III. О статусе гаданий, мантики, прорицаний. Категория судьбы в философии Древней Стои

Рок – это непокоренная часть природы

 (З. Фрейд)[45][45]

Промысел

Поскольку огненная пневма, как человечески-творческий принцип, преднамеренно содержала в своем сознании и мышлении все существующее, стоики проповедовали, во-первых, провидение (промысл, – С. Д.), а во-вторых, фатализм (рок, судьбу, – С. Д.).[46][46]

Под промыслом стоики подразумевали то, что весь мир есть «замысел» бога, и все, что в этом мире происходит – происходит согласно этому замыслу. А поскольку бог стоиков обязательно благ, то и все происходящее совершается в конечном итоге во благо. И существование зла, таким образом, не противоречит промыслу. А «если существует промысл, то и прорицание имеет всевозможное обоснование» (SVF I 174 = SVF II 1191).

Мантика

Из теории вездесущего и всепроникающего мирового огня стоики сделали вывод о так называемой космической, или мировой, «симпатии» – всеобщей взаимопроницаемости и взаимопревращаемости, проникновении единого начала во все мельчайшие вещи и явления в мире, и о возникающем отсюда наличии всего во всем («пан»). Это обстоятельство прекрасно обосновывало теорию мантики, поскольку здесь оказывается возможным по отдельным частным явлениям судить обо всем в целом, а, следовательно, и о любых других частных явлениях. «Хрисипп полагал, что знание о мире можно получить, основываясь на предположении, что в мире существует причинная связь»[47][47]. «Тотальная сцепленность и сопричастность физического мира и души одному элементу – эфирному огню создает возможность их постижения с помощью особой науки – прогностики, как части мантики»[48][48].

Во времена стоиков существовали различные виды мантики: астрология (учение о воздействии небесных светил на земной мир и человека (его темперамент, характер, поступки и будущее), определявшемся через видимые движения на небесной сфере и взаимное расположение светил (констелляцию) в данный момент времени), гаруспики (жрецы, гадавшие по внутренностям жертвенных животных и толковавшие явления природы, такие как гром, молния и пр.), ауспиции (гадания по наблюдениям за полетом и криком птиц; ауспиции толковались жрецами авгурами), оракулы (предсказание, передававшееся жрецами от имени божества; а также само место оглашения предсказания[49][49]), сновидения, пророчества и пр. «Что до прорицаний, которые основаны на догадке или получены в результате наблюдения за событиями, эти видыпрорицания, как я сказал выше, называются не естественными (naturalia), а техническими (artificiosa): ими занимаются гаруспики, авгуры и прочие толкователи. Эти виды перипатетики не одобряют, а стоики защищают» (SVF II 1207).

Стоики защищали почти все виды прорицания (SVF I 173=550, II 1188): «Мантика высоко ценится всеми людьми как подлинно божественное искусство» (SVF II 912).  А подлинность (научность) их доказывали, например, так: «если боги существуют, то существует и прорицание; но боги существуют; значит, существует и прорицание» (SVF II 1193). Или: «если боги не существуют, значит, не подаются и предзнаменования; но боги существуют.…А если они подают нам предзнаменования, то дают и средства, чтобы понять их смысл.… Но раз они дают средства, то существует и прорицание» (SVF II 1192). «И если, по их словам, существует промысл, то и прорицание имеет всевозможное обоснование; а прорицание – это наука, и, как говорят Зенон и Хрисипп во второй книге сочинения «О прорицании», это подтверждается некоторыми его результатами» (SVF I 174 = SVF II 1191). «…Мир с самого начала устроен так, что определенным вещам предшествуют определенные знаки…. Кто хорошо распознает эти знаки, тот редко ошибается; неверно распознанные или неверно истолкованные знаки оказываются ложными, но причиной тому служат не сами знамения, а невежество толкователей» (SVF II 1210). «…В ходе долгих наблюдений было замечено, что по внутренностям, по молнии, по другим знамениям, по звездам можно предвидеть будущее. Наблюдения, производившиеся надо всем этим с древних времен, привели к появлению чудесной науки, которая способна действовать даже без побуждения и содействия богов, поскольку непрестанными наблюдениями было подмечено, что за чем следует и что означает то или иное явление…» (SVF II 1208).Разве что магию они исключали, поскольку, по их мнению, «противоречащее природе не происходит, а только представляется происходящим. Поэтому исключаются все магически искусства, как объясняет Плиний Старший в «Естественной истории» [XXVI 18; XXVII 57; XXX 1 и др.]» (SVF II 938).

Определение и задача мантики (прорицания). «Хрисипп так определяет прорицание: способность узнавать, замечать и объяснять знаки (signa), которые людям подают боги. Задача прорицания – предузнавать, как боги настроены по отношению к людям, на что указывают знаки и как можно задобрить и умилостивить богов…» (SVF II 1189). «…Природа всего мира содержит в своей воле все свои движения, стремления и влечения и действует в согласии с ними таким же образом, как и мы сами, движимые душой и чувствами. Таков, стало быть, ум мира, который по этой причине можно назвать «разумностью» или промыслом…» (SVF I 172). Таким образом, разумность мира, промысел означает, что в природе содержится определенная целесообразность. Следовательно, все, что ни происходит, имеет на то свое основание, свой смысл. Именно поэтому стоики учили «во всем следовать природе», подражать ей в ее «бесстрастности».

Задача мантики– на основании наблюдений за природой с помощью имеющихся средств (см. выше) показать, во-первых, «что ничто не происходит без причины», во-вторых, «что мир управляется природой, живя в согласии и сочувствии с самим собой» (SVF II 912).

Гносеологической исходной точкой для познания связи между вещами и явлениями в мире в контексте учения стоиков о дивинации (мантике, предсказании, прорицании) явилось понятие «судьбы»[50][50]. «Прорицания гадателей не были бы истинны, если бы все не обнималось судьбой» (SVF II 939). Поскольку «разумно считать богов провидящими будущие события (так как нелепо утверждать, что они не знают чего-то в будущем), [то] все происходит в силу необходимости и согласно судьбе» (SVF II 940).

Судьба, рок, фатализм

Античное мышление признавало такое начало, которое выше самого мышления и вмещает в себя также и все внемыслительное (нецелесообразное). Это начало называлось «единым» или «одним». Оно трактовалось выше души и ума. Это единое было не чем иным, как философской концепцией судьбы.[51][51] Судьба есть внеличностный (объединяющий, – С. Д.) принцип объяснения всего целесообразного (причинного, – С. Д.) и всего нецелесообразного (случайного, – С. Д.) возникающего в чувственно-материальном космосе в условиях признания его в качестве последнего абсолюта.[52][52]

Судьбу стоики определяли как «разум мира» (SVF II 913), «мировой логос» (SVF I 87, 160), «сцепление причин» (SVF II 914, 915, 916, 917, 918), «связь вещей» (SVF II 919), «порядок» (SVF II 914, 917), «закон» (SVF I 98), «непрерывность» (континуальность, – С. Д.) (SVF II 920), «необходимость» (неизбежность), то, что «невозможно изменить» (SVF II 916, 918, 923, 924), «истинное от века» (SVF II 922), «вечная причина того, что все свершившееся произошло, существующее происходит, последующее произойдет» (SVF II 921).

Судьба, таким образом, есть осуществление «замысла» бога (мирового разума). Рок же и фатализм суть негативно-личностные и субъективные значения судьбы, поскольку таковой судьба представляется индивидууму (но не мудрецу), не понимающему, что все происходящее «зло» происходит во благо. Роком судьба кажется лишь акосмополитичному уму, т.е. не осознающему себя как часть целого, как микрокосм в макрокосмосе. Такой человек суть «непокорный» и «глупец», не понимающий, что «покорного судьба ведет, а непокорного – тащит» (выражение, приписываемое Клеанфу в некоторых переводах его стихов, в которых отражена суть учения о роке (SVF I 527):

 «Веди меня, о Зевс, и ты, судьба,

Куда угодно вам; не мешкаю,

На все готовый. А не захочу –

Так все равно идти придется бедному»).

Познание связи между вещами и явлениями (осуществляемое с помощью мантики) ставило целью научение человека правильно ориентироваться в окружающем мире. Поскольку мир представляет собой единую систему, то теория, описывающая этот мир, закономерным образом должна учитывать соотнесенность субъекта и объектов мира, человеческая деятельность должна быть включена в ход мировых событий, а эта включенность должна характеризоваться тем или иным характером причинности.[53][53]