КРЫМСКИЙ СОВЕТ ОБОРОНЫ,

Или

ТВОРЧЕСКОЕ ЗАВЕЩАНИЕ

ГЛАВНОГО КОНСТРУКТОРА

ТЯЖЕЛЫЙ ПОНЕДЕЛЬНИК

НА ДАЧЕ ЦАРЯ

НА ДАЧЕ ВОЖДЯ

КОНЦЕПЦИЯ В.Н. ЧЕЛОМЕЯ

КОНЦЕПЦИЯ М.К. ЯНГЕЛЯ

РЕШЕНИЕ ПРИНЯТО

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ АККОРД

НЕСОСТОЯВШЕЕСЯ КУПАНИЕ

ПОСЛЕ СОВЕТА ОБОРОНЫ

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

ОТ АВТОРОВ

ПРИНЯТЫЕ СОКРАЩЕНИЯ

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

ТЯЖЕЛЫЙ ПОНЕДЕЛЬНИК

28 августа 1969 года в Крыму, на бывшей даче Сталина - Верхней Сосновке, расположенной в горах над городом-курортом Ялтой, состоялось заседание высшего органа страны, ведавшего военной политикой - Совета Обороны СССР. На повестку дня был вынесен один единственный вопрос - выбор направления развития боевого ракетостроения. По существу, это был открытый конкурс двух Главных конструкторов ведущих проектных организаций Советского Союза - В.Н. Челомея и М.К. Янгеля.

На Совете Обороны они представляли свои концепции, свое видение будущего самого грозного военного оружия - межконтинентальных баллистических ракет стратегического назначения.

Дата и место заседания, очевидно, не были случайными. Конец августа, преддверие прекрасного времени года - бархатного сезона, и лучшей возможности не придумаешь, когда можно прекрасно сочетать государственную деятельность с приятным отдыхом.

Поскольку подготовка к Совету Обороны проходила в обстановке строжайшей конспирации, то в конструкторском бюро об этом знали только лишь потому, что Главный дал указание подготовить тезисы, которые в трех экземплярах и были отправлены в Москву в Министерство общего машиностроения. О сроках же, а тем более месте проведения заседания, никто ничего не знал. М.К. Янгель в это время находился в Москве и, готовясь к Совету Обороны, работал над первым экземпляром тезисов в своей манере: читал, размышлял, черкал, делал поправки, дописывал, развивая изложенные предложения.

В пятницу в конструкторское бюро неожиданно поступило от М.К. Янгеля указание срочно выехать в Министерство общего машиностроения инженеру
М.А Онищенко, входившему в группу проектантов, готовивших тезисы выступления Главного. Как оказалось, он был самым младшим - старшим инженером по должности в этой группе. Поэтому выбор М.К. Янгелем помощника на столь ответственное совещание вызвал удивление у участников подготовки тезисов. Ведь каждый из них был не прочь поприсутствовать на таком эпохальном событии. Решение Главного так и осталось для всех загадкой. Возможно, свою роль сыграло то, что инженер "ходил" в исполнителях тезисов (по правилам ведения документации тот, кто сдает материалы в печать, числился их исполнителем). Впрочем в выборе Михаилом Кузьмичом помощника на столь ответственное совещание не было ничего необычного. Делать ставку на конкретного исполнителя было, как уже отмечалось выше, неписанным правилом.
Не изменил Главный ему и на сей раз. А исполнителями в то время, в основном, была молодежь. Может быть, он вспомнил, как хорошо справился
М.А. Онищенко с его неожиданным поручением выступить на высоком совещании при рассмотрении проекта Главного конструктора П.Ф. Зубца. Но главное, конечно, не в этом. Ближайшие дни покажут, что чутье не подвело руководителя конструкторского бюро. Инженер с новой неожиданной ролью справится успешно и будет хорошим помощником Михаилу Кузьмичу в эти сложные и трудные дни, связанные с подготовкой и участием в работе Совета
Обороны.

Следует отметить, что на момент получения команды однозначно причину спешного вызова не сообщили, а лишь намекнули, что на месте надо разобраться в создавшейся ситуации. А она, как оказалось, была очень непростой. Не знал командируемый инженер, что в ближайшие дни волею судьбы ему предстоит стать участником одного из важнейших совещаний в истории боевой ракетной техники, во многом определившего пути ее развития.

Приехав утром в понедельник к началу рабочего дня прямо с Курского вокзала в министерство, М.А. Онищенко позвонил из бюро пропусков начальнику
отдела, курировавшего янгелевское конструкторское бюро, слывшему человеком добрым и с юмором, ко всему подходившим со смешной стороны, но из тех у кого каждое второе слово нецензурное.

- Закажите, пожалуйста, мне пропуск, - попросил инженер.

На что последовала мгновенная реакция:

- Пошел на...

- Но меня вызвал Михаил Кузьмич, - промолвил в ответ опешивший инженер.

- А, если это сам Михаил Кузьмич, то это меняет дело, - резюмировал министерский клерк.

Оказавшись в министерстве, инженер сразу вспомнил слова, которыми его напутствовал начальник отдела в Днепропетровске.

- Поезжай, там бардак и надо помочь Главному навести порядок.

Попав в обстановку полнейшей неразберихи, он сразу понял, что ситуация, предшествовавшая заседанию Совета Обороны, для Главного конструктора оказалась очень сложной. Чувствовалось, что в руководящих сферах Министерств обороны и общего машиностроения, а также Комиссии по военно-промышленным вопросам, ведавших ракетной техникой, сложилось мнение в пользу предложений В.Н. Челомея. Атмосфера была явно недоброжелательной. Даже многие клерки, несмотря на огромный авторитет М.К. Янгеля, позволяли себе дать понять, что он проиграл. Начались различного рода намеки, обсуждения, Главного всячески старались завести, а порой и просто обидеть. Дело дошло до того, что во время телефонного разговора, парируя выпады очередного "доброжелателя", М.К. Янгель вынужден был раздраженно заявить:

- Я о стране волнуюсь прежде всего, а вы...

А затем одно за другим последовали два совершенно неожиданных события. И если первое из них списали на невнимательность сотрудников министерства, комплектовавших демонстрационные материалы, то другое иначе, как попытку сорвать доклад Главного конструктора, расценить было нельзя.
По сути, это была чистой воды провокация. Исходила она от одного из руководящих работников Министерства общего машиностроения. Последнее станет известно буквально через два-три часа, а пока предстояло выяснить, какие нужно сделать исправления на плакатах. Не успел инженер еще полностью вникнуть во все детали полученного задания, как срочный звонок по спецсвязи из Днепра. Заместитель М.К. Янгеля сообщает, что нужно на ряде плакатов сделать новые исправления, так как переданные ранее данные, оказывается, тоже не верны М.К. Янгель явно раздражен. В это время он как раз разговаривал на повышенных тонах с кем-то из "недремавших" оппонентов. Услышав об очередных уточнениях, Главный не сдержался и допустил непристойные выражения в адрес сотрудников собственного конструкторского бюро, чего никогда в нормальной обстановке не мог бы себе позволить.

Между тем события начали развиваться весьма стремительно. Не успел инженер сделать необходимые изменения на плакатах и сдать их на хранение, как ответственный работник министерства сообщил, что по указанию Михаила Кузьмича он будет сопровождать Главного на Совет Обороны, и что сегодня же они вылетают самолетом. Инженер делает попытку отказаться от столь неожиданного ответственнейшего поручения. Но передающий указание советует ему не терять времени, а пойти лучше в столовую подкрепиться, поскольку никто не знает, какие команды и когда последуют дальше.

Перекусив, инженер приступает к сбору документов, которые необходимо взять с собой. Приносят опечатанный уже тубус с плакатами и опись содержащихся в нем вложений. Но в описи нет их названий, а есть только ничего не говорящие учетные номера.

Инженер в такой ситуации реагирует на предложение естественным образом.

- Я тубус не возьму. Это "филькина грамота".

Кто гарантирует сколько там и каких плакатов? Если что не так, кто отвечает?

- Если будут не все нужные плакаты, тогда назовешь меня прилюдно му...ком, - последовал ответ работника министерства.

- Но еще нужен первый экземпляр тезисов, над которым работал Михаил Кузьмич. Где они?

- Возьмешь на участке в первом отделе, там хранятся все секретные документы, связанные с подготовкой к Совету Обороны.

Как сразу обнаружилось, это был хитрый маневр, так как когда инженер обратился по указанному адресу, то начальник первого отдела "сразил", что называется, наповал:

- Первый экземпляр отправили из министерства и сделано это по указанию свыше. А куда увезли - неизвестно.

- Но ведь Вам высылали три экземпляра, - пытается разобраться в создавшейся ситуации инженер, - где они?

- Они у главного специалиста министерства, курирующего ваше конструкторское бюро.

Ничего не поделаешь. Время не терпит. Инженер отправляется по министерским коридорам в очередной кабинет, где узнает совершенно ошарашивший его факт, что второй и третий экземпляры тезисов уже более десяти дней назад как отправлены на уничтожение. И единственный совет: вернуться в первый отдел, возможно они еще там. "Положение хуже губернаторского". С минуты на минуту надо уезжать на аэродром, а самый важный материал, на основе которого будет строиться выступление Михаила Кузьмича, отсутствует. И даже, как знать, вообще существует ли уже? В первом отделе его провели в комнату, где показали на два больших мешка до предела набитых секретными бумагами, ждавшими своей очереди на сожжение. И среди этого вороха "макулатуры" надо найти один единственный, но самый необходимый документ.

В нормальной обстановке на такую процедуру потребовался бы целый день. Поскольку другого выхода не было, инженер "уложился" в сорок минут. Что испытал он, увидев, наконец, в ворохе бумаг ждавшие свою судьбу тезисы, можно только догадываться.

Таким образом, дополнительно к тубусу с чертежами появился еще один специальный портфель с документами. Естественно, нужна охрана. Но в просьбе дать сопровождающего отказывают в грубой форме и предлагают спуститься вниз к входу в министерство, куда вскоре должна подойти машина.

Вот тут-то и вспомнил инженер слова об обстановке в министерстве, которыми его напутствовали в конструкторском бюро. В обычных условиях перевезти документ с грифом "секретно" из организации в организацию даже в одном городе не разрешали без сотрудника спецохраны. А в данном случае речь шла о нескольких документах, содержащих стратегию развития ракетной техники с грифом "особой важности". И все предельно просто: забирай, пожалуйста, и отвечай персонально.

У подъезда уже прогуливался главный специалист первого главка министерства В.Ф. Давыдов. Оказывается, он тоже примыкает к команде М.К Янгеля в качестве наблюдателя. Быстро обменялись мнением, как себя вести в создавшейся ситуации в связи с отсутствием экземпляра тезисов с пометками Главного. Инженер наотрез отказывается от "права" сообщить своему руководителю о случившемся факте, тем более, что он-то к таинственному исчезновению совершенно непричастен. Ведущий специалист министерства обещает выполнить эту труднейшую миссию.

Едва лишь успели договориться о распределении ролей, как подъехала

"Волга". Рядом с водителем сидел М.К. Янгель. С трудом втиснули огромный тубус с чертежами. Спереди он оказался на плече Главного, а сзади его держал инженер.

Машина тронулась. Маршрут Внуково, правительственный аэродром.

Михаил Кузьмич явно не в духе, чем-то взволнован, почти "рычит",
что на него непохоже. Переглянувшись, сопровождающие решили попытаться отвлечь его анекдотами. Маневр удался. Из пассивного слушателя Главный превратился в активного участника разговора и сам начинает рассказывать анекдоты. Как нельзя кстати, путь далекий, около часа езды. Но вот скоро уже и Внуково. М.К. Янгель вроде бы пришел в себя. Инженер толкает рукой своего министерского собрата и кивком дает знать, что пора начинать.

На непредвиденное, неприятное известие Михаил Кузьмич отреагировал обреченно, схватившись руками за голову:

- Мне п...ц, они уже знают все, о чем буду говорить.

Потом, немного подумав, добавил:

- Хана. Это кто-то копает.

Однако мгновенно вспыхнув, как-то сразу неожиданно быстро успокоился.
В это время автомашина, минуя беспрепятственно все запретные кордоны, уже подъехала к стоявшему на летном поле серебристому комфортабельному лайнеру ТУ-134А - новинке воздушного флота страны, и Главный дал команду садиться в самолет.

Да, нелегким выдался понедельник 25-го августа 1969 года для М.К. Янгеля и его помощников. Недаром говорят: "Понедельник - день тяжелый".

В переднем салоне уже заняла свои места прибывшая заранее делегация В.Н. Челомея, поэтому М.К. Янгель и приехавшие с ним сопровождающие расположились в заднем салоне. Сразу бросился в глаза разный уровень представительства. В свите В.Н. Челомея - два ведущих специалиста в достаточно высоком ранге начальника отдела. У М.К. Янгеля - только один старший инженер. Но это был стиль работы. Главный, как уже было сказано, любил иметь дело с непосредственными исполнителями.

В самолете размещаются и другие приглашенные участвовать в заседании Совета Обороны. Куда держит путь столь представительное общество никто не объявляет. Оторвавшись от взлетной полосы, самолет быстро набрал высоту. Судя по сменяющимся внизу картинам ландшафта, курс лежит на юг.

Во время полета М.К. Янгель беседует с главным конструктором шахты Е.Г. Рудяком и в очередной раз пытается уговорить его отказаться от газодинамического старта ракеты из шахты по направляющим, а принять его, Янгеля, идею минометного старта. Но и на сей раз никакие доводы и убеждения
не производят впечатления на упрямого Е.Г. Рудяка. Через два дня он выступит на Совете Обороны против точки зрения М.К. Янгеля. Расплата за технический консерватизм, содержавшийся в позиции Е.Г. Рудяка, не заставит себя ждать.

Между тем самолет пошел на посадку, приземлившись в Симферополе, Непосвященным стало ясно, что Совет Обороны будет проходить в Крыму.
Но где? Крым велик и неповторим.

К самолету быстро подъезжают несколько черных правительственных
"Чаек" и комфортабельный автобус специальной конструкции - ЗИЛ-118 "Юность". В нем открывались не только все окна, но и, как сразу отметили прибывшие, крыша тоже была "со стриптизом". В общем, максимум удобств в условиях жаркого лета. Автобус предназначался только для главных конструкторов и первых лиц других организаций. Всем остальным предназначались "Чайки".

НА ДАЧЕ ЦАРЯ

На летном поле около самолета уже находился расторопный помощник-референт М.К. Янгеля, фактически выполнявший роль гражданского ординарца и никакого отношения к техническим вопросам не имевший. У Главного по-прежнему оставался один технический советник-инженер, которого он стал называть тезкой, поскольку тот тоже был Михаилом.

Теперь уже втроем они сели в первую "Чайку", шедшую сразу за эскортом мотоциклов сопровождения с эффектными мигающими сигналами. За первой "Чайкой" следовало еще пять таких же черных лакированных лимузинов. В них разместились остальные "клерки" - технические помощники других делегаций. И опять та же ситуация: куда везут - неизвестно.

Первая остановка за Ялтой возле главного корпуса санатория ЦК КПСС, широко известного как Нижняя Ореанда. Здесь в феврале 1945 года состоялась историческая конференция глав правительств трех держав антигитлеровской коалиции - И.В. Сталина, Ф. Рузвельта и У. Черчилля. Встречает главный врач привилегированной здравницы. Никакой охраны не видно. Вышли из машины. Референт подошел к руководителю санатория и на всякий случай, как бы между прочим, из любознательности, осведомился - есть ли в корпусе свободные номера, чтобы на случай непредвиденных обстоятельств можно было бы остановиться. Буквально через считанные часы станет ясно, насколько опытен был этот умудренный служебными обязанностями человек.

Поехали дальше. По извилистой горной дороге минут через двадцать прибыли в курортное место - Нижнюю Сосновку, к бывшему дворцу царя Александра Первого.

Открывавшаяся картина поражала воображение. Красивое здание внешне напоминало бутон цветка, из каждого лепестка которого, являвшегося дверью номера, был выход прямо на лужайку перед дворцом. А вокруг шести-семиметровое кольцо розария, еще дальше сад. За деревьями просматривалась прекрасная перспектива. В лучах уже по-осеннему мягкого солнца спокойное неповторимое Черное море. Видны вдали спешащие "по своим делам" корабли. Место живописное, кругом все благоухает.

Однако до конца прочувствовать преимущества царской обители и окружавшей природы представителям Янгеля не удалось. Начавшиеся недоразумения в министерстве здесь нашли выражение в том, что им не хватило мест во дворце при размещении прибывших участников. Правда, это не был преднамеренный акт. Пока инженер сдавал на хранение документы, все уже было распределено. В роли квартирмейстера, принимавшего прибывших на "постой", выступал энергичный майор, синий цвет погон которого говорил сам за себя - работник органов Госбезопасности. Узнав, что три человека остались неразмещенными, он явно растерялся: как найти выход из создавшегося положения? А вдруг пожалуются? Вот тогда-то, как нельзя кстати, и оказалась предприимчивость референта, который объявил майору, что они остановятся в Нижней Ореанде. А пока надо было торопиться на другое "важное" мероприятие - не опоздать внутрь дворца, где в центральном зале стоял стол, удивлявший не только своими размерами, но и богатством представленных на нем угощений - закусок и фруктов, а также напитков на любой вкус.

За столом разместились все без исключения приехавшие - и руководители и свита. Однако, не сговариваясь заранее, в этот вечер никто не дотронулся до спиртного. Все и так были "пьяны" от чистейшего горного воздуха и окружающей обстановки.

После коллективного ужина - короткое "оперативное" совещание всей

делегации, на котором в интересах дела на ближайшие дни Главный меняет субординацию в своей команде.

- Со мной будет инженер. Вы же ему должны помогать, - обращается он к референту и ведущему специалисту министерства.

- Завтра день отдыха, но на всякий случай приезжайте утром.

Так инженер на ближайшие дни получил огромные полномочия, поскольку по занимаемым должностям его новые подчиненные находились намного выше в служебной иерархии. На совещания в Кремль и другие высокие инстанции Михаил Кузьмич ездил, обычно, с тем, кто находился у истоков рассматриваемого вопроса, независимо от занимаемой должности.

Так и на сей раз выбор пал на инженера потому, что тот являлся исполнителем текста подготовленных тезисов доклада. И это вовсе не значило, что не было других, в том числе и в ранге руководителей, также полностью компетентных в рассматриваемом вопросе.

Вновь испеченный "руководитель" в соответствии с новым положением занял место рядом с водителем "Чайки", когда возвращались на ночевку в Нижнюю Ореанду.

На следующий день утром обратились к главному врачу с просьбой отправить их в Нижнюю Сосновку для встречи с М.К. Янгелем и почувствовали, что руководитель санатория пребывает в каком-то замешательстве. Однако очень скоро причина такого поведения выяснилась. Оказалось все очень просто.

- Извините, но у меня нет "Чайки", а только "Волга".

Дело в том, что руководитель санатория до этого видел, что прибывшие передвигались на правительственной машине. А кто они такие, ему было неведомо. Это, конечно, добавило чувства собственного достоинства янгелевцам. На замену же автомашины охотно согласились, поскольку любой марки персональный автомобиль для них в этих условиях был роскошью.

При подъезде к месту назначения, на обочине, дорожный знак "кирпич". Значит въезд запрещен. Дополнительно дорога перегорожена шлагбаумом. Даже при желании правила не нарушишь. Сбоку будка с телефоном, а в ней молодой строгий человек в белой рубашке, жестом остановивший машину.

- Вы кто?

Инженер, как старший, назвал свою фамилию, имя, отчество.

- А кто с Вами?

- Члены делегации.

Быстро набрав нужный номер телефона, он получил команду пропустить.

Когда машина подъехала к дворцу Александра Первого и остановилась, вокруг нее, как из-под земли, выросло человек десять молодцев, мгновенно окруживших машину. И тут чей-то голос отчетливо произнес: "Свои". Оцепление также быстро исчезло. Но на протяжении всей поездки, как и в дальнейшем, документы никто нигде не проверял.

Решение Главного было предельно простым.

- Сегодня действуйте по своему плану, а завтра с двенадцати до двух готовимся к докладу.

Надо уезжать обратно. С просьбой о предоставлении машин обратились к майору, который вчера отправлял их в Нижнюю Ореанду. Объяснили ему ситуацию, возникшую утром.

- Да я каждому, если пожелаете, по "Чайке" дам. Вы не представляете, как меня вчера выручили.

Роскошный черный лимузин появился немедленно, поступив в полное распоряжение инженера и теперь уже и его "команды". Как выяснилось сразу же, марка автомобиля играла решающую роль. Отныне они передвигались только на "Чайке", и их никто никогда и нигде не останавливал.

Нагулявшись вдоволь по знаменитой набережной Ялты, решили для
усиления впечатления вернуться в санаторий морским путем. И тут ожидал

очередной сюрприз, связанный с их новым привилегированным положением. Все обладатели моторных лодок по разным причинам, но единодушно не хотели ехать в Нижнюю Ореанду: у одного мотор барахлит, у другого еще что-то. И только когда случайно выяснилось, что просители там живут, ситуация мгновенно изменилась.

- Вы бы сразу так сказали.

Желающих заработать деньги сразу оказалось более чем достаточно.

НА ДАЧЕ ВОЖДЯ

Утром следующего дня без всяких предварительных напоминаний на автостоянке возле санатория "Чайка" уже поджидала янгелевскую делегацию.

Ровно в двенадцать, как и было оговорено заранее, прибыли в Нижнюю Сосновку к ожидавшему их М.К. Янгелю. Расположились на небольшой лужайке, где были установлены стойки, на которых предполагалось развешивать плакаты. Инженер открыл тубус и, выложив плакаты на траву, приступил к операции их развешивания. Вот тут-то произошло то, чего он так боялся, отказываясь брать в министерстве запечатанный тубус.

Количество иллюстрированных материалов соответствовало описи, но вместо двух нужных, оказались посторонние, не имеющие не только никакого отношения к теме доклада, но и вообще другой организации. Это уже был предел в серии "недоразумений", преследовавших в последние дни. Если еще исчезновение тезисов с огромнейшей натяжкой пытались списать на случайность, пусть даже логически и не объяснимую, то подмена плакатов и именно по ракетам на твердом топливе - тематике, о которой М.К. Янгель хотел говорить и доказывать необходимость развития этого направления, - очень походила на звено в цепи продуманного заговора.

Увидев состоявшийся подлог, Главный буквально вскипел.

- Как ты мог допустить? Что мне теперь делать? Разве не понимаешь, чем все это может кончиться?- еле сдерживая себя, обрушился он на растерявшегося инженера.

- Понимаю. Но со мной много не разговаривали, не дали возможности и проверить содержимое, а потребовали, чтобы я взял подготовленный запечатанный тубус.

Наблюдавший эту сцену, не имеющий никакого отношения к технике помощник Главного мгновенно оказался рядом.

- Михаил Кузьмич, может подготовить приказ о наказании?

Это были трудные минуты в жизни инженера.

- Подожди. В любом вопросе нельзя рубить с плеча. Давай повременим с приказом, надо во всем разобраться. Впечатление такое, что меня кто-то в министерстве подставляет. Тезисы пропали, плакатов нет. Думаю, что это работает чья-то умелая рука. Все стоят, как побитые, с поникшими головами, удрученные происходящим. Первым пришел в себя Главный. Дав указание специалисту из министерства по приезде во всем разобраться, он предложил:

- Не будем вдаваться в панику, а давайте подумаем, как можно выкрутиться без этих плакатов.

Иллюстрационные материалы развешены. Михаил Кузьмич еще раз внимательно проанализировал их, сопровождая просмотр чтением тезисов. Задал несколько уточняющих вопросов, и после непродолжительного обсуждения и обмена мнениями "генеральная репетиция" была закончена. Верный своей системе, Михаил Кузьмич больше не обратится к тезисам, не станет прибегать к их помощи и во время выступления. Он будет высказывать свои мысли, сформировавшиеся в процессе длительных размышлений и поисков, свое

видение будущего направления развития боевой ракетной техники. Тезисы и плакаты - это только тот материал, который насыщал и подкреплял вынашиваемые идеи конкретными доказательствами реальности предлагаемого.

А настроение в янгелевском лагере препакостное. Не выходят из головы происшествия последних дней. Что за этим всем кроется? Посему во время обеда впервые даже попробовали "горячительные" напитки, которых всегда на столе было предостаточно.

Между тем содержание завтрашнего доклада М.К. Янгеля многих участников совещания держит в нервном напряжении. Ведь некоторым из них тоже предстояло выступить, и не просто, а высказать свою конкретную точку зрения на обсуждаемую проблему. Какую принять сторону, чтобы не проиграть в этой ситуации? Одно дело сложившееся мнение в столичных министерствах.
Но неизвестно настроение на самом верху тех, кому предстоит принимать решение. Чьи предложения и доводы будут более убедительны, перспективны и реальны - В.Н. Челомея или М.К. Янгеля?

Острота ситуации нашла выражение в беспрецедентном шаге руководителя Центрального научно-исследовательского института машиностроения, в ведении которого собственно и находились перспективы развития ракетной техники. Пытаясь узнать, о чем будет говорить М.К. Янгель, он пригласил инженера вечером прогуляться по благоухающему саду. Пикантность ситуации заключалась в том, что в обычных условиях между ними дистанция огромного размера и попасть инженеру на прием к директору очень и очень сложно.
Но ничего не поделаешь. В конкретной обстановке "Магомет идет к горе" и в процессе беседы начинает задавать наводящие вопросы о том, что думает Михаил Кузьмич по некоторым проблемам, представляемым на обсуждение. Набравшийся опыта в последние дни инженер был начеку и с честью отстоял секреты фирмы. На внешне безобидные попытки выяснить интересующее, отвечал квалифицированными уклончивыми ответами. А его уверенное поведение и внутренняя убежденность оказали, очевидно, как станет ясно из завтрашнего выступления собеседника сильное влияние.

Но впереди у янгелевской команды еще полсуток полных тревог. По свидетельству инженера, в эту ночь он почти не спал. В четверг утром, как и в предыдущий день, около санатория уже ожидала "Чайка". Система работала четко и без сбоев.

На сей раз ехать надо было не в Нижнюю, а в Верхнюю Сосновку. Это еще минут двадцать езды по извилистой горной дороге. Именно там в Верхней
Сосновке, на бывшей даче вождя всех народов, и должен был состояться
Совет Обороны. Вопреки утвердившимся представлениям дача являла собой довольно скромный дом. Как отмечали, обмениваясь произведенным впечатлением прибывшие, все было предельно просто. И если бы не сказали, что здесь был на отдыхе сам И.В. Сталин, то ни у кого бы и не возникло представления об этом сооружении как о правительственном, тем более предназначенном для особы самого высокого ранга. Скромный одноэтажный деревянный дом, чуть-чуть в стороне также одноэтажные служебные помещения, а на переднем плане ярко-зеленая ухоженная лужайка. И все вокруг наполнено щедрыми лучами южного солнца.

Непосредственная подготовка к заседанию Совета Обороны началась ровно в 11 часов с развешивания плакатов. Она напоминала обычную процедуру защиты студенческих дипломных работ, когда в целях экономии времени "на смену декораций" на одни и те же стойки с рейками крепится иллюстрационный материал двух выступающих, естественно, в обратной последовательности его использования. Поэтому на сей раз вначале были прикреплены янгелевские плакаты, а на них разместились челомеевские.

Напряженность атмосферы, царившая перед Советом Обороны, хоро-
шо чувствовалась в первую очередь по расположению участников заседания.

Члены челомеевской делегации стояли одной группой, янгелевской - другой. Даже представители ЦНИИмаша держались обособленно. И лишь один подполковник Рюмкин В.М., хотя и был выходцем из недр челомеевской системы, так как работал в военной приемке, несмотря на подчеркнутое резкое размежевание, не чурался стоять рядом с командой М.К. Янгеля, явно демонстрируя своим поведением, сторонником какого направления он является. Кстати, вскоре после этого совета ему присвоили очередное звание - полковника.

Съезд участников совещания был подчинен определенному церемониалу. Всех размещенных в Нижней Сосновке доставили все тем же комфортабельным автобусом специальной конструкции. Среди них - министр Общего машиностроения С.А. Афанасьев, Главные конструкторы ракетных комплексов
В.П. Макеев, А.Д. Надирадзе, Главные конструкторы систем В.П. Бармин,
В.П. Глушко, В.И. Кузнецов, Н.А. Пилюгин, Е.Г.Рудяк, М.С. Рязанский,
В.Г. Сергеев, директор ЦНИИмаша Ю.А. Мозжорин, директор крупнейшего ракетного завода А.М. Макаров. Академию наук СССР представляли ее президент М.В. Келдыш и академик А.П. Александров.

Непосредственно перед двенадцатью часами появились три идеально отполированных роскошных лимузина: серого и черного цвета "Форды" и вишневый "Мерседес Бенц". Из "членовозов", как было принято называть персональные машины руководителей государства, соответственно вышли Генеральный Секретарь ЦК КПСС и Председатель Совета Обороны Л.И. Брежнев, Председатель Президиума Верховного Совета СССР Н.В. Подгорный и Председатель Совета Министров СССР А.Н. Косыгин.

Поприветствовав собравшихся, лидеры государства заняли места за передним столом. Кроме них там уже расположились секретарь ЦК КПСС, ведавший оборонными вопросами страны, Д.Ф. Устинов, министр обороны
А.А. Гречко и начальник Главного политического управления Советской Армии и Военно-Морского флота А.А. Епишев. За столом для членов Совета Обороны были установлены столы для участников заседания. Напротив каждого стула лежала пачка сигарет "Столичные", блокнот и ручка для записей. Все столы, а также специальный, внушительных размеров, с прохладительными напитками и разнообразными закусочными бутербродами от палящих лучей солнца защищались каркасными сооружениями с натянутой на них парусиновой тканью, создавшей необходимую тень. Остальные причастные к заседанию помощники расположились чуть-чуть дальше под прикрытием из вечнозеленых сосен. По всей видимости, для сохранения секретности, дабы никто не смог совершить радиоперехвата, никаких микрофонов нигде не было.