С ОПТИМИЗМОМ В БУДУЩЕЕ

В целом оценка последствий чернобыльской аварии позволяет сделать следующие заключения и выводы.

Халатность и некомпетентное руководство сослужили плохую службу и привели к тяжелой радиационной катастрофе. Население возмущено тем, что из-за этого события пострадало много людей и окрестности Чернобыля до сих пор загрязнены радиоактивными веществами. Чтобы менее эмоционально оценивать события, необходимо учитывать причиненный урон в сравнении с 30 годами мирного использования атомной энергии и принесенными экономическими преимуществами. Следует рассматривать чернобыльскую катастрофу в одном ряду с другими тяжелыми авариями, причиной которых стали люди и стихийные бедствия. Например, 1999 г. был годом с тяжелейшими для окружающей среды катастрофами. Примерно 50-ти тысячам человек они стоили жизни и затронули около 100 миллионов человек. Согласно оценке Мюнхенской страховой компании, общий ущерб составляет 90 млрд. дол. (в предыдущем году 30 млрд. дол.). Необходимо также сравнивать результаты чернобыльской катастрофы с общими потерями, понесенными при использовании других технологий, при авариях, повлекших за собой жертвы в угольной отрасли, вследствие использования природного газа в жилых домах, и, наконец, при автомобильных авариях.

15 декабря 2000г. III блок ЧАЭС остановлен. Станция перестала давать электроэнергию и выводится из эксплуатации. Но проблемы остаются. Во-первых, люди. На ЧАЭС они, хотя и в меньшем количестве, будут востребованы ещё несколько лет. Но заработки упадут. Станция стала финансироваться из бюджета. В Славутиче работать негде. Это - спальный город. Во-вторых, ядерное топливо в I-III блоках остается либо в реакторах, либо в бассейнах выдержки. В случае возникновения конфликтных ситуаций (например, гипотетическое падение самолета) оно представляет серьезную опасность.

В-третьих, в объекте "Укрытие" хранится около 180 тонн двуокиси урана. В каких местах и в каком виде находится уран неизвестно, спрогнозировать его поведение на ближайшие десятилетия не под силу никакому оракулу. Как его извлечь, переработать, захоронить предстоит решать будущим поколениям.

В-четвертых, ряд участков 30-км зоны останутся опасными для человека ещё многие века из-за долгоживущих и токсичных радиоизотопов плутония. Они будут портить жизнь людям даже через 300 лет после аварии, когда цезий-137 и стронций-90 уже практически распадутся.

Глава II
НАУЧНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ПОСЛЕ ЧЕРНОБЫЛЯ

ЧЕРНОБЫЛЬСКИЙ СЛЕД

Гуськова А.К.,
доктор медицинских наук,
член-корреспондент РАМН,
лауреат Ленинской премии (1967 г.),
заслуженный деятель науки РСФСР.

Крупномасштабная радиационная авария охватывает большие, разнородные по степени вовлечения и социальной инфраструктуре группы лиц и формирует у них своеобразные реакции личности и особый психосоциальный климат. У людей возникает и на длительные сроки сохраняется ощущение утраты безопасности для себя и своих детей. Отсутствие физиологических механизмов восприятия энергии ионизирующего излучения приводит к тому, что основным источником сведений об опасности становится словесная информация весьма различного качества. У лиц, не обладающих необходимыми знаниями, невозможность лично ощутить "размерность" опасности не позволяет сформировать адекватную реакцию и поведение, оптимальное в условиях контакта с радиацией.

Реальность замещается мифами. Угроза, как правило, преувеличивается. А источниками ее недифференцированного подкрепления являются как разнообразные соматические и сомато-сенсорные сигналы, так и социально-экономические проблемы, обусловленные аварией либо поставарийными мероприятиями (переселение, потеря привычного окружения, смена работы).

Стресс острого периода в дальнейшем усугубляется обильным противоречивым и не всегда своевременным потоком информации. При этом психическая дезадаптация адресатов иногда усиливается вследствие некомпетентности информаторов, а иногда благодаря сознательному искажению, в чем участвуют порой и медицинские работники.

Известны как первично возникающие психосоматические болезни (неврозы, пограничные состояния), так и влияние затяжного стресса на динамику симптомов соматических заболеваний. Сочетание соматогении и психогении образует порочный круг, резко усиливающий социальную дезадаптацию взрослых и детей.

Следует четко дифференцировать отдельные группы лиц, у которых степень влияния различных факторов аварии и характер информационного давления весьма неоднородны:

l взрослые люди, перенесшие острую лучевую болезнь;

l участники ликвидации последствий аварии (ЛПА) - профессионалы, ранее работавшие на предприятиях атомной промышленности и энергетики;

l участники ЛПА, впервые вовлеченные в контакт с источниками излучения;

l население реально пострадавших от аварии регионов и смежных с ними зон с различным объемом поставарийных мероприятий;

l дети, рожденные от участников ЛПА и лиц, переболевших острой лучевой болезнью, или непосредственно подвергшиеся воздействию аварийных факторов и мер по их ослаблению;

l дети из регионов с низкими уровнями загрязнения, но вовлеченные в ситуацию родителями, учителями и действиями некомпетентных медицинских и административных работников.

Группа переболевших острой лучевой болезнью сейчас составляет всего 97 человек.

Особенностями ее являются наличие реального радиационного ущерба, нанесенного соматическому здоровью, иногда с неполным восстановлением или неблагоприятным исходом если не у себя, то у лиц с общими ситуационными моментами (одна профессия или место деятельности в момент аварии). Психологический стресс поддерживается сложностями социальной адаптации в семье, на работе, информационным давлением, в том числе необоснованной аналогией с действием атомного оружия. Группа очень подробно и тщательно обследуется в Москве и Киеве. Отмечается наличие повышенной личностной тревожности. Иногда при этом искажается реальная самооценка, оправдывающая социальную пассивность, уход в болезнь, эгоцентризм, наблюдаются смысловые смещения. Закрепляются астенические проявления, уменьшается продуктивность и надежность работы. Выход из этих состояний отчетливо связан с адекватностью трудоустройства, особенностями личности, уровнем образования и социальной мотивацией. Развивающиеся у части лиц (наблюдение ведется 10 лет) общесоматические заболевания ими самими неизменно связываются в общую цепь поставарийных событий, хотя зачастую представляют собой банальные болезни, присущие их возрастной группе и населению в целом.

Участники ликвидации последствий аварии - профессионалы в основной массе существенно не отличаются по состоянию здоровья от всей группы сотрудников различных учреждений атомной промышленности и энергетики, не принимавших участие в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, с близкими уровнями доз предшествующего и последующего профессионального облучения. Исключение составляет весьма ограниченная группа лиц с теми или иными нейропсихосоматическими или онкологическими заболеваниями, у которых возникают проблемы трудоустройства в условиях отрасли.

Участники ликвидации последствий аварии - непрофессионалы по частоте невротических нарушений (свыше 80%) значительно отличаются, в том числе и от населения, вовлеченного в аварию. Преобладают среди них и клинически более выраженные нарушения - со значительным вегетативным или психосоматическим сопровождением. Особенно усложняется ситуация вследствие расширенной и доступной для этих лиц диагностики хронических соматических заболеваний и субклинических их проявлений, на которых стойко фиксируется внимание пациента, уменьшаются возможности реабилитации. Неудовлетворительное и нечеткое законодательство провоцирует конфликтные ситуации и ведет к затяжным невротическим реакциям у пациентов.

Население реально пострадавших регионов в первую очередь испытывает социально-экономические трудности. Оно повышенно реактивно к любым стрессовым факторам. Хотя частота невротических симптомов у жителей сильно загрязненных районов выше, чем в пограничных зонах, однако прямой связи с уровнем дозы не выявлено.

Характерны для них не только реально невысокий уровень здоровья, что стало очевидно в связи с проведенным систематическим массовым обследованием, начиная с международного Чернобыльского проекта, но и неадекватно низкая самооценка здоровья, нарушение которой создает основу дальнейшей функциональной несостоятельности в решении социально-экономических проблем и, в свою очередь, усугубляет психическую дезадаптацию. Склонность объяснять все беды и проблемы аварией ведет к реакциям социальной пассивности, нерешительности, безответственности, перекладыванию всех проблем на другие структуры (благотворительные и властные), оправданию алкоголизма, агрессивного поведения. Отмечено возрастание среди этих категорий населения, равно как и среди ликвидаторов, доли несчастных случаев (травмы, дорожные происшествия, отравления алкоголем, внезапные смерти с неидентифицированной причиной, самоубийства) в структуре летальных исходов..

Смежные с загрязненными регионы и их население в еще большей мере чувствуют себя ущемленными (от непризнания "радиационной опасности" или "запоздавших", по их мнению, мероприятий и рекомендаций по режиму жизни, отселению и т.д.). Частота всех невротических проявлений и соматизации у них меньше, чем в сопредельных с аварийными регионах, но выше, чем по стране в целом. Утрачено доверие к информации, хотя в динамике основные тенденции являются все же более благоприятными.

Особую сложную проблему представляют психологические и соматические последствия у детей, испытавших на себе (или через родителей) реальное воздействие всей совокупности факторов аварии, в том числе воздействие на щитовидную железу (ЩЖ) изотопов йода с развитием у значительной группы (около 600 пациентов) рака ЩЖ. В этих ситуациях следует анализировать вклад собственно радиационных факторов, значимость физического и психического здоровья матери в период аварии, до и во время беременности и родов, изменившихся к худшему условий микросоциальной среды (семья, детское учреждение), адекватность лечебно-профилактических мер.

Огромную роль в формировании психологии ребенка играют личностные особенности родителей, их психологические установки, объем информации об аварии, передаваемой детям, в первую очередь матерью, а также учителями и врачами.

Уровень образования родителей, культуры быта, меры воспитательно-образовательного характера в семье и детских учреждениях, профессионально-компетентный анализ реальных источников стресса и шаги по их рациональному осмыслению и формированию адекватного поведения во всех случаях являются определяющими для судьбы детей. Адекватно построенная система реабилитации, как это видно на ряде примеров, уменьшает у детей чувство незащищенности, неуверенности в своем будущем, позволяет построить и реализовать определенные цели даже при наличии у них соматических или онкологических заболеваний. Последнее хорошо известно из общей практики радиационной медицины, педиатрии и детской онкогематологии. Огромная вина в дезориентации пострадавшего поколения в отношении последствий аварии на ЧАЭС, помимо некомпетентных врачей и педагогов, лежит на средствах массовой информации.

Влияние радиационного фактора на состояние здоровья детей из слабо загрязненных регионов, родившихся от матерей и отцов с низкими уровнями облучения, практически исключается.

Меры по их оздоровлению в связи с теми или иными изменениями психического здоровья соответствуют общим закономерностям устранения или ослабления влияния всех известных факторов риска, в том числе путем исключения необоснованных запретов, перемещений, искусственного обособления от общества, формирующего стереотип пожизненных пассивных жертв. Лечение общесоматических заболеваний смягчает и психические нарушения.

Словом, признание существенной роли психосоциального фактора в развитии изменений в состоянии здоровья после крупномасштабной радиационной аварии не позволяет не учитывать и этот род ущерба.

Относительная, как правило, очень невысокая значимость при этом собственно радиационного воздействия требует строгой дифференциации контингентов по принципу, изложенному выше.

Меры социально-экономической и психологической коррекции во всех случаях, где они адекватны и своевременны, могут существенно уменьшить ущерб здоровью и способствовать ослаблению медицинских последствий аварии.

Глава II
НАУЧНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ПОСЛЕ ЧЕРНОБЫЛЯ