МИХАИЛ НАУМОВИЧ ЭПШТЕЙН

«Говорить на языке всех культур»

Ключ к фрагменту: Культурология необходима тогда, когда у общества возникает потребность продумать пути его развития. В России этот момент настал в начале 90-х годов. Культура – это текст, который человек сам пишет и сам читает.

Культурология – крайне запущенная, точнее, еще не возделанная область нашего гуманитарного знания. То, что понимается под «теорией культуры» и преподается будущим библиотечным и клубным работникам, ‑ это всего лишь теория управления культурой.

Разумеется, неблагополучие нашей культурологи вовсе не отрицает того факта, что, что у нас были и есть выдающиеся мыслители в этой области. Достаточно вспомнить имена М. Бахтина, О. Фрейденберг, А. Лосева, С. Аверинцева, Г. Гачева, Ю. Лотмана, В. Иванова, В. Топорова, В. Библера и других. Но в том и состоит парадокс нашей культуры, что наличие прекрасных писателей еще не делает великой литературу, наличие одаренных ученых не обеспечивает высокий уровень науки. Так и культурология плетется у нас далеко позади отдельных культурологов.

То, что культурология еще не стала ощутимым фактором развития культуры, отражает бытие этой последней. Культура наша как бы не допускает нескромного разглядывания и сравнения себя с другими культурами, она еще не выработала потребность в самоанализе, саморефлексии, каковой и является культурология. На протяжении долгих десятилетий наша культура признавала за собой право судить, но не быть судимой, пользоваться для самоописания лишь языком оценок, а не понятий.

Культура – самосозидание человеческого рода, именно в культуре человек выступает как создатель и как создание. Если рассуждать в понятиях информатики, то природа есть текст, получатель которого человек, а отправитель Кто-то Другой; культ, напротив, есть текст, отправитель которого человек, а получатель Кто-то Другой. Культура же есть такой текст, отправителем и получателем которого является само человечество, и потому – домашнее дело людей, братский совет народов и поколений.

Ключ к фрагменту: Наука о культуре – культурология есть передний край саморазвития культуры, только этой науке доступен взгляд на культуру как целое. Культурология ранее подменялась социологией, но культура сегодня – это альтернативное сознание, а культурология – альтернативная наука, гораздо более широкая и глубокая чем социология.

То, чем культура является для человечества, тем культурология является для культуры ‑ способом самопознания и саморегуляции. Это не просто наука о культуре, но передний край ее саморазвития. Науки о культуре тем о отличаются от наук о природе, что составляют часть того, что изучают. Физика и биология не являются частями природы, а филология и психология являются частями культуры. Культурология – тоже часть культуры, но такая, которая в своем теоретическом измерении охватывает ее как целое. В широком смысле культурология – это вся культура, только в аспекте ее сознания о себе.

Что касается соотношения культуры и общества, то здесь долгое время допускался неоправданный крен в одну сторону. Культура рассматривалась как продукт общества на определенной стадии его развития, то есть как нечто вторичное и зависимое. При этом изучение культуры включалось в обществоведческие рамки, культурология подменялась социологией.

Социум объединяет всех живущих людей в их совместной деятельности и ролевых взаимосвязях. Культура же включает и то предметное, что создано предыдущими поколениями.

Социум – лишь один из горизонтальных срезов культуры, которая пронизывает все исторические миры, как непрерывная миграция текстов и смыслов: из страны в страну, из поколения в поколение. Культура – это опредмеченная свобода, которая из рук в руки передается через пространства и времена, чтобы один человек мог выступать как представитель всего жившего и живущего человечества.

Всякого рода социальные катаклизмы и революции, одну из которых мы переживаем сегодня, заостряют потребность в культуре как глубочайшей перспективе освобождения от, той перспективе, которая открывается вслед за политическим переворотом. Вот почему так близки нашему времени слова О. Мандельштама, написанные в 1920 году: «В священном исступлении поэты говорят на языке всех времен, всех культур. Нет ничего невозможного. Как комната умирающего открыта для всех, так дверь старого мира настежь распахнута перед толпой. Внезапно все стало достоянием общим. Идите и берите».

Но в культуре ничего нельзя взять, не отдавая и не создавая взамен. Когда в наших библиотеках достаешь ящички с наклейкой «культура», то находишь там библиографию о библиотеках, музеях, памятниках старины, о коллекционерах и реставраторах, о клубах, домах и дворцах культуры, об учреждениях и ведомствах, занимающихся культурой. Именно таково общественное представление о культуре: как о деятельности собирания, сохранения, реставрации, как будто вся культура находится в прошлом; или как о работе пропагандистской, просветительской, популяризаторской, будто основные сокровища культуры уже созданы и осталось только поровну, справедливо распределить их в массах.

Отсюда такой упор на репродуктивно-прикладные формы: культурный досуг, «культурные мероприятия», «культмассовая работа», «культпоходы», «культурник», «культорг» и т.п. В массовом сознании культура все больше отождествляется с некими готовыми навыками, усвоением традиций. Сложилось даже уникальное словосочетание, которое в таком смысле, кажется, нигде больше не употребляется: «культурный человек». Это значит примерно: «начитанный», «осведомленный», «вежливый», «обходительный». Но культура – не сумма привычек и навыков, пусть самых благородных; культура – область творчества… Культура – это в существе своем альтернативная форма сознания: в XV веке – по отношению к религии, в ХХ – по отношению к политике, ХХV – быть может по отношению к науке.

Ключ к фрагменту: Культурология несет обществу свободу показывая несостоятельность любых попток абсолютизации каких бы то ни было истин любой ценой. Культурология –это особый вид бытия на перекрестье культур.

Но вряд ли возможны альтернативы по отношению к самой культуре, ибо она есть ничто иное как совокупность альтернатив, укорененных в человеческой свободе. Религия, политика и наука – тоже формы культуры, в той мере, в какой они работают на освобождение человека, взаимно ограничивая свою власть над ним, которая вне культуры оказалась бы монопольной и порабощающей. Вот почему только в объединении и взаимном ограничении всех альтернатив культура остается сама собой – силой освобождения от религиозного фанатизма и политической авторитарности, от сциентизма, эстетизма, морализма, технократизма, от их узурпаторских притязаний.

Культура действует не по принципу «разделяй и властвуй», а по принципу «объединяя, освобождай»: объединяя разные сферы сознания, освобождает человека от диктата каждой из них, от участи быть только человеком «политическим» или «техническим», или «моральным». Культура не есть нечто застывшее и равное себе, это взаимодействие молодежной и «взрослой» культуры, традиционной и авангардной, массовой и элитарной, политической и художественной…

Одна из главных задач, от решения которой зависит жизнь или смерть, развитие или прозябание нашей культуры, ‑ это снять с нее коросту изоляционизма, свободно впустить в нее ценности других культур, причем без всяких заградительных и предупреждающих знаков, а такими, каковы они есть. Толька та культура может по истине цвести, почва которой удобрена самыми разнородными элементами…

Культуролог, по нашему мнению, ‑ это вовсе не специалист в еще одной области знания, а некто противоположный узкому специалисту – человек во всем объеме его человеческих возможностей. Культуролог расширяет – для себя и для других – пространство своей культуры, вводя в него измерения и языки других культур…

Культурология это не просто знание, это особый способ бытия: посреди культур, на перекрестке культур. И потому так существенно, что культуролог очищает ту культуру, к которой принадлежит по рождению и языку, от фетишистского самообожествления. Если другие специалисты так или иначе живут и действуют внутри определенной культуры, бессознательно принимая на себя ее определения, то культуролог делает предметом определения самое культуру и тем самым выходит за ее предел. Этим достигается терапевтическое воздействие культурологи на сознание людей, одержимых навязчивыми идеями и комплексами – навязанными той или иной культурой. Обнажая условность каждой из них, культурология приближает нас к безусловному.

И все же культуролог никогда не может, да и не должен вполне освободится от своей культуры, той, внутри которой сформирован его интеллект и язык. Задача скорее в другом: стать представителем Культуры в своей культуре, внести в нее всечеловеческий масштаб, и вместе с тем возлюбить ту малость, частичность, условность, которая составляет ее удел в царстве культур. Быть может только возвращаясь из странствия по культурам, освоив множественную систему их ценностных координат, можно вполне оценить прелесть и неповторимость своей собственной культуры, которая уже не пленяет культурологов, как тюрьма, а светит ему, как покинутый и обретенный дом. Он вырвался из ее цепей и теперь возвращается в ее объятия. То, что изнутри подавляло и теснило, извне, свободному сознанию, представляется желанной, обжитой теснотой домашнего рая – так «души смотрят с высоты на ими брошенное тело». <…>

Источник: Эпштейн М. Говорить на языке всех культур // Наука и жизнь. – 1990. ‑ №1. – СС. 100-103.

Вопросы для самопроверки:

1. Кто и когда «изобрел» термин и науку «культурология»?

2. На какие вызовы современного общества пытается ответить культурология?

3. Как в концепции Л. Уайта определен характер взаимоотношений культурологии и прочих дисциплин изучающих культуру?

4. Согласны ли вы с утверждением Л.Уайта что культурологии должен быть чужд любой антропоценризм?

5. Совпадают ли принципы выстраивания культурологии как науки в концепциях Л. Уайта и М. Эпштейна?

Дополнительная литература по теме:

Антология исследований культуры. Т.1. Интерпретации культуры. – СПб., 1997.

Культура, культурология, образование (материалы «круглого стола») // Вопросы философии. – 1997. – № 2.

Пацукова Л.А. Самоопределение культурологии: превратности метода // Вестник МГУ. Сер.7. Философия. – 1996. – № 7. – С. 24-32.

Уайт Л. Избранное наука о культуре. – М., 2004.

Уайт Л. Избранное: Эволюция культуры. – М., 2004