ЭТИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ ИСКУССТВА К ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ 2 страница

Прогулки с Гумилёвым

Таким образом, с видовой позиции, самым главным в оценке творчества является этический критерий произведения автора. Автор, как известно, в своих творениях невольно выдаёт себя, хотя и не всегда. Если роль нравственности в описываемых или изображаемых «интерпретациях Бытия» каким-то образом обходится или, что ещё страшнее, намеренно снижается и отрицается, то, следовательно, перед нами образец хищного творчества, и с этой позиции следует воспринимать всё созданное данным автором. Желательно бы - «по юмовски» бескомпромиссно - признать такое творчество безобразным. К сожалению, не везде такой критерий применим, особенно в (точных) науках. Но всё же во многих сферах человеческой духовной жизни его можно использовать.

Житейское доброе (нехищное) правило говорить «о мёртвых или хорошо или молчать» не относится к творчеству. Авторы остаются жить в своих произведениях, поэтому и их самих, и их творения можно (иногда следует) с чистой совестью ругать, если делается это, как говорится, с добрыми намерениями, для пользы общего дела.

Известный, успевший в конце жизни даже стать «модным», историк Лев Николаевич Гумилёв. Развивая собственную концепцию этногенеза, как последствия пассионарных космических толчков, он полностью освобождает исторические события от моральных оценок. «Этногенезы — процессы, возникающие вследствие природных явлений, а, как известно, природа не ведает ни добра, ни зла. Ураганы, ледники, землетрясения приносят людям бедствия, но сами являются частями географической оболочки планеты Земля, в состав которой наряду с литосферой, гидросферой, атмосферой входит биосфера, частью которой является антропосфера, состоящая из этносов, возникающих и исчезающих в историческом времени. Моральные оценки к этносам так же не применимы, как ко всем явлениям природы, ибо они проходят на популяционном уровне, тогда как свобода выбора, определяющая моральную ответственность лежит на уровне организма или персоны. Этногенезы — удел изучения естествознания, но изучение их возможно только путём познания истории, подлежащей обработке методами естественных наук».

Это — ужасная позиция. Хищные гоминиды в своих (бесплодных?) попытках убрать из сознания людей нравственные ориентиры идут на всё. Хищный мир Природы им нравится как таковой, они принимают его целиком и полностью, он их бодрит и ярит, ноздри у них чувственно расширяются, их охватывает охотничий азарт, их морды наливаются кровью, они гогочут от радости ощущений полноты бытия. «Давайте радоваться и наслаждаться жизнью, а после нас — хоть потоп!» Они именно животные, рассудок которым дан как ещё одно средство охоты, в первую очередь, на людей. Они стараются вовлечь в это их ущербное, нелюдское понимание Мира всех остальных. Точно так же уголовники вовлекают в преступные «игры» молодёжь, тем же занимаются сексуальные растлители, наркодельцы и прочие «функционеры хищи».

Для них мир, жизнь — это интересная захватывающая чисто звериная игра. Вот почему хищные заправилы западного мира столь категорически настроены против смертной казни. Ведь маньяки, убийцы — это самые лучшие игроки! Наиболее «результативные», «забивающие»! Без них было бы не так интересно играть! Поэтому они против смертного приговора украинскому монстру Оноприенко, убившему 52 человека. Убийца более 60-ти человек «зюзинский маньяк» Пичушкин преспокойно благоденствует в тюрьме. Но зато приветствуется казнь курдского национального лидера Оджалана. В принципе, это тоже «хороший игрок», но он нарушил правила игры, ибо борется за какие-то там народные интересы. Поэтому, по их мнению, «нужно» убивать только тех, кто хочет (или добивается пусть даже с какой-то своей целью) отмены этих диких звериных правил «земной» игры — Иисус Христос, Махатма Ганди, Мартин Лютер Кинг, Лев Рохлин, Патрис Лумумба...

Пресловутые «права человека» — это обеспечение наибольшей безопасности для 10-процентного хищного меньшинства в их собственных играх, но — навязанных всему человечеству. Это предоставление им возможности выкручиваться из безнадёжных ситуаций. Когда, по логике вещей, их следовало бы забивать камнями на месте и тут же закапывать и утрамбовывать, а не судить и не выносить хорошо проплаченный вердикт «не виновен». Эти их крючкотворские суды есть не что иное, как опять же грязная, нечестная игра. Подавляющему большинству нехищных людей все эти правила хищных игрищ не подходят, если им и необходимы суды, то лишь суды по человеческой совести.

Так как же это можно призывать не учитывать нравственных пружин в истории, в этногенезе? Совесть человека — есть, а совести группы людей (этноса) не существует?! Именно хищные гоминиды, занимая доминантные социальные позиции, лишают человеческие общности (в том числе и этносы) нравственных устоев.

Гумилёв тоже очень хочет, чтобы его точку зрения на Мир - на первый взгляд, беспристрастную - разделили все. На самом же деле это позиция радостного зеваки, которому, несмотря на опасность, очень хочется «досмотреть драку до конца». Как некогда умилялся гладиаторскими побоищами древнеримский «филозофический поэт» Лукреций Кар: «Сладостно, сидя не берегу, наблюдать за бедствиями терпящих кораблекрушение». У Гумилёва же «сектор обзора» гораздо шире, а созерцаемые им бедствия разнообразнее и «сладостнее»: «Вряд ли кто-либо усомнится в том, что антропосфера — одна из составляющих биосферы планеты, а этногенез — зигзаг на биологической эволюции, варианты коей у растений, животных и микроорганизмов крайне разнообразны».

Усомниться в этом должен каждый нормальный человек, в ком теплится искорка Разума, и который поэтому качественно выделяется из животного мира, и только он единственный способен оценивать свои поступки по нравственной шкале. Но у Гумилева человек ничем качественно не отличается от растений, животных и даже микроорганизмов.

Известен древнегреческий софизм: «сколько зёрен составляют кучу?» Так же и здесь: сколько, соответственно, совестливых людей требуется «охватить» этностатистикой, чтобы образовать «гумилёвский» безнравственный этнос? К таковым - с внеморальными характеристиками - группам людей можно отнести лишь единственно толпу. Но она действует по законам первой сигнальной системы, т.е. именно по этологическим, животно-образным, — всё определяют эмоции и инстинкты. Паника — нижняя точка падения в объятия животной стихии. Конечно, до какого-то момента в историческом процессе (условно до «осевого времени»*) правомерно было считать объединения людей ничем не отличающимися от толпы или стада. И до сих пор отдельный человек в осознании своих действий намного превосходит общественные организмы, самые невменяемые из которых, — это, конечно же, государства.

И всё же давно пришло время и высокого общественного самосознания. Как человек отвечает в полной мере за свои действия перед обществом, так и каждое общество должно отвечать за свои действия перед человечеством. Иначе все эти разговоры о «ноосфере», «общественном Разуме» и всяческих «духовных макрокосмах» становятся уже не досужими, но попросту смехотворными. И в системе этногенеза Гумилёва ноосфере места нет даже в принципе. Но этнос, народ — это давно уже не толпа, уже не безответственное стадо, и к этим общностям необходимо применять этический критерий, причём — в первую очередь. Есть народы — убийцы. Есть этносы — воры. Есть миролюбивые и добрые нации. Есть народы — жертвы, а есть и получившие «по ****е мешалкой» совершенно заслуженно.

Чем же страшна позиция Гумилёва? Ну, подумаешь, природа бесстрастна, значит и история того же поля ягода. Опасность в том, что нарушается правильная оценка исторических событий! Мировое зло, всегда исходящее от хищных гоминид и идущих в их кильватере охищненных диффузных людей, получает «естественнонаучное» оправдание. Нельзя здесь не добавить, что пресловутые «права человека» атомизируют, разлагают общественный организм, разрывают духовные связи между людьми, и в итоге делают его «гражданским», т.е. безнравственным, вполне «гумилёвским». На Западе самый распространённой «совет» ближнему выражен фразой: «Это — твои проблемы».

Как, например, интерпретирует и оценивает знаменитый этногенетик проблему истребления североамериканских индейцев? Всё дело, оказывается, в бизонах. Белые джентльмены уничтожали бизонов не только ради мяса и кож, но и просто так, развлекаясь стрельбой. «В результате стада бизонов сократились до таких пределов, что бизонов практически в прериях не стало, вместе с бизонами погибли и индейцы, приспособившиеся к планомерной и регулярной охоте на бизонов... И поскольку индейцы протестовали против бессмысленного убийства бизонов, то их самих истребили. Это и была так называемая индейская война» [44].

Вот так всё просто: «заодно истребили и их»... А потом — «заодно и Дрезден»… «заодно и Нагасаки»... «заодно и Сербию»... «заодно и Ирак и – благо рядом - Иран»… Сейчас у них на повестке дня — «заодно и Россию». Ни слова о действительно планомерном истреблении индейцев, которых уничтожали буквально как животных. Совершали же эти преступления прибывшие из Европы чудовищные стаи хищных гоминид, из которых и состояла значительная часть поголовья североамериканских первопроходцев. Индейцев травили, продавали им заражённые оспой и чумой одеяла, спаивали, на них охотились так же свирепо, как на тех же бизонов.

Поэтому Гумилёв, следуя собственной логике, вынужден всё переворачивать с ног на голову. Он пытается доказать, что гибель пассионариев (читай, хищных гоминид) приводит к безнравственности этноса. Вот как он оспаривает совершенно очевидное заключение Джона Стюарта о том, что причина страшных экологических последствий урбанизации состоит именно в неразумных, хищнических действиях самих людей. «Но люди предали Землю, данную им Богом для жизни; они согрешили против законов земных, разорили леса и дали простор водной стихии — вот почему нет им прощения, и все их творения поглотил песок».

И что Гумилёв? «Блестяще, но неверно! Причина — снижение уровня пассионарности этносоциальной системы. При предшествовавшем повышении пассионарности характерной чертой была суровость и к себе и к соседям. При снижении — характерно «человеколюбие», сначала прощение слабостей, потом — небрежение к долгу, потом — преступление. А привычка к последним ведёт к перенесению «права на безобразия» с людей на ландшафты. Уровень нравственности этноса — такое же явление природного процесса этногенеза, как и хищническое истребление живой природы».

И не блестяще, и неверно! Человеколюбие, согласно этой извращённой логике, становится первопричиной преступлений! На самом же деле беспощадные суперанималы и наиболее агрессивные суггесторы перебили друг друга на «фазе подъёма».

Да им было бы и неинтересно, попросту скучно рубить деревья и возделывать землю. Во главе общества остались более трусливые суггесторы-приспособленцы, они-то и продолжили - уже тихой сапой - своё чёрное хищное безнравственное дело разрушения — и окружающей природы, и опять же «заодно» этноса.

Допинги гениев

Лев Гумилёв так же совершенно неправомерно смешивает воедино пассионарную энергию убийц, тиранов и творческое проявление активности личности — в живописи, литературе, искусстве, науке и философии. Такое же некорректное смешение совершают очень многие исследовали, зачисляя в разряд «великих людей», а то и «гениев», разного рода убийц и чудовищ, типа Наполеона и всяких прочих бесчисленных Генрихов и Людовиков, Фридрихов и Карлов, — которые своими порядковыми номерами, неадекватной жестокостью и искусственными плечиками исторической славы напоминают дуроломных игроков в американский футбол.

Пассионариев необходимо чётко подразделять. Предельно агрессивные, убивающие субъекты — это суперанималы, именно они составляют костяк всевозможных объединений авантюристов («конвиксий», по Гумилёву). Коварные, безбожно обманывающие людей «активисты»: всевозможные «жучки», ростовщики, дельцы, махинаторы и преступные бизнесмены — это обычно суггесторы. И, наконец, творческие, истинно созидающие индивиды — это в основном нехищные люди и частично межвидовые гибриды. Суггесторы же на творческой стезе — это всяческого рода конъюнктурные творцы. Только так, — раздав «всем сестр;м по серьгам», можно достаточно объективно оценивать творческие свершения и преступные деяния человеческие.

При этом необходимо учитывать и чисто физиологические факторы, весьма существенно сказывающиеся на поведении человека. Уже давно ни для кого не секрет, что все именуемые гениальными личности были какие-то «не такие», если не совсем с придурью. Примечательную классификацию гениев и талантов «всех времён и народов» осуществил советский генетик Эфроимсон («Гениальность и генетика», М., 1998). Он исследовал все существующие аномальные, «нездоровые» причины повышенной активности гениев и талантов, «оставивших свой след в истории или наследивших в ней». Кстати, сам Владимир Павлович также обладал несомненной пассионарностью, — необычайной энергичностью, способностью работать в самых невыносимых условиях, так что писал он свои книги на эту тему, как говорится, со знанием дела.

Выдающиеся личности (таланты и гении) в первую очередь подразделяются на необычайно настойчивых «гениев-подагриков» и импульсивных, постоянно мятущихся «чахоточных гениев». Особенностями гениев-подагриков является их исключительная целеустремлённость, энергия, неистощимое упорство и работоспособность, настойчивость, преодолевающая любые препятствия, и их мужество. Несомненно, что это типичные «симптомы» пассионарности. «Часто гениальные подагрики выглядят как безумцы, — отмечает Г.Эллис, — они проявляют нетерпеливую раздражительность и близкие к бешенству вспышки гнева» [16].

Повышенная частота подагриков среди «гениев» была отмечена давно, но считалось, что эта болезнь вызвана обжорством и пьянством, что приводит к повышению содержания мочевой кислоты в организме, отложение солей которой в виде кристаллов в суставах и приводит к данному заболеванию. (Раньше подагра приводила к инвалидности, сейчас же она успешно лечится.) Мочевая кислота (С5Н4О3N4, триоксипурин) расщепляется у всех млекопитающих, под действием фермента уриказы она деградирует до аллантоина. Только лишь приматы, соответственно и человек, лишены этого фермента, из-за чего у них мочевая кислота в относительно низкой концентрации сохраняется в крови. Но мочевая кислота по химической структуре чрезвычайно сходна с кофеином и теобромином, известными стимуляторами умственной и деловой активности, и обладает сходным возбуждающим средством.

Так что животные, потребляющие нуклеопротеиды, но не имеющие уриказы, постоянно находятся под влиянием мощного нейростимулятора. В ходе эволюционного становления приматов эта утрата уриказы привела к стимуляции мозговой активности. Именно поэтому столь примечательно поведение обезьян — их активная непоседливость, повышенная игровая деятельность. У человека же она принимает формы от дурашливости (именно обезьянничания) до пассионарной гениальности.

Организм нормального человека содержит около 1 грамма мочевой кислоты. В организме больного подагрой постоянный уровень мочевой кислоты в крови повышен почти в 2 раза против нормы, а общее содержание её в организме достигает 30 гр. (И не от повышенной ли активности подагриков ведёт своё происхождение известное выражение «моча в голову ударила»?)

Нечто подобное, но в несколько анекдотическом варианте приключилось с одним японским солдатом. У него случайно, после операции в желудке завёлся некий грибок, который перерабатывал содержащийся в пище крахмал в спирт. И таким вот образом солдат становился пьяным после еды. Ходячий самогонный аппарат! Как за ним ни следили, в какие карцеры-одиночки ни сажали, он всё равно умудрялся, как думало начальство, каким-то образом раздобывать спиртное. Всё искали «каналы доставки». Когда же выяснили в чём дело, то сделали ему ещё одну операцию — уже по удалению желудочного «змеевика».

Подагрическая стимуляция интеллекта оказала огромное воздействие на творческий потенциал многих видных деятелей. Но повышенная «мочекислотная» активность не единственная причина. Существует ряд других психофизиологических «допингов». Помимо «подагрических гениев» выстраивается длинный ряд гениев гипоманиакально-депрессивных, группа гениев-талантов с синдромом Марфана, с синдромом Морриса, гении с андрогенной стимуляцией и эпилептоиды.

Но, как совершенно справедливо отмечает Эфроимсон, это может говорить также и о потенциальных возможностях ума человека. Пусть гораздо полнее этот потенциал пока что реализуется при таком вот воздействии на мозг биохимического или гормонального стимула, но ведь это одновременно и доказательство того, что человек может совершать поистине чудеса при его полной волевой мобилизации и при оптимизации развития и реализации заложенных способностей.

У циклотимиков, отмеченных каким-нибудь талантом, периоды маниакального возбуждения почти всегда сопровождаются большой продуктивностью и приливом творческих сил. «Маниакально-депрессивный психоз (МДП), по-видимому, является такой психической болезнью, когда не поддающиеся исследованию внутренние причины создают в организме условия наибольшего общения бодрствующего сознания с подсознанием, когда синтетический процесс последнего, оформляясь, выкристаллизовывается в потоке бодрствующего сознания, сопровождаясь приятными внутренними переживаниями, испытав которые, субъект выявляет очень резкую потребность в дальнейшем переживании такого порядка» [16].

Это приятное переживание свойственно только первому периоду интуитивного процесса, т.е. рождению оформленной идеи или совершению некоего действия, плодотворной работы. В дальнейшем наступает вторая стадия — депрессия, тем более глубокая, чем большей высоты достигал творческий «взлёт». Но это не шизофрения: основным анатомическим субстратом шизофрении является «мыслящая» часть мозга, основным субстратом МДП и циклотимии — гипоталамус. Мягкую форму МДП многие авторы называют циклотимией, под признаки которой подойдёт значительная часть человечества.

Синдром Марфана — его симптомы: огромный рост, худоба, непропорционально короткое туловище и очень длинные руки и ноги, арахнодактилия, вывих хрусталика, деформация грудной клетки, порок сердца, аневризм аорты. Эта полуинвалидизирующая болезнь сопровождается очень большим выбросом адреналина, и некоторые больные проявляют удивительные творческие способности и трудолюбие: Авраам Линкольн, Ганс Христиан Андерсен, Шарль де Голль, Корней Чуковский.

При малой, неразвитой мускулатуре они в то же время выказывают огромную, невероятную физическую силу. Это не что иное, как влияние адреналина. К подобным же явлениям относятся все те легендарные случаи, когда человек в экстремальных условиях совершает, казалось бы, невозможные вещи. Бывает, мать, спасая ребёнка, удерживает какое-то время падающую невероятную тяжесть — автомобиль или огромный камень. Таких эпизодов — множество, и им придают мистический, сверхъестественный характер. Но вот — «вульгарный» адреналин оказывается тому причиной.

Синдром Морриса — это т.н. псевдогермафродитизм, когда отсутствует сцепленный с полом тканевой рецептор мужского гормона. И тогда организм, обладающий мужским набором хромосом (46/XY) и семенниками, парадоксально идёт по женскому направлению. Развивается псевдогермафродит — высокая, стройная, статная, физически сильная женщина без матки, с малым влагалищем, семенниками, конечно, не менструирующая и не рожающая, но в остальном способная к сексуальной жизни и нормально влекомая к мужчинам. Им присуща исключительная деловитость, физическая и умственная энергия, повышенный интеллект. Яркий пример — сожжённая на костре «гордость Франции» Жанна Д’Арк. Многие великие «спортсменки», в том числе и советские - «гордость СССР», - мировые рекорды которых были затем аннулированы, — тоже, видимо, такие вот псевдогермафродиты.

У очень многих творческих личностей наблюдалась одновременно и необычайно повышенная сексуальная активность. Это стало уже «притчей во языцех» и неисчерпаемым источником разного рода сплетен и анекдотов. Причиной же такой «любвеобильности» часто является высокий уровень содержания в подобном «вакхическом» организме мужских гормонов — андрогенов.

Микстура нравственности

Итак, действительно похоже на то, что почти все «величайшие» деятели в истории, как правило, обладали неким дополнительным «ветерком в голове» или «шилом в заднице». «Циклотимики в области искусства дали самые высокие образцы. Почти все высокие творцы несли отпечаток данного болезненного процесса. Циклотимики, составляя 0,4% всего населения, среди 200 великих учёных имели частоту 4% и нулевую среди литераторов, среди них повышенной оказалась шизофрения» [16].

«Главными творцами в жизни и передовыми водителями её являются больные циркулярным психозом. Конечно, это не означает, что больные, запертые в стенах «жёлтого дома», являются высокими творцами, но все собранные данные убедительно говорят, что творцами прогресса во всех его проявлениях являются лица, мыслящие и творящие по закону мышления, присущему данным больным. За высокое творческое состояние, которое присуще им в состоянии экзальтации, они расплачиваются, переживая состояние депрессии. Способность абстрагировать, приходить к неочевидным выводам путём установления неожиданных связей является также и свойством шизотимиков» [16]. Здесь необходимо отметить, что межвидовые гибриды страдают в первую очередь именно этими заболеваниями.

В общем же случае, «подагрическая» («мочекислотная») активность, как и все иные физиологические «допинги» могут накладываться на хищную компоненту мотивации поведения индивида, усиливая её. Максимальное проявление подобного наложения и суммирования жизненной энергии возможно при наличии подагрической, адреналиновой или иной стимуляции у гетерозисного пассионария — межвидового гибрида.

И всё дело в том, в чью голову пришёлся мочекислотный, андрогенный или адреналиновый «удар», на что потратит такой пассионарий свою энергию: на истребление индейцев и тасманийцев, ограбление банков и людей, финансовые аферы или — на честные свершения во имя блага людей. Всё зависит от видовой принадлежности пассионария. Высшие, этические мотивы поведения являются решающими.

Существует такая вот замечательная притча. Некий любознательный человек спросил у кого-то из Высших Небесных Иерархов (заимел такую он возможность) о том, кто из людей является самым великим полководцем всех времён и народов. И ему ответили, что таковым является не кто иной, как человек ныне живущий и хорошо ему знакомый. «Так он же простой сапожник!» — в недоумении восклицает любопытствующий персонаж притчи. «Так вот он и есть самый великий полководец!» — ответил не то ангел, не то ещё кто-то оттуда — Сверху. Смысл этой притчи мне не совсем ясен. Не то сапожнику не дают развернуться обстоятельства, иначе бы он своим воинским гением посрамил Наполеонов с Александрами и Ганнибалами, вместе взятых. Не то сапожник этот, хотя и мог бы стать таким супергением от Военного Искусства, но вот не желает он быть им, и всё тут.

Мне больше нравится и понятно последнее. Не хочет он становиться Бонапартом Клаузевичем, несмотря на то, что ему это было бы под силу. Так же вот точно добродушный кузнец-молотобоец чисто теоретически (по своим физическим данным) способен убить несколько тысяч человек за день, да даже управился бы за одно только светлое время суток. Разве что устанет да проголодается. Прецедент подобного деяния создан библейским богатырем Самсоном, убившим однажды под горячую руку «свежею ослиною челюстию тысячу Филистимлян». Но сделал он это, видимо, не от доброты душевной и сердоболия великого. В реальной жизни чаще убивают людей некие, вооруженные ножом или пистолетом шкеты и шибздики, отличающиеся от представителей семейства гиеновых лишь умением кое-как говорить и очень ловко обращаться с оружием.

Жаль, что нет подобной же притчи о самом богатом и удачливом аферисте в мире. Чтобы на вопрос о том, кто же это такой — финансовый сверх-гений мира, откуда-то Сверху был бы получен ответ: «Это же вон тот садовник!» Просто он не хочет дурить и обкрадывать людей, хотя и мог бы запросто сколотить триллионы уже за то время, пока у него вырастет один лишь кустик гиацинтов. Он энергичен, обладает многофакторным мышлением, интуицией, хваткой, но ему вот больше всего нравится выведение новых, небывалых сортов растений с целебными для людей свойствами, на что и направлены все его интеллектуальные силы. А главная мечта его жизни — создать «эликсир человеческой доброты, микстуру нравственности» — сладкую, с лёгким запахом жасмина. Как видим, лёгкая паранойя у садовника этого, но «хорошая», — «та, которая надо», паранойя.

А вот реальный случай. Финский программист Линукс Торверс создал операционную систему намного мощнее и удобнее «Windows». Сейчас эта система имеет уже десятки миллионов пользователей. Но он не стал на ней зарабатывать деньги, а запустил в Интернет для всеобщего пользования и совместного её усовершенствования. Его, конечно же, «пожурили» за «глупую» бескорыстность: «А считали ли Вы, сколько-таки могли бы заработать на своей программе?» Торверс ответил: «Я не подсчитывал, но зато я знаю, сколько удовольствия мне доставила работа над ней».

Какой великий актёр погибает!

В то же время ни в коем случае нельзя утверждать, что всякий гений почти обязательно параноик, психотик или психопат. Гении, при всех своих отличиях от «простых смертных», лишь в 3-4% случаев оказываются действительно психически больными, причём само творчество у них происходит вовсе не в состоянии психоза, а в здоровом, приподнятом настроении. Всё же основная часть пассионариев и гиперактивных индивидов — это вовсе не гении, а хищные субъекты, всюду рыщущие с целью что-то урвать, ухватить лучшее, придавить окружение.

Но очень многие хищные гоминиды, особенно из числа трусливых или тем более талантливых субъектов предпочитают сублимировать свою хищную энергию по более безопасным руслам, нежели убийства и разбой. Да и тираны, и политики всех рангов нередко тоже отдают дань искусству, поэзии или литературе. Тут целая «плеяда» подобных «творцов» — чечёточников и песнопевцев. Царь Давид, талантливо плясавший перед ковчегом. Император Луций Нерон, в своём «последнем слове» выразивший сожаление о собственной смерти: «Какой великий актёр погибает!» После чего «люди добрые» перерезали ему горло, — жаль, что это недостаточно частый финал в «спектаклях» истории. Продолжает эту славную традицию «великая» поэзия Мао Цзэдуна, Хо Ши Мина, Юрия Андропова, «мощная» беллетристика узбекского партийного бонзы Шарафа Рашидова. Не менее примечателен и голливудский актёр Рональд Рейган, великолепно сыгравший роль всамделишного президента США, даже — дважды, как бы ещё и «на бис». Писал неплохие стихи Сосо Джугашвили, был хорошим художником Адольф Шикльгрубер.

В свою очередь, артистам ни в коей мере не чужда столь свойственная политикам «воля к власти». Актёр Армен Джигарханян, выступая по ТВ на вопрос ведущей, а не хочется ли ему быть самым первым, откровенничает: «Хочется гипнотизировать, так держать паузу, чтобы зал каменел!» О том же говорил и один «великий» комик США: «Я чувствую себя пантерой на охоте, когда передо мной стадо!» Им вторит безвестная московская стриптизёрша: «Я наслаждаюсь своей властью над публикой! Я делаю с ней всё, что хочу!»

Подобные примеры ревнивого соперничества артистов и политиков можно множить и множить. В советское время политические волки злобно, ревниво следили за шакальими выходками артистов. Сейчас это противостояние наблюдается уже в других формах.

Так, певца Филиппа Киркорова в Киеве не обслужили «по высшему классу», не разрешили подогнать к трапу самолёта его личный длиннющий лимузин. Подобное разрешается только политикам высшего ранга, самым что ни на есть акулам, а тут, посчитали, — так, горлопан, да ещё и москаль. И певец в отместку отказался давать объявленный в столице «незалэжной Украйны» свой сольный концерт.

Это — ревность, неистребимая зависть одной касты суггесторов к другой, и ничего больше, никакой «высшей» идеологии здесь искать незачем. И сравнимо это разве что с сообщающимися сосудами, в которых всегда на одинаковом уровне булькает жидкость — мутная, вонючая и ядовитая, но с претензией на благоухание (искусство) и целебные свойства (политика, особенно «полезно» для здоровья людей её «продолжение иными средствами»).

Это всё есть проявления «демонстрационности» суггесторов и полного отсутствия у них чувства меры. Неужели им, казалось бы, недостаточно политической деятельности, направленной на благо народа? Там же столько жизненно необходимых дел! И ведь тогда можно войти в историю действительно на века — чем не стимул для их честолюбия?! Но нет, — подавай сцену и аплодисменты немедленно, хоть от клакеров! И наоборот, какой-нибудь хищный гуманитарий, если вдруг представится возможность проявить себя на политическом поприще, тут же очертя голову кидается туда, и идёт на всё, лишь бы добиться власти.

Как, например, филолог Гамсахурдиа, почивший в чине экс-президента Грузии, побеждённый профессиональным политическим монстром Шеварднадзе. Суггестор у суггестора украл родную страну, как вор у вора — дубинку. В свою очередь, состарившийся, обленившийся Шеварнадзе был «сбит с тифлисской политической нартовой доски» искусствоведом и другом любых властей США пассионарным параноиком Саакашвили, судя по всему, выходцем из явно клинического «флакона мочекислотного разлива».

Вера в справедливость Мира

Кого численно больше в творчестве — нехищных людей или хищных гоминид, точно сказать трудно, всё зависит от конкретного характера творческих сфер, от «времени и места». На первый взгляд, может показаться, что численный перевес должен быть на стороне хищников, ведь заправляют в этом мире в основном именно они, поэтому неудивительно, что «обильно» помечены ими и творческие сферы.