Состязание в волшебстве

 

Давайте рассмотрим русскую сказку, а затем ирландскую, которую я буду обсуждать подробно, а русскую буду использовать только как материал для сравнения, чтобы у нас было несколько больше вариантов. Сначала возьмем русскую сказку «Царь-чернокнижник» (The Black Magician Czar).

 

Царь-чернокнижник [175]

 

Жил-был царь, вольный человек, жил на ровном месте, как на скатерти. У него была жена, дочь да рабочие люди. Он был чернокнижник. Сделал он себе пир на весь мир, созвал всех бояр, всех крестьян и всех людей городских; собрались все и стали пировать, а царь стал клик кликать:

– Хто от меня, от царя, уйдет-упрячется, тому полцарства и за того свою царевну замуж выдам, а после смерти моей тому на царстве сидеть!

Все на пиру приумолкли и притихли. Выискался удалой добрый молодец и говорит царю:

– Царь, вольный человек! Я могу от тебя уйти-упрятаться.

– Ну, ступай, молодец, прячься, я буду завтра искать, а если не уйдешь – не упрячешься, – голова c плеч.

Вышел молодец из царских палат, пошел вдоль по городу, шел, шел, шел, дошел до поповой бани, думает в уме:

– Куда же мне от царя уйти-упрятаться? Зайду я в попову баню, сяду под полок, в уголок, где ж меня царю найти?

Встает царь-чернокнижник поутру рано, затопляет печку, садится на ременчатый стул, берет свою книжку волшебную, начал читать-гадать, куда молодец ушел: «Вышел молодец из моих белокаменных палат, пошел вдоль по улице, дошел до поповой бани, думает в уме: “Куда же мне от царя скрыться? Зайду я в баню, сяду под полок, в уголок, где ж меня царю найти?”»

– Ступайте, слуги! Ищите в поповой бане и ведите сюда!

Побежали скоро слуги, прибежали в баню, открыли полок, молодец под полком в уголке.

– Здравствуй, молодец!

– Здравствуйте, слуги царские!

– Давай ступай, тебя батюшка-царь к себе звал!

Повели слуги молодца к царю; привели к царю, говорит царь:

– Что, не мог от меня уйти-упрятаться?

– А не мог, ваше царское величество.

– Не мог – надобно голову c плеч снять.

Взял свою саблю вострую и смахнул у него его буйную голову.

Этому царю что дурно, то и потешно. На другой день опять сделал пир и бал, собрал бояр и крестьян и всех людей городских, расставил столы и пировать стали, и опять стал на пиру клик кликать:

– Хто от меня, от царя, уйдет-упрячется, тому полцарства и за того свою царевну выдам, а после смерти моей тому на царстве сидеть!

Выискался снова один молодец и говорит царю:

– Царь, вольный человек! Я могу от тебя уйти-упрятаться.

– Ну, ступай, молодец, прячься, я буду завтра искать, а если не уйдешь – не упрячешься, – голова c плеч!

Пошел молодец, вышел из царских белокаменных палат и пошел вдоль по городу; шел, шел, шел, близко ли, далеко ли, низко ли, высоко ли, стоит превеличайший овин. Думает молодец:

– Забьюсь я в солому да в мякину, где меня царь найдет?!

Забился и лежит.

Царь-чернокнижник ночку проспал, поутру рано ставал, ключевой водой умывался, полотёнышком утирался, затопил свою печку, берет свою книгу волшебную, сел на ременчатый стул да стал читать-гадать, куда молодец ушел: «Вышел молодец из моих белокаменных палат, пошел вдоль по городу; шел, шел, шел близко ли, далеко ли, низко ли, высоко ли стоит превеличайший овин. Думает молодец: “Забьюсь я в солому да в мякину, где меня царь найдет?!”»

– Ступайте, слуги, ищите в превеличайшем овине и ведите сюда!

Побежали скоро слуги, прибежали в овин.

– Здравствуй, молодец!

– Здравствуйте, слуги царские!

– Давай, ступай, тебя батюшка-царь к себе звал.

Повели слуги молодца к царю на лицо, привели к царю, говорит царь:

– Что, не мог от меня уйти-упрятаться?

– А не мог, ваше царское величество.

– Не мог – надобно голову c плеч снять.

Взял свою саблю вострую и смахнул его буйную голову.

Этим царямчто дурно, то и потешно: на третий день опять стал делать пир-собрание... опять выискался молодец:

– Я могу от тебя уйти-упрятаться, да только до трех раз.

Царь согласился.

Вышел молодец из белокаменных палат, пошел вдоль по улице, шел, шел, шел, обернулся горностаем-чернохвостиком и начал бегать по земле, под всякий корешок и под всякую колодинку прячась и бегать по земле; бегал, бегал, прибежал перед царские окошки, обернулся золотым буравчиком и начал кататься перед царскими окошками. Катался, катался – обернулся соколом и, в те палаты, где живет царевна, прилетел соколком ей перед окошко.

Царевна соколка увидала, свое окошечко отперла и себе соколка призвала:

– Экой соколок хороший, экой соколок прекрасный!

Сел соколок на окошечко, соскочил на пол – стал прекрасной молодец; царевна молодца встретила, за дубовые столы посадила, пили, пировали и, чего надобно, поправляли; тогда молодец обернулся златым перстнем, царевна его взяла, себе на палец надела.

Царь-чернокнижник ночку проспал, поутру рано встал, ключевой водой умылся, полотенышком утерся, затопил свою печку, взял свою книгу волшебную, сел на ременчатый стул, стал читать-гадать, куда молодец ушел: «Вышел молодец из моих белокаменных палат, пошел вдоль по улице, шел, шел, шел, обернулся горностаем-чернохвостиком и начал бегать по земле; и под всякий корешок и под всякую колодинку прячась и бегать по земле; бегал, бегал, прибежал перед царские окошки, обернулся золотым буравчиком и начал кататься перед царскими окошками. Катался, катался – обернулся соколом и в те палаты, где живет царевна, прилетел соколком ей перед окошко. Царевна соколка увидала, свое окошечко отперла и себе соколка призвала: “Экой соколок хороший, экой соколок прекрасный!” Сел соколок на окошечко, соскочил на пол – стал прекрасной молодец; царевна молодца встретила, за дубовые столы посадила, пили, пировали и, чего надобно, поправляли; тогда молодец обернулся златым перстнем, царевна его взяла, себе на палец надела».

Царь говорит слугам:

– Идите, слуги, мою дочь ведите или перстень несите!

Приходят слуги:

– Звал тебя царь к себе.

– Для чего-де, пошто?

– А сама не пойдешь, так отдай перстень c руки. Царевна сняла перстень c руки, отдала слугам. Приносят слуги перстень, отдали царю в руки: взял царь перстень, бросил через левое плечо – стал прекрасный молодец.

– Здравствуй, молодец!

– Здравствуй, царь, вольный человек.

– Ну, я тебя нашел, надобно голову c плеч.

– Нет, царь, вольный человек, мне еще два раза прятаться, такое у нас было условие.

– Ну, ступай.

Пошел молодец из царской палаты, вышел на чистое поле, обернулся серым волком; бегал, бегал, рыскал, рыскал по всей земле, обернулся медведем; бродил, бродил по темным лесам, тогда обернулся горностаем-чернохвостиком; бегал, бегал, совался, совался под колодинки и под корешки, прибежал к царским палатам, обернулся буравчиком; катался, катался перед царскими окошками, обернулся соколом и в те палаты, где живет царевна, прилетел соколком ей перед окошко.

Царевна соколка увидала, свое окошечко отперла и себе соколка призвала:

– Экой соколок хороший, экой соколок прекрасный!

Сел соколок на окошечко, соскочил на пол – стал прекрасной молодец; царевна молодца встретила, за дубовые столы посадила, пили, пировали и, чего надобно, поправляли и стали думу думать, куда от царя уйти-спрятаться, и придумали: обернуться ясным соколом, полететь далече-далече в чистое поле.

Обернулся молодец ясным соколом, царевна окошечко отпирала, сокола на окошечко посадила, соколку приговаривала:

– Полети, соколок, далече-далече в чистое поле, обернись, соколок, в чистом поле в семьдесят семь травинок и все в одну траву...

Царь-чернокнижник ночку просыпал, поутру рано встал, ключевой водой умылся, полотенышком утерся, затопил свою печку, взял свою книгу волшебную, сел на ременчатый стул, стал читать-гадать, куда молодец ушел: «Пошел молодец из царской палаты, вышел на чистое поле, обернулся серым волком; бегал, бегал, рыскал, рыскал по всей земли, обернулся медведем; бродил, бродил по темным лесам, тогда обернулся горностаем-чернохвостиком; бегал, бегал, совался, совался под колодинки и под корешки, прибежал к царским палатам, обернулся буравчиком; катался, катался перед царскими окошками, обернулся соколом и в те палаты, где живет царевна, прилетел соколком ей перед окошко. Царевна соколка увидала, свое окошечко отперла и себе соколка призвала: “Экой соколок хороший, экой соколок прекрасный!” Сел соколок на окошечко, соскочил на пол – стал прекрасной молодец; царевна молодца встретила, за дубовые столы посадила, пили, пировали и, чего надобно, поправляли и стали думу думать, куда от царя уйти-спрятаться, и придумали: обернуться ясным соколом, полететь далече-далече в чистое поле. Обернулся молодец ясным соколом, царевна окошечко отпирала, сокола на окошечко посадила, соколку приговаривала: “Полети, соколок, далече-далече в чистое поле, обернись, соколок, в чистом поле в семьдесят семь травинок и все в одну траву”».

Говорит царь слугам:

– Идите, слуги, в чистое поле, ту траву найдите, в охапку рвите да всю ко мне несите.

Пошли слуги, нашли траву, вырвали, принесли царю.

Царь сидит на стуле и выбирает траву; и выбрал траву, бросил через левое плечо – стал прекрасной молодец.

– Здравствуй, молодец!

– Здравствуй, царь, вольный человек!

– Ну, я тебя опять нашел, теперь надобно голову c плеч.

– Нет, еще раз прятаться, последний.

– Ну, хорошо, ступай, я буду завтра искать.

Пошел молодец из царских палат, пошел вдоль по улице, вышел в чистое поле, обернулся серым волком, побежал; бежал, бежал, бежал, добежал до синего моря, обернулся щукой-рыбой, спустился в синее море, вышел на землю, обернулся ясным соколом, поднялся высоконько и полетел далеконько; летел, летел по чистому полю, увидел: на сыром дубу у Маговея-птицы[176] [волшебная птица в русских волшебных сказках] гнездо свито; прилетел и упал в это гнездо.

Маговей-птицы на гнезде в ту пору не было. После Маговей-птица прилетела и увидала: на гнезде лежит молодец. Говорит Маговей-птица:

– Ах, какой невежа! Прилетел в чужое гнездо, упал да и лежит.

Забрала его в свои когти и понесла из своего гнезда; и несла его через сине море и положила царю-чернокнижнику под окошко. Молодец обернулся мушкой, залетел в царски палаты, потом обернулся кремешком и положился в огнивцо.

Царь-чернокнижник ночку проспал, поутру рано встал, ключевой водой умылся, полотенышком утерся, затопил свою печку, взял свою книгу волшебную, сел на ременчатый стул, стал читать-гадать, куда молодец ушел.

(Царь читал по волшебной книге верно до тех пор, пока Маговей-птица взяла молодца из гнезда.)

– Пойдите, слуги, в чистое поле, пройдите чистое поле, синее море в корабли переплывите, ищите сырой дуб, дуб рубите и гнездо отыщите и молодца сюда ведите.

Пошли слуги, дуб срубили, гнездо отыскали, рыли, рыли – молодца нет. Обратились к царю:

– Нашли мы сырой дуб, гнездо было, а молодца нет. Глядит царь в книжку, показывает книжка: тут, верно, молодец. Нарядился царь, сам искать отправился. Искал, искал, рыл, рыл – не мог найти. Заставил сырой дуб мелко выколоть, положить на огонь и сжечь. И не оставили ни одной щепочки, и думает царь:

– Хоть я молодца и не нашел, да чтобы он на свете жив не был.

Оборотились в свое царство, живет царь и день, и два, и три. Потом служанка наутро встает и зажигает огонь. Взяла из огнива плашку и кремешок, положила труток, тюкнула плашкой через кремешок, кремешок вылетел из руки, улетел через лево плечо – стал прекрасной молодец.

– Здравствуй, царь, вольный человек!

– Здравствуй, молодец, ну, теперь у тебя голова c плеч.

– Нет, царь, вольный человек, ты меня три дня искал и отступился, а теперь я сам явился; теперь мне надо полцарства и царскую дочь замуж.

И тогда царю делать нечего стало. Веселым пирком, скорой свадебкой стали за молодца дочерь замуж выдавать. Повенчался c царской дочерью, стал царской зять, и дал ему царь полцарства, а после смерти чтобы на царстве сидеть.

 

 

Теперь обратимся к ирландской сказке, – такого же типа, но несколько более сложной.

 

Принц и Прекрасная певчая птица[177]

 

В старые времена, когда в нашу страну еще не пришли проклятые иноземцы (как всегда говорили и до сих пор говорят ирландцы), жил-был король, который, когда ему исполнился двадцать один год, женился на красавице, и у них родился сын Сирт. Но вскоре после родов королева заболела странной болезнью и умерла. Год спустя после ее смерти король женился на другой женщине, которая стала королевой, и она была доброй мачехой своему пасынку, пока сама не родила двух сыновей-близнецов. С этого времени она возненавидела пасынка, ибо наследником трона был, естественно, он, а не ее дети. Близнецы были очень злыми, но за все проказы, которые они учиняли, все равно наказывали пасынка. Однажды они убили любимого щенка короля и свою вину переложили на Сирта, хотя тот отказывался и не признавал себя виновным.

«Не лги мне! – кричал на него король. – Арт, Нирт и твоя мачеха видели, что это твоих рук дело».

Но Сирт сказал, что он не прикасался к щенку ни рукой, ни ногой. Король ему не поверил и нещадно его избил.

Но старушка Нуала, обещавшая покойной королеве присматривать за сыном, пошла к королю и сказала ему, что он поступил несправедливо, так как Сирт не убивал щенка. Она видела своими глазами, что его убили Арт и Нирт, а королева видела все из окна.

Король ответил, что очень сожалеет о том, что случилось. Он взял одежду близнецов и увидел, что она вся забрызгана кровью щенка. Он извинился перед Сиртом и дал ему денег, чтобы он передал их старушке.

Но близнецы продолжали вести себя по-прежнему, что доставляло принцу много страданий.

Когда все три королевских сына выросли, однажды они отправились вместе с королем поохотиться в лес. Они не успели углубиться в лесную чащу, как услышали мелодию, которая была такой чудесной, какой доселе не слышало ни одно человеческое ухо. Они отправились в ту сторону, откуда доносилось пение, и пришли к дереву, стоявшему в самой глубине леса. На дереве они увидели птицу, которая напевала эту чудесную мелодию.

Король был просто очарован этой птицей. Он сказал, что тот, кто ее изловит и ему принесет, получит все его королевство, потому что он не может без нее жить.

Три сына отправились за птицей, чтобы ее поймать. Она перелетала с одного дерева на другое, пока, наконец, не скрылась в глубоком отверстии между корнями гигантского дуба. Сыновья вернулись к королю и все ему рассказали, но тот повторил, что без птицы ему жизнь не в радость и что он отдаст свое королевство тому, кто ее добудет.

«Если бы у меня было все, что мне нужно, я бы за ней полез», – сказал Арт.

«Так возьми. Я останусь наверху и покараулю», – сказал король.

Три сына уехали и вскоре вернулись к дубу с большой бадьей и длинной веревкой. Они быстро привязали бадью к веревке, Арт сел в бадью, сказав: «В случае опасности я вам крикну, и вы меня вытащите наверх».

Прошло совсем немного времени, и они услышали, что он кричит и просит вытащить его наверх. Как только он смог говорить, то рассказал, что там, внизу, был огромный великан, который хотел пронзить его окровавленным копьем, и что он больше ни за что туда не полезет, даже если ему пообещают всю Ирландию.

Тогда Нирт вытащил свой меч и заявил, что теперь его очередь, но с ним случилось все то же самое.

«Я полезу туда сам, – сказал король, – потому что без этой птицы я не хочу жить».

«Тебе не стоит туда лезть, пока не попробую я, – сказал Сирт, – а я не вернусь назад без этой птицы».

Сказав так, он вынул свой меч и добавил: «Если я останусь жив, я вернусь еще до того, как пройдет девять дней, и тогда вы услышите мой голос. Держите все наготове, чтобы вытащить меня наверх».

После этого Сирт сел в бадью, и его опустили в подземелье. Не успел он глубоко спуститься, как вдруг увидел маленького человечка с копьем. Сирт выпрыгнул из бадьи и схватил его за горло.

«Отпусти, меня, принц, – сказал маленький человечек, – я тебе не враг. Те два парня, которые спускались перед тобой, были очень трусливыми».

Сирт ему ответил, что если он – его друг, то должен ему сказать, куда делась прекрасная птица, которая недавно прилетала сюда. «Мой отец не может без нее жить», – добавил он.

«Эта птица совсем недалеко, – сказал маленький человечек. – Это принцесса нашего королевства; ее зовут Прекрасная певчая птица. Она и ее отец обладают волшебной силой. Много принцев сложили свои головы, пытаясь ее добыть. Но если ты последуешь моему совету, то и ее поймаешь, и жизнь свою сохранишь».

«Я последую твоему совету и буду тебе очень благодарен», – ответил Сирт.

«Хорошо, – сказал маленький человечек, – вот тебе меч и плащ. Ступай по этой дороге, пока не придешь к большому дому, который будет находиться по левую сторону. Войди в него; тебя в доме встретит женщина, которая даст тебе маленького белого конька – он довезет тебя до королевского дворца. Делай все, что скажет тебе конь, и тогда все опасности тебя минуют. Когда добудешь принцессу, Прекрасную певчую птицу, возвращайся обратно в большой дом, к женщине».

Все так и получилось: женщина дала ему маленького конька и сказала, что он должен в точности исполнять то, что скажет ему маленький белый конь. Конек поскакал очень быстро, и к заходу они прибыли к высокому дворцу.

«Вот, – сказал конек, – это королевский дворец. Скоро король выйдет с тобой поговорить, и ты должен ему показать, что тебе известно много волшебных таинств; когда он пригласит тебя к себе, во дворце ты не должен ничего ни есть, ни пить».

Вскоре появился король, и Сирт ему рассказал о себе и что он пришел в поисках его дочери, Прекрасной певчей птицы. На это король ему ответил, что, наверное, для Сирта было бы гораздо умнее оставаться дома, но если он все же хочет получить принцессу, то он должен ее добиться.

«А теперь послушай, – сказал король, – в следующие три дня каждое утро я от тебя буду прятаться, а ты попробуешь меня найти. Затем, в следующие три дня каждое утро – твоя очередь прятаться. Если ты меня найдешь, а я тебя нет, ты получишь мою дочь, но если ты меня не найдешь, а я тебя найду, ты лишишься головы».

Сирт принял его условия; король пригласил его во дворец и предложил ему поесть, но Сирт отказался, объяснив королю, что ест раз в девять дней. Он поставил маленького белого конька в конюшню и принес ему овса, сена и воды.

Затем конь сказал, чтобы Сирт протянул руку к его правому уху, вынул из него скатерть и расстелил ее на земле. Сирт так и сделал, и в тот же момент скатерть была накрыта, а на ней появилось множество всякой еды и питья.

«А теперь, – сказал конек, – сложи скатерть и положи ее обратно в ухо, и ложись спать прямо передо мной. Я буду охранять тебя до утра». Сирт так и сделал и заснул, словно на постели, прямо на земле, и не проснулся, пока не наступило утро.

Проснувшись, он дал коню овса, сена и воды. Затем он вынул у него из уха скатерть и вволю наелся и напился. Когда он убирал скатерть обратно, конек сказал ему, что король спрятался, но не нужно торопиться его искать, так как ему известно, где он. Сирт должен немного подождать, а потом пойти прямо в сад за королевским дворцом. Там он увидит дерево, на котором висят яблоки. Король будет находиться в самой середине яблока, которое висит выше всех. Сирт должен его сорвать, разрезать пополам ножом, и оттуда появится король.

Все так и получилось. Король сказал, что на этот раз Сирт выиграл, но на следующий день это уже не повторится. «Посмотрим», – ответил Сирт.

Вечером он снова накормил коня и наелся сам с чудесной скатерти, и конь так же охранял принца, пока тот спал. Наутро Сирт встал рано, снова накормил коня и позавтракал сам.

Маленький конек сказал: «Король уже спрятался, но я знаю, где он. Не беспокойся, он будет скрываться до полудня. Он находится в желудке у маленькой форели, которая живет в пруду за королевским дворцом. Когда ты придешь на берег пруда, брось в него волос из моего хвоста, и форель подплывет к берегу. Схвати ее и ножом вспори ей брюхо, и оттуда появится король».

Когда наступил полдень, Сирт пошел к пруду, поймал форель и вынул нож. Он уже готов был вспороть ей брюхо, когда оттуда выскочил король и сказал: «Ты выиграл у меня дважды, но завтра у тебя это не получится!»

В третий раз король спрятался в кольце свой дочери.

Снова в полдень Сирт пришел во дворец. Принцесса пригласила его войти, они стали целоваться и миловаться, и это несколько охладило его пыл. Он снял у нее с пальца перстень, что привело ее в ярость. Она заявила, что если бы ее отец был здесь, Сирт бы себе этого не позволил. «Раз так, – ответил Сирт, – если ты так сердишься, я брошу твой перстень в огонь», – и тогда из него сразу же выскочил король.

Королю пришлось согласиться с тем, что Сирт снова одержал верх. Но сказал, что завтра и в последующие дни он тоже найдет принца, хотя надо признать, что Сирт оказался смышленым парнем.

Всю ночь конь снова охранял Сирта, а тот поел, попил и лег спать. Наутро он встал, накормил конька и поел сам.

«Теперь, – сказал конь, – наступила твоя очередь прятаться. Выдерни волос у меня из хвоста, влезь внутрь него и вставь волос обратно».

Сирт так и сделал и прятался до самого захода солнца. Затем он выбрался наружу и предстал перед королем, сказав, что солнце уже зашло, а тому так и не удалось найти Сирта.

«Но завтра все будет иначе», – заявил король.

На следующее утро конек сказал принцу, чтобы тот засунул руку ему в пасть, вынул оттуда коренной зуб, влез в отверстие и вставил зуб на место.

Снова он прятался до захода солнца, когда конь подал ему знак вылезать. Итак, Сирт пошел к королю и сказал, что уже второй раз король не смог его найти.

«Подождем до завтра, и я обязательно тебя найду, даже если ты скроешься в самом аду. Я знаю, где ты собираешься спрятаться», – ответил король.

На следующее утро конек сказал, чтобы принц вынул гвоздь из его левой задней подковы, спрятался в отверстие, а затем вставил гвоздь обратно. Кроме того, конь ему сказал, что король сразу же придет, чтобы его убить, ибо слепой прорицатель, который был его советником, сказал ему, что Сирт прячется у него внутри. Но конек сказал, что он сможет ожить снова, и принцу нужно все сделать так, как скажет конек. Когда зайдет солнце, он вылезет из потайного места. Он должен найти в правом ухе конька маленький флакон с жидкостью. Если жидкостью из этого флакона окропить язык маленького конька, тот снова оживет и станет таким, как прежде.

Сирт сделал все, как сказал ему маленький конек. Только он успел спрятаться, как появился король вместе со слепым прорицателем. Они убили маленького конька, вспороли ему брюхо и обыскали все его внутренности, но не смогли найти Сирта. Король страшно разгневался и сказал слепому прорицателю, что он платил ему двадцать два года, и теперь тот даже не может сказать, где спрятался человек. «По твоему совету, – сказал король, – я убил коня этого человека. Я надеялся отрубить ему голову, а теперь вместо этого он получит мою дочь».

[Я забыла упомянуть об одной детали: предполагается, что прорицатель всегда узнает тайну из волшебной книги. И тогда прорицатель ответил королю, что юноша достоин его дочери, потому что его волшебная сила больше.]

Затем Сирт вернул к жизни маленького конька, в точности сделав то, как он ему велел. После этого конек сказал принцу, чтобы тот отправился к королю и заявил, что выиграл у него дочь и должен ее получить, иначе уничтожит дворец и превратит самого короля в пыль.

Сирт в точности все передал королю, а кроме того похвастался, что оживил убитого им коня. Король страшно испугался. Он отдал юноше свою дочь и велел уходить как можно скорее. Конек довез их обоих до большого дома, где жила женщина, которая отдала конька Сирту, эта женщина отправила их к своему брату, живущему на дне того подземелья. Маленький человечек порадовался за юношу, который наконец поймал Прекрасную певчую птицу.

Сирт позвал оставшихся наверху Арта и Нирта и попросил их опустить бадью, так как он добыл птицу, которая оказалась принцессой и самой красивой женщиной в мире. Итак, братья вытащили принцессу наверх, и когда они ее увидели, они оба захотели ее оставить себе. Вместо того чтобы опустить бадью и вытащить Сирта, они начали драться, чтобы узнать, кому достанется девушка, да так бились, что поубивали друг друга на глазах у принцессы. Но, оказавшись в Ирландии, Прекрасная певчая птица потеряла свою волшебную силу; так что она стала громко звать Сирта и рассказала ему о том, что произошло наверху.

Тем временем к королю пришла старушка и сказала ему, что в лесу он найдет своего сына Сирта. Король отправился в лес и у дыры, ведущей в глубокое подземелье, нашел мертвых близнецов и красавицу-девицу. Он спросил ее, кто она такая и кто убил его сыновей. Девушка рассказала ему, что она и есть Прекрасная певчая птица, что близнецы поубивали друг друга и что Сирт, выигравший ее у ее отца, сейчас находится глубоко в подземелье.

Король опустил бадью и вытащил Сирта, который рассказал ему обо всем, что случилось. Они прибыли во дворец, и король велел своим людям похоронить близнецов. Узнав об их смерти, королева сошла с ума и утопилась.

Итак, Сирт женился на принцессе, и они устроили пышную свадьбу. Когда король умер, Сирт унаследовал у него королевство, и вместе с Прекрасной певчей птицей они вместе жили долго и счастливо.

 

Эта сказка больше дифференцирована, чем русская сказка. В ней больше нюансов. Кроме того, в ней обе стороны прячутся друг от друга: герой от короля, а король от героя, каждый по три раза. Общее в данном случае заключается в том, что отношения между отцом и дочерью в том и другом случае напоминают отношения инцеста. И царь-чернокнижник совсем не хочет разлучаться с дочерью, и ирландский подземный сказочный король не хочет никому отдавать свою дочь: оба готовы отдать дочерей только будущему зятю, который превзойдет их в колдовстве. Царь-чернокнижник кажется злее ирландского короля-волшебника. Последний просто не хочет разлучаться со своей дочерью, а хочет оставить ее в подземном мире, тогда как царь-колдун получает удовольствие, обезглавливая людей.

Кольцо дочери – это самое предпочтительное место укрытия. Интересно отметить, что в кольце прячется герой в русской сказке, и там же, в кольце, прячется король-отец в ирландской сказке. В обеих сказках есть животное, которое помогает решить проблему; без маленького белого конька герой ирландской сказки никогда бы не добился успеха. И если бы в русской сказке не вмешалась птица Маговей, которая выбросила героя из того места, где он, по его мнению, мог спрятаться, и вернула его обратно, под дворцовое окошко, царь-чернокнижник обязательно нашел бы юношу. Разница заключается в том, что птица Маговей рассердилась и хотела только одного – выкинуть из своего гнезда непрошенного гостя, тогда как в ирландской сказке белый конь – это животное, которое действительно помогает герою и сотрудничает с ним, как мы знаем по другим волшебным историям. В русской сказке герой превращается в разных животных, но в конце концов его спасает превращение в кремень. В ирландской сказке именно король превращается в символы Самости: в яблоко, форель и камень в перстне; а герой просто прячется в пустом пространстве, причем в очень тесном пространстве, – в разных частях тела своего коня.

При сравнении сказок оказывается, что решающий фактор в русской сказке – спасение героя посредством превращения в кремень для добывания огня. Именно там юношу не может найти царь, и оттуда он добровольно появляется в конце сказки.

Магическое мышление наделяет кремень магическими качествами, ибо он может быть источником огня. Это широко распространенный символ Самости. По мнению западных алхимиков, у него внутри есть дух. Как вам известно, алхимический философский камень – это камень, от которого исходит духовная сила, а поскольку кремень является источником чего-то такого, что разительно отличается от него самого, – духа огня, то он всегда несет на себе проекцию высшего соединения противоположностей. Мертвая материя несет в себе символ искры божественного огня. В мифах североамериканских индейцев можно найти множество историй, где, в частности, кремень является символом разных фигур спасителей и воплощает Божество, которое появляется на земле.

В мифе американских индейцев племени ирокезов на земле действуют две спасительные божественные фигуры, имя одной из них – Кремень[178]. Если вы сосредоточите свое воображение на том, какую огромную важность имеет кремень для одинокого охотника в лесной глуши и для людей, которые не имеют электричества, то поймете, что кремень – это источник жизни. Он легко несет на себе проекцию божественного помощника человека. Таким образом, мы можем сказать: тот, кто может содержаться внутри Самости, кто может утратить свою эго-индивидуальность и вернуться в глубинное ядро своей психики, тот может, так сказать, вернуться в свой невидимый внутренний дворец Самости и оказаться недоступным для происков зла. Если есть возможность возвращения в Самость, она остается единственным убежищем, которое делает бесполезными все попытки зла проявить свою силу. Эти сказки похожи на такое состязание в волшебстве, в котором самое важное условие – стать незаметным для другого. Такая сказка является в высшей степени компенсаторной для тех цивилизаций и стран, где управляющей доминантой и коллективным идеалом является героизм.

Все это чрезвычайно напоминает идеи буддизма. Будда тоже не боролся со злом. Он от него удалился и сделался недоступным для зла благодаря своей невидимости. Существует известная индийская легенда, в которой Мара[179], властелин демонов, в конце концов решил расправиться с Буддой и его учением, которое ослабляло его власть над человеком. Он решил обратить против него все силы зла и призвал к этому миллионы демонов подземного мира. Вооруженные до зубов и тщательно организованные, они отправились к Будде, чтобы погубить его. Но Будда не дал себя распять, как это сделал Христос, и не стал с ними сражаться, как солярный герой. Его просто там не было. В буддийских храмах вы можете увидеть известные скульптуры с изображением пустого лотоса – трона Будды и двадцати тысяч демонов, размахивающих оружием, но весьма разочарованных тем, что Будды нет дома и они нигде не могут его найти! Такой интровертированный способ непротивления злу и невовлеченности в его эмоциональное действо и иные воздействия, а просто отступление во внутреннюю пустоту Самости стал на Востоке осознанным коллективным учением. В историях Запада мы можем его обнаружить преимущественно в сюжетах волшебных сказок, в качестве компенсаторной тенденции по отношению к более активным героическим идеалам.

На мой взгляд, русская сказка более примитивна по своей сути, чем ирландская, которая кажется более интересной, так как здесь прячутся и король, и герой, поэтому интересно их сравнить. Король сказочного подземного мира получает свои знания чисто техническими средствами, а у царя-чернокнижника есть волшебная книга. У ирландского короля, как и у царя в русской сказке, есть слепой прорицатель; мы бы назвали его друидом[180], то есть священником по своей функции. Такие прорицатели, поэты и медиумы часто были слепыми – вспомните Гомера. Ирландскому королю как раз и помогают советы слепого прорицателя, обладающего способностями медиума, а царю-колдуну – волшебная книга. У главного героя русской сказки есть свое собственное волшебство, которое не позволяет ему далеко уйти, но у него нет советчиков. Он может принимать разные обличья, тогда как в ирландской сказке основное противодействие магии оказывает маленький белый конек, которого Сирт получает в подземном мире от фемининной фигуры. Таким образом, он получает поддержку фемининного начала в борьбе против маскулинного, а также помощь животного в борьбе против волшебства. В этой сказке получает преимущество инстинктивная спонтанность, более выигрышными оказываются знания белого конька по сравнению со знаниями, собранными в волшебной книге медиума, к помощи которой прибегает сказочный король.

Книжное знание означает некую преемственность, знание физических законов и событий, которые уже в какой-то мере были систематизированы и переходили из поколения в поколение. Задолго до появления письменности в европейских странах были собраны и систематизированы традиционные знания, и нам следует предположить, что слепой прорицатель обладает этим древним кельтским, друидическим, шаманским знанием. Ибо хотя мы опустились в ирландский подземный мир, в абсолютно дохристианский слой коллективного бессознательного, тем не менее это – культурное знание. Даже у совершенно примитивных племен Полинезии или у африканских бушменов существует устная традиция передачи историй и известных фактов, то есть знаний, которые переходят от отцов к детям.

Нас поражает эта примитивная мудрость, ибо она является высочайшей ценностью, высочайшей просвещенностью, лежащей близко к основам всех психологических функций. Чем более примитивным оказывается такое знание, тем более интересным и многообещающим оно будет для нашего исследования, ибо находится в непосредственной близости от бессознательной психики современного человека. Однако оно уже сформулировано и существует в рамках определенной традиции. Следовательно, оно уже адаптировано к сознанию этих народов. Так, при сравнении этих сказок выходит, что конь с его знанием волшебства оказывается гораздо более доступен для нас непосредственно и лично. Это спонтанная реакция, которая бьет живительным ключом из глубочайшего инстинктивного слоя человеческой личности. В каждом случае она уникальна, ибо всегда представляет собой импровизацию, и каждый раз прорывается в новой форме из спонтанной, живой, базовой природы психики. Именно поэтому советы конька превосходят великую мудрость, исходящую от слепого прорицателя, его книг и традиций. Конек побеждает, потому что никто другой не может воспользоваться его мудростью. Если вы владеете какими-то традиционными, систематическими знаниями, вы их можете неправильно применить. Над ними могут получить власть силы зла и использовать их в своих целях. Однако появление инстинктивной, творческой спонтанности никогда нельзя предвидеть заранее, и другой человек никогда не может сказать, что может случиться. Этот процесс абсолютно творческий, непредсказуемый по своей сути, а потому он превосходит все наши человеческие понятия.

Пока был жив Юнг, мы, люди из его окружения, говорили между собой, что он человек совершенно непредсказуемый, его реакцию никогда невозможно было предугадать. Мы всегда знали, что когда он вникает в ситуацию или собирается что-то сказать, а быть может, даже вмешаться, то никогда нельзя заранее знать, что он скажет или сделает. Это был всегда настоящий сюрприз, – а иногда, как он говорил с улыбкой, даже и для него самого! Потому что он сам не знал, что собирается сказать или сделать, он редко планировал свои поступки на сознательном уровне, а реагировал на ситуацию и отвечал на вопросы под влиянием текущего момента. Он давал возможность своему «коньку» делиться с ним своей мудростью, а потому никто не мог знать заранее, что он может или должен сказать. Я часто пыталась задуматься над тем, что он сказал бы в той или иной ситуации, но, когда сталкивалась с реальностью, была вынуждена опускаться с заоблачных высей. Все, что Юнг говорил и делал, совершенно отличалось от того, что могли представить себе даже те люди, которые близко его знали.

Эта творческая спонтанность, которая прорывается из истинных глубин или ядра личности, воплощается в образе коня, а так как эту реакцию можно считать наполовину сознательной, то только она одна может преодолеть натиск сил зла, сформированных на основе определенного уровня интеллекта и традиций прошлого. На мой взгляд, сейчас мы оказались именно в такой ситуации. Человечеству угрожают не только зверские смертоносные импульсы, хотя они прорываются то там, то здесь, и, наверное, подобное будет происходи<