Позиции российской психиатрии и законодателя

В России с начала ХХ шла дискуссия по вопросу отношения медицины и законодателя к гомосексуальным связям.

Захват власти Лениным и Троцким в октябре 1917 г. приветствовался тогда многими как закрепление прав, завоеванных в революциях 1905 г. и февраля 1917 г. Но что касается прав и свободы личности (в том числе гомосексуалистов), октябрьская революция была на самом деле скорее отрицанием двух предыдущих революций, чем их продолжением. Инициатива отмены антигомосексуального законодательства после Февральской революции принадлежала не большевикам, а кадетам и анархистам. Тем не менее, после Октября, с отменой старого Уложения о наказаниях соответствующие его статьи также утратили силу. В уголовных кодексах РСФСР 1922 и 1926 гг. гомосексуализм не упоминается. Советские медики и юристы очень гордились прогрессивностью своего законодательства. На Копенгагенском конгрессе Всемирной лиги сексуальных реформ (1928) оно даже ставилось в пример другим странам.

Однако же отношение психиатров и вообще медицины в нашей стране к гомосексуальности как к болезни, как к порочному отклонению.

В справочнике 1990 года гомосексуализм по-прежнему определяется как «патологическое влечение», возникающее в результате нейроэндокринных нарушений, а также внушения «родителями и воспитателями неприязненного отношения к противоположному полу». Педагогам и родителям рекомендуется «правильное полоролевое воспитание, которое должно быть направлено на ознакомление детей с половыми различиями, а не на проповедь «асексуальности» и т.д.»

Еще с середины 70-х гг. нашего столетия Американская Психиатрическая Ассоциация (АПА) заявила, что гомосексуализм не является психическим расстройством, в России же только в 1999г, российская психиатрия, наконец, отказалась от одиозного диагноза и перешла на классификацию болезней, принятую Всемирной Организацией Здравоохранения, - МКБ-10. Однако «перестройка» оказалась непоследовательной. Уже 6 августа 1999 г. Министерство здравоохранения Приказом N 311 утвердило новое клиническое руководство «Модели диагностики и лечения психических и поведенческих расстройств», некоторые положения которого решительно противоречат духу и букве МКБ-10[66].

Исследования гомосексуальности и проблемам, связанных с ней, до сих пор носит отношение к этому явлению, как к болезни, которое, априори, нужно лечить. Так в диссертации Г.Е. Введенского, основанной на обследовании 117 мужчин-гомосексуалов, обращавшихся в 1989-92 гг. в центр «Медицина и репродукция», содержится немало интересных данных, но гомосексуальность однозначно признается аномальной, а ее носители - больными. Мало того, что 49% изученного контингента составили «лица с истероидными расстройствами», для большинства испытуемых характерны: «1) психический, психофизический или дисгармонический инфантилизм, проявляющийся в виде личностной незрелости прежде всего эмоционально-волевой сферы; 2) признаки органического поражения ЦНС (центральной нервной системы)...; 3) сверхценность сексуальной сферы, проявляющаяся в фиксации на половой жизни.»[67] Последнее особенно трогательно. Эти люди приходили к врачу именно потому, что были озабочены своей сексуальностью. Если бы врачи-гастроэнтерологи вздумали определять тип личности своих пациентов, у последних, несомненно, обнаружилась бы «сверхценность желудочно-кишечной сферы».

Можно сделать вывод, что до российской медицины новые идеи о гомосексуальности доходят очень медленно.

Необходимо отметить, что критиковать отечественных психиатров и сексопатологов за то, что они делали и писали под сенью Уголовного кодекса РСФСР, было бы неверно. У них не было ни свободы, ни необходимой информации, ни условий для нормальной работы. Но в конце 1980-х годов социальные условия изменились, а отношение многих психиатров и сексопатологов к гомосексуальности осталось прежним. Кроме того, и на настоящий момент можно констатировать, что мнение российских психиатров отстает от мнения международного сообщества.

Даже серьезные исследователи, изучающие этиологию гомосексуальности и психофизиологические свойства ее носителей, сплошь и рядом говорят о гомосексуальности вообще как об аномалии, не считая нужным оговорить и проанализировать социальные и иные особенности тех групп испытуемых, при изучении которых они получили те или иные результаты, чтобы было ясно, на что и насколько их можно экстраполировать. Статистические корреляции нередко интерпретируются как причинно-следственные связи и т.д.

Не лучше обстоит дело в психологии. Так, Е.П. Ильин, автор первого и пока единственного отечественного учебника по психологии половых различий называет гомосексуальность «противоестественным половым влечением»[68] и воспроизводит полный набор гомофобских стереотипов: неуравновешенность, все начинается с совращения, претензии на исключительность, неприязнь и презрение к женщинам и т.д.

Кон И.С. в связи с этим высказывает следующее мнение: «разумеется, каждый ученый вправе иметь собственное мнение, но нельзя выдавать сугубо местные, нигде и никем научно не апробированные взгляды за реализацию принципов мирового медицинского сообщества»[69]. Если психиатр или сексопатолог считает гомосексуальность болезнью и берется ее излечивать (спрос на подобные услуги, особенно среди новорусских родителей, очень высок и хорошо оплачивается), - он обязан предупредить своего клиента, что выступает в данном случае как представитель неофициальной медицины и что никакие государственные службы и учреждения не несут ответственности за возможный вред, причиненный его действиями (рано или поздно обманутые клиенты начнут возбуждать против таких врачей судебные иски)[70]. Ученый, исследующий различные факторы, предположительно формирующие сексуальную ориентацию, обязан тщательно оговорить все социальные, психологические и клинические особенности своей выборки и своих методов, чтобы никто не мог экстраполировать его частные выводы на геев и лесбиянок в целом, в целях их дискриминации.

Противоречащая международным стандартам позиция некоторых психиатров лишает российских гомосексуалов законной медицинской помощи, отрицательно сказывается на их душевном состоянии и самоуважении и используется для оправдания их социальной дискриминации, публичной диффамации и т.п. Тем более что эти люди юридически беззащитны. В нашем законодательстве нет закона, который позволял бы дискриминировать сексуальные меньшинства, но нет и ни одного закона, который бы защищал их гражданские и человеческие права. Между тем дискриминируют их часто и по-разному, начиная с невозможности юридически оформить свои партнерские отношения и кончая отказами в регистрации гомосексуальных правозащитных организаций «по моральным основаниям»[71].

Кроме того, зачастую российского законодательства гомосексуалы существуют только как потенциальные преступники, деяния которых предусмотрены Уголовным Кодексом. А ведь они работают, платят налоги, творят и иногда даже приносят славу своей стране.

Здесь можно говорить о перерастании проблемы из научной/медицинской проблемы в проблему защиты прав человека, в социально-политическую проблему. Сексологическое сообщество, объединяющее людей, профессионально изучающих сексуальность, обязано быть научно, политически и нравственно корректным и учить этому других.

В последнее время в России получают широкое распространение практика нарушения прав граждан на самовыражение, поиск и распространение информации, а также публичные призывы к ограничению этих прав по отношению к лицам гомосексуальной ориентации (геям и лесбиянкам). Речь идет о настойчивых попытках ввести в законодательство и правоприменительную практику запрет на так называемую «пропаганду гомосексуализма».

Если раньше эта идея распространялась несколькими маргинальными политиками и мало кем воспринималась серьезно, то сегодня понятие «пропаганда гомосексуализма» не только вошло в повседневный лексикон консервативных политиков, но и применяется на практике вопреки действующему законодательству.

В марте 2006 г. прокуратура Ростовской области вынесла предупреждение двум ростовским телеканалам - ТРК «Пульс» и «Компания «ЭкспоВИМ» за трансляцию в телечатах SMS-сообщений, «в которых содержалась пропаганда нетрадиционной сексуальной ориентации». В прокурорском предупреждении прямо говорилось, что «пропаганда гомосексуализма в России запрещена».

Другой пример - отказ в государственной регистрации тюменской организации «Радужный дом». В официальном письме Управления Федеральной регистрационной службы по Тюменской области, Ханты-Мансийскому и Ямало-Ненецкому автономным округам в частности говорится: «Деятельность организации, связанная с пропагандой нетрадиционной сексуальной ориентации, может повлечь подрыв безопасности российского общества и государства». Далее авторы письма утверждают, что «пропаганда нетрадиционной сексуальной ориентации» угрожает территориальной целостности Российской Федерации.

В одном из субъектов РФ - Рязанской области - запрет на распространение информации о гомосексуальных отношениях уже узаконен. 24 мая 2006 г. областная Дума приняла дополнение к местному Закону об административных правонарушениях: «Статья 3.13. Публичные действия, направленные на пропаганду гомосексуализма (мужеложства и лесбиянства) среди несовершеннолетних».

Заметим, что сексуальное просвещение несовершеннолетних и воспитание у них уважения к индивидуальным различиям является не только правом, но и обязанностью общества и государства. Это предполагает и сообщение им достоверной информации о гомосексуальности. Разумеется, в адаптированной к подростковым особенностям восприятия формах. Еще в 2000 г. Парламентская Ассамблея Совета Европы рекомендовала государствам-участникам бороться с гомофобией, в частности, в школах посредством обучения. При этом любому здравомыслящему человеку ясно, что воспитание толерантности и сексуальное просвещение не имеют никакого отношения к вовлечению несовершеннолетних в сексуальные отношения.

Примеры подобного рода можно продолжить. Примечательно, что, употребляя понятие «пропаганда гомосексуализма», местные законодатели и чиновники его не расшифровывают. Единственное толкование дается в знаменитом уже законопроекте Чуева[72]. По его определению, пропаганда заключается «в публичной демонстрации гомосексуального образа жизни и гомосексуальной ориентации» в публично демонстрируемых произведениях и СМИ. В соответствии с данным определением издание, например, произведений Оскара Уайльда, диалогов Платона, некоторых сонетов Шекспира и т.д. можно будет считать уголовным преступлением. Кроме того, станет невозможной распространение любой информации, необходимой для полноценной жизнедеятельности гомосексуалов.

Подобные попытки запрета на свободу выражения убеждений для гомосексуалов и соответствующая административная практика угрожают безопасности, правам и свободам граждан, противоречит Конституции и международным обязательствам Российской Федерации.

Введение таких мер является прямым нарушением зафиксированного международными актами (ст. 19 Всеобщей декларации прав человека[73]) и Конституцией РФ[74] (ст. 29) права на свободное выражение своих убеждений, которое включает свободу беспрепятственно придерживаться своих убеждений и свободу искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами.

Но самое главное заключается в том, что запрет на свободное распространение информации узаконивает и увековечивает закрытость ЛГБТ-сообщества «сообщество за права сексуальных и гендерных меньшинств», которая и является основной причиной дискриминации, иррациональных страхов и клеветы по отношению к гомосексуалам.

По данным опроса Фонда изучения общественного мнения (июнь 2006 г.), люди, лично знакомые с представителями сексменьшинств, более толерантны к ним, чем прочие граждане: в этой группе осуждают их лишь 28% респондентов, а две трети (63%) относятся к ним без осуждения[75]. Положительную связь между уровнями информированности о реальной жизни геев и лесбиянок, с одной стороны, и толерантности к ним, с другой, подтверждают все исследования и не только российские.

Необходимость скрывать от окружающих обстоятельства своей личной жизни является источником моральных страданий для геев и лесбиянок. Об этом свидетельствуют поступающие в адрес Российской сети ЛГБТ-организаций обращения геев и лесбиянок: «Много было случаев, когда я просто чутьём не выдавала себя, проще всего выразить такой фразой: скрываюсь я - и в этом дискриминация. В моей личностной неискренности, - вынужденной, - а значит полужизни». Приведенное высказывание типично.

Жизнь «в подполье» зачастую создает прямую угрозу личной безопасности геев и лесбиянок. Еще одна выдержка: «когда открылся одному парню, он рассказал другу, а тот изнасиловал меня под угрозой распространения информации о том, что я гей». К слову, большинство случаев убийств геев также связано, так или иначе, с вынужденной «закрытостью» жертв.

Российские и зарубежные специалисты, занимающиеся проблемой эпидемии ВИЧ/СПИД, однозначно заявляют, что стигма мужчин, имеющих секс с мужчинами и женщин - с женщинами, препятствует достижению универсального доступа к профилактике и лечению этой и других болезней, передающихся половым путем. Тем самым нарушается универсальное право человека на сохранение здоровья.

Иерархи Русской православной церкви, представители других религиозных организаций уже открыто предлагают запретить геям и лесбиянкам заниматься преподавательской деятельностью и занимать руководящие должности в государственных структурах. Подобные инициативы ставят под сомнение провозглашенные демократические ценности в России.

Сторонники запрета на свободу выражения убеждений для геев и лесбиянок ссылаются на допустимость ограничений прав и свобод для «удовлетворения справедливых требований морали» в соответствии со ст. 29, ч.2 Всеобщей декларации прав человека.

Однако нельзя считать справедливыми требования, основанные на лжи и предрассудках. Между тем, давно известно, что доля лиц с гомосексуальной ориентацией в человеческой популяции стабильна независимо от места и времени. Никакая «пропаганда» этот факт изменить не может. Также как невозможно увеличить путем «пропаганды» численность, например, светловолосых и кареглазых людей. Лживы и утверждения о различных «угрозах», которые, якобы, исходят от гомосексуалов: демографической безопасности страны, распространения инфекционных заболеваний и др.

Также не имеют под собой оснований ссылки на пресловутые «права большинства». По данным социологов, с осуждением к геям и лесбиянкам относятся от 47 до 56%% россиян. Из года в год этот процент снижается. Российское общество, таким образом, расколото пополам в моральной оценке гомосексуальности и какой-либо единой «позиции большинства» по этому вопросу не существует.

Попытки объявить открытое социальное и культурное самовыражение геев и лесбиянок аморальным только на том основании, что гомосексуальные отношения осуждаются в священных текстах мировых религий, несостоятельны, поскольку даже большинство верующих сегодня склонно подходить выборочно к исполнению моральных требований и запретов, содержащихся в Библии и Коране. По данным ВЦИОМ (2006 г.), только 33% россиян считают приемлемыми все моральные требования Церкви.

На основании вышеизложенного, исходя из высшей ценности прав и свобод человека, предлагается на уровне законодательства следующие меры:

1. Государственной думе и законодательным органам субъектов РФ:

- отменить существующие и не допускать впредь принятия законодательных актов, ограничивающих права гомосексуалов и трансгендеров на самовыражение, свободный поиск и распространение информации;

- рассмотреть вопрос о внесении дополнений в действующее законодательство, предусматривающих включение сексуальной ориентации в список запрещенных оснований для дискриминации.

2. Органам прокурорского надзора РФ:

- принять меры прокурорского реагирования по отношению к государственным служащим и учреждениям, использующим неправовые понятия «пропаганда гомосексуализма», «пропаганда нетрадиционной сексуальной ориентации» и т.п. для ограничения законных прав граждан на самовыражение, поиск и распространение информации, создание общественных объединений.

3. Уполномоченному по правам человека в РФ и уполномоченным по правам человека в субъектах РФ:

- дать публичную оценку практике ограничения прав на самовыражение, поиск и распространение информации по признаку сексуальной ориентации и гендерной идентичности граждан и призывам к таким ограничениям.

Кроме того требуется внесение в соответствующих изменений в нормативно-правовые акт в соответствии с «Декларацию сексуальных прав», которая озвучена в первые на Всемирной Сексологической Ассоциации на конгрессе в Валенсии (1997), где говорится, что сексуальность – органическая часть личности любого человеческого существа, а сексуальные права принадлежат к числу фундаментальных и всеобщих прав человека. К ним относятся:

1. право на сексуальную свободу, которая «включает возможность полностью выразить свой сексуальный потенциал, однако исключает все формы сексуального принуждения, эксплуатации и злоупотребления в любое время и в любых жизненных ситуациях»;

2. право на сексуальную автономию, телесную неприкосновенность и безопасность;

3. право на сексуальную интимность, чтобы никто не вторгался в сексуальные решения и действия личности, если только они не нарушают прав других лиц;

4. право на сексуальную справедливость и равенство, предполагающее свободу от любой дискриминации;

5. право на сексуальное удовольствие;

6. право на эмоциональное самовыражение;

7. право на свободное сексуальное общение, включая вступление в брак, развод и создание других ответственных сексуальных отношений;

8. право на свободный и ответственный репродуктивный выбор (иметь или не иметь детей, пользоваться средствами контроля за рождаемостью и т.д.);

9. право на сексуальную информацию, основанную на научных исследованиях;

10. право на всеобъемлющее сексуальное образование;

11. право на охрану сексуального здоровья[76].

Следует заключить, что и медицинские работники и законодатель, должны осознавать, что здоровое общество предполагает спокойное отношение к индивидуальным проявлениям любой индивидуальности не угрожающие насилием. И источником основ такого отношения являются именно научные деятели медицины и законодатель.