Компульсивное переедание, или навязчивое обжорство

Основные симптомы компульсивного переедания включают в себя:

✓ приступы повышенного аппетита без ощущения физического голода;

✓ историю постоянных колебаний веса;

✓ историю многочисленных неуспешных диет;

✓ озабоченность собственным весом;

✓ чувство вины и злость на себя в связи с перееданием;

✓ быстрый набор веса или ожирение;

✓ отказ от участия в том или ином виде социальной активности в связи с собственным весом;

✓ стремление есть в одиночестве в связи с чувством стыда и неловкости;

✓ потребность есть поменьше на публике;

✓ подавленность, склонность к депрессии и перепадам настроения;

✓ снижение двигательной активности в связи с набором веса;

✓ низкую самооценку и потребность в этой связи поглощать большие количества пищи.

Напомню, что достаточно 5 критериев из списка, чтобы диагностировать у себя, так сказать, «полноразмерное» расстройство этого типа.

Как пишет Сюзи Орбах в своей революционной книге «Лишний вес – феминистская проблема» (Susie Orbach, Fat is a Feminist Issue), компульсивное переедание включает в себя потребность есть, когда вы не испытываете физического голода, и ощущение утраты кон- троля над питанием, выражающееся в диетах или обжорстве. Компульсивный едок тратит огромное количество времени и сил на тревогу относительно питания и лишнего веса и ощущает себя как человека никчемного, жалкого, вышедшего из-под контроля. И, возможно, самое важное: компульсивный едок ощущает свое тело ужасным. Некрасивым, непривлека- тельным, отвратительным.

Пища становится психотерапевтом, утешителем, универсальным решением проблем. Пища становится наказанием и спасением. Постепенно пища, ровно так же, как это делают героин и алкоголь, забирает себе контроль над человеческим поведением и подчиняет его существование себе.

Среди компульсивных едоков встречаются как очень полные, так и вполне стройные люди, но всех их объединяет одно – они чувствуют себя «жирными». «На самом деле, говоря

«я чувствую себя жирным» компульсивный едок говорит «я чувствую себя плохим», – пишут Джейн Хиршманн и Кэрол Мюнтер в книге «Преодолевая переедание» (Jane R. Hirschmann, Carol H. Munter, Overcoming overeating, Addison-Wesley, 1988), перевернувшей современ- ные представления о переедании, положившей начало недиетическому подходу в снижении веса и давшей надежду миллионам страдающих от переедания людей. «Использование слова

«жирный» в значении «плохой» служит скорее проявлением культурного страха перед лиш- ним весом, чем описанием размера тела. Лишний вес в нашем обществе – это приговор», – отмечают Хиршманн и Мюнтер.

Компульсивные едоки чувствуют себя «жирными» и «плохими», потому что постоянно сравнивают себя с двумя безусловными идеальными стандартами, обнаруживая, что не соот- ветствуют ни одному из них. Во-первых, они верят, что существует некое «идеальное тело», и их тело чрезвычайно от него далеко. Во-вторых, они убеждены, что питание – это нечто, что нужно обязательно «контролировать». Общество, в котором мы живем, активно поддер- живает нас, когда мы говорим о своем теле с отвращением, ругаем и наказываем себя за еду, запрещаем себе испытывать удовольствие и радость от еды и постоянно стремимся весить меньше, чем сейчас. В этом случае мы получаем массу социальной поддержки, поскольку

«ведем себя правильно».

Проблема компульсивного едока не в том, что он ест «неправильно», а в том, что он не может не есть. Единственная форма совладания с собственными эмоциями – обратиться к еде. Никакое количество контроля или освоение «правильных пищевых привычек» не при- ведут к решению этой проблемы – компульсивный едок не перестанет «срываться» и обра- щаться к еде, когда он чувствует себя неуверенным, разозленным, расстроенным или разо- чарованным. Но компульсивный едок верит, что решение кроется в мантре: «Мне нужно следить за питанием», и с понедельника изо всех сил принимается «следить» – ест только в определенное время, только определенные виды пищи, старательно отказывая себе всякий раз, когда ему хочется чего-то определенного, и тогда, когда эмоциональная буря в очеред- ной раз накрывает его с головой. С каждой диетической попыткой происходит нечто важное и катастрофическое: опыт питания отделяется от опыта голода. Голод перестает иметь что- либо общее с едой, он вообще перестает иметь к еде какое-либо отношение. Как пишут Хир- шманн и Мюнтер, компульсивные едоки используют еду в решении абсолютно любой про- блемы, кроме одной – голода. Между тем голод – единственная проблема, в решении которой еда эффективна. В решении всех остальных проблем эффективность еды стремится к нулю.

Питать себя разнообразной, вкусной и насыщающей едой – одна из базовых стратегий заботы о себе. Чем более вы способны питать себя с любовью и заботой, тем более уверенно и безопасно вы ощущаете себя в жизни. Интуитивное питание позволяет развить этот навык, в результате чего вы оказываетесь способны «думать о своих проблемах, а не есть по их поводу», по словам Хиршманн и Мюнтер. Вы осмеливаетесь использовать рот не для того, чтобы набить его едой и тем самым заткнуть, а для того, чтобы открыть его и, возможно, с трудом, возможно, впервые в жизни, произнести: «Мне больно, когда ты так говоришь. Мне одиноко, когда ты меня покидаешь. Я нуждаюсь в твоей любви и поддержке. Я злюсь на тебя».

Задайте себе вопрос, как часто вы тянетесь к вкусненькому, если у вас пауза в работе, если вам скучно, если вам тревожно, если настроение из рук вон? Насколько возможно для вас пить просто пустой чай или кофе? Насколько поедание вкусной пищи связано для вас с ощущением праздника? Насколько для вас привычно решать любые эмоциональные про- блемы – с помощью еды?

Наличие развернутой картины расстройства пищевого поведения требует обязатель- ной консультации со специалистом и, чаще всего, комплексного лечения, иногда (особенно в случае анорексии) – госпитализации под наблюдение медицинского персонала. Одна из проблем заключается в том, что в России специалистов по расстройствам пищевого поведе- ния крайне мало – школа изучения и лечения расстройств пищевого поведения еще только начинает свое становление.

Долгое время расстройства пищевого поведения рассматривались исключительно в рамках советской психиатрии как проявления процессуального (неизлечимого) психиче- ского заболевания. Предложения по лечению заключались в фармакотерапии большими дозами нейролептиков и в так называемой рациональной психотерапии, то есть в попытках логически убедить, заставить человека изменить поведение. Такие формы лечения все еще иногда встречаются в рамках государственных психиатрических клиник или клиник нев- роза. Нетрудно догадаться, что эффективность подобного лечения крайне низкая.

Другим вариантом предложений по лечению являются реабилитационные центры, работающие по модели 12 шагов. При том, что этот подход очень эффективен в реабилита- ции страдающих алкоголизмом и наркоманией, для людей с расстройствами пищевого пове- дения она работает недостаточно. Для того, чтобы добиться исчезновении симптомов рас- стройств пищевого поведения, необходимо не только поменять паттерны поведения, но и проработать глубинные психологические травмы. Таким образом, программа, построенная по модели 12 шагов способна помочь лишь немногим – тем, кто справился с травматическим опытом другими способами или самостоятельно.

Третьим вариантом являются так называемые «авторские» программы лечения рас- стройств пищевого поведения. Их создатели чаще всего – люди, в прошлом пережившие расстройство пищевого поведения и справившиеся с ними самостоятельно. Эти программы обычно не имеют никакой научной базы, их эффективность не подтверждена исследовани- ями, и вероятность излечения можно оценить как выборочную. Достаточно отметить, что

«программа лечения булимии» в подобных центрах – это 1–2-дневный групповой интен- сив, далее предлагается поддержка в социальных сетях и удаленное консультирование. Разу- меется, лечение такого тяжелого расстройства, каковым является булимия, невозможно за такой короткий срок. Исчезновение симптомов булимии в этом случае означает, что психика выбрала другой сценарий решения тех же проблем, и со временем этот новый сценарий пре- вратится в новый симптом.

Еще одно предложение – частная психотерапевтическая практика. Текущая ситуация с частными услугами психологов и психотерапевтов в России диктует необходимость индиви- дуальной частной практики – ввиду перепроизводства посредственно образованных психо-

логов развилась острая конкурентная борьба за клиентов, учитывая высокие цены на аренду помещения, специалистам невыгодно объединяться для продажи услуг. Кроме того, востре- бованность и оплата труда психологов в других областях оставляет желать много лучшего. Таким образом, многие специалисты немедленно после обучения открывают «частный пси- хологический кабинет» или «психологический центр», состоящий из одного специалиста. Хорошо, если такой специалист хотя бы продолжает повышать квалификацию, проходить личную терапию и супервизию. Подобные частнопрактикующие терапевты берутся абсо- лютно за все запросы, включая расстройства пищевого поведения, но не обладают доста- точным опытом и знаниями специфики работы с данной целевой группой. Кроме того, про- пускная способность частных кабинетов также невысока.

Вот и получается, что человек с расстройством пищевого поведения, если даже

«дозреет» до получения квалифицированной помощи, не понимает, куда ему обратиться и где ему помогут. Поэтому чаще всего люди с подобными проблемами оказываются кли- ентами различных «программ похудения» и диетических клиник, поскольку продолжают истово верить, что корень их проблем – в лишнем весе или отсутствии контроля.

Поиск специалиста

Положение кажется почти безвыходным, но не будем отчаиваться. Такая же ситуация складывалась когда-то в США и странах Западной Европы, сейчас могущих похвастаться развитой сетью прекрасно функционирующих клиник и консультативных центров, посвя- щенных этой проблеме. В ситуации, когда адекватная помощь малодоступна, большую роль приобретают средства самопомощи – такие, как книга, которую вы сейчас держите в руках, группы самоподдержки и описанное Сюзи Орбах соконсультирование.

Если вы все-таки решились обратиться к специалисту по расстройствам пищевого поведения очно, вот несколько замечаний, которые могут помочь вам в принятии решения.

1. Исследования показали, что различий в эффективности очной терапии и терапии онлайн нет. Это означает, что вы можете не ограничивать себя выбором специалиста в своем городе, а обратиться к любому психотерапевту, работающему по Скайпу и живущему в любой точке мира, – лишь бы он говорил на понятном вам языке. Большинство психотера- певтов, включая «звезд», работают сегодня через интернет.

2. Просите личных рекомендаций у тех, кто сам был в терапии. Не пользуйтесь реко- мендациями типа «Мне говорили, что А. – хороший психолог». Личный опыт работы с тера- певтом – хорошая рекомендация.

3. Если у вас есть предпочтения, с кем именно вам хотелось бы работать – с мужчи- ной или женщиной, – отнеситесь к этим ощущениям с уважением. Несмотря на то, что с точки зрения эффективности работы в терапии пол терапевта не имеет значения, ваши чув- ства по этому поводу – имеют. Попробуйте сходить на ознакомительную встречу с терапев- том-мужчиной и терапевтом-женщиной. Отметьте для себя, что вы ощущаете в обоих слу- чаях. Помните, что речь идет всегда о конкретном мужчине и конкретной женщине: если он или она вызовут у вас доверие, это не означает, что вы готовы работать с любым терапев- том этого пола, ровно так же, если встреча пройдет неудачно, это не повод отказываться от других терапевтов этого пола. Идите за собственными чувствами, вы выбираете отношения, которые могут продлиться несколько лет.

4. Сравнивайте. Сходите к нескольким специалистам, обдумайте впечатления, не заставляйте себя идти к кому-то только потому, что его или ее хвалят друзья или знакомые, если у вас нет внутреннего доверия и желания работать с этим человеком.

5. Интервьюируйте. На ознакомительной встрече вы можете задать специалисту любые вопросы, в том числе – вопросы о границах его компетентности. Скажите, что вы хотели бы поработать над отношениями с едой и с образом тела, спросите терапевта, что он думает по поводу диет. Узнайте, есть ли у терапевта собственный опыт похудения или нарушений пищевого поведения. Спросите, с какой литературой о расстройствах пищевого поведения он знаком. Читал ли он книгу Сюзи Орбах «Жир – феминистская проблема»? Книгу Хиршманн и Мюнтер «Преодолевая переедание»? Книгу Триболи и Рейш «Интуи- тивное питание»? (Уточним, что все эти книги не выходили в русском переводе.) Готов ли он их прочесть, если понадобится? На какие публикации терапевт опирается в своем подходе к работе с расстройствами пищевого поведения? Расскажите терапевту, что вы прочли эту книгу, и спросите, насколько изложенная в ней позиция соответствует его убеждениям.

6. Если перед вами терапевт, у которого никогда не было нарушения пищевого поведе- ния (автор этой книги – один из них), или терапевт, у которого, на ваш взгляд, у самого с десяток лишних килограммов, спросите себя, что это для вас означает. Для кого-то из нас невыносимо работать с тем, кто никогда не переживал мучений из-за еды, и кажется, что такой человек никогда не сможет до конца понять вас. Другие готовы довериться только тому, у кого подобный опыт есть и кто сумел продвинуться дальше. Кому-то кажется невоз- можным сотрудничество со специалистом, который не может решить собственных проблем с пищевым поведением и лишним весом. Рискните спросить об этом вашего предполага- емого терапевта. «Как вы собираетесь со мной работать, если у вас нет опыта похудения и возвращения лишнего веса?» или «Мне кажется, что у вас тоже есть несколько лишних килограммов… Вы думаете, вы сможете мне помочь?» – вполне адекватные вопросы.

7. Обратите самое тщательное внимание на свои ощущения во время пробной сес- сии. Совершенно неважно, соответствуют они действительности или нет, важно, что они будут определять процесс вашей терапии, по крайней мере, первое время. Вы ощущаете поддержку или осуждение? Тепло или безразличие? Как вам кажется, насколько бережен и внимателен этот специалист именно к вам? Как он или она завершает сессию – резко, «по звонку будильника», или аккуратно, давая вам, возможно, несколько дополнительных минут, чтобы собраться с мыслями?

8. Как себя чувствует ваше тело в присутствии этого терапевта? Скованно, напряженно или, наоборот, ощущает себя легко? Если во время сессии вы испытываете сильные нега- тивные эмоции, отражающиеся в теле, – дрожат руки, бросает то в жар, то в холод, навора- чиваются слезы – это может быть добрым знаком, вам удается «открыться» в присутствии этого человека, значит, он обладает важными для вас качествами.

9. Комфортно ли этому терапевту в собственном теле, и в целом, с самим собой? Что для него означает сексуальность? Гомофобен ли он? Вы можете спросить об этом напрямую или понаблюдать за поведением терапевта.

10. Нравится ли вам находиться вместе с этим человеком? Как у него с чувством юмора? Как он обращается с вопросом оплаты – если однажды у вас не окажется денег, чтобы ему заплатить, что произойдет с вашей терапией?

Не бойтесь совершить ошибку. Психотерапевты – тоже люди. Вернитесь к вашим ощу- щениям спустя месяц-другой после начала терапии – какие чувства вы испытываете в связи с этим процессом? Надежду, симпатию, доверие к тому, кто сидит в кресле напротив? Что- то другое? Если вы считаете, что прогресса нет или вам дискомфортно с этим конкретным человеком, возможно, стоит подумать о смене специалиста. Это не означает, что вы опять не справились, это означает, что этот конкретный терапевт, вполне возможно – очень хороший, лично вам – не подходит, как может не подойти врач, парикмахер, косметолог – даже очень хороший и знаменитый. Открою вам страшную тайну: психотерапия – это тоже ремесло.

Это много-много часов специального тренинга и практики под супервизией. Но даже тот, кто в совершенстве овладел техническими навыками, может не подойти лично вам, не чув- ствовать вас, не быть готовым вам помочь. Это – не трагедия и уж тем более не ваша вина. Помните: вокруг вас достаточно врачей, парикмахеров, косметологов. Психотерапевтов тоже достаточно.