Основные даты жизни и творчества Шекспира 21 страница

– Забирай свои вещи, мы уходим! – крикнул Джейк и принялся собирать свои.

Прежде всего блокноты и документы, и пусть дьявол разбирается со всем остальным. К счастью, они не успели распаковать свои вещи, им оставалось лишь забрать сумки из прихожей. Внезапно тишину разорвал звонок сотового телефона Мелиссы.

– Не отвечай, – скомандовал Джейк, но Мелисса решила по-своему.

– Алло? – сказала она, несколько секунд слушала, а потом изумленно посмотрела на Джейка. – Доктор Паркер. Она в машине. Всего в квартале отсюда.

Они потом разберутся, как она сюда попала и почему. А сейчас Джейк и Мелисса бросились к машине, радуясь неожиданной помощи. Они выскочили из дома и побежали, пригибаясь к земле. В руках они сжимали свои вещи и собранные наспех документы. Старомодный серебристый «ягуар» неопределенного возраста стоял за углом, как такси. Диана опустила стекло и позвала:

– Привет, сюда!

Мелисса нырнула на заднее сиденье, Джейк бросил сумки вслед за ней, а сам распахнул переднюю дверцу и уселся рядом с удивленной Дианой.

– Поехали! – закричал он.

Она с недоумением посмотрела на него.

– В чем дело? Я только что приехала. Знаю, что опоздала, но всюду ужасные пробки. – Она посмотрела в сторону дома. – Где Сэм?

– Его застрелили! – крикнула Мелисса. – Он мертв.

Диана разинула рот.

– О боже! Что случилось? Вы вызвали полицию?

– Поезжайте скорее. Мы можем стать следующими.

Диана прикусила губу, переключила передачу и нажала на газ. Старый «ягуар» находился в отличном состоянии. Машина промчала квартал, резко свернула налево, срезала угол и рванула на восток, а навстречу ей пронеслись «скорая помощь» и две полицейские машины.

 

По-прежнему сжимая в руке пистолет, Профессор бежал, а демоны плясали и верещали у него в голове. Какое безумие. Какой ужас, какая неудача, а ведь справедливость была так близка! Фортуна снова отвернулась от него, когда этот глупец Поулсен неожиданно поднялся на ноги. Но даже застрелив по ошибке другого человека, он держал этого янки на прицеле. И тут вдруг откуда-то выскочил этот проклятый здоровенный тип, и пистолет выпал у него из рук. А потом, после того как он с трудом отыскал его в темноте и бросился бежать, неожиданно подъехала женщина в «ягуаре». Что это за тип? Кто он такой? Чего он хочет?

Профессор кипел от ярости, ему не удалось удовлетворить свою жажду мести. Он выскочил на соседнюю улицу, где оставил взятый напрокат «пассат», и едва успел унести ноги. Ему пришлось обогнать большущий черный «ягуар». Никогда его так не бесила женщина. Точнее, две женщины.

«Будь ты целомудренна, как лед, чиста, как снег, – мрачно подумал он. – Ты не избегнешь клеветы».^[111]

 

Глава 35

 

От смерти, бывшей от меня на волосок…

У. Шекспир. Отелло

(Перевод М. Морозова)

 

Диана вела свой антикварный «ягуар», как настоящий лондонский таксист, делая уверенные резкие повороты, а когда выехала на автостраду, разогнала автомобиль до 150 километров в час. Несколько раз машина получила небольшие царапины, из-за чего Джейк чувствовал себя виноватым. Мелисса все время оглядывалась назад, словно ожидала увидеть сверкающие фары преследующего автомобиля.

– Ну ладно, вы оба! – крикнула Диана, перекрывая рев двигателя, и Джейк почувствовал, что в ней борются страх и гнев. – Что, черт возьми, случилось? Вы говорите, Сэм мертв? Я не понимаю.

– Вы видели, как кто-то поспешно уходил от дома Поулсена перед тем, как вы позвонили Мелиссе? – спросил Джейк, оглядываясь назад.

– Я едва не врезалась в крупного мужчину на проезжей части перед тем, как остановилась возле тротуара. А почему вы спрашиваете? Что он сделал?

– Наблюдатель, – с горечью сказала Мелисса.

– Кто?

– Готов поставить фунт против пенни, что это тот самый тип, с которым вы беседовали в Лондоне.

– Боже.

Джейк спросил у Мелиссы:

– Нас кто-нибудь преследует?

– Я не уверена. Кажется, нет. – Она снова повернулась назад, пытаясь разглядеть шоссе через узкое заднее стекло.

Некоторое время они мчались по автостраде. Джейк сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, радуясь каждому кубическому сантиметру воздуха, которым он может дышать.

– Сначала доктор Льюис, потом доктор Бальсавар. Теперь доктор Поулсен. Проклятье, эта страна скоро лишится всех своих профессоров. Я никого не хотел обидеть.

– Пожалуйста, говорите более понятно. Почему все это происходит? – резко спросила Диана.

– Мы вам уже говорили! – закричала Мелисса.

– Только не пытайтесь меня убедить, что дело в Шекспире. Это чистое безумие.

– Может быть. А откуда вы его знаете? Я имею в виду доктора Поулсена? – спросил Джейк. – И как вы здесь оказались?

– Мы давние коллеги по Кембриджу, еще с тех времен, когда он преподавал, а я училась. Мне известно, что он интересовался Марло, так что вы далеко не первый в этом ряду, Джейк Флеминг.

– Понятно. Значит, это вы были тем самым таинственным гостем, которого он ждал?

– Я говорила с Крисом Брейтвейтом, он мне рассказал, что вы отправились в Кентербери, и я решила позвонить Сэму. Полиция приходила за вами сразу после того, как вы вчера ушли. Я хотела вас предупредить.

Он с подозрением посмотрел на Диану.

– И вы отправились в Кентербери? – Джейк понял, что ему трудно ей поверить.

– Это еще не все, – мрачно заявила Диана, и Джейк приготовился к худшему.

– О чем вы?

– Секретарь доктора Льюиса Глория Пекхэм сегодня утром найдена мертвой. Они хотели поговорить с вами о ней.

– Боже мой, – прошептала Мелисса.

Джейк угрюмо смотрел в темноту.

– А Поулсен об этом знал?

– Нет. Я не видела причин его тревожить. Просто сказала, что хочу сделать вам сюрприз.

– А зачем такая секретность?

– Честно говоря, я хотела поговорить с вами до того, как сработает динамит, заложенный Десом Льюисом, а осколки полетят в ваши лица. А теперь погиб Сэм. Все зашло слишком далеко. Вам нужно отступить и предоставить властям заниматься этим делом.

– Папа, сначала расскажи ей, что произошло, – вмешалась Мелисса.

«Подходящая парочка», – подумал Джейк и бросил короткий взгляд на Диану.

Слегка приоткрыв рот, она с упрямым видом смотрела на дорогу. Джейк заметил, что Диана прикусила нижнюю губу – на ней отчетливо виднелся след верхних зубов, которые, кстати сказать, были жемчужно-белыми.

– Так что же у вас произошло? – спросила она.

– Кто-то выстрелил в доктора Поулсена через окно. Но мне кажется, что он стрелял в нас.

Диана тяжело вздохнула.

– Бедный Сэм. Он такого не заслужил.

Джейк не знал, насколько Диана была с ним близка, и вновь остро почувствовал свою вину.

– Это произошло во время обеда. Мы мирно беседовали. А потом он встал, чтобы взять тарелку Мелиссы, и получил пулю в спину.

– Это ужасно. Но кто?..

– Мы не знаем. Тот, кто застрелил доктора Льюиса. И тот, кто стрелял в доктора Бальсавара. Тот, кто угрожал нам. Тот крупный мужчина, ваш приятель.

Она вела машину с застывшим лицом.

– Он мне не приятель, – после небольшой паузы сердито сказала Диана.

– Кстати, не только вы просили нас прекратить расследование. Сегодня утром мы встречались с представителем Шекспировского фонда в Британской библиотеке.

– Вы шутите. И что он хотел?

– Запугать нас, – холодно сказала Мелисса.

– Я не могу поверить. Это какое-то безумие.

– Расскажите это Бальсавару, Поулсену и Льюису.

– О господи. – Диана покачала головой.

– А теперь человек, который преследовал нас в течение нескольких дней, появился снова, – добавил Джейк.

– Значит, это он застрелил Сэма?

– Возможно. Мы не знаем.

Она вновь покачала головой.

– Но это какой-то абсурд. Шекспировский фонд? Они – фонд! А не преступный картель. Такое впечатление, что речь идет о наркотиках.

«Наркотики или Шекспир, какая разница, если и в том, и в другом случае дело в деньгах», – подумал Джейк.

Эта мысль встревожила его еще сильнее. Диана заметно помрачнела.

– А кто тогда второй?

– О ком вы говорите? – Джейк посмотрел на Диану.

– Он значительно старше. Я заметила, что он прятался под крыльцом за домом, как раз в тот момент, когда я подъезжала.

– Какого дьявола? – удивился Джейк. – Я ничего не понимаю.

– И я не понимаю, – задумчиво проговорила Диана, которая даже не пыталась скрыть тревогу. – Как можно убивать из-за исторического вопроса?

– На Ближнем Востоке до сих пор стреляют друг в друга, – заметил Джейк. – Там ведь тоже все дело в истории.

– И все же я отказываюсь верить, что преступник может иметь какое-то отношение к университету, – заявила Диана. – И к Шекспировскому фонду, что бы они вам ни говорили.

– Тогда кто?

– Бог его знает. Какой-нибудь псих.

Диана слегка сбавила скорость, вглядываясь в темноту. Со всех сторон их окружал сгущающийся туман.

– Прошу прощения за любопытство, но куда вы нас везете? – поинтересовалась Мелисса.

Диана немного помолчала, а потом очень спокойно ответила:

– В аэропорт. Полагаю, ближе всего находится Гатуик.

После того как кто-то вломился в их квартиру, они стали носить самые важные документы с собой – в том числе и паспорта. Но Джейк находился не в том настроении, чтобы спокойно относиться к ультиматумам.

– Так чье поручение, леди, вы выполняете? Скотленд-Ярда? Корпорации «Шекспир»? Лондонской полиции? Кто вас просил убрать Мелиссу и меня из страны?

Диана так ударила по тормозам, что они едва не врезались головами в приборную доску, несмотря на ремни безопасности. Остановив «ягуар» на обочине, она повернулась к Джейку и Мелиссе.

– Послушайте, я не должна была приезжать за вами и спасать вас от властей. Скорее всего, вы заслуживаете того, чтобы вас на некоторое время задержали. Да и везти вас дальше я не вижу никакого смысла – черт возьми, вы вполне можете прогуляться пешком.

В четверти мили у них за спиной другая машина едва успела вовремя остановиться – это был белый «пассат».

– Папа, в словах Дианы есть резон. Как мне кажется, в данный момент все козыри у нее на руках.

– Проклятье, это не игра, – резко сказала Диана. – Речь идет о жизни и смерти. Мой очень близкий друг мертв, так же как представитель нашей кафедры и ценный работник и, возможно, физик, с которым вы вместе развлекались. И хотя мне совсем не нравилось то, что делал Десмонд Льюис, несмотря на то что я не ставлю под сомнение его право поступать по собственному усмотрению, всему есть пределы. Вы втягиваете мою кафедру, а заодно и университет в очень грязное дело, а также ставите под удар мою карьеру. Я хочу, чтобы вы покинули страну, пока не успели причинить еще более серьезного вреда. И верите вы мне или нет, но я оказываю вам большую услугу. Те полицейские, которые приходили вчера и сегодня утром, не собирались просто выпить с вами чаю. Вас подозревают в убийстве. Возможно, сразу в нескольких.

– Значит, с самого начала никто не верил в теорию самоубийства? – спросила Мелисса.

– Неужели вы думаете, что мы замешаны в убийствах? – спросил Джейк.

– Не знаю. Пожалуй, я сильно в этом сомневаюсь. Я полагаю, вы именно тот, за кого себя выдаете, пронырливый, всюду сующий свой нос журналист, а полиция лишь шарит в темноте. Однако это не делает опасность менее серьезной. Как для вас, так и для меня.

– Она права, – неохотно признала Мелисса.

– Так что же вы намерены делать? – спросила Диана, с растущей тревогой поглядывая в зеркало заднего вида. – Там кто-то есть.

Мелисса повернулась назад.

– Я ничего не вижу. Вы уверены?

Джейк посмотрел на Диану, пытаясь не обращать внимания на ее очарование.

– Вы только что упомянули о своей работе. Вы не против, если я задам вам вопрос?

– Задавайте, только побыстрее. У нас мало времени.

– Скажите мне, в чем состоит ваша работа?

– Вам бы следовало знать, что я возглавляю кафедру английской…

– Да, мне это известно. Меня интересует, в чем заключается ваша работа? Чем вы занимаетесь? Издаете указы? Фетвы?^[112]«Вам не следует ставить под сомнение деяния Шекспира, или моего отца, или святого…»

– Прекратите. Моя работа состоит в том, чтобы управлять кафедрой, нанимать и увольнять преподавателей в пределах своих полномочий, составлять и одобрять учебный план и так далее.

– А изучение нового входит в список ваших обязанностей?

Диана посмотрела на часы.

– Пожалуй, это немного подло. Я даю вам минуту.

– Вот и составь учебный план, папа, – с усмешкой предложила Мелисса.

– Ну, мне представляется, что университет – это такое место, где что-то изучают. А не просто запоминают имена и числа, как в медресе,^[113] – кстати, я в них бывал. Имеется ли в вашем университете возможность для получения нового знания, нового понимания? Разве вы не должны проводить исследования?

– Не думаю, что вы меня…

– Как вы считаете, Принстон нанял на работу Эйнштейна, чтобы он учил студентов банальным истинам?

– Вы хотите сказать, что мой университет и я распространяем устаревшие догмы?

– А разве нет? Чем вы отличаетесь от мулл или священников? Куда девалось ваше любопытство? Куда исчезла жажда открытий? Или открытия теперь совершаются только на кафедре физики?

Мелисса усмехнулась. Диана вздохнула.

– Очень хорошо. Я вас поняла. Нечто похожее я слышала от Льюиса. О том, что мы аятоллы^[114] от академии. Звучит просто замечательно.

– Ну, вы его не уволили. Уже кое-что.

– Только из-за того, что он был на контракте, – парировала Диана и рассмеялась. – На самом деле у него не было контракта.

– Не было контракта?

– Не было. – Она вновь посмотрела в зеркало заднего вида. – Ладно, мистер журналист. До Гатуика два часа езды. Можете использовать их, чтобы представить ваше дело.

Джейк посмотрел на Мелиссу.

– Мне может потребоваться помощь.

Между тем Мелисса продолжала смотреть назад, щурясь в свете приближающегося света фар.

– Черт, – пробормотала она. – Кто-то едет за нами. Скорее!

Диана выжала сцепление, и старый «ягуар» устремился вперед, едва не столкнувшись с грузовиком.

– Извините, – сказала она.

Пока Мелисса постоянно оглядывалась назад, Диана, поджав губы, слушала рассказ Джейка о неприятных инцидентах в магазине Блоджетта, а теорию Джейка о продюсерстве и о том, что у кого-то есть личная заинтересованность в том, чтобы сохранить нынешнее положение вещей. Он говорил о несправедливом отношении к Марло со стороны историков, напомнил об «Уголке поэтов». Надо отдать должное Диане – она их не высадила. Более того, она даже согласилась с тем, что Марло давно следовало поместить в «Уголок поэтов». Наконец Джейк изложил все свои аргументы и посмотрел на Мелиссу, которая пожала плечами.

– Дальше решать тебе, – сказал Джейк. – Теперь твоя очередь.

– Нет, не надо, – взмолилась Диана. – Опять о Марло?

– На самом деле речь пойдет о его сыне, – ответила Мелисса.

– Что? О чем вы говорите? У Марло не было детей.

– О которых нам известно. Однако я нашла документы в архиве Поулсена, свидетельствующие о другом.

– Мелисса нашла «Г» из списка Льюиса, – пояснил Джейк. – А также «У».

Диана повернулась назад, чтобы посмотреть Мелиссе в глаза. Джейк схватил руль.

– Подождите минутку. Ничего не говорите. Вы пытаетесь связать Марло с таинственным «У. Г.» через Гербертов?

– Получается весьма убедительно, – не сдавалась Мелисса.

И она рассказала скептически настроенной Диане об отношениях Мэри и Марло. Диана с ошеломленным видом выслушала посвящение.

– Следует иметь в виду, что никто (во всяком случае, речь идет о членах Академии, за исключением Сунира) никогда не смотрел на сонеты с точки зрения такого рода любви – мужчина в ссылке, мечтающий о женщине, с которой он не может встретиться, и отец внебрачного сына, которого он никогда не сможет обнять, так что остается лишь восхищаться им издалека. Десмонд Льюис был прав, доктор Паркер. И если мне позволят, я сделаю это темой своей диссертации.

– Ну так рассказывайте, – сказала Диана, угрюмо глядя на шоссе. – Я вас слушаю.

– Марло написал в своем посвящении Мэри «.. И мы, владеющие лишь прибрежным миртом Венеры и вечнозеленой лавровой гирляндой Дафны на самой первой странице поэмы, обратимся к тебе, Госпоже Всех Муз, за помощью. И в конце твоя благодетель переживет саму благодетель, переживет даже вечность». А теперь сравните эти слова с самыми первыми строками на самой первой странице вот в этой книге – сонет номер один. – Мелисса прихватила с собой сонеты, очевидно, из архива. – Вот послушайте. – И, включив свет в салоне, она прочитала:

 

Мы урожая ждем от лучших лоз,

Чтоб красота жила, не увядая.

Пусть вянут лепестки созревших роз,

Хранит их память роза молодая.

 

А ты, в свою влюбленный красоту,

Все лучшие ей отдавая соки…^[115]

 

– Звучит так, словно написано одним и тем же автором, – согласился Джейк.

– В первых строках формулируется главное желание любого мужчины: «Мы урожая ждем от лучших лоз». «Урожай» – речь о потомстве. О сыне, – покраснев, сказала Мелисса. – Как в его посвящении Мэри. «Урожай от лучших лоз». – Она выразительно подняла палец. – От красивых, наделенных талантами женщин. От такой, как Мэри Сидни, самой прекрасной из всех. А потому он пишет: «Чтоб красота жила, не увядая». Сравните с Шекспиром и его несчастной женой Энн Хатауэй.

– Ну, она ведь получила «вторую по качеству кровать», – заметил Джейк.

– Заткнитесь, – прорычала Диана. – Пусть она продолжает.

Мелисса показала Джейку язык.

– В любом случае, следующие строки показывают то, чего мужчины боятся больше всего: «.. вянут лепестки созревших роз», иными словами, молодые стареют и умирают, но все мужчины надеются, что «хранит их память роза молодая». Что может быть очевидней – «роза молодая»? У Шекспира не было наследника. И далее он наставляет мальчика – издалека, – возможно, ему стало известно о его детских проказах.

Диана продолжала молча вести машину. Мелисса была настолько поглощена своим рассказом, что уже ни на что не обращала внимания.

– Первые десять сонетов и многие другие приобретают иной смысл, если они обращены к таинственному сыну, – быстро говорила Мелисса, – а вовсе не к неизвестному любовнику мужчине, как принято считать. Даже посвящение свидетельствует об обращении отца к сыну, когда звучит пожелание удачи в будущей жизни. И среди прочего, сообщает мальчику, что его отец жив. Кстати, не только в первых десяти сонетах говорится о любви находящегося далеко отца.

Мелисса вновь взялась за книгу.

– Сонет тридцать шестой, последние шесть строк:

 

Как осужденный, права я лишен

Тебя при всех открыто узнавать,

И ты принять не можешь мой поклон,

Чтоб не легла на честь твою печать.

 

Ну что ж, пускай!.. Я так тебя люблю,

Что весь я твой и честь твою делю!

 

Вот видите? Он не может признать сына. И снова в сонете сто двадцать четвертом:

 

Когда б любовь рождало положенье,

Бастардом жить бы ей, без всяких прав.^[116]

 

Она положила книгу и выжидательно посмотрела на Диану и Джейка.

– Папа, помнишь, как я раньше удивлялась по поводу «бастарда»? «Как осужденный, права я лишен тебя при всех открыто узнавать».

Джейк почесал затылок и сказал:

– Я понимаю, о чем ты говоришь. Поразительно, как в течение многих веков это было у всех на виду, но никто ничего не замечал.

– Чего никто не замечал? Что если взять песок и достаточно хорошо его нагреть, то можно получить алмазы? – вызверилась Диана.

– Никто не замечал потому, что не хотел замечать, в том числе и Чамберс, – столь же резко заявила Мелисса. – Так бросал или не бросал Шекспир свою жену и семью в тысяча пятьсот восемьдесят седьмом году, не проявляя ни малейшего интереса и заботы? Он даже отказывался платить по их счетам и давать деньги. И эта информация носит официальный характер, доктор Паркер.

– Ты считаешь, что Марло общался с Мэри и Уильямом посредством сонетов? – удивленно спросил Джейк.

– А ты думаешь иначе? Вообще, это выглядит грустно. Итак продолжалось довольно долго. Видно, как проходят годы, а он постепенно теряет надежду. Многие поэмы, написанные уже на закате жизни поэта, связаны с другими людьми и другими переживаниями. Но вся серия началась с сонетов, обращенных к Уильяму Герберту, «мистеру У. Г.», и его матери, Мэри Сидни Герберт, где автор уговаривает юного наследника Герберта пораньше жениться и обезопасить свое наследство третьего графа, иными словами, получить то, что Марло никогда бы не сумел ему дать, а мог лишь все испортить.

– Так это и есть ваша Смуглая леди? – Диана в изумлении тряхнула головой.

– Эта теория представляется мне весьма убедительной, – заметил Джейк.

– Только такая версия и имеет смысл, – настаивала Мелисса. – Вероятно, доктор Льюис пришел к аналогичным выводам. Уильям Шекспир никогда не жил один, не оказывался в ссылке, не был в насильственной разлуке с близкими. Человек, снова и снова выражавший такие чувства, мог быть только Кристофером Марло, потерпевшим поражение поэтом в ссылке.

– Хорошо, – после долгого молчания заговорила Диана. – Должна признать, что ваша теория производит впечатление – она много содержательнее других, которые мне доводилось выслушивать. Что же до вашей информации, – Диана повернулась к Джейку, – то я совсем не так консервативна, как вам кажется. Давайте предположим, что Уильям Герберт был сыном Кристофера Марло. Как вы можете это доказать?

– Сделав анализ ДНК по материнской линии, а если мы сумеем раздобыть фрагменты костей Марло, то сможем отследить Y-хромосомы. У этих семей есть потомки?

– Я проверяла, – сказала Мелисса. – Существует множество Марли – именно такой была исходная фамилия Марло, все они живут в Кенте. Некоторые из них должны быть потомками отца Марло Джона Марли. Да и потомки Уильяма Герберта до сих пор живы.

Диана рассмеялась.

– И что вы станете делать? Потащитесь в Уилтон и попросите их сделать анализ крови? Не сомневаюсь, им понравится.

– Но это, – заметила Мелисса, – позволит семье Герберта претендовать на Шекспировский канон. Мне кажется, это будет более чем достойной компенсацией за всякие возможные неудобства, связанные с позором рода, титулами и так далее.

– Ну, известно, что многие короли происходят от «простолюдинов», к которым принадлежит и гений Марло, – согласилась Диана. – Кстати, прежде фамилия Марли произносилась как Мерлин. Так что вы можете с таким же успехом заявить, что ваш Кит Марло ведет свое происхождение от двора короля Артура.

Джейк рассмеялся.

– Возможно, это вдохновит Гербертов.

– Хммм, – сказала Диана.

В машине стало тихо, в салон долетал лишь свист ветра и шум двигателя.

– В любом случае, – сказала Мелисса, – мужчина, который с тоской пишет своему сыну: «Все лучшее в тебе пусть воплотится»,^[117] и тот, кто бросил свою семью, не позаботившись об образовании детей, не может быть одним и тем же человеком. Я продолжаю настаивать на своей правоте.

И снова они некоторое время ехали молча. Диана посмотрела на часы.

– Ладно, должна признать, что вы проделали впечатляющую работу. У вас есть все необходимое для диссертации, более того, если бы вы учились в моем колледже, я бы разрешила вам ее написать.

– В самом деле? Я могу поймать вас на слове, – радостно заявила Мелисса.

– И она сумела убедить вас всего за час, – добавил Джейк.

– Только не надо и дальше испытывать свою удачу, сэр, – завила Диана. – Мы по-прежнему направляемся в Гатуик.

– Хорошо. Так что же необходимо сделать, чтобы ваш академический ум чуть расширил свои горизонты и позволил науке развиваться, а свободе слова – процветать? И тогда вы могли бы отвезти нас в Оксфорд.

Диана сухо рассмеялась.

– Понятно. Ну, вы можете использовать подкуп. Бак бензина, ломоть хлеба и… – Тут она замолчала и покраснела.

– Давайте начнем с того, что я приглашу вас на обед, – с улыбкой предложил Джейк. – Быть может, если я сумею наполнить ваш желудок филейной вырезкой и кларетом, а также… нет, это вычеркнуть.

– И правильно! Некоторые вещи плохо переводятся с английского на ваш странный язык.

Напряжение в машине заметно спало. Сидевшая сзади Мелисса сильно покраснела, она и сама не знала, нравится ли ей оборот, который принимало дело. С другой стороны, она больше не замечала слежки.

На следующем повороте Диана съехала с автострады.

– Не знаю, как вы, но я уже готова к обещанному обеду. Я рассчитывала на фазана Сэма, вы же знаете. И на спокойный вечер у огня, во время которого я бы сумела вас отговорить от продолжения расследования. А мы оказались здесь. Пожалуй, нам следует найти отель. До Оксфорда сегодня мы уже не доберемся.

После непродолжительной поездки по затянутой туманом сельской дороге она заметила двухэтажный особнячок в стиле Тюдор. «Комнаты и кафе» – изящными черными буквами с золотой окантовкой было выведено на вывеске.

– Ну ладно, это вас устроит? – осведомилась Диана. Она могла и не спрашивать.

Владелец гостиницы, пожилой седовласый джентльмен старой школы, с огорчением сообщил им, что обед уже закончился, но, если что, он может организовать «закуски». Они с жаром его поблагодарили, в особенности Мелисса, которая едва успела притронуться к фазану и теперь в буквальном смысле умирала от голода. Хозяин пришел к выводу, что Диана и Джейк только что поженились. Джейк уже собрался его разубедить, когда тот сказал:

– Вам повезло, у меня как раз осталось всего два номера – двойной и одиночный.

– Вы можете занять двойной, а я переночую в одиночном, – предложил Джейк, когда они поднимались вверх по лестнице.

Мелисса склонила голову набок и лукаво спросила:

– А если мы не поладим?

«Они отлично друг другу подходят», – подумал Джейк.

Однако окончательно растопить лед им помог старый джентльмен. После того как они поставили свои сумки и смущенно застыли на месте, он заявил:

– А теперь я предлагаю немного выпить и поужинать у камина, если вы не возражаете.

Джейк определенно не возражал.

«Слава богу, что есть на свете такие одинокие старикашки», – подумал он.

Ему никак не удавалось забыть, как падал Сунир и как был убит Поулсен. Похоже, женщины разделяли его чувства. Вскоре они уже сидели возле потрескивающего камина в общей гостиной, наслаждаясь остатками превосходного салата, уткой и здоровенным пирогом, потягивая прекрасный ирландский виски. Очень скоро они забыли о своих неприятностях, о проблемах Марло и начали постепенно расслабляться. И расслабились.

Каким-то образом получилось так, что Диана и Джейк оказались на одном диванчике, их ноги соприкасались, а после удачной шутки они часто похлопывали друг друга по колену. Хозяин обладал замечательным чувством юмора, почти все его анекдоты были на тему: «Муж и жена в пивной». Мелисса старалась делать вид, что ничего не замечает, но через некоторое время даже она заметно успокоилась.

– А вы слышали историю о монашках в больнице аббатства? Мать настоятельница говорит им: «Я хочу, чтобы вы знали – сегодня к нам поступил первый образец сифилиса». Все ахают от ужаса, а сестра Мэри Маргарет выступает вперед и говорит: «Вот и хорошо. Я так устала от старого шабли».

Хозяин едва не упал со стула, когда рассказывал этот анекдот.

После третьего бокала Мелисса демонстративно зевнула, встала и объявила, что идет спать. Джейк напрягся – он не знал, в какой из номеров отправится дочь, но спросить вслух не решался. Он подумал, что скоро все узнает и они как-нибудь договорятся. Или нет.

Между тем ему показалось, что Диана слишком много выпила, и он решил, что пора заканчивать.

– Пожалуй, я провожу леди в постель, – сказал он хозяину.

Тот выглядел немного разочарованным – ему не хотелось терять аудиторию, но он одобрительно кивнул.

– Конечно, сэр, вам нужно наилучшим образом позаботиться о леди. Хорошего вам вечера, сэр и мадам, – сказал он на прощанье и с тихим смешком принялся собирать бокалы и тарелки.

Мелисса проявила дьявольскую хитрость и заняла одиночный номер, предоставив Диане и Джейку разбираться между собой. Диана тут же улеглась на кровать и моментально заснула.

«Вот тебе и секс с одиноким филологом», – промелькнуло в голове у Джейка, но очень скоро он и сам крепко спал.

 

Как только троица из «ягуара» отправилась спать, в гостиницу вошел новый клиент. Это был седой мрачный мужчина без багажа, искавший комнату. Пожилому владельцу он сразу не понравился.

– У нас нет свободных номеров, – объявил он ему, что было чистой правдой.

Мужчина напоминал ему волка, а он не любил волков.

Профессор, со своей стороны, придержал язык и отогнал фантомов, которые нашептывали ему, подстрекая по заслугам наказать наглого старого дурака. Он молча вышел и нашел себе комнату в куда менее элегантном доме напротив, решив, что лучше держать дистанцию. Пусть они ничего не знают о его присутствии. Быть может, он еще сумеет улучить подходящий момент.