Искусство Японии в средние века. 5 страница

В 16 веке происходила тщательная разработка каждого элемента сада с точки зрения его символического смысла. Идея символического сада б. воспринята из Кит., но получила совершенно особое выражение у японских мастеров. Сад, созданный лишь из камней и песка, – это так называемый «сухой пейзаж» (карэ сансуй). Искусство расстановки камней считалось самым главным, от чего зависел смысл сада, его образ. Шедевры такого типа садов находятся в Киото – сад Дайсэн-ин в монастыре Дайтокудзи и сад Рёандзи.

Под влиянием учения Дзэн получил распространение так называемый культ чая или чайная церемония. С чайным действом б.и связаны и особые сады тянива, ставшие необходимой частью специального архитектурного сооружения для проведения чайного ритуала.

Со второй половины 13 века в повествовательной живописи ямато-э постепенно стала возрастать роль пейзажа как среды жизнедеятельности людей. Сложившаяся на континенте в 11-12 веках художественная концепция пейзажа, воплотившаяся в формах монохромной живописи тушью (по-японски – суми-э или суйбокуга) выдвигала новую для искусства Японии идею воплощения мира природы в его грандиозности, целостности и космическом величии. Это б. принципиально иная художественная система, основой которой б. концептуальный пейзаж «горы-воды» (по-японски – сан суй). «Горы-воды» – это не просто обозначение сюжетных мотивов, но указание на главные первоначала мира, их материальное воплощение: гора считалась воплощением светлого, положительного начала – ян, а вода – темного, отрицательного – инь. Взаимодействие и созидательную силу этих первоначал и должен б. выразить художник в своем пейзаже. С середины 14 века монохромный пейзаж становится преобладающим видом живописи, развиваясь главным образом в монастырях секты Дзэн. Постепенно в дзэнской живописи сложился свой особый круг сюжетов: воображаемые портреты святых подвижников прошлого, образы богини милосердия Каннон, основателя секты Дарума, мудрецов Кандзана и Дзиттоку, а также разнообразные природные мотивы – цветы, птицы, животные, пейзажи. Созерцание такой картины, по учению Дзэн, как и созерцание реальной природы, открывало путь к постижению Истины Бытия, к «просветлению» – сатори. Такие картины вывешивали на стене или в специальной нише – токонома к определенным случаям, в остальное же время они хранились в свернутом виде в футлярах. Эти обрамленные шелковой тканью или парчой картины свитки называют какэмоно («висящая вещь«).

Высший расцвет японской монохромной живописи тушью связан с именем выдающегося мастера Тоё Ода, больше известного как Сэссю. Подобно дзэнским философским садам, монохромная пейзажная живопись у Сэссю стала также ФС природы со свойственным этому времени обобщенным представлением о мироздании.

Помимо пейзажей в форме какэмоно появились монохромные росписи на ширмах и стенных панелях. Одним из самых известных художников, продолжавших традиции живописью тушью суми-э, б. Хасэгава Тохаку.

Переход от зрелого к позднему средневековью (эпоха Момояма)

Во второй половине 16 и начале 17 веков стали возводиться укрепленные замки и пышные дворцы феодальной знати. Это время в японской историографии обозначается как эпоха Момояма, переходный этап от зрелого средневековья к его поздней, завершающей стадии – периоду Эдо (Токугава). Сравнительно недолгий по времени период Момояма, когда Яп. управляли захватившие власть военные диктаторы Ода Нобунага и Тоётоми Хидэёси, насыщен множеством событий как в политической, так и в культурной жизни. Самым важным в истории Японии б.о объединение страны после многолетних феодальных междоусобиц, что способствовало экономическому росту и превращало Японию в одно из сильнейших государств Дальневосточного региона, когда она стала поддерживать сношения не только с Кит.м и Кореей, но и посылала первые миссии в Европу. При таком множестве исторических событий и перемен не могла остаться неизменной и культура Японии.

Изменились функции всех видов искусства, появились новые жанры творчества. Господствовавшее в прежнюю эпоху религиозное сознание постепенно уступает место светскому. Одним из важных проявлений этого процесса стало строительство замков и дворцов. Грандиозные укрепленные замки, сооружение которых б.о вызвано появлением в Японии огнестрельного оружия и соответственным изменением тактики боя и обороны, получили помимо утилитарного ярко выраженный символический смысл утверждения власти военных диктаторов. Интерьеры дворцов также б.и олицетворением власти и богатства владельца. Их декоративное убранство постепенно нарастало от первого зала к главному месту официальных приемов, украшенному настенными росписями по золотому фону. Статус правителя страны б. подчеркнут всем декором зала: сёгун восседал перед своими вассалами на невысоком, положенном на устланный циновками пол возвышении на фоне написанной на стене гигантской сосны – общеизвестного символа долголетия, силы и могущества. Повышенная роль настенных росписей во дворцах того времени объясняется тягой к театрализации и зрелищности. Никогда прежде японская настенная живопись не знала такого размаха. Основным ее мотивом, как и раньше, б. природа, но теперь это б.и главным образом композиции с изображением деревьев, цветов, животных и птиц. Парадные залы оформлялись в так называемом стиле кимпэки – яркими красками по золотому фону.

Декоративная живопись существовала как в форме росписи на раздвижных внутренних перегородках помещений, так и на ширмах. В ее истории ясно различимы три основных этапа, связанных с деятельностью трех выдающихся художников, каждый из которых определял стиль своего времени. На первом этапе центральной фигурой в живописи б. Кано Эйтоку, на втором – Таварая Сотацу, на третьем – Огата Корин. Непосредственными предшественниками Кано Эйтоку б.и основатели так называемой школы Кано Масанобу и Мотонобу, сделавшие попытку объединить принципы национальной живописи ямато-э и Кит.ской по происхождению монохромной живописи тушью. Отказ от детализации, сопоставление крупных цветовых пятен и создание из них единой декоративной композиции стало методом работы Кано Эйтоку, его главным открытием в искусстве настенной росписи. Идеи Эйтоку продолжали и развивали многие его современники, хотя в их работах, несмотря на значительное сходство приемов композиции, уже не ощущался мощный темперамент и могучая сила Эйтоку.

Позднее средневековье (эпоха Токугава)

17 столетие, время утверждения власти сёгунов Токугава, установление длительного мира в стране принесло и значительные изменения в искусство декоративной живописи. В своих формах и в своем стиле она б. обращена уже к иной аудитории и требовала другого отношения к себе со стороны зрителя, большей его эрудированности во всех сферах творческой деятельности, особенно в поэзии, так как теперь многие сюжеты и образы настенных росписей б.и связаны с известными произведениями классической литературы прошлого.

Самым крупным мастером того времени б. Таварая Сотацу, один из основателей так называемой школы Римпа. Он расписывал в основном ширмы, которые стали главной формой декоративной живописи после того, как во второй четверти 17 века б.о официально запрещено строительство замков феодалов. Поэтому, утратив свои общественно-социальные функции, декоративная живопись приобрела новые черты и новый язык. В росписях Сотацу все построено на ассоциациях, намеках, аллюзиях, все обращено к воображению, памяти и эрудиции зрителя. Художник ставил задачу не просто воспроизведения сюжетной ситуации, но передачи поэтического смысла эпизода, его внутреннего подтекста. И для того, чтобы сполна оценить произведения Сотацу, надо б.о знать все тонкости литературного первоисточника.

Продолжил традиции Сотацу выдающийся художник, творчество которого определило новый этап в развитии декоративной живописи Японии, Огата Корин. Многие мотивы его произведений также связаны с классической литературой, но он жил уже в другую эпоху, когда изменились идеалы и оценки прошлого, когда внешняя декоративность часто казалась более привлекательной, чем внутренний смысл и подтекст произведения. Одна из особенностей творчества Корина – сосредоточенность на нескольких мотивах, их многократное повторение в разных видах искусства, так как он б. не только живописцем, но и керамистом, расписывал шелковые кимоно и лаковые шкатулки. Особенно часто у него встречался мотив ирисов. Появление изображения ирисов имеет вполне определенные значения и вызывает в памяти эпизод из классической повести 9 века «Исэ моногатари».Здесь имеется в виду момент, рассказывающий об остановке путешествующего поэта Аривара Нарихира у ручья с ирисами, где им б.о написано стихотворение на эту тему.

Традиции декоративной живописи сохранялись у последователей школы Римпа, и одним из самых выдающихся мастеров б. Огата Кэндзан, прославившийся также как каллиграф и керамист.

Нельзя не отметить произведения искусства, так или иначе связанные с пребыванием европейцев в Японии. Они стали обозначаться как «намбан бидзюцу» или искусство южных варваров, португальцев. Их можно разделить на две группы. Во-первых, это произведения традиционной живописи на ширмах, сюжеты которых связаны с появлением европейцев и их деятельностью в Японии. Во-вторых, это произведения с христианскими и светскими неяпонскими сюжетами, выполненные в нетрадиционной манере и несвойственными японским художникам материалами. Все произведения второй группы б.и связаны с миссионерами и выполнялись под их наблюдением, а часто и по их заказу.

Еще в 14-15 веках одновременно с пейзажной живописью тушью, а позднее – с декоративными настенными росписями существовала жанровая живопись – фудзокуга («картины нравов и обычаев»). Нередко одни и те же художники исполняли картины с растительными мотивами и сцены с изображением людей за различными занятиями. Как правило, эти сцены не имели самостоятельного значения, но б.и частью иллюстраций к литературным произведениям, описаниям биографий знаменитых поэтов или прославившихся проповедников буддизма. Ее подлинный расцвет приходится на вторую половину 16 и начало 17 веков, время бурного роста городов и становления самостоятельной городской культуры. В жанровой живописи впервые в истории японского искусства получила отражение реальная действительность. Главными заказчиками ширм с жанровыми сюжетами б.и богатые горожане, видевшие в этом искусстве себя и свою жизнь. Главными наряду с другими сюжетами б.и ширмы «Виды Киото и его окрестностей«. Киото в то время б. не просто столицей, но олицетворением страны, нерушимости ее культурных традиций. Особенно частыми мотивами изображения стали праздники, торжественные шествия, развлечения горожан, сцены из жизни кварталов развлечений, танцующая Окуни – основательница театра Кабуки, жрица синтоистского храма.

Главное завоевание и открытие жанровой живописи – художественное освоение реальности – имело важнейшие последствия для развития всей художественной культуры Японии.

Но самым значительным явлением в период позднего средневековья и перехода к Новому времени б.о, конечно же, искусство гравюры. Оно явилось своеобразным итогом многовекового пути развития японской художественной культуры. Здесь с наибольшей полнотой б. выражен изменившийся по сравнению с прошлым взгляд на мир и место в нем человека, что и привело к созданию новых форм в искусстве.

Время развития искусства гравюры охватывает около двух столетий. Это так называемый период Эдо – век политической изоляции Японии от внешнего мира, строгой регламентации социальных отношений, но одновременно и высокого экономического подъема, роста городов, выхода на историческую арену представителей разбогатевшего купечества и городских ремесленников. Вместе с разорившимися мелкими самураями, актерами, танцовщицами, они составляли основу городского населения, постепенно создававшего свои собственные формы культуры. Одной из них и б. гравюра на дереве или ксилография.

Техника печати с деревянных досок б. известна в Японии уже давно и применялась для распространения буддийских текстов. Теперь же она служила светскому искусству и получила название «укиё-э«, то есть изображение «быстротекущего суетного мира«. В создании гравюры принимали участие три человека: художник, гравер и печатник. Японские мастера использовали доски продольного распила из самшита, груши или дикой вишни с особо выразительной фактурой волокон, способствовавших плавности и красоте наносимых линий.

Первые успехи в становлении искусства гравюры связаны с именем выдающегося мастера Хисикава Моронобу (1638-1714), начинавшего свою деятельность в книжной графике. Его ранние произведения б.и монохромными, некоторые гравюры Моронобу раскрашивались от руки самим художником или покупателями.

С самого начала станковая гравюра развивалась по двум основным направлениям: изображения красавиц-куртизанок из веселых кварталов (бидзинга) и сцен из их жизни и актеров (якуся-э) и различной театральной тематики. Используя многочисленные технические нововведения, гравюра очень быстро развивалась. В 40-х годах 18 века художником Окумура Масанобу (1686-1764) б. изобретена печать в два цвета – розовый и зеленый.

В роскошных календарях, выпущенных к новому, 1765 году появились первые многоцветные гравюры. Их исполнил художник Судзуки Харунобу (1725-1770), который считается изобретателем многоцветной печати. Его произведения назвали нисики-э («парчовые картины»). Особенно заметную роль в создании театральной графики сыграли художники династий Тории и Кацукава, работавший всего меньше года прославленный и яркий художник Тосюсай Сяраку, создавший за столь короткое время около ста сорока гравюр, затем выдвинувшаяся в 19 веке на первый план династия Утагава.

Выдающимся мастером бытописательного жанра б. Китагава Утамаро (1753-1806), произведения которого стали вершиной в лирической гравюре. Главной темой его творчества стали женщины, будь то красавицы куртизанки или прачки, но всегда одинаково привлекательные мягкой плавностью своих движений, грациозностью жестов. Творчество Утамаро завершало классический этап в истории ксилографии.

Характерные черты гравюры 19 столетия определяло творчество крупнейшего и одного из самых известных художников Японии Кацусика Хокусая (1760-1849). Его искусству свойственна невиданная в японском искусстве полнота охвата жизни, широкий интерес ко всем ее проявлениям. Главным открытием мастера стали его серии с пейзажами Японии. Его младшему современнику пейзажисту Андо Хиросигэ (1797-1858) удалось передать более камерный, более лиричный характер природы. Она привлекала его в своих частных проявлениях, лишенных грандиозности и величия, но близких человеку своей интимной и мягкой красотой.

Известность художнику принесла его серия «53 станции Токайдо», дороги, соединявшей старую столицу Киото с новой – Эдо. Традиции бытописательной и пейзажной графики продолжали многие мастера, но середина 19 века б. уже закатным этапом укиё-э.

В живописи 17 – 19 веков существовало несколько направлений или школ, различавшихся по содержанию и стилю. Рядом с художниками школы Тоса, продолжавшими традиции ямато-э 9 – 12 веков, работали мастера школ Кано и Римпа, многие из которых занимались декоративными росписями. Самой главной ос-стью в развитии живописи этого периода б.о обращение к реальности. Даже представители Кано и Римпа проявляли интерес к работе с натуры, что б.о новшеством для художественного метода японских мастеров. Это происходило как под воздействием литературы, стремившейся к конкретности в описании ситуаций, к верности фактов, так и в связи с появлением в поле зрения японских художников произведений европейского искусства. Самыми яркими представителем так называемого «натуралистического» направления б. Маруяма Окё. У него не следует искать философских обобщений или политических символов власти.

Он призывает радоваться открывающемуся перед глазами миру, его красоте и исчезающей прелести мгновений. Совершенно противоположных взглядов придерживались мастера школы Нанга или Бундзинга («живопись интеллектуалов»). Ярчайшими представителями этого направления б.и Икэ-но Тайга и Ёса Бусон. Высший смысл их творчества состоял в поисках таких видимых глазу форм предмета, которые передавали бы его внутренний, потаенный смысл, великую гармонию, одушевлявшую все вокруг.

Японская живопись периода позднего средневековья отличалась не только многообразием направлений, но б. богата крупными творческими индивидуальностями, самобытными талантами, чьи произведения стали ценнейшим достоянием национальной японской культуры.

Нельзя обойти вниманием и декоративно-прикладное искусство Японии 17 – 19 веков. Ведь оно рассказывает не только о материальных потребностях людей и бытовых особенностях, но и дают представление о духовных ценностях народа. Постоянные повторения в декоре керамики и фарфора, лаковых изделий и костюма природных мотивов объясняются особенностями мироощущения японцев, видевших в природе и ее закономерностях выражение миропорядка. Культура любования природой естественной и природой рукотворной, в том числе красивыми вещами и костюмами, восходила еще к хэйанской эпохе. Дзэнские наставники – «мастера чая» учили умению созерцать предмет, видеть красоту в обыденном, повседневном – простой керамической утвари, вазе из бамбука. Мастера чая открыли такую красоту в неброских, чуть грубоватых изделиях так называемых «Шести старых печей«. Наиболее полно воплощали эту эстетику чайного культа изделия печей Сигараки, Ига, Карацу и Раку.

Наиболее яркий и интересный период в развитии декоративных искусств падает на конец 17 – начало 18 веков. Это б.о время высокого подъема культуры. С именем Нономура Нинсэя, работавшего во второй половине 17 века, связан расцвет керамики с использованием эмалевых красок. А начало 17 века ознаменовалось важным событием в истории японского декоративно-прикладного искусства – производством фарфора с надглазурной росписью.

17 – 18 века – время подъема текстильного производства. Форма японского национального костюма складывалась постепенно и б. связана с климатическими условиями и бытовыми особенностями страны. Традиционный японский костюм кимоно – это стандартная одежда, которую начиная с 17 века носили представители почти всех сословий. Более старое название этой одежды – косодэ («длинный рукав«). Важнейший элемент костюма – пояс оби, который имеет как функциональное, так и декоративное значение. Поверх кимоно и мужчины и женщины могли надевать более короткую одежду сходного покроя – хаори. Вся одежда делилась на праздничную (харэги) и будничную (фуданги), различающуюся материалом.

НЭЦКЭ - брелок, произведение миниатюрной скульптуры.

Традиционное японское кимоно не имело карманов. И если женщины могли еще что-то положить в застроченную часть мешкообразного рукава, то мужчины б.и лишены этого удобства – у мужской одежды рукава прямые. Поэтому японцы позаимствовали из Кит. обычай носить мелкие вещи на поясе. Необходимый предмет привязывали к шнурку, а другой конец шнурка затыкали за пояс и, чтобы он не выскальзывал, прикрепляли к нему брелок нэцкэ.

Впервые нэцкэ упоминаются в японской энциклопедии «Киммо дзуи», вышедшей в свет в 1690 г. Эти нэцкэ по форме б.и похожи на круглую лепешечку рисового печенья. Как правило, их изготовляли из дерева. Чуть позже, тоже в XVII в., появились нэцкэ, выполненные в виде лакированных коробочек.

Значительный толчок производству нэцкэ дало распространение в Японии курения. Возникла необходимость постоянно иметь при себе целый набор курительных принадлежностей: трубку, кисет с табаком, огниво и пр.

После снятия запрета на отношения с Кит.м в XVIII в. возник интерес к искусству Кит.ской резьбы, оказавший большое влияние на материал и тематику нэцкэ. Широко стала использоваться слоновая кость – материал новый для японских мастеров, брелоки приобрели характер миниатюрной пластики.

Популярностью пользовались изображения на религиозные – буддийские и даосские – сюжеты и гротескные фигурки Кит.ских и европейских купцов. Европейцев изображали в немыслимых шляпах, с огромными носами.

Размер нэцкэ обусловлен чисто практическими соображениями. Слишком мелкие не держались за поясом, а большие б.и неудобны в обиходе. Так что размеры от 2,5 до 15 сантиметров подсказала сама жизнь. Также для удобства ношения у трехмерных фигурок одну сторону делали плоской. С задней стороны брелоки имели сквозное отверстие для шнура или же для его продержки использовались детали самой фигурки.

На первых порах изготовление нэцкэ не б.о особой отраслью ремесла. Им занимались те же мастера, что специализировались на резьбе театральных масок, архитектурных деталей, производстве ювелирных изделий. В 1781 г. осакский торговец мечами Инаба Цурю составил список мастеров нэцкэ из Осаки, Киото, Эдо и ряда других городов. Далеко не все из них б.и профессионалами. Например, с большим почтением упоминается имя мастера-любителя Ёсимуры Сюдзана, который широко известен своими уникальными нэцкэ из раскрашенного дерева. Подобные расписные нэцкэ вообще встречаются крайне редко, разве что специально стилизованные в виде народных игрушек провинции Нара.

Из мастеров, упомянутых в этом списке, только около трети ставили личную печать на свои изделия, поэтому нэцкэ XVIII в. по большей части анонимны. Лишь в начале XIX столетия ставить клейма на нэцкэ вошло в обычай, но тут возникла другая крайность: ученики-подмастерья ставили на свои, иногда не совсем удачные, работы клеймо мастера, которое б.о чем-то вроде торговой марки.

Настоящим расцветом нэцкэ можно считать начало XIX в. Нэцкэ стали изготовлять по индивидуальным заказам. Сложнее и изощреннее стала композиция мини-пластики. Кроме религиозных и мифических сюжетов появились изображения по мотивам городского быта: фигурки ремесленников, бродячих актеров, женщин, занятых домашней работой. Маленькие нэцкэ покрывали замысловатой резьбой. , на которых вырезана карта Японии или названия всех 53 станций по дороге из Токио в Киото, и все это помещается на диске, имеющем 2,5-3 сантиметра в диаметре.Мастера осваивают новые материалы – металл, керамику – и изготовляют брелоки двойного назначения: в виде миниатюрных ножичков, пепельниц, принадлежностей для чайной церемонии и даже часов. Множество нэцкэ выполнено в виде театральных масок. Встречаются маски театров Бугаку, Гигаку, Но и совершенно фантастические, рожденные воображением их создателя.

Когда Яп. покончила с многовековой изоляцией от внешнего мира, популярность нэцкэ у японцев упала, вытесненная острым интересом к западному быту, западной культуре. Но зато они стали необыкновенно популярны у европейцев. Мода на коллекционирование их б. так велика, что в самой Японии нэцкэ, изготовленных старыми мастерами, почти не осталось, а лучшие коллекции теперь находятся в музеях Европы, Америки и в руках частных западных владельцев.

РЕЛ. ДР. МЕС.

Религиозные представления жителей Др. Двуречья являли собой довольно сложную, многослойную систему верований и культов. Это б.о связано с наличием большого количества самостоятельных религиозных центров, каждый из которых б. посвящен своему местному божеству или нескольким божествам.

Значительное влияние на формирование и развитие рел. накладывал сам принцип политического устройства Мес.. В отличие от рано объединившегося Ег., в Междуречье Тигра и Евфрата долгое время существовало множество самостоятельных городов-государств. Эти независимые политические центры одновременно являлись и центрами культа местных богов-покровителей. Вся общественная жизнь такого города-государства концентрировалась вокруг храма. Храм б. хранилищем материальных благ, местом сохранения и передачи всех знаний, а также средоточием политической власти. Изначально правитель каждого города-государства выполнял одновременно и функции верховного жреца местного культа.

С возникновением крупных государственных образований сформировался единый пантеон богов, однако он недолго оставался стабильным. Во главе пантеона каждого царства как правило стоял бог-покровитель столицы – города, подчинившего себе окрестные города-государства. Однако с угасанием одного центра и возвышением другого главное божество пантеона менялось. В запутанной генеалогии богов можно увидеть следы борьбы за власть между политическими центрами Междуречья.

Наиболее ранним единым пантеоном богов следует считать шумерский. Главными в нем б.и бог неба Ану и богиня земли Ки, а также их сыновья: бог воздуха Энлиль и бог воды Эа, создавший первых людей. Эти и многие другие боги и богини вступали друг с другом в сложные взаимоотношения, трактовка которых менялась с течением времени в зависимости от смены династий правителей. Постепенно развитие рел. на местном уровне многочисленных городов Междуречья привело к появлению огромного числа второстепенных богов, причем многие дублировали друг друга или б.и между собой тождественны. Большинство их имен известно только из специально составлявшихся списков богов.

Во II тысячелетии до Р. Х. начался расцвет так называемого Второго, или Главного Пантеона. Из множества мелких местных божеств выделилось несколько главных, повсеместно известных и почитаемых. Сложилась и определенная иерархия – на место верховного бога месопотамского пантеона выдвинулся бог-покровитель Вавилона Мардук.

Главными божествами б.и также Шамаш (шумерский Уту) и Син (шумерский Нанна) – боги Солнца и Луны. Каждый имел в Мес. два основных центра: Шамаш – в Ларсе и Сиппаре, Син – в Уре и Харране. Оба божества почитались в продолжение всей истории месопотамской цивилизации. Шамаш занимал исключительное положение. Он б. не только богом Солнца, но и верховным судьей – земным и небесным, заботился о бедных и обиженных и предсказывал будущее, наставляя и защищая человечество.

Помимо главнейших богов, Второй Пантеон б. представлен 12 другими главными богами и 30 второстепенными.

Самым почитаемым и любимым божеством народов Мес. б. Иштар, богиня любви, плодородия, вечерней звезды и смерти, дочь бога Ану или бога Сина. Шумеры называли ее Инанна. Одной из ее ипостасей, как "владычицы битвы", б. война. Иштар отождествлялась с планетой Венера. Под разными именами: Иннин, Астрата, Аштар, Эстер – богиня Иштар б. главным женским божеством у многочисленных древних народов, населявших Ближний Восток и Средиземноморье. Впервые культ богини Иштар возник у шумеров примерно в третьем тысячелетии до Р. Х. Некоторые ученые полагают, что именно к Иштар восходит образ греческой богини любви Афродиты.

Особая роль среди месопотамских божеств принадлежит Ду'узу (Таммузу). Его имя означает "молодая ветвь, поросль". По одной версии, он получил это имя от названия четвертого вавилонского месяца весеннего равноденствия, по другой, наоборот, месяц б. назван в честь божества. В древневавилонских надписях он обычно упоминается вместе с Шамашем. Один правитель, живший около 2300 г. до Р. Х., называет себя "царем справедливости, которого любят боги Шамаш и Таммуз". Это указывает на то, что Таммуз – солнечное божество. По мнению ряда исследователей, Таммуз б. богом весеннего солнца, ежегодно теряющего свою силу от действия враждебных ему сил, и богом весенней растительности, которая, после полного развития своей нежной, свежей красоты в его месяце Таммузе, умирает от действия летнего зноя. В одной песне о Таммузе говорится, что он сошел в преисподнюю в том месяце, в котором срок его жизни еще не б. завершен. С ним вместе умирает и цветущая весенняя растительность. Царство мертвых берет его себе, но оно не в силах его удержать. Он, подобно Ег.скому Осирису, становится царем мира мертвых, разрывающим узы смерти. Как бог подземного мира, он сам по себе есть бог растительности, и когда он, покинув царство мертвых, снова прорастает в виде растений, это символизирует возвращение на землю бога весны и явление весеннего солнца.

Со II тысячелетия до Р. Х. в некоторых районах Мес. объектом поклонения стали чудовищные комбинации из человеческих и животных форм. Их считали олицетворениями божественных страстей и подвигов.

Жрецы Междуречья разработали сложную схему устройства мира. Согласно их представлениям, Ану создал ануннаков (подземных духов), злаки, скот. Боги ели, пили, но не могли насытиться. Тогда Эа посоветовал Энлилю создать людей, которые приносили бы богам жертвы. Но сначала люди б.и дикими, поэтому богам пришлось повелеть, чтобы люди стали настоящими людьми. Ану, Энлиль и Эа создали людей и животных, затем Энлиль основал пять городов, поселив в одном из них царя, которому наследовали остальные девять царей. При последнем из них Энлиль разгневался на людей и устроил потоп. Мотив потопа очень схож с библейским преданием.

В непосредственной связи с культом Таммуза и его оплакиванием находится вавилонская заклинательная легенда о хождении Иштар в царство мертвых. Таммуз и Иштар постоянно соединены вместе – богиня вечерней звезды и плодородия и бог весенней растительности. Таммуз называется возлюбленным юности Иштар, а также ее супругом. Когда Издубар упрекает Иштар за ее гибельные любовные интриги, то он высказывает ей: "Ты причина того, что Таммуз, супруг твоей юности, ежегодно оплакивается". Месяц Таммуз носит также название "месяца странствий Иштар". По легенде она нисходит в подземный мир для того, чтобы воскресить любимого ею Таммуза.

В сказании о нисхождении Иштар в ад заключается и заклинательная молитва. Судя по окончанию, впрочем, испорченному временем и трудно понимаемому, все оно в целом составе представляет собою чин богослужения, посвященного жертвоприношению за умерших, совершавшемуся в праздник Таммуза в связи с церемониями его оплакивания. Жрец, приносивший жертву, прочитывал историю Иштар, которая ищет в подземном мире потерянного супруга и освобождает его оттуда. Богослужебные обряды заканчиваются принесением в жертву Таммузу напитка во благо теням умерших.