Japan: Tale of the Forty-Seven Ronin

The true national epic of Japan is the Tale of the Forty-Sewn Ronin. It is not a tale that rates high in world’s literature but the hold it has on the Japanese is incompatible. [...]

The theme of the Forty-Seven Ronin centers around giri to one’s lord. As the Japanese see it, it portrays the conflicts of giri with chu, of giri with righteousness – in which giri is of course virtuously triumphant, – and of «merely giri» with limitless giri. It is an historical tale of 1703, the great days of feudalism when men were men, according to the modem Japanese daydream, and there was no «unwillingness» in giri. The forty-seven heroes – offer up everything to it, their reputations, their fathers, their wives, their sisters, their righteousness (gi). Finally they offer up to chu their own lives, dying by their own hands (Benedict).

Отрывок взят из работы, посвященной Японии. Очевидно, что читатель этой книги уже имеет представление об этой стране либо готов к тому, что в рассказе об этой древней культуре он встретится с массой незнакомых слов. В приведенном отрывке встречаются ксенонимы Базового словаря (Japan, samurai). Однако целый ряд ксенонимов, описывающих специфику морального кодекса средневековой Японии – gi, giri, chu, а также ксеноним ronin, обозначающий самурая, оставшегося без хозяина, носит специальный характер, причем лишь в одном случае автор считает нужным пояснить заимствование: righteousness (gi). Книга снабжена небольшим глоссарием специальных терминов.

Тексты ЯМО имеют своеобразное построение. Они построены по законам грамматики языка описания, но лексическое наполнение носит смешанный характер и включает в себя порою такое количество заимствований, что становится неясно, на каком языке написан этот текст. Вот, например, отрывок из путеводителя по Франции. Здесь на ограниченном пространстве сосредоточено множество наименований улиц, при этом невольно хочется прочесть этот отрывок не столько по-английски, сколько по-французски:

Champs Élysées

Originally this vast area lying to the west of Place de la Concorde was swamp land. After its reclamation, le Notre in 1667 designed the wide avenue called Grand-Cours (it became Champs Élysées in 1709), reaching from the Tuileries as far as Place dell’Etoile, today called Place de Gaulle (All Paris).

Подобные тексты – это образец языка будущего, наполненного космополитическим содержанием. Причем это относится к любой культуре, а разница лишь в том, насколько на данном историческом этапе английский язык готов к описанию той или иной, конкретной культуры в ориентации на широкого читателя. Малоизвестные русизмы при их первичном употреблении поясняются:

Russian cities comprised not only palaces and tenements, but substantial houses built of wood and stone. A specific vocabulary identified the diferent types of dwellings. Most basic was the dvor, a wooden house more capacious than the izba, or «peasant cottage,» but still distinctly modest, even rude. Khoromy described a larger house constructed of wood and closer to a mansion, while a house of similar size made of brick or stone and inhabited by a member of the nobility was called palaty, or «chambers.» The now standard word for house, dom, was used for the masonry houses of prosperous merchants. Varied as these residences were, stylistically they all had much in common with the izba, built upon a half-story, sporting extravagant ornamentation, and laid out in the characteristic pattern of add-ons. Thus, despite their increased size and solidity, these houses relied more on traditional design then innovation (Russian Houses, 1994, caption).

Здесь, как и вообще в подобных текстах, заимствованные ксенонимы вкраплены в нейтральную и полионимическую лексику и составляют лишь незначительную часть всего текста. Нередко ксенонимы выступают как специализированные варианты полионимов, которые в этом случае становятся их гиперонимами, т.е. между ними и ксенонимами устанавливаются гипонимические (родо-видовые) взаимоотношения, ср.: house/izba; house/khoromy; house/palaty. Безусловно, введение в текст заимствованных ксенонимов повышает точность описания и приближает повествование к стилю научного изложения. Правда, точность достигается ценой доступности: чем больше в тексте специальных ксенонимов-заимствований, тем труднее он становится для восприятия. Тексты, подобно приведенному отрывку, рассчитаны на квалифицированного читателя.

Продуктивность заимствования варьируется в зависимости от тематической группы ксенонимов. Например, оно очень широко используется в топонимике:

The four major advances and retreats of the ice-sheet from centres in Scandinavia, northern Karelia, Novaya Zemlya, the northern Urals and the Altay, Sayan, Pamir and Caucasus mountains, have left an indelible mark (CamEnc, 1994).

В подавляющем большинстве заимствуются кулинарные идионимы:

Borshch is eaten with a dollop of sour cream and with pampushki, onion pyshki or stuffed pancakes, or sometimes with the addition of galushki, ushki, or kasha (Chamberlain).

В других областях ксенонимии преобладает калькирование, например, в политической лексике, в искусствоведческой ономастике, в названиях литературных произведений.

Заимствование обычно представляется читателю абсолютно незнакомым, «варваристическим» знаком, который не обладает никакой семантической мотивацией. Например, русизм shchi не поддается никакому толкованию. Однако на межъязыковом уровне выделяется группа слов, у которых общность значения сочетается с формальным сходством. Речь идет о двуязычных коррелятивных парах типа university/universitet, taxi/taksi, businessman/biznesmen, hooligan/khuligan. Будем называть иностранные (с точки зрения данного языка) слова этого типа локалоидами. Особенность локалоидов заключается в том, что они легко ассоциируются со своими коррелятами и в силу этого характеризуются семантической прозрачностью:

[Не] calls himself a «fermer» – borrowing from English to convey the novel and alien concept of owning farmland and working it yourself (SPb Times 14.05.1996).

Локалоиды очень часто используются для достижения стилистического эффекта, поэтому ниже мы к ним вернемся в главе, посвященной стилизации текста АЯМО.

При анализе текстов ЯМО следует также учитывать то, из какой части повествования взят тот или иной отрывок. Дело в том, что автор постепенно вводит свой ксенонимический аппарат и не без оснований считает излишним пояснять то, что читателю уже было пояснено выше. Вот, например, отрывок из описания России начала XIX века:

We sent for the starosta. He was an old, white bearded mujik dressed in an armiak of embroidered velvet, which gave him an appearance as of an old Boyar, or Russian nobleman, come down in life... (Newby).

В этом тексте сразу несколько ксенонимов – starosta, «mujik», armiak, Boyar. Все они, за исключением русизма armyak, регистрируются современными словарями, причем ксенонимы muzhik и boyar можно отнести к числу достаточно хорошо освоенных, правда, в Базовый словарь они не входят. Однако текст этот находится в середине книги, и внимательный читатель (по крайней мере, на это надеется автор) уже овладел нитью повествования и вошел в русский ксенонимический мир, даже если он с подобными словами сталкивается впервые. Справедливости ради следует заметить, что такое скопление специальных терминов на ограниченном пространстве текста встречается не часто. Автор, как правило, интуитивно чувствует допустимую меру введения незнакомых ксенонимов, и только в чисто специальном тексте все ограничения оказываются снятыми.

Произношение заимствованных ксенонимов. Практика межкультурного общения показывает, что произношение заимствованной ксенонимической лексики зависит от целого ряда причин. В общем следует сказать, что существуют два способа произношения заимствованных ксенонимов: методом трансплантации и с допуском ассимиляции, В первом случае сохраняется фонетический стандарт исходного языка, идионим в его изначальной форме привносится в язык межкультурного общения и в такой форме выступает в качестве ксенонима. В частности, очень часто методом фонетической трансплантации произносятся графические ксенонимы-транспланты, например: Champs Élyseés. Во время передач World Service of the ВВС, как правило, заимствовании из ведущих европейских языков - французского, итальянского, немецкого, испанского - трансплантируются. Очевидно, что дикторы этой радиостанции знакомы с этими языками.

Во втором случае идионим приспосабливается к фонетическим закономерностям языка общения, в результате чего возникает несколько измененный, ассимилированный вариант идионима, который и выполняет функцию ксенонима. Такие ассимилированные варианты произношения ксенонимов обычно складываются исторически, зачастую существенно отличаясь от произношения этимонов. Эти ассимилированные варианты мы в дальнейшем будем называть традиционными ксенонимами. Как правило, ассимиляция фонетическая тесно связана с ассимиляцией графической – Cossack, Moscow, Siberia, steppe. Произношение традиционных ксенонимов обычно регулируется словарями, например: steppe [step] OEED. Если мы имеем дело с неосвоенными заимствованиями, на этапе его освоения возможны колебания в произношении.

В подготовленной аудитории слушателей, интересующихся русской культурой, а значит в той иди иной мере знакомых и с русским языком, не говоря уже о специалистах, говорящий получает возможность вводить русизмы методом трансплантации, т.е. сохраняя русское произношение этих слов. И, конечно же, трансплантация оригинального произношения заимствованного ксенонима-русизма уместно в тех случаях, когда мы имеем дело с изучающими русский язык. Это наиболее благодарная в данном отношении аудитория.

Произношение заимствованных ксенонимов «способом трансплантации», т.е. так, как это слово произносится в языке-источнике, используется и в контакте с иностранцами во время их пребывания в нашей стране, независимо от их уровня знания русского языка, когда требуется максимальная точность передачи обозначений элементов внешней культуры. Такой способ произношения уместен, например, в беседе с туристами, которые намерены куда-нибудь ехать и/или что-нибудь покупать самостоятельно, а следовательно, нуждаются, по крайней мере, в ключевых словах: названия станций метро, магазинов, товаров, гостиниц, ресторанов, театров и пр.

Множественное число заимствованных терминов. Чаще всего русизмы, даже те, которые только что поступили в английский язык, получают форму множественного числа, характерную для английского языка: tsar → tsars, samovar → samovars, boyar → boyars. Изредка, чаще всего именно на начальной стадии освоения заимствования, сохраняется форма множественного числа русского языка. В частности, Джон Рид в своей известной книге употребляет слово Bolsheviki наряду с уже ассимилированным вариантом «Bolsheviks».

Иногда использование русскоязычной нормы заимствования возможно именно в силу распространённости этого слова. Это происходит с популярным в среде англоязычных журналистов и политологов словом apparatchik:

Whenever Russian words are well enough known to general readers to use correct Russian endings, such as apparatchiki, I have done so (Smith, 1976).

Впрочем, это не норма, а скорее своеобразный стиль профессионалов, ср.:

Yet the fact is that a collection of unrepentant communists, disgruntled military men, ultranationalists and Old Guard apparatchiks is gathering strength (Time 07.12.1992).

Распространенным явлением в практике межкультурного общения вообще следует считать использование заимствования, которое в языке-источнике является формой множественного числа, так, как будто это существительное единственного числа. Именно эта проблема и становится темой беседы персонажей следующего отрывка:

«This spaghetti isn’t quite ready yet.» […]

«In two minutes they’ll be ready. Spaghetti is plural, you can’t, say spaghetti is».

«In English you can and you must» (A. Burgess, Beard’s Roman Women).

В рамках русскокультурной ксенонимии это, например, происходит с кулинарным термином «блины» → blini, который в английском языке нередко принимает окончание множественного числа, типичное для английского языка:

Before Alex departed, Nicholas persuaded his parents to give her a special tea dance, followed by a supper of blinis and fresh caviar (Massie, 1967).

Кстати, этот кулинарный ксеноним хорошо иллюстрирует процесс ассимиляции. Наиболее распространенная форма написания идионима «блины» – blini несколько искажает современные нормы транслитерации русизмов. Далее к этому ассимилированному ксенониму еще добавляется избыточное с точки зрения этимологии этого заимствования окончание множественного числа ‘s’. В результате возникает в значительной степени деформированный вариант – blinis, который в этом отношении аналогичен современному русскому заимствованию из American English «баксы» ← bucks. В последнее время, правда, в связи с притоком в Россию англоязычных экспатриантов, предметом обсуждения которых в англоязычных газетах нередко становится русская кухня, все чаще используется уточненная русскоязычная форма множественного числа слова «блины» – bliny.

Some of the hot appetizers were bliny with salmon caviar for 27,000 rubles, bliny with sturgeon caviar for 40,000 rubles, and mushrooms in sour cream for 25,000 rubles. The bliny with salmon caviar were beautifully presented with a carved mound of butter alongside the plump red caviar (SPb Times, 21.03.1997).

Вместе с тем следует признать, что заимствование русскоязычной формы множественного числа является скорее исключением, чем правилом, в тех случаях, когда речь идёт об имени нарицательном. О собственных именах мы будем подробнее говорить ниже.

Ксенонимы-аббревиатуры. Следует разграничивать два вида ксенонимов-аббревиатур: ксенонимические аббревиатуры англоязычных лексических единиц и заимствованные ксенонимические аббревиатуры. В первом случае это аббревиатура англоязычного лексического образования (слова или словосочетания), используемого для обозначения элемента внешней культуры, например:

the Union of Soviet Socialist Republics ↔ the U.S.S.R.

Подобные аббревиатуры характеризуются семантической и графической логикой, поскольку в плане семантическом они могут быть обращены в соответствующие полные лексические образования, а графически – они естественным образом соединяются с полной номинацией, от которой были образованы в соответствии с современными моделями образования сложносокращенных слов в английском языке.

К ксенонимическим аббревиатурам второго типа следует отнести заимствованные аббревиатуры. Заимствованные ксенонимы-аббревиатуры (например, KGB, VDNKh) следует рассматривать как разновидность заимствований вообще. Специфика аббревиатур – их краткая форма. Это объясняет их частотное появление в тех ситуациях, когда существенна именно протяженность ксенонима. Неосвоенный ксеноним-аббревиатура при первичном введении в текст в плане его восприятия адресатом информации ничем не отличается от обычного заимствования, потому что нет никакой разницы между непонятным заимствованием обычного типа (например, sad ← сад) и неосвоенным ксенонимом-аббревиатуррй (типа GAI). Ниже приводится пример, интересный тем, что в текст вводятся аббревиатуры как внутренней (CIA, M15), так и внешних культур (KGВ, Shin Bet):

The United States espionage bureau is called the CIA, short for Central Intelligence Agency. Britain has the M15 and the Russians have the KGB. The espionage bureau of Israel is called the Shin Bet, the Hebrew initials for its full name, Sherut HaBitachon, which means «Security Service» (All About Israel).

В качестве средства пояснения аббревиатуры обычно используется калька полного развернутого этимона-идионима: Gosplan (State Planning Committee); Goskomstat (State Statistics Committee). В комплекс параллельного подключения может входить и заимствованная расшифровка аббревиатуры-этимона. При этом основные приемы использования параллельного подключения не зависят от ориентации на конкретную внешнюю культуру, ср.:

1. АЯМО (немецкая культура) Saálbach was in fact an agent for the Bundesnachrichtendimst (B.N.D.), the West German intelligence agency. The B.N.D. refuses to comment on the case (Time 21.02.1983).

2. АЯМО(РК)No branch of the Soviet government has been so secretive – and so dreaded – as the Komitet Gosudantvennoi Bezopasnosti (Committee for State Security), better known as the KGB (Time 13.02.1989).

Этот пример демонстрирует типичную операцию параллельного подключения. При первичном употреблении ксенонима вводится полный этимон, параллельно его аббревиатура, при этом полный этимон выполняет функцию ксенонимической привязки. В таком виде, однако, данный ксеноним еще непонятен читателю, поэтому в текст параллельно вводится еще один компонент – пояснение. В первом случае это описательный оборот «the West German intelligence agency»; во втором примере в качестве пояснения ксенонимов-транслитерантов – полного этимона в транслитерации и транслитерации его аббревиатуры – используется калька первого. Параллельное введение полного заимствованного ксенонима и его аббревиатуры теоретически уравнивает их в статусе и позволяет в дальнейшем использовать любой из них. На практике, однако, использование протяжённого заимствования неудобно, и оно выполняет в тексте лишь функцию гаранта обратимости, функцию привязки. А в качестве самого «рабочего» ксенонима используется гораздо более удобная аббревиатура.

Germany’s Federal Intelligence Agency (BND) smuggled one of its Russian agents... (SPb Times 20.01.1998)

Перед нами наиболее характерный случай первичного введения ксенонима с использованием его сложносокращенного варианта: сначала дается экспликация посредством введения в текст кальки полного идионима, а параллельно приводится заимствованная аббревиатура-этимон. Следующий пример несколько иного рода:

A deal’s a deal. At least that’s how Italy’s Banca Nazionale del Lavoro sees it. BNL is suing the U.S. government for failing to deliver a promised 340 million dollars in loan guarantees (Newsweek 18.01.1993).

Здесь идионим заимствуется в его полной форме, и следовало бы ввести далее заимствованную аббревиатуру – Banca Nazionale del Lavoro (BNL), после чего, казалось бы, необходима экспликация, т.е. пояснение иностранноязычного словосочетания. Автор, однако, не без оснований считает, что этот приём (заметим, весьма распространённый во внешнекультурном общении) формален, и читатель и так догадается, что длинное название банка заменено его сокращением. Что касается названия банка, то значение словосочетания, включающего в себя интернациональные элементы (Banca, Nazionale), достаточно прозрачно. Вот еще примеры:

The Ministry has power over institutes of higher training (known in Russia as VUZ’s, Vysshie Uchebnye Zaredeniya) (Ashby).

Русизмы-аббревиатуры широко используются в АЯМО(РК):

... research institutions under VASKhNIL (the All-Union Academy of Agricultural Sciences named after Lenin) ... (CamEnc, 1982).

Популярность терминов-аббревиатур хорошо видна на следующем примере:

The KGB is the latest acronym for an organization that was founded in 1917 as the Cheka and was successfully known us GPU, OGPU, NKVD and MGB (Time 23.06.1980).

Очевидно, что введение в текст полных этимонов сделало бы восприятие его неподготовленным читателем затруднительным.

Аббревиатуры нередко используются в качестве терминологической привязки для обеспечения точности обозначения:

[Stanislavsky and Nemirovich-Danchenko] founded the Moscow Arts Theatre (MKhAT) (CamEnc, 1994).

Ономастический ксеноним Moscow Art(s) Theatre достаточно хорошо известен и даже фиксируется словарями объемом в 100-500 тысяч слов, и тем не менее авторитетная Cambridge Encyclopedia of Russia считает необходимым подкрепить его аббревиатурой.

Показательно регулярное заимствование в текстах о системе образования аббревиатуры VUZ, хотя для этого, на первый взгляд, нет никаких оснований: ничего специфического в данном внешнекультурном элементе нет. Специфическим является лишь наличие аббревиатуры там, где в английском языке, который славится своей краткостью, ничего подобного нет. В поисках объяснения нельзя забывать о том, что всякое заимствование несет в себе (а) гарантию обратимости; (б) элемент эрудиции автора, а если речь идет и о ксенониме-аббревиатуре, то мы получаем в свое распоряжение краткую ксенонимическую номинацию:

Higher educational institutions (Vysshie Uchebnye Zavedeniya, or VUZy) are not clearly divided into universities and others... (CamEnc, 1982).

Как только во внешней культуре появляется частотная коммуникативно значимая идионимическая аббревиатура, она тотчас заимствуется, что, в частности, подтверждается использованием новой аббревиатуры (FSB) в тексте, причем с вынесением его в заголовок, без какого-либо комментария даже в самой статье:

Kovalyov Takes Over As FSB Chief (SPb Times 16.07.1996).

Подобно полным заимствованиям, в тех случаях, когда автор полагает, что аббревиатуры знакомы читателю, они включаются в текст на правах знакомых слов. Естественно, что в тексте, рассчитанном на узкий круг специалистов, возможности для введения в повествование ксенонимов без каких-либо пояснений расширяются:

My privilege in 1980-81was to work in Moscow, Leningrad and Tbilisi, and I wish to thank colleagues and contacts at various institutions, especially at VGIK (where some students became good friends as well), VNIIK, TsGALI, the Cinema section at LGITMiK and the Cinema Section of the Georgian Theatre Institute (J.T. Heil. No List of Political Assets, München: Verlag Otto Sagner, 1989).

Следует обратить внимание на одну особенность в транслитерации аббревиатур. Обычно ксенонимы-аббревиатуры передаются с помощью прописных букв; USSR, KGB, FSB, GAI, MGU и пр. Но если в состав заимствованной аббревиатуры входят транслитерации букв Ж, X, Ц и пр., только первая буква становится прописной, остальные – строчные: TslK, TsSU, VDNKh.

В заключение приводим образец текста АЯМО(РК), который описывает Советскую Россию 1920-х годов, когда были в моде самые нелепые аббревиатуры:

In May 1919 Nikolay Ladovsky (1881-1941), Vladimir Krinsky (1890-1971) and the sculptor Boris Korolev (1884-1963) initiated the the so-called Commission for Sculpture-Architecture Synthesis (Sinskul’ptarkh). While at the beginning the group was dominated by architects by the end of 1919 the circle was joined by painters such as Aleksandr Rodchenko (1891-1956) and Aleksandr Shevchenko (1882-1968), and renamed Zhivskul’ptarkh (Painting-Sculpture-Architecture Synthesis). The group provided the initial membership of the institute of Artistic Culture (InKhuK) when it was founded in May 1920 as well as the leading faculty of the Higher State Art-Technical Studios (VKhuTeMas), organized that summer. InKhuK and VKhuTeMas became the common forum for both artists’ and architects’, research and exchange of ideas (CamEnc, 1994).

Из ксенонимических аббревиатур, вошедших в активный словарь АЯМО(РК) в самый последний период, следует отметить BOMZh, CIS, GAI, Goskomstat, OMON, VTsIOM и др.

Произношение заимствованных ксенонимов-аббревиатур. Проблема произношения ксенонимической аббревиатуры характеризуются некоторыми особенностями, Это, правда, не относится к так называемым «акронимам» (acronyms) типа GUM или ВАМ, которые произносятся подобно словам:

Lenin’s measures, apart from the New Economic Policy (NEP), included the prohibition of factions ... (CamEnc 1994, p.103).

Нет проблем и в отношении произношения ксенонимических аббревиатур первого вида, типа USSR, СМЕА, Comecon. Произношение таких аббревиатур подчиняется нормам современного английского языка и ничем не отличается от аббревиатур USA или UNESCO.

С точки зрения произношения ксенонимические аббревиатуры-заимствования можно разделить на три группы,

1. Русскоязычная аббревиатура-этимон состоит из букв, которые коррелируют с соответствующими буквами латинского алфавита, например: КГБ. В этом случае заимствование осуществляется просто: посредством подстановки соответствующих букв – KGB, и ксеноним произносится в полном соответствии с законами произношения сложносокращенных слов типа FBI, USA, ВВС, т.е. в соответствии с произношением соответствующих букв в алфавите английского языка.

2. Предпринимается попытка передать графически произношение этимона-идионима:

The Soviet authorities transformed that Committee into the Supreme Economic Council (‘Vesenkha,’ from its Russian initials) ... (CamEnc, 1994).

Следует признать, что в АЯМО(РК) этот способ образования ксенонимов малопродуктивен.

3. Особый случай представляют русские аббревиатуры, которые включают в себя буквы, не имеющие монографа-коррелята в латинском алфавите, т.е. при передаче которых приходится использовать либо диграф (например: Ц → Тs), либо полиграф (Щ → Shch). Примерами аббревиатур этого типа могут служить ксенонимы MKhAT, VDNKh, TsSU. Анализ текстов не содержит в себе указаний на их произношение, а в словарях такие аббревиатуры не отмечены. Впрочем, нетрудно понять, что произношение подобных аббревиатур аналогично произношению аббревиатур второго типа (если, конечно, они произносятся), т.е. заимствование произношения этимона, например, Vecheka, а не VChK:

Also, on 6 December 1918 the All-Russian Extraordinary Commission of the Council of People’s Commissars for Combating Counter-Revolution, Sabotage and Speculation, known as Vecheka, was set up (CamEnc, 1994).

Здесь автор заимствует вариант русского произношения этой аббревиатуры – «ВЧК». Вместе с тем следует признать, что зачастую тексты межкультурного общения нередко не прочитываются вслух, поэтому для специалистов оригинальная фонетическая форма очевидна, а для непосвященных она несущественна: они лишь пробегают по ней глазами. Например, приводимые ниже аббревиатуры вряд ли предназначены для произношения:

FSBniks (former KGBniks) were summoned to the scene to disarm the device (Mike McCoy, SPb Press 06-13.06.1995).

Пояснение произношения слова нередко достигается с помощью такого написания слова, которое, по мнению автора, облегчает читателю этот процесс:

«...across from me was that department store, Goom’s...»

«Not Goom’s,» said Nick. «There isn’t anybody named Goom. It isn’t like Gimbel’s or Macy’s.»

«Gey-Ou-Em,» said Prescot absently from his pre-ten-o’clock silence» (Wilson, 1961).