К. М. и В. Т. ЖИВОТОВСКИМ 11 страница

² В письме от 6 июля 1939 г. М. М. Фокин пишет С. В. Рахманинову из Лондона следующее: «Дорогой Сергей Васильевич! «Паганини» прошел 4 раза. Хотя самое хорошее исполнение было на первом спектакле, когда все необычайно постарались, танцевали «на нервах», но успех был каждый раз и балет оказался «прочным». Одному директору я на выражение восторга ответил,

 

 

что такой балет трудно испортить. Так я и думаю; трудно испортить, сработан с запасом. Много отменили, много изменили, но много осталось хорошего. Вчера меня обрадовало, что был битковый сбор и мы едва не остались без мест, тогда как сборы вообще слабоваты, как и все дела в Лондоне. С замечаниями Вашего «театрала» мы с В[ерой] П[етровной] не согласны. Нам нравится, когда на смену Бароновой (Гений), танцующей под рояль, появляются девы в белом под «филадельфийское tutti». Смолкает оркестр, остается только рояль, и на сцене уплывают девы и остается одна Баронова. Думаю, Вам бы понравилось такое соотношение сцены со звучностью в оркестре. Но это, конечно, дело вкуса. Что же касается Паганини, то если бы он [не] закрывался другими участвующими, не утопал бы в темноте иногда, то, играя все время, намозолил бы глаза (выражаясь изысканно). Относительно массы движения, чертовщины, множества рук и т. д. тоже не согласен с «театралом». Все это необходимо по сюжету и по музыке. Суета же, может быть, проявилась несвоевременно. Это потому, что артисты путались в тряпках. Первый раз танцевали в неудобных, дрянных и непроверенных костюмах. Это выполнимо. На субботу у меня костюмная репетиция. Это после пятого спектакля я впервые буду проверять костюмы и объяснять артистам, как с ними обращаться! Продолжаю получать отличную прессу, много словесных поздравлений и пр. Посылаю Вам одну вырезку «в свое оправдание». Продолжаю работать над балетом. Если все же приедете его посмотреть, то покажу его в хорошем исполнении. Если же Вам удастся его повидать, когда меня в деле не будет, то не судите строго, за исполнение не поручусь. Благодарю Вас за юбилейные поздравления. Где-то, кто-то и зачем-то написал, что я праздную 50 лет со времени поступления в театральную школу. Я ничего не праздновал. Отложил еще на 50 лет. Но Ваши пожелания принимаю с благодарностью. С сердечным приветом. Ваш М. Фокин. Наш привет Наталии Александровне». Далее следует приписка, сделанная Фокиным 8 июля: «Вчера, 7-го «Паганини» прошел с «возрастающим» успехом. Театр опять полный. Исполнение хорошее. Сейчас иду «лепить» костюмы» (БК США, ML, 30.55). Разумеется, и Рахманинов, и его жена очень хотели посмотреть балет «Паганини». Но это им не удалось. А 21 июля 1939 г. Н. А. Рахманинова пишет M. М. Фокину: «Многоуважаемый Михаил Михайлович, не могу Вам сказать, до чего мне досадно и обидно, что не удается приехать в Лондон и посмотреть «Паганини». Сергей Васильевич сейчас так занят, что не может решиться уехать, и я было совсем решила полететь на аэроплане одна, но у нас все последние дни такие сильные грозы и бури, что, я думаю, будет благоразумнее мне остаться дома. Сергей Васильевич получил массу писем, где все единогласно выражают свои восторги по поводу Вашей постановки, что меня очень радует. Буду надеяться, что мне удастся посмотреть Ваш балет. Шлю Вере Петровне и Вам сердечный привет. Н. Рахманинова» (БК США, ML, 30.55; опубликовано: ПТФ, с. 539).

 

К письму 1159

БК США, ML, 30.55. ¹ См. письмо 1140.

 

 

К письму 1160

 

БК США, ML, 30.55. Публикуется по черновому наброску, сделанному Рахманиновым на обороте письма французского радиовещания (см. коммент. 2 к настоящему письму).

Основание датировки: см. коммент. 2 к настоящему письму.

¹ управление (франц.).

² Комментируемое письмо — ответ на следующее письмо французского радиовещания к Рахманинову от 5 июля 1939 г.: «Дорогой мэтр, 9 июня мы предложили Вам продирижировать концертом национального оркестра, назначенным на 21 сентября. Концерт посвящен Вашим произведениям. Не получив от Вас ответа, мы вынуждены были отложить этот концерт. Но мы были бы счастливы договориться с Вами уже теперь о переносе указанного концерта на 1940 г. и поэтому просим Вас указать нам свободные у Вас дни с тем, чтобы мы могли выбрать один из них. Примите, дорогой мэтр, уверения в нашем глубоком уважении. Генеральный секретарь музыкального радиовещания (подпись неразборчива)» (БК США, ML, 30.55, перевод с французского В. К. Тарасовой).

 

К письму 1161

БК США, ML, 30.55. Публикуется по черновику, написанному Рахманиновым. Перевод с английского В. К. Тарасовой.

¹ В письме от 3 июля 1939 г. Г. Вуд пишет Рахманинову: «Мой дорогой, милый друг! Уверен, что Вам будет интересно узнать о результате «Фонда юбилея Генри Вуда» и с этой целью прилагаю к письму отчет казначея моего фонда, барона Фредерика Эрлангера. Успехом концерта в Albert Hall мы в значительной степени обязаны Вашей благородной и великодушной поддержке, и память об этом навсегда останется самой приятной и радостной кульминацией моей долгой жизни, посвященной служению музыке, которую я люблю и представляю. Рад возможности сообщить Вам, что я исполняю Вашу Третью симфонию в концертной студии Би-Би-Си 2 августа с 9.30 до 10.40 вечера; после этого концерта я с головой погружаюсь в подготовительные репетиции к 45-му сезону Променад-концертов в Queen's Hall. Леди Вуд заодно со мной посылает сердечный привет миссис Рахманиновой и Вам, мой дорогой. Искренне преданный Вам Генри Вуд» (БК США, ML, 30.55, перевод с английского В. К. Тарасовой).

² См. письмо 1166.

 

К письму 1162

БК США, ML, 30.55.

¹ Какие именно рецензии Рахманинов послал С. А. Сатиной, — не известно. В английской прессе премьера балета «Паганини» получила довольно обширное освещение с положительной оценкой спектакля. В частности, в «The Daily Telegraph» 1 июля 1939 г. сообщается: «Публика принимала балет с величайшим восторгом, и действительно он является выдающейся демонстрацией огромного мастерства Фокина» (Beryle deZoete. Russian Ballet in «Paganini», перевод с английского В. К. Тарасовой).

 

 

² школа (франц.). Б. Ю. Конюс окончил военную школу.

³ У тебя красивая прическа (франц.).

⁴ См. коммент. 1 к письму 1164.

⁵ См. письмо 1167.

 

К письму 1163

БК США, МL, 30.55. Опубликовано: «НЖ», 1969, № 97, с. 166.

¹ См. письмо 1167.

² См. коммент. 1 к письму 1164.

³ См. письмо 1166.

 

К письму 1164

ГЦММК, ф. 18, № 280. Опубликовано: «СМ», 1948, № 2, с. 122; ПР, с. 546, 547.

¹ В одном из концертов Международного музыкального фестиваля в Люцерне 11 августа 1939 г. Рахманинов играл с симфоническим оркестром под управлением Э. Ансерме. Это было последнее выступление Рахманинова в Европе.

² См. письмо 1166.

³ В воспоминаниях С. А. Сатиной сообщается: «Согласно заранее сделанным менеджером Сергея Васильевича приготовлениям, еще весной 1939 г. было решено устроить осенью в Нью-Йорке фестивальный цикл концертов из сочинений Рахманинова в исполнении автора и Филадельфийского оркестра под управлением Орманди. Первый концерт цикла состоялся 26 ноября. Орманди дирижировал Второй симфонией, Сергей Васильевич играл Первый концерт и Рапсодию. Второй концерт цикла был 3 декабря. Сергей Васильевич играл свой Второй и Третий концерты, Орманди дирижировал поэмой «Остров мертвых». Третий концерт оказался наиболее интересным, так как Сергей Васильевич решил продирижировать сам Третьей симфонией и «Колоколами». Этот концерт вызвал большой интерес. После многих лет перерыва выступление Рахманинова-дирижера, конечно, не могло не вызвать интереса. Сергей Васильевич неоднократно отказывался от дирижерства, которое ему предлагали в Америке, боясь перетрудить руки движениями, от которых они отвыкли. На этот раз ему очень хотелось исполнить свои два любимых произведения и услышать их в исполнении, соответствующем его, авторскому пониманию. Филадельфийский оркестр, Вестминстерский хор, великолепно заранее разучивший партии, певцы — все с большим подъемом исполнили 10 декабря «Колокола». Даже сам Сергей Васильевич остался удовлетворенным этим исполнением. Впечатление от «Колоколов» и от Третьей симфонии на публику было громадное. Третья симфония в исполнении автора сразу сделалась неузнаваемой. Остается сильно пожалеть, что предполагавшееся исполнение «Весны» Рахманинова было отменено из-за недостатка времени у хора. По окончании этого концерта в тот же вечер, 10 декабря, директор фирмы Стейнвей устроил большой раут в честь Рахманинова, на который, кроме семьи и близких друзей Сергея Васильевича, были приглашены многие музыканты во главе с Орманди и другие музыкальные деятели. Этим раутом закончилось чествование Рахманинова. В промежутках между концертами цикла в Нью-Йорке

 

 

те же исполнители играли в Филадельфии 1, 2, 4, 8 и 9 декабря. Программа была немного изменена, но Сергей Васильевич и там продирижировал два раза (8 и 9 декабря) Третьей симфонией и «Колоколами» (Сатина С. А. Записка о С. В. Рахманинове. — BP, т. 1, с. 100, 101).

⁴ Концертная деятельность Рахманинова прервалась лишь внезапно наступившим ухудшением состояния здоровья. Последний его концерт состоялся 17 февраля 1943 г. (см. письмо 1296).

 

К письму 1165

БК США, ML, 30. 55.

¹ Русское написание французского слова accident — несчастный случай.

² См. письмо 1166.

 

К письму 1166

БК США, ML, 30.55.

¹ В 1940 г. были созданы «Симфонические танцы», о них см. коммент. 1 к интервью «Маэстро сообщает», т. 1, с. 498.

 

К письму 1167

ГЦММК, ф. 18, № 2350.

 

К письму 1168

БК США, ML, 30.55. Публикуется по машинописной копии, сохранившейся в делах Рахманинова.

¹ Имеется в виду симфонический концерт в Миннеаполисе с участием Рахманинова, который состоялся 3 ноября 1939 г. Здесь с Миннеаполисским оркестром под управлением Д. Митропулоса Рахманинов играл Концерт № 1 C-dur, op. 15 Бетховена и «Пляску смерти» Листа. Кроме того, Митропулос дирижировал Симфонией № 3 a-moll, op. 44 Рахманинова.

² В письме от 4 октября 1939 г. М. Левин извещает Рахманинова: «Дорогой мистер Рахманинов, я только что получил от мистера Макдональда из Филадельфийского оркестра письмо, в котором он пишет следующее: «Я сейчас получил от Уильямсона — дирижера Вестминстерского хора колледжа — письмо, в котором он пишет, что был бы счастлив, если бы мистер Рахманинов приехал на предварительную репетицию «Колоколов» в Принстон в один из следующих дней: 6-го — в понедельник, 8-го — в среду или 9-го — в четверг. Уильямсон также пишет, что он был бы рад послать за Рахманиновым свою машину в Нью-Йорк и после репетиции отвезти его обратно. Не сговоритесь ли Вы с мистером Рахманиновым так, чтобы ему было удобно?» 6-ое ноября, конечно, невозможно, поскольку Вы еще будете на Среднем Западе. 8-го ноября Вы играете в Ньюарке, так что, кажется, самый подходящий день —9-ое ноября. Может быть, Вы захотите после концерта переночевать в Ньюарке и оттуда утром проехать на машине прямо в Принстон с тем, чтобы к ленчу вернуться в Нью-Йорк?

 

 

Пожалуйста, дайте мне знать, как мне следует договариваться. Искренне Ваш Маркс Левин» (БК США, ML, 30.55, публикуется в переводе с английского В. К. Тарасовой).

³ По-видимому, после исполнения «Колоколов» в переработанном виде в сезоне 1936/37 г. в Англии — Г. Вудом и в США — Ю. Орманди (см. коммент. 2 и 3 к письму 1065) Рахманинов внес еще какие-то поправки в партитуру этого сочинения, которое в сезоне 1939/40 г. должно было исполняться на фестивале, посвященном творчеству Рахманинова (см. коммент. 3 к письму 1164). В связи с этим Рахманинов хотел послать руководителю Вестминстерского хора — Дж. Ф. Уильямсону «исправленный клавир «Колоколов» (см. также письмо 1170).

 

К письму 1169

БК США, ML, 30.55. Публикуется по рукописной копии. Перевод с английского В. К. Тарасовой.

Основание датировки: комментируемая телеграмма — ответ на письмо К. Рузвельт от 5 октября 1939 г. (см. коммент. 1 к настоящей телеграмме)'.

¹ В письме от 5 октября 1939 г. К. Рузвельт приглашает С. В. Рахманинова от имени нью-йоркского комитета Филадельфийского оркестра на чай 10 октября в 4.30 дня в River Club по случаю начала сорокового сезона деятельности этого оркестра (БК США, ML, 30.55).

 

К письму 1170

БК США, ML, 30.55. Публикуется по машинописной копии, сохранившейся в делах С. В. Рахманинова. Перевод с английского В. Н. Чемберджи.

¹ См. коммент. 3 к письму 1168.

² См. коммент. 2 к письму 1172.

 

К письму 1171

БК США, ML, 30.55. Публикуется по машинописной копии, сохранившейся в делах С. В. Рахманинова. Перевод с английского В. К. Тарасовой.

¹ Согласно Хронографу, в Вашингтоне 12 ноября 1939 г. в клавирабенде Рахманиновым исполнялись: Бах — Французская сюита № 6 E-dur; Шопен — Соната h-moll, op. 58; Шуберт — Экспромт as-moll из ор. 90; Шуберт — Лист — «Форель»; Рахманинов — «Этюд-картина» a-moll из ор. 39 (№ 2 или № 6 —не известно); Шопен —Этюды cis-moll, e-moll (№ 5), a-moll (№ 4), c-moll из op. 25; Лист —Этюд Des-dur, «Хоровод гномов».

 

К письму 1172

БК США, ML, 30.55. Публикуется по машинописной копии, сохранившейся в делах С. В. Рахманинова. Перевод с английского В. Н. Чемберджи.

 

 

¹ Согласно Хронографу, в Ньюарке 8 ноября 1939 г. в клавирабенде Рахманиновым исполнялась та же программа, что и 12 ноября 1939 г. в Вашингтоне (см. коммент. 1 к письму 1171), но с некоторыми изменениями: вместо Сонаты h-moll, ор. 58 Шопена включена была Соната с-moll, ор. 111 Бетховена и после «Форели» Шуберта — Листа прозвучал Экспромт аs-moll из ор. 90 Шуберта.

² Комментируемое письмо — ответ на письмо Дж. Ф. Уильямсона к С. В. Рахманинову от 11 октября 1939 г., в котором сообщается, что машина за Рахманиновым будет послана 9 ноября утром. При этом Уильямсон просит Рахманинова прийти к нему домой на завтрак. Он уверяет композитора: «Мы будем тщательно придерживаться сделанных Вами исправлений «Колоколов» и постараемся сделать все возможное, чтобы в Вашем распоряжении был чуткий хор для исполнения Вашего чудесного сочинения» (БК США, МL, 30.55, перевод с английского В. К. Тарасовой). Спустя 10 дней после исполнения «Колоколов» в Филадельфии при участии Филадельфийского оркестра, Вестминстерского хора, солистов С. Фишер, Ж. Пирса, М. Харрелла под управлением С. В. Рахманинова Дж. Ф. Уильямсон, все еще переполненный чувством восхищения, пишет Рахманинову 20 декабря 1939 г.: «Дорогой мистер Рахманинов, одно из величайших преимуществ, когда-либо выпадавших на долю нашей молодежи, это петь при участии Филадельфийского оркестра под Вашим управлением. Как Вам известно, участники хора влюбились в Вас как человека. Я знаю, что это звучит несколько странно, но они все говорят, что Вы самый очаровательный человек из всех, кого они когда-либо встречали. Быть может, прежде Вы не слышали, чтобы молодые люди употребляли такое прилагательное по отношению к Вам, но они настолько полюбили Вас за Вашу абсолютную искренность, за Вашу простоту и огромную честность, что употребили слово «очаровательный» в его настоящем, а не сентиментальном значении. Разрешите попросить Вас прислать для Вестминстерского хора один из Ваших портретов с надписью. Мы хотим поместить его в актовом зале для того, чтобы будущие поколения студентов колледжа знали, что было время, когда наши студенты имели честь выступать вместе с Вами. Мы сочтем это за великую милость. Позвольте мне сказать, что я лично считаю Ваше дирижирование блистательным. Надеюсь, что когда-нибудь Вы опять решитесь взяться за дирижерскую палочку, и тогда мы с удовольствием при этом будем присутствовать. Сердечный привет. Дж. Ф. Уильямсон» (БК США, МL, 30.55, перевод с английского В. К. Тарасовой). Согласно утверждению С. А. Сатиной, Рахманинов выполнил просьбу Уильямсона и, послав ему фотографию, сделал на ней надпись: «С наилучшими пожеланиями постоянного успеха» (перевод с английского В. К. Тарасовой).

 

К письму 1173

БК США, МL, 30.55. Публикуется по машинописной копии, сделанной с оригинала, по-видимому, С. А. Сатиной.

¹ См. коммент. 1 к письму 1168.

 

 

К письму 1174

БК США, МL, 30.55. Публикуется по машинописной копии.

¹ Комментируемое письмо — ответ на следующее письмо К. Е. Климова из Риги от 29 октября 1939 г.: «Глубокоуважаемый Сергей Васильевич, в наше исполненное тревог время мне захотелось послать Вам горячий привет и бесконечную благодарность за ту радость, какую я имел от Ваших концертов еще в России, а потом в Берлине в 1928, 29 и 30 гг. Один бог знает, что ждет всех нас в будущем, таком темном и непонятном, и вот почему мне так захотелось как бы подвести итоги жизненные и возблагодарить за все светлое, что было в жизни. Вы и Ваше высокое искусство и были тем светлым, что ведет нас верно, надежно к вечному и неувядаемому. Мне не до лести и не до пустых слов... Примите же мою искреннюю и глубочайшую благодарность за свет истинный, дававший силы жить. Много утекло воды, многое изменилось в душе, многое исчезло из памяти без следа, но Ваши концерты, на которые мы ездили из Риги, не изгладились, не исчезли и не исчезнут из наших душ. Это были не впечатления, а потрясения. Но очень трудно говорить и писать об этом. Примите же самый горячий привет Вам. Всей душой преданный К. Климов» (БК США, МL, 30.55).

² Уже спустя 5 лет после смерти С. В. Рахманинова К. Е. Климов послал Н. А. Рахманиновой следующее письмо из Труа Ривьер от 7 декабря 1948 г.: «Глубокоуважаемая Наталия Александровна! Позвольте мне, выразив Вам глубочайшее уважение, этим письмом моим сказать Вам пусть хоть с 5-летним опозданием, что кончину незабываемого Сергея Васильевича мы переживали в далекой Риге, как тяжелую утрату бесконечно дорогого нам человека, гордость нашу, художника божьей милостью. Мне хотелось бы рассказать Вам, и я надеюсь, что Вы не посетуете на это, о том, как Рига узнала о кончине Сергея Васильевича и что было сделано, чтобы почтить его священную для нас память. Но сперва несколько слов о нас, дабы Вы знали, кто именно Вам пишет.— Давно, 20 лет назад, в 1928 г., мы вместе еще с одним музыкантом-пианистом Н. А. Дауге приезжали из Риги на концерт Сергея Васильевича в Берлине. Мы тогда же имели счастье быть ему и Вам представленными. После этого мы еще два раза виделись с Сергеем Васильевичем и Вами. Последний наш приезд особенно памятен мне, когда мы завтракали с Вашей семьей в отеле «Эспланда». Давно все это было и, конечно, Вы вряд ли и помните эти встречи, но для нас это было событием огромной важности. С тех пор мы больше никогда не видели Сергея Васильевича. У меня была с ним переписка в 1934 г., когда должен был состояться Ваш приезд в Ригу. В самом начале войны, в 1939 г., я написал Сергею Васильевичу несколько слов, как бы прощаясь с ним и точно в предчувствии, что это будет последним приветом ему. Сергей Васильевич ответил мне ласковым письмом, почуяв между моих строк скорбь и безграничную мою преданность ему... В 1932 г. Сергей Васильевич прислал мне свою фотографию с надписью. Портрет этот, как дорогая реликвия, всегда со мной. Итак, вот мой рассказ о нас. Война покрыла нас, отрезав от всего

 

 

мира. Итак, Рига в 1943 году: немецкий «прижим» по русской линии был в полном ходу. Ничего русского нигде не допускалось, боялись национальных веяний. Все это, конечно, уже старо, но не стало от этого менее трагично. В конце марта 1943 г. я был в гостях у знакомых и около 6 часов вечера по радио (секретно поставленному на Лондон) узнал потрясающую весть о кончине Сергея Васильевича. Это было настоящее горе для нас. [...] В начале апреля состоялась незабываемая панихида в Рижском кафедральном соборе. Были приведены учащиеся всех русских школ города Риги во главе с гимназией. Присутствовал ряд делегаций от различных обществ, были и немцы и, конечно, масса частной публики. Огромный собор был полон до отказа. Владыка Сергей служил так, как служил лишь иногда — вдохновенно и проникновенно, облачившись в драгоценное облачение и в сослужении всего соборного духовенства. Митрополичьим хором управлял М. М. Назаров, воспитанник Московского синодального училища, певший в Москве «Всенощную» под управлением Данилина. После панихиды владыка произнес поистине потрясающее слово памяти «великого русского артиста Сергея Васильевича Рахманинова». Многие плакали. Тут мы могли свободно излить нашу скорбь русских людей, потерявших одного из лучших и благороднейших своих сынов, в котором воплощалась и наша национальная гордость, и наша слава, и наш гений. [...] Вскоре после этого мы устроили в актовом зале Университета концерт памяти Сергея Васильевича. Слово о творчестве и личности Сергея Васильевича было произнесено мною. Исполнялись лишь фортепианные и вокальные произведения его. И тут был подъем и подлинное горение. Этим мы возложили как бы символический венок на могилу Сергея Васильевича» (БК США, МL 30.55).

 

К письму 1175

БК США, МL 30.55. Публикуется по машинописной копии, сохранившейся в делах С. В. Рахманинова. Перевод с английского В. К. Тарасовой.

¹ Комментируемое письмо — ответ на письмо У. Дe Мотта из Чикаго от 31. октября 1939 г.: «Дорогой сэр, недавно была организована Музыкальная гильдия, цель которой — содействовать пониманию лучшей музыки на Среднем Западе. Желая выразить наше признание Ваших заслуг перед американской музыкой, мы приглашаем Вас стать почетным членом этой гильдии. Разумеется, принимая почетное членство, Вы не берете на себя никаких финансовых или иных обязательств. Благодарю Вас за возможно скорый и благоприятный ответ. С искренним уважением Уоррен Де Мотт» (БК США, МL, 30.55, перевод с английского В. К. Тарасовой) .

 

К письму 1176

БК США, МL, 30.55.

¹ Согласно Хронографу, в Гаррисберге 14 ноября 1939 г. Рахманинов играл следующую программу: Бах — Французская сюита № 6 Е-dur; Шопен —Соната h-moll, ор. 58; Шуберт — Лист — «Форель»; Шуберт — Экспромт аs-moll (возможно, из ор. 90);

 

 

Рахманинов — «Этюд-каргина» (ни тональность, ни опус не известны), «Маргаритки», «Восточный отрывок»; Метнер — Сказка e-moll (возможно, из ор. 34); Пуленк — Новеллетта, Токката; Лист —Тарантелла из цикла «Венеция и Неаполь».

 

К письму 1177

БК США, ML, 30.55. Публикуется по машинописной копии, сохранившейся в делах Рахманинова. Перевод с французского В. К. Тарасовой.

 

К письму 1178

БК США, ML, 30.55. Публикуется по машинописной копии, сохранившейся в делах С. В. Рахманинова.

¹ Рахманинов подразумевает свое выступление в качестве дирижера в концертах фестиваля из его сочинений (см. коммент. 3 к письму 1164).

² На комментируемое письмо С. А. Кусевицкий ответил из Бостона 30 ноября 1939 г. следующее: «Многоуважаемый Сергей Васильевич, конечно, Вы имеете основание жаловаться на столь плохо склеенную партитуру, и как композитор Вы, конечно, вправе пользоваться лучшим экземпляром партитуры, если таковой можно достать. Но, к сожалению, я ничем Вам помочь не могу — во-первых, потому что я, как Вам известно, никогда не вмешивался в дела издательства и в особенности в качество посылаемых материалов; во-вторых, в настоящее время я никакого отношения к издательству не имею; в-третьих, скажу по совести, что мне приходилось пользоваться на эстраде партитурами неизмеримо худшими, чем этот экземпляр Ваших «Колоколов». С уважением к Вам Сергей Кусевицкий (БК США, ML, 30.55).

 

К письму 1179

БК США, ML, 30.55. Публикуется по машинописной копии, сохранившейся в делах С. В. Рахманинова. Перевод с английского В. Н. Чемберджи.

¹ Имеется в виду следующее письмо В. Дамроша от 27 ноября 1939 г. из Нью-Йорка: «Дорогой мой мистер Рахманинов, в последнее время я на концертах не бывал, но, увидев афишу Вашего концерта, в котором Вы должны были исполнять свою Первую симфонию, я, конечно, пошел Вас послушать. Нечего говорить, что в этот вечер Ваша музыка была для меня в высшей степени интересна и доставила большое наслаждение. Молодой Рахманинов оказался настоящим отцом теперешнего. Я не знаю, насколько хорошо Вы играли в юности, но на сей раз Ваше туше и благородство Вашей интерпретации превзошли все предыдущее. Особенно восхитительным я нахожу Скерцо из 1-й симфонии, а что касается Вариаций на тему Паганини, то они возбудили во мне страстное желание стать пианистом, чтобы быть в состоянии сыграть их. Не возьмете ли Вы меня в ученики? Мне только семьдесят семь лет, и я хотел бы дебютировать как пианист восьмидесятилетним и с этими Вариациями. Самый сердечный при-

 

 

вет. Ваш Вальтер Дамрош» (БК США, ML, 30.55, перевод с английского В. К. Тарасовой). В приведенном письме Дамрош ошибочно Первой симфонией называет Концерт № 1 fis-moll, op. 1, который Рахманинов играл в Нью-Йорке 26 ноября 1939 г. Под Вариациями же Дамрош подразумевает Рапсодию на тему Паганини, ор. 43.

 

К письму 1180

Арх. С. А. Сатиной. Публикуется по машинописной копии, сохранившейся в делах С. В. Рахманинова. Перевод с английского В. К. Тарасовой.

¹ См. коммент. 3 к письму 1164.

 

К письму 1181

БК США, ML, 30.55. Публикуется по машинописной копии с оригинала, сделанной А. Чейсннсом.

¹ По сообщению С. А. Сатиной, это были Три китайские пьесы A. Чейсинса, которые были зарекордированы в Лондоне фирмой His Meisters Voice.

 

К письму 1182

БК США, ML, 30.55. Публикуется по машинописной копии, сохранившейся в делах С. В. Рахманинова. Перевод с английского B. Н. Чемберджи.

¹ С. В. Рахманинов был знаком с М. В. Добужинским еще с дореволюционных времен, когда Московский Художественный театр, собираясь ставить «Розу и крест» Блока, хотел привлечь к этой постановке композитора Рахманинова и художника Добужинского. Но сближение их произошло в 20-х гг. в Париже.

Оно углубилось в 30-е гг. во время их встреч в Лондоне в семье М. В. Брайкевича. Добужинский мечтал о творческом сотрудничестве с Рахманиновым, о чем свидетельствует письмо Добужинского к нему от 18 июня 1939 г.: «Дорогой Сергей Васильевич, М. В. Брайкевич посоветовал мне послать Вам идею маленького балета на сюжет андерсеновской «Принцессы на горошине». Как ему, так и мне кажется, что этот сюжет может Вас заинтересовать музыкально... Сказочка у Андерсена крошечная, и я попытался ее развить, имея в виду именно балет, но это лишь первые мысли и, может быть, не совсем удачные (не слишком ли всего много?). Многие современные балетмейстеры очень не любят, когда все «чересчур понятно» и даже из снобизма нарочно иногда затемняют сюжет или делают его поглупее. Но этот «подход» я не разделяю и наоборот, в этом либретто постарался все сделать подробнее и яснее, но, если понадобится, можно, конечно, сократить. Если сюжет или отдельные сцены Вам понравятся и вообще послужат поводом для Вашей музыки, я буду вполне счастлив! Во всяком случае буду очень рад, если Вы скажете Ваше откровенное мнение. Здесь пробуду, по всей вероятности, до начала июля, а затем собираюсь за границу. Всего хорошего! Искренний привет Вашей супруге и всей Вашей семье от нас с женой. Ваш М. Добужинский. Мне страшно тяжела потеря Кости Сомова — мы

 

 

дружили с 1903 года» (БК США, ML, 30.55). Вспоминая об этом обращении к С. В. Рахманинову, М. В. Добужинский пишет: «Сергей Васильевич прислал мне очень меня тронувшее письмо с обещанием, когда будет свободен, взяться за эту тему. Но так этого и не пришлось дождаться, хотя позже, однажды при встрече, он вспомнил с улыбкой свое обещание» (BP, т. 2, с. 284). Попав в Америку в 1939 г., Добужинский нуждался в работе, и Рахманинов пришел ему на помощь. Добужинский сообщает, что комментируемому письму предшествовала его встреча с Рахманиновым, но при этом допускает в своих воспоминаниях о ней неточность, утверждая, что она произошла в 1940 г.: «Вновь я встретился с Рахманиновым только в 1940 году уже в Нью-Йорке, вскоре после моего приезда в Америку. Мы обедали у общих знакомых, и неожиданно он предложил познакомить меня с Metropolitan Opera, обещав посоветовать дирекции поставить «Пиковую даму» с моими декорациями (мои эскизы к этой опере для брюссельского театра De le Monnaie он видел в Лондоне). Разумеется, на первых моих шагах в Америке, когда я, как художник, никому тут не был ведом, его участие было для меня очень ценным. Вскоре состоялось знакомство с директором Metropolitan Opera, которому и были показаны мои эскизы. Друзья уже начали мечтать, что Сергей Васильевич согласится дирижировать его любимой оперой...» (BP, т. 2, с. 284). В действительности, упоминаемая М. В. Добужинским встреча с Рахманиновым, согласно комментируемому письму, состоялась до 30 декабря 1939 г. Уже 15 сентября 1940 г. Добужинский пишет Рахманинову: «Дорогой Сергей Васильевич, после того, как я у Вас был, я уехал в Бостон, так и не дождавшись ответа насчет «Пиковой дамы» из Metr[opolitan] Opera, но через неделю получил новую телеграмму из театра — предложили «Бал-маскарад» Верди. И вот мы уже закончили все разговоры, и я сегодня подписал контракт. Опера должна пойти в открытие сезона и предстоит большая спешка. Но задача у меня очень интересная. Разумеется, это приглашение в Metropolitan Opera Johnson'ом,и я чувствую искреннюю признательность к Вам за первое знакомство с Johnson'ом,оттуда все и пошло, конечно. «Пиковая дама» не состоялась, не знаю — почему, кажется, не нашлось подходящих певцов. Шлю Вам, Наталии Александровне и Ирине Сергеевне и всем Вашим от меня и моей жены самый сердечный привет. Ваш М. Добужинский» (БК США, ML, 30.55).