Анекдотов, рассказов, поверий и суеверий о вампирах

Венгерских, моравских и богемских,

И о бруколаках

 

 

Совсем непонятные или дурно понятые

явления природы были источником бес-

численных суеверий и предрассудков.

 

Кант

 

 

ампиризм был результатом расстроенного воображения суевер-

Â

ных, которые воображали, что некоторые люди после смерти

подымались из своих могил, беспокоили целые деревни, со-

сали кровь у своих родных и умерщвляли их. Этих — мнимых, бес-

покойных, ночных бродяг прокалывали насквозь, рубили и жгли, не

сознавая бесчеловечности таких отношений к лицам, которые боль-

шей частью были обмершие, никогда и не думавшие беспокоить жи-

вых, поднявшись из могил, как потому, что не в состоянии были

подняться из могил, так и потому, что в безотрадном состоянии об-

морока они ничего не думали.

Вампиры венгерские, главный предмет нашего исследования, бы-

ли более или менее давно умершие люди, которые выходили из

своих гробов и беспокоили живых: являлись им, высасывали у них

кровь, производили в доме шум и даже причиняли смерть. Их наз-

вали «вампирами», что по-славянски означает кровопийцу. Освобож-

дались от сих страшных посетителей тем, что выкапывали их из зем-

ли, отсекали им головы, пробивали в сердце колом или копьем, а ос-

татки трупа сжигали.

Много было попыток объяснить возвращение и явление вампи-

ров. Некоторые отвергали их как фантастические бредни и объясня-

ли все невежеством и суеверием народов тех стран, в которых они

являлись.

Другие полагали, что люди эти были не действительно умершие,

а погребенные заживо, а потому возвращение и явление их пред-

ставляли вполне естественным. — Иные же считали их просто чудом

и успокаивались.

Со своей стороны мы постараемся сперва представить читателям,

что было сказано и писано об этом предмете, далее выведем отсюда

некоторые следствия и укажем основания для суждения об этом

предмете.

 

 

ГЛАВА I

 

Оживление мнимо умерших. Предание об Аристее

Проконезском

 

 

живление некоторых лиц, которых считали умершими, тогда

Î

как на самом деле они находились только в состоянии летар-

гического сна; далее, пробуждение некоторых, которые опи-

вались до такой степени, что их считали мертвыми, и которые раз-

личными медицинскими средствами, заботливостью и искусством

врачей выводимы были из этого состояния, — все подобные при-

меры оживления не суть факты истинного оживления: лица эти не

были действительно умершие, а только казались такими.

Мы приведем здесь несколько таких примеров, когда мертвые

оживали спустя несколько месяцев или даже лет после их погре-

бения, которые, если бы даже они похоронены были и живыми, в

продолжение такого времени неизбежно должны были задохнуться

в своих гробах и у которых, несмотря на это, находили все признаки

жизни: жидкую кровь, неистлевшее тело, свежий и приятный цвет

лица, гибкие и удобоподвижные члены. Эти существа днем или но-

чью выходили из своих гробов и беспокоили живых: высасывали у

них кровь, нередко даже умерщвляли; являясь в дома своих родст-

венников, садились за стол, делали тысячи подобных вещей и на-

конец снова возвращались в свои гроба, но никто не видел, как они

входили туда.

Если эти ожившие были недействительно умершие, то необъяс-

нимым в таком случае оставалось бы только то, каким образом и

при каких счастливых обстоятельствах выходили они из своих гро-

бов? Пробуждались ли они от летаргического сна или дух жизни

возвращался к ним, как это бывает с теми, которые впадают вдруг в

обморок, но через несколько времени, как скоро кровь и жизненная

сила опять начнут свое нормальное отправление, естественным об-

разом приходят в себя?

Но каким образом они выходят и снова входят в свои могилы, не

разрывая земли и ни для кого не видимо? Возможно ли, чтобы сос-

тояние летаргии или обморока продолжалось целые годы?

Несмотря, однако ж, на это, рассказов подобного рода сущест-

вовало и существует очень много. Так, например, Ориген в своей

книге против Цельса1 приводит следующий рассказ: Аристей, один

из замечательнейших граждан Проконезских, пришедший однажды

в дом одного ремесленника, скоропостижно умер здесь. Ремеслен-

ник, заперев дом, отправился тотчас к родственникам умершего из-

 

Orig., Contra Celsum, Lib. I, pag. 23 et seq.

 

252

 

вестить их о его смерти. Молва об этом случае скоро разнеслась по

всему городу. Тут случился человек из Кизика; он уверял всех, что

по дороге из Кизика он только что встретился с Аристеем и говорил

с ним и, следовательно, быть не может, чтобы тот умер. Родствен-

ники со знаками достоинства умершего, как это было в обычае, от-

правились в дом ремесленника, чтобы забрать тело покойника. Но,

пришедши, в доме ни мертвого, ни живого Аристея не нашли. Через

семь лет видели его в городе, потом он опять исчез. Спустя триста

сорок лет явился Аристей в городе Метапонте в Сицилии и требовал

от жителей устроить в городе храм Аполлону и при нем статую в

честь Аристея Проконезского и при этом прибавил, что они единст-

венные из всех народов Италии, которых Аполлон удостаивает своим

присутствием и что он, который говорит теперь с ними, сам сопро-

вождал этого бога в виде ворона. Сказав это, он исчез. Жители Ме-

тапонта, по поводу этого явления, обратились за советом к Дель-

фийскому оракулу и тот отвечал, что они должны следовать совету

Аристея, потому что это послужит им в великую пользу. Действи-

тельно, они поставили на городской площади две статуи, Аполлону

и Аристею, и обсадили их лавровыми деревьями. Статуи эти сохра-

нились до времен Геродота1 .

 

∆∆∆

 

 

Herod., Lib. IV.

 

ГЛАВА II