Министров Р С Ф С Р от 29 июня 1957 г. «О б улучшении дела охраны

Содержание понятия «культурное наследие» в конкретных исторических контекстах.

В настоящее время традиционное представление о наследии как комплексе единичных материальных объектов переосмыслено. Современные ученые включают в это понятие не только уникальные архитектурные и историко-культурные объекты, но и ансамбли, исторические ландшафты, а также традиционные технологии и специфические формы хозяйствования.

Культурное наследие, связанное с традициями, ориентированное на оживление культурной памяти, играет важную роль в современном обществе. Неоспоримо значение наследия как хранителя многовекового культурного опыта народа. Без изучения памятников невозможны научные обобщения в области истории и культуры России

Наследие является также важнейшим экологическим фактором. Его можно рассматривать как основу культурного ландшафта планеты. ≪Культурное наследие≫ — термин последних лет, он используется в международных документах, российском законодательстве и характеризует общую тенденцию современного познания, выраженную в формировании системных представлений об обществе и окружающей среде.

Вместе с тем границы этого понятия как объекта исследования слишком размыты, под ним подразумеваются как материальные, так и духовные памятники, требующие изучения и сохранения. Со второй половины X IX в. формируется понятие «памятник зодчества» («памятник архитектуры»). Это происходит в контексте важнейших художественных процессов, в процессе поиска национального архитектурного стиля. Памятниками архитектуры были признаны объекты, построенные до 1725 г. Они рассматривались не только как источники информации об историческом прошлом, но и как архитектурно-художественные произведения. В начале X X в. в число изучаемых объектов были включены усадьбы. После отмены крепостного права экономическая основа усадеб была подорвана, менялся статус владельца, перестраивались усадебные ансамбли, вырубались парки. Впервые на усадьбу как на «уходящее» явление, которое необходимо изучать и сохранять, обратил внимание известный искусствовед Н. Н. Врангель. Впоследствии эта тема была продолжена в работах его последователей Г. К. Лукомского и Ю. И. Шамурина. Материалы о наиболее известных усадьбах, их художественных коллекциях и библиотеках появились на страницах журналов «Старые годы», «Столица и усадьба». Со второй половины X IX в. формируется понятие «памятник зодчества» («памятник архитектуры»). Это происходит в контексте важнейших художественных процессов, в процессе поиска национального архитектурного стиля. Памятниками архитектуры были признаны объекты, построенные до 1725 г. Они рассматривались не только как источники информации об историческом прошлом, но и как архитектурно-художественные произведения.

Содержание и характер охранного законодательства в дореволюционной России.

Прелюдия:

До первой четверти X IX в. ведущую роль в сохранении памятников играло государство. Затем перешла к научным кругам. Государство, осуществляя свои правовые функции, проводит практическую охрану памятников, их паспортизацию и реставрацию, финансирует экспедиции, общество — ученые, коллекционеры, краеведы, научные общественные организации — выявляет, изучает уникальные объекты, фиксирует информацию о них, обосновывая необходимость сохранения.

В X IX в. этот процесс стал более интенсивным. Отечественная война 1812 г., заграничные походы Российской армии повлияли на становление национального самосознания. В общественных кругах России возрастал интерес к историческому прошлому Отечества и, как следствие, формировался социальный заказ на сохранение российских древностей. Исторический музей.

Законодательство в области охраны памятников старины включает в себя о б щ е г о с у д а р с т в е н н ы е правовые документы, касающиеся общих проблем выявления и изучения культурного наследия, и в е д о м с т в е н н ы е , связанные с охраной определенного вида культурного наследия (например, синодальное законодательство, регламентировавшее проблемы сохранения культовых памятников). В число законодательных документов о памятниках старины входят также распоряжения р е г и о н а л ь н ы х органов власти.

В начале XVIII в. формируется культурная политика государства,

непосредственно вытекающая из социально-политических реалий:

· расширение государственных границ и комплексное изучение открываемых территорий,

· победоносная Северная война и соответственно — возвеличивание славы русского оружия и флота,

· формирование в общественном сознании идеи непобедимости и исключительности Российского государства

Это было связано с политической «сакрализацией» личностей императоров и полководцев и в конечном счете всех, кто олицетворял собой национальную самобытность (ученых, поэтов и писателей).

Кроме того, XVIII в. — это «апофеоз вещи», период коллекционирования раритетов, возникновения библиотек и общедоступного театра, первого отечественного музея — Кунсткамеры, Академии наук

Никакой целенаправленной охраны древностей в допетровский период не проводилось, это был стихийный процесс.

Хищническое раскапывание курганов, или «бугрование», было широко распространено. Целые сибирские деревни до 300 человек занимались этим прибыльным «отхожим промыслом». Правительство не препятствовало развитию «бугрования», пытаясь лишь зафиксировать его масштабы в фискальных целях.

Непосредственно законы:

Петровский указ от 13 февраля 1718 г., направленный на пополнение фондов Кунсткамеры, предписывал сдавать властям «старые вещи, а именно: каменья необыкновенные, также какие старые надписи на каменьях, железе или меди, или какое старое и ныне необыкновенное ружье, посуду и прочее все, что зело старо и необыкновенно »2. Указ Петра I от 20 апреля 1722 г. гласил о доставке из церквей и монастырей «много вещей старых изрядных, а именно: старые монеты, каменья хорошие, которые по-старому не огранивали...особливо таких вещей много в Троицком и иных монастырях, которые не были в московское разорение за поляки»1

Особо ценились ≪зело старые≫ вещи — которым более 100 лет.

Указ Петра I от 16 февраля 1721 г. сыграл определяющую роль в становлении археологии как науки о древностях. Согласно этому документу, вещи, найденные в Сибири, необходимо было отправлять в Берг- и Мануфактур-коллегии, не п е р е п л а в л я я .≪Курганные вещи≫ (археологические предметы) стали оцениваться уже не только

с точки зрения их материальной стоимости, но прежде всего как источники

информации о прошлом.

Ряд петровских указов 1720—1722 гг. предписывал сбор и копирование исторических документов, рукописных и старопечатных книг, жалованных грамот, других ≪куриозных оригинальных писем≫ и присылку их в Святейший синод. Исполнение указов было затруднено из-за ведомственной разобщенности, отсутствия необходимого штата

чиновников, специальных хранилищ. И вместе с тем именно тогда начался процесс формирования государственного фонда архивов, музейного фонда. В петровское время наметилась тенденция превращать уникальные коллекции древностей в общедоступные.

Для сохранения старинного оружия в городах России предусматривалось строительство специальных зданий — цейхгаузов. В 1722 г. был издан указ, адресованный переславским воеводам, о сохранении потешного флота. С фигурой Петра I было связано и появление первых мемориальных музеев. В 1723 г. над Домиком Петра I по его же указу была сооружена защитная галерея.

Наблюдался повышенный интерес к местной истории. Это обусловлено главным направлением внутренней политики Екатерины II, связанным с решением экономических и социальных проблем в стране. Одной из задач Генерального межевания 1765 г. было определение границ земельных владений, а также сведениий о древних курганах, развалинах и пещерах.

Один из важнейших указов 1759 г. предписывал присылать в Синод описания и планы монастырей для передачи их в Академию наук с целью подготовки обобщающего труда по истории России, а также российского географического атласа. В июне 1771 г. указом Святейшего синода предписывалось ввести во всех ставропигиальных и епархиальных монастырях «всему церковному и монастырскому имуществу порядочные описи». В результате в Синоде и Академии наук в XV III—X IX вв. сконцентрировалась ценная информация.

Согласно определению Святейшего синода 1774 г., починка церквей, но без «повреждения или поколебания престолов», могла производиться церковнослужителями без особого дозволения епархиальных архиереев.

Законодательство XVIII в., касавшееся «недвижимых» памятников (городской жилой застройки, крепостей и «городовых» стен), формировалось в русле организации строительных работ и противопожарных правил. В тот период понятия «памятник зодчества» не существовало, оно появится позже — в X IX в.

Петровские указы запрещали строить в Белом городе Москвы деревянные здания; вновь возведенные по красной линии улиц каменные строения и мазанки должны быть крыты дерном и черепицей (указы 1712, 1718, 1722 гг.)

В 1834 г. правительство издало постановление, согласно которому никто не имел права производить раскопки на казенных и общественных землях без разрешения местного начальства.

Несколько позже, в 1859 г., будет создана специальная Императорская археологическая комиссия при Министерстве Императорского двора, в обязанности которой войдет выдача разрешений на археологические раскопки.

«О доставлении сведений об о с т а т ках древних зданий и воспрещении разрушать оные» (1826).Именно эта информация стала основой первого списка древних отечественных памятников (более 4000 объектов), опубликованного в «Материалах для статистики Российской империи». В 30—40-е годы X IX в.

Особое значение для сохранения древних памятников оборонного зодчества имел указ 1848 г. «О наблюдении за сохранением памятников древности».

Высочайшие указы, отдельные ведомственные распоряжения, касавшиеся сохранения памятников древности, нашли отражение в «Строительном уставе», формирование которого как системы противопожарных правил началось еще в середине XVII в. Этот устав публиковался в Своде законов Российской империи. Особый раздел документа — «У с т а в о зданиях церковных и других молитвенных домах» — касался сохранения памятников церковной старины.

Со второй половины X IX в., несмотря на существование «Строительного устава», в обществе все острее ощущалось отсутствие специального закона об охране памятников старины, в котором были бы отражены все актуальные проблемы бытования древностей.

Первый проект закона об охране памятников был подготовлен Московским археологическим обществом. В 1869 г. председатель общества А. С. Уваров огласил на I Археологическом съезде в Москве «Проект мер охранения памятников старины». В этом документе выделены два направления охраны наследия: «приведение в известность всех доселе существующих еще памятников» (т. е. выявление, учет и подготовка списков памятников по России) и «самый способ сохранения и ограждения от всякого повреждения».

В проекте предлагалась классификация памятников, которая, с рядом небольших дополнений, применяется специалистами и поныне. Памятники старины подразделялись на следующие группы:

— памятники архитектуры (каменные и деревянные здания, искусственные

насыпи-валы, городища и курганы);

— памятники письменности (рукописи и старопечатные книги);

— памятники живописи (иконы, стенописи и пр.);

— памятники ваяния, резьбы и изделия из золота, серебра, меди и железа.

«Проект правил о сохранении исторических памятников» (1877). В нем были сформулированы критерии, на основании которых объекты включались в охранные списки: все памятники, замечательные по своей древности, художественному достоинству или историческому значению и составляющие правительственную, церковную или общественную собственность, охранялись от разрушения и несоответственных исправлений. Центральным координирующим учреждением, согласно проекту, являлась Императорская комиссия о сохранении исторических памятников.

В 1903 г. при Министерстве внутренних дел была создана комиссия по пересмотру «Строительного устава», несколько позже — в 1904, 1908 гг. — комиссии по пересмотру действующих постановлений об охране древних памятников. Разработка, обсуждение проекта нового закона и совершенствование законодательства по сохранению памятников старины проходили в различных ведомствах, прежде всего в Министерстве внутренних дел, вплоть до начала Первой мировой войны. В 1908 г. министр внутренних дел П. А. Столыпин обратился к министру иностранных дел А. П. Извольскому с просьбой выписать через русские посольства за границей «важнейшие образцы» законодательств, касавшихся охраны памятников древности стран Западной Европы.

К 1917 г. Россия не имела ни стройной государственной системы охраны древностей, ни закона о запрещении вывоза культурных ценностей из страны, ни комплекса законодательных мер, регламентирующих сохранность памятников старины, находившихся в частной собственности. Одна из основных причин этого — слабость государственных структур и бессилие верховной власти.

Содержание и характер охранного законодательства в СССР.

Социально-политическая ситуация в стране после февральских событий 1917 г. характеризовалась нестабильностью, анархией и хаосом. Отсутствие закона о запрещении вывоза культурных ценностей за границу привело к утечке за пределы страны огромного количества национальных реликвий.

Проблема вывоза ценностей из страны стояла настолько остро, что вызвала резкий резонанс в общественных кругах. 4 марта 1917 г. на квартире Максима Горького в Петрограде собрались представители художественной интеллигенции. На повестке дня стоял один вопрос — как спасти памятники старины от разрушения и вывоза за пределы России. Необходимость разработки подобных мер была признана также Временным правительством и Петросоветом.

Группа деятелей культуры во главе с Горьким отныне была легализована и начала деятельность по разработке проекта закона о запрещении вывоза культурных ценностей. «Горьковской комиссией» (именно под таким названием она упоминается в специальной и популярной литературе)

был подготовлен текст воззвания, подписанного исполкомом Петросовета. Это воззвание, опубликованное 8 марта 1917 г. в газете «Известия Петроградского Совета рабочих», было документом, исходившим от новой власти и провозглашавшим ее отношение к наследию прошлого.

Этот документ, фактически не имевший никакой юридической силы, был крайне необходим в период полного правового вакуума, ведомственного бездействия и растерянности в обществе.

«Горьковская комиссия», просуществовавшая очень недолго — с 4 марта до 11 апреля 1917 г., так и не сумела решить свою главную задачу — разработать проект закона о запрещении вывоза культурных ценностей за пределы страны.

В советской истории охраны культурного наследия первые послереволюционные годы оценить однозначно очень сложно. Это было начало долгого и трудного для страны времени, когда культура, тесно связанная с идеологией, испытывала на себе давление правящей партии.

С первых же дней октябрьских событий законотворческая деятельность правительства была сконцентрирована на ликвидации частной собственности. Это, конечно, коснулось и памятников старины. Одним из первых документов, принятых II съездом Советов в октябре

1917 г., был Декрет о земле, согласно которому все помещичьи и купеческие земли передавались в распоряжение волостных земельных комитетов и уездных советов «со всем живым и мертвым инвентарем, со всеми постройками и принадлежностями».

На ликвидацию частной собственности был направлен декрет

от 20 августа 1918 г. «Об отмене права частной собственности

на недвижимость в городах», что привело к конфискации дворцов

и особняков. Общую тенденцию отражал и декрет от 13 июля 1918 г. «О конфискации имущества низложенного Российского императора и членов бывшего Российского императорского дома».

Отношения государства и церкви отразились в декрете от 20 января 1918 г. «О свободе совести, церковных и религиозных обществ», согласно которому церковь была отделена от государства. С этого документа начинается процесс уничтожения церковной собственности. 12 апреля 1918 г. был издан декрет «О памятниках республики». Он проиллюстрировал «переплетение», казалось бы, двух такихдалеких друг от друга областей, как политика и охрана памятников.Кроме того, это стало началом широкомасштабной работы по сооружениюмонументов, известной как «монументальная пропаганда».Декрет касался памятников монументальной скульптуры, которыебыли наполнены ярким идейным содержанием, как никакие другиеисторико-культурные объекты. Именно такие объекты всегда были символамигосударственной власти.

Декрет «О памятниках республики» предписывал: «Памятники,

воздвигнутые в честь царей и их слуг и не представляющие интереса

ни с исторической, ни с художественной стороны, подлежат снятию».

На месте демонтированных памятников предполагалось установить монументы «известным учителям социализма и деятелям международной

революции, а также художникам и музыкантам». Список памятников,

которые необходимо было демонтировать, определяла специальная

комиссия, в которую вошли представители Наркомпроса, Комиссариата

имуществ республики.

В августе 1919 г. была утверждена Коллегия изобразительного искусства Наркомпроса. Все проекты рассматривались членами коллегии и затем «поступали на суд народных масс». Главной идеей кампании была доступность памятников массам.

Первые законодательные документы 1917—1918 гг., направленные на ликвидацию частной собственности, отразили важнейшую тенденцию времени — стремление нового правительства сосредоточить максимум ценностей в своих руках. Национализация — одно из основных

направлений внутренней политики советского правительства —коснулась и памятников старины. Законодательные документы первых месяцев существования советского государства стали основой для разработки специальных декретов о сохранении наследия.

19 сентября 1918 г. был утвержден декрет СН К «О запрещении вывоза и продажи за границу предметов особого художественного и исторического значения».

5 октября 1918 г. был издан декрет СН К «О регистрации,

приеме на учет и охранении памятников искусства и старины, находящихся во владении частных лиц, обществ и учреждений», определивший основы государственной охраны памятников. Во-первых, этот документ объявлял первую государственную регистрацию вcex монументальных и «вещевых» памятников искусства и

старины виде как целых собраний, так и отдельных предметов, в чьем бы владении они ни находились. Государство, таким образом, становилось владельцем информации о всех культурных ценностях, «недвижимых»

памятниках старины.

Во-вторых, государство устанавливало жесткий контроль за всеми историческими объектами. Владельцам коллекций выдавались особые охранные грамоты. Принятые на учет памятники искусства и старины нельзя было продавать, вывозить, а также перестраивать или ремонтировать без особого разрешения Комиссариата народного просвещения.

Если памятникам или коллекциям грозила опасность от небрежного отношения владельцев или «вследствие невозможности для владельцев принять необходимые меры охраны... принятые на учет монументальные памятники, собрания и отдельные предметы могли быть принудительно отчуждены или переданы на хранение в ведение государственных органов охраны». Это прежде всего касалось памятников, владельцы которых покинули страну. Коллекционеры, оставшиеся в России, должны были не позднее месяца со дня опубликования декрета предоставить сведения о принадлежавшим им памятниках искусства и старины. Инструкция к этому декрету уточняла права собственников культурных ценностей. Владелец, которому выдавалась охранная грамота от государства, должен был составить инвентарную опись своей коллекции. З а государственными учреждениями закреплялось право проверить эту опись. Сама коллекция оставалась на попечении владельца, он фактически являлся ее хранителем. Наиболее крупные собрания национализировались, на их основе создавались художественные музеи.

Логическим продолжением декрета от 5 октября 1918 г. стал декрет СН К от 5 декабря 1918 г. «О б охране научных ценностей». Научному отделу Наркомпроса предписывалось принять необходимые меры по учету и охране научных музеев, кол лекций, кабинетов, исследовательских установок и приборов.

Уже с первых месяцев существования советской власти стало очевидно, что ее стремление сконцентрировать в своих руках максимум культурных ценностей имеет достаточно простое объяснение. Культурные ценности рассматривались как своеобразная валюта, с помощью которой можно было решать острые экономические, социальные и даже международные проблемы. С первых лет советской власти началась распродажа культурных ценностей на государственном уровне. В начале 1920-х годов распродажа культурных ценностей была связана с деятельностью Антикварного экспортного фонда, возглавляемого Максимом Горьким. Уникальные вещи («уники», согласно терминологии 1920-х годов) в большинстве своем были сохранены. Они вливались в фонды крупнейших музеев, становились основой новых собраний, доступных широким слоям населения. Но вместе с «униками» из усадеб и особняков, покинутых бывшими владельцами, вывозилось огромное количество вещей, характеризовавших бытовую культуру эпохи. Они направлялись в Государственный музейный фонд, скапливались в его складских помещениях

В 1927 г. правительством было решено расформировать ГМФ , организовав распродажу хранившихся в нем ценностей.

В законодательстве по охране памятников искусства и старины первых лет советской власти большое место отведено «вещным», «движимым» культурным ценностям. Именно этой части культурного наследия в основном и были посвящены декреты правительства 1918 г. И хотя декрет от 3 октября 1918 г. предписывал регистрировать как «вещные», так и монументальные («недвижимые») памятники, приоритет все-таки был отдан культурным ценностям, которые могли быть вывезены, проданы, спрятаны, уничтожены.

В декрете ВЦИ К от 27 декабря 1921 г. «О ценностях, находящихся в церквях и монастырях» все имущество церквей и монастырей

подразделялось на три части:

•— имущество историко-художественного значения, подлежавшее исключительному ведению Народного комиссариата по просвещению;

— имущество материальной ценности, подлежавшее выделению в Гохран Р С Ф С Р ;

— имущество обиходного характера, «где оно еще сохранилось», подлежавшее атрибуции в Наркомпросе во избежание «неорганизованных продаж или передач верующим».

Изъятие ценностей из церквей и монастырей проходило на протяжении 1920-х годов, но важнейшей вехой в этом процессе принято считать начало 1922 г. — время издания декрета ВЦ И К «О порядке изъятия церковных ценностей, находящихся в пользовании групп верующих». Ситуация жесточайшего голода в стране была использована государством для окончательной ликвидации церковной собственности.

В Ы В 0 Д Ы

Законодательство по охране памятников

искусства и старины первых послереволюционных лет было неотделимо от экономической и политической ситуации в России. Первые документы общегосударственного масштаба (декреты о земле, об отмене права частной собственности на недвижимость в городах, об отделении

церкви от государства), обосновывавшие национализацию частной собственности, коснулись и культурного наследия. Усадьбы, особняки с оставленными в них культурными ценностями переходили в собственность государства. В 1918 г. начался процесс ликвидации церковной

собственности.

С момента создания в 1920 г. Главполитпросвета во главе с Н. К. Крупской можно говорить о цензуре в области культуры. Главной особенностью политики нового правительства по отношению к памятникам и музеям стала д е к л а р а т и в н о с т ь . Провозглашавшиеся

принципы охраны культурного наследия были далеки

от их реального воплощения. Особенно отчетливо это видно по законодательству тех лет. Претворение в жизнь некоторых позитивных декретов было крайне затруднено.

Именно конец 1920-х — начало 1930-х годов вполне обоснованно считают одним из пиков процесса разрушения культурного наследия, причем под воздействием отнюдь не

природных катаклизмов, а правительственной политики.

Охрана памятников старины, начиная с 1921 г., имела совершенно иную экономическую основу. Ее принципами были хозрасчет и самоокупаемость, что, в свою очередь, предполагало существование децентрализованной

системы финансирования. Вся тяжесть расходов на памятники и музеи должна была лечь на региональный бюджет, а ответственность за их сохранность — на местные исполкомы. В соответствии с декретом ВЦИ К и СН К от 7 января 1924 г. «О б учете и охране памятников искусства, старины и природы» функции охраны памятников зодчества возлагались на губернские и областные исполнительные комитеты. Наркомпрос предоставлял в каждый

регион особые списки памятников, охрана которых возлагалась на местные органы власти. В инструкции к декрету были детально охарактеризованы охранные меры, касавшиеся различных видовых групп наследия: памятников зодчества, археологии, природы, музейного имущества. В этом документе впервые был поставлен вопрос об охране парков и садов (прежде всего усадебных), имевших историко-художественноезначение. Ремонт, рубка, подсадка деревьев в подобных садах

могли осуществляться только с разрешения Наркомпроса.

Часть памятников была оставлена на государственном бюджете, большинство переводилось на региональный. Впоследствии составленные списки не раз корректировались в сторону сокращения числа историко-культурных объектов и музеев государственного значения. Об этом свидетельствует декрет ВЦИ К и СН К от 14 сентября 1925 г. «О передаче в ведение местных исполнительных комитетов музейных и художественных

учреждений местного значения». Начался процесс перерегистрации памятников как в центре, так и на местах с целью выявления наиболее ценных из них, что на самом

деле означало ранжирование культурного наследия и выделение и сохранение только «уников». Процесс имел не только экономическую, но и политическую подоплеку.

Законодательно это было обосновано декретом ВЦ И К и СНК от 8 марта 1923 г. «О б учете и регистрации предметов искусства и старины» , который предписывал выявлять памятники «исключительно музейного значения»; не признанные таковыми снимались с учета, возвращались владельцам, многое шло на продажу.

Декрет СН К от 19 апреля 1923 г. «О специальных средствах для обеспечения государственной охраны культурных ценностей» предоставлял Наркомпросу право получать доходы от взимания входной платы в музеи, от продажи изданий. Музеям было разрешено сдавать в аренду земельные участки, строения, не представлявшие большой историко-художественной ценности.

Утилитарное, прагматическое отношение государства к памятникам искусства и старины постепенно одерживало верх над их художественно-эстетическим, романтическим восприятием.

В марте 1924 г. на основании декрета «О выделении и реализации госфондового имущества» музеи через антикварные магазины и аукционы получили право продавать свои ценности, не имеющие исторического

значения и не входящие в основной состав коллекций.

Работа по ранжированию культурного наследия продолжалась в течение 1920-х годов, в планах Наркомпроса стояла задача «разобраться в учтенных памятниках, дифференцировать отношение к ним».

Перерегистрация памятников искусства и старины сыграла положительную роль в разработке методики выявления, учета и изучения памятников, однако привела к четкому ранжированию культурного наследия, что в конечном счете означало охрану только «уников».

Постановлением ВЦИ К и СНК от 20 августа 1928 г. «О музейном строительстве в Р С Ф С Р » перед музеями, идеологическое руководство которыми предлагалось усилить, были поставлены следующие

задачи:

— участие в изучении «естественных производительных сил страны»;

— усиление музейной работы в культурно-исторической области в направлении изучения революции, рабочего движения и быта трудящихся;

— содействие индустриализации, развитию сельского хозяйства и кустарных промыслов;

—- участие в процессе поднятия культурного и хозяйственного уровня развития отсталых народностей и национальных меньшинств;

— участие в работе по укреплению обороны страны и осуществлении других задач социалистического строительства.

Начало 1930-х годов ознаменовано переломом в исторической науке. Это отразилось в документе Политбюро ЦК ВКП(б) «О восстановлении исторических факультетов вузов» (март 1934 г.) и в постановлении СН К С С С Р и Ц К ВКП(б) «О преподавании гражданской истории в школе» (май 1934 г.).

Изменения произошли и в системе государственного контроля над

памятниками искусства и старины. В 1932 г. при Президиуме ВЦИК

был создан Междуведомственный комитет по охране памятников революции и культуры. Одной из обязанностей комитета было наблюдение за выполнением постановлений правительства в сфере охраны памятников. В 1936 г. был создан Всесоюзный комитет по делам искусств при СнК С С С Р. При комитете существовало Управление по охране памятников, которое занималось в основном музеями и памятниками союзного значения. 10 августа 1933 г. было издано постановление ВЦ И К и СН К Р С Ф С Р «О б охране исторических памятников».

Обратим внимание на термин «исторические памятники». Он означает всю совокупность охраняемых объектов: это «памятники революционного движения, крепостные сооружения, дворцы, дома, связанные с историческими событиями и лицами, монастыри, церкви и другие здания».

Аналогичное постановление ВЦИК и СНК от 10 февраля 1934 г., посвященное вопросу охраны археологических памятников, стало ответом на многочисленные обращения ученых в государственные учреждения о необходимости сохранения археологического наследия. Одной из важных задач объявлялась подготовка списка памятников, подлежащих государственной охране. В октябре 1929 г. решение этой задачи было поручено Центральным государственным реставрационным мастерским.

1930-е годы — самые мрачные страницы летописи охраны культурного наследия, начиная с петровских времен. Хроника разрушений этого периода необычайно насыщенна. Отсутствие финансирования, паралич государственной памятникоохранительной системы, идеологическое ранжирование объектов старины — все это достаточно известные причины сложившейся ситуации, корень которых — культурная политика правительства — противоречивая, непоследовательная, декларативная, находящаяся под неуклонным контролем руководящей партии. Правительство и партия большевиков сняли с себя ответственность за сохранность культурного наследия, переложив ее на местные органы власти с их скудным бюджетом. Вместе с тем именно по их указаниям «в установленном порядке» разрушались, перестраивались усадьбы, особняки, храмы и монастыри — то, что не укладывалось в жесткие рамки политической доктрины.

Тем не менее именно в 1930-е годы произошли перемены

в отношении к историческому прошлому России: изданы два постановления

правительства об охране исторических и археологических памятников,

В 1948 г. появился общий список российских памятников,

который периодически корректировался.

27 июня 1941 г. Ц К ВКП(б) и СН К С С С Р приняли постановление «О порядке вывоза и размещения людских контингентов и ценного имущества».

Уникальные коллекции Русского музея, Эрмитажа, Третьяковской

галереи, Троице-Сергиевой лавры в целом были спасены.

В годы войны определились специфические направления деятельности

по охране культурного наследия. С началом наступательных операций

советских войск начались учет и фиксация произведенных немцами

разрушений. Этому были посвящены приказы Наркомпроса Р С Ф С Р —

«О б учете разрушений, нанесенных немецкими оккупантами музеям

и памятникам революции, истории, культуры» (9 марта 1942 г.) и «Об упорядочении учета разрушений, нанесенных фашистскими оккупантами музеям и памятникам» (27 марта 1942 г.). Правительством была создана временная комиссия при Комитете по делам искусств во главе с И. Э. Грабарем, в задачи которой входили обследование и фиксация разрушений. Таким образом, уже в военные годы шла подготовка к реставрационным работам. В конце 1942 г. при Совнаркоме С С С Р была образована Чрезвычайная государственная комиссия по учету разрушений и ущерба, причиненного оккупантами, в состав которой вошли известные деятели культуры, писатели и журналисты.

В октябре 1943 г. было издано постановление СН К С С С Р

о восстановлении дворцов-музеев и парков в пригородах Ленинграда.

В 1942 г. Наркомпросом было издано

методическое письмо «О сборе, учете и обработке материалов о памятниках

и памятных исторических местах Великой Отечественной

войны». В круг охраняемых государством объектов включались:

— места крупных сражений, имевших большое значение в разгроме

врага (под Москвой, Ростовом, Калинином, Можайском и др.);

— места боев и подвигов небольших подразделений и отдельных

бойцов;

-— места стоянок и героических действий партизан;

— места казней и пыток советских патриотов;

— здания и места, связанные с деятельностью выдающихся командиров,

политработников и бойцов;

— места в тылу, где происходили выдающиеся события, связанные

с проявлением доблести и геройства патриотов;

— братские могилы и могилы особо отличившихся советских бойцов.

Собранные в те годы материалы о памятниках Великой Отечественной

войны сыграли важную роль в подготовке законодательных актов

послевоенного времени.

1946—1953 гг.

Сразу же после войны, с выходом специального постановления

(от 1 ноября 1945 г.) «О восстановлении городов России» началось возрождение промышленных предприятий, транспортных систем, жилого

фонда Смоленска, Вязьмы, Новороссийска, и др.

18 февраля 1946 г. вышло постановление СН К С С С Р «О взятии воинских могил на учет и, их благоустройстве ».

Многочисленные утраты уникальных архитектурных объектов, среди которых большинство составляли культовые памятники, вызвали к жизни важный законодательный документ — постановление Совета министров Р С Ф С Р от 22 мая 1947 г. «О б охране памятников архите к ту ры » .

В этом постановлении дается определение архитектурного наследия

как «достояния республики»: «Считать неприкосновенным историко-

художественным наследием национальной культуры и достоянием

республики, подлежащим государственной охране, произведения древнерусского зодчества: кремли, крепости, древние сооружения, монастыри, дворцы, архитектурные ансамбли усадеб, садово-парковые насаждения и отдельные здания гражданского и культового назначения, а такжесвязанные с ними декоративные убранства».

Постановление 1947 г. было важным подготовительным этапом

в разработке нового постановления Совета министров С С С Р от 14 октября

1948 г. «О мерах улучшения охраны памятников культуры». Этот документ определил стратегию охраны культурного наследия

на долгие годы, вплоть до настоящего времени.

Согласно постановлению, непосредственная охрана памятников

возлагалась на местные органы власти (советы министров автономных

республи