Направленность на достижение цели, единой для всех участников (группа общецелевых договоров)

8.1. Все рассмотренные выше группы договоров (направленных на передачу имущества в собственность, на передачу имущества во временное пользование, на выполнение работ и оказание услуг и др.), несмотря на их принципиально различную направленность, характеризуются одним общим признаком: интересы сторон противоположны; цели, преследуемые контрагентами, "совпадают в смысле встречной противоположной направленности"*(136) (один оказывает услугу с целью получения оплаты за нее, а другой эту услугу потребляет; один продает имущество с целью получения денег, а другой его покупает и т.д.).

Особое место в гражданско-правовой классификации обязательств по признаку направленности занимает группа договоров, направленных на организацию совместной деятельности двух и более лиц в целях достижения общего для них результата (условно назовем эти договоры общецелевыми)*(137). В отличие от всех остальных договоров участники данных обязательств преследуют единую цель, их интересы тождественны. Конечная цель общецелевой сделки может выражаться в достижении различных экономических и юридических результатов, в том числе и таких, которые обусловят необходимость вступить во встречные договорные правоотношения (например, продажа имущества, совместное выполнение подрядных работ или оказание услуг). Однако важно учитывать, что суть общецелевого обязательства заключается не в конкретном результате, который достигается тем, что участники вступают в подобные встречные правоотношения. Она - во внутренних отношениях между лицами, преследующими единую цель. Поэтому направленность общецелевых договоров как нормообразующий фактор выражается не в конкретной экономической (юридической) цели, а в организации деятельности лиц, преследующих единую цель.

Особенности внутренних отношений между субъектами, стремящимися к общему результату, обусловили необходимость их специфического правового регулирования. Причем эти особенности предопределяются самим фактом наличия единой цели. Единство цели (независимо от того, в чем конкретно она выражается) является признаком, обусловливающим выработку унифицированных принципов правового регулирования и норм, применимых к любым общецелевым обязательствам. Не случайно, например, в гл. 55 ГК РФ, посвященной договору простого товарищества, собраны правила, применимые к любым отношениям по совместной деятельности, независимо от того, на что конкретно она направлена (строительство жилого дома для собственных нужд или для продажи, скупка и перепродажа товаров, выполнение работ или оказание услуг третьим лицам и т.д.). Безусловно, особенности той или иной общей цели могут требовать специфического регулирования (более подробно об этом будет сказано ниже). Однако эта специфика вторична. Она может быть основой лишь для формирования конкретного вида договора в рамках единого типа общецелевых обязательств.

Поскольку правовая база общецелевых договоров отражает специфику отношений между лицами, стремящимися к единому результату, она регулирует, главным образом, внутренние отношения между участниками договора. Внешние отношения затрагиваются рассматриваемым договорным институтом лишь постольку, поскольку на них влияет специфика внутренних отношений. Например, особенности отношений между товарищами в договоре простого товарищества потребовали законодательного уточнения вопросов, касающихся полномочий на совершение сделок с третьими лицами (ст. 1044 ГК РФ) и ответственности товарищей перед третьими лицами по общим обязательствам (ст. 1047 ГК РФ). В основном внешние отношения, в которые участники вступают для достижения общей цели, находятся за рамками правового поля общецелевых договоров. Договор между товариществом, с одной стороны, и третьим лицом, с другой, является самостоятельным обязательством, квалификация которого зависит от того, на что он направлен (это могут быть договоры купли-продажи, подряда, возмездного оказания услуг и т.д.).

Специфика отношений сторон в общецелевом обязательстве проявляется с самого начала совместной деятельности. Поэтому обязательство не может возникнуть "задним числом". То есть обязательство, возникшее как встречное, не может по воле сторон трансформироваться в общецелевое после достижения цели совместной деятельности*(138). Это, однако, не означает, что встречное обязательство в принципе не может стать общецелевым (как, впрочем, и наоборот: общецелевое - встречным). При наличии соответствующего соглашения такое изменение договора возможно в том случае, если на момент изменения цель совместной деятельности не достигнута и у сторон остается возможность для участия в совместном процессе ее достижения*(139).

8.2. Особого внимания заслуживает вопрос о взаимодействии института общецелевых обязательств с другими договорными институтами, выделенными по признаку направленности.

Несмотря на то, что правовая база общецелевых договоров в основном не зависит от того, какую конкретно экономическую и юридическую цели преследуют стороны, группу общецелевых обязательств не следует жестко противопоставлять договорам иной направленности. Их правовые поля могут пересекаться, что предопределяет возможность и необходимость применения к общецелевым договорам положений из других договорных институтов.

Во-первых, если для достижения общей цели необходимо вступать во встречные обязательства (а тем более, если исполнение встречного договора является конечным результатом общецелевого правоотношения), направленность встречного обязательства нельзя не учитывать при определении правовой базы, применимой к регулированию общецелевого договора. В частности, это выражается в том, что если заключение какого-либо встречного договора разрешено ограниченному кругу субъектов, ненадлежащий субъект не вправе участвовать и в общецелевом договоре, направленном на достижение этой цели.

Например, ТОО, созданное в процессе приватизации, было признано победителем аукциона по продаже имущества магазина. После этого между ТОО и Коммерческим центром (Центром) был заключен договор о совместной деятельности, в соответствии с которым Центр принял на себя обязанность в течение двух лет перечислить ТОО 70% суммы, подлежащей уплате товариществом за имущество магазина. Согласно этому договору Центр приобретает право собственности на 70% выкупленного имущества магазина, а за ТОО сохраняется право на 30%. Выкуп товариществом имущества был оформлен договором, заключенным между Фондом имущества и ТОО. Центр перечислил договорную сумму и предъявил в арбитражный суд иск о признании права на 7/10 долей в праве собственности на магазин. ТОО предъявило встречный иск о признании недействительным договорного условия о возникновении права общей собственности.

Суд первой инстанции, удовлетворяя основной иск и отказывая в удовлетворении встречных исковых требований, сослался на то, что договор о совместной деятельности предусматривал получение и использование ТОО законных средств платежа для расчетов за приватизируемое имущество.

Суд кассационной инстанции решение отменил. При этом он исходил из следующего. На момент заключения договора Центр был государственным предприятием. Согласно ст. 9 Закона РСФСР "О приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации", действовавшего в то время, государственное предприятие не могло быть покупателем имущества, приватизируемого в соответствии с Государственной программой приватизации. Поскольку для Центра существовал законодательный запрет на покупку спорного имущества, Центр не вправе был участвовать и в договоре о совместной деятельности, направленном на приобретение этого имущества*(140).

Во-вторых, внутренние отношения между участниками достаточно разнообразны. Вкладом в совместную деятельность может быть передача имущества в общую собственность, выполнение подрядных работ, передача имущества во временное пользование и т.п. То есть в рамках выполнения общецелевого договора могут совершаться действия, являющиеся предметом правового регулирования иных договорных институтов, выделенных по признаку направленности. Выше уже говорилось о том, что правовая база общецелевых договоров отражает специфику отношений между сторонами, преследующими единую цель, независимо от того, какова эта цель и в чем выражаются действия сторон, направленные на ее достижение. Но можно ли применять к общецелевому правоотношению также и нормы иных договорных институтов (купли-продажи, если участник в качестве вклада передает имущество в общую собственность; подряда, если участие в совместной деятельности выражается в выполнении подрядных работ; аренды, если вкладом является передача имущества в пользование)?

Отвечая на этот вопрос, целесообразно учитывать следующее. Правовая база договоров, выделенных по признаку направленности, определяется тем, к какому экономическому и правовому результату стремятся участники правоотношения. При этом нормы, обусловленные направленностью обязательства, можно условно разделить на две группы: одни отражают направленность обязательства, в котором интересы сторон противоположны; другие отражают направленность независимо от того, противоположны они или тождественны. Например, в институте купли-продажи содержатся правила, предопределенные направленностью на передачу имущества в собственность при противоположном интересе контрагентов, и нормы, для которых безразлично, являются ли интересы сторон противоположными. То же самое можно сказать об аренде, подряде, возмездном оказании услуг и других обязательствах, выделенных по признаку направленности. Поэтому, с точки зрения построения системы договоров, нет никаких препятствий для того, чтобы применять нормы второй группы к соответствующим общецелевым договорам. Более того, применение этих норм позволило бы сделать правовое регулирование более полным и ответить на многие вопросы, возникающие в процессе правоприменительной деятельности*(141).

К сожалению, ГК не предусматривает подобного взаимодействия договорных институтов. Это вынуждает юристов-практиков искать выход в применении аналогии закона. Подобный путь чреват судебными ошибками. Выделение из договорных институтов, сформированных по признаку направленности, норм, применимых к общецелевым обязательствам, является весьма сложным процессом, непосредственно связанным с унификацией и дифференциацией норм права. Поэтому данная проблема должна решаться не на практическом, а на законодательном уровне после ее тщательной теоретической проработки.

8.3. Обратимся к видам общецелевых договоров.

Квалифицирующим признаком любых общецелевых обязательств, отграничивающим их от остальных договоров в классификации по признаку направленности, является единство цели для всех участников договора. В то же время сами общецелевые правоотношения разнообразны. В ряде случаев специфика конечной цели предопределяет особенности правового регулирования и потому является основой для деления общецелевых договоров на виды.

Среди них выделяются: обязательства, целью которых является создание юридического лица (имеются в виду учредительные договоры, необходимые для образования полного товарищества, товарищества на вере, обществ с ограниченной и с дополнительной ответственностью, ассоциаций и союзов, договоры учредителей о создании акционерного общества), и договоры, целью которых является совместная деятельность без образования юридического лица (договоры простого товарищества)*(142).

В юридической литературе указывается также на договор о совместной деятельности. При этом отмечается, что он, в отличие от договора простого товарищества, "не требует по существу объединения имущества или иных вкладов участников, достаточно лишь договориться о совместном достижении какой-либо цели"*(143). Сложно оценивать данный тезис, потому что автор, к сожалению, подробно его не аргументировал. Можно только отметить, что вряд ли существуют гражданские общецелевые договоры, не требующие внесения участниками имущественных вкладов в той или иной форме.