Я прошёлся вдоль берега. Тихое, умиротворяющее плескание волн о желтый песок, истошные крики чаек – всё это понемного успокаивало и отвлекало от мрачных мыслей

Я присел на большой валун и тихо прошипел – он был просто раскалён на солнце. Подскочив, я пристроился чуть в стороне, на пенёчке. Тут уже не пекло, а стоящие рядом деревья прикрывали меня от палящего солнца. Даже комары не звенели, потому что солнце жгло нещадно. Но в моём крошечном уголке я был защищён от него.

Я, облокотив голову на руки, смотрел на мерно набегающие к моим ногам волны.

Шммммрршшш…

Шммммрршшш…

Шммммрршшш…

Думать не хотелось. Ни о чём. Хотелось только одного – проснуться от всего этого кошмара. Ибо не могло всё это быть правдой…

Шмммррршшш…

Я сам не заметил, как задремал. Очнулся я от прикосновения чего-то холодного и…мокрого…

????!!!!!!!!!!

Я вскочил как ошпаренный. Небольшая кремового цвета дворняжка со сдавленным тявом отпрыгнула. Я перевёл дух. С-скотина… Напугала… Я ещё раз вздохнул и снова присел на пенёк. Собака, виляя хвостом, подошла и робко потянулась ко мне мордой. Злость тут же сошла на нет. Я вздохнул и погладил животное по морде. Потом ещё… и ещё раз… Всё моё напряжение куда-то исчезало с каждым касанием твёрдой пушистой морды. Я вздохнул и встал.

Пора домой.

Дворняжка прижалась ко мне, словно упрашивая не идти. Я хладнокровно проигнорировал её просьбу, направившись по кратчайшему пути к отелю. Но животное словно взбесилось – встала поперёк дороги и заскулила так жалобно, что рука не поднималась прикрикнуть.

-Ну ладно, ладно! Пойду другой дорогой, если так паникуешь!

Собака тут же перестала скулить и радостно завиляла хвостом.

Я решил идти через здание милиции, сделав крюк километра в полтора. Этим я бы и проверил, чисто ли на горизонте (не прибили ли мою ненормальную подружку), и смог бы чуть дольше прогуляться. А ходить я, как уже известно, очень люблю. Почему – сам не знаю. Животное, что интересно, за мной не пошло.

…Проходя мимо милицейского управления, я услышал тихий женский плач. Плакали, судя по всему, из кабинета Надежды Юрьевной. Всё ясно. Настя тут уже побывала. Поддавшись внезапному порыву, я развернулся и направился ко входу в здание.

- Э, парень, ты куда это? – Спросил пожилой дядька за столиком у входа.

- Мне к Надежде Юрьевной!

- А, ну иди тогда. Только знаешь, она сейчас не очень хорошо себя чувствует. Второй час уже плачет, как будто дочь последнюю потеряла…

- Последнюю? А у неё их несколько, чтоль?

- Да нет, одна, Катей звать. Хорошая девочка. Далеко пойдёт… Ладно, чеши давай, не задерживайся!

«Далеко пойдёт»… У меня комок к горлу подступил при этих словах. Не услышу больше я её звонкий голосок… В глазах предательски защипало. Я потряс головой и прошёл в кабинет.

Я тут был впервые, поэтому с неким интересом осмотрел интерьер комнаты. У входа стоял новый, блестящий лаком шкаф, заполненный всякими папками с делами. Рядом приютилась кадка с небольшой пальмой. На подоконнике стояли горшки с цветами, то ли гиацинтами, то ли с фиалками… Я не знаю, не разбираюсь в цветах. Но монстеру я узнал точно – по её гигантским листьям-опахалам. Тяжёлые алые шторы с кисточками внизу создавали совершенно неуместный в таком учреждении уют. Даже обои были украшены алыми цветами! Старый стол, за которым сидела моя знакомая, был покрыт слегка треснувшим стеклом, как и полагалось. На нём было небольшой, но новый и блестящий пластиком приёмник, небольшая открытая коробка конфет «Родные просторы», источающих свой аромат на весь кабинет (я сглотнул набежавшие слюнки), на ажурной вязаной тряпочке стоял горшок с благоухающим ландышем. Рядом – небольшой коричневый телефон. Надежда Юрьевна, услышав скрип двери, оторвала от покрасневших глаз ладони и приняла строгую позу.

-А, это ты… Проходи, Лёш, садись… Вот, возьми конфетку.

- Спасибо!

Я начал потихоньку смаковать усыпанный вафельный крошкой конусик. Мммм… Вкуснотища…

- Ты зачем зашёл? Случилось что?

- Ну… (я замялся) Ничего особенного. Проходил мимо, услышал, как вы плачете, решил узнать, в чём дело. Всё.

- Мимо проходил? Тут же от вашего отеля километр, не меньше!

- Я люблю ходить.

Надежда Юрьевна вздохнула.

- Врёшь ведь… Что, нет? Правда не врёшь… странный ты всё-таки человек. Что случилось, спрашиваешь? Да ничего.

Я прищурился.

- Я ведь по глазам вижу, что что-то стряслось. У меня уже некий опыт по психологии есть, меня с детства по всем врачам гоняли… Что-то с Катей?

Она взглянула на меня с изумлением.

- Ты знаешь?! Катя… она… пропала…

Я знал. Но показывать свою осведомлённость в этом вопросе не мог. И поэтому я призвал на помошь весь свой актёрский талант.

- Пропала?! Когда?!

- Сегодня. Утром ушла на шашлыки, сказала что с вами будет. К обеду звону, а она трубку на берёт. А потом мой начальник вызывает к себе и говорит: «Берите папку, заводите новые данные по этому делу. Пропала Екатерина Соколова, 15 лет…» Я как услышала…

Я прикрыл глаза.

- Сочувствую. Катя… самому не верится…

- Так, ты что-то знаешь про это? – Неожиданно спросила Надежда Юрьевна.

-Немного. – Я решил не упираться и поделиться немного своими соображениями. – Кати уже не было, когда я с Настей пришёл. Я её искал, искал… А когда я вернулся, Настя убежала куда-то. Вы её не видели случайно?

- Видела! И ей повезло, что она убралась отсюда!

- А в чём дело?

На самом деле я всё прекрасно понимал – Настя принесла эту долбаную кассету к Надежде Юрьевной, наплевав на все мои предупреждения.