Противоречия потребительского общества и их преодоление

Первым получившим мировой резонанс сигналом к оценке нетерпимости потребительских тенденций, складывающихся в экономике высокоразвитых стран, стала деятельность так называемого Римского клуба, под эгидой которого выпущено несколько фундаментальных докладов по данной проблеме. В самом первом из этих докладов, подготовленном в 1972 г. исследовательской группой под руководством профессора Массачусетского технологического института (США) Д. Медоуза, под названием «Пределы роста» на основе расчетов делался вывод, что противоречие между быстро растущим населением Земли, быстрым развитием средств производства и быстро истощающимися природными ресурсами и сопутствующее этому воздействие производства на среду обитания человека уже к середине XXI в. могут привести к глобальному кризису. Единственный выход из апокалипсической ситуации состоит в поддержании «нулевого роста», стабилизации численности населения и прекращении индустриализации.

Острота постановки проблемы со временем усиливалась в результате восприятия потребительских стандартов Запада в качестве образца для остального мира. Стремление к достижению постоянно эволюционирующего современного потребительского стандарта, пронизывает мотивацию сотен миллионов людей, этого стандарта не достигающих (особенно в развивающихся странах), подчас вынуждая представителей бедных слоев еще более ухудшать свое положение когда они предпочитают субъективно привлекательное (телевизор подержанный автомобиль и т.д.) объективно необходимому (нормальному питанию или образованию детей). Это стремление превращается во многих обществах в своего рода массовую идеологию и решающую цель, оставляя их глухими к предостережениям о катастрофических экологических последствиях расточительного потребления и к призывам к его рациональному ограничению.

Поиски учеными и политиками выхода из противоречий экономического развития по канонам потребительского общества развернуты но различным направлениям. Можно с определенной условностью выделить две превалирующие линии поиска решений. Первая линия делает упор на меры по упорядочению экономического развития в общемировом разрезе исходя из глобальных критериев. Это предполагает подчинение внутренней политики стран рациональным требованиям устойчивого развития во всемирном масштабе. Вторая линия сосредоточивает внимание на особой роли и ответственности лидеров мира в лице высокоразвитых стран в развертывании дальнейшего мирового развития. Решение проблем видится в оказании помощи слаборазвитым странам, способствующей преодолению «продовольственных кризисов», демографических взрывов, экологических бедствий, в формировании международных программ соответствующей направленности.

Однако в политике наиболее влиятельных в мире кругов остаётся доминирующим акцент на то, что не должна страдать линия на непрерывный рост благосостояния в высокоразвитой части мира. Экономические и социальные проблемы остального мира при этом рассматриваются просто как условие устойчивой реализации этого неизменного для высоко развитых стран курса. Таким образом, предполагается сохранение на длительное время соподчинение на длительное время соподчиненности экономических процессов в развивающихся странах процессам экономического и социального развития в странах-лидерах. Ключевой вопрос при оценке реальности здесь положительных эффектов состоит в том, насколько такое разделение ролей может быть устойчивым в нынешнем бурно меняющемся мире. Уже сегодня некоторые долгосрочные прогнозы предсказывают серьезный пересмотр состава стран в группе мировых экономических лидеров

При всех противоречиях, сопутствующих современному экономическому росту в мире, сегодня невозможно отказаться от тезиса, что именно потребности людей и стремление общества к благосостоянию являются двигателем и критерием социально-экономического развития. Переход к двойственному толкованию критерия социально-экономического развития (одного, «главного», устойчиво сохраняющегося в сфере высокоразвитых стран, и другого, подчиненного, действующего в среде остального мира) является конкретно-исторической модификацией общего закона связи экономического развития с целями благосостояния, но не его отменой. Вместе с тем данный переход сильнее высвечивает искусственность многих господствующих в странах Запада стандартов благосостояния. Они являются однобокими и неперспективными, поскольку сконструировались на базе предположения о неограниченности ресурсов для удовлетворения запросов населения ограниченной части мира.

По всем имеющимся расчетам, стиль жизни, определяющий нормативы потребления энергии и первичных ресурсов на человека, привычные для высокоразвитых стран, не может быть перенесен на всю остальную часть мира. Осуществление такого плана приблизило бы планетарную катастрофу непосредственно к границам жизни сегодняшних поколений людей. Значит, копирование этих «идеалов» иными странами невозможно в принципе. Тем не менее развитые страны по-прежнему усиленно толкают всех, кто находится в стане отставших, без раздумий ориентироваться в институциональной плоскости на их западные ценности.

Как выходить из этого противоречия? Однозначного ответа на этот вопрос на сегодня выработать невозможно. Многие ждут. что произойдет добровольная переоценка ценностей в клубе высокоразвитых стран в сторону более скромных запросов в потреблении. Главный вопрос в том, какие страны и на базе каких ценностей способны быть альтернативой эгоистическому потребительству?

В Украине социально-экономическое развитие на собственной основе означает, в частности, уважение вековых традиций общинного ведения хозяйства. Известно, что земля, богатства недр, леса, водные ресурсы в нашем народе издавна воспринимались как создание природы или Бога, что порождает определенную сдержанность в потребительстве. Это в корне отличается от традиционных западных подходов, когда мотивации настроены на использование ресурсов к максимизации выгоды каждым индивидом для себя. У нас принято говорить об отмеченных качествах украинского менталитета как о принципиальном недостатке с взращиванием в себе комплекса неполноценности в сравнении с народами Европы и Северной Америки. Но, может быть, есть смысл выводить из традиций общинного ведения хозяйства, которые у нас всегда ранее задавали компоненту сдержанности в поведении индивидов, и некие преимущества, способные в определенной степени стать базой коррекции мировых экономических мотиваций?