МЕНЕЕ ПРОДУКТИВНЫЕ СПОСОБЫ ОБРАЗОВАНИЯ КСЕНОНИМОВ

Гибридные ксенонимы. Поскольку заимствование и калькирование (опосредованное заимствование) наилучшим образом способны обеспечивать ксенонимическую обратимость, именно эти два способа образования ксенонимов являются наиболее продуктивными. Тем не менее существуют и другие способы создания ксенонимов, используемые не столь часто. Довольно часто встречаются смешанные образования, нечто среднее между заимствованием и калькированием, то что в русской лингвистике называют «полукалькой», а мы будем называть гибридными ксенонимами, например:

Bastille Day – July 14, a national holiday of the French Republic, commemorating the fall of the Bastille in 1789 (RHD).

Pail Canon Buddhism, a collection of scriptures, originally recorded from oral traditions in the 1st century B.C. (RHD).

Great Mogul – the emperor of the former Mogul Empire in India founded in 1526 by Baber (RHD).

Third Reich – Germany during the Nazi regime 1933-45 (RHD).

Tiananmen Square – a vast open square in central Beijing (RHD).

Аналогично на материале русской культуры:

beef Stroganov; Bolshevik Revolution, Bolshoi Theatre, Stanislavsky method.

Составной частью ксенонимов становятся слова английского языка (beef, revolution, theatre, method), сочетающиеся с заимствованными компонентами. Подобные образования возможны и на уровне слова:

«раскулачивание → dekulakization»; «отказник → refusenik».

В первом случае был заимствован уже освоенный к тому времени ксеноним kulak, который использован в качестве базы для аффиксального новообразования, а во втором случае скалькирован корень идионима – «отказ» → refuse, к нему добавлен суффикс -nik, заимствованный из русского языка.

Гибридные ксенонимы сочетают в себе характеристики заимствования и кальки. Заимствованная часть лексического гибрида выступает в качестве гаранта обратимости, обеспечивая, таким образом, точность межъязыковой номинации. Переводная часть облегчает использование гибридных ксенонимов неспециалистами: такой ксеноним легче воспроизвести, чем заимствование, легче запомнить и его значение. Вместе с тем гибридные ксенонимы имеют и негативные моменты. Наличие в гибриде заимствованного компонента, гарантируя обратимость, затрудняет, вместе с тем, его использование в среде неспециалистов. С другой стороны, переводной компонент снижает точность ксенонима, создавая трудности для обратимости.

При этом следует учитывать, что гибридные ксенонимы – это не всегда в полном смысле то, что лексикологи называют полукальками. Полукалька в чистом виде может быть проиллюстрирована ксенонимом Bolshoi Theatre. Переводная часть гибридных ксенонимов, однако, может и не иметь характер кальки. В частности, гибридный ксеноним chicken Kiev следует скорее рассматривать как попытку описательной передачи русскоязычного кулинарного термина «котлета по-киевски» с включением в ксеноним заимствованного элемента. Достаточно сравнить гибридный ксеноним, вошедший в английский язык – chicken Kiev – с полукалькой Kievskaya cutlet, которая однако не была отобрана языковой практикой. Такие образования менее совершенны с номинативной точки зрения, но языковая практика иногда закрепляет подобные ксенонимы, а это значит, что они достаточно практичны с точки зрения выполнения ими основной ксенонимической функции обозначения внешнекультурного элемента.

Модель «matrëshka doll». Разновидностью гибридных ксенонимических образований данной модели являются те из них, в которых заимствованный элемент сопровождается пояснительным полионимом. Это хорошо знакомые по русскому языку словосочетания типа стиль ретро, сыр рокфор, суп харчо, например:

Imari ware Japanese porcelain (RHD);

kachina doll – a Hopi Indian doll carved from cotton-wood root in representation of a kachina <un ancestral spirit> (RHD);

Bercy (sauce) French cookery (RHD).

Полионим в таких образованиях выступает в качестве минимального пояснения ксенонимического значения и служит своеобразным семантическим «костылём», потребность в котором отпадает, как только заимствование становится доступным и без этого пояснения. Можно выделить стадии освоения такого ксенонима: по мере приближения его к области общеупотребительной лексики отпадает надобность в использовании и уточняющего полионимического элемента: «стиль ретро» → «(стиль) ретро» → «ретро». Так, включенное в словарь WNWD выражение Panama hat в словаре OEED уже фигурирует просто как «panama».

Встречаются такие образования и в англоязычном описании русской культуры:

[We] watched a strong-armed farm woman kneading dough for the traditional kulich Easter cake (Smith, 1976).

Характерно, что в языке-источнике надобности в пояснительном слове зачастую нет. Данная модель обозначения внешнекультурного элемента очень удобна, и авторы нередко к ней прибегают.

«GUM department store». В свою очередь, разновидностью предыдущей модели является еще одна гибридная модель, составной частью которой становится заимствованная аббревиатура, поясняемая либо калькой полного этимона, либо кратким описательным оборотом. При этом пояснительный комплекс может стоять как в препозиции, так и в постпозиции:

ГУМ: (1) GUM department store; (2) department store GUM.

К этому приему мы, кстати, регулярно прибегаем и в русском ЯМО, говоря, например: «Британская радиовещательная станция Би-Би-Си». Такой развернутый оборот, естественно, уместен только в ЯМО: для русских фразы типа «Московский государственный университет МГУ» или «Московский Художественный театр МХАТ» избыточны так же, как и фраза the ВВС British Broadcasting Corporation для англичан. В межкультурном общении, однако, это один из способов компенсации семантической ущербности заимствованных ксенонимических аббревиатур. Обороты типа GUM department store достаточно часто используются:

[Interfax cited] a survey by the VTsIOM opinion poll group (Moscow Times 06.01.1998).

Klebanov, formerly the director of the local optics firm LOMO, was pushed hard by local liberals... (SPb Times 06.01.1998).

В первом случае пояснительный оборот идет за аббревиатурой, а во втором – предшествует ей.

Ксенонимические описательные номинации в межкультурном общении.Хорошо известно, что с помощью описательного оборота можно передать значение любого, даже самого специфического элемента семантического континуума. При этом сам описательный оборот с грамматической точки зрения является словосочетанием, эквивалентным существительному и выступающим в качестве его заместителя. На этой особенности подобных словосочетаний, в частности, основывается классическая словарная дефиниция genus/differentia – определение значения путём подведения определяемого слова под ближайшее родовое понятие и уточнения этого значения с помощью видового определения. Вот, например, дефиниция русского кулинарного ксенонима, впервые включенного лексикографами в приложение 1993 года к Большому Оксфордскому словарю:

rassolnik – A hot Russian soup of salted cucumbers, meat (rarely fish), potatoes, etc. 1924. (OLD Additions. Vol.1).

Теперь вместо неосвоенного ксенонима rassol’nik мы можем использовать ею словарную дефиницию:

I decided to order rassol’nik → 1 decided to order a hot Russian soup of salted cucumbers, meat (rarely fish), potatoes, etc.

Предложение стало доступным даже неподготовленному читателю, но имеются два существенных недостатка, типичных вообще для описательных оборотов: (1) протяженность словосочетания не позволяет использовать его в качестве номинативной единицы; (2) с. помощью такого словосочетания трудно идентифицировать данный элемент русской культуры. Рассмотрим еще одну словарную дефиницию:

Doukhobor –я member of an independent religios sect, originating in Russia in the 18th c, believing in the supreme authority of the inner voice and in the transmigration of souls, rejecting the divinity of Christ and the establishing of churches, and expressing opposition to civil authority by refusing to pay taxes, do military service, etc (RHD).

Предположим мы хотим сообщить следующую информацию:

Dukhobors date back to the 18th century. Most Dukhobors reside now outside Russia.

Но мы полагаем, что адресат информации незнаком с ксенонимом Dukhobor, и решаем использовать вместо него его словарную дефиницию. С первым предложением такая операция допустима:

Dukhobors date back to the 18th century. Most Dukhobors reside now outside Russia. → Member of (that) independent religios sect, originating in Russia in the 18th c, believing in the supreme authority of the inner voice and in the transmigration of souls, rejecting the divinity of Christ and the establishing of churches, and expressing opposition to civil authority by refusing to pay taxes, do military service, etc., date back to the 18th century. Most [member of (that) independent religios sect, originating in Russia in the 18th c, believing in the supreme authority of the inner voice and in the transmigration of souls, rejecting the divinity of Christ and the establishing of churches, and expressing opposition to civil authority by refusing to pay taxes, do military service, etc.] reside now outside Russia.

Совершенно очевидно, что реальное языковое общение становится при этом невозможным. Номинативная единица должна быть краткой. Целесообразнее, таким образом, использовать описательный оборот не в качестве собственно ксенонима, а в целях его пояснения. Введя способом параллельного подключения ксеноним-заимствование, мы далее уже можем использовать его без повторного пояснения:

Dukhobors (members of an independent religios sect, originating in Russia in the 18th c, believing in the supreme authority of the inner voice and in the transmigration of souls, rejecting the divinity of Christ and the establishing of churches, and expressing opposition to civil authority by refusing to pay taxes, do military service, etc.) date back to the 18th century. Most Dukhobors reside now outside-Russia.

Описательные обороты, следовательно, неудобны, если (1) они слитком многословны и (2) в тексте неоднократно упоминается данный элемент внешней культуры, например:

The tundra passes gradually southward into a zone of transition: the wooded tundra or forest tundra, where groups of tree species alternate with areas of tundra (CamEnc, 1982).

Словарная дефиниция этого термина значительно короче, чем у приведённого выше религиозного ксенонима:

tundraany of the vast, nearly level, treeless plains of the Arctic regions (WNWD).

Нетрудно подсчитать, что в рамках короткого предложения термин «тундра» повторяется четыре раза, а значит попытка замены его словарной дефиницией значительно усложнила бы текст:

The [vast, nearly level, treeless plains of the Arctic regions) pass gradually southward into a zone of transition: the wooded (vast, nearly level, treeless plains of the Arctic regions) or forest (vast, nearly level, treeless plains of the Arctic regions], where groups of tree species alternate with areas of [vast, nearly level, treeless plains of the Arctic regions).

Предложение стало не только громоздким, но и мало вразумительным, и совершенно очевидно, что для осуществления нормального хода межкультурного общения требуется непротяженная номинация. С такой сложностью, в частности, сталкиваются лингвисты Ватикана в попытке оградить «библейский» латинский язык от иноязычных заимствований, Журнал Time (07.10.1991), описывая вышедший в свет словарь современного латинского языка, приводит следующие примеры искусственного словотворчества ватиканских лингвистов:

So the Latin for slot-machine is the tongue-twisting sphaeriludium electricum nomismate actum. Among the 13,500 other new entries: the not-so-euphonious orbium phonographicorum theca for discotheque, escariorum lavator for dishwater and exterioris pagine paella for cover girl.

Невольно приходит на память неудавшаяся попытка насаждения искусственного языка Basic English (не путать с компьютерным языком), в котором, по мысли создателя (Ch.K. Ogden, 1889-1957), предельно ограниченный словарный состав (850 слов) должен был компенсироваться комбинаторикой слов. Использовать такой язык оказалось невозможно. Безусловно, такой способ номинации нельзя считать приемлемым и в межкультурном общении, и становится ясно, что ксеноним, как и всякая номинация элемента семантического пространства, может быть выражен только достаточно коротким словосочетанием, предпочтительнее – словом.

Безусловно, можно попытаться сократить пространный описательный оборот, например: Doukhobor - a member of an independent religious sect.

Очевидно, однако, что подобный усечённый оборот фактически превратился в родовое понятие, под которое можно подвести и такие религиозные термины, как «молокане, хлысты, староверы».

И только в тех редких случаях, когда описательный оборот сочетает точность с краткостью, возможно использование такого словосочетания в качестве ксенонима:

The government continues to require internal residency permits as a means of controlling the number of people living in major cities like Moscow, St Petersburg end Kiev (Chicago Tribune 15.10.1991).

Словосочетание residency permit, как показывает анализ межкультурной коммуникации, регулярно используется в значении «прописка». В определенном контексте описания русской культуры этот оборот приобретает уверенную, хотя и одностороннюю обратимость, правда речь может идти только о текстуальной обратимости: residency permit → «прописка».

Иногда к описательному обороту open sandwich прибегают, когда речь идет об идиониме «бутерброд»:

...buterbrod (from the German for open sandwiches)… (Chamberlain, p. 13). Traditional takuski include small open sandwiches, buterbrody... (Op. cit.)

Другим примером краткого описательного оборота можно считать словосочетание internal passport для обозначения того, что в русском языке называется просто «паспорт». И тем не менее наиболее характерная функция описательных оборотов - использование их при параллельном подключении для пояснения собственно ксенонима, обычно заимствования:

The most ancient Russian cake, the pryanik or spice cake, is impossible to categorize according to modem ideas. (Chamberlain).

The richest examples have been discovered in princely kurgans or burial-mounds (CamEnc, 1994).

В частности, номинативная привязка описательного оборота в последнем примере превращает последний в текстуальный ксеноним, который (в рамках данного текста) может в дальнейшем использоваться самостоятельно. Сами по себе краткие описательные обороты, не подкреплённые терминологической привязкой к заимствованному обозначению, упрощают описание, дают более иди менее полное представление о значении внешнекультурного элемента, но не всегда гарантируют точность обозначения. Сравните последний пример с двумя другими примерами, в которых речь идёт о курганах:

The dead were buried in round mounds which can still be seen in enormous numbers on the steppe (CamEnc, 1982).

The excavation of burial-mounds in southern Russia has proved a rich source of information (CamEnc, 1982).

В качестве комментария важно отметить, что первый пример является первичным упоминанием внешнекультурного элемента в тексте. Второй пример – это вариация всё того же описательного оборота. Специалист, читая этот текст о скифах, с уверенностью скажет, что речь идёт о «курганах», т.е. налицо текстуальная обратимость: round mound → «курган». Но для человека менее осведомленного идентификация нужного внешнекультурного элемента связана с определёнными трудностями, и номинативная привязка к заимствованному ксенониму была бы полезна:

The dead were buried in round mounds (kurgans) which can still be seen in enormous numbers on the steppe.

В этом отношении описательный оборот chicken Kiev выигрышнее тем, что это одновременно гибридный оборот, включающий в себя заимствованный компонент, который и гарантирует обратимость. Однако выше уже говорилось о том, что уверенную обратимость и двустороннюю конвертируемость гарантирует лишь ксеноним-трансплант, за которым по степени надежности идет ксеноним-транслитерант. Не случайно в данном случае встречаются и варианты, хотя ксеноним chicken Kiev и получил широкое распространение:

I thought I’d try a cutlet Kiev with a cucumber garnish on the side... (Gray, 1990).

Идентифицировать конкретный элемент внешней культуры с помощью описательного оборота бывает затруднительно, а иногда вообще невозможно, ср.:

She taught languages at one of the .best schools for the daughters of noblemen in Petrograd (S. Maugham. «The Dream»).

lite Smoliiy Institute-, a school for the daughters of the nobility, was originully established in the Smolny Convent (Baedeker).

В первом примере, где рассказчик беседует во Владивостоке с русским, последний говорит это о своей жене, и мы можем лишь предположительно говорить о том, что здесь может подразумеваться Смольный институт благородных девиц. Зато во втором примере, где описательный оборот выполняет лишь вспомогательную функцию уточнения значения собственного имени, точность описания обеспечена.

Ксенонимов, образованных с помощью описательных оборотов, не много. С некоторой натяжкой к таким терминам можно отнести вошедший в английский язык русизм fellow traveller – «(политический) попутчик». Своеобразие этого словосочетания заключается в том, что в русском языке политический термин «(политический) попутчик» уже давно ушел в историю, а вот в английском языке он из разряда ксенонимов перешел в область полионимов. Своеобразным описательным оборотом можно считать и уже приводившийся ксеноним chicken Kiev, хорошо известный в английском языке. Но присутствие в этом ксенониме заимствования Kiev значительно повышает его номинативную точность, практически гарантируя обратимость.

Отрицательным моментом в описательном обороте следует считать и его немаркированность, т.е. отсутствие указания на то, что перед нами ксеноним. Вернемся еще раз к примеру с курганами, ср.:

(1) The dead were buried in round mounds.

(2) The richest examples have been discovered in princely kurgans or burial-mounds.

В первом примере словосочетание round mounds «не маркировано», т.е. не несет в себе никакого указания на выполнение им ксенонимической функции и тем самым ничем не отличается от свободного словосочетания типа a black dog. Зато во втором примере параллельное подключение ксенонима-транслитеранта kurgan к словосочетанию burial-mounds возводит последнее в статус текстуального ксенонима с односторонней конвертируемостью: burial-mounds → Kurgan. После такой ксенонимической привязки автор получает возможность в дальнейшем повествовании использовать оба ксенонима в качестве текстуальных вариантов.

Обобщая всё, что было сказано выше об описательных оборотах, можно сказать, что в качестве способа формирования словаря АЯМО они имеют ограниченные возможности. Описательные обороты чаще всего громоздки, если точно описывают специфичность внешнекультурного элемента, и схематичны, если они кратки.

Модель «Russian doll». Самостоятельной моделью ксенонимов следует считать сочетание полионима с атрибутом, указывающим на региональную принадлежность ксенонима. Ксенонимы этого типа образуют довольно многочисленную группу и многие из них общеизвестны: венский вальс, аргентинское танго, гималайский тигр, французская революция. Те ксенонимы этой модели, которые выдерживают испытание временем, фиксируются лексикографами:

Chinese boxes – a matched set of boxes, usually elaborately decorated and decreasing in size so that each fits the next larger oat (RHD).

Фактически любое название более или менее влиятельной культуры, внесшей вклад в мировую цивилизацию, сопровождает ряд ксенонимов этого типа. В частности, в словарях также отмечен еще целый ряд ксенонимов китайской культуры этой модели: