РОЖДЕНИЕ ГУМАНИЗМА. ФРАНЧЕСКО ПЕТРАРКА

Учение Г.В.Ф. Гегеля

Принцип историзма, проводимый Г.В.Ф. Гегелем (1770 – 1831), позволил осуществить поворот от этики внутренней убежденности к социальной теории морали. В отличие от Канта, Гегель ориентирован не на выявление автономии морали, а на установление ее значения в системе общественных отношений.

У Гегеля этика представляет собой философию права и включает: абстрактное право, мораль, нравственность, к которой относятся: семья, гражданское общество, государство. Он признаёт объективную закономерность развития нравственности в области духа, показывает связь с политикой и экономикой, социальными и религиозными отношениями. Однако Гегель провозглашает нравственность движущей пружиной всего общественного развития, поставив тем самым «на голову» все социальные отношения.

Необходимым условием и основой нравственности Гегель считает свободу воли. В своём диалектическом развитии она проходит три стадии: природную волю; произвол; разумную волю. Нравственная свобода есть познанная историческая необходимость. Индивидуальная воля должна подчиняться всеобщей, в конечном счёте – государству.

Много ценных мыслей высказал Гегель о нравственной сущности семьи и брака, однако утверждал главенство мужа и неравное положение женщины в быту. Гегель неправомерно пытался свести мораль к политическим требованиям государства, которое он призывал почитать и поддерживать.

В учении о морали, которая представляет собой сферу личностных убеждений, Гегель диалектически анализирует такие категории, как умысел и вина, намерение и благо, добро и совесть, высказывая немало чрезвычайно продуктивных идей. Так, например; подчеркивая, что "ряд поступков субъекта, это и есть он", Гегель ставит проблему обязательной реализации внутренней моральной убежденности в действиях, поскольку "лавры одного лишь хотения есть сухие листья, которые никогда не зеленели". Разумеется, нужно помнить, что активная деятельность ограничивается у Гегеля сферой духа, но сама постановка данной проблемы не может не вызывать положительного отклика.

Учение о нравственности. Нравственность, по мнению Гегеля, это как бы вторая (общественная) природа человека, возвышающаяся над первой (индивидуальной). Тремя последовательными формами ее развития являются семья, гражданское общество, государство. Процесс становления нравственности есть, по сути дела, подчинение индивидуальности государственным интересам, т.к. "вся ценность человека, вся его духовная действительность существует благодаря государству.

Принцип историзма позволил Гегелю выявить многие реалии исторического развития нравственности, проанализировать сущностные антагонизмы буржуазного общества, показать связь морали с другими сторонами общественной жизни, т.е. наполнить мораль социально значимым содержанием. Однако предложенная им модель гармонизации личного и общественного блага оказалась несостоятельной. Философия духа Гегеля, для которой оказалось возможным "разглядеть" многие черты морали, противостоит действительности, возвышается над ней и не в состоянии оказать на нее сколько-нибудь существенное влияние. Гегель предлагает "считать недействительной всю дисгармоничную, разлаженную, полную конфликтов и себялюбивого хаоса действительность, т.е. живую жизнь, которой живут живые индивиды, а видеть лежащую в основе бытия гармонию логических связей, скрытый за исторической эмпирией разума.

РОЖДЕНИЕ ГУМАНИЗМА. ФРАНЧЕСКО ПЕТРАРКА

Франческо Петрарка снискал у современников славу выдающегося поэта (8 апреля 1341 г, в возрасте 37 лет он был увенчан в Риме лавровым венком), знатока латинского языка и страстного почитателя античной литературы. Но уже ближайшие идейные преемники Петрарки— гуманисты следующего поколения—оценили в нем также глубокого мыслителя, философа, бросившего смелый вызов схоластической науке. С Петрарки, как они считали, началась новая культурная эра, для которой стал характерен решительный разрыв со старым «варварским» средневековьем. Флавио Биондо видел в Петрарке основоположника нового литературного стиля. Столетие спустя, Франческо Патрици подчеркнул исключительную роль Петрарки, возродившего в итальянских республиках риторику, погребенную в эпоху тысячелетнего варварства.

В творчестве Петрарки лежит начало многих путей, которыми шло развитие ренессансной культуры в Италии. Главным фактором этого процесса стал все углубляющийся конфликт со схоластической наукой, ее проблематикой и методом.

Гуманистическое начало было поставлено Петраркой в центр философии, что неизбежно должно было отразиться и в толковании проблем теологии. В трактате «О невежестве своем собственном и многих других» уже намечена роль новой науки—этики, тесно связанной с многообразным опытом человеческой жизни. Через знание человека к познанию мира—таков предначертанный Петраркой путь философии. Конечный источник всякого знания в боге. Признавая этот тезис, Петрарка подвергает сомнению другой—неотделимость мудростиотбожественной благодати. Развивая эту мысль в трактате «О средствах против счастливой и несчастливой фортуны») («De remediis utriusque fortunae»), Петрарка считает возможным видеть источник мудрости не только в христианской доктрине, но и в античной языческой культуре. Истина, содержащаяся в писаниях древних поэтов и философов, может быть полезна для постижения высшей мудрости, не отделимой от откровения. Но одной веры здесь недостаточно — благочестие должно быть «ученым» (docta pietas).

Подчеркнутое внимание к этике—наиболее характерная черта всего творчества Петрарки. Он провозглашает этику подлинным смыслом философии.

Двойственностью отмечен весь путь Петрарки в поисках новой этической философии—путь сомнений и противоречий, с особой глубиной и выразительностью раскрывшихся в его «Secretum suum» («Моя тайна»). Это сочинение — Петрарка дал ему и другое название: «О презрении к миру» («De contemptu mundi») —диалог между Августином и Франциском (Франческо Петраркой) воспринимается как сопоставление двух культур: христианской и гуманистической. Моральные проблемы, глубоковолнующие поэта,—высшее назначение человека, бессмертие души и мирская слава, добродетель и греховность—получают как бы двоякое решение: из уст Августина—в духе аскетической христианской морали, в словах Франциска—с позиций светских, где исходным является земное предназначение человека.

Смысл созерцательной жизни Петрарка видел в творческой деятельности и в интеллектуальном общении людей, преодолевающем время и расстояние. Отсюда та исключительная роль, которую он отводил изучению древних и переписке с современниками, поистине неисчерпаемая по духовному богатству².

Культура (humanae litterae) призвана, по мнению Петрарки, осуществить высшее единение человеческого общества, к которому человек изначально предназначен. Велико в связи с этим значение, которое он приписывает слову как средству общения. Слово, несущее точный смысл, открывает путь к истине и тем служит человеку, его индивидуальной и социальной жизни. Оно сближает людей, создает подлинно человеческую общность. «Мы должны стараться помогать тем, с кем мы живем; и никто не может сомневаться, что их душам мы можем быть в высшей степени полезны нашим словом» ¹. Поэтому особую роль Петрарка отводит риторике. Но красноречие не может быть пустым—его ценность в том, что оратор доносит до слушателя мудрость моральной философии. Почитая как высший образец красноречия речи Цицерона, Петрарка разделял и его концепцию соотношения риторики с философией—блестящая форма ораторского слова должна служить наилучшему выражению идейного смысла речи и способствовать нравственному воспитанию общества.

В оценке роли риторики можно видеть одно из наиболее ярких проявлений гуманистической мысли Петрарки: культура—главная ценность накопленной человечеством мудрости—действенная сила, способная совершенствовать как индивидуумы, так и общество (societas). Вера Петрарки в возможность такого нравственного прогресса основана на убеждении в добрых началах человеческой натуры, сложившемся в значительной мере под влиянием античной философии и этики. К этой мысли вели Петрарку и размышления над проблемами современной ему действительности, поиски новой оценки места человека в обществе, его достоинства. Как и Данте, он ставит под сомнение традиционное понимание благородства, решительно отказываясь видеть основу знатности в происхождении и титулах. Развивая эти мысли в трактате «О средствах против счастливой и несчастливой фортуны», Петрарка на первый план выдвигает добродетель: в активном проявлении добрых начал своей натуры человек может найти противовес Фортуне и обрести подлинное благородство.

Гуманистическая этика Петрарки знаменовала рождение нового умонастроения, раскрывавшего потенции личности в активном самоутверждении. Способности каждого выступают здесь как главный критерий достоинства и общественного признания, а индивидуальный опыт становится источником знания, обогащающего жизнь общества. Осознанию этого опыта должны способствовать культура, литература и свободные искусства в античном их понимании.

В научном творчестве Петрарки, первого гуманиста, новое мировоззрение еще не обрело законченной формы и логической стройности. Принципы создававшейся им гуманистической этики, способные подорвать основы моральной доктрины католицизма, были включены в традиционную систему теологического мышления. «Поскольку есть только один бог, от которого зависит все сущее, то науке о боге подчиняются и служат все другие науки»,— замечал он в одном из писем '. В реальности же этот порядок нарушается: не от познания божественного к постижению человеческого, а наоборот; источник мудрости не только откровение, но, в рамках смертного существования — практика земного бытия, да и в самой природе человека—не подавление чувственного рациональным, а предпочтение воли интеллекту.

Трактаты, письма, лирика—все творческое наследие выдающегося мыслителя и поэта неоспоримо свидетельствует о рождении нового мировоззрения, обращенного к проблемам человека, его земного бытия. И этот факт не может быть опровергнут ссылками ряда исследователей на двойственность мышления и душевный разлад Петрарки, на его преданность вере, сочетающуюся с огромным интересом к античной культуре, на тесное переплетение земных и небесных мотивов в его творчестве, на искреннее стремление «связать Христа и Цицерона»², Настроения и переживания Петрарки, его образ жизни и политическая деятельность привлекают внимание исследователей не меньше, чем научная полемика и философские размышления. «Книга песен» («Canzoniere») (лирический цикл на вольгаре, посвященный возлюбленной Петрарки—Лауре) раскрывает эмоционально насыщенный образ поэта, многогранность его натуры, глубину переживаний, разочарования и надежды. Страстностью проникнуты канцоны Петрарки—«Моя Италия», «Новому правителю римского народа», «На папскую курию в Авиньоне». Гнев и презрение вызывают у поэта кровавые раздоры феодальной знати, столь пагубные для судьбы Италии.

Следует обратить внимание на те мысли Петрарки, которым было суждено повлиять на ренессансное мировоззрение Италии. Говоря суммарно, это резкая критика «варварского» средневековья, восстановление преемственности с античной культурой, культ древних, но не слепая приверженность к их опыту, а переосмысление его ради решения современных задач, выработка принципов гуманистической культуры, расходящихся с религиозной системой мышления, при субъективном стремлении примирить новую культуру с католической догмой. История подчеркнула непреходящее значение светских, гуманистических начал мировоззрения Петрарки, как и всей ренессансной культуры, родоначальником которой он стал.