ИСТОРИЯ ОТЕЧЕСТВА В ТВОРЧЕСТВЕ А. С. ПУШКИНА

Да ведают потомки православных

Земли родной минувшую судьбу...

А. С. Пушкин

 

Удивляет ли историческая тема в творчестве Пушкина? Нет, нисколько. Было бы удивительно, если бы ее не было. Родившийся в столице, пусть и учившийся в Царскосельском лицее — средоточии опыта умов, служив­ший в Петербурге, путешествовавший по России, познававший ее действи­тельность в ссылках, Пушкин накопил в себе завидные энциклопедические знания и большой запас собственных впечатлений. Могла ли при этом не ро­диться в нем жажда сказать по поводу русской истории свое собственное слово? Воспитанный на “Истории государства Российского” Н. М. Карамзи­на, Пушкин и сказал это свое слово, во многом превзошедшее карамзинское.

Что обращало взор поэта в прошлое? Что черпал поэт в истории? Герои­ку, силу положительного примера, стремление осознать себя, свое назна­чение, свое место в исторической череде поколений. Да, все это его инте­ресовало с малых лет. Идет экзамен, и юный Пушкин поражает собрав­шихся своими “Воспоминаниями”. Он не просто дает блестящую поэти­ческую картину прошлого, славного прошлого русской нации, русского оружия, но и проницательно замечает одно из прекраснейших качеств нации: она несет “благотворный мир земле”. Народ возвращает земле мир. Тогда почему же на ней никогда нет мира? Кто виноват? И юноша поэт утверждает: рабство! Рабство перед наживой, властью, престолом, хозя­ином. “Презренным” будет оно впоследствии у Лермонтова. Хорошо знал Пушкин мировую историю. Он был убежден, что “свободой Рим возрос, но рабством погублен”. Потому его опыт освоения истории сопровождал­ся раздумьями о рабстве, о крепостничестве. Разве не об том думается, когда читаешь “Капитанскую дочку” или “Историю пугачевского бунта”? И все-таки был, на мой взгляд, еще один очень важный фактор увлеченности Пушкина историей: ему многое очень хотелось знать. Его интересовала и собственная родословная, и волхвы, которые “не боятся могучих владык”, и победы русского воинства. В одном из последних своих стихотворений, посвященных традиционной “Лицейской годовщи­не” (1836 г.), поэт так передал истоки своего патриотизма:

Вы помните: когда текла за ратью рать,

Со старшими мы братьями прощались

И в сень наук с досадой возвращались,

Завидуя тому, кто умирать

Шел мимо нас...

Отечество. Что это такое? Границы? Просторы? Природа? Земля? Че­ловек? Да. Все это Отечество. Оно должно защитить человека, помочь ему. Но и человек обязан делать многое для своего Отечества. Иначе нельзя. И я думаю, Пушкин не знал человека более достойного, чем Петр Первый. И не только потому, что был связан с ним родословной. Нет. Петр был близок Пушкину своим оптимизмом, разносторонней образованностью, направленной на процветание государства: “на троне вечный был работ­ник”. Приблизительно за три недели осенью 1828 года написал поэт свою “Полтаву”. В ней два основных героя: Мазепа и Петр Великий. Один — представитель себялюбивого личного начала, другой — носитель государ­ственной идеи. Последняя и побеждает.

Прошло сто лет, и что ж осталось

От сильных гордых сих мужей? — 

спрашивает Пушкин в эпилоге поэмы и разрешает вопрос так:

Лишь ты воздвиг, герой Полтавы,

Огромный памятник себе.

Мазепа хочет отомстить Петру за личную обиду, полученную от него во время пира, но глубокий эгоизм, алчность, вероломство делают его со­вершенно не чувствительным к тем роковым последствиям, какие выбран­ный им способ мести может иметь для отчизны. “Нет отчизны для него”. Петр же, наоборот, воодушевлен любовью к Родине и общему делу, и умеет воодушевить всех окружающих, внушить энтузиазм войскам. Ведь это их голоса прорываются к нам:

Ура! Мы ломим; гнутся шведы.

О славный час1 О славный вид!

Еще напор — и враг бежит.

Но Пушкин не был бы Пушкиным, если бы впереди этих строк не по­местил другие:

Гром пушек, топот, ржанье, стон, И смерть и ад со всех сторон.

Уроки истории, особенно военной истории — это всегда очень горькие уроки, потому что за ними — смерть. И тем не менее Полтавская битва в изображении Пушкина — дань величайшего торжества Петра и той молодой России, которая “в бореньях силы напрягая, мужала с гением Петра”. Пол­тавский бой подтвердил правильность реформаторской деятельности царя. Пушкин подчеркивает это и в частностях, например в отношении Петра к пленным, к тем, кого считал своими учителями.

Своими историческими творениями поэт будит мысль. Так, при чтении поэмы “Медный всадник” одни читатели утверждают, что в ней осужда­ется жестокая политика царя, другие — что великому преобразователю России нельзя вменить в вину те личные и частные жертвы, которые тре­бовались благом всего государства и естественно вытекали из деятельности реформатора. Нет сомнений, Пушкину жаль бедного Евгения, но он все­цело принимает сторону Петра: новая столица — окно в Европу — дорога в будущую цивилизацию.

О, мощный властелин судьбы!

Не так ли ты над самой бездной,

На высоте уздой железной

Россию вздернул на дыбы?

По замечанию И. С. Аксакова, в Пушкине “чрезвычайно живо было историческое чувство, чувство своей кровной связи с прошедшим”.

Поэ­тому он и разошелся с Чаадаевым, который в своих “философских пись­мах” отринул всю русскую историю.

Полтавская Виктория, взятие Белогорской крепости, предательство Мазепы, бегство Гришки Отрепьева, “деяния” Шуйского, метания Году­нова, противоречивость Пугачева — все это лишь песчинки в истории Оте­чества Российского. Но если это так, то почему мы о них знаем? Почему помним? Ведь канули же в забвение многие события, факты, люди? Думаю, что не последнюю роль в этой памяти сыграло перо Пушкина. Не только “прелестью стиха”, но и своим жгучим стремлением быть любез­ным народу за пробуждение добрых чувств поэт обессмертил время. И свое, и то, что могло ускользнуть. Полагаю, ему очень хотелось, чтобы мы ощущали ту же духовную жажду, что и он сам, чтобы мы оценили ее как самое дорогое, чем может быть славен человек.

Не пропадет ваш скорбный труд

И дум высокое стремленье.

Это “высокое стремленье” может проявляться по-разному. “Не казнь страшна: пращур мой умер на лобном месте, отстаивая то, что почитал святынею своей совести...” — вот она “времен связующая нить”! Разве не так, как Гринев, думает человек в лучшую в своей жизни минуту? Исто­рическое произведение у Пушкина осознаешь сразу. В нем есть все, что для такового характерно, исторические имена, подлинные населенные пункты и события: “Вскоре князь Голицын, под крепостью Татищевой, разбил Пугачева, рассеял его толпы, освободил Оренбург, и, казалось, нанес бунту последний и решительный удар”. Вместе с тем Пушкин прямо или косвенно всегда высказывает свое отношение к происходящему. Нет сомнений, что слова: “Не приведи Бог видеть русский бунт, бессмыслен­ный и беспощадный!” — произносимые в повести Гриневым, автор разде­ляет, хотя в его Пугачеве многое симпатично читателю.

Многие из прозаических произведений Пушкина носят исторический характер. Но более всего влекла его к себе русская старина. Первую по­пытку в этом направлении он сделал в 1827 году в своей неоконченной повести “Арап Петра Великого”, герой которой — Абрам Ганнибал — яв­ляется одним из предков Пушкина. Тут рисуется общая картина тогдаш­ней русской жизни и выводятся типы сторонников старины и новизны. Но вершиной исторической темы у поэта становится драма “Борис Годунов”. Вот как сам Пушкин высказывался об условиях ее создания: “Изучение Шекс­пира, Карамзина и старых наших летописей дало мне мысль облечь в формы драматические одну из самых драматических эпох новейшей истории. Шекс­пиру подражал я в его вольном и широком изображении характеров, в не­обыкновенном составлении типов и простоте; Карамзину следовал в светлом развитии происшествий; в летописях старался угадать образ мыслей и язык тогдашнего времени”.

Еще одно, последнее сказанье... О чем в нем? “Война и мир, управа госу­дарей, угодников святые чудеса, пророчества и знаменья небесны” — “земли родной минувшая судьба”. Драма Пушкина далеко шагнула от традицион­ных пьес классицизма. Действие растянуто на семь лет, место действия по­стоянно меняется, 26 отдельных сцен. Вместо традиционных наперсников — народ. И страшнее всего, когда он безмолвствует. Именно так заканчивает Пушкин, но от этих слов становится не по себе. Хотя народ и играет в траге­дии, на первый взгляд, пассивную роль, тем не менее, его настроение состав­ляет ту атмосферу, которая обеспечивает успех одним и вызывает неудачу других. Здесь же и главная сила самозванца. Склоняя Басманова к измене Борису, боярин Пушкин говорит ему:

Но знаешь ли, чем мы сильны, Басманов?

Не войском, нет, не польскою подмогой,

А мнением, да, мнением народным.

Главное лицо в трагедии — царь Борис Годунов. Подобно Карамзину смотрит Пушкин на Бориса, как на преступника, терзаемого угрызениями совести. От Карамзина заимствовал он идею, что подобное преступление не могло остаться безнаказанным, не могло не повлечь за собой тяжких бедствий для всего государства и, конечно, гибели самого преступника. Но у Пушкина Годунов освещен всесторонне. “Тяжела” шапка Мономаха. Особенно, если она не на Мономахе, человеке деятельном, справедливом и добросовестном. В драме Пушкина эта шапка на человеке, у которого “мальчики кровавые в глазах”. А разве возможна справедливость там, где кровь? Разве есть такие благие цели, которые оправдывают преступление? Их нет и быть не может. Именно в этой драме ощущаешь, как меняется пушкинский подход к исторической теме: от беспристрастного карамзинского к раздумному, болезненному, беспокойному внутреннему “я” Достоевско­го. Да, Борис обладал качествами государственного человека (ум, широта взглядов, образованность), это сочетается в нем с энергией и сильной волей. “Не род, а ум поставлю в воеводы”, — это и другие благие начинания царя терпят крах. Он лишен доверия народа. Он обречен: быть царем благим и праведным, каким он обещал быть при коронации, ему не удается:

...Я думал свой народ

В довольствии, во славе успокоить,

Щедротами любовь его снискать.

Живым воплощением народной совести является Пимен. В этом смыс­ле вся сцена в Чудовом монастыре имеет глубокое символическое значение. Пимен, носитель нравственного сознания, законы которого наруше­ны Борисом, первый, неведомо для самого себя, дает толчок к пагубной смуте, зароняя мысль о самозванстве в душу своего послушника: из кельи Пимена выходит самозванец, который должен явиться орудием наказания за попранный закон.

Пушкин — часть истории России, может быть, ее сердце. Только мы этого еще не осознали. Я пишу это сочинение 1 июня 1994 года. Через пять дней — 6 июня — ему 195 лет. Сколько же это в масштабах истории? Много? Мало? Применительно к поэту — мало, ибо он наш современник. И, как и многим в нашей современности, ему сегодня очень трудно. Мы задыхаемся от бездуховности. Берут верх скупые рыцари, Швабрины, самозванцы всех мастей. Они умеют из всего извлечь свою выгоду. Поря­дочным людям трудно, как и во времена поэта. И тем не менее... Для новых и новых поколений русских людей открывается заветная страница и голос поэта произносит: “Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно”.

                                

Женские образы в романе А. С. Пушкина “Евгений Онегин”

Александр Сергеевич Пушкин - величайший русский поэт-реалист. Его лучшим произведением, в котором “...вся жизнь, вся душа, вся любовь его; его чувства, понятия, идеалы”, является “Евгений Онегин”.

Пушкин ставит задачу дать реальное изображение жизни молодого че­ловека светского общества. В романе отражены последние годы царствова­ния Александра 1 и первые годы царствования Николая 1, то есть время подъема общественного движения после Отечественной войны 1812 года, В это время для значительной части образованной молодежи было характер­но неумение и неспособность найти свой путь в жизни.

В основе романа лежит история любви Евгения Онегина и Татьяны Лариной. Образ Татьяны как главной героини романа является наиболее совершенным среди остальных женских образов. В то же время Татьяна -любимая героиня Пушкина, его “милый идеал” (“...я так люблю Татьяну милую мою”).

В образ Татьяны Пушкин вложил все те черты русской девушки, сово­купность которых представляет для автора совершенный идеал. Это те осо­бенные черты характера, которые делают Татьяну истинно русской. Фор­мирование этих черт у Татьяны происходит на основе “преданий простонародной старины”, верований, сказаний. Заметное влияние на ее характер оказывает увлечение любовными романами.

О преобладании таких настроений у Татьяны свидетельствует ее реак­ция на появление у них в доме Онегина, которого она сразу делает предме­том своих романтических мечтаний. В нем Татьяна видит сочетание всех тех качеств героя, о которых она читала в романах. Своему чувству Татьяна отдается целиком и полностью. О глубине чувств Татьяны говорит ее пись­мо к Онегину. В нем Татьяна, действуя против всех правил приличия, от­крывает свою душу и полностью отдает себя “в руки” Онегина, полагаясь на его честь и благородство (“Но мне порукой ваша честь...”). Глубокие чувства Татьяны проявляются в момент приезда Онегина в поместье Лари­ных после получения письма. В ее душе поднимается целая буря противо­речивых чувств, надежд и желаний, которые она не в силах подавить. Тать­яна без возражений принимает отповедь Онегина, но ее чувства не только не проходят, но еще больше разгораются.

Благодаря постоянному общению со своей няней Филипповной, она зна­ет большое количество старинных народных верований, примет, в которые безоговорочно верила:

Татьяна верила преданьям

Простонародной старины,      

И снам, и карточным гаданьям,

И предсказаниям луны.

Ее тревожили приметы;

Таинственно ей все предметы

Провозглашали что-нибудь.

Поэтому, чтобы узнать свою дальнейшую судьбу, Татьяна прибегает к гаданию. В итоге ей снится сон, который частично определяет дальнейшее развитие событий.

После смерти Ленского и отъезда Онегина, Татьяна начинает часто посе­щать дом Онегина. Там она, изучая обстановку, в которой жил Онегин, его круг интересов, приходит к выводу, что Онегин есть лишь “поэтический призрак”, пародия.

Далее Татьяна отправляется в Москву, где тетушки возят ее по балам и вечерам в поисках хорошего жениха. Обстановка московских гостиных, царя щий в них порядок и светское общество - все это внушает Татьяне лишь отвращение и скуку. Воспитанная в деревне, душой она стремится к природе:

...в деревню, к бедным поселянам,

В уединенный уголок,

Где льется светлый ручеек...

Татьяна получает в мужья военного, богатого генерала и становится светской дамой. В этом положении и застает ее Онегин, вернувшийся через несколько лет из путешествий. Теперь, когда Татьяна достигла одного с ним уровня общественного положения, в нем пробуждаются любовь и страсть. Далее история любви Онегина к Татьяне приобретает зеркальное отраже­ние истории любви Татьяны к нему.

Став светской дамой, Татьяна постепенно изменяется в соответствии с обществом, в котором ей приходится постоянно находиться. Она становится “равнодушною княгиней”, “неприступной богиней”. В ответ на признания Онегина Татьяна, хоть и любит его, дает прямой и безоговорочный ответ:

Но я другому отдана,

Я буду век ему верна.

В этих словах заключена вся сила характера Татьяны, ее сущность. Не­смотря на сильную любовь к Онегину, она не может нарушить обет, данный ею мужу перед богом, не может поступиться моральными принципами.

Полной противоположностью Татьяны является ее сестра Ольга. Ее веселый нрав, простота, спокойный, беспечный характер были, по словам самого автора, неотъемлемой частью образа героини любого романа того времени.

Онегин, как истинный знаток женской души, дает Ольге нелестную ха­рактеристику:

В чертах у Ольги жизни нет,

Точь-в-точь в Ван-Дейковой Мадонне:

Кругла, красна лицом она;

Как эта глупая луна

На этом глупом небосклоне.

О беспечном нраве Ольги также свидетельствует ее отношение к любви. Она как будто и не замечает всей полноты и глубины чувств Ленского, готово­го пойти на все ради нее. Именно из-за нее он сражается на дуэли с Онегиным и погибает. Дуэль происходит из-за легкомысленного и пренебрежительного отношения Ольги к Ленскому на балу Она веселится и танцует с Онегиным, не замечая, какую боль она причиняет Ленскому своим поведением. При их последнем свидании Ленский смущен и растерян перед той “нежной просто­той” и наивностью, с которой предстает перед ним Ольга:

Подобно ветреной надежде,

Резва, беспечна, весела,

Ну точно та же, как была.

В последние часы жизни Ленский поглощен мыслями об Ольге. В душе он мечтает об Ольгиной верности и преданности ему, но сильно заблуждает­ся в чувствах Ольги: “...не долго плакала она”, и очень быстро образ чело­века, безгранично и самоотверженно любившего ее, стерся из ее памяти, и его место занял приезжий молодой улан, с которым Ольга и связала свою дальнейшую жизнь.

История жизни матери Ольги и Татьяны Лариных представляет собой печальный рассказ о судьбе молодой девушки из светского общества. Ее, без какого-либо согласия с ее стороны, выдают замуж за поместного дворя­нина Дмитрия Ларина и отправляют в деревню. Поначалу ей оказалось довольно сложно привыкнуть к обстановке деревенской жизни. Но со вре­менем она привыкла и стала образцовой дамой из круга поместного дворян­ства. Ее прежние увлечения и привычки сменились обыденными делами и заботами по хозяйству:

Она езжала по работам,

Солила на зиму грибы,

Вела расходы, брила лбы,

Ходила в баню по субботам

Служанок била, осердясь,

Образ няни Филиппьевны является олицетворением русской крепостной крестьянки. Из ее диалога с Татьяной ми узнаем о тяжелой судьбе русского народа, находящегося под гнетом крепостного права. На своем примере Филиппьевна показывает полное бесправие крестьян, тяжелые от­ношения в семьях, но в то же время является хранительницей простонарод­ных преданий - “старинных былей, небылиц”, и поэтому Филипьевна сыг­рала большую роль в формировании черт характера Татьяны.

Итак, А. С. Пушкин в романе “Евгений Онегин” создал целую галерею женских образов, каждый из которых является типичным и индивидуальным, воплощая в себе какую-то особенность характера. Но наиболее совершенным среди всех женских образов в “Евгении Онегине” является образ Татьяны, в котором Пушкин отобразил все черты истиннорусской женщины.

 

ОБРАЗ ПЕТЕРБУРГА В РОМАНЕ Ф. М. ДОСТОЕВСКОГО “ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ”

Достоевский — это петербургский писатель. Образ Петербурга присутствует почти в каждом его произведении. Главное для Досто­евского в Петербурге то, что в нем сошлись “Европейская и Рус­ская цивилизация”, что это — город, насильственно построенный, неестественно создавшийся. Поэтому Петербург — город бедных, несчастных людей, город нищеты и город крайнего богатства.

Если посмотреть, что означает имя Петр, то можно увидеть одну очень интересную особенность, в какой-то степени объясняю­щую восприятие Достоевским этого города. Имя Петр означает ка­мень, поэтому Петербург — это каменный мешок, мертвый, безли­кий, холодный, страшный город. Взятый у Пушкина образ медного всадника символизирует мощь и силу этого страшного города. Для Достоевского эта мощь в силе влияния города на людей. Не случай­но Петербург строился на месте болота, медный всадник — символ Петербурга, то есть для Достоевского Петербург — это медный всадник посреди болота.

В романе “Подросток” именно такое восприятие города. “А что, как разлетится этот туман и уйдет кверху, не уйдет ли с ним вместе и весь тот гнилой, склизлый город, поднимется с туманом и исчез­нет, как дым, и останется прежнее Финское болото, а посреди его, пожалуй, для красы, бронзовый всадник на жарко дышащем, за­гнанном коне”.

Петербург — город полусумасшедших, одиноких людей. Маляр Миколка говорил, что в Петербурге можно найти все, кроме отца и матери.

Многие герои Петербурга бездомны, а дом, как известно, — это место, где человек может обрести раскаяние, найти любящего, не­обходимого человека, но люди в Петербурге — это толпа, опустив­шаяся ниже нравственных норм, ничего не слышащая и не пони­мающая. Человек в городе одинок, он никому не нужен. В городе уживаются отъединенность человека от человека и теснота.

Характерно и то, что Достоевский описывает своих героев, жи­вущих между Екатерининским каналом и Фонтанкой, в одном из самых бедных и страшных районов города. Писатель никогда не по­казывает красоты города. Природы почти нет, а если встречается (газон, Петровский остров), только акцентируется ее отсутствие в остальных местах.

Около природы происходят страшные вещи: во сне под кустом Раскольникову снится страшный сон о жестокости, о гибели без­винного существа, Свидригайлов кончает жизнь самоубийством на Петровском острове.

Если внимательно прочитать роман, то можно заметить, что в описаниях Петербурга Достоевский в основном использует желтый, красный и белый цвета. Но и в этом коротеньком списке доминиру­ет желтый. Получается, что основной фон романа — это желтый, ядовитый цвет. “Небольшая комната [...] с желтыми обоями. Ме­бель, вся очень старая и из желтого дерева [...]”.

С. М. Соловьев, специально занимавшийся изучением цветового фона произведений Достоевского, пришел к выводу, что “Преступ­ление и наказание” создано при использовании фактически одного желтого фона! И этот фон является очень хорошим дополнением к драматическим переживаниям героев. Кроме описания комнаты старухи, можно привести еще множество примеров, подтверждаю­щих наличие желтого фона в романе: описание каморки Раскольни-кова, со своими “желтенькими пыльными обоями” (заметим, что слово “пыльный” употреблено Достоевским тоже не случайно. Пыльный, душный — эти слова очень близки по значению). И в комнате Сонечки — обои желтого цвета.

Желтый цвет усиливает атмосферу нездоровья, болезненности, расстройства. Сам грязно-желтый, уныло-желтый, болезненно-жел­тый цвет вызывает чувства внутреннего угнетения, психической не­устойчивости, общей подавленности.

В романе Достоевский как бы сопоставляет два слова: “жел­тый” и “желчный”, которые нередко встречаются в повествовании. Например, о Раскольникове он пишет следующим образом: “Тяже­лая, желчная улыбка змеилась по его губам. Наконец ему стало душно в этой желтой каморке”.

В романе очень ясно прослеживается взаимодействие внутрен-него и внешнего мира героя. “Желчь”, “желтизна” приобретают смысл чего-то мучительно-давящего и угнетающего.

Комнаты петербургских домов сравниваются с гробами. В них задумываются и совершаются убийства.

Перекресток — крест. Площадь — место, символизирующее раскаяние. В комнате Раскольников уверен, что сможет совершить убийство, выйдя на улицу, считает свои недавние рассуждения смешными.

Из этого можно сделать вывод, что Петербург для Достоевско­го — это город убийств, ужасов и людского одиночества.