Историко-философский экскурс

Если нравственность и религия кажутся категориями не только близкими, но и родственными, мы часто говорим о религиозной морали (христианской, буддистской, и исламской), то политика кажется несовместимой с религией, при том в особенности христианской.

 Последняя требует смирения, самоуничижения, самоограничения, любви к ближнему, воздержания от земного, бренного и т.п., политика же наоборот – стремления к власти над ближними своими, славы и т.д. И несмотря на то, что многие видные и общественные деятели награждали политику нелестными эпитетами, называя ее «гидрой», «проституцией» и прочими, все равно для достижения даже самых благих целей политик интригует, играет на страстях людей и целых социальных групп прикрывает, стремясь, при этом достичь власти одного из высших человеческих соблазнов.

Политик преследут не совсем благие для общества и для отдельных социальных групп цели, но прикрывается благими намерениями, обманывая порой весь народ и его отдельные категории.

Чего стоит фраза классика европейской политической мысли, средневекового мыслителя Николло Маккиавели «цель оправдывает средства», или идеализация Маккиавели происков авантюриста Чезаре Борджиа, вобравшего в себя все человеческие пороки в его сочинении «Правитель/Государь», как образца политика и полической деятельности.

 А ведь Макс Вебер, анализируя проблемы соотношения морали, хозяйственного уклада, права и религии, сравнивает древнеиндийские ведические тексты с политической концепцией, называя «Государя» и воплощения преступности и беспринципности - Борджиа не иначе, как детской шалостью.

К тому же, если государственная власть считается чем-то богоданным (вспомним, ставшее обиходным всякая власть от Бога, монарший эпитет «помазанник Божий» и, что даже в древние, языческие времена высшая власть пыталась доказать божественное происхождение, порой приписывая), то политика как форма общественной деятельности считалось святой постольку, поскольку являлась элементом реализации государственной власти. (Вспомним, что даже догосударственные властители различных континентов и эпох от индейских вождей до римских фратрий и императоров (первоначально императорами назывались военначальничики племен) носили божественные атрибуты в период развития государственных, или так называемых национально-государственных религий. В Древнем Китае император назывался сыном неба, и как символ и избранности носил желтый, цвета солнца, халат, ношение желтой одежды другими каралось смертной казнью, в Древней Персии монарх носил титул «царь и Бог», египетскому фараону воздавали божественные почести, почитая его как полубога).

В остальном политика как философия воспринималась как антипод религии, ибо даже с точки зрения теологии происхождение политики стало не только и не столько следствием общественно-исторического развития столько результатом человеческой греховности. Так в современных учебниках политологии политика определяется «как форма рисковой деятельности, связанной с обретением, распределением и реализацией государственной власти»[1]...

Непосредственным причинами возникновения государственной власти названы:

а) неопределенность будущего, если в первоначальный период человечества патриархи выступали не только как родоначальники и законодатели; но и пророки, вещатели воли Божей, вспомним Библейского Ноя предопределившего миссию его сыновей Сим, Хама и Иафета и их потомства на века.

б) переход от харизматической власти к системе управления, основанной на власти закона и государства, института внешнего принуждения. Считается, что когда власть перешла от пророков, которые с Божьей помощью не только истолковывали заповеди Всевышнего, и поэтому их слово заменяло закон, который, как и они сами, считались священными, но и вещали будущее своего племени, к государству – органу власти, специализирующемуся только на функции общественного управления, грядущее стало неопределенным...

Лишенная сакральности власть и ее акты, законы перестали вызывать священный трепет и поклонение стало спорными. Различные общественные группы начали конкурировать между собой, доказывая право руководить народом, правомерность предлагаемой ими модели общественного развития и решения определенного круга социальных задач.

А законы, потеряв ореол «установленных свыше» норм поведения сразу стали предметом обсуждения, хотя источником и основой законодательства, даже современных стран остается каноническое право. А при определении правомерности принятия или толкования норм право правоведы обращались к религиозным законам и морали, речь идет не только об исламских государствах или древнем и современном Израиле, но и европейских государствах, которые закрепили положения о отделении церкви от государства и школы, свободе совести и политических убеждениях и других требованиях Всеобщей декларации о правах человека в своих конституциях.

Так, появилась политика –наука об управлении обществом или государством. Но политика определялась не только как сфера знания, но и форма общественных отношений и деятельности. Как мы сможем убедиться ниже, представления древних греков практически совпадали с современными представлениями о политике.

В этом плане весьма актуален вопрос о взаимоотношении религии, нравственности и политики. Ведь даже в наш век – век секуляризации общественной жизни и государственного управления, центральным вопросом в обустройстве общественных отношений становится проблема человека, причем не в правовом, а именно в нравственно-философском аспекте. Неслучайно, что затрагивая проблему различии западной и православной модели общественного устройства, митрополит Смоленский и Калиниградский Кирилл подчеркивал, что основой общественного устройства Запада являются либеральные ценности, то есть система ценностей, в которых во главу угла ставится личная свобода, поэтому законодательство, система государственного управление и проч. в этих странах строится на основе прав и свобод человека. Православная традиция ставит во главу угла общественно-традиционные ценности, вспомним, что в России практически до октябрьской революции 1917г. основой общественной жизни и общественных отношений была община. Более 90% населения России составляли крестьяне, жившие общинами. Даже большевики, поставившие целью перестроить всю систему общественных отношений, практически реставрировали прежнюю систему общественной организации и общественных отношений, приспособив ее к коммунистической идеологии и обстановке в которой оказалась страна после революции. Общины трансформировались в коллективные крестьянские хозяйства, монархический абсолютизм возродился в виде тирании большевистских властей от Ленина и Сталина до Брежнева и Горбачева, место православной традиции заняла коммунистическая мораль, идея державности России так и осталась. Правда вместо России восхвалялась мощь ее преемницы СССР, исключительность которой советская идеология подчеркивали также настойчиво, также настойчиво, как и в свое время идеологии славянофильства подчеркивали особенность исторической миссии славян и России... И те и другие пытались обосновать этническую и историческую ислючительность своего народа, государства и прочего.

Сказанное в полной мере можно распространить на все те страны и народы, основой хозяйства которых было сельское хозяйство, а центральным элементом общественной жизни – община. Основным регулятором общественных отношений была традиция. Кстати, и сам выбор традиции и определение ее роли в общественной жизни зависел не от нравственного, а от духовного выбора от определения человеком своего отношения к Богу. Впрочем сам выбор традиции и отношения к нему зависит от отношения к духовности и религии, от религиозности. Так мы говорим не просто о религиозной традиции, а конкретно об христианской, мусальманской, буддистской и других формах морали. Применительно к христианству мы говорим о католической, православной и протестанских традициях утвердившихся главным образом, соответственно у странах Западной и Южной Европы, Восточной Европы большинство народо которой приверженцы православия, за исключением разве что Польши населенной в большинстве своем католиками, и наконец, страны Северной Европы, страны которой проповедуют протестантство.

Более того, сама атеистическая мораль в полной мере выступает как форма религиозной нравственности, правда основанной на отрицании или признании ложности веры в Бога, и наоборот, признании идеалов и традиций соответствующей атеистической идеологии священными.... Примером, этому является коммунистическая идеология и право коммунистических властей не только критика которых, но и подозрение в ней могла стать поводом для обвинения в государственном преступлении.

 Кстати, вопрос об отношении церкви и государства возник не в 18-19вв., когда начали формироваться национальные государства, даже не тогда, когда христианство стало доминирующей идеологией священной Римской империи, а гораздо раньше... В период формирования католической церкви так руководствуясь приматом духовного и духовности как в духовной, так и в мирской жизни, отцы церкви, Августин Аврелий (Блаженный) 5-й век и другие требовали доминирующей роли в церкви и религиозной морали во всех сферах общественной жизни морали, судопроизводстве государственном управлении и т.п., другие, такие как английский философ 14-го века Уильям Оккам выступали за то, чтобы делами духовными занималась церковь, а светскими государство, признавая высший авторитет церкви в вопросах веры, он считал, что вопросы управления государством должны всецело находиться в ведении государства.

Упоминание 5-го и 14-го веков не случайно, ведь именно в 5-ом веке формировалось христианство как идеология, и как основа государственности многих европейских народов, армяне вынуждены были и отстаивать свою независимость в борьбе с Персией и защищать право на идеологическую независимость от Рима и Византии. Армянская церковь стала основой для формирования национальной идеологии, языка, законодательства, выполняя функции института государственного управления, организации самозащиты, ведения внешней политики при этом не претендуя на власть.  

В средневековье, эпоху возрождения, которая в Европе началась в 14-15 вв., а в Армении 12-13вв. со всей остротой встал вопрос о взаимоотношении морали и религии, национальной идеологии и ценностей христианства, имели место попытки восстановить язычество. Словом, встали вопросы: чему следует отдавать приоритет – нравственному или духовному, что есть религиозный выбор: вопрос сугубо личного и сугубо нравственного предпочтения, или этот выбор всего народа, племени, нации, которому каждый ее представитель обязан следовать в своей жизни.

Армянский поэт Григор Нарекаци, творчество которого ознаменовало начало эпохи Возрождения в армянской литературе в своем бессмертном произведении «Книга скорбных песнопений» выступил как горячий защитник христианства, утверждающий, что не бывает хорошей или плохой религии бывает истинная и ложная религия, причем истинная религия одна и ей необходимо следовать и человеку, и народам, что не может быть правильным и полезным для нации, то что противно Богу. Впрочем, вопрос нравственного выбора между истинной религией и узконациональными, более чем остро стоял у евреев, и ни кто-нибудь, а основатель христианства предупреждал евреев о том, что вероотступничество, попытка приспособить религию к национальной идеологии чревато прежде всего для самого народа. Разрушение Иерусалима и стенания евреев, которые предвещал Иисус Христос сбылись...

Взаимодействие религии и политики всегда характеризовалось множеством проблем. И появились они не сегодня, а еще в глубокой древности. Рассмотрим, например, историю взаимодействия религии и политики в Западной Европе. Взаимодействие этих двух наиважнейших сфер жизни людей уже тогда отмечалось войнами, столкновениями и т.д. Ведь крестовые походы – это деяние не только религиозное, но и в некоторой степени политическое. В любом случае политические результаты они принесли – завоевание новых территорий, колоний.

Политико-религиозные войны в Европе в трудах христианских авторов предстают героической битвой добра со злом, хотя на самом деле религия и политика были тесно взаимосвязаны. Например, по английским источникам, король Уэльса, кельт-христианин Кэдвалл II, сражался на стороне Пенды, языческого правителя Мерсии, против короля Нортумбрии Эдвина, крещенного римской церковью, и убил его в битве при Хатфилде 12 октября 633 г. Когда Кэдвалл II умер, его похоронили в языческом Лондоне на том месте, где теперь находится церковь Св. Мартина в Лутгейте. После крушения римского кельтского общества, никакого столкновения добра (христианства) со злом (язычеством), о котором много говорят христианские апологеты, не было. Короли принимали того бога, который приносил победу и богатства, и для многих Бог христиан оказался «счастливым». В Англии так называемая «борьба добра со злом» на самом деле имела место во времена англо-саксонских войн против датчан в восьмом-девятом веках.

Создав государство, люди действовали весьма неодинаково, смотря по тому, что, по их мнению, сильнее и выше всего в мире. Так, обожествление предков, которые вместе с тем являются родоначальниками царствующей династии, понятно, сообщает монарху значение живого выразителя духа и верований народа. В Египте прямо говорили, что в стране первоначально царствовали боги, т.е. иными словами – предки царей были зачислены в божества. Это один из аспектов влияния религии.

Можно сколь угодно долго спорить о том, одна ли религия способна давать человеку всеобъемлющий идеал, освещающий все стороны его существования. Например, в период строительства социализма такую роль стремилась играть коммунистическая теория. Однако здесь необходимо дополнение, в том смысле, что эта теория стала способной к такой роли лишь тогда, когда она превратилась в квазирелигиозную систему.

Ученый-теолог убежден в том, что влияние религиозных чувств и представлений существует, но далеко не безусловно властвует, не безусловно определяет поведение людей. Ведь даже в самые лучшие времена полного расцвета христианства, – времена гонений на христиан, и самые апостольские времена, встречается множество фактов, указывающих, что и тогда было колебание веры.

Некоторые полагают, что без религиозного началаединоличная власть, хотя бы и самого гениального человека, может быть только диктатурой.Известно, что сам Юлий Цезарь, достигнув власти, явно чувствовал, что ему чего-то недостает. Он старался придать себе личный божественный характер и, очевидно, сознавал под конец, что для этого нет достаточно прочных оснований в народных верованиях, а без этого его империя висит в воздухе, в общем тяготился жизнью, чувствовал свои мечты разбитыми. Последний римский император Диоклетиан личными талантами мог поддержать временно империю, но сам сломался под тягостью задачи.

Константин Великий (IV в. н.э.) выдвинул и реализовал новую государственную идею. Она состояла в том, чтобы сочетать Римскую империю с новым историческим фактором – христианством. Это уже другой аспект влияния религии на политику.

Константин как государственный деятель и ученик христиан сумел понять, что империя и христианство выживут лишь соединившись. В этом и состоит его великая идея, показывающая в нем одного из тех немногих исторических гениев, которые умеют открыть человечеству новую линию движения.

Важно отметить, что в стороне от Римского языческого государства, христианство никогда не отрицало государственности и вообще принципа власти. В христианстве прослеживается связь идеи власти политической и общественной с идеей божеского направления дел человеческих. «Воздавайте Кесарево Кесарю, а Божие Богу» – сказано в Библии. Или – «Нет власти не от Бога». Противящийся власти противится божьему установлению.

Новому государству была поставлена нелегкая задача: установить безошибочное отношение верховной власти к церковной. Эта задача решалась в христианском мире все последующие 2000 лет с разумной степенью ясности государственного и церковного сознания, откуда явились и церкви, и монархии различных типов.

Следует отметить, что специфика церкви такова, что она не может иметь политической доктрины. Политическая доктрина рождается из социальных условий.

Верующие – люди всех сословий, поэтому они являются «только церковью», которая может дать нравственно религиозное понятие власти, государства, но они не могут выработать себе политической доктрины. Церковь «отдает себя государству» при условии, что последнее будет действовать сообразно с волей божьей, т.е. его политика должна быть проникнута нравственно-религиозными началами, достойными христианина. Именно церковь, в отношении государства есть хранительница этого нравственно-религиозного указания и проверки общественной жизни. В этом ее власть выше государственной. Государство и церковь суть учреждения только сосуществующие,но не сливающиеся по самому различию характера власти каждого из них. Дело в том, что церковная власть лишена принудительного элемента, без которого немыслима власть государственная. Поэтому на церкви нельзя строить государства (иудаизм – исключение).

Но также и церкви нельзя строить на государстве. В истории христианской государственности на Западе следует отметить то обстоятельство, что там не сумели правильно установить отношений власти государственной и церковной. Там сначала возобладала идея Папо-Цезаризма, подрывавшая значение императора в смысле верховной власти. Затем наступил период, когда церковь подчинялась государству. Однако на Западе постепенно была выработана своеобразная модель государственно-церковных отношений, считающаяся в настоящее время наиболее оптимальной.

Проблемы взаимодействия религии и политики не закончились с окончанием Крестовых походов, прекращением попыток борьбы с язычеством. Со временем возникают не менее сложные проблемы, охватывающие еще большие пространства планеты.

Наступает XX век, возникает СССР, полностью отрицавший религию, провозгласивший концепцию «научного атеизма». Однако отрицание религии не решило проблем между религией и политикой, а загнало их вглубь. Многие проблемы анализировались с позиции политизированного религиоведения. Многонациональность страны, принадлежность населения к разным религиям очень часто может стимулировать возникновение конфликтов на религиозной почве. Государство решало эту проблему просто: происходило переселение целых народов, конфликты заглушались и не отображались в средствах массовой информации. Все это обусловило обострение кризиса в настоящее время, когда наконец-то законодательно провозглашена свобода вероисповедания.

Однако не только в Советском Союзе наблюдались конфликты и проблемы между политикой и религией. Показательным примером является Южный Вьетнам: в 1945-1963 гг. налицо было использование французскими колониальными властями и американскими специалистами религиозного фактора в управлении большими людскими массами в Южном Вьетнаме.

Возникновение так называемых «новых религий» Као Дай и Хоа Хао явилось результатом целенаправленных усилий французских спецслужб. Более того, создание указанных группировок является продолжением старой колониальной стратегии католизации населения завоеванных стран.

В 1945-1955 гг. французским колонизаторам удалось локализовать национально-освободительное движение в Кохинхине с помощью религиозно-политических группировок Као Дай и Хоа Хао и криминальной организации Бинь Сюйен, создав своеобразную систему «коллективной безопасности».

Придя к власти в 1955 г., Нго Динь Зьем полностью разрушил созданную французскими колонизаторами систему, лишив религиозно- политические группировки их автономий и вооруженных отрядов. Именно это обстоятельство и послужило основной причиной восстановления баз национально-освободительного движения в Южном Вьетнаме в конце 50-х - начале 60-х годов. Все это переросло в конфликт мирового масштаба, который в советской прессе отражался как коммунистическое освободительное движение народа Южного Вьетнама, хотя ведущую роль в данной ситуации играл именно религиозный фактор.