Государственный герб Республики Казахстан.

Слово «герб» в переводе с немецкого означает «наследство». В польском языке оно имеет значение «эмблема», «наследственный отличительный знак из сочетания фигур и предметов, получающих символическое значение».

Герб изображается на знаменах, печатях, монетах, помещается на архитектурных сооружениях, домашней утвари, предметах вооружения, произведениях искусства, рукописях, книгах и т.д.

Основа Государственного герба Республики Казахстан – шанырак. Он – сердце герба и олицетворяет собой Очаг, Целостность мира, является символом первоосновы государства – семьи. Шанырак восходит к санскритскому слову «чакра» - колесо Солнца. Так же, как свастика, - динамический рисунок движущегося колеса Солнца, его лучей-спиц, так и шанырак, является, по сути дела, стенными часами – показателем скорости движения Солнца. По меткам на шаныраке казахи определяли солнечное время дня.

Шанырак – купол юрты – для тюрка-кочевника то же, что и фундамент для европейца, то есть олицетворение дома, очага, семьи, рода.

Юрта, по представлениям кочевников, является моделью Вселенной в миниатюре. Полом для юрты служит Земля как золотое сечение Мирового яйца. Стены и потолок – это купол неба.

Через центр Мироздания проходит ось, на которой держится вся Вселенная – Мировой гвоздь, к шляпке которого привязан небесный купол.

Тулпар – символ Солнца, движения, символ постоянства, стабильности: каждый день восходит солнце, даруя жизнь. Крылатыйтулпар объединяет в себе Время и Пространство и олицетворяет на нашем гербе бесконечное развитие, духовное богатство и многообразие наций и народностей, проживающих в Казахстане под одним шаныраком.

Пятиконечная звезда венчает герб. У каждого человека есть своя путеводная звезда. Такая звезда должна быть и у государства.

Авторами Государственного герба Республики Казахстан являются ЖандарбекМалибеков и Шота Валиханов.

У войны не женское лицо…

Матери Великой Отечественной… Они выполняли свой долг перед Родиной, отдавая ей своих сыновей в самые страшные для России годы испытаний. Терпеливо и мужественно ждали их возвращения домой, принимая на себя весь груз работ и забот. Ни одна победа не могла бы свершиться без их святого труда. Тыл держался на хрупких женских плечах.

Санитарки, медицинские сестры, врачи – все они самоотверженно выполняли свой долг на полях Великой Отечественной войны, у постели раненого, в операционной, во фронтовых и далеких от фронта тыловых госпиталях. Тысячи раненых и больных, тысячи километров фронтовых дорог, сотни бессонных ночей. И труд, работа до седьмого пота, двадцатого пота, работа будничная, без отпусков, без выходных. Госпиталь был их домом, их семьей. Удачная операция, спасение еще одной жизни, первое слово и первая улыбка бойца, потерявшего при ранении и речь, и память – все это было большим счастьем для военных медработников.

На самой страшной войне ХХ века женщине пришлось стать солдатом. Она не только спасала, перевязывала раненых, но и стреляла, подрывала мосты, ходила в разведку. Женщина убивала. Она убивала врага, обрушившегося с невиданной жестокостью на ее землю, на ее дом, на ее детей. Отдавали свои жизни, не задумываясь, тысячи Зой Космодемьянских.

Неженская это доля убивать. То была величайшая жертва, принесенная женщиной на алтарь Победы и бессмертный подвиг…(204 слова.)

( по Т.Гореловой.)

Гость в двери- счастье в доме.

Где истоки знаменитого казахского гостеприимства? Рассказывают, что давным-давно жил старец, который приручил диких верблюдов, лошадей, коров, овец и стал первым скотоводом в казахских степях. Было у него три сына – верные и надежные помощники отцу в любом деле.

Когда пришло время ему умирать, призвал он к себе сыновей и сказал:

- Оставляю вам все, что нажил своим трудом и умом. Разделите скот на четыре равные части, возьмите каждый по стаду и продолжайте с успехом дело отца. Живите дружно и учите добру свое потомство.

Поклонились ему сыновья, поблагодарили за дар, но прежде чем выйти из юрты, обратились с вопросом:

- Не ослышались ли мы, родитель наш, и верно ли поняли твой наказ? Нас трое, а ты распорядился разделить скот на четыре части. Кому ты оставляешь четвертую часть?

Отец ответил:

- четвертую часть я оставляю вашему гостю. Пусть всякий, кто нуждается в пище и крове, кто по желанию или по нужде явится в ваше жилище, найдет у вас приют, ласку и обильное угощение. И если гость ваш из скромности станет отказываться от пищи и от питья, скажите ему, что ест и пьет свое, а не ваше, ибо в вашем состоянии есть и его доля.

Миновали века, и многое переменилось с тех пор. Но во все времена, годы и дни крепок степной обычай гостеприимства. Кто бы ни зашел среди дня и ночи в жилище казаха, каждого ждут привет и почет, мирный отдых и щедрое хлебосольство –и «конак асы»(пища гостя).

Жамбыл Жабаев.

Жамбыл родился 16 февраля 1846 год в семье бедного кочевника Жабая из рода Шапрашты, входившего в состав Старшего жуза. Согласно семейному преданию, мать Жамбыла, Улдан, родила его в то время, когда аул Истыбая (деда Жамбыла) спасался от набегов, нередких в то время в степи. Это случилось возле горы Жамбыл в верховьях реки Чу. Жабай, отец Жамбыла, дал своему сыну имя горы. Ещё мальчиком Жамбыл научился играть на домбре. В четырнадцать лет он решил уйти из дома и стать акыном, зарабатывая пением. Пел он под аккомпанемент домбры в стиле толгау (речитатив). Искусству импровизации учился у акына Суюнбая. Жамбыл пел исключительно на казахском языке. В конце XIX — начале XX века неоднократно участвовал и побеждал в айтысах видных акынов. Славился как мастер обличительных песен.

Ко времени Октябрьской революции 1917 года Жамбыл был уже 70-летним стариком, давно не бравшим в руки домбры. Но, со слов акына, началось его духовное перерождение и творческий подъём. После Октябрьской революции в творчестве уже широко известного к тому времени акына появляются новые темы. Его песни искренне прославляли жизнь в СССР и широко распространялись властями. Фигура девяностолетнего Жамбыла подавалась в образе восточного мудреца-аксакала, приветствующего новый строй и его людей. Он становится самым уважаемым акыном Казахстана, а его песни — частью нового быта казахского аула. Поэзия Жамбыла связана с жизнью простого народа.

Жамбыл Жабаев умер 22 июня 1945 года, не дожив до своего столетия 8 месяцев. Его похоронили в ауле Жамбыл Жамбылского района Алматинской области. В этом ауле организовали музей Жамбыла, около дома прекрасный сад, который он вырастил сам.

(По материалам энциклопедии.)

Владимир Иванович Даль — автор всем известного «Толкового словаря живого великорусского языка», ценнейшего пособия прежде всего для всех, кто занимается русским языком и русской литературой. Об этой сокровищнице русского языка написано огромное количество статей и даже стихов, одно из них принадлежит В.Набокову, и было оно навеяно тем, что вдали от своей Родины он вдруг увидел в книжной лавке дорогие его сердцу книги.

В.И.Даль был превосходным знатоком русского языка и его говоров, классификацию которых он составил первым. Современники рассказывали, что иногда он только по двум-трём произнесённым словам мог определить, откуда родом человек, носителем какого наречия является. Он также собирал пословицы, поговорки, загадки, самый разнообразный этнографический материал (объяснение обрядов, поверий, предметов культуры и т.д.), который он всегда использовал в своих литературных произведениях. Но мало кто знает из наших современников, что В.И.Даль — блестящий морской офицер, врач, хирург, гомеопат, писатель (псевдоним Казак Луганский), учёный в области этнографии, статистики, в области зоологии и ботаники. Он был талантливым инженером-конструктором, изобретателем. Он был одним из учредителей Русского географического общества.

Март 1819 года становится началом работы Даля над сбором материала, а потом и работы над составлением Толкового словаря живого великорусского языка. Именно в это время было записано Далем самое первое слово, а впереди были ещё сотни тысяч русских слов, которые ждали своей очереди… (212 слов.)

(По З.С. Дерягиной.)

Поездка домой

Места, по которым они проезжали, не могли назваться живописными. Поля, все поля, тянулись вплоть до самого небосклона, то слегка вздымаясь, то опускаясь снова; кое-где виднелись небольшие леса, и, усеянные редким и низким кустарником, вились овраги, напоминая глазу их собственное изображение на старинных планах екатерининского времени. Попадались и речки с обрытыми берегами, и крошечные пруды с худыми плотинами, и деревеньки с низкими избенками под темными, часто до половины разметанными крышами, и покривившиеся молотильные сарайчики с плетенными из хвороста стенами и зевающими воротищами возле опустелых гумен, и церкви, то кирпичные с отвалившеюся кое-где штукатуркой, то деревянные с наклонившимися крестами и разоренными кладбищами.

Сердце Аркадия понемногу сжималось. Как нарочно, мужички встречались все обтерханные, на плохих клячонках; как нищие в лохмотьях, стояли придорожные ракиты с ободранною корой и обломанными ветвями; исхудалые, шершавые, словно обглоданные, коровы жадно щипали траву по канавам. Казалось, они только что вырвались из чьих-то грозных, смертоносных когтей — и, вызванный жалким видом обессиленных животных, среди весеннего красного дня вставал белый призрак безотрадной, бесконечной зимы с ее метелями, морозами и снегами... «Нет, — подумал Аркадий, — небогатый край этот, не поражает он ни довольством, ни трудолюбием; нельзя, нельзя ему так остаться, преобразования необходимы... но как их исполнить, как приступить?..»

Так размышлял Аркадий... А пока он размышлял, весна брала свое. Все кругом золотисто зеленело, все широко и мягко волновалось и лоснилось под тихим дыханием теплого ветерка, все: деревья, кусты и травы.

(И. Тургенев) (222 сл.)

Песня Данияра

Весь этот мир земной красоты и тревог раскрывал передо мной Данияр в своей песне. Где он этому научился, от кого он все это слышал? Я понимал,

что так мог любить свою землю только тот, кто всем сердцем тосковал по ней долгие годы, кто выстрадал эту любовь. Когда он пел, я видел и его самого, маленького мальчика, скитающегося по степным дорогам. Может, тогда и родились у него в душе песни о родине? А может, тогда, когда он шагал по огненным верстам войны?

Слушая Данияра, я хотел припасть к земле и крепко, по-сыновьи обнять его только за то, что человек может так ее любить. Я впервые почувствовал тогда, как проснулось во мне что-то новое, чего я еще не умел назвать, но это было что-то неодолимое, это была потребность выразить себя, да, выразить, не только самому видеть и ощущать мир, но и донести до других свое видение, свои думы и ощущения, рассказать людям о красоте нашей земли так же вдохновенно, как умел это делать Данияр. Я замирал от безотчетного страха и радости перед чем-то неизвестным. Но я тогда еще не понимал, что мне нужно взять в руки кисть. Я любил рисовать с детства. Я срисовывал картинки с учебников и ребята говорили, что у меня получается «точь-в-точь». Учителя в школе тоже хвалили меня, когда я приносил рисунки в нашу стенгазету. Но потом началась война, братья ушли в армию, а я бросил школу и пошел работать в колхоз, как и все мои сверстники. Я забыл про краски и кисти и не думал, что когда-нибудь вспомню про них. Но песни Данияра всполошили мою душу. Я ходил, точно во сне, и смотрел на мир изумленными глазами, будто видел все впервые.

(Ч. Айтматов) (196 сл.)