на основе зверобойного промысла, но и с опорой на ремесленное производство и даже земледелие. С этого момента можно говорить о начале целенаправленного освоения территории Аляски и Алеутских островов русскими с целью длительного закрепления на данной территории.

Это предопределило другой стиль ведения промысловой деятельности, осуществляемой теперь в рамках более длинного временного цикла (5 лет вместо 1-2), в которой начинают складываться постоянные крупные компании, конкурирующие между собой. Первоначально Шелихов вкладывался в разные компании, но в 1781 г. организовал свою совместно с курским купцом И.Л. Голиковым и капитаном
М.С. Голиковым. С самого начала эта компания планировалась на длительный срок (на 10 лет, а не на один «вояж») и ставила перед собой амбициозные цели: открыть но­вые острова, основать постоянные поселения и добиться привиле­гий от правительства. Шелихов при
поддержке иркутско­го генерал-губернатора направил прошение Екатерине II с просьбой предоставить его компании монопольные права и привилегии на добычу и продажу пушнины с Алеутских островов, разрешить тор­говлю со странами Азии (Японией, Китаем, Филиппинами), выделить льготный кредит в 200 тыс. руб. на 20 лет.

В 1788 г. Г.И. Шели­хов и его компаньон И.И. Голиков ходатайствовали об оказании воз­главляемой ими Северо-Восточной компании денежной и военной помощи. В такой помощи им было отказано, хотя сторонником Шелихова выступил влиятельный президент Коммерц-коллегии А.Р. Во­ронцов. Однако победила другая точка зрения, согласно которой все силы и средства должны были быть направлены на разрешение южных проблем. Действия на юге были персонально связаны с личностью президента Военной коллегии генерал-фельд-
маршала Г.А. Потемкина. Императрица поддержала своего фаворита, и от прочного военного присоединения новых территорий решено было воздержаться. Резолюция Екатерины гласила: «Многое рас­пространение в Тихое море не принесет твердых польз. Торговать дело иное, завладеть дело другое», причем императрица даже ссылалась при этом на опыт американской войны за независи­мость, предостерегая против возможного в перспективе конфликта между Россией и ее колониями в Новом свете.

Более важным было то, что Россия вела тогда войны с Турцией и Швецией. В долговременном же пла­не политика Российской империи на севере Тихого океана в боль­шей степени определялась стремлением отстоять и упрочить свое присутствие в регионе.

Сам Г.И. Ше­лихов с гордостью писал о себе, что «привлек сердца» местных жителей Кадьяка, которые «назвали меня своим отцом».
В дей­ствительности дело обстояло несколько иначе. Сохранились свиде­тельства весьма жестокого обращения Шелихова с туземным насе­лением. Сведения об этом дошли до Петербурга. «Буде таким же образом открытия свои продолжать станет, то привезут его скован­ным», — пригрозила Екатерина II.

В этой связи особая роль принад­лежала православной церкви, миссионерско-просветительская ак­тивность которой немало способствовала смягчению колонизацион­ной практики. В 1794 г. на Кадьяк прибыла духовная миссия из 8 человек во главе с архимандритом Иоасафом. В первый же год ими было совершено 6740 крещений и 1573 венчания. Один из членов миссии монах Герман впоследствии переселился на соседний островок Еловый, основал там монашеский скит и приют для алеутских сирот. Снискав привязанность и любовь островитян, он прожил среди алеутов до самой своей смерти, последовавшей в 1836 году. В 1970 году Герман был канонизирован, став первым пра­вославным святым на американской земле. В дальнейшем право­славные миссионеры совмещали дело пастырского служения с об­щим просвещением местных жителей и даже научной деятельностью. Они принимали участие в школьном обучении детей туземцев, создавали письменность для алеутов, переводили религи­озную литературу, писали труды по этнографии.

В 1790 году Шелихов назначил своим преемником каргопольского купца Александра Баранова, который, как и Шелихов, был сторонником объединения разрозненных компаний для обеспечения более организованного освоения Северной Америки. Между тем к концу XVIII в. в Северной Америке продолжали действовать 5 компаний, 2 из них были наиболее крупными: Голикова-Шелихова (впоследствии – Баранова) и П.С. Лебедева-Ласточкина. Корабль последнего прибыл в 1791 году в залив Кука и основал Николаевский редут. В 1792 году «лебедевцы» основали поселение на берегах озера Илиамна и снарядили экспедицию к берегам реки Юкон.

Между компаниями шла жесткая борьба за сферы влияния и места промыслов. П.С. Лебедев-Ласточкин сумел закрепиться на Кенайском полуострове, люди А.А. Баранова обосновались на острове Кадьяк. В конце XVIII в. конфликты между двумя конкурирующими компаниями дошли до вооруженных столкновений, русские использовали в них и местных жителей в своих целях. В результате победа оказалась за компанией Шелихова, дело которого после его смерти продолжила его вдова Н.А. Шелихова.

Борьба купеческих компаний сделала возможным появление новой купеческой организации. В 1797 г. в Иркутске была создана Иркутская коммерческая компания Мыльниковых. В 1797 г. они смогли привлечь в свои ряды Голикова и Шелихову, и в результате в 1798 г. был подписан акт Соединенной аме­риканской компании. Общий капитал этой организации составил 724 тыс. руб., поделенных на 724 акции. Ус­тав компании был одобрен правительством Российской империи. Компания заявила об организации пушных промыслов на всех тер­риториях в Тихом океане, открытых русскими, открыла конторы в Санкт-Петербурге (Главное правление), Москве, Казани, Иркутске, Томске, Охотске, Нижнем Новгороде.

Представители клана Шелиховых начали борьбу за укрепление своих позиций в компании, где главную роль играли Мыльниковы. Зять Наталии Алексеевны Шелиховой действительный статский советник, гвар­дейский подполковник, в дальнейшем камергер двора его импера­торского величества Николай Петрович Резанов смог добиться пересмотра устава Соединенной американской компании и образования новой, первой в Российской империи монопольной организации – Российско-амери­канской компании (первоначально она носила название Российская Американская компания).

Рассматривая вопрос освоения Россией североамериканских территорий, невозможно обойти стороной проблему взаимоотношений колонизаторов с местным населением.

Екатерина II в указе 1766 г., данном сибирскому губернатору Чичерину, «О приведении в подданство шести алеутских островов» собственноручно дописала следующие строки: «Промышленникам подтвердите, чтобы они ласково и без малейшего притеснения и обмана обходились с новыми их собратьями, тех островов жителями»[147]. Данное повеление императрицы не было формальным проявлением заботы о жителях алеутских островов. Как и с колонизацией, у промысловиков были свои взгляды, зачастую отличные от государственных, по вопросу взаимоотношений с населением осваиваемых ими территорий.

В 1787 г. появляется именной указ Екатерины II, данный Генерал-поручику Якоби, «О воспрещении промышленникам на островах Восточного моря чинить жестокости и грабительства природным жителям»[148]. Мы видим, что повеление императрицы промышленникам, чтобы они «ласково и без малейшего притеснения и обмана обходились с новыми их собратьями», не было услышано. На донесение Якоби в Сенат о грабежах, «суровостях» и «бесчеловечии» промышленников к островным жителям императрица предписывает исследовать, действительно ли данные «суровые поступки» имели место, чтобы виновные «по суду не остались без должного законного взыскания и наказания». Обвиняемые в подобных преступлениях на время расследования не могли участвовать в мореходных промыслах. Заметно, что по сравнению с указом 1766 г. меняется интонация, в 1787 г. Екатерина II уже требует, «чтобы всем мореходным промышленникам и их служителям, также посылаемым для сбора ясака, учинено было делать строжайшее запрещение делать какие-либо жестокости, грабительства и притеснения жителям помянутых стран, под опасением неизбежного наказания, да в случае жалоб без замедления о том следовать и с виновными поступать по законам»[149].

Таким образом, в XVIII в. формируются основные черты государственной политики по отношению к островитянам Тихого океана и коренным американцам. Государство стремилось защитить туземцев от произвола «промышленников».

Вопросы и задания для самостоятельной работы

1. Какие точки зрения в историографии существуют по проблеме расширения восточных пределов Российской империи (Сибирь, Дальний Восток, Северная Америка) в XVIII в.?

2. Вела ли Россия колониальную политику в XVIII – XIX вв. на американском континенте? Обоснуйте свою точку зрения.

3. С какой целью снаряжались экспедиции В. Беринга? Каковы были их результаты?

4. С какой целью в 1799 г. была создана РАК с позиции Павла I, русского купечества, графа А.П. Резанова? Что стало с другими купеческими компаниями, прежде осваивавшими американские острова?