Билет 40 Омонимы. Классификация омонимов. Происхождение омонимов

Лексические омонимы — одинаково звучащие слова, не имеющие общих элементов смысла (сем) и не связанные ассоциативно. Возникновение в языке омонимов вызвано разными причинами. В результате исторических звуковых изменений может произойти совпадение ранее различных по звучанию слов, например рус. «лук» (растение) и «лук» (для стрельбы; где у < ǫ), англ. flaw ‘трещина’ и flaw‘порыв ветра’, франц. pêche ‘персик’ и pêche ‘рыболовство, улов’. К появлению омонимов может привести заимствование иноязычного слова: например, заим­ство­ван­ное из немецкого (через польский) слово «брак» (‘изъян’) совпало с исконно русским «брак» (‘женитьба’; этимологически связано с глаголом «брать»); иногда совпадают по звучанию слова, заимствованные в данный язык из различных источников: ср. «рейд» (‘место стоянки кораблей’; из нидерландского языка) и «рейд» (‘военный набег в тыл противника’; из английского языка). Источником омонимии в данном языке может бытьзвукоподражательное происхождение одного из омонимов: например, «шип» (от «шипеть») и «шип» (розы) и т. п. Наиболее продуктив­ным и исторически наиболее сложным фактором появления омонимии является разрыв первоначально единой семантики многозначного слова: рус. «свет» (‘лучистая энергия’) и «свет» (‘мир, вселенная’), нем. Zug ‘течение, тяга’ и Zug ‘поезд’, франц. train ‘ход’ и train ‘поезд’ и т. п. Сложность этого фактора заключается в том, что разрыв, расхождение значений, т. е. утрата ими общих семантических элементов, обычно осуществляется постепенно; нередки случаи, по-разному трактуемые в разных словарях: то как значения одного слова, то как омонимы (ср. рус. «журавль» — ‘птица’ и ‘шест у колодца’; чеш. jeřáb — ‘журавль’ и ‘подъёмный кран’ и т. д.). В «Словаре омонимов русского языка» О. С. Ахмановой приведено много омонимов, появившихся в русском языке вследствие распада полисемии, причем автор отмечает, что в значительном числе случаев омонимия находится в состоянии процесса, и стремится разграничить при помощи специальных обозначений «завершившиеся» и «незавершившиеся» процессы расхождения значе­ний; к последним отнесены такие случаи, как, например, «гладить» (бельё и ребенка), «волочиться» (‘волочиться по земле’ и ‘волочиться за девицами’) и т. п.

Трудность разграничения полисемии и омонимии приводит некоторых учёных к утверждению, что омонимами целесообразно считать только слова, различные по происхождению (В. И. Абаев). Однако, во-первых, не во всех случаях удается установить происхождение слова, а во-вторых, — и это главное — следование такой установке отодвинуло бы понятие омонимии в область исторической лексикологии, в то время как именно для современных языков приходится разграничивать значения, связанные одно с другим, и значения, которые, хотя и выражены одинаковой звуковой формой, в семантическом плане не имеют ничего общего. Это вопрос не только лингвистической теории, но и лексикографической практики.

Некоторые исследователи в качестве объективных критериев разграничения омонимии и полисемии выдвигали словообразовательные и синтаксические характеристики; однако их значение нельзя признать решающим, поскольку расхождение словообразовательных рядов не непременно связано с разрывом соответствующих значений (часто производные вообще «специализируют» значение производящего), а реализация разных значений слова в различных синтаксических конструкциях далеко не всегда связана с их семантическим разрывом: ср. «писать» (кому, что, о чём) и «писать» в абсолютивном употреблении (ср. заголовок фельетона И. Ильфа и Е. Петрова: «Писатель должен писать», а также производные от этого глагола: «писатель», «писание», «письмо» и т. д.). Большую группу омонимов в русском языке составляют слова, звуковое совпадение которых обусловлено независимым (иногда — в разное время) образованием от одной и той же основы при помощи одних и тех жеаффиксов, но каждое в специализи­ро­ван­ном значении: «ветрянка» (мельница) и «ветрянка» (оспа), «приёмник» (учреждение) и «приёмник» (устройство для приёма чего-либо) и т. д.

Различаются полная и частичная омонимия, при которой совпадают только отдельные формы слов, называемые омоформами, например рус. «стих» (глагол) и «стих» (существительное), англ. saw‘пила’ и saw (форма глагола to see ‘видеть’) и т. п. Наряду с омонимами выделяют также омографы — слова, имеющие одинаковое написание, но различное ударение (в русском языке: «мука́» — «му́ка», «труси́ть» — «тру́сить» и т. п.) или вообще произношение (в английском языке: lead [led] ‘свинец’ и lead [li:d] ‘вести’, tear [teə] ‘рвать’ и tear [tiə] ‘слеза’), и омофоны — слова, которые произносятся одинаково, но различаются в написании: «косный» — «костный»; в русском языке чаще это слова, совпадающие по звучанию лишь в отдельных формах: «пруд» — «прут», «лук» — «луг» и т. п. В языках с более традиционной орфографией, как, например, английский и французский языки, омофонов значительно больше: франц. boulot и bouleau, pot и peau, англ. write и right, week и weak и т. д. Особое место занимают словообразовательные конверсивы (см. Конверсия в словообразовании), особенно характерные для английского языка.

Омонимичными могут быть также грамматические формы слов — грамматические омонимы: например, формы прилагательных «большой», «молодой» и т. п. представляют собой формы именительного падежа единственного числа мужского рода («большой дом», «молодой человек»), родительного падежа единственного числа женского рода («большой дороги», «молодой поросли»), дательного падежа единственного числа женского рода («большой дороге», «молодой поросли»). Основанием для признания этих форм разными, хотя и совпадающими по звучанию, служит то, что онисогласуются с существительными, выступающими в различных падежах.