Славься-славься, о Монолит

Разбудили какие-то назойливые звуки, чем-то одновременно похожие своей бессмысленностью для непосвященного на буддистские песнопения (ну там Хари Кришна, хари Рама) и на политические речи во время выборов в какой-нибудь стране Восточной Европы: вроде и по-нашему говорят, но понять хоть что-нибудь возможным не представляется. Не иначе опять Димыч вражьи голоса по своему приемнику ловит, больше некому. Вот ведь энтузиаст, ему бы музыку поймать, а он все иностранщину всякую ловит. Ладно, при «великом и могучем» у этого был смысл. Сейчас-то зачем? Все можно и по нашим каналам услышать. Звуки меж тем нарастали и приближались. Ну блин, неужели ко мне идет, хана сну, а ведь и не выспался толком. Решив все-таки повоевать за право свободного отдыха (декларацию прав человека в Зоне никто не отменял), я открыл рот и, хорошенько вдумавшись, выдал тираду, суть которой состояла в том, что, если он не уменьшит громкость на своем чудном транзисторе, то будет долго маяться несварением, потому как я и окружающие могут захотеть заставить его вне очереди знакомиться с экспериментальными блюдами из мяса псевдособак, которые периодически готовил Палыч, уверяя, что в будущем это и будет основной пищей всего развитого человечества, потому как другой в мире не останется. Ужасающие звуки на секунду прекратились. Потом чья-то рука стала настойчиво теребить меня за плечо. Помычав минуту другую, я все ж таки открыл глаза и увидел не много ни мало как Сеньку – сталкера, моего закадычнейшего друга, пропавшего полтора года назад в Припяти, когда легендарный Стрелок, по слухам, пробился прямо к Монолиту, где и пропал бесследно.

- Сенька, ё-моё… Ты живой! Как спасся-то? Рассказывай, там ведь в Припяти такая перестрелка у гостиницы была. Кроме Стрелка вроде и не уцелел никто, а тут ты!

Все это я выкрикивал обнимаясь с ним и во всю хлопая по его плечу. Однако Сенька радость мою почти проигнорировал и выдал вообще нечто несуразное:

-Собирайся, брат. Настал новый рассвет. Мы еще живы и я тоже рад этому. Хвала Монолиту, чужаков выдавили к границам периметра. Долго это не продлится. Они готовят новую подлость. Надо собираться.

Меня от такой речи аж оторопь взяла. Хотел я ему сказать что-то, а потом в голове как молния сверкнула и совершенной из ниоткуда информация выплыла. Я полтора года назад, оказывается, не остался на Кордоне, а согласился на Сенькины уговоры рвануть в только что открывшуюся Припять и пробиться к ЧАЭС. По слухам, артефактов там не меряно, дорога расчищена военными. Да и все группировки туда уже вот-вот лыжи навострят. Ну мы и рванули. Идиоты. Ни брони приличной, ни оружия толкового, ни боевых навыков – одна жадность и амбиции. Кое-как пробились вмести с остальными к гостинице в центре Припяти, во время перестрелки отступили (короче, сбежали – двое пацанов против восьми профи в экзосклетах смотрятся как-то не очень) и попали под остаточное излучение малого Выжигателя мозгов (бывает, оказывается и такое). В результате натурально стали очередными жертвами Монолита. И в то же время, я прекрасно помнил о том, что отказался идти с Сенькой, пытался его отговорить – «опасное это дело, а у нас ни брони приличной, ни оружия – постреляют». Думал, что отговорил. Но ночью он тайком рванул с остальными сорви-головами и больше не вернулся. Вот ведь хрень думаю, как такое быть может? Вспомнил обрывки вчерашнего сна, где мне предлагали выбор между тремя новыми мирами. Это куда же меня занесло-то? А где еще два обещанных? Нет, бред какой-то, вот сейчас должен проснуться, но теперь уже окончательно. Оглядевшись, увидел, что находились мы в каком-то полуразрушенном здании в помещении без окон и всего с одной дверью. На потолке тускло светили несколько видавших виды ламп дневного света. Мебели вообще нет, голый цементный пол застелен какой-то рваниной: не то бывшие оконные занавески, не то одежда, но только уж очень поношенная и бесформенная. Прямо у моего «тюфяка» целая гора обойм к АК и ИЛ-86 как совершенно пустых, так и нагло поблескивающих острыми наконечниками выглядывающих патронов. Не иначе – бронебойные, то есть против людей и только на поражение. А прямо посреди всего этого бедлама еле теплящийся костер в ржавой бочке и какая-то хрень, насаженная на остро заточенные ржавые арматурины. Пригляделся, и меня чуть не вырвало – да это ж человеческие головы с остекленевшими глазами и перекошенными предсмертной судорогой ртами. Исходящий от них сладковато-тошнотворный запах, перемешивающийся с нестерпимой вонью, неожиданно ударил в нос, заставил меня наконец-то поверить в происходящее. Я на базе Монолита в центре Припяти и нигде больше.

Чтобы скрыть замешательство отвернулся. Напротив было двое. Судя по броне и вооружению – бывшие долговцы. Оба сидели уставившись в никуда и что-то напевали. Ставшая неожиданно услужливой память деловито подсовывала мне все новые факты относительно теперешнего моего житья-бытья. Картина вырисовывалась прямо-таки ну очень безрадостная и депрессивная. После того как Стрелок отключил выжигатель мозгов, с боем пробился к ЧАЭС, по пути отравив «за черту» полторы сотни бойцов Монолита, для Братства насупили очень тяжелые времена. В поисках наживы и пути к заветному исполнителю желаний в Припять устремились буквально сотни сталкеров почти из всех группировок. Неудивительно, ведь единственное что их сдерживало – страх лишиться рассудка, став очередным зомби, либо присоединиться к братству Монолита. Бойцы Монолита понесли чудовищные и невосполнимые потери – последними рекрутами стали я и Сенька. Спасаясь бегством, мы умудрились не только пробраться прямо на базу сектантов, но и угодить под действие малого Выжигателя мозгов – полуметрового металлического цилиндра килограммов в пятнадцать весом с торчащим во все стороны проводами самых разнообразных расцветок. Все эти полтора года для меня прошли в непрекращающихся боях с многочисленными искателями приключений. Увы, никто из них не знал об истиной сущности Монолита, о том, что не является он легендарным Исполнителем желаний. Одна из Великих целей Монолита – выдать себя за Исполнитель желаний. Итогом боев стало то, что Припять охранялась теперь всего десятью бойцами секты, а поток желающих пройти сократился до двух-трех пятерок в месяц. Лишь совсем недавно, не более месяца назад, Ловцу удалось увеличить мощность Малого выжигателя мозгов, так что он снова мог обращать сталкеров в верных Монолиту бойцов.

Заняться дальнейшим анализом происходящего не удалось: неожиданно в здании завыла сирена. Как заведенный, Сенька вскочил и, наперегонки с ожившими долговцами, кинулся к дверному проему. Я, по привычке схватив свой старый добрый ИЛ-86 (такой же, как и в теперь уже в прошлой жизни), кинулся вслед за ними. Да, не дали поразмыслить как следует. Что вообще происходит-то? Ничего, скоро все узнаю, ну а там выясню что же делать. Раз я критически реальность воспринимаю, то попробую сделать из Припяти ноги. Да и Сеньку надо бы прихватить. Вот только как это провернуть? Он же – натуральный фанатик.

Минута гонки по нескольким подвальным помещениям - и вот он божий свет маленького разбитого двора, заваленного битым кирпичом, гильзами и гниющими останками каких-то тварей. Было самое начало нового дня, обещающего быть очень длинным и солнечным. На тех кусочках неба, которые я смог углядеть, не было и намека на обычную в Зоне погоду – дождь и слякоть. Отличный летний день, когда даже бывалому сталкеру толпы безумных голодных мутантов кажутся явлением, возможным разве что в каком-нибудь второразрядном голливудском блокбастере, в котором главный герой с шикарной нижней челюстью и мышцами гориллы спасает мир в перерыве между завтраком и ленчем. Но мое мировосприятие уже было безнадежно испорчено тремя головами мертвецов, совершенно буднично расположившихся всего в метре от места, где «новый я» проспал всю ночь. Да плюс оживший мертвец – Сенька – бежал прямо передо мною, так что вытянув руку его запросто можно было не только коснуться, но и двинуть как следует. Реальность, больше напоминающая кошмарный сон, но почему тело ломит так, как будто проспал всю ночь на цементном полу, а в желудке так пусто, как будто его толком не наполняли дня три? А ведь я точно помню, что в прошлой жизни (а может все-таки еще теперешней?) по возвращении из рейда отужинал консервированной еще наверное при Брежневе килькой.

Как по команде бегущая впереди меня троица остановилась и выстроилась в рваную шеренгу. Вовремя сообразив, что оставленное место предназначается мне, я вбежал в этот своеобразный строй и даже встал по стойке смирно, чего, впрочем, не требовалось. Через минуту напротив нашей шеренги образовалась еще одна, но уже из пяти человек. И, почти сразу, в моей голове неожиданно зазвучал голос, но совсем не такой как в недавнем сне. Тело сковала странная тягучая вялость, разум – безволие. Приятный и мелодичный голос сообщил о том, что группа из шести боевых единиц пересекла периметр и направляется на соединение с окопавшейся в двух кварталах от нулевой отметки группе из еще четырех единиц. Нашей задачей является предотвращение соединения этих группировок. Группе ХХ, в которую я входил, было приказано занять верхние этажи гостиницы напротив и прикрывать возможное отступление другой группы – ХY (ну и кодировка у них). Пятеро молодчиков из ХХ, проскандировав «Славься монолит!» бесшумно свернули в соседний переулок и через секунду скрылись из виду. Гостиница, интересно – а где это? Я напряг свою измененную память, не особенно надеясь вспомнить что-либо, и вдруг сообразил – да это в двух шагах. Вот он задний вход, там внутри полуразвалившаяся лестница, а наверху оборудованные снайперские гнезда и баррикады. Да, вот так подлянку подкинул мне таинственный ночной джин. Хуже не придумаешь. Стать членом этой религиозной секты спятивших от пси-излучения фанатиков (иной фразы и не подберешь), да еще в разгар охоты всех группировок на ее участников. Как же из всего этого выпутаться? Ведь так и пристрелить могут. А что, очень даже легко, с монолитовцами вообще разговор короткий. При таких вот невеселых размышлениях я сам не заметил как, вместе с остальными, занял верхний этаж, обосновавшись в одном из номеров. Который, по-видимому, был закрепленной за мною боевой точкой. Нет, ну неужели все это происходит именно со мной? Интересно, что же еще содержит моя такая странная новая память о почти полутора годах моей бытности сектантом? Скольких я уже отправил на тот свет, каковы известные мне цели Монолита, что за голос я слышал в своей голове?

Размышления грубо прервал интерком (прижившееся в Зоне название самой обычной встроенной в броню рации), быстро выплюнув брутальную и очень многообещающую фразу: «Всем срочно занять свои позиции, противник приблизился к контрольной точке». Ну и разворот событий! Вот только что был абсолютно мирным вольным сталкером (если это слово вообще к сталкером применимо), а теперь, получается, вроде как по своим же стрелять должен, не хочу. И тут, неизвестно из каких глубин мозга, мне стали поступать установки: «проход к ЧАЭС закрыт для чужаков», «любой нарушитель должен быть либо ликвидирован, либо обращен», «Сегодня – Зона, завтра – весь мир». На секунду в голове помутилось, а уже через секунду всякие сомнения оставили меня. Все стало ясно и понятно: наше дело правое, скоро все люди Зоны, а со временем, и мира будут освобождены и сплотятся, а сила Монолита распространится повсюду. Реализовать это – вот наша задача. На душе вдруг стало так радостно, так хорошо, совсем как в первый день, когда я узнал о том, что существует на Земле такое место как Зона – ну совсем как у Стругацких, которыми тогда зачитывался. Почувствовал тогда то, что сейчас называют «Зов Зоны». Нестерпимо захотелось бросить надоевшую работу бухгалтера в душной и скучной конторе и устремиться в туда, в неведомое.

Хрипение интеркома вырвало меня из забытья и голосом Сеньки поинтересовалось:

«Денис, готовность номер один – все как всегда». Эта в высшей степени непонятная фраза разбудила во мне какие-то неизвестные рефлексы. Следуя неведомым навыкам своего тела, я, пригнувшись так, чтобы со стороны выхода из подземного перехода напротив здания гостиницы, который и был таинственной контрольной точкой, меня не было видно, приблизился к оконному проему и замер в этой неудобной, но практичной позе, откуда-то зная, что долго ждать мне не придется. Винтовка нервно, как будто сама собою, подергивалась в руках – ей уже хотелось стрелять по живым мишеням – чувство, которое я никогда ранее не испытывал. Во время походов на свалку мне не раз приходилось отбиваться от бандитских налетов. Возможно, что даже пристрелил кого-то из них. Но тогда стрельба по людям никакого душевного подъема не вызывала, скорее недоумение от того, что приходится подобным заниматься. А тут ощущаешь какой-то раж – не иначе влияние Монолита. Странно это. Вроде бы я должен превратиться в такую же как и Сенька сомнамбулу без лишних чувств, эмоций и мыслей. А между тем, не считая этой непонятной радости да установок внутри моей головы, ощущаю себя вполне нормально. Или все-таки нет?

Вдруг в мозгу как будто что-то щелкнуло. Я быстро прильнул глазом к прицелу и вовремя. Из разинутого зева подземки показалась какая-то темная фигурка в черной как смоль броне. Не смотря на то, что никаких больше деталей и, тем более, знаков отличия, отсюда (от моего наблюдательного пункта до выхода было около ста пятидесяти метров) заметить было невозможно, сообразил что это военный в тяжелом, созданном специально для военных действий в условиях Зоны бронежилете «Булат». В руках фигурка сжимала обманчиво безобидный и больше похожий на игрушку, а не на серьезное оружие автоматик – не иначе «Лавина». За спиной обыкновенный рюкзак, какие вошли в обиход еще до появления Зоны у туристов-дикарей. Интересно, а что в нем носят военные? Да, глупый вопрос. Не о таких мелочах сейчас надо голову ломать. Так-так – это всего лишь разведчик, пусть подтянется основная группа. Фигурка медленно пересекла пространство, отделявшее ее от брошенного еще во время ликвидации и ставшего теперь грудой штампованного и ржавого железа КАМаза, и спряталась за ним. Да, это не безалаберные новички, а хорошо обученные вояки. Не удивлюсь, если перед тем как выйти, они рассматривали доступные им фрагменты улицы в армейские бинокли со встроенными микропроцессорами для распознавания малейшей активности любого происхождения. Но, похоже, ничего опасного так и не обнаружили. Через две или три минуты из тоннеля также поодиночке стали выползать и остальные фигурки, каждая из которых со знанием обстановки занимала позиции: кто за тем же КАМаЗОМ, кто за грудой мусора слева от него, кто за разросшимися кустами заброшенной вот уже более двадцати лет аллеи справа от подземки. Всего шестеро - как и сообщил неведомый голос.

Вот-вот должен был поступить сигнал от группы ХХ, которая окольными путями должна была зайти в тыл к этим смельчакам, заперев их в подземке, отрезав тем самым путь к отступлению. Но его все не было. Вдруг что-то заставило меня присмотреться к выглянувшей из сквера фигурке, над правым плечом которой появился странный нарост, похожий на что-то из репортажей о столкновении войск на Ближнем востоке. «Гранатомет, у него гранатомет – всем от окон!!!» Кто же это так громко кричит, да это же я, на ходу влетая в вестибюль и падая на пол. И вовремя: за спиной взрыв, потом еще и еще. Они нас усмотрели, они знали куда бить! Черт, черт! Волна обломков от стоявшей напротив стены накрыла меня с головой, от взрыва уши заложило. Взрывы продолжились, сотрясая здание сразу в нескольких местах, так что с потолка и стен ливнем сыпалась уцелевшая штукатурка, а сами стены потихоньку превращались в груду покореженного мусора. Надо выбираться отсюда, военные явно хотят обрушить здание : бьют по несущим стенам не жалея гранат, или ракет? Откапываю себя продирая перчатки до самого мяса, и вперед – к пожарной лестнице в соседнем номере. В голове снова зазвучал тот самый голос, который инструктировал перед этим нелепым боем без единого выстрела с нашей стороны. В грохоте он ничуть не потерял своей четкости, а заложенные уши помехой для него не были. «Братья, враг оказался сильнее, чем мы думали, быстро отступайте к зданию напротив колеса обозрения». Да уж, вовремя ты очнулся. Новая взрывная волна подбросила меня к стене напротив. Боли не было, в секунду разум опутала чернота и все вокруг замерло, как будто нажали стоп-кадр. Мое сознание как-то странно расщепилось, часть меня осталась лежать в коридоре на четвертом этаже обстреливаемого дома, а часть устремилась куда-то в вечность.

 

 

Интервью с неведомым.

Неужели это конец. Смерть, которая всегда поджидает невовремя зазевавшегося сталкера, и которой даже в Зоне все равно кто ты. А почему я тогда никакого света в конце тоннеля, ну там поющих голосов и душ умерших не вижу, а слышу какой-то спор? Да и свое тело ощущаю, но почему-то не только под грудой обломков в искореженной броне а еще и под одеялом да еще и на матрасе: ну будто где-нибудь «за кордоном» просыпаюсь. Стоп, спор. Уж не о моей ли судьбе тут спорят: ну на предмет количества и качества грехов, по которым меня могут определить либо куда-нибудь сюда, либо вообще обратно. Короче, стоит прислушаться. А вот глаза открывать рано.

- Только нервно-паралитический газ. И слушать больше ничего не хочу. Это самое действенное и надежное средство. Хоть кого свалит». Судя по тембру и интонациям, голос принадлежал молодому человеку лет двадцати пяти. Для себя я его определил просто как «юноша».

-Никакого НПГ, абсолютно исключено. Говорю Вам - он не подействует. Только зря время и гранаты потратим. Нет, подкрасться сзади и оглушить. Желательно прикладом – это, голубчик вы мой, на всех подействует.

По интонациям этот голос принадлежал довольно пожилому человеку, называющему зеленую молодежь на Вы. Определю как «Интеллигент».

- Профессор, ну Вы же умный человек, а вот предлагаете совершенно бандитские методы. Вот Вы когда-нибудь били человека прикладом по голове, да еще в затылок. Хм, или по затылку? А, неважно. Так что, били? Головой качаете, конечно же, нет. И я нет. Денис вот - тоже нет. Убьем мы их и совершенно ничего этим не достигнем.

Далее «юноша» сбивчиво и неразборчиво принялся излагать что-то еще, звучат фразы «чистота эксперимента», «скоро прилетит…», «просто необходимо».

Дальше они снова громко заспорили.

- Нет, ну почему нельзя газом? Просто и эффективно. Вот объясните.

- Ну не подействует он на них, голубчик. Ну сколько повторять. Ни на кого здесь не действует, а вот на них, видите ли, должен. Ладно, не хотите оглушать, пожалуйста. Вот надежное средство, всего один укол и готово, только свяжите обязательно, вдруг очнется.

- Никогда. Я на такое больше не поведусь. В первый раз Вы ведь тоже так говорили, а я еле ноги унес.

- Ну, кто же во всем, да, голубчик, во всем развитом мире знал, что у них такой метаболизм, и пятьсот миллиграммов дуолибриума для них только стимулятор, на первой стадии вызывающий временный ступор. А здесь я просто уверен, что метаболизм идентичен нашему. И потом, это замечательное средство, между прочим, исключительно моей разработки, подействовало бы и в первом случае. Если бы Вы более умело действовали…

- Профессор, Вы и тогда так говорили. А у меня до сих пор рука болит. Может, он мне ее вообще сломал.

- Да нет там никакого перелома. Вам просто не хочется заниматься серьезной наукой…

Дальнейшее развитие спора было прервано истошным визгом где-то справа. Моя рука рефлекторно потянулась куда-то в изголовье, нащупала будильник (а это был именно он) и выключила его. Так, похоже что это все-таки не тот свет. Осмелев, открываю глаза и вижу, что лежу на самой натуральной кровати в крохотном полутемном помещеньице 2х2, где, кроме еще одной такой же кровати напротив и общего шкафчика, больше нет ничего. Окон нет, на потолке малюсенькая лампочка ватт на двадцать. Где это я? На бункер похоже. И что там за гангстеры с высшим образованием спорят? Интересно, надо разобраться. В шкафчике одежда: белый халат, белая рубашка, белые брюки. Я что, в больнице? Вот уж не думал, что в Зоне больницы есть. А может я и не в Зоне? Да как я тут вообще очутился? Только что спасался от обстрела, с жизнью прощался, а теперь примеряю белый халат. Надо срочно разобраться. На ходу одеваюсь и пулей вылетаю в коридорчик.

- О, Денис. С добрым утром. Мы Вас, наверно, разбудили. Тут у нас маленький спор вышел.

Голос интеллигента принадлежал не много ни мало самому известному скупщику редких артефактов на территории Зоны, параллельно - светилу мировой и отечественной науки Вильямину Николаевичу Сахарову, которого я не раз посещал, сбывая нажитые честным трудом артефакты. По всей видимости, напротив него стоял и «юноша» - неивестный мне молодой человек лет двадцати пяти, коротко стриженый блондин с горящими то ли от жаркого спора, то ли от неукротимой жизненной энергии голубыми глазами на веселом жизнерадостном лице энтузиаста времен освоения целины.

- Вот Вы как думаете, чем их брать-то: метким выстрелом дуолибриумома из инъектора, нервнопаралитическим газом, а может вообще просто прикладом по голове? – обратился явно ожидая ответа Сахаров.

Интересно о ком это он, или о чем. Надо как-то выпутываться. И подостойнее. Кажется, сообразил как.

- Давайте вернемся еще раз к постановке проблемы, коллеги, оценим, так сказать, вводные данные. Вдруг мы зависли над решением какой-либо второстепенной задачи и уклонились, так сказать, от основного русла задания. Что надо сделать? – нашелся я и изготовился слушать.

- Задача формулируется элементарно – среагировал юноша нервно зыркнув на меня глазами, не иначе подумал, что я издеваюсь персонально над ним. - Необходимо в течение четырех часов, к прибытию вертолета с центральной базы, изловить живым и невредимым одного зомби, желательно двух. Левченко готовит очередной эксперимент, который просто взорвет в очередной раз мировое сообщество, приблизит нас к пониманию сути Зоны, увеличит ассигнования на науку и…

- Володя, ну перестаньте ерничать. В этой области действительно намечается прогресс. Ну Денис, какое все-таки у Вас предложение? Выкладывайте, Вы же вчера еще заявляли, что что-то придумали.

Ну… Да не иначе меня в стан ученых-экологов занесло. Ну джин, попадись ты мне. Сначала на службе у Монолита, теперь вот здесь, похоже, исследую загадки Зоны в качестве молодого ученого в лаборатории на Янтаре – в прошлой жизни я тут пару раз бывал. Попал так попал, и ведь совершенно без перехода и подготовки. Да, выясняется, что только в научной фантастике виновник торжества – сиречь главный герой – сразу врубается в происходящее и начинает действовать ну прямо как будто родился для этого. Был, скажем, простой бухгалтер, а теперь покоряет Вселенные. Однако надо что-нибудь предложить, а то от меня ожидают чего-то дельного.

- Вильямин Николаевич, а у нас есть какая-нибудь пиротехника: ну там бенгальские огни, ракеты?

- Обычной пиротехники как не было так и нет, а вот десяток артефактов типа «Бенгальский огонь» и «Вспышка», найдется. А зачем они Вам? – Сахаров недоуменно уставился на меня, не понимая шучу я, или говорю серьезно. – Что-то празднуете?

- Да вот идея пришла. Я в одном фильме видел, как перед героями такая же проблема стояла: надо было внимание зомби отвлечь, пока они вылазку в город совершали. Так вот, это их внимание они отвлекали как раз тем, что устраивали фейерверк. Зомби задирали голову вверх и переставали замечать что-либо.

- Интересно, очень интересно. А на основании каких наблюдений ты пришел к выводу, что это имеет шансы на успех? – оживился тот самый «юноша», кого, как я неожиданно для себя вспомнил, звали Володей.

- Э-э-э (да, выдал так выдал, но ничего, надо выкручиваться) … нуу… Да вот позавчера в бинокль с крыши лаборатории наблюдал, с каким они восторгом пялятся на горящую покрышку. Ну, это ж была твоя Володь, идея понаблюдать за этими товарищами. На предмет предпочтений и уровня интеллектуального развития.

Володя непонимающе уставился на меня, но тут неожиданно на помощь пришел Сахаров:

- Так это мое предложение было и, надо же, вот сейчас только вспомнил. А что, идею стоит проверить. Вдруг мерцание света их гипнотизирует, так что без риска напороться, уж извините за такое выражение, на выстрелы, можно их разоружить, связать и управиться к прилету вертолета. Так, сейчас я достану вам из хранилища пару «Вспышек» поярче, да пару «Бенгальских» поискристее – для чистоты эксперимента.

- Простойте, профессор, так не пойдет. Вдруг эта его теория нежизнеспособна, дайте гранат, а вот если и они не подействуют, то тогда только прикладом. Как такой вариант?

- Подходит, подходит. Все за дело.

С этими словами Сахаров с крайне решительным видом исчез, свернув за угол, где, по видимости и располагалось хранилище артефактов и, одновременно склад оружия, брони и боеприпасов.

Володя тоже куда-то заспешил. По-видимому, идея одновременного испытания предложенных вариантом устроила всех, положив конец чуть не дошедшего до взаимных оскорблений научного спора.

Мне же просто дико захотелось позавтракать: сказался психологический эффект трехдневного голодания в шкуре монолитовца. Так что, навострив обоняние, я быстро нашел в конце коридорчика кухню. На столике в центре валялись нетронутые тюбики с едой – ну совсем как у космонавтов. Да, оказывается, вот кто в Зоне лучше всех спит и ест – ученые. И почему я к ним на главную базу не устроился работать, сейчас бы катался как сыр в масле? Впрочем, стоп, я ведь и катаюсь. Руки сами жадно потянулись к тюбикам и, что церемониться, прямо в рот стали выдавливать содержимое: ух-ты вкус картофельного пюре с черносливом, а здесь вообще жареный цыпленок, а это что еще такое – «настоящий вкус трюфеля». Ну буржуи, хотя, наверное так и надо – должна же быть в Зоне, как и в любом нормальном обществе, элита. Лучше это будут ученые, чем всякие там нечистые на руку олигархи или политики с одной извилиной и неугасимой жаждой власти.

В ход моих очень научных размышлений вмешался требовательный писк внутреннеготелефона, который неприметно пристроился на стене. Может меня ищут, вроде больше на втором этаже никого нет?

- Алло.

- Денис, Вы куда пропали? У нас уже все готово, а Вас нет и нет? – осведомился немного раздраженный голос Сахарова.

- Ну так я это… завтракаю, я же только что проснулся. Полночи высчитывал эту Вашу кривую Эйхмана, ну и натурально восстанавливаю растраченные энергоресурсы.

- А, ну да. Как закончите, немедленно поднимайтесь. Ждем.

Вот ведь нетерпение съедает. А ведь всем уже и не зомби поймать больше хочется, а проверить, чья идея правильной оказалась. Научное тщеславие удовлетворить. Вообще странно, к лаборатории ученых на Янтаре прикреплен целый отряд долговцев, поручили бы такое задание кому-нибудь из них. Ладно-ладно, поднимаюсь. Интересно, где у них гальюн?

 

Спустя пять минут донельзя довольный жизнью я любовался на свое отражение в защитном шлеме Володи. Хорош, ох хорош. Модифицированный по последнему слову техники Зоны бронежилет «Булат» сидел как влитой. На груди эмблема экологов: ветвь оливковая, весь пояс в контейнерах с артефактами, да не какими-нибудь, а только самыми лучшими: кристалл, пару колобков, ночная звезда и золотая рыбка. В руках новехонькая гаусовка, модифицированная под сверхэффективную стрельбу пулеметными патронами. Красота. Долго любоваться этим чудом не удалось. Раскрылась безжалостная шлюзовая дверь, и мы с Володей направились за территорию лаборатории экологов по курсу зюйд-вест. Там, примерно в полукилометре от базы, ковыляя, хромая и раскачиваясь из стороны в сторону передвигалось двое зомби с пистолетами наголо. На погоде внимание заострять не стал: точь-в-точь такая же пацифистски настроенная, как и в недавнюю бытность мою монолитовцем. То же изобилие яркого солнца и радость жизни.

- Э, Володя, постой. А куда делся отряд долговцев, который охранял лабораторию?

- Денис, ну ты вообще заработался. Месяц как они окончили зачистку местности, новых тварей больше не появляется. Вот они и ушли. Что им тут еще делать? С мелкими неприятностями мы и сами отлично справляемся.

Да, опять выставил себя дураком. Ладно, не привыкать – сейчас отыграюсь.

К зомбименам подобрались как-то уж очень легко, кучка шлакоблоков и неизвестно кем и когда оставленных водопроводных труб надежно скрыла нас от их подслеповатых глаз Володя, поигрывая правой рукой серым цилиндриком газовой гранаты, тронул меня за запястье:

«Ну, зомбилов, зачаровывай своих жертв, а я пока сам подготовлюсь». И скрылся за соседней горкой труб.

Я распаковал серую дорожную сумку, которую до этого просто нес в руках (с проклятым рюкзаком возиться не хотелось). В ней грудкой лежало четыре искрящихся артефакта – все как и планировалось. В очередной раз выглянул из-за правого угла укрытия, дабы еще раз оценить обстановку. Зомби, назовем его просто № 1, заканчивал нарезать очередной круг вокруг потухшего костра, что-то бубня. Видок у него, как и у любого зомби, был еще тот: осунувшееся лицо, воспаленные глаза, открытый рот с растрескавшимся губами, кожаная куртка выдавала в нем бывшего бандита. Да, гад, свое ты получил. Из-за груды валежника показался и зомби № 2. Пригляделся, во блин – ну вылитый первый зомби. Э-э-э, близнецы что ли?

Дождавшись, пока они подойдут друг к дружке поближе, с ловкостью циркового фокусника кинул прямо им под ноги один за другим все четыре артефакта. Поначалу никакого эффекта не наблюдалось. Я даже недовольно засопел, представив, как рассказ о моей неудачной задумке с беззлобной подачи моих же коллег попадет в научный журнал «Мир Зоны» с его миллионными тиражами в раздел «Бывают и такие эксперименты». Но тут № 1 радостно замычал что-то из младенческого репертуара и бухнулся на колени перед сверкающим «бенгальским огнем». Со стороны его поведение смахивало на выходки большущего и страшно худого ребенка. № 2 поначалу не заметил ничего удивительного, но, обходя своего напарника по ломаной гиперболе, узрел «вспышку», так же радостно загулил и повалился перед нею на живот. Есть! Готово! Вынув из все той же сумки инъектор и пару веревок покрепче, я подкрался и победно всадил в каждого из них по заряду. Обошлось –таки без снайперской стрельбы из этого нелепого устройства: то-то Сахаров расстроится. Не мешкая, скрутил и № 1 и № 2 по рукам и ногам. Эй, Вадик! Готово, выбирайся. Разочарованный Вадик высунулся из своего укрытия, поглядел на мои достижения, пожал протянутую руку. После чего спеленатых зомби каждый вскинули за спину – весу-то в них 40 кг, не больше - худющие как щепки. И на плече, как викинги волокли награбленное добро и женщин после удачного налета, понесли их на базу. Не теряя, впрочем, всегдашней бдительности – вдруг неподалеку приятели их околачиваются, или еще какая-то агрессивная псевдоживность.

Совершенно неожиданно для моего пессимистического настроения, добрались нормально и без приключений. На пороге с распростертыми объятьями встречал сам Веньямин Николаевич:

- Ну, чья взяла?

На что с гордостью я ответил:

-Конечно, моя.

И коротко рассказал, как было дело.

- Ну, дела. Значит на главную базу Вы, Денис, и полетите. Там сейчас много интересного. Через час прилетает вертолет. А до его прилета как раз успеете еще одно высокооплачиваемое задание вдвоем выполнить. В районе болота я такое интересное излучение засек, такие перспективы…

До этого безучастный Володя вдруг ожил и, неожиданно с мольбой посмотрел на меня, мол «Помоги».

- Профессор, ну не начинайте опять. Ведь сколько уже обсуждали. Это крайне опасно.

- Нуу, опасно, скажете. Вон, сразу двоих матерых зомби в момент скрутили, а тут надо всего с одним маленьким монстром расправиться.

- Он хоть и маленький, но покруче целого взвода будет.

- Ну, это Вы, прямо скажем, загнули. Да Вас двоих за глаза хватит. Да еще с таким снаряжением. Да никто вообще не устоит против таких орлов.

- Профессор, на дешевую лесть мы не купимся, Денис, ведь так?

- О…Да, да, да. Никогда.

- Да и чем мы его возьмем, обаянием или широтой души?

- Вот это уже молодые люди, совсем другой разговор. Я тут на досуге такую вещь разработал, полностью нейтрализует направленное пси-излучение.

С этими словами как по мановению волшебной палочки у Сахарова в руках появился шлем из проволоки с какими-то штучками, прилепленными к вискам. Он восторженно потряс им над головою и вознамерился тут же нацепить его на Володю. Но у того реакция оказалась ну просто как у псевдособаки, он с удивительной ловкостью увернулся и спрятался за меня.

Не поняв в чем причина такого странного поведения коллег, я тупо поинтересовался:

- Так это, нас двое, а шлем один.

Сахаров хитро подмигнул, причем обоими глазами. Нервный тик и него что ли такой?

- Ну, это ничего, пустяки. Пока он будет одного из Вас атаковать, другой в полной безопасности подберется к нему поближе, всадит полный заряд дуолибриума ему под лопатку, добычу на плечо и сюда…

Тут до меня дошло.

- Профессор, Вы что, смерти нашей хотите. Ни на какого контролера я лично по доброй воле не пойду. Это ж… И тут у меня просто не хватило слов.

- Да, Денис, ругаетесь, как сапожник, а еще кандидат биологических наук. Да это же будет прорыв в науке! Да по изучению контролера можно будет написать не одну диссертацию! Вы же прославитесь как сам Альберт Энштейн! И к тому же награда французского научного общества…

- Какая еще награда?

- Как это «какая»?

И Сахаров протянул мне журнал на французском языке, где на первой странице красовалась фотография застреленного контролера в полный, так сказать, рост, а ниже цифра

1 000 000.

- Надо же, неужто долларов?

- Коллега, берите выше, евро конечно. Но, за живого.

- Э нет, профессор, вы что, никогда!

- Ну, тогда вся слава и деньги достанутся другим.

- Кому это?

- Сейчас же сентябрь, забыли? Вот-вот с агропрома набежит просто куча сталкеров, очень желающих подзаработать. Среди них обязательно найдется пара смелых ребят, и они обязательно приведут мне живого контролера…

 

Оживленный спор продолжался еще около часа, пока звук садящегося на крышу вертолета его не прекратил. Вместе с Володей мы втянули осоловевших зомби в грузовое отделение. Я кивнул паре безразличных и уже наверное много повидавших на своем тридцатилетнем веку пилотов, помахал напрощание новым коллегам. Минута, и мы уже в воздухе. Дальше полет как полет, ничего особенного. Интересно, а что там, на центральной базе ученых? Где она вообще? Да и для каких-таких экспериментов им понадобилось двое живых зомби? Ничего, сейчас узнаю.

Через десять минуть трясучего полета мне вдруг показалось, что вертолет неподвижно завис в воздухе и вот-вот упадет. О, нет, неужели опять как в этой проклятой гостинице. Мое сознание еще раз раздвоилось. Я, вроде как остался и в вертолете, и продолжал все так же валяться на полу под минометным огнем, и очутился где-то еще. Вот только где?

 

 

Лепестки сумрака.

Ночь. Тьма. Безмолвие. Холод. Боль. Чудовищная боль, разлитая по всему телу. Где я? Кто я теперь? Прислушиваюсь к себе – нет ответа. Все та же ночь, тьма, безмолвие, боль.

Глаза. Надо открыть глаза. Какие тяжелые веки. Нет. Их надо срочно открыть. Иначе смерть. Нет, проще умереть, чем их открыть. Помощь. Да. Кто-то должен быть рядом. Кто-то может помочь. Надо просто попросить. Делаю усилие. Кричу изо всех сил. Но изо рта вырывается лишь глухой стон. Как же это. Никого. Ни звука. Ни шороха. Только сил стало меньше. Нет. Должны услышать. Просто надо еще постараться. Напрягаюсь изо всех сил. Еще один слабый стон. В груди что-то клокочет. Ах, как больно… Я…

 

Свет, откуда-то льется свет. О, он такой яркий. Голоса. Смеются? Кто вы? Помогите мне, я умираю. Что-что? Нет, не сейчас. Я должен… Что же я должен? Запястье. Надо просто сжать правую руку в кулак. Нет. Я не запомню. Сложно. Непонятно.

Тишина. Вдруг вижу. Да-да, вижу прямо под собою неподвижно лежащее тело человека в окровавленном и изломанном диковинном панцире. Из грудного отдела выдраны неизвестной с