НАМ ВЫПАЛА ВЕЛИКАЯ ЧЕСТЬ

Грабовой И.Д.,
Академик Международной Академии Информатизации,
доктор военных наук, участник Великой Отечественной войны,
полковник в отставке, участник ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС, 1986 год.

"Мы подходим к великому перевороту в жизни человечества, с которым не может сравниться все им ранее пережитое. Недалеко то время, когда человек получит в свои руки атомную энергию, такой источник силы, который даст ему возможность строить свою жизнь, как он захочет".
В.И. Вернадский, 1922 г.

"Я верю, что человечество сделает выбор в пользу мирного атома; люди никогда не забудут, что первые шаги на этом пути были сделаны в Советском Союзе".
Н.А. Доллежаль, 1989 г.

Сколько существует человечество, оно не знало другого источника энергии, кроме Солнца. В XX веке Человек силой своего разума поставил на службу людям энергию атома. Это была тайна, о которой лишь догадывались мудрецы самых древних цивилизаций, которую упорно и настойчиво стремились постичь научные титаны средних веков и гении последних столетий. Достойное место в их ряду занимают великие сыны Государства Российского: Михаил Васильевич Ломоносов, Дмитрий Иванович Менделеев, Владимир Иванович Вернадский, Игорь Васильевич Курчатов, Анатолий Петрович Александров, Николай Антонович Доллежаль и многие другие.

Открытия М.В. Ломоносова (1711 - 1765 гг.) обогатили многие отрасли знания. Его идеи далеко опередили науку того времени. Они стали рубежом, отграничивающим натурфилософию от экспериментального естествознания. Развивая атомистические представления, М.В. Ломоносов предвосхищал идеи, которые в основном соответствуют современным представлениям о молекулах и атомах, сформулировал принцип сохранения материи и движения, заложил основы физической химии.

В XIX веке традиции энциклопедического подхода к различным областям науки продолжил Дмитрий Иванович Менделеев (1834 - 1907).

Познакомившись с открытием Беккерелем явления радиоактивности (1896 г.), а так же с работами Марии Склодовской-Кюри и Пьера Кюри, Д.И. Менделеев в 1902 году посетил их лабораторию. Позже он писал: "Убежденный в том, что исследование урана, начиная с природных источников, подведет еще ко многим новым открытиям, я смело рекомендую тем, кто ищет предметов для новых исследований, особо тщательно заняться урановыми соединениями. В этом же году выступил с оригинальной концепцией химического понимания мирового эфира, предложив, в том числе, одну из первых гипотез о причинах радиоактивности.

К началу XX века, когда развитие науки и техники привело к гигантскому росту возможностей Человека, когда пар, электричество, успехи в области физики, химии, биологии вложили в его руки невиданной силы рычаги воздействия на природу и на общественное развитие, перед наиболее прозорливыми умами встал вопрос: а что же ждет человечество в будущем? Какие еще грядут открытия, какие они принесут блага и что случится, если вновь открытые источники энергии выйдут из-под контроля?

Вполне понятно, что ответить на эти и подобные им вопросы могли лишь люди, овладевшие высотами науки и культуры, обладающие способностью разглядеть за, казалось бы, незначительными фактами, явлениями природы и общественного развития, вытекающие из них огромной важности последствия. Одним из таких блестящих умов был великий русский ученый, крупнейший мыслитель XX века В.И. Вернадский (1864 - 1945 гг.). Анализируя тенденции развития науки, он еще в 1887 году, будучи совсем молодым выпускником Петербургского университета, в котором преподавали в то время Д.И. Менделеев, В.В. Докучаев, А.Н. Бекетов и другие выдающиеся ученые, высказал смелые предположения о принципиальной возможности существования в природе таких сил, которые многократно превышают по своей мощности все известные до сих пор человечеству.

В.И. Вернадский, следуя совету своего учителя Д.И. Менделеева, детально ознакомился с работами по радиоактивности французских и английских ученых, и, прежде всего Э. Резерфорда. Обладая даром широких обобщений и прозорливостью, он характеризует открытие явления радиоактивности как переворот в научном мировоззрении. На годичном собрании Академии наук (1910 г.), выступая с докладом "Задачи дня в области радия", В. И. Вернадский делает огромной важности вывод: "Перед нами открываются в явлениях радиоактивности источники атомной энергии, во много раз превышающие все те источники сил, какие рисовались человеческому воображению. С надеждой и опасением всматриваемся мы в нашего союзника и защитника".

Заканчивая доклад, Вернадский с особой силой подчеркнул: "В вопросе о радии ни одно государство и общество не могут относиться безразлично, как, каким путем, кем и когда будут использованы и изучены находящиеся в его владениях источники лучистой энергии. Ибо владение большими запасами радия дает владельцам его силу и власть, перед которыми может побледнеть то могущество, которое получают владельцы золота, земли, капитала... Теперь, когда человечество вступает в новый век лучистой - атомной энергии, мы, а не другие, должны выяснить, что хранит в себе... почва нашей родной страны..."

Так, впервые в мире прозвучали слова, предвещавшие начало нового, атомного века, сказанные с твердой уверенностью, что он наступил. Вдумаемся еще раз в эти слова, обратив особое внимание на то, что это было сказано за 44 года до пуска Первой в мире АЭС, за 29 лет до знаменитого предостерегающего письма А. Эйнштейна президенту США Ф. Рузвельту. Это было высказано тогда, когда даже многие ученые не верили в практическую значимость атомной энергии. Так, выдающийся английский физик Э. Резерфорд в письме Британской ассоциации (1933 г.) указывал: "Эти превращения атомов представляют исключительный интерес для ученых, но мы не можем управлять ядерной энергией в такой степени, чтобы это имело какую-нибудь коммерческую (т.е. промышленную) ценность. И я считаю, что, вряд ли и мы когда-нибудь способны будем это сделать. Наш интерес к этой проблеме - чисто научный".

Однако Вернадский, в отличие от своих коллег, всегда верил в наступление эры, когда атом будет служить человечеству. Так, в предисловии к книге "Очерки и речи" (1922) В.И. Вернадский излагает свое знаменитое пророчество-предупреждение:

"Мы подходим к великому перевороту в жизни человечества, с которым не может сравниться все им ранее пережитое. Недалеко то время, когда человек получит в свои руки атомную энергию, такой источник силы, который даст ему возможность строить свою жизнь, как он захочет."

"...Сумеет ли человек воспользоваться этой силой, направить ее на добро, а не на самоуничтожение? Дорос ли он до умения использовать ту силу, которую неизбежно должна дать ему наука?.. Ученые не должны закрывать глаза на возможные последствия их работы... Они должны связать свою работу с лучшей организацией всего человечества".

Как видим, здесь каждое предложение, каждое слово несет огромную футурологическую нагрузку, ставит важнейшие общечеловеческие проблемы. С одной стороны, овладение ядерной энергией дает людям возможность строить жизнь, как они захотят, без нищеты и голода, без рабской зависимости от природных катаклизмов, с другой стороны, налагает на человечество объективно неотвратимую необходимость соблюдать принципы общечеловеческой морали и нравственности, ответственности за все происходящее на Земле.

В порядке реализации своих замыслов В.И. Вернадский на базе ряда подразделений, занимавшихся проблематикой радиоактивности создает Государственный радиевый институт (1922), в котором он избирается директором. Руководителем химического отдела был назначен В.Г. Хлопин, физического - Л.В. Мысовский.

1 марта 1923 г. Советом труда и обороны СССР радий был признан государственным валютным фондом. Радиевая руда и сам радий передавались в Высший Совет Народного хозяйства, а общее научное руководство его добычей и учетом, а также хранением радия возлагалось на РИАН.

В 1932 г. по предложению Л.В. Мысовского и физика-теоретика Г.А. Гамова было принято решение о создании в РИАН первого в Европе и Азии ускорителя заряженных частиц - циклотрона. Тогда же Г.А. Гамов опубликовал монографию "Строение атомного ядра и радиоактивность". В стране это была практически первая попытка теоретически осмыслить ядерные процессы.

До создания РИАН центром научных исследований был Рентгенологический институт, а после его разделения в ноябре 1921 года - Физико-технический институт во главе с академиком А.Ф. Иоффе, объединившего большую группу талантливых исследователей.

В декабре в Физтехе была создана "особая группа по ядру". Начальником группы стал А.Ф. Иоффе, заместителем - И.В. Курчатов. В составе группы из десяти физиков были Д.В. Скобельцин, М.А. Еремеев, Д.Д. Иванченко и И.П. Селинов. Консультантами группы являлись сотрудники РИАН Г.А. Гамовм Л.В. Мысовский. Вскоре группа была преобразована в отдел ядерной физики во главе с И.В. Курчатовым.

В 1933 году здесь состоялась первая Всесоюзная конференция по физике атомного ядра. Оргкомитет конференции возглавлял И.В. Курчатов. На конференции присутствовало более 100 советских ученых. В ее работе приняли участие Ф. Жолио-Кюри и Ф. Перрен из Франции, П.А.М. Дирак, Л.Г. Грей из Англии, Ф. Розетта из Италии, Г. Бек из Чехословакии, Вайскопф из Швейцарии.

После перебазирования Академии наук СССР из Ленинграда в Москву (1934) исследовательские работы по радиоактивности и атомному ядру начали сосредоточиваться в столице. Об этом говорит тот факт, что вторая Всесоюзная конференция по ядерной физике и космическим лучам (1936) состоялась в Москве. В ее работе приняли участие около 120 советских физиков и ряд ученых зарубежных стран. Закрывая конференцию, академик А.Ф. Иоффе сказал, что она дала ясное представление о широком развитии в СССР работ по атомному ядру, космическим излучениям и радиоактивности.

После третьей Конференции (1938) президиум Академии наук, заслушав доклад С.И. Вавилова, принял решение организовать постоянную Комиссию по атомному ядру в составе: С.И. Вавилов -председатель, А.Ф. Иоффе, А.И. Алиханов, И.В. Курчатов, И.М. Франк и В.И. Декслер, А.И. Шпетный.

В связи с открытием в Германии в конце 1938 - начале 1939 г. деления ядра, была созвана досрочно четвертая Всесоюзная конференция. На этот раз было заслушано 35 докладов, из которых было видно, что исследования по ядерной физике и физике элементарных частиц в СССР в 1939 году находились на уровне последних достижений мировой науки. К этому времени Д.Д. Иваненко предложил протонно-нейтронную модель строения атомных ядер; А.И. 1ФОДСКИЙ получил тяжелую воду; Л.А. Арцимович, И.В. Курчатов впервые доказали захват нейтрона протоном; И.В. Курчатов, Б.В. Курчатов, Л.П. Русинов и Л.В. Мысовский открыли ядерную изомерию; Л.Д. Ландау и Е.М. Лившиц разработали теорию и установили уравнение движения магнитного момента; А.П. Александров и С.Н. Жуков разработали статистическую теорию прочности; Л.В. Шубников, Б.Г. Лазарев открыли ядерный парамагнетизм у твердого водорода; К.Д. Синельников, А.К. Вальтер, А.И. Лейпунский, Г.Д. Латышев осуществили сооружение крупнейшего в Европе импульсного генератора, на котором расщепили ядро лития; И.Е. Тамм, И.Е. Франк построили теорию эффекта Вавилова-Черенкова; Я.И. Френкель независимо от Н. Бора и Дж. Уилера создал капельную модель деления ядер; Я.Б. Зельдович, Ю.Б. Харитон независимо от Л. Сциларда, Ю. Вагнера, Ф. Жолио-Кюри, Э. Ферми обосно-нали возможность протекания в уране цепной ядерной реакции деления.

В следующем году Г.Н. Флеров и К.А. Петржак открыли самопроизвольное спонтанное деление ядер урана-235. Харитон вместе с Зельдовичем провели расчеты цепной реакции и определили величину критической массы.

В 1940 г., учитывая важность и высокий темп нарастания открытий в области ядерной физики, а так же возрастание интереса к урану за рубежом, В.И. Вернадский принял решение обратить внимание Правительства страны на эти факты. С этой целью он обратился к Председателю Совнаркома В.М. Молотову. После встречи с Молотовым Вернадский и Хлопин написали об этом совместный рапорт в Академию наук СССР. Это был первый документ по урановой проблеме, трактующий ее как общегосударственную.

12 июля 1940 года Вернадский направил письмо Заместителю председателя Совнаркома СССР, председателю Совета по химической и металлургической промышленности Булганину Н.А., в котором обращал внимание на необходимость ускорения работ по исследованиям в области атомного ядра. "Эти работы ставят на очередь вопрос о возможном техническом использовании внутриатомной энергии... Важность этого вопроса вполне сознается за границей, и, по поступающим оттуда сведениям, в Соединенных Штатах Америки и Германии лихорадочно ведутся работы, стремящиеся разрешить этот вопрос, и на эти работы ассигнуются крупные средства

Параллельно с обращениями В.И. Вернадского и других академиков 29 августа 1940 г. в Президиум Академии наук СССР было отправлено письмо "Об использовании энергии деления урана в цепной реакции", подписанное И.В. Курчатовым, Ю.В. Харитоном, Л.И. Русиновым и Г.Н. Флеровым.

20 - 26 ноября 1940 года в Москве была созвана пятая Всесоюзная конференция по физике атомного ядра. В ней приняли участие уже более 200 специалистов. На этой конференции И.В. Курчатов подвел некоторые итоги развития ядерной физики, а так же раскрыл колоссальные масштабы технических возможностей, таящихся в только что открытом явлении деления ядер урана, наметил основные пути использования ядерной энергии. Это была последняя предвоенная конференция, которая показала, что советские ученые были близки к освоению атомной энергии. В 1940 году на совещании в Академии наук в Москве встал вопрос о необходимости строительства уранового котла.

В годы, когда в ядерной физике были сделаны величайшие открытия в экономической и политической жизни народов происходили события, которые привели ко Второй мировой войне, развязанной наиболее агрессивными государствами - фашистской Германией, фашистской Италией и милитаристской Японией. Перед началом и в ходе войны многие зарубежные ученые прилагали большие усилия, чтобы убедить свои правительства в важности атомной проблемы, и, прежде всего - для военных целей.

В Германии ядерная физика почти с самого своего зарождения была милитаризована, а идея о возможности создания "Урановой машины", высказанная профессором Вильгельмом Ханке на Гет-тингемском коллоквиуме (январь 1939) сразу же была взята на вооружение нацистами. Буквально через два дня после опубликования французскими учеными Фредериком и Ирен Жолио-Кюри сообщения о возможности цепной ядерной реакции, два физика из Гамбурга - профессор Хартек и доктор Вильгельм обратились в военное министерство Германии с письмом, в котором убеждали его приступить к организации разработки нового "взрывчатого вещества". Письмо заканчивалось выводом: "Та страна, которая сумеет практически овладеть достижениями ядерной физики, приобретает абсолютное превосходство над другими". Письмо Хартека и Грота сыграло важную роль в развитии атомных исследований в военном министерстве. Параллельно с военным ведомством министерство просвещения создало исследовательскую группу под руководством профессора Абрагама Эзау. Все это привело к тому, как пишет американский исследователь немецкого уранового проекта Д. Ирвинг, что "... Когда разразилась война, только Германия, и только она одна, имела военное учреждение, целиком занятое изучением использования атомной энергии в военных целях".

После создания специальных научно-исследовательских центров по разработке урановой проблемы фирме "Ауэр Гезельшафт" был дан срочный заказ на производство высоко чистого урана. В начале 1940 г. была получена первая тонна рафинированного урана.

В дальнейшем немецкие ученые встретили ряд трудностей. Требовалось разработать технологию разделения смеси изотопов урана, имеющих ничтожные различия. В Германии проблема разделения изотопов урана не была решена ни теоретически, ни, тем более, практически. Один из создателей проекта американской бомбы Лео Сцилард говорил впоследствии, что немцы ошибались в том же, что и мы. Они "не имели представления о том, как извлечь легкий уран (уран-235) в достаточном количестве". В связи с этим немецкие ученые основное внимание сосредоточили на работах с природным ураном. Они считали, что ядерный реактор (в Германии он назывался "Урановой машиной") может быть использован и как атомная бомба, и как источник энергии.

В разработке "урановой машины" как источника энергии немецкие физики так же совершили роковую для их проекта ошибку. В январе 1942 года они пришли к выводу, что нельзя получить цепную реакцию, используя в качестве замедлителя нейтронов графит. Ошибка в определении ядерных констант графита лишила их возможности построить реактор такого же типа, какой был сооружен в Чикаго итальянским физиком Энрико Ферми (конец 1942 г.).

Отвергнув графит, германские ядерщики сделали ставку на тяжелую воду, которая является отличным замедлителем нейтронов, но производство которой требует огромных затрат средств и времени. Захватив норвежские заводы тяжелой воды, немецкие власти потребовали увеличить ее производство до 4536 кг в год. Однако в 1943 году норвежские патриоты, уничтожив 1300 кг тяжелой воды, вывели из строя завод. Это значительно затормозило разработку немецкого атомного проекта.

Летом 1942 года после военных неудач на восточном фронте и Германии были произведены многочисленные реорганизации, в том числе и в научной работе. 9 июня 1942 года Гитлер подписал постановление о назначении Германа Геринга председателем имперского исследовательского совета. Вступив на этот пост, Гериж заявил, что "все мы со жгучим интересом относимся к проекту расщепления атома". Но "урановая машина" и после этого разрабатывалась медленно.

Из-за отвлечения сил и средств на нужды войны, организационных неурядиц, межведомственной борьбы, научных просчетов немецкие ученые приступили к сборке реактора лишь в январе 1945 года. Вначале он строился в одном из подземных бункеров Берлина. Потом был эвакуирован на юг Германии в деревушку Хайгер-лох. Здесь группа физиков во главе с лауреатом Нобелевской премии Гейзенбергом имела в своем распоряжении полторы тонны урана и столько же тяжелой воды. 28 февраля 1945 г. все приготовления к эксперименту были закончены. В реактор стали медленно закачивать тяжелую воду. Поток нейтронов возрастал. Но цепная реакция не возникала. Как потом выяснилось, для устойчивой работы реактора его загрузку ураном и тяжелой водой необходимо было увеличить примерно на 50 %. Однако дни гитлеровской Германии к этому времени были сочтены. Наступление Советской Армии сорвало дальнейшие работы германских ядерщиков. Немецкая "урановая машина" так и не была запущена.

Разгром гитлеровской Германии избавил Землю от страшной угрозы - атомной бомбы в руках Гитлера.

В Соединенных Штатах Америки, начиная с 1939 года проводились научно-исследовательские работы в том же направлении, что в Германии. Лео Сциллард опасаясь, как бы Германия не выиграла атомное соревнование, настойчиво стремился привлечь внимание официальных кругов к атомной проблеме. В октябре 1939 г. были переданы президенту США Рузвельту его доклад и письмо Эйнштейна. Рузвельт немедленно создает консультативный комитет, а летом 1941 года - управление по урану.

Вступление Соединенных Штатов в войну укрепило это решение. Через неделю после нападения на военно-морскую базу США Перл-Харбор (декабрь 1941 г.) создается высший комитет, среди членов которого были вице-президент Генри Уоллес, военный министр Генри Стимсон и начальник Генерального штаба Джорж Маршалл. Во второй половине 1942 года с помощью военных специалистов удалось создать крупные научные объединения, в том числе "Манхеттенский проект" со штаб-квартирой в Нью-Йорке. Руководителем проекта был назначен молодой генерал Лессли Гровс, ответственным за все работы - ученый-теоретик Роберт Оппенгеймер.

В конце 1942 года началось строительство трех секретных военных объектов: в Ок-Рижде (два завода по разделению изотопа урана и экспериментальный графитовый реактор), в Ханфорде (три крупных графитовых реактора для получения плутония) и в Лос-Аламосе (разработка и сборка атомной бомбы). К этому времени иод руководством итальянского физика Э. Ферми, эмигрировавшего в США, был собран и запущен первый в мире уран-графитный атомный реактор.

К весне 1945 года США в основном закончили работы по созданию первых ядерных бомб. Полевые испытания ядерного заряда были проведены 16 июля 1945 года, а 6 и 9 августа ядерные бомбы были использованы для нанесения ударов по японским городам Хиросиме и Нагасаки. В результате оба японских города были практически полностью уничтожены. Это было началом эпохи ядерного шантажа по отношению ко всем народам мира, и прежде всего к СССР.

В Советском Союзе с началом Великой Отечественной войны ученые-атомщики, как и весь советский народ, встали на защиту своей Родины. И.В. Курчатов подал в военкомат заявление о направлении его на фронт. Но просьбу молодого профессора о зачислении в армию отклонили. Тогда он напросился в лабораторию к А.П. Александрову для оказания конкретной помощи военно-морскому флоту по созданию системы защиты кораблей от магнитных мин. К.А. Петержак был призван в армию и стал боевым разведчиком. Г.Н. Флеров после окончания курсов техников по спецоборудованию самолетов служил в авиации. Старший научный сотрудник Института химической физики К.И. Щелкин воевал рядовым в 7-й гвардейской стрелковой дивизии.

НИИ и лаборатории, связанные с ядерной проблематикой, в большинстве своем были эвакуированы на Восток. Так, Ленинградский физико-технический институт оказался в Казани. Туда же были переброшены Институт химической физики и Радиевый институт. Старшее поколение академиков также эвакуировалось в глубь страны. В. И. Вернадский, находясь в Казахстане, в далеком поселке Боровое, узнал, что ему за большие заслуги в области науки и в связи с 80-летием присуждена Сталинская премия первой степени. В ответной телеграмме на имя Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина В.И. Вернадский писал: "Прошу из полученной мною премии Вашего имени направить сто тысяч рублей на нужды обороны, куда Вы найдете нужным. Наше дело правое и сейчас стихийно совпадает с наступлением ноосферы - нового состояния области жизни, ноосфера - основа исторического процесса, когда ум человека становится огромной геологической планетной силой".

Несмотря на то, что все силы Советского Союза были направлены на отражение агрессии со стороны Германии, СССР вынужден был уделять внимание и ядерной проблематике. В октябре 1941 года советскому руководству поступила информация о разработке атомного оружия в США. Позже эта информация неоднократно подтверждалась. Весной 1942 года в Государственный комитет обороны было направлено письмо за подписью С.В. Кафтанова и А.Ф. Иоффе о необходимости создать в СССР центр по проблеме атомного оружия. В ответ на это письмо ГКО 27 ноября 1942 года поручил Наркомату цветной металлургии приступить к добыче урановой руды. 15 февраля 1943 года было принято решение о создании в Москве Лаборатории № 2 АН СССР во главе с И.В. Курчатовым.

Несмотря на принятые меры, темп работ по Урановому проекту был недостаточен. После уничтожения японских городов Хиросимы и Нагасаки стало очевидным, что СССР вынужден будет в самые сжатые сроки ликвидировать монополию США и создать свое ядерное оружие.

Во исполнение этого 20 августа 1945 года при ГКО СССР был образован наделенный практически неограниченными полномочиями Специальный комитет в составе: Берия Л.П. (председатель), Маленков Г.М., Вознесенский Н.А., Ванников Б.Л., Завенягин А.П., Курчатов И.В., Капица П.Л., Махнев В.А., Первухин М.Г.

Для предварительного рассмотрения научных и технических вопросов, вносимых на обсуждение Специального комитета, создается Технический совет в составе: Ванников В.Л. (председатель); Алиханов А.И. - академик (ученый секретарь); Вознесенский И.Н. -член-корреспондент АН СССР; Завенягин А.П.; Иоффе А.Ф. - академик; Капица П.Л. - академик; Кикоин И.К. - член-корреспондент АН СССР; Курчатов И.В. - академик; Махнев В.А.; Харитон Ю.Б. -профессор; Хлопин В.Г. - академик.

Для непосредственного руководства научно-исследовательскими, проектными, конструкторскими организациями и промышленными предприятиями по использованию внутриатомной энергии урана и производству ядерного оружия при СНК СССР 30 августа 1945 года было образовано Первое Главное Управление, подчиненное Специальному комитету. Начальником ПГУ утверждается Ванников В.Л. (с освобождением его от обязанностей Народного Комиссара боеприпасов). В Постановлении о создании Специального Комитета за подписью Председателя ГКО И.В. Сталина указывалось, что никакие организации, учреждения и лица без особого разрешения ГКО не имеют право вмешиваться в административно-хозяйственную и оперативную деятельность Первого Главного Управления. Вся отчетность направляется только Специальным комитетом при ГКО.

Чтобы оперативно решить задачу по ликвидации ядерной монополии США, необходимо было создать в самые сжатые сроки принципиально новую отрасль индустрии - ядерную, максимально сконцентрировать развитие фундаментальной науки в такой области, как ядерная физика, и решить жизненно важные задачи оборонного характера, образно говоря, развернуть атомный фронт. Это обусловило, с одной стороны, закрытость новой, только еще создаваемой отрасли, а с другой - придало ей грандиозность, уникальную комплексность.

К решению задач столь сложного проекта было привлечено более тысячи научных, конструкторских, проектных и технологических институтов, промышленных и строительно-монтажных организаций страны. Практически все народы Союза внесли свой вклад в становление суперсовременной и сложной отрасли. В России, на Украине, в Казахстане, Узбекистане, Грузии, Армении, Латвии, Эстонии были созданы центры атомной науки и техники, промышленные комплексы, построены новые городу. После создания Специального Комитета и ПГУ государство полностью включилось в руководство ядерной проблемой и оказание всей необходимой помощи ученым, конструкторам и инженерам для овладения ядерным оружием. Организующим и главным научным штабом ядерного проекта стала Москва, Академия Наук СССР, ее ранее созданные и новые научные центры.

Работа по созданию и испытанию первой плутониевой бомбы (29 августа 1949 г.), приведшая к окончанию монополии США на ядерное оружие, была высоко оценена Правительством. В августе 1949 года большому числу ученых, директоров заводов и первых организаторов атомной промышленности, инженеров и рабочих были присуждены звания Героев Социалистического Труда, вручены ордена и медали. 176 ученых и инженеров стали лауреатами Сталинской премии I, II, III степени. 6 декабря 1951 г. за создание бомбы на базе урана-235 этого звания было удостоено 390 наиболее отличившихся участников Уранового проекта. Создав атомную индустрию, страна смогла в короткие сроки решить грандиозную, всемирно-историческую задачу по предотвращению ядерной агрессии со стороны милитаристских кругов США. Меч, созданный талантом и трудом советских людей, обрел роль щита. "Страна получила разящий меч и со спокойным достоинством вложила его в ножны, не размахивая им, не угрожая..." - заметил Н.А. Доллежаль.

Создавая ядерный щит, СССР не прекращал работ, направленных на использование ядерной энергии в мирных целях. Первые документально зарегистрированные официальные поручения И.В. Курчатова - проработать возможность энергетического применения графитового реактора с водяным охлаждением - относятся к 1946 г. В 1948 г. были выполнены проработки и обсуждено несколько вариантов реактора: газо-корпусной с графитовым замедлителем (Институт физических проблем, Москва); корпусной высокотемпературный с окисью бериллия; на быстрых нейтронах с натриевым охлаждением (лаборатория "В", г. Обнинск Калужской обл.).

В 1949 г. в лаборатории № 2 был выпущен отчет о возможных направлениях создания энергетических реакторов для стационарной энергетики и транспорта. К этому же году относится начало работ по проектированию опытной атомной электростанции в г. Обнинске.

В середине 1951 г. было одобрено проектное задание на сооружение АЭС. Научным руководителем назначен И.В. Курчатов, заместителями - Д.И. Блохинцев и А.К. Красин, главным конструктором реактора - Н.А. Доллежаль. Проект АЭС было поручено выполнить Государственному союзному проектному институту, проект парогенератора - ОКБ "Гидропресс".

Об истории создания Первой в мире АЭС рассказывает главный конструктор реактора Н.А. Доллежаль: "Нашим ближайшим партнером в окончательной разработке проекта стал Физико-энергетический институт, при котором должна была строиться Обнинская атомная электростанция. Директору института, крупному физику, милому человеку и энергичному, напористому организатору Дмитрию Ивановичу Блохинцеву Курчатов передал дальнейшую научную опеку над созданием энергетического реактора. Под началом Блохинцева находился молодой, но вполне квалифицированный творческий коллектив, которому задача пришлась по плечу. Да и АЭС в целом была их объектом.

В 1951 году, когда вовсю шли чертежно-конструкторские работы, а экспериментам еще не было видно конца, строительство первой в мире атомной электростанции уже началось. Заложили фундамент. Стали возводить толстые бетонные стены, способные не пропустить радиационное излучение. В стенах формировались каналы для электрокабелей, вентиляционных труб.

То, что строительство велось почти параллельно с проектированием станции, прибавляло нам трудностей. В ходе экспериментов выявлялись все новые и новые данные, которые нельзя было оставлять без внимания. Не часто, правда, но все же иногда приходилось переделывать уже сконструированные узлы и устройства. Но из габаритов, заданных стенами, возведенными на основе первоначальных наметок, выходить было никак нельзя. И это требовало мобилизации всей изобретательности, на какую мы были способны, постоянного поиска нестандартных решений".

В конце 1952 года вышло постановление о создании в Москве Научно-исследовательского и конструкторского института энергетической техники (НИКИЭТ). Директором и главным конструктором института был назначен Н.А. Доллежаль. По его словам: "В структуру института сразу же закладывалась концепция, прошедшая проверку жизнью в НИИхиммаше - ее эффективность ни у кого не вызывала сомнений и не нуждалась в защите. Конструкторский по назначению институт должен" был иметь в своем составе и научные подразделения. Лицо их определялось новизной атомной техники, которая становилась самостоятельной инженерной отраслью. Этим подразделениям требовались такие научные силы, о каких мы пока что могли лишь мечтать. С высокой компетентностью и в короткий срок они должны были давать конструкторам ответы на все возникающие у них вопросы".

Работы по строительству АЭС продвигались сравнительно быстро. Физический пуск реактора был намечен на 9 мая 1954 года. В этот день в Обнинске собрались члены Государственной комиссии по приему и пуску АЭС. В нее входило около десяти человек, в том числе И.В. Курчатов, А.П. Александров, А.И. Алиханов.

Вот как описывает этот торжественный момент Н.А. Доллежаль: "Загрузка ураном проходила нормально. К вечеру реактор ожил. Цепная реакция пошла! Операторы проверили работу реактора на малой мощности. Потом мощность стали постепенно наращивать. И, наконец, около здания генераторной появились шипящие облачка пара - еще слишком слабого, чтобы вращать ротор турбины, но все-таки пара - впервые в истории человечества полученного на атомной энергии. Восхитительное чувство охватило нас. Свершилось! Событие не столь эффектное, как ядерный взрыв, но по своему значению вполне с ним сопоставимое. А по величине вклада в копилку человеческого прогресса намного его превосходящее.

"С легким паром!" - тотчас же прозвучали голоса. Мы обнимались, пожимали друг другу руки. Так был ознаменован День Победы. Теперь открывалась возможность проверить действие ручной и автоматической регулировки реактора, изучить все узлы станции в условиях, близких к рабочим, выявить и устранить возможные неполадки".

Прошло полтора месяца и 26 июня в 17 часов 45 минут пар был пущен на лопатки турбины и в электросеть пошел ток, рожденный от уранового "котла". На следующий день первая в мире АЭС стала под нагрузку. Все проектные параметры были выдержаны. Коэффициент полезного действия станции соответствовал расчетному.

"Правда" от 1 июля 1954 года под рубрикой "В Совете Министров СССР" сообщала, что в стране пущена первая промышленная электростанция на атомной энергии. Сообщение вызвало большой резонанс во всем мире. Прорыв в сферу мирного использования атомной энергии вывел СССР в безусловные лидеры в этой области.

В 1957 году, когда были восстановлены Ленинские премии, этим высоким отличием отметили группу создателей первой АЭС. В составе ее были Д.И. Блохинцев, Н.А. Доллежаль, А.К. Красин, В.М. Малых.

После пуска первой в мире АЭС были разработаны планы, в соответствии с которыми до 1960 года намечалось построить первые энергоблоки на Белоярской и Нововоронежской АЭС. В 1966 году был принят Государственный план строительства АЭС на 1966 -1975 годы в объеме 11,9 млн. кВт, который стал основой создания серийных энергоблоков первого поколения. Всего за этот период введено в строй 6 энергоблоков в Советском Союзе и по межправительственным соглашениям в Болгарии, Чехословакии и ГДР - еще 10 энергоблоков (в период с 1974 по 1982 год.) Эта серия энергоблоков ВВЭР-440 продемонстрировала экономическую конкурентоспособность атомных электростанций.

Первый энергоблок с реактором типа РБМК был пущен в 1973 году. Всего с 1973 по 1978 г. введено в эксплуатацию 6 таких энергоблоков. В 1971 году был принят план ввода в строй энергоблоков АЭС на 1971 - 1980 гг. общей мощностью 26,8 млн. кВт. Постановлением Правительства 1980 г. предусматривалось ввести в 1981 -1990 гг. 66,9 млн. кВт и довести к 2000 году мощность АЭС до 190 млн. кВт., осуществлять ускоренное развитие реакторов-размножителей на быстрых нейтронах, расширять сферы использования ядерной энергии за счет внедрения ее в промышленность и бытовое теплоснабжение, создавать ядерные энергетические установки малой мощности для удаленных и труднодоступных районов, а так же развития гражданского ядерного судостроения.

Результатом выполнения этой программы явился ввод в действие в 1981 - 1985 гг. 17 энергоблоков общей мощностью 15,8 млн. кВт. Однако после аварии на Чернобыльской АЭС (26 апреля 1986 года) произошло резкое сокращение ввода в строй новых ядерных энергоблоков. В период с 1986 по 1990 гг. были приостановлены работы на стройплощадках АЭС общей мощностью 100 млн. кВт, доля выработки энергии на АЭС в общем производстве электроэнергии снизилась более чем в 2 раза. Правда, в последние годы выработка электроэнергии на российских АЭС стала возрастать и к концу 1995 г. ее доля в общем объеме достигла в России 12 % (для сравнения - во Франции - 76 %, в США - 22 %, в Германии - 29%).

К концу XX века - всего лишь через 45 лет после пуска первой АЭС - ядерная энергетика заняла одно из ведущих мест в энергетическом мировом балансе. Она стала надеждой на спасение человечества от глобального энергетического кризиса. Поэтому с полным основанием подтверждается правота слов академика Н.А. Доллежаля, который сказал: "Некоторые мои коллеги за рубежом склонны начинать отсчет новой эры технического прогресса - использования энергии расщепленного атома - от взрыва первой атомной бомбы. Но я думаю, что не это - главное начало. Эйнштейн глубоко надеялся, что атомное оружие окажется небольшим "побочным продуктом" новой эпохи. Думаю, что великим началом был 1954 год - год пуска первой в мире АЭС. Этот год войдет в историю техники так же, как вошли годы постройки первого парохода, паровоза, автомобиля, аэроплана. И дата эта - мне очень приятно сознавать свою сопричастность к великому делу - вписана в ис<