Новое направление Зейна Малика

Оригинальный текст: The Fader.

Перевод: Zayn Malik Daily

 

Как у члена одной из грандиознейших групп в мире, реальность Зейна Малика была сформирована фантазиями других людей. Теперь, в его первом крупном интервью со времён ухода, он объяснит, почему он это сделал и кто он сейчас.

 

Если Вы погуглите «дом Зейна Малика», то получите десятки постов, которые покажут Вам, как он выглядит: большая белая коробка с хромированными акцентами, типичная для Майями Бич. Несмотря на то, что это недалёко, вниз по дороге, от церкви 12-го века в спальном районе севернее Лондона, где, намного больше, чем молодого поп-феномена, вы ожидаете увидеть семью менеджера среднего звена по финансам, собравшуюся вокруг телевизора, чтобы посмотреть X-Фактор.

 

Зейн, 22, только вернулся в Соединённое Королевство после трёхмесячного пребывания в Лос-Анджелесе и, пока он отсыпается от джетлага в конце дня, я брожу по его частной собственности. На своей подъездной дороге он собрал всевозможные вещи с колёсами: два больших внедорожных мотоцикла и один миниатюрный, одну машину для картинга с буквой Z на ней, выполненной в стиле Супермена, винтажный Мини Купер, а также пару машин, которые уже очень стары и которые он разукрасил аэрозольной краской по всей поверхности, нарисовав лаймово-зеленые каракули. Стрит Арт, как знают многие фанаты, это одна из страстей Зейна, у него даже есть комната, внутри которой он рисует на всём доступном пространстве.

 

Это всё - хобби богатого молодого человека, но на заднем дворе Зейна чувство детства натыкается на что-то другое, что-то мрачное. Коробка на его крыльце - мощный арбалет Predator CarbonLine. Веревочная лестница ведёт через граффити «Fuck this life» (нах** эту жизнь) к сараю, который был переделан в стиле пиратского паба. На двери - рукописный «график работы» бара (он никогда не закрывается) и надпись «внутри я злой». Здание, похоже, было обстреляно шарами для пейнтбола. На дальней стороне двора находится 25-футовый американский индеец типи, будто вышедший из Неверленда. А в самом центре установлен манекен для борьбы - один из тех, на котором Вы можете отрабатывать свои приемы, или, в случае с Зейном, сотни раз запускать в него стрелы.

 

Прошло уже 7 месяцев с тех пор, как Зейн покинул One Direction, одну из популярнейших групп в мире, и его работодателя на целых пять последовательных лет. Его дом - символ всего, чего он достиг за то время - и его беспокойства за эти же достижения. До этого момента, Зейн был наглядной историей о том, как Ваша жизнь может стать заложником представлений других людей о Вас и как легко это всё может выйти из-под контроля. Такое случается с каждым, но в известной группе пропасть между тем, кто ты и тем, кем, по мнению остальной части мира, ты являешься, в десятки раз больше. Западный холостяк, наиболее видная мусульманская знаменитость, Зейн столкнулся с недоразумениями в невообразимой степени.

 

Позируя на сидении одного из своих мотоциклов, Зейн оголяет свой торс, чтобы поймать последние, затухающие лучи солнца. Он занялся фотосессией, сразу после того как вышел из дома и пожал руки всем 12 членам съёмочной группы, собравшимся вокруг него. Это напоминает мне сцену из документального фильма «One Direction: Это мы» 2013 года, где Зейна разбудили посреди ночи, так как была его очередь запрыгивать в будку и записываться. Его профессионализм, к этому времени, стал инстинктивным.

 

Зейн известен в течение четверти своей короткой жизни, остальную же часть времени он был скромным и застенчивым. «Это дом моей мечты», - говорит он мне, после того как мы сделали фотографии. Мы удобно устроились в его пабе на заднем дворе с бутылками Beck's, и он зажёг косяк. «Район, откуда я прибыл, не похож на этот». Он родился в рабочем районе, в Брэдфорде, городе в северной Англии, и влияние на его акцент несомненно: слова становятся мелодичными время от времени, так как каждые «U» и «A» он произносит как «O». «Вся атмосфера Брэдфорда повлияла на меня», - говорит он. «Это не самое финансируемое место, в отношении правительства, но там много честных и сильных людей. Много твёрдых семейных ценностей. Все очень горды, и каждый озадачен своим делом. Это отразилось на мне немного и сделало меня упорным, стойким человеком, и значительно дало понять мне, кем я являюсь. Если ты не понимал этого в Брэдфорде, то ты типа был оторванным, отсталым».

 

Имя Зейн Малик означает «красивый король» на арабском. Его отец Язер – пакистанец, а мать Триша – англичанка, которая приняла ислам, чтобы выйти замуж. «Я всегда пыталась узнать как можно больше о религии и культуре моего мужа», - Триша в интервью для BBC в 2013 году. «Я контролировала, ходят ли дети в мечеть. Зейн читал Коран три раза». Пока он рос, она работала халяльным шеф-поваром в начальной школе, готовя еду для мусульманских детей.

Летом 2010 года 17-летний Зейн отправился в Манчестер, чтобы участвовать в прослушивании седьмого сезона «X Factor». Для отборочного тура он выбрал песню 2004 года R&B-исполнителя Марио «Let Me Love You». «Основное влияние на мои музыкальные предпочтения пришло от отца. Было много R&B, много Ар Келли, много Ашера, много Донелла Джонса, много Принса. Он также слушал много рэпа, Тупака и Бигги. Много бопа, много регги, Грегори Айзекса и странных артистов вроде Йеллоумэна».

 

В то время как Зейн всегда представлял себя поющим на шоу, на самом деле он бы не попробовал свои силы, если бы не его мама. «Люди смеются надо мной, потому что сейчас это звучит так по-детски, но действительно, в то время я был ленивым подростком. Если бы я самостоятельно решал, идти на прослушивание на X Factor или нет, то я бы никогда на него не пошёл, потому что я бы никогда не встал в день прослушивания в четыре утра. Причиной, по которой я проснулся, было то, что моя мама вошла в комнату и сказала: «Тебе нужно идти на прослушивание для этого шоу». Мне показалось, что я должен был сделать это, потому что я был обязан сделать это ради неё».

 

Он попал в проект, но во время «учебного лагеря» он показал нам стеснительность из-за танцев и провалил квалификацию на следующий раунд. Но судьи сделали неожиданное предложение: шанс для Зейна и четырёх других ребят, которых только что отсеяли - Гарри Стайлса, Лиама Пейна, Найла Хорана и Луиса Томлинсона - остаться вместе на проекте в качестве группы. One Direction, название, которое предложил Гарри, впервые выступили в эпизоде, снятом в доме продюсера шоу и судьи Саймона Коуэлла в Испании, где они спели кавер на песню Натали Имбрулии «Torn»:

 

Illusion never changed / Иллюзия

into something real / так и не стала явью,

I'm wide awake and / Я очнулась ото сна

I can see / и вижу -

the perfect sky is torn / идеальное небо разорвано в клочья.

 

Возможно, предвещение?

 

Когда группа заняла третье место на шоу, Зейн посмотрел в камеру и сказал зрителям: «Это не конец для One Direction» и, спустя пару месяцев, было объявлено, что группа подписала контракт на 3.1 миллиона с компанией Коуэлла, Syco. One Direction выпускали платиновый альбом каждый ноябрь, с 2011 по 2014 года. Они стали шестыми исполнителями, которым удалось выпустить четыре альбома подряд, дебютирующих на первом месте в США и первыми не американскими артистами, кому удалось этого добиться. В перерывах между альбомами они неустанно колесили с турами по миру, заработав на 2014 год 280 млн долларов только на продажах билетов.

 

Через десятилетие после распада NSYNC, One Direction усовершенствовали модель бойз-бенда, добавив парочку вещей, делавшихся с дозой подлинно-кажущейся анархии. Стадионный рок оказался идеальным вариантом для средне-хороших певцов с игнорирующими гравитацию волосами, не желающих заучивать обычную хореографию. Просто прыгать и бегать вокруг намного веселее. Во всяком случае, именно так и кажется. Социальная жизнь одногруппников была ограничена из-за преследования прессы по поводу утёкшего видео 2014 года, на котором Зейн и Луи курили травку. Редкое исключение, подтверждающее правило.

 

Однако, на своих пресс-турах и выступлениях они казались неконтролируемыми. Как и должны выглядишь пять парней в районе 20 лет. Они распылялись шутками и подколами, постоянно пинали и толкали друг друга пока, как по волшебству, их голоса не сливались в один удивительный аккорд.

 

Мальчиковые группы, такие как One Direction, уникальны, потому что непосредственно говорят с молодой, женской аудиторией. Это очень прибыльно - мама или папа должны сопровождать дочь на концерт, а это уже по два билета на фаната - что тоже может иметь положительное влияние. В довольно убедительном эссе для Raced, которое называется «Абсолютная необходимое в One Direction», Алана Месси называет группу «огромным социальным благом», потому что они проявляют мягкость, так не свойственную молодым мужчинам, по крайней мере именно так все и преподносится. Хотя не все их поклонники относятся к одной возрастаний группе или полу, классическая структура - один милый, один забавный, один плохой и т.д - предоставляет фанатам возможность, в отличие от реальной жизни, пофантазировать без какого - либо ущерба о том, какой тип они бы хотели и почему, или о том, как часто они бы меняли свои предпочтения. Месси называет эту счастливую альтернативную реальность «Королевством Девушек», потому что там их уважают, чтут и обожают.

 

Но иногда такое распространение всей этой любви может иметь неприятные последствия. Один из менеджеров Зейна сказал мне, что Дирекшионеры принялись названивать Зейну в дверной звонок посреди ночи в надежде, что он подумает, что это что-то чрезвычайное, выпорхнет из кровати и наткнётся на разговор с ними. Но когда я описываю этот тип поведения как «сумасшедший», Зейн исправляет меня, говоря о поклонниках «страстные». Возможно, он устал от их реальной, угрожающей силы над его жизнью - у него есть охрана и собака бойцовской породы - а возможно, он расценивает их действия как законные, этакие феминистские жесты. Я склонения ко второму варианту, потому что любить One Direction - дело довольно рациональное. В мире, который по чьим бы то ни было стандартам не идеальный, их легкие песни о неизменной любви встречаются с долгожданным облегчением. Это решение только фанатов - понять, что приносит тебе радость и ухватиться за это.

 

Многие, наиболее сильно поддерживающие Зейна люди, - выходцы из Южной Азии, большинство из которых видят его мощным представителем своей культуры или тем, чья слава и голос поднимут важные вопросы. В эссе для Noisey 2015 года, Дайяна Нури сказала, что One Direction подтолкнули некоторых людей из ее сообщества к обсуждению того, что значит быть мусульманином по-новому. «Зейн оказался перед целым миром, задающим ему вопросы как современному пророку», пишет она. «Можешь ли ты пить, курить, покрывать себя татуировками и назваться при этом мусульманином? Является ли музыка харамом [грехом]?». Одними из людей, записывающих за Зейном каждое слово, являются Two Brown Girls, поп-культурный подкаст, организованный двумя писательницами - Фарихой Ройзин из Милана и Зебой Блейн из Нью-Йорка. Ройзин говорит, что даже маленькое сообщение от Зейна, такое как его твит «Ид Мубарак», значит очень много для неё, как для человека, пытающегося балансировать между религиозными традициями и светской жизнью. «Вы либо полностью все чтете и соблюдаете, и это здорово и красиво, либо вы атеист и вам на все насрать», говорит она. «Я никогда не была ни тем, ни другим и, думаю, Зейн схож со мной в этом плане». В нашем интервью я зачитал ему эти цитаты.

 

«Я всегда чувствовал, что в некоторых местах присутствует некий фаворитизм меня, потому что фанаты, очевидно, хотят соотносить себя с тем, кто похож на них», говорит он, заканчивая косяк и переходя на сигареты. «Я нормальный человек, следующий своей религии, делающий все те же нормальные вещи, что и другие. Я люблю музыку, набиваю татуировки, делаю ошибки, прохожу через отношения и расставания. Я, если честно, горжусь, что люди смотрят на меня и могут видят себя». Я спросил, не чувствует ли он давления, необходимости подавать хороший пример из-за такого внимания, а он отвечает: «Не думаю, что когда-либо чувствовал давление. Я всегда хорошо себя ощущал, будучи, вроде как, первым своего типа, занимающимся тем, сем я занимался. Мне нравится, что я привнёс разнообразие. Но я никогда бы не попытался повлиять на что-нибудь, или сделать какое-то религиозное заявление и что-нибудь в этом роде. Я - это я. И я действую, как я».

 

Некоторые люди надеялись, что покинув One Direction, Зейн будет больше говорить о политических вопросах, таких как исламофобия на Западе, но, похоже, он не собирается. Может быть потому, что за последние пять лет он был обвинён, как серьезно, так и саркастически, в катастрофе 9/11, присоединении к ИГИЛ, рекрутировании фанатов в джихад или потому, что многие грозились его убить после того, как он написал #FreePalestine.

 

Я спросил, не преследование ли является сдерживающим фактором. «Это даже не из-за преследований», говорит он. «Я просто не хочу иметь влияния в этом смысле». Все же, даже услышав, как Зейн говорит о том, насколько он нормален, мне интересно, насколько «нормальным» может быть мусульманский человек, учитывая все обстоятельства, как кто-то, находящийся на месте Зейна, может чувствовать себя достаточно безопасно, чтобы заявить «Да, я хочу быть влиятельным».

 

Одна из престранных вещей, оказывающих давление на Зейна и нынешних членов One Direction, включает в себя «шипперство» - от relationship [отношения] - жанр, в котором воображают знаменитостей в отношениях друг с другом. В плане группы это означает отношения одного участника с другим. Так же, как стереотипные персонажи мальчиковых групп предоставляют почву для фантазий, шипперство позволяет этим псевдо-анонимным авторам возможность выразить их собственную ориентацию в безопасном пространстве. Это немного анархичный, побочный продукт One Direction, который ничего не стоит фанатам. Некоторые шипперы заходят немного далеко, но составленные ими тщательные исследования - кадры соприкоснувшихся локтей, гифки переглядываний на различных шоу - попытка доказать, что их выдумка - реальность. Они становятся ищейками, преследователями, углубляющимися в личную жизнь исполнителей, в попытке получить звание «инсайдер», доказать, что они - фанаты номер один.

 

Самая дикая теория фанатов - менеджмент скрывает отношения ребят. Поэтому я спросил Зейна, у которого теперь новый менеджмент, и который теперь может говорить более свободно, правдива ли хоть одна из историй. В общем-то, он сказал, что осознание того, что любое твоё действие будет восприниматься с подтекстом - это серьезная головомойка. «Нет никаких секретных отношений между кем-либо в группе», объясняет он. «Это не смешно, и для них, все ещё, это довольно тяжело. Они не будут, в естественных условиях, класть руку друг на друга, потому что осознают, что происходит и как это воспринимается. Они не будут делать этого в своём естественном поведении. Но фанаты - это фанаты. Они очень страстные, как только им в голову придёт какая-то идея - значит так оно и есть, независимо ни от чего. Если бы не эта страсть, я бы даже сказал одержимость, у нас бы не было всего этого успеха».

 

Лишь однажды стерев грань между реальностью и фантазией, ты уже не можешь вернуться. Самые преданные фанаты этих различных теорий могут придумать такое объяснение словам Зейна: «О, да он просто подписал соглашение о неразглашении» или «У Боссов просто есть на него компромат». Вот то, чем могут стать One Direction для фанатов и зевак - не группа, а неразрешима головоломка. Даже то, как Зейн стал «загадочным» оставляет кучу вопросов. Он стал загадочным потому, что менеджмент заставил его играть эту роль - и если это так, рассматривали ли они Зейна так из-за цвета его кожи? Или он стал таким потому, что чувствовал себя обособленно в творческом плане? Или это случилось просто из-за нескольких не очень удачных интервью, когда он просто не особо хотел что-то говорить? Зейн сказал, что было очень много интервью, когда журналист, перед этим задавав вопросы исключительно его одногруппникам, поворачивался к нему и говорил: «Зейн, ты был безумно тих». «Я, вообще то, довольно простой, беспечный парень», говорит он, «но было довольно много ситуаций, практически созданных для того, чтобы я выглядел загадочным или тихим. Полагаю, что это просто то, что люди покупают, это просто помогает им продавать все это. Это уже разработанный продукт, который продаётся».

 

Зейну всегда приходилось двигаться по чьему-то ещё курсу, страстные ли это фанаты или его, как он выражается, наследие. Но ничто не беспокоит его настолько, насколько музыка, реальная причина всего этого. Но, опять же, правила были против него. «В группе у меня никогда не было возможности проявить креативность и поэкспериментировать», говорит он. «Если я спою связку или куплет немного в R&B или немного по своему, то это всегда было бы перезаписано раз 50, пока это бы не звучало именно как поп, самый, блин, настоящий, чтобы они могли использовать эту версию. Каждый раз, когда я что-то предлагал, выглядело все так, будто я не вписывался. Это была обыкновенная концепция, сложившаяся у менеджмента о том, как они хотят видеть группу, а я просто не был уверен в том, что мы продаём. Я не был, на все 100 %, за эту музыку. Это был не я. Это музыка, которая просто была дана нам, и нам просто сказали - вот то, что продастся этим людям. Несмотря на то, что мы были крупнейшей, популярнейшей в мире группой, все равно чувствовалось странновато. Нам говорили быть счастливыми из-за того, из-за чего мы не были счастливы».

 

И он ушёл.

 

Это произошло в марте 2015, но точные сроки его решения сложно объяснить – Зейн говорит, что не было ни единого инцидента, который привёл бы к его уходу. «Я думаю, я просто хотел домой с самого начала», - утверждает Зейн. «Я всегда думал об этом. Я просто не знал, когда я сделал бы это. Затем, к тому времени, как я решил уйти, это казалось правильным, в тот день. Я проснулся в то утро, если быть абсолютно честным, с мыслями: «Мне нужно ехать домой. Мне просто нужно быть самим собой сейчас, ибо с меня хватит». Я был со своим младшим кузеном в то время – мы сидели в гостиничном номере – и я спросил: «Уехать ли мне домой?», и он ответил: «Если ты хочешь уехать домой, поехали». Ну мы и поехали».

 

В «жёлтой» прессе, однако, была представлена более скандальная картина. В течение почти всего времени Зейна в One Direction он встречался – затем обручился – с Перри Эдвардс, коллегой по X Фактору и Syco. В начале марта Зейн был запечатлён в тайском ночном клубе держащимся, за руки с женщиной по имени Лорен Ричардсон, тем самым вызвав волну слухов о его измене. Хотя Ричардсон, которая позже участвовала в реалити-шоу знакомств, сказала изданию «The Daily Star», что «это просто невинное фото, больше ничего не было». Другой британский таблоид, The Sun, представил интервью с ещё одной женщиной, шведской моделью, которая утверждала, что спала с Зейном в ту же ночь. Несколько дней спустя, 18го марта, Зейн дал последний концерт в составе One Direction. Трясущееся видео, снятое в толпе, показало его почти в слезах. На следующее утро, после того как иммиграционная служба Филиппин потребовала выплаты штрафа за «связь с наркотиками», о которой стало известно из-за слитого видео, представитель One Direction сообщил, что Зейн решил отдохнуть от тура в связи со стрессом. В течение недели на странице группы в Фейсбуке было размещено официальное заявление о его уходе со ссылкой на желание Зейна «быть обычным 22-летним парнем, который может расслабиться и жить вне всеобщего внимания».

 

Повлияли ли слухи о его измене на его решение уйти из группы? «Эти две вещи, на самом деле, никогда не совмещались в моей голове», - говорит он. «Очевидно, публично, вот, как это сработало, потому что это хорошо подходило цели прессы. Эти две истории хорошо смотрелись вместе. Истории вышли, потому что мы были в Таиланде, мы были на публике. Если бы мы были на улицах в Австралии, если бы мы были на улицах в Индии, произошло бы то же самое. Это был пик, когда слава была назойливой. Так было не из-за того, что я ушёл – это просто был способствующий всему фактор. Я уже принял решение до этого».

 

В августе, спустя пять месяцев после того, как он покинул группу, появилась информация о том, что Зейн и Перри отменили свою помолвку. В широко известной статье The Sun заявили, что он бросил её с помощью СМС. Зейн пользуется удобным случаем, нашим интервью, чтобы опровергнуть это. «Если бы вы могли записать все дословно, я был бы очень благодарен», - говорит он. «Я слишком уважаю Перри, чтобы покончить со всем смс-кой. Я сильно люблю её, и всегда буду, я бы никогда не порвал наши четырёхлетние отношения вот так. Она знает это, я знаю это, и общественность также должна знать об этом. Я не хочу объяснять, почему или что я сделал, я просто хочу, чтобы люди знали, что такого я не делал».

 

Сегодня Зейн, кажется, наслаждается холостяцкой жизнью. Недавняя фотография его без рубашки, обнимающегося с неизвестной девушкой, в Инстаграме вызвала бурю гнева с целью установить её личность. Когда я предположил, что он нарочно дразнит людей, его глаза загорелись шаловливым ликованием. Молодой парень, который покинул дом в 17, теперь, впервые в своей жизни, руководит своей собственной историей и идёт на небольшой риск запятнать её. Он больше курит и спит дольше обычного. Что же выйдет из его нового положения дел – всё ещё открытый вопрос, и на него не так-то просто ответить.

 

В конце июля, за неделю до того как расставание Зейна с Перри стало известным, он подписал контракт с RCA (лейбл, на который подписаны Крис Браун и самый любимый экс-бойбэндер Америки, Джастин Тимберлейк) как сольный артист. Так же, как и Syco, лейбл является дочерней компанией Sony, и Саймон Коуэлл, по сообщениям, обеспечил ему плавный переход – подходящее прощание, которое, вероятно, сыграло на руку обоим.

 

Вскоре после ужина, состоявшего из рыбы и картофеля фри, который мы заказали на дом и ели прямо из картонных контейнеров на заднем дворе, к нам присоединился Джейм «Мэлей» Хо, 37-летний продюсер, ставший основным музыкальным соавтором. Мэлей только прилетел из Лос-Анджелеса. Когда я попросил его попозировать для фото, он отшутился: «А сможешь сделать так, чтобы я выглядел на 30 фунтов меньше?».

 

Первая сольная музыкальная сессия у Зейна состоялась с Ноти Боем, британским продюсером, с которым у него была публичная перепалка, после того как в июле в сеть попала кавер-запись на песню Rae Sremmurd, над которой они вместе работали (Ноти Бой отказался от комментариев). В Лос-Анджелесе Зейн сначала работал с британскими братьями, Майклом и Энтони Ханнидс, но все в действительности заработало только, после того как он встретил Мэлея. У него довольно большой послужной список: 50 Cent, Джон Ледженд, но наиболее известен он за продюсирование дебютного альбома Френка Оушена, Channel Orange. (Сейчас он также работает над его последующим материалом). Похоже, что этот, своего рода конфессиональный, кустарный R&B Оушена - именно то, что Зейн хочет для своего альбома. Возможность вернуться к своим корням, а также шанс быть воспринятым истинным творцом, а не актёром, играющим часть целого. Мэлей, отличающийся следованием видений артиста, а не созданием легко запоминающегося звука, похоже, идеальный вариант для работы. И какое совпадение - спустя неделю продюсер показал мне на своём телефоне - у них одинаковое воспитание: «У нас у обоих папы - азиаты, а мамы - белые».

 

У One Direction было пару песен, в написании которых Зейн принимал участие. Но, как правило, это были небольшие добавления к уже существующим песням. Но, по его словам, он проводил бесчисленные ночи, писав песни на своём ноутбуке и гитаре: «Это была моя терапия, за пределами группы». Знаменательно, что его музыкальные сессии с Мэлеем были приватны и сдержанны, они далеки от того, что Зейн называет «цирк Лос-Анджелесских студий». Мэлею нравится использовать мобильные записывающие установки и хотя, к сожалению, сейчас их задержали на таможне, они хорошо с ними поработали в The Beverly Hills Hotel, дома у Зейна, в Бель-Эйр, и даже в палатке на природе. Именно там Зейн увлёкся стрельбой из лука, запуская стрелы в деревья, пока их генератор восстанавливал электричество. Именно там они создали некоторые из своих любимых вокальных треков, с мягкой поддёвкой жужжащего леса.

 

Все эти записи пойдут на предстоящий сольный альбом Зейна, который они планируют выпустить в начале 2016 года. Лишь примерно 20 процентов из всего материала, по утверждениям Мэлея, они записали в нормальной студии. Но даже они были записаны не совсем обычно. Например, они как-то сняли студию в The Palms Casino, в Лас-Вегасе, после довольно бурной ночи. Именно тогда у Зейна, который пишет весь материал для альбома сам, появилась идея для песни. «Мы сидели в клубе», - вспоминает Мэлей, «и он такой: «Вся эта ситуация, я в Вегасе, я уже миллион раз все это проделывал, по всему миру, но это было не так, как сейчас». Концепция была простой, но перспектива исходила из того, что он испытал в столь молодом возрасте».

 

Все двинулись в паб, и Зейн с радостью взялся принимать заказы на напитки. Мэлей подключил свой ноутбук к одной из колонок и включил новые версии пары треков, включая то, что они записали в Palms. И ему, все ещё, нужно название. В нем приглушенная гитарная линия, которая по звучанию напоминает The xx, но вокал Зейна напоминает что-то среднее между Мигелем и The Weeknd - средне-диапазонный R&B с отличным осознанием своих собственных голосовых возможностей, а затем начинается его несравнимый фальцет.

 

Следующая песня, которую они проиграли - оптимистичная композиция, которая называется «I Got Mine», с совсем недавно записанными трубами и битом, напоминающими великобританский гаражный рок. Слова были вдохновением работника Гитарного Центра, с которым у Зейна завязался разговор о его футболке, а затем он поведал, что один из его клавишных принадлежал музыкантам Мадонны. «В Лос-Анджелесе полно людей, которым есть, что рассказать, но у них не предоставляется такого шанса», - вспоминает свои ощущения Зейн. «Каждая строка в пред [припеве] этой песни - с перспективы различных людей. Ну, вроде этого:

 

Talk is cheap but we still talk it / Разговор - дешевка, но мы все ещё говорим,

Road is far but we still walk it / Дорога далека, но мы все ещё идём по ней,

Writings chalks or change the story / Напиши мелом или измени историю.

 

В последнем случае - это может быть учитель, пишущий на доске, пишущий историю, но они могут её изменить.

Keep it moving when it's boring / Продолжай двигаться, даже если это скучно.

 

Обычный мусорщик, работающий на свалке, или вообще кто угодно.

Thoughts come out just like they're pouring / Мысли выходят наружу, как проливной дождь.

 

Алкоголик, который, вроде как, очень даже креативный чувак. Это все - повествование с разных перспектив».

Он говорит, что остальные песни на альбоме построены на подобном подходе - включая и «My Ways», спетую с перспективы его отца.

 

«Такие люди, как Френк [Оушен], которые бывали в студии годы напролёт, вырабатывают определенные умения в качестве авторов песен - он получил все это во время выступлений», Мэлей рассказывает об их довольно лёгкой совместной работе, когда практически весь вокал был записан всего за пару недель. «Это довольно сильно. Он 10 000 часов, или сколько там, провёл в качестве исполнителя. У него есть все необходимые физические и психологические инструменты, которые он достаёт из шляпы». Хотя написание и запись своих собственных песен для Зейна в новинку, он чувствует себя вполне комфортно. «Это несложно», говорит он. «Для меня, это как стоять перед холстом в течение пяти лет, а кто-то говорит тебе «Тебе не позволено рисовать на нем». У меня есть краска, есть эти долбанные кисти, но я не могу этого сделать. А теперь кто-то снял целлофан и сказал: «Хорошо, теперь можешь рисовать».

 

И пока целлофан и лежит в стороне, прощание с многомиллиардным брендом One Direction и огромной фан-базой означает, что как соло исполнитель Зейн, скорее всего, получит куда более меньшую аудиторию. «Огромную часть того, почему я ушёл составило осознание того, что это больше не о том [чтобы быть популярнейшим]», говорит он беззаботно. «Не о том, какое количество билетов я продам. Это о том, каких людей я завоюю. Я хочу завоевывать их правильными способами, чтобы они верили в то, что я говорю. Я уже сделал достаточно для того, чтобы обеспечить себе надежную финансовую платформу для комфортной жизни. Теперь я просто хочу создавать музыку. Если люди захотят её слушать - я буду счастлив. Если не захотят - то пусть, блин, не слушают. С этим у меня нет проблем. Мне и так достаточно. Мне не нужно, чтобы вы массово все это скупали, лишь бы сделать меня удовлетворённым».

В вышеупомянутом документальном фильме, в котором показывается, как Зейн просыпается среди ночи, чтобы записать песню, камеры следуют за матерью, пока она идёт домой, в первый раз, это новый дом, который Зейн купил для своей семьи. Он говорит мне, что эта покупка была его единственной целью в группе, ещё со времён X Фактора. «Всем, чем я могу им помочь сейчас, так как мне был почти подарен такой шанс в некотором смысле, я помогаю», - говорит он. «Я думаю, это моя обязанность». Кузен, который был с ним в то утро, когда Зейн ушёл из группы, поняв, насколько далеко он оказался от Брэдфордской системы образования, Зейн оплатил его зачисление в частную лондонскую школу.

 

Как он говорит, он устал от того образа жизни, который сопутствовал мегаславе, Зейн круглые сутки работает над своим сольным альбомом – включая время на эту историю, долгое время спустя после захода солнца. «Сейчас я работаю каждый день, но я работаю над музыкой, которая доставляет мне удовольствие». Хоть какая-то часть музыки, которую записывали One Direction, нравилась ему? Он говорит, что это неважно. «Это не та музыка, которую я бы слушал. Вы бы слушали One Direction, сидя на вечеринке со своей девушкой? Я бы нет. Для меня это не оскорбление, это просто 22-летний я. Сколько я был в этой группе, и мне нравилось всё, что мы делали, это не та музыка, которую я бы слушал. Я не думаю, что это обидное заявление. Это просто не тот, кем я являюсь. Если бы я сидел на свидании с девушкой, я бы включил что-нибудь такое крутое, понимаешь, о чём я? Я хочу создавать музыку, которая, по моему мнению, крутая. Я не думаю, что это слишком много, о чём можно попросить».

 

Это не означает, что он никогда больше не будет работать с бывшими коллегами по группе. В старых интервью и даже в ноте, сообщающей о его уходе, Зейн всегда выражал желание оставаться с ними «друзьями на всю жизнь». Поэтому было удивительно, когда всего лишь недели спустя после его ухода, он вступил в спор в Твиттере с Луи из-за чьего-то плохого выбора фотофильтра. Я спросил его, в каких отношениях он находится с группой сейчас. «Я разговаривал с Лиамом где-то две недели назад», - говорит Зейн. «Это был первый раз, когда я говорил с ним после того, как я покинул группу, я позвонил ему, и он захотел поговорить. Он сказал, что в то время он не понимал причину моего ухода, но теперь он вполне осознаёт, почему я это сделал. Он понимает, что это моё дело, что я должен был сделать это; и что, по правде говоря, он хочет встретиться, посидеть и поболтать лично; и он хочет заняться какой-нибудь музыкой и поработать над чем-нибудь помимо группы, чем мы в любом случае всегда хотели заняться».

 

Можно разграничить периоды в жизни Зейна альбомами и концертами, скандалами и причёсками – после ухода из группы он носил искупительную короткую стрижку. Теперь, освободившись от группы и от отношений, в которых он находился почти столько же, сколько и в группе, его следующий этап будет определён не каким-то определённым, чётким направлением, а полным его отсутствием. Он будет пробовать новые, странные вещи и поймёт, что ему подходит, затем, может быть, снова откажется ото всего. Может быть, через несколько лет слава, которую он отвергает сейчас, будет именно тем, чего он хочет. Дело в том, что всё зависит от него. «Когда выйдет альбом, он станет будто снимком, на котором изображена жизнь артиста», - сказал мне Мэлэй. ««Это тот, кем я являюсь, это то, где я нахожусь, наслаждайтесь мной или не наслаждайтесь». Нужно много мужества, чтобы сделать это. Я уверен, в будущем у него появится совершенно новый набор того, что ему нужно будет преодолеть. Конкретно этот случай – преодоление переходного момента в его жизни, но я не думаю, что этому придёт конец».

 

Зейн, кажется, повис в воздухе с тем, куда же именно он идёт, и, кажется, также немного скрытен и уклончив от ответа. «Альбом – сейчас у меня есть для него название в голове, но я не хочу говорить пока – все песни разных жанров», - говорит он. «Они действительно не вписываются ни в один определённый музыкальный жанр. Нельзя сказать: «Это фанк, это соул, это жизнерадостная мелодия, это – танцевальная. Ничего подобного. Я на самом деле пока ещё не знаю, какой у меня стиль. Я как бы просто показываю то, что на меня повлияло. В зависимости от того, какая будет реакция, я буду двигаться с этим дальше. Если людям понравится то, что я – немного R&B, значит, будет больше R&B на моём следующем альбоме. Если же им понравится тот факт, что на альбоме есть регги, я мог бы добавить больше регги. Это зависит от того, чего они хотят и в чём я буду чувствовать себя комфортно на тот момент. Я мог бы даже добавить рок-звучание в альбом, но это всё равно будет что-то вроде Ар-энд-Би-рок».

 

Через неделю Зейн отправил мне изложение своих целей касательно альбома, состоящее из трёх абзацев, что дополняет его чувства. Сам факт существования этого письма говорит многое о его намерениях. «Я могу изобразить в виде карты каждое слово из песни и каждую ноту, чтобы это что-то значило для меня», - сказано в письме. «Это снимок моей жизни и моих мыслей о моей жизни, моих надеждах, моих стремлениях и моих сожалениях летом 2015». Последняя часть – то, что меня действительно зацепило – это как раз это лето. Прошедшие годы и всё, что произойдёт позже, могут остаться в тайне. Так все и живут, не так ли? Каждый выбирает свой путь. Где однажды нелепо была установлена вся сущность Зейна другими, он принимает вечное состояние становления кем-то другим, осознав, что он меняется по ходу: это я, испытывая себя сейчас, и я не буду таким вечно.

 

Возвращаясь в паб, Зейн описывает своего папу как средство, подчёркивающее его изменение. «Мой папа крайне замкнут, и он такой, какой есть», - говорит он. «Он совсем не покидает Брэдфорд. Он на самом деле робкий, и ему не нравится быть в центре внимания. Он как бы чувствует, будто я пошёл на прослушивание и больше не вернулся». Эта идея – что произошло с семьями, когда парни уехали – застряла в моей голове с 2013 года, когда One Direction выпустили странный видеоклип на «Story of My Life».

 

В видео показываются реальные детские фотографии участников группы, затем с помощью спецэффектов парни трансформируются в себя настоящих. Парни свободно перемещаются вокруг рамки, рассматривая старые детские книжные полки или задумчиво смотря из окна своих спален, где они когда-то грезили, а члены их семей – которых сыграли реальные члены семей – остаются застывшими на месте. Как будто известность принесла группе бессмертие, но лишила её участников возможности быть с теми, кого они сильно любят.

 

Теперь Зейн избрал иной путь, оставив мир богов, чтобы жить более ненадёжной жизнью. Есть в этом что-то по-настоящему грустное – некогда могучая группа потеряла равновесие, а уединённый Зейн может показаться очень одиноким в сравнении с ними. Но он не один. За пятнадцать минут до окончания нашего интервью один из его менеджеров заскочил, чтобы сказать Зейну, что его мать прибыла. Она приехала из Брэдфорда, и когда он закончит с работой вечером, они отправятся домой вместе, проведут время в семейном кругу и, наверно, не будут беспокоиться о том, что будет дальше.

 

 

Большое спасибо Юле Криштале