Рейтингом по инвестициям

«Мы не можем перейти от агрегированных понятий к непосредственно наблюдаемым экономическим явлениям, так же как не можем превратить омлет в целые яйца, из которых он был сделан»

Василий Леонтьев, лауреат Нобелевский премии по экономике

 

Второе наблюдение: особенность современных учебников — они содержат, кроме информации, также некоторые уже традиционные положения, те самые «международные стандарты», навеянные, видимо, «Экономикс» Самуэльсона. Возможно, дело в том, что на нашу «научную элиту» сильное влияние оказывает авторитет западной экономической науки. Каков в западном мире подход к расчету конкурентоспособности? Оказывается, совсем другой, чем, например, в нашей книге. Вот он (цитата из того же учебника):

 

"...Синтетическим показателем, который характеризует положение страны на мировом рынке, является показатель конкурентоспособности, разработанный Мировым экономическим форумом. Ежегодный доклад по конкурентоспособности стран на мировой арене до 1996 г. готовился под эгидой Мирового экономического форума Международным институтом менеджмента и развития (г. Лозанна) с привлечением материалов еще 23 международных экономических институтов.

Для определения рейтинга в мировых табелях о рангах используются многофакторные векторные модели, в которых учитывается 381 показатель. Они сгруппированы в 8 агрегированных факторов: внутренний экономический потенциал, внешнеэкономические связи, государственное регулирование, кредитно-финансовая система, инфраструктура, система управления, научно-технический потенциал, трудовые ресурсы".

 

«...В разработанной методике объективные статистические показатели по каждой стране (около 70% всех показателей) дополняются субъективными факторами — экспертными оценками аналитиков, опросом мнения руководителей крупных корпораций и ведущих экономических экспертов по различным странам...»

 

Странный способ — сначала считают 381 показатель, а потом просто спрашивают какую-нибудь акулу бизнеса. Такой способ оценки называется: «отмеряй микрометром, отмечай мелом, отрубай топором».

 

«...С помощью специально разработанной методики (с использованием экономико-математических моделей) каждая страна ранжируется по количеству набранных баллов, что и определяет ее место на иерархической лестнице конкурентоспособности. Более высокое место свидетельствует не только об уровне развития производительных сил, но и о гибкости экономической системы, способности к перестройке в соответствии с изменениями на мировом рынке».

 

"Первое место в мире по конкурентоспособности экономики в 1994 г. занимали США, которым удалось вырваться вперед благодаря применению инновационных технологий во многих отраслях — от производства компьютеров до создания современных телекоммуникационных систем, жесткому контролю за стоимостью рабочей силы, а также низкому курсу доллара.

В последние годы наиболее стремительно по иерархической лестнице конкурентоспособности поднимаются новые индустриальные государства. В первую двадцатку наиболее конкурентоспособных стран в 1994 г. входили четыре НИС (новоиндустриальные страны — А. П./ причем Сингапур и Гонконг занимали весьма престижные места — соответственно 2-е и 4— е. Постоянно улучшают свои позиции в мировой экономике Тайвань, Малайзия, Таиланд, Чили, Южная Корея и др.

Рейтинг стран по уровню конкурентоспособности на мировом рынке (1994 г.).

1. США

2. Сингапур

3. Япония

4. Гонконг

5. Германия

6. Швейцария

7. Дания

8. Нидерланды

9. Новая Зеландия

10. Швеция

11. Норвегия

12. Австрия

13. Франция

14. Великобритания

15. Австралия

16. Канада

17. Малайзия

18. Тайвань

19. Ирландия

20. Финляндия

21. Бельгия/Люксембург

22. Чили

23. Таиланд

24. Южная Корея

25. Испания

26. Мексика

27. Аргентина

28. Португалия

29. Турция

30. Колумбия

31. Индонезия

32. Италия

33. Филиппины

34. Индия

35. ЮАР

36. Чехия

37. Бразилия

38. Венгрия

39. Венесуэла

40. Польша".

 

Надо сказать, что в лоб, что по лбу. «Лозаннский» метод нам инвестиционной привлекательности не добавил. Не ищите в списке счастливцев Россию — ее номер 48. Конечно, приведенный список и обоснование рейтинга вызывают недоумение: какой, к чертям свинячьим, «жесткий контроль за стоимостью рабочей силы в США»? Там только нельзя платить рабочему меньше 6 долларов в час! Почему же инвесторы предпочитают США странам, где платят 40— 80 долларов в месяц? Непонятно.

Из рейтинга нельзя также понять, почему производственный капитал перетекает из Японии (3-е место) в Китай, которого даже нет в рейтинге.

Только надо иметь в виду, что учитывается не конкурентоспособность национального производства. Ведь деньги можно вкладывать и в банковский бизнес, и в ценные бумаги. Так, в ходе кризиса в Юго-Восточной Азии, начавшегося осенью 1997 года, капиталы начали перетекать в государственные облигации США. Другой вопрос, чем это в конце концов кончится для финансов США, но факт налицо — США в 1998 году были центром притяжения капиталов.

Но, вообще говоря, инвесторам этот наукообразный рейтинг абсолютно бесполезен. Если я живу, например, в Ирландии, то куда я должен вложить свой капитал? По рейтингу — в США. Но этого же в общем случае не происходит! Вкладывают и в Ирландию, и прибыль получают. Самое-то главное, вы можете рассказывать конкретному инвестору про «многофакторные векторные модели» сколько угодно, но если в Малайзии соотношение выручка/затраты выше, чем в США, то он плюнет на рейтинг и вложит деньги в фабрику в Малайзии.

И каков же главный вывод учебника, сделанный на основе всех вышеприведенных фактов? Вроде бы очевиден — уносим ноги из мировой экономики, пока хоть наполовину целы.

Вместо этого основной вывод, да еще и выделенный жирным шрифтом: «...Возрождение экономической мощи России невозможно без интеграции в мировую экономику...». Такие заклинания вызывают у меня уже приступ головной боли. Ну сколько можно «интегрироваться»? Как мухи о стекло. Пора уже и «дифференцироваться». Ведь пора уже ставить вопрос так: «...Возможна ли реанимация экономики России теперь, после попытки интеграции в мировую экономику...».

Читатель может подумать: "Во набросился на человека! Не нравится, не читай". Да понимаете, обидно. Вся информация есть, данные — ценнейшие, а что в итоге? Как в таких случаях говорил Дерсу Узала: «Глаза есть, а глядеть — нету». И ведь вся эта мешанина из «гибкости экономики», «способности к перестройке» и «степени либерализации внешнеэкономической сферы» окажется в головах «нашей будущей элиты».

Но надо, конечно, трезво представлять себе, что если бы в книге были приведены три простых очевидных совета по выводу страны из кризиса:

— отмена приватизации сырьевых отраслей (с наказанием виновных);

— демонтаж механизмов утечки капиталов;

— прекращение баек об иностранных инвестициях,

то такая книга не была бы выпущена в качестве учебника, да и автор, возможно, не был бы допущен до преподавания, тем более в Московском Университете.

Думаете, я утрирую? Боюсь, следующее замечание Василия Леонтьева по поводу американской экономической науки верно не только для университетов США:

 

«...Методы поддержания интеллектуальной дисциплины в наиболее влиятельных экономических учреждениях временами напоминают методы, использовавшиеся морской пехотой времен второй мировой войны...».

 

Обратите внимание — часто, очень часто в речах политиков, чиновников, телеведущих, журналистов — мелькают слова: нельзя замыкаться в национальных рамках; надо интегрироваться в мировую экономику; призывы к изоляции опасны и вредны. Но с кем они спорят? Видели ли вы какой-нибудь круглый стол или диспут, где выступал бы сторонник изоляции от мирового рынка? Хотя бы в качестве «мальчика для битья»?

Информация о самой возможности открытия нашего рынка мировому — просто закрыта, засекречена. А как можно закрыть какую-либо информацию? Как можно запретить научные исследования на какую-то тему? Очень просто, запрещать ничего не надо, это дурной тон. Надо печатать все книжки, кроме тех, где говорится прямо о пагубности «интеграции», надо приглашать в телестудию всех сторонников «мирового рынка», а других не приглашать. Надо просто давать гранты на все другие исследования, кроме нежелательных. И все!

В том-то и дело. Самая бережно хранимая тайна последних лет тайна об истоках кризиса. Тайна о коренной несовместимости нашей экономики с мировой. Раскрытие этой тайны, знакомство с ней нашего народа грозит неисчислимыми бедами нашим реформаторам, поэтому в отношении этой простейшей истины и применяются изощренные меры сокрытия.

А как же запад?

Когда носорог глядит на Луну, он напрасно тратит цветы своей селезенки.

Китайская пословица

 

Обычно в конце дискуссии об иностранных инвестициях мои оппоненты, в качестве последнего заряда, выпаливают: «А как же Запад?».

Действительно, а как же Запад? Ведь в «третьем мире», получается, производство гораздо выгоднее?

Все с одной стороны, очень сложно, с другой, очень просто.

А кто сказал, что Запад хорошо живет за счет собственного производства?

Вот США потребляют 40% мировых ресурсов и производят 50% мирового мусора. Они что там, делают половину мировой работы? Мы хотим жить так же, как американцы. Но ведь потребные для этого ресурсы пришлось бы отнять у американцев — а отдадут ли они?

При наличии минимальной сообразительности можно было с самого начала реформ понять — уровня благосостояния США нам не достичь, не покорив весь мир. Без всякого экономического анализа — посмотрев лишь на объемы американского импорта.

Прозападные экономисты любят козырять статистическими данными об американской производительности труда, в десятки раз превышающей нашу. Согласно этим же данным, американцы работают интенсивнее японцев и т. д. Верится с трудом.

Производство на Западе оказалось сейчас в чрезвычайно странной ситуации. В предыдущих главах я применил метод оценки производственных издержек к нашей стране. А что будет, если применить тот же метод к другим странам? Какие страны окажутся в выигрышном положении в плане привлекательности для промышленного производства? Попробуем выяснить, привлекательны ли для инвестиций в промышленное производство страны Запада по сравнению с «новоиндустриальными» странами «третьего мира».

Чем же отличаются страны «третьего мира» от Запада?

Климатические условия примерно одинаковые, значит, энергоемкость производства и цена капитального строительства такие же. Транспортные условия — примерно одинаковы с Западом, эти страны лежат по берегам теплых океанов. Налоги в «третьем мире» пониже, так как тамошние государственные органы не так развиты. Но самое серьезное отличие — жизненный уровень.

Рабочий «третьего мира» получает в час 20-40 центов, кое-где и меньше. Рабочий Запада получает 3-5 долларов в час. Поставим вопрос так: что такого может произвести этот рабочий, чтобы покупатель согласился оплатить столь дорогостоящий труд?

Оказывается — почти ничего. Швейные изделия, бытовую технику в США почти не производят. Объемы реального товарного производства на Западе падают, все производства, какие возможно, переводятся из стран Запада в «третий мир», хотя в денежном исчислении объем производства на Западе и растет. Естественно, перевести завод химволокна или прокатный стан на другой континент так сразу затруднительно, поэтому кое-что производится и в Америке. Но прибыль от этих производств инвестируется в другие отрасли и другие регионы. Так, аналог американской Силиконовой долины всего за несколько лет вырос в Малайзии, именно там производится чуть ли не половина выпускаемых в мире микросхем.

Кроме таких производств, в США остается то, что нельзя перевести в другие страны по политическим или, точнее, стратегическим причинам — то, от чего зависит военная мощь США.

Правда, и оставшаяся в США промышленность значительно превосходит нашу. Это касается и традиционных отраслей, например, добыча каменного угля в США существенно выше, чем у нас. А в производстве пластмасс, бумаги и химических волокон американцы опережают нас в десятки раз. Но все это не работает на экспорт — все это потребляется внутри США. Вообще разница между экспортом из США и импортом достигает сотен миллиардов долларов ежегодно. В пользу импорта! Многие годы американцы вывозили существенно меньше, чем ввозили! Причем значительная по стоимости часть экспорта, так сказать, нематериальна — Голливуд, Майкрософт. Экспортируют и доллары — наличные и даже безналичные.

Недаром, повторяю, в известном интервью 1998 года, данном в Москве, в «Спасо-хаузе», Клинтон с гордостью заявил, что три компьютерных фирмы США стоят дороже, чем вся текстильная, химическая, автомобильная, авиационная и еще какая-то промышленность.

Это так. Традиционные изделия не хуже, чем в США, делают в других странах на заводах, принадлежащих американцам, и обходятся они дешевле. Поэтому сейчас в США из промышленности остались те отрасли, которые являются монополистами. Американцы стараются не экспортировать уникальную технологию в «дешевые» страны. Так, например, где бы в мире ни была произведена материнская плата компьютера, основой ее является специальный микросхемный набор (чипсет) из США, скорее всего фирмы Intel. Остальные, не уникальные — уже азиатского производства. Практически только в Америке производится и системное программное обеспечение, и процессоры, и большая часть аэрокосмической продукции. По гражданским самолетам США конкурируют только с Европой.

Очень существенный «приварок» американской экономики — интеллектуальная собственность. Программное обеспечение, аудио, видеозаписи — это почти монополия Америки. В мире практически не осталось кинематографа, кроме американского.

Осталось в Америке и производство высокотехнологичного оружия, не только атомного. Немцы и японцы могли бы делать ракеты не хуже, но им пока запрещено. Делали бы и кое-где в «третьем мире», но им тоже не разрешают, разными способами.

То есть в США остались те производства, которых нигде больше нет, поэтому продукцию можно продавать не по рыночной цене, а по той, какую назначишь. Так можно перекрыть дополнительные издержки, возникающие из-за чрезвычайно высокой цены рабочей силы в США. А дочерние подразделения американских фирм со всего света поставляют в головные фирмы, расположенные в США, чрезвычайно дешевую продукцию. В странах пребывания эти филиалы платят невысокие налоги ведь их продукция дешева, а цену на нее назначают из Америки!

Вообще говоря, именно этот опыт можно бы было нам и перенять, не сочтите это за неуместную шутку. Чем внедрять в «третьем мире» социализм, нам надо было строить там кое-какие заводы, но оставлять их в своей собственности. Ну зачем было гонять транспорты с кофейными зернами в СССР для производства растворимого кофе на Московском комбинате? Можно было бы делать его на советском заводе в Гвинее, на зарплате гвинейским рабочим мы бы не разорились.

Ну и еще немало дает американцам то, что во всем мире для расчетов используется американская валюта. Ведь США раздают свои доллары не просто так, а за товары и услуги. Во всем мире оказалось, по разным оценкам, от сотен миллиардов до триллионов долларов — и за каждый американцы что-то получили. За каждую 100-долларовую купюру, попавшую во «внешний мир», США получили товаров на сто долларов, а себестоимость купюры — 11 центов. У других держав с «сильной валютой» тоже есть свои зоны в мире, где ходит их валюта, принося ее «авторам» эмиссионный доход. К слову, допуская вытеснение рубля из стран СНГ, мы кое-что теряем.

В начале книги мы определили, что такое «свободный мировой рынок». Мы рассмотрели ситуацию в России с точки зрения ее привлекательности для производств, предполагая, что перемещение производственного капитала подчиняется закону максимума соотношения выручка/издержки. Кто победил по этому критерию, тот будет работать на заводе и получать зарплату. И этот закон свободного рынка в принципе действителен и для США, и для Японии, и для Западной Европы. Но вот что интересно: уровень доходов, уровень потребления на самом деле никак не связан с местным уровнем издержек! Доход и зарплата не одно и то же! Так, в Турции действуют мировые цены (литр солярки — 64 цента), а зарплата в десять раз ниже, чем в Западной Европе! Это своего рода загадка, даже для самих турок, и разгадать ее можно, только признав, что в зарплате западного рабочего скрыт нетрудовой доход.

История с ГДР

Если ученый обнаружил факт, пригодный для печати, то последний становится центральным элементом его теории.

Закон Мэнна

 

Таким образом, высокий уровень жизни на Западе достигается не за счет собственного производства, а, наиболее вероятно — за счет перераспределения прибылей от производства в «третьем мире». Поэтому в целом новые производства в США и Западной Европе не создаются — это и не нужно, и невыгодно. Наиболее наглядно иллюстрирует сегодняшнюю экономическую ситуацию в странах Запада история интеграции ГДР и ФРГ.

После объединения Германии там происходят парадоксальные вещи. В ГДР ежегодно вкладываются огромные средства, сотни миллиардов марок, но жизненный уровень повысился незначительно, а главное, производство, упав после объединения, так и осталось на нуле. В чем дело, куда идут деньги?

У меня был частный разговор с одним экономистом из западных земель Германии, довольно откровенный, хотя, как мне показалось, сам он, владея информацией, все-таки не привел ее в систему.

Так, он согласился, что восточные земли так и остались отсталыми и дотационными (к дотационным еще почему-то относится земля Бремен). Сразу после объединения из-за дешевизны западных товаров на Востоке полностью развалилось производство, что привело к исчезновению всемирно известных товарных марок. Он упомянул какое-то пиво и колбасный комбинат, я их не запомнил, от себя добавлю фотоаппараты «Практика» и ружья «Зимсон» и «Меркель». Экономист согласился, что это не есть хорошо. Но, по его мнению, процесс производства и торговли — стихийный, сделать что-либо нельзя.

По поводу многомиллиардных вложений он объяснил, что деньги идут на реорганизацию силовых структур (кадры армии и полиции в восточных землях полностью сменены), строительство автобанов и тому подобные стратегические цели. Кое-что делается для благоустройства городов — газоны там, общественный транспорт, уборка мусора — значительная часть новых рабочих мест появилась именно в этой области. Как он сказал, сильно улучшено экологическое состояние индустрии. Какой индустрии, он не сказал. Правда, и не отрицал, что на Востоке без работы каждый четвертый трудоспособный, какая уж там индустрия. Точнее, если заводы не работают, то и экология становится лучше, понятно почему.

Самое грустное, что, как оказалось, никакой государственной программы по интеграции бывшей экономики ГДР в западную нет и не предвидится. Тут он расчувствовался и начал жаловаться на «косей» (восточных немцев). По его мнению, это люди, отравленные социализмом, и должно смениться два поколения, чтобы что-то изменилось. «Представляете, на Востоке машине с западными номерами могут шины проколоть!»

Про себя я подумал: «а чего ж вы ждали? При объединении они совсем по-другому представляли себе „германскую солидарность“! И еще неизвестно, что будет через два поколения». Но чтобы не говорить о грустном, спросил в лоб: а что, собственно, производится сейчас в самой Западной Германии? Ответ был довольно невнятным. Он согласился, что ширпотреб, электроника, автомобили, бытовая техника германских марок — все это производится в других странах. Может быть написано «Germany», а сделано в Сирии. К слову, это не фальшивка: надпись с названием страны означает лишь то, что фирма-производитель зарегистрирована в этой стране.

При сборке «Ауди» и БМВ в Германии выполняется лишь завершающие операции, детали и целые узлы производятся в других странах. «Мерседесы» делают в Словении и Турции!

Что же делают непосредственно в Германии? Он довольно неопределенно говорил о высокотехнологичных операциях, но без деталей. Дескать, у нас высококвалифицированные рабочие. Ну, в ГДР тоже высококвалифицированные, да и у нас неплохие были. За одну квалификацию нигде не платят, платят за купленный товар.

Причина такого отношения инвесторов к бывшей ГДР основана на двух соображениях: во-первых, и в самой Германии сейчас нет смысла создавать новые производства — старые бы сохранить. Во-вторых, территория ГДР по природным условиям еще менее пригодна для развертывания новых производств, чем Западная Германия. Долина Рейна, покрытая виноградниками — исконная земля германцев — напоминает Францию, а Восточная Германия, населенная «онемеченными славянами» (да-да, именно так высказываются порой даже западногерманские политики!), скорее похожа на Польшу.

Короче говоря, свое производство в Европе, как и в США, тоже переживает странные времена. А то, что жизненный уровень по нашим понятиям там очень высокий, объясняется тем, что не производство выгодно сейчас в мире.

Не за счет производства живет сейчас Запад. Самая скрываемая тайна западного общества — это источники его благосостояния. Впрочем, можно предположить. Наиболее выгодна не работа на фабрике, а управление этой фабрикой, а лучше всего — получение прибылей от этой фабрики.

Чем же заняты западные рабочие, просто валяют дурака? Нет, они достаточно заняты. Но чем? Тот, кто всем владеет, живет на Западе и в Японии. Товары можно привезти из-за моря, а услуги — не привезешь, гамбургер нельзя пожарить в Таиланде, а съесть в Нью-Йорке. Поэтому промышленное производство заменено на Западе сферой услуг. Пролетарий, занятый в сфере услуг или производстве предметов роскоши — это уже не совсем пролетарий, и по экономическому положению, и по психологии.

Сам Маркс не предполагал такого развития событий, когда пролетариат Запада станет как бы частью буржуазии, а новым пролетариатом окажутся целые народы «третьего мира».

Вот будет хохма, если в 21-м веке Маркс все-таки окажется прав! При его жизни западная система охватывала лишь малую часть Европы и США, а сейчас она всосала в себя весь мир, те его части, где она жизнеспособна. Мы удивлялись, почему на Западе нет классовой борьбы, а какая классовая борьба может быть между СиСи и его Кэпвелами?

Но «противоречие между трудом и капиталом» вовсе не преодолено, оно лишь отложено, сдвинуто во времени и пространстве. Конечно, до сих пор неизвестно, жизненны ли умозрительные схемы Маркса насчет пролетарской революции (российская и китайская революции не в счет, они не были марксовыми), но немыслима ситуация, когда два пролетария имеют зарплату, отличающуюся в десятки раз, а всю работу делает как раз малооплачиваемый. Не может это состояние продлиться долго, конечно, по историческим меркам.

Так или иначе, но новые промышленные страны рано или поздно потребуют свою долю полномочий по управлению миром. Заводы-то, рабочие и технологи — у них! Что будет делать Запад? Сохранит ли он существующие «правила игры»?

Интересно отметить, что администрация Рейгана как-то больше клинтоновской беспокоилась насчет негативных последствий «глобализации экономики». Тогда выдвигались даже предложения о применении экономических санкций к американским фирмам, переводящим производство за рубеж. Но закон (экономический) есть закон! В основном же США сейчас не страна слесарей и токарей, а страна банкиров, управленцев (чем?) и юристов. Весь мир производит, Америка отбирает и делит.

Сейчас же, убаюканные успехами бюджета, американцы эпохи Клинтона как-то на эту тему не задумываются. А ведь ситуация-то своеобразная! «Глобализация» экономики оборачивается деиндустриализацией стран Запада. И действительно, последние годы наблюдался отток промышленного капитала из США в страны «южнее Рио-Гранде», то есть, кроме Аргентины, в Мексику и Бразилию. Не только прославленные оружейные фирмы Америки перевели производство охотничьего и гражданского оружия из штата Коннектикут в Латинскую Америку. Сами американцы рассказывают как анекдот действительный случай — некий победитель конкурса сочинений на тему «почему американские товары лучшие в мире» получил в качестве приза японский фотоаппарат. Многие ли знают, что ни в Америке, ни в Германии фотоаппаратура практически не производится? Даже громкие германские марки скорее всего ставятся на аппаратах малайзийской сборки. Слышали о фотоаппарате «Лейка» — «символе германского качества»? Делают сейчас в Португалии. Условия лучше, чем в Германии, и зарплата как в «третьем мире».

Из европейских стран еще лишь в Ирландии, стране с благодатным климатом и низкой зарплатой, развертываются новые заводы, на которых производятся «японские» часы «Ориент», «американская» фотохимия «Кодак».

Пока что ни один буржуй не собирается разворачивать новое промышленное производство в стране с высоким уровнем оплаты труда!

Добавлю лишь, что хотим мы этого или не хотим, но нам придется в будущей схватке «тигров труда и капитала», если она случится, занять место «мудрой обезьяны на вершине холма». Мы не владеем капиталом, и мы не можем конкурировать за рабочие места с рабочими «третьего мира».

Я сейчас как-то по-другому вспоминаю лозунг Мао-Цзедуна, примерно гласящий, что Китай — естественный лидер «третьего мира» в борьбе против Запада, а СССР — «особый случай». Действительно ли Председатель Мао был таким уж плохим марксистом? Пока ситуация воспроизводится вполне по Марксу, но «в мировом масштабе»: Запад «мировой буржуй», «третий мир» — «мировой пролетариат», а мы хотели в буржуи, но нас и в пролетарии не взяли.

Сейчас, в 1998-1999 гг., в глобальной экономике происходят какие-то серьезные изменения. Китай, это уже очевидно, победил Запад в экономическом соревновании. Мало того, что его ВВП догнал американский — это настоящий ВВП, не дутый, как в США. И долларов китайская казна набрала столько, что выброси их на валютные биржи, и доллар рухнет. И космонавтов вот-вот запустят. Очень похоже, что США примут меры и попытаются избавиться от участия Китая в мировой экономике.

Будущее мировой экономики — это отдельный вопрос, но нет ли у нас в этом случае шанса? Ведь если от мировой экономики будут отлучены регионы с низкими издержками и дешевой рабочей силой, не сможем ли мы занять их место?

Это тоже вряд ли. Такая попытка у нас уже была, в 1895 — 1917 гг.

Вот пришел гегемон...

История не повторяется — это историки повторяют друг друга.

Первое правило истории

 

Историю сейчас знают плохо. Для простого человека все, что произошло до его жизни, как бы сплющивается в нечто неразличимое. Для большинства Иван Грозный и Петр Великий, древние египтяне и древние славяне — почти современники.

Чувство «реки времени», чувство последовательности исторических событий не выработано у нашего населения, в первую очередь из-за огрехов школьной программы (идеологизация истории), во вторую — из-за современной профанации истории. Примеров — тьма.

Обычное дело встретить в публицистике обвинения «советского периода» в том или ином деянии. Но ведь «советский период» — большой, политика была очень разная. Например, осуждается ликвидация приусадебных участков у колхозников. Но кто это провел? Хрущев. Так значит, Сталин по крайней мере мирился с тем, что у колхозников были большие приусадебные участки? Значит, колхозники активно торговали выращенным на рынке? А почему бы не рассказать, как это происходило?

Валютчиков кто расстрелял? Да еще придав закону обратную силу? Хрущев. Так значит, при Сталине валютчиков не расстреливали? А почему? Может быть, спроса на валюту не было? Кто бы рассказал!

Увы, история учит нас, что она никого ничему не учит.

К теме нашего повествования прямое отношение имеет один исторический период — период царствования Николая II.

Он принял корону после своего отца — Александра III. Чем внимательнее смотришь на этого неординарного правителя, тем больше удивляешься. Личность этого царя сейчас разрекламирована фильмом Никиты Михалкова — но, право, она и достойна рекламы. Все эти его сапоги, военная форма по русскому образцу и прочее — это ведь символ определенной политики, и политики, видимо, разумной. Недаром и форма прижилась больше чем на сто лет. Если вам не нравится акцент на военной форме, то другой пример — «трехлинейка» Мосина. С ней наш солдат спустя пятьдесят лет войну выиграл, и какую! Из нее людей убито наверное больше, чем каким-либо другим оружием, разве что кроме «Калашникова». А ведь до Александра III, например, в военно-технической политике был такой бардак, что в течение нескольких лет ежегодно принимали на вооружение новую модель винтовки, их и не знает сейчас никто — винтовки Терри-Нормана (1866), Карле (1867), Крнка (1868), Бердана № 1 (1869), Бердана № 2 (1870). Представляете, что творилось на русско-турецкой войне 1877— 1878 гг.? У одних — «берданка», у других — «крынка» (винтовка Крнка), у одних патроны кончились, у других есть, но к ружью не подходят.

С периодом царствования именно Александра III (1881-1894 гг.) связано усиление России (после ослабления при его отце). Ведь то, что он привел в порядок армию и флот — свидетельство еще и оздоровления экономики. При нем в 1891 году началось строительство Великого Сибирского пути, тогда же был принят покровительственно-протекционистский таможенный тариф, затем Таможенный Устав. К 1893 году относится закон «О двойном таможенном тарифе» и «таможенная война» (выигранная) с Германией. Совершенно очевидно, что при этом царствовании происходило размежевание с Западом! В жизни Александру III не везло — покушения, железнодорожная катастрофа, и, в конце концов, в 1894 году здоровенный 49-летний мужик помирает от нефрита.

При его наследнике — Николае II — резко поменялись приоритеты всей политики России. Например, при его отце, в конце царствования, отношения России и Японии подошли близко к созданию своеобразной конфедерации — по соглашению 1895 года вводился режим наибольшего благоприятствования для подданных одной страны на территории другой, сняты все обычные ограничения на межгосударственную торговлю. Оно было заключено, правда, уже после смерти Александра, но готовилось при нем. Да что говорить, японцы нам военную базу в Нагасаки предоставили, до сих пор там среди населения русые встречаются.

Но «новый курс» Николая стал проявляться все сильнее: отношения с Японией были подорваны. С Китаем в 1896 году было заключено оборонительное антияпонское соглашение (тут плох не факт соглашения с Китаем, а его направленность). Главные неприятности Китаю доставляли тогда англичане, но с ними новое российское правительство ссориться не собиралось.

Отношения с Японией в данном случае лишь пример, но много говорящий о резкой смене политики. Такой же поворот произошел и в других областях, и поворот, губительный для страны.

Что происходило в период его правления внутри государства? Сейчас пытаются приписать революционный рост русской промышленности в конце 19-го века царствованию Николая. Но это фальсификация! При нем и рост промышленности, и строительство железных дорог, наоборот, стали затухать. Нарастание внутренней напряженности при Николае, которое нельзя замолчать, пытаются приписать интригам масонов или революционеров. Но для этого должна быть почва! Ведь конец царствования Александра III был, напротив, временем спада революционной ситуации! Смутно припоминаю, что где-то читал — брат Ленина Александр на самом деле даже не хотел принимать участия в попытке покушения на своего тезку (из-за этой трагической истории с покушением фигура Александра III у нас на всем протяжении советского периода не могла исследоваться объективно).

После воцарения Николая у нас произошло знаковое явление: была реализована определенная экономическая программа. Реформатором выступил Сергей Юльевич Витте, бывший министром финансов — тогда это была важнейшая должность в правительстве. Личность своеобразная типичный представитель заботливо выращенной кем-то «элиты». Часто с восторгом пишут, что он за полгода вырос от станционного кассира до начальника железной дороги. Но никогда не упоминают, а кто же его так «поддомкратил» и почему. Что же до его мировоззрения, то оно хорошо видно из разработанной им системы железнодорожных тарифов, в бытность министром путей сообщения. В основных чертах эта система дожила до нашего времени. Так, перевозка пассажиров первым классом была планово убыточна, и этот убыток компенсировался прибылью от четвертого — «черный люд» спонсировал «благородных». Как это типично для «элиты»!

Вообще Витте был человек умный и энергичный, сторонник приватизации и частной собственности на землю. Александр держал его «в рамках», но при Николае он развернулся, и крупнейшее приписываемое ему «реформаторское» решение — введение в обращение золотого рубля.

Золотой рубль — просто форма конвертируемости рубля. Золотые рубли можно поменять на любую валюту, можно вывезти из страны. Бумажные ассигнации было нельзя. Витте просто ввел конвертируемость русской валюты.

Дальше пошло строго по алгоритму, знакомому нам по первой части книги — вывоз капитала, подрыв отечественного производителя.

Результат: экономический кризис 1900-1903 года, разорение промышленников, засилье иностранного капитала, но не промышленного — а торгового. Уже начиная с 1904-го — новый кризис. Безработица, голодные бунты, «Кровавое воскресенье», «далее везде». Чтобы вывести на баррикады работяг, нужно что-то большее, чем отсутствие «свободы совести». Вот, собственно, и все реальные успехи «реформ Витте». Они восстановили против царского правительства все слои тогдашнего общества: в 1905-м и «чистая публика» участвовала в революции, в отличие от октября 1917-го.

«Николашке» хватило ума, чтобы понять в какой-то мере ситуацию, и выпереть С.Ю.Витте из правительства. А может быть, на него просто свалили чью-то ответственность — ведь Витте и при Александре III был несколько лет министром финансов, но глупостей с «золотым рублем» не устраивал. Потом его пригласят еще ненадолго в политику, «спецпредставителем», на роль «памперса», чтобы подписать капитуляцию перед Японией и получить во Франции кабальный «стабилизационный» заем, и снова выкинут, дав, как в насмешку, титул графа. Народ присвоит ему почетное звание «граф Полусахалинский» — унизительный Портсмутский договор отдавал Японии, кроме всего прочего, и бесспорно русский Южный Сахалин. Обратите внимание на то, что при заключении мира одновременно выклянчивался и заем — нашли место и время! Но без него экономике «золотого рубля» наступал окончательный карачун — для размена кредитных билетов на золото уже не было золота. Николай II не имел понимания ситуации и воли, а может быть, и возможности сместить те общественные слои, которые имели тогда реальную власть, которые получали выгоду от политики, самоубийственной для государства, и которые, по крайней мере в начале царствования, и повлияли на молодого царя в нужном направлении. Как они действовали, на каких струнках сыграли, чтобы сын полностью разрушил дело отца — Бог весть. Но известно, что основная роль в афере с «золотым рублем», кроме Витте, принадлежала «семье» — Великим князьям. А вокруг «семьи» крутились вообще очень странные личности. Многие ли знают, что одной из конкретных причин русско-японской войны были махинации с корейскими лесными концессиями некоего Безобразова? Да и кто это такой, многие ли знают?

Симптоматичная деталь — к тому же периоду относится попадание России в долговую яму. Тогда под это тоже п<