Слайд: Старики.Политбюро.

Лекция 6. «Перестройка» в СССР (1985 – 1991 гг.)

План:

1. Предыстория перестройки.

2. В поисках путей совершенствования социализма.

3. Кризис перестройки.

4. Гласность и «революция умов».

5. «Новое политическое мышление».

6. Августовский кризис и конец перестройки

Литература:

Основная:

1. История России с древнейших времен до начала XXI века [Текст] : учеб. пособие для студентов вузов / М. М. Горинов [и др.]. - 7-е изд. пересмотр. - Москва : Дрофа, 2007. - 655 с

Дополнительная:

1. Предыстория перестройки. (заглавный слайд).

Уже к концу 70-х гг. для части советского руководства и миллионов рядовых граждан стала очевидной невозможность сохранения без изменения существовавших в стране порядков.

Ограниченная и консервативная экономическая реформа 1979 г., ориентированная на усиление роли централизованного планирования и управления, не предотвратила стагнации производства и дальнейшего увеличения научно-технического разрыва с Западом. В 1981 г. абсолютные объемы производства в некоторых отраслях снизились по сравнению с 1980 г. Практически прекратился рост производительности труда. При проверке в 1979–1980гг. технического уровня почти 20 тыс. видов машин и оборудования, выпускаемых отечественным машиностроением, оказалось, что не менее 1/3 из них нуждаются в снятии с производства или коренной модернизации. Невиданный размах приобрели приписки. В Узбекистане был поставлен своего рода рекорд: приписки продажи хлопка составляли здесь 600 тыс. т, что обходилось государству в сотни миллионов рублей ежегодно.

На экономической ситуации неблагоприятно сказывались и внешние факторы. Усиление гонки вооружений (на нужды ВПК расходовалось ежегодно 45% бюджетных средств, выделенных промышленности), разорительная и непопулярная в народе война в Афганистане (ежегодные расходы СССР на эту войну составляли в среднем 3–4 млрд руб.) и резкое снижение мировых цен на нефть к началу 80-х гг. (в 70-е гг. в страну поступило 180 млрд «нефтедолларов», израсходованных не столько в интересах развития производства, сколько на закупки продовольствия и ширпотреба) – все это поставило экономику СССР в крайне тяжелое положение.

Обозначился и кризис в социальной сфере. В начале 80-х гг. темпы прироста национального дохода, даже по официальным данным, уменьшились по сравнению с 1966–1970 гг. в 2,2 раза, а реальных доходов на душу населения – в 2,8 раза. С каждым годом все более очевидным становилось несоответствие мировым стандартам отечественного здравоохранения и образования, в частности по уровню технической оснащенности.

Сохранение уравнительной и дефицитной системы распределения в нижней части социальной пирамиды при наличии многочисленного партийно-государственного слоя «управляющих» с их тщательно охраняемой системой привилегий, усиливающейся коррупцией и казнокрадством вели к росту социальной апатии, деформации морали. Еще в начале 70-х гг. А. Д. Сахаров отмечал: «Наше общество заражено апатией, лицемерием, мещанским эгоизмом, открытой жестокостью. Большинство представителей его высшего слоя – партийно-государственного аппарата управления, высших преуспевающих слоев интеллигенции – цепко держатся за свои явные и тайные привилегии и глубоко безразличны к нарушению прав человека, к интересам прогресса и безопасности, к будущему человечества».

К концу 70-х – началу 80-х гг. во всех областях общественной жизни явственно чувствовалось загнивание. Физически немощные, увешанные всевозможными регалиями фигуры руководителя страны Брежнева и членов Политбюро (их средний возраст в 1980 г. составлял 71 год) как бы персонифицировали разложение существовавшего политического режима. Нравственное состояние общества, по словам Н. И. Рыжкова, «можно было сравнить с тем, что принято описывать словами старой песни: «Последний нонешний денечек...». Анекдот: Радиокомментатор на похоронах Андропова: «Все Политбюро в полном составе идет к могиле».

Слайд: Старики.Политбюро.

Первые попытки поисков выхода из засасывающей страну трясины были предприняты Андроповым. Осуществляя меры по наведению элементарного порядка, искоренению коррупции, он выступал с позиций сохранения системы, ратуя, по словам А. Н. Яковлева, лишь за «очищение ее от грязи, ибо уровень антисанитарии достиг запредела». При нем выдвинулась и стала набирать силу группа относительно молодых руководителей (М. С. Горбачев, Е. К. Лигачев, Н. И. Рыжков), не только боровшихся за власть, но и готовых продолжить обновление системы. Несмотря на разгром диссидентского движения и ужесточение внешней политики, в народе деятельность Андропова была встречена в целом с симпатией и надеждой. Его скромные теоретические новации приоткрыли дорогу к изменению общественной жизни. В массовом сознании зародилась надежда на перемены к лучшему, был дан своеобразный нравственный толчок грядущим переменам. Это, пожалуй, было главным, чего удалось добиться за 15 месяцев правления Андропова. Влияние этого реформаторского импульса сказывалось и после смерти Андропова в феврале 1984 г.

Вместе с тем большинство руководства страны сочло спасительную миссию Андропова выполненной, опасаясь, что продолжение реформ создаст угрозу их личной власти. Генсеком ЦК КПСС, а затем Председателем Президиума Верховного Совета СССР стал 72-летний К. У. Черненко. Многие из тех, кто его знал, расценивали это как ошибку, абсурд или случайность. Но с точки зрения лидеров КПСС, стремившихся к укреплению своих позиций, ничего ошибочного, тем более абсурдного в этом решении не было. А. Тойнби в свое время пришел к выводу о том, что «одним из симптомов распада и причиной социального раскола является вырождение меньшинства, ранее способного руководить благодаря своим творческим потенциям, но теперь сохраняющего власть лишь благодаря грубой силе». Избрание руководителем партии и государства престарелого и смертельного больного Черненко вместо молодого и энергичного Горбачева, которого Андропов прочил в свои преемники, и представляло собой такой симптом нежизнеспособности системы. Отход от всяких преобразований способствовал укреплению в общественном сознании понимания необходимости перемен. Горбачев стал не только фактически, но и формально вторым человеком в партии, а, следовательно, и в стране.

К моменту смерти Черненко среди значительной части партноменклатуры сложилось устойчивое мнение, что единственным достойным его преемником является Горбачев. Было ясно, что «еще одного Черненко, человека его взглядов, его интеллектуального и политического бессилия страна больше не выдержит». 10 марта 1984 г. Черненко умер. Менее чем через сутки Пленум ЦК КПСС избрал Генсеком Горбачева. Тогда еще никто не мог предположить, что этот человек станет могильщиком системы, приведшей его к власти. Не предполагал этого и он сам.

Слайд: Черненко+Горбачев.

2.В поисках путей совершенствования социализма (заглавный слайд).

В апреле 1985 г. на Пленуме ЦК КПСС в качестве стратегической цели нового советского руководства и общества в целом был провозглашен курс на ускорение социально-экономического развития страны. Главным его движителем виделся научно-технический прогресс, техническое перевооружение машиностроения и активизация человеческого фактора, т. е. повышение трудовой дисциплины и инициативы работников всех уровней. Коммунистические реформаторы надеялись преодолеть и такие опасные для них тенденции, как массовая коррупция и безответственность, падение авторитета руководства страны и КПСС.

Примечательно, что в 1985 г. термина «перестройка» еще не было в политическом лексиконе. Горбачев позже признал, что на первых порах предусматривалось лишь совершенствование устоявшейся за последние десятилетия системы и выправление отдельных деформаций социализма.

В экономике были предприняты меры по укреплению трудовой и технологической дисциплины, повышению ответственности и широкой замене руководящих кадров. Эти шаги, поддержанные широкими массами, не могли не дать определенной отдачи. За 1985–1986 гг. темпы прироста производительности труда в промышленности и строительстве превысили среднегодовые показатели одиннадцатой пятилетки в 1,3 раза, в сельском хозяйстве – в 2, на железнодорожном транспорте – в 3 раза. Заметно увеличились капиталовложения в развитие социальной сферы.

Эти первые успехи породили эйфорию у руководства, укрепили веру в могущество декретирования, в силу «правильных» приказов. В принятой XXVII съездом КПСС новой редакции партийной Программы, из которой было убрано положение о построении основ коммунизма к 1980 г., провозглашался курс на совершенствование социализма и ставилась новая, весьма смелая задача – предоставление каждой семье отдельной квартиры или дома к 2000 г.

С мая 1985г. началась широкомасштабная антиалкогольная кампания, (Слайд: Давка за водкой) призванная в кратчайший срок административно-запретительными и идеологическими мерами преодолеть вековые традиции народа. В секретном пункте постановления партийно-государственного руководства было по годам двенадцатой пятилетки расписано сокращение производства алкогольных напитков и сведение его в итоге до минимума. На первых порах кампания имела позитивный эффект, способствовала прекращению едва ли не повального пьянства и определенному отрезвлению общества. По данным официальной статистики, потребление алкоголя на душу населения уже в 1985г. сократилось до 7,2л (в 1980г. – 8,7л), а в 1988г. – до 3,7л. Но с 1989г. оно стало вновь возрастать. Резко увеличилось самогоноварение. Нелегальные доходы от него в 1989 г. достигли 23 млрд руб, а в 1990 г. – 35 млрд руб. Обострилась нехватка сахара. Резко возросло потребление суррогатов алкоголя. Только за первые четыре года этой кампании государство недосчиталось около 70 млрд руб.

В целом же народное хозяйство страны продолжало работать по старой схеме, активно используя методы приказного нажима, политических кампаний, штурмовщины, корректировки планов, «пробивания» дополнительных ресурсов. Оставшаяся непоколебимой административно-командная система управления народным хозяйством и огромный бюрократический аппарат (более 18 млн человек) выхолащивали позитивные новации. С 1987 г. руководство открыто заговорило о консерватизме, о торможении реформы. Январский (1987г.) Пленум ЦК КПСС выдвинул на первый план уже не ускорение социально-экономического развития, а задачу демократизации общественной жизни. Продолжалось обновление номенклатурных кадров. Противоречие между новизной и масштабностью выдвинутых задач и стремлением к сохранению относительной стабильности хозяйственного механизма и политической системы еще не осознавалось из-за непонимания сути глобального кризиса социальных и политических структур.

Как и в период реформ 60–70-х гг. XIX в., огромную роль в интеллектуальном раскрепощении общества, переосмыслении его прошлого и настоящего сыграла пресса, ставшая благодаря провозглашенной гласности одним из важнейших движителей преобразований, выразителем идей и настроений, не находивших отклика в монополизированных политических структурах. К переосмыслению существовавших порядков подтолкнула и катастрофа на Чернобыльской АЭС в апреле 1986 г. Предпринимавшиеся вначале попытки замалчивания ее страшных последствий лишь высветили неприемлемость прежних методов руководства и нанесли моральный удар по системе.

Постепенное, небезболезненное формирование понимания необходимости не улучшений, не совершенствования, а глубоких реформ, и прежде всего смены экономической модели, выдвигало во главу угла потребность в изменении производственных, а отсюда и управленческих и политических отношений.

В июне 1987г. на Пленуме ЦК КПСС была принята программа первой за годы перестройки экономической реформы. Целью ее провозглашался переход от преимущественно административных к преимущественно экономическим методам руководства, к управлению интересами и через интересы. Но механизм этой реформы (несколько более радикальной, чем в 1965 г.) явно не соответствовал этой цели. Практически, он не допускал плюрализма форм собственности, не затрагивал основ сложившейся в прежние годы административно-командной системы экономики, в том числе системы министерств, и не менял мотивацию к труду. Более того, половинчатое реформирование способствовало лишь росту диспропорций в экономике, так как, разрушая старую систему экономических отношений, оно не создавало новой. Но это выяснилось позднее.

Партия благодаря позиции Горбачева еще сохраняла роль инициатора преобразований. В 1988 г. на XIX Всесоюзной конференции КПСС впервые за годы советской власти был поставлен вопрос о необходимости глубокой реформы политической системы. Необычная по прежним меркам подготовка к этому форуму, относительно демократический характер выборов его делегатов, широкая поддержка курса на реформирование общества способствовали росту веры в возможность партии возглавить преобразования. Почти все видные реформаторы тогда состояли в рядах КПСС, а некоторые из тех, кто не состоял (А. А. Собчак, С. Б. Станкевич и др.)» вступили в нее.

Некоторая радикализация политического курса объяснялась, с одной стороны, необходимостью для руководства страны поисков новых путей обновления в силу неэффективности прежних программ, а с другой – тем, что под воздействием демократических процессов в обществе стали появляться альтернативные варианты экономических и политических преобразований и их носители – новые политические силы, грозившие в дальнейшем взорвать политическую монополию КПСС.

Решения конференции предусматривали соединение с социалистическими ценностями (в том числе исторически сложившейся однопартийностью) некоторых элементов политической доктрины либерализма. В частности, был провозглашен курс на создание правового государства (правда, социалистического), парламентаризма (в советской форме) и даже разделение властей (КПСС подразумевалась в роли четвертой и главной силы). Это противоестественное слияние не пошло на пользу КПСС, но дало импульс массовому сознанию, незнакомому дотоле с либеральными ценностями, и способствовало созданию новых политических структур, и прежде всего реформированных Советов.

Кризис перестройки.

Обсуждение предложенных Горбачевым конституционных реформ и избирательная кампания 1989 г. заметно изменили атмосферу в обществе. Нарождавшееся демократическое движение получило широкую трибуну и организационные формы.

В декабре 1988 г. Верховный Совет СССР одобрил изменения в избирательной системе и структуре Советов: на союзном и российском уровне были воссозданы Съезды народных депутатов, которые из своей среды избирали Верховные Советы. На этой основе весной 1989 г. прошли выборы народных депутатов СССР, а год спустя – депутатов остальных звеньев Советов. По советским меркам выборы носили небывало демократический (частично альтернативный) характер. Хотя номенклатуре и удалось занять в новых Советах прочные позиции, безраздельно руководить ими она уже не могла. В Советы прошли многие видные демократы: А. Д. Сахаров, Б. Н. Ельцин, Г. X. Попов, А. А. Собчак, Ю. Н. Афанасьев и др. Благодаря им Советы стали перехватывать инициативу у партийного аппарата. КПСС все более утрачивала свою диспетчерскую роль в обществе, теряла авторитет. Ее демократизация заметно отставала от демократизации страны, а Горбачев уже не выглядел самым радикальным реформатором в СССР. Однако без ущерба для своей «прогрессистской» репутации он не мог применить силу для подавления нежелательных для него форм общественной активности.

В 1988 г. в стране появляются первые независимые общественно-политические организации и партии. В мае первой оппозиционной КПСС партией провозгласил себя Демократический союз (начальная численность до 2 тыс. человек, лидер – В. И. Новодворская). С апреля возникают народные фронты – первые массовые политические организации. Уже к середине 1989г. Народный фронт Эстонии насчитывал 60 тыс., Народный фронт Латвии – 115 тыс., Саюдис (Литва) – 180 тыс. человек. Вслед за Прибалтикой аналогичные организации возникли в других республиках и автономиях.

1989 год стал для СССР годом массового появления партий.(Слайд: Структура партий в СССР) Они отражали все ведущие направления политической мысли. Большинство возникших политических организаций и партий имели карликовые размеры и весьма короткий срок жизни. Но некоторым из них суждено было сыграть заметную роль в истории страны. Радикально-демократическое направление было представлено Демсоюзом. К этому крылу можно отнести и христианско-демократические движение, союз и партию. На более умеренных демократических позициях стояли Демократическая партия Советского Союза (позднее Консервативная партия), Демократическая, Либерально-демократическая и три конституционно-демократические партии. В 1990 г. оформились наиболее многочисленные тогда партии – Демократическая партия России (25–30 тыс. человек, лидер – Н. И. Травкин) и Республиканская партия Российской Федерации (до 25–30 тыс. человек, сопредседатели – В. Н. Лысенко, С. С. Сулакшин и В. Н. Шостаковский). В октябре 1990 г. на базе движения избирателей «Демократическая Россия», созданного в ходе выборов в Советы весной 1989 г., оформилась одноименная организация, объединившая партии и движения демократической ориентации и ставшая самой мощной силой, оппозиционной КПСС. Уже в 1990 впервые за все существование СССР ею были организованы небывалые по масштабу демонстрации и митинги в Москве, в которых участвовало, по некоторым оценкам, до 1 млн человек. Возникли также социал-демократические ассоциация и партия, Конфедерация анархо-синдикалистов и Анархо-коммунистический революционный союз. Постепенно стали образовываться праворадикальные, националистические организации и партии. Первым среди них возникло общество «Память», затем появилась Русская национал-демократическая партия и ряд других монархических групп.