Основные идеи философии И. Канта

Иммануил Кант (1724 – 1804 гг.) — немецкий философ и ученый, родоначальник немецкой классической философии. Прожил всю жизнь в Кёнигсберге, где окончил университет и был в 1755 – 1770 гг. доцентом, а в 1770 – 1796 гг. профессором университета.

В философском развитии Канта различают два периода — «докритический» и «критический». В т. н. докритический период Кант признает возможность умозрительного познания вещей, как они существуют сами по себе; в т. н. критический период — на основании предварительного исследования форм познания, источников и границ наших познавательных способностей он отрицает возможность такого познания. В «докритический» период («Всеобщая естественная история и теория неба») Кант разработал «небулярную» космогоническую гипотезу об образовании планетарной системы из первоначальной «туманности», т. е. из облака диффузного вещества.

«Вещь в себе», — это философский термин, означающий вещи как они существуют сами по себе, в отличие от того, какими они являются «для нас» — в нашем познании. Различие это рассматривалось еще в древности, но особое значение приобрело в XVII – XVIII вв., когда к этому присоединился вопрос о способности (или неспособности) нашего познания постигать «Вещи в себе». Это понятие стало одним из основных в «Критике чистого разума» Канта, согласно которому теоретическое познание возможно лишь относительно явлений, но не относительно «Вещи в себе», этой непознаваемой основы чувственно созерцаемых и рассудочно мыслимых предметов. Понятие «Вещи в себе» имеет у Канта и другие значения, в т. ч. ноуменальной сущности, т. е. безусловного, запредельного для опыта предмета разума (Бог, бессмертие, свобода). Противоречие в кантовском понимании «Вещи в себе» заключается в том, что, будучи сверхъестественной, трансцендентной, она в то же время аффицирует наши чувства, вызывает ощущения.

Познание начинается, по Канту, с того, что «Вещь в себе» воздействует на органы внешних чувств и вызывает в нас ощущения. В этой предпосылке своего учения Кант — материалист. Но в учении о формах и границах познания Кант — идеалист и агностик. Он утверждает, будто ни ощущения нашей чувственности, ни понятия и суждения нашего рассудка не могут дать никакого достоверного знания «о вещах в себе». Вещи эти непознаваемы. Правда, эмпирические знания о вещах могут неограниченно расширяться и углубляться, но это не приближает нас к познанию «вещей в себе».

В логике Кант проводил различие между обычной, или общей, логикой, которая исследует формы мысли, отвлекаясь от вопросов об их предметном содержании, и логикой трансцендентальной, которая исследует в формах мышления то, что сообщает знанию априорный, всеобщий и необходимый характер. Основной для него вопрос — об источниках и границах знания — Кант формулирует как вопрос о возможности априорных синтетических (т. е. дающих новое знание) суждений в каждом из трех главных видов знания — математике, теоретическом естествознании и метафизике (умозрительного познания истинно-сущего). Решение этих трех вопросов «Критики чистого разума» Кант приурочивает к исследованию трех основных познавательных способностей — чувственности, рассудка и разума.

Кант пришел к выводу, что все три умозрительные науки традиционной философии, рассматривавшей эти идеи, — «рациональная психология», «рациональная космология» и «рациональная теология» — науки мнимые. Поскольку его критика ведет к ограничению компетенции разума, Кант признавал: то, что при этом теряет познание, выигрывает вера. Т. к. Бог не может быть найден в опыте, не принадлежит к миру явлений, то, по Канту, вера необходима, поскольку без этой веры невозможно примирить требования нравственного сознания с непререкаемыми фактами зла, царящего в человеческой жизни.

На основе результатов критики теоретического разума Кант построил свою этику. Исходной ее предпосылкой оказалось сложившееся у Канта под влиянием Руссо убеждение в том, что всякая личность — самоцель и ни в коем случае не должна рассматриваться как средство осуществления каких бы то ни было задач, хотя бы это были задачи всеобщего блага. Основным законом этики Кант провозгласил формальное внутреннее повеление — категорический императив. При этом Кант стремился строго отделить сознание нравственного долга от чувственной, эмпирической склонности к выполнению нравственного закона: поступок будет моральным только в том случае, если совершается единственно из уважения к нравственному закону. В случае конфликта между чувственной склонностью и нравственным законом Кант требует безусловного подчинения нравственному долгу.

Кант далек от однозначно отрицательной оценки заблуждений разума и его антиномичности — он видит в этом проявление стремления к неограниченному расширению знания. Идеи разума имеют для естествознания регулятивное, направляющее значение. Учение об априорных, рациональных структурах и диалектике разума составляет, по Канту, подлинный предмет философии. В «Трансцендентальном учении о методе» определяются методы критического философского исследования (дисциплина), его цели, идеал и способы их достижения, рассматривается система предметов чистого разума (сущее и должное) и знаний о них (метафизика природы и нравственности), а также его архитектоника.

Завершающая часть «Критики чистого разума» призвана ответить на вопрос «Как возможна метафизика?» В составе человеческого познания мы обнаруживаем отчетливо выраженную склонность к объединению рассудочных операций под формой идеи. В этой склонности к объединению находит свое характерное выражение действие человеческого разума. Каковы же априорные идеи чистого разума? Таких идей, по Канту, три: душа, мир, Бог. Именно они лежат в основе нашего естественного стремления к объединению всего нашего познания, подчинения его единым целям (задачам). Эти идеи венчают знание, оказываются предельными идеями нашего познания. В этом смысле они обладают априорным характером. Вместе с тем, в отличие от категорий рассудка, идеи имеют отношение не к содержанию опыта, а к чему-то лежащему за пределами всякого возможного опыта. По отношению к рассудку идеи разума выступают, т. о., как обозначение, в сущности, никогда не достижимой задачи, т. к. средством познания чего-либо, лежащего за пределами опыта, они стать не могут. Ведь из факта существования этих идей в нашем уме отнюдь не следует факт их действительного существования. Идеи разума имеют поэтому исключительно регулятивное значение, и, следовательно, науки, которые сделали своим предметом изучение души, мира и Бога с помощью разума, оказываются в проблематичном положении. В своей совокупности рациональная психология (учение о душе), рациональная космология (учение о мире в целом) и рациональная теология (учение о Боге) и образуют собой основные разделы метафизики. Методы метафизических наук в силу отмеченной проблематичности ведут поэтому совершенно закономерным образом, а не в силу случайности или личной неудачи самих метафизиков, к неустранимым и неразрешимым в пределах самого разума антиномиям. Последнее означает, что мы с одинаковым успехом можем доказать прямо противоположные утверждения (например, ограниченность и неограниченность мира во времени и пространстве, подчиненность всего действию причинности и наличность отрицающей ее свободы воли, бытие Бога и его отсутствие). Такая ситуация свидетельствует о невозможности для метафизики стать наукой. Предметы ее познания находятся за пределами опыта, а потому достоверным знанием их мы обладать не в состоянии. Обречен ли человек в этой ситуации на полное незнание ноуменов (вещей в себе)? Возможно ли помыслить их себе непротиворечивым образом? Такая возможность открывается нам не на путях научного познания, но лишь с помощью практического разума, т. е. на почве нравственности.

Категорический императив — термин, введенный Кантом в «Критике практического разума» (1788 г.) и обозначающий в отличие от условного «гипотетического императива» основной закон его этики, имеет две формулировки: «…поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом» и «…поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого так же, как к цели и никогда не относился бы к нему только как к средству». Первая формулировка выражает характерное для Канта формальное понимание этики, вторая ограничивает этот формализм. Согласно Канту, категориальный императив является всеобщим общеобязательным принципом, которым должны руководствоваться все люди независимо от их происхождения, положения и т. д. Категорический императив предполагает наличие свободы воли, воли как свободной причины наших поступков. Безусловность и свободы воли, и бессмертия души, и существования Бога является не результатом рационального (теоретического) доказательства, а предпосылкой практического разума, точнее, морального закона. Они не обогащают сферу теоретического знания (и в этом смысле не являются теоретическими догмами), но придают идеям разума объективное значение. Утверждение свободы воли, бессмертия души и существования Бога обязано своей действительностью моральному закону, и в этом (но только в этом!) смысле религия основана на морали, а не наоборот. Так, по Канту, само существование Бога необходимо потому, что добродетель в мире, подчиненном механической причинности, никогда не будет увенчана счастьем, и справедливость, требующая воздаяния добродетели, свидетельствует о существовании мира с всесильным Богом, воздающим по заслугам.

Учение Канта оказало огромное влияние на последующее развитие научной и философской мысли. Своим учением об антиномиях разума Кант сыграл выдающуюся роль в развитии диалектики. Канта критиковали и пытались на него опереться философы самых различных направлений. Возникшее в 60-х гг. XIX в. неокантианство стремилось разработать на основе идей Канта системы (преимущественно субъективного) идеализма.

Философия Канта — завершение и одновременно критика Просвещения. Вместе с тем она образует начало последней фазы развития классической европейской философии, представленной школой немецкого идеализма (Фихте, Шеллинг, Гегель). Канту, т. о., принадлежит особо важное место, и неудивительно, что именно к нему постоянно возвращается философская мысль XIX и XX столетий.