Отчет пациента о заболевании № 2019 16 страница

- Вам нужно ехать туда.- сказал он Эдгару.- Я дам денег.

Эдгару даже страшно было подумать, какое несчастье ждет теперь капиталы Мортона, решившего помогать “чтениям”. Ведь все, кто отваживался на такой поступок, непременно разорялись. Был ли Мортон тем самым человеком? Был ли он тем самым евреем, о котором говорилось в “чтениях”? Эдгар согласился на переезд. Это не могло быть хуже Дейтона, и, если Мортон не сможет выполнить свои обещания, они по крайней мере останутся в том месте, на которое упорно указывают “чтения”.

Но сначала они отправились в Нью-Йорк, чтобы провести серию сеансов, посвященных планируемой организации, и встретиться со знакомыми Мортона и Дейва, которые слышали об Эдгаре и хотели присутствовать при диагностировании.

Теперь все сеансы проводила Гертруда, и результаты стали лучше и полнее. Она решила, что раз благополучие семьи зависит от “чтений”, то ее долг сделать все, чтобы они были успешными. Более того, здоровье Эдгара во многом зависело от того, как прошло диагностирование. Делавший внушения человек был той нитью, которая связывала медиума с его обычной формой существования. Кто, как не жена, самый близкий и любящий человек, мог обеспечить наиболее надёжную связь? Во время “чтений” такое решение было не только одобрено, но и предложено, чтобы при проведении “чтений жизни” медиум находился в другом положении. Обычно он лежал на наклонной плоскости головой на юг, строго по линии север-юг. Во время “чтений” удалось установить, что если он будет лежать головой на север, то головокружения, которые иногда появлялись после “чтений жизни”, прекратятся. “Это связано с полярностью” - таково было объяснение.

На сеансах задавалось множество вопросов о планируемой организации и о людях, входящих в нее. Здесь информация повторялась дословно. Вновь и вновь настойчиво говорилось, что ни точное соблюдение законов, ни тщательные расчеты не принесут результатов, если все члены организации и ее лидеры не будут объединены общей целью: “Поручите дело тем, кто хочет действовать; изберите тех, кто предлагает себя”. В основе должна лежать идея; к ней не только нужно стремиться, ее нужно воплотить в жизнь. Так как планируемая организация должна основываться на идее служения, все ее члены должны быть преданы этой идее. Так как цель организации - просвещение, ее члены должны были быть людьми просвещенными.

- Об этом говорилось всегда,- объяснил Эдгар Мортону,- и в этом причина того, что все попытки что-либо сделать провалились. Люди, принимавшие участие в этом деле, всегда пытались извлечь из него выгоду для себя.

- Понятно,- кивнул Мортон.- Но на этот раз все будет по-другому. Когда вы сможете переехать на побережье? Я подыскал там для вас дом. Если он вам понравится, то я куплю его для вас.

- Купите?

- Да, это на Тридцать пятой улице. Номер сто пятнадцать. Лучше запишите; поторопитесь, если хотите поспеть туда до конца купального сезона. Ведь август уже кончается.

Эдгар не дослушал до конца. Он пошел к Гертруде. Та, узнав новость, села от неожиданности.

- Наш собственный дом? - спросила она.- Ну, это уж слишком!

- Скорее отправляемся туда,- решил за всех Хью Линн,- пока там можно еще купаться.

- Там можно купаться и зимой,- возразила мисс Дэвис, которая для всего семейства стала просто Глэдис.

 

Глава 17

Выйдя из автобуса, они оказались под струями проливного дождя. Пришедший с северо-востока шторм превратил море в пенящуюся бушующую стихию, а дорогу, на которой они стояли,- в непроходимое грязное месиво. Они медленно шли вверх по Тридцать пятой улице, пытаясь в пелене дождя разыскать свой новый дом.

Дом стоял на песчаном холме на южной стороне улицы; его окна выходили к пустырю, за которым иногда проглядывало море. Не было никакой дорожки или тропинки, которые вели бы к дому. Из-за шторма в нем не было света. Обойдя все комнаты, Эдгар доложил, что отсутствует также печка. Это был летний дом, для прохладных ночей предназначался камин.

Шторм продолжался три дня. Когда он утих, семейство отправилось осматривать Вирджинию-Бич. Дощатый настил рядом с берегом полностью разрушил шторм, его остатки были разбросаны по песку. Новая бетонная дамба, которую начали было строить, оставалась незавершенной.

Большинство гостиниц было закрыто, магазины, за исключением лавочки на Семнадцатой улице, не работали. Почти все дома были заколочены. Стоял сентябрь; купальный сезон уже закончился.

Дома постоянных жителей находились далеко друг от друга, каждый из них был окружен несколькими пустующими летними домиками. В ближайших трех кварталах Тридцать пятой улицы не было ни одного заселенного дома. В лавочку на Семнадцатой улице товар, по-видимому, доставляли раз в день.

Когда быт наладился, они стали проводить вечера у камина, обсуждая одну и ту же тему: почему “чтения” называли именно Вирджинию-Бич?

За последние пятьдесят лет Вирджиния-Бич стала превращаться в модный курорт для жителей Вирджинии и Северной Каролины. Городок постепенно разрастался, но в нем мало что менялось. В двадцатые годы с появлением автомашин начался его расцвет. Благодаря автомобилям жители Вирджинии и Северной Каролины могли теперь приезжать сюда на выходные и город наполнялся туристами. Некоторые жители расположенного неподалеку Норфолка стали строить здесь дома для постоянного жительства. Вскоре должно было начаться строительство гигантского отеля “Кэвелир”, по планам местной торговой палаты отель должен был стать центром торговых связей с Нью-Йорком. При отеле собирались создать школу верховой езды, построить два поля для игры в гольф и открыть элитарный танцевальный клуб.

Все только начиналось. Они видели, как закладывается фундамент отеля “Кэвелир”; они бродили по побережью и наблюдали, как сооружается дамба; открывая “Ньюз”, еженедельную газету Вирджинии-Бич, они узнавали о том, что покупается земля и приобретаются здания. Но у них не было ни друзей, ни соседей, и время тянулось мучительно медленно. Океан был их лучшим другом.

Однажды, бродя в дюнах, Гертруда обнаружила кучу кирпичей. По-видимому, их кто-то выбросил. Вся семья с радостью принялась за работу. Погрузив кирпичи на тележку, они привезли их к дому и сделали дорожку. Мальчик, служивший на посылках в лавке, рассказал об этом своему хозяину, и вскоре весь город только и говорил что о “предприимчивых янки” с Тридцать пятой улицы, которые соорудили мощеную дорожку.

В основном “чтения” проводили для Мортона. Его интересовало все, он хотел знать обо всем досконально. Он присылал длинные письма, в которых описывал свою реакцию на ответы, полученные им после “чтений”, и задавал новые вопросы относительно этой реакции. Его энтузиазм с каждым днем возрастал. По вечерам он посещал лекции по философии, и проблемы, возникавшие в процессе обучения, разрешались при помощи “чтений”. Анализу подвергались его мысли, сны, чувства, предчувствия и планы. Он звонил раз, а иногда и два раза в день. При первой же возможности Мортон приезжал на побережье.

Он упорно пытался создать законченную философскую систему. Сложность проблем, которые он пытался разрешить, представляла основную проблему. Иногда на его вопросы давались такие ответы, которые он был не в состоянии понять. Иногда “чтения” сообщали, что ответ стоит за гранью человеческого понимания. Часто речь шла о том, что если в своей жизни он не будет следовать истинам, которые он искал, то это принесет ему много вреда.

Однажды, когда Мортон узнал, что Арктур является местом остановки для душ, покидающих Солнечную систему, и что на этой звезде душа выбирает для себя следующий жизненный опыт, он спросил, на каком этапе своего развития душа может достичь этой звезды.

“Об этом нельзя говорить”- таков был ответ.

Мортон начал писать книгу под названием “Рай на Земле”. Она начиналась такими словами: “Душа человека тоскует о мире. Дух протестует, возвышая жизненный опыт до эмоциональных высот, с которых мы неизбежно бываем низвергнуты в пучину разочарований. Волнение, но не реальное и длительное счастье, есть результат нервного возбуждения. Это чувство нельзя сделать постоянным, другими словами, счастье нельзя обрести, живя так, как будто данный момент будет длиться вечность”.

Шла унылая зима. Их занятия состояли в проведении “чтений” для Мортона, в сидении у камина и долгих прогулках по берегу и дюнам. Хью Линн целыми днями пропадал в школе бизнеса в Норфолке. Экен ходил в местную школу.

Весна наступила рано, и Эдгар сразу же принялся за работу. Он разбил сад и построил курятник. Он засеял лужайку и сделал цветочные ящики для крыльца. Мортон аккуратно платил за каждый сеанс, и теперь у них были деньги в банке. Семья купила “форд” и печь. Хью Линну сказали, что осенью он может поступать в колледж. Он безрезультатно перерыл кучу каталогов, затем для него провели “чтение”, чтобы узнать, что ему делать.

Ему был дан совет поступать в Университет Вашингтона и Ли в Лексингтоне, штат Вирджиния, так как там он мог встретить многих сверстников, с которыми уже общался в прошлой жизни. У него появилась возможность на практике проверить учение о реинкарнации, к которому он по-прежнему относился скептически.

“Я поеду туда и либо докажу, либо опровергну эту теорию”,- решил он.

Лето на побережье было просто божественным. Пустовавшие зимой дома заполнились людьми; по всей Атлантик-авеню, от отеля “Кэвелир” до Семнадцатой улицы, открылись гостиницы и магазины. Население выросло с двухсот человек до тридцати тысяч. Хью Линн встречал на улицах так много прекрасных девушек, что перестал их бояться.

Он уехал в университет в середине сентября.

20 октября Эдгар получил телеграмму от своей сестры из Хопкинсвилла. Его матери, которая уже долгое время болела, стало хуже. Сестра просила провести для нее диагностирование.

Когда он проснулся после сеанса, Гертруда и Глэдис плакали.

- Ты должен немедленно ехать домой, Эдгар; она долго не проживет,- сказала Гертруда.

Он приехал в Хопкинсвилл 22 октября. Мать встретила его у двери. Она была бледна и, очевидно, плохо себя чувствовала, но все-таки она улыбалась.

- Я так рада, что ты приехал,- сказала она.- Ты мне сейчас нужен.

Утром сквайр отвел Эдгара в сторону и попросил провести диагностирование. Его провели, пока мать отдыхала, но результат был тот же: “Душа готова покинуть землю; не печальтесь”.

В тот вечер матери стало хуже; она легла в постель и больше уже не вставала. Она умерла вечером 26 октября. Эдгар сидел подле нее. Она была в сознании до последнего момента и, улыбаясь, разговаривала с ним.

- Сынок, ты долгое время поддерживал свою больную мать,- сказала она,- но теперь я умираю… Мы были верными друзьями. Ты был мне хорошим сыном… Не оставляй своего отца и сестер. Ты - их опора. Бог наделил тебя даром, которого нет ни у кого… Оправдай это доверие.. Не забывай молиться. Не проводи “чтения”, если чувствуешь, что этого не хочет Всевышний… Тяжело уходить, но твои молитвы были услышаны: ты нашел то самое место на берегу. Я знаю, ты там останешься и добьешься своего… А меня ждут…

6 мая 1927 года в штате Вирджиния была основана Ассоциация национальных исследователей. У нее был следующий девиз: “То, что мы в силах сделать,- свидетельство нашей любви к Богу и Человеку”. В задачу Ассоциации входило “проведение исследований в области психики и практическое применение знаний, полученных с помощью психического феномена”.

“Хотя Ассоциация основывается на психической деятельности мистера Эдгара Кейси и непосредственной ее целью является оказание физической, умственной и духовной поддержки, которую тысячи людей получили и получают от мистера Кейси, основная ее задача - это образование: просвещение личности, с тем чтобы она могла достичь более тесной связи с высшими силами разума, чтобы она своими силами могла подняться на более высокий уровень развития разума, а также получила материальное благосостояние для своего физического благополучия в материальной среде. Выполнение этой задачи позволит человеческой расе использовать во благо интроспективный метод получения знаний, который можно применять как в физической, так и в духовной сферах жизни. С его помощью индивиды смогут развить свою интуицию до таких высот, что ими будет управлять разум высших измерений. Это всеобъемлющая цель и идеал данной Ассоциации.”

Эдгар все это не совсем понимал (это было дело рук Мортона), но он уловил главное - будет построена больница и “чтения” будут научно изучаться.

Мортон стал президентом Ассоциации. Его брат Эдвин, Дейв Кан, Вирик и Томас Браун, Хью Лин и владелец недвижимости в Вирджинии-Бич Ф.А.Ван Паттен стали вице-президентами. Эдгару определили должность секретаря и казначея, Глэдис- помощника секретаря. Было создано учредительное правление, в которое вошли Дейв, Эдвин и бизнесмен из Чикаго Франклин Ф. Бредли. Попечительский совет состоял из членов правления, а также Гертруды и жен Дейва и Мортона.

В соответствии с уставом каждый обращающийся за “чтением” сначала должен был стать членом Ассоциации, тем самым выразив свое согласие участвовав в психологических исследованиях. Это должно было защитить Эдгара от каких-либо нападок со стороны закона. До сих пор подобного не случалось, но с ростом известности такая возможность увеличивалась.

Члены Ассоциации имели доступ к ее собственности: они могли пользоваться больницей, библиотекой, записями сеансов, данными исследований и прочим. Все “чтения” считались собственностью того, для кого они проводились, но Ассоциация должна была хранить копии записей, а студенты могли изучать их при условии, что личность их владельца сохранялась в тайне. Владельцы могли дать разрешение на исследование записей своих диагнозов, они также могли обратиться с просьбой разрешить своим друзьям воспользоваться ими.

Особого внимания требовали “чтения жизни”, так как они носили более личностный характер, нежели медицинские диагнозы.

- Никого не интересуют ваши почки,- заметил как-то Эдгар - а вот ваша прошлая жизнь может заинтересовать многих.

Неожиданно для себя он осознал, что ранняя церковь приняла мудрое решение, отказавшись от идеи переселения душ как от опасного и ненужного учения. Почти всегда у людей складывалось ошибочное представление о том, что они узнавали из “чтений жизни”.

Если человеку сообщали, что когда-то, в одной из своих прежних жизней, он был богат и обладал большой властью, то он сразу же мирился с нынешним незавидным положением и рассматривал свое прошлое как только что полученное наследство. Если женщина узнавала, что когда-то была неотразима и блистала в обществе, то это моментально успокаивало ее, и больше она уже не обращала внимания на свою чрезмерную полноту и непривлекательность.

Эдгар обнаружил, что люди отказывались понимать смысл сказанного, что как раз и являлось свидетельством низкого душевного развития человека в данный момент. “Чтение жизни” представляло собой анализ душевных ценностей, и, если одно из душевных, качеств, когда-то существовавших, теперь отсутствовало, это должно было вызвать беспокойство. Неизвестно по каким причинам, в предыдущих жизнях большинство душ обладало большей добродетелью, чем в нынешней жизни, но то была добродетель неведения. Путь развития души неизменно вел вниз до тех пор, пока по воле сознательного выбора не устремлялся опять вверх. Следовательно, не было никаких оснований гордиться добропорядочной жизнью десять или пятнадцать тысяч лет тому назад. Гордиться следовало только тогда, когда личность вновь приобретала благородство и интеллект, но на этот раз ценой сознательных усилий.

Существовала и другая тенденция - рассматривать душу в качестве постоянной личности. Люди обычно говорили: “Значит, я был тем-то и тем-то. Свою предыдущую жизнь я прожил в Англии”. Если же Эдгар пытался разубедить собеседника, объясняя, что каждая индивидуальность души представляет собой отдельный жизненный опыт, связанный с другими жизненными опытами души только тем, что они являются частичками одного большого целого, то он очень часто сталкивался с нежеланием это понять, особенно если ему приходилось иметь дело с женщинами.

- Но ведь вы сами сказали, что я была рабыней, и меня освободил мой господин, потому что полюбил меня! - возражала одна из них.

- Из того, что вы сказали обо мне, получается, что я была куртизанкой,- замечала другая посетительница с внешностью старой девы.

Эдгар испытывал чувство благодарности к отцам ранней церкви, которые подвергли гонениям гностиков. После ухода посетительниц он обычно отправлялся кормить кур.

Теперь в доме ни на секунду не замолкали голоса. Сквайр переехал жить к сыну, а летом 1927 года Хью Линна навестил Томми Хауз и остался на осень, чтобы посещать местную среднюю школу. На побережье часто приезжали Мортон и Дейв Кан, который к тому времени уже женился и стал президентом мебельной компании. Мортон собирался приобрести землю для строительства больницы и университета. Ничто не могло поколебать его решимости продолжать начатое дело. И теперь, когда его богатство благодаря продажам скота приумножалось, он не видел никаких причин для дальнейших отсрочек.

Однажды в начале 1928 года к дому подъехал невысокий плотный мужчина с большим количеством ключей на цепочке для часов. Он представился как доктор Уильям Мосели Браун, заведующий кафедрой психологии в Университете Вашингтона и Ли.

- Ваш сын Хью Линн учится у меня,- сказал, он.- Я заявил как-то, что могу вывести на чистую воду любого медиума. Тогда ваш сын попросил меня приехать сюда, чтобы вывести на чистую воду его отца.

Он улыбнулся. Эдгар улыбнулся в ответ. Они пожали друг другу руки, и доктор Браун начал задавать вопросы. Он изучал записи “чтений”, присутствовал на нескольких сеансах и наконец, растерянно приглаживая свои седеющие волосы, признался, что зашел в тупик.

- Я не в состоянии вас разоблачить,- сказал он.- Но и проигнорировать тоже не могу. Это явление существует, и я вынужден в него поверить.

Он стал членом Ассоциации и попросил провести “чтения” для него и для членов его семьи. Эдгар в растерянности покачал головой.

- Золотой век, кажется, наступил,- сказал он.

 

Глава 18

Они разбили площадку для строительства больницы ранним весенним днем. В тот день был сильный прилив и дул порывистый южный ветер. Строительство намечалось на песчаной возвышенности в районе Сто пятой улицы, между отелем “Кэвелир” и мысом Генри. Стоя высоко на дюнах лицом к морю, Эдгар испытывал чувство умиротворения. Оглядываясь на Мортона, он испытывал страх.

Все то, о чем он так мечтал и к чему стремился, зависело от прихоти одного человека. Что было у Мортона на уме, какие чувства владели им, когда определялась будущая судьба больницы и “чтений”? Как бы ему хотелось, чтобы все было по-другому. Ведь уже были Кетчум и Ноу, Фрэнк Мор, Дейв и люди из Техаса, его друзья из Бирмингема и Ламмерс. Все они пытались что-то сделать и потерпели поражение. Ждал ли успех этого хрупкого невысокого еврея, который стоял и с самодовольным видом курил сигару, наблюдая за строителями?

Ему хотелось в него верить. Ведь если больница начнет работать, то появятся и другие люди, и можно будет создать фонд пожертвований, что сделает больницу независимой от Мортона. Это было бы лучше всего. Тогда Мортон мог бы посвятить себя целиком университету, который и сейчас занимал его все больше и больше.

Пока больница строилась, Эдгар и Гертруда каждый день приходили и наблюдали за строительством. Часто Эдгар брал в руки молоток или пилу и принимался за дело. Сначала плотники в недоумении наблюдали за ним, пока не поняли, что перед ними не новичок.

- По-моему, тебе и раньше приходилось плотничать,- заметил один из них.

- Я вырос на ферме,- пояснил Эдгар.- Нам все приходилось делать самим.

Плотники закивали головами, заулыбались ему. Один из них предложил ему жевательного табаку.

Все лето Хью Линн и Томми Хауз проработали на стройке простыми рабочими. Томми закончил среднюю школу, и теперь ему предстояло выбрать для себя колледж. Хью Линн уговаривал его поступать в Университет Вашингтона и Ли.

- Это самое лучшее учебное заведение на Юге,- доказывал он.- Его основал Джордж Вашингтон, а генерал Ли был его президентом. Это место для джентльменов. Нигде так хорошо не одеваются, как там. Имеются свои традиции. Все приветливы друг с другом, и все прекрасно одеваются. Никаких свитеров и футболок.

- Я не люблю наряжаться,- заметил Томми.

- Да и профессора там что надо,- продолжал Хью Линн.- У нас есть один молодой профессор, он преподает английский. Так вот, он приглашает нас каждое воскресенье к себе, и мы читаем у него пьесы и пьем чай.

- На самом деле?- спросил Томми.

- Разве ты не хочешь стать настоящим джентльменом?- спросил Хью Линн.

- А почему в вашем университете нет совместного обучения? - спросил Томми.

Хью Линн был возмущен до глубины души.

- Так все дело в твоей девушке! - воскликнул он. В конце лета Томми изменил свое решение.

- Пожалуй, я поеду с тобой,- сказал он.

- Я знал, что уговорю тебя,- гордо заметил Хью Линн.

- Моя девушка будет учиться в педагогическом колледже в Фармвилле,- сказал Томми.- Я смогу навещать ее по выходным, если буду учиться в Университете Вашингтона и Ли.

Доктор Хауз и Керри тоже перебрались на побережье. Доктор Хауз оставил работу в Хопкинсвилле и был готов взять под свою ответственность больницу. Керри должна была стать сестрой-хозяйкой.

- Когда я работал в Хопкинсвилле, мои пациенты были не в своем уме,- мечтательно говорил доктор Хауз.- Теперь все думают, что я не в своем уме. Я ждал этого двадцать лет, Эдгар.

В сентябре мальчики отправились учиться. Строительство быстро продвигалось. В ноябре здание было завершено и готово к эксплуатации. Строительство обошлось примерно в двести тысяч долларов. Мортон считал, что строительный материал должен быть только лучшего качества. Его он и покупал.

Больница была рассчитана на 30 человек. Это была не просто больница. Она задумывалась как дом для больных, особенно для тех, кто не мог сам передвигаться. Здесь же первое время должны были проводиться различные мероприятия Ассоциации. Здесь размещался лекционный зал и библиотека, помещение для хранения записей диагностирования и различные служебные помещения. Просторная, богато обставленная гостиная окнами выходила на океан. С трех сторон дом окружала застекленная веранда, которая на лето превращалась в открытую. С тыла располагался гараж, рассчитанный на двенадцать машин, помещения для обслуживающего персонала и теннисный корт. Вниз к океану вела лестница длиной в триста ярдов. Каждый дюйм окружающего больницу пространства был покрыт дерном, что очень напоминало лужайку - большую и единственную лужайку между отелем “Кэвелир” и мысом Генри. Счет за земляные работы и дерн составил десять тысяч долларов.

Церемония открытия состоялась 11 ноября, в День примирения. Хью Линн и Томми приехали из университета, прибыл и доктор Браун, который должен был выступить с приветственной речью. Из Нью-Йорка приехали Мортон, Дейв, Эдвин и их жены, из Дейтона- Томас Браун, из Чикаго - Бредли. Накануне приезда гостей Эдгар как во сне бродил по коридорам, время от времени заходя в комнаты.

Вновь и вновь он говорил Гертруде: “Именно об этом я и мечтал. Надеюсь, нас ждет успех”.

Толпа заполнила гостиную, многим пришлось разместиться в библиотеке и лекционном зале. Мортон, улыбающийся и счастливый, передал здание Ассоциации. Эдгар, не сводя глаз с переливающегося вдали океана, едва сознавая, что говорит, принял дар:

- Когда твои молитвы услышаны, ты осознаешь, что единственное, к чему пригодны слова,- это молитва, поэтому вместо того, чтобы говорить, лучше вознести благодарственную молитву… а затем вновь молиться о том… чтобы все наши старания были не напрасны. Ведь хотя нам и кажется, что мы достигли цели, это всего лишь начало. Нам оказано огромное доверие. От нас теперь зависит, оправдаем ли мы его… Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы каждый, оказавшийся в этой больнице…

Когда Эдгар закончил речь, Мортон представил доктора Брауна. Слушая его речь, Эдгар неожиданно осознал, что количество ученых степеней доктора Брауна равняется количеству лет, проведенных Эдгаром на школьной скамье. Все это вызывало чувство нереальности происходящего, а ранний осенний закат, причудливо разбросавший тени по комнате и на лицах людей, почти убедил его, что все это - сон. Он посмотрел на Гертруду, Керри, на доктора Хауза, Хью Линна, Томми и маленького Экена, притулившегося на стульчике в углу. Они тоже выглядели нереально. Вдруг они все проснутся и окажутся в Хилле, сидящими вокруг тети Кейт и спорящими о политике?

Доктор Браун продолжал монотонно:

- Это значительное и радостное событие. Я поздравляю основателей движения - а они здесь, среди нас, - с тем, что они смогли создать принципиально новый подход к проведению научных исследований. Я благодарю тех, кто пожертвовал своим временем и своими средствами, чтобы хотя бы в некоторой степени осуществить эту многолетнюю мечту. Я уверен, что эта экспериментальная лаборатория, главной целью которой является использование любых знаний, любых открытий, любых изобретений на благо человека, станет признанным центром истины и мудрости, и, как сказал Эмерсон, пусть дорога, ведущая к дверям этого дома, никогда не зарастет. Пристальное внимание будет уделяться здесь религии и науке, философии и психологии, истинам, открытым нашими предками и современниками. Здесь не будет места обману, мошенничеству и шарлатанству. Любая истина, независимо от того, кто ее открыл, в какой стране и в каком веке, будет использоваться для того, чтобы улучшить жизнь человека. Вы можете заметить, что это дерзкий проект. Да, конечно, но до тех пор, пока не будут собраны под одной крышей, как здесь, в одной лаборатории религиозные, научные, философские и любые другие истины, мы не добьемся той интеграции человеческих знаний, которая является sine qua non (Непременное условие (лат.).- Прим. ред.) человеческого прогресса. Поэтому данное учреждение - своего рода первопроходец. Как сама по себе человеческая жизнь представляет собой сложнейший процесс, вовлекающий различные виды жизненного опыта, так и в созданной здесь лаборатории человеческая жизнь будет развиваться, но за этим развитием будут наблюдать и, насколько возможно, его контролировать. Как таковая эта лаборатория не является чисто физической, или психологической, или теологической. Это нечто большее, это центр, где предпринимается довольно необычная попытка соединить вместе все виды истины с тем, чтобы решить какую-то конкретную проблему. Однако всегда главной целью остается совершенствование жизни человека, и любая деятельность будет подчинена ей. Насколько я знаю, такая попытка до сих пор не предпринималась в этой стране, да и, пожалуй, во всем мире. Здесь будут работать специалисты по медицине, психологии, теологии, химии, психиатрии и многим другим областям знаний, и их будет столько, сколько понадобится и сколько сможет обеспечить имеющийся в наличии фонд. Сегодня в этой стране существуют тысячи лабораторий, каждая из которых ограничивается какой-то определенной областью исследований. Но никогда прежде не предпринимались успешные попытки соединить в одной лаборатории все возможные виды открытий, которые избавили бы пациента, или предмет исследований, от страданий, будь они физические, умственные или духовные. Несомненно, это дерзкая попытка, и, более того, она поражает своими масштабами. Но у этого предприятия есть надежды и шансы на успех! Кто может гарантировать успех такой организации и такого центра? Только время расставит все по своим местам. Возможно, результаты работы, прово-димой в этих стенах, ознаменуют новую эру развития человечества. Несомненно, используемые здесь методы и полученные результаты будут изучаться. Прогресс, достигнутый человечеством в области знаний за последние двадцать пять лет, убедил меня, что мы всего лишь коснулись поверхности того, что предстоит открыть и узнать в следующем столетии. Радио, самолеты, автомобили, телевидение и другие открытия, сделанные “в эпоху электричества”, - всего лишь начало великих открытий, которые еще предстоит совершить. Кто может сказать, какие открытия будут сделаны в области телепатии, особенностей подсознания, влияния разума на тело и многих других областях? Я совершенно убежден, что для того, кто верит, нет ничего невозможного. Золотой век начнется для нас, прежде чем мы это осознаем. Время чудес еще не прошло - оно только начинается. И я вспоминаю, что однажды сказал Учитель наш: “То, что Я делаю, вы тоже будете делать, и еще более удивительные вещи, потому что Я возвращаюсь к Отцу Моему”. Прошу заметить, “еще более удивительные вещи”, то есть еще более удивительные вещи, чем те чудеса, которые Он творил, странствуя по Палестине и по берегам Галилейского озера, и свидетелями которых стали Его смиренные последователи. И мы теперь являемся свидетелями того, как подтверждаются слова Его: “Слепые прозревают и хромые ходят, прокаженные очищаются и глухие слышат, мертвые воскресают и нищие благовествуют”. Разве не является сказанное столь же справедливым сегодня, сколь и девятнадцать столетий тому назад? Да, оно истинно, и даже более того. И сегодня в этот торжественный момент, когда мы открываем это здание, пусть звучат слова напутствия, пусть задуманное служит тому, чтобы эти “удивительные вещи” стали реальностью.

Он смолк. Присутствующие зааплодировали. Эдгар обнаружил, что ладони его хлопают, что сам он улыбается и кивает Мортону, который говорит ему что-то. Это был не сон. Это была реальность.

На следующий день поступил первый пациент, старый друг Эдгара. По профессии он был инженер и участвовал в строительстве коксовой печи. Пытаясь завершить работу в намеченные строки, он переутомился, подхватил простуду и запустил болезнь, не обратив на нее должного внимания. У него было хроническое кожное раздражение, а анализ крови показывал предрасположенность к диабету. Ему были предписаны ванны, остеопатическое лечение, лекарства и диета. Было проведено лечение; повторное диагностирование, сделанное через две недели, показало, что он был достаточно здоров для того, чтобы вернуться к работе, при условии, что лечение будет продолжено дома.