Мегаобучалка Главная | О нас | Обратная связь


ИЗ «ЛЮДВИГА ФЕЙЕРБАХА» 6 страница



2019-12-29 205 Обсуждений (0)
ИЗ «ЛЮДВИГА ФЕЙЕРБАХА» 6 страница 0.00 из 5.00 0 оценок




Стр. 141: «...следует отвести для женщин половину занятий в доходных отраслях. Надо будет перестать назначать их, как это водится у нас, для небла-годарных функций, давать им рабские роли, которые предназначает им филосо-фия, уверяющая, будто женщина создана только для того, чтобы мыть горшки и чинить старые штаны».

Стр. 152: «Бог уделил мануфактурному труду дозу привлекательности, соответствующую лишь четверти времени, которое общинный человек может посвя-тить труду. Остальные три четверти должны быть заняты ухаживанием за живот-ными, растениями, кухонной работой, обслуживанием промышленных армий и наконец всяким другим непромышленным трудом, причем в последний я не вклю-чаю изготогление на кухнях ежедневно потребляемой пищи, так как это домашняя работа».

Стр. 161: «Мы с этим согласны, говорят критики, но вы должны были бы ща-дить в вашем учении почитаемые науки, равно как и нежную мораль, кроткую и чистую подругу торговли».

 

259

 

Стр. 172: «Короче, эти должностные лица заинтересованы в том, чтобы каж-дый имел хороший аппетит, xopоший желулок, хорошие зубы. Если бы они были похожи на наших должностных лиц, если бы они стали спекулировать на инди-видуальных болезнях, то в их промышленности было бы двоедушие в действии, противоречие между индивидуальным интересом и коллективным, подобно тому как это имеет место в цивилизованном мсханизме, который представляет собою всеобщую войну отдельных лиц с массамл. И наши политические науки еще осме-ливаются говорить об единстве действия!»

Стр. 191: «Природа же требует, чтобы в сериях, образующих собою переход или смешение, нарушались общие законы движения. Так, например, на краю каж-дой серии растений или животных она помещает перэходные продукты, называемые двусмысленными, помесями, ублюдками, например айву, персик-нектарин, угря, летучую мышь, все это – продукты, являющиеся исключением из общих методов и служащие связью между одной серией и другой.

Современные исследователи потерпели повсюду неудачу в изучении природы, потому что они не знали учения об исключениях или переходах, о смешанности. Они начинают теперь догадываться о своей ошибке».

117. Гегель, Энцикл., I.

Стр. 177-178: «Интенсивная величина, или степень, отлична по своему по-нятию от экстенсивной величины, или определенного количества, и недопустимо поэтому, как это часто делают, не признавать этого различия и смешивать эти две формы величины. Это именно происходит в физике, когда в ней, например, объясняются различия удельного веса тем, что тело, удельный вес которого вдвое больше удельного веса другого тела, содержит в себе вдвое больше материальных частиц (атомов), чем другое тело. Это смешение происходит также и в учении о теплоте или о свете, когда объясняют различные степени температуры или яркости большим или меньшим количеством тепловых или световых частиц (мо-лекул). Физики, пользующиеся подобными объяснениями, когда им указывают на несостоятельность последних, отговариваются, правда, тем, что этими объяснениями они отнюдь не думают разрешить вопрос о (как известно, непознаваемом) в-себе-бытии таких явлений и что они пользуются подобными выражениями лишь в видах большего удобства. Что касается раньше всего большего удобства, то оно состоит в более легким применении исчисления. Но непонятно, почему интенсивные величины, также находящие свое определенное выражение в числе, не могли бы быгь так же легко вычислены, как и экстенсивные величины Было бы ведь еще удобнее совершенно освободиться как от вычисления, так и от самой мысли. Затем следует еще заметить против указанной отговорки, что, пускаясь в объяснения такого рода, физики во всяком случае выходят за пределы области восприятия и опыта, вступают в область метафизики и (объявляемой в других случаях бесполезной и даже вредной) спекуляции. В опыте мы, разумеется, найдем, что если из двух кошельков с талерами один вдвое тяжелее другого, то это происходит потому, что в одном из этих кошельков имеется двести талеров, а в другом – только сто. Эти моменты можно видеть и вообще воспринимать органами чувств, атомы же, молекулы и т. п. лежат, напротив, вне области чувственного восприятия, и дело мышления решать, каковы их приемлемость и значимость. Но (как мы указали раньше в прибавлении к § 98) абстрактный рассудок фиксирует содержащийся в понятии для-себя-бытия момент многого в форме атомов и принимает их как нечто последнее, и тот же самый абстрактный рассудок, вступая в противоречие как с наивным созерцанием, так и с подлинным конкретным мышлением, рассматривает в предлежащем случае экстенсивные величины как единственную форму количества и не признает интенсивных величин во всей их своеобразной определенности там, где они имеются налицо, a, опираясь

 

260

 

на несостоятельную самое по себе гипотезу, стремится насильственным образом свести их к экстенсивным величинам. Если среди упреков, которые делали новей-шей философии, нам особенно часто приходилось слышать и тот упрек, что она сводит все к тожеству, и ее поэтому насмешливо прозвали философией тожества, то данное здесь пояснение показывает, что именно философия-то и настаивает на том, что следует различать то, что отлично друг от друга, как согласно понятию, так и согласно опыту, а профессиональные эмпирики, напротив, возводят абстра-ктное тожество в высший принцип познания; их философию поэтому справедливо можно было бы назвать философией тожества. Совершенно правильно, впрочем, что, подобно тому как нет лишь непрерывных и лишь дискретных величин, точно так же нет лишь интенсивных и лишь экстенсивных величин, и, следовательно, эти два определения количества не противостоят друг другу как самостоятельные виды. Каждая интенсивная величина также и экстенсивна, и, наоборот, каждая экстенсивная величина также интенсивна. Так, например, известная степень температуры есть интенсивная величина, которой как таковой соответствует также и совершенно простое ощущение, если же обратимся к термометру, то мы найдем, что этой степени температуры соответствует определенное расширение ртутного столбика, и эта экстенсивная величина изменяется вместе с температурой, как ин-тенсивной величиной; точно так же обстоит дело в области духа – более интен-сивный характер простирает свое действие далее, чем менее интенсивный».

118. «Der Wunderbau des Weltalls, oder Populare Astronomic» von Dr. I.-H. Madler, 6 Auflage.

Стр. 43, 44: «Ведь пифагорейская школа считала центром мира огонь, к ко-торому все имеет отношение. Это могло конечно быть истолковано в том смысле, что центром, вокруг которого совершаются движения, является солнце, и, повидимому, Гикетас, Гераклит и Экфант действительно имели в виду это или анало-гичное этому истолкование. Важнейшим из сохранившихся отрывков, имеющих отношение к этому вопросу, являются следующие слова Аристарха из Самоса:

«Земля, – говорит он, – вращается вокруг своей оси и в то же время по наклонному кругу вокруг солнца. Но этот круг относится к расстоянию неподвижных звезд лишь как центр к окружности, и поэтому мы не можем судить по неподвижным звездам о движении земли». Конечно это было самое верное и правильное, что вообще можно было сказать в такую эпоху, когда вообще еще не выяснили себе, что собственно следует объяснить, не говоря о том, что здесь вовсе не упоминается о движении планет, видимые движения которых однако представляют именно наибольшие и самые трудные осложнения, и представление о таком круге, который относится к другому кругу, как центр относится к окружности, непре-менно должно было вызывать возражения и могло быть разве лишь приблизительно верным.

Вообще же всякому правильному представлению препятствовал общерас-пространенный взгляд, согласно которому земля является как бы всем миром, или по крайней мере подлинной основой мира, звезды же, равно как и солнце и луна, являются лишь его маловажною принадлежностью, находящеюся и движу-щеюся в высших слоях воздуха. Философские школы лишь мало-помалу и в отдельных пунктах могли освободиться от этого взгляда; он остался, и до сих пор остается у многих племен, общим мнением народных масс. Но он должен вполне исчезнуть, для того чтобы могла быть построена какая-либо система мира. Ведь задача системы мира заключается в том, чтобы свести видимые движения всех небесных тел к их истинным движениям, а затем последовательно объяснить эти истинные движения согласно как можно более простым и всеобщим законам, причем положение и значение, свойственное какому-либо отдельному небесному телу, например земле, может быть вовсе не заранее предполагаемо, а лишь вы-

 

261

 

ведено из вполне развитой системы. Но ни один из древних философов, не исключая и Аристарха, не ставил себе этой задачи, да, при тогдашнем положении науки, и не мог поставить.

119. Из R. Wolf, Geschichte der Astronomie, Munchen 1877.

Стр.33—37: «Я даже полагаю, что вообще положению дел соотвествовало то, что столь выдающийся человек, как он, который впоследствии уже не мог удовлетворяться предполагаемыми вокруг земли концентрическими сферами, ввиду все более и более выяснявшихся несоответствий в движениях планет, и точке зрения которого, с другой стороны, не соответствовали рассматриваемые ниже вспомогательные конструкции математиков,—человек, которому была известна попытка Филолая воспользоваться как новым вспомогательным средством расстоянием земли от центра и допущением движения земли вокруг него,--человек, которому, вероятно, так же, как и Гераклиту, по мнению некоторых, основателю этого учения, не чуждо было учение египтян о том, что Меркурий и Венера движутся вокруг солнца, – я считаю совершенно естественным, еще раз повторяю это,—что такой человек дошел до допущения гелиоцентрической системы, Но я считаю совершенно естественным и то, что сам он ужаснулся смелости своей мысли и не осмелился высказать ее яснее, чем это было сделано согласно вышеприведенным местам и свидетельствам. Ведь когда, почти через сто лет после этого, Аристарх из Самоса вернулся к этой существовавшей в зародыше мысли и ясно выразил ее, из-за этого над ним едва не разразилась гроза, о которой можно судить по рассказу, который Плутарх излагает от лица некоего Луция: «Только не возбуждай против нас процесса по обвинению в неверии, дражайший», подобно тому как некогда Клеант полагал, что вся Греция должна была привлечь к суду за пренебрежение к религии Аристарха из Самоса, который «передвигает центр мира: чтобы правильно объяснить небесные явления, он допускал, что небо неподвижно, а земля, наоборот, движется по наклонному кругу и в то же времл вра- щается вокруг своей оси». То, что в вышеприведенной выдержке могло бы оставаться неясным относительно идеи Аристарха, дополняет относящееся сюда указание одного из его современников, великого Архимеда, в его так называемом «исчислении песчинок». В этом сочинении, в котором величайший математик древности поставил себе своеобразную задачу доказать, что число песчинок не-правильно считают бесконечным, так как можно определить число, превышающее число песчинок, которые могут вообще поместиться во вселенной, даже если приписать ей, как желал Аристарх, больший объем, – в этом сочинении, в посвяще-нии царю Гелону, Архимед говорит буквально следующее: «Ты знаешь, что боль-шинство астрономов разумеет под вселенной шар, центр которого совпадает с цен-тром земли, а радиус которого равен расстоянию земли от солнца. Аристарх из Самоса излагает эти мнения и опровергает их в тезисах, которые он обнародовал против астрономов. По его мнению, вселенная – гораздо больше, чем было только что сказано, потому что он предполагает, что звезды и солнце неподвижны, что земля движется вокруг солнца, как центра, и что сфера неподвижных звезд, центр которой также находится в солнце, настолько велика, что окружность круга, описываемого землею, относится к расстоянию неподвижных ззезд, как центр шapa к его поверхности». Следовательно, хотя упоминаемое сочинение Аристарха утрачено, не подлежит сомнению, что он открыто признавал гелиоцентрическую систему и уже старался даже устранить прежде всего выдвигаемое против нее возражение. Но мы ничего не знаем относительно того, как он дошел до этого учения, которое после него отстаивал еще некий Селевк, и поэтому наиболее естественным представляется предположение, что, соответственно вышеизложен-ному, Аристарх, правда, заимствовал основной принцип этого учения у Пла-тона, но что ему принадлежит величайшая заслуга, заключающаяся в том, что

 

262

 

он далее развил и точнее формулировал это учение и кроме того мужественно отстаивал его».

120. В цитированном сочинении по истории астрономии.

121. Имеется в виду Guthre,Fr ., Magnetizm andelektricity, London 1876.

122. Thomson, Th., Heat and Electricity (Т. Томсон, Теплота и электричество).

Стр. 307:«Мистер Фарадей полагает, что раньше появления электрической искры диэлектрик между двумя проводящими веществами приводится посредством индуцирования в некоторое состояние напряжения, причем каждая его частица обращает один свой полюс к положительному шару, а другой—к отрица-тельному шару, и что, когда это напряжение достигает определенной степени, наступает разряжение. Это означало бы, что электричество передвигается от одного проводящего шара к другому, а такое передвижение скорее несовместимо с теорией иидуцирования, которую мы дали в одной из предшествующих глав. И в самом деле, электрическая искра и лейденская банка представляют собою значительные затруднения, мешающие нам рассматривать электричество не как жидкость, а как силу».

123 См. Гегель, Энцикл., I, стр. 168,169.

124. Hegel, Naturphitosophie, 2 Teil {Гегель, Философия природы, ч. 2), Werke; 2 Aufl. Berlin 1847, Bd. 7.

Стр. 314, 315: «Точно так же как для ньютонианцев зеленый, фиолетовый и оранжевый цвета являются первоначальными, так и голубое индиго и ярко-голубое, т. e. веронит, оттенок зеленого, абсолютно различны, хотя они вовсе не представляют собою качественного различия. Нет живописца, который был бы так глуп, чтобы быть ньютонианцем; живописцы обладают тремя цветами – красным, желтым и голубым – и изготовляют из них все остальные. Зеленое по-лучается даже посредством механического смешения двух сухих порошков желтого и голубого цвета. Так как ньютонианцы вынуждены сознаться, что некоторые цвета получаются таким образом, т. e. посредством смешения, то, желая все же спасти простоту этих цветов, они говорят: цвета, возникающие посредством спектра (или явления) призмы, в свою очередь изначально отличны от прочих естественных цветов, от фиксированных в веществах пигментов. Но это разли-чие, не имеющее никакого значения. Возник ли он так или иначе, является ли он физическим или химическим, цвет остается цветом, и он либо однороден, либо разнороден».

125 Thomson, Т. Heat and Electricity (T. Томсон, Теплота и электричество).

Стр. 359: «Кулон доказал, что из закона, согласно которому частицы элек-тричества отталкивают друг друга обратно пропорционально квадрату расстоя-ния между ними, вытекает вывод, что, когда электричество аккумулируется в проводящем теле, оно целиком распределяется на поверхности тела, и никакая его частица не существует внутри тела. Он вместе с тем показал истинность этого закона опытным путем».

Стр. 360: «Электричество значит целиком расположено на поверхности тел, и единственным препятствием к тому, чтобы оно оставило эту поверхность и мгно-венно рассеялось, является давление атмосферы».

Стр. 366: «Этот вопрос привлек внимание г. Пуассона, который применил для его разрешения все ресурсы тончайших вычислений и определил толщину слоя электричества на телах различных форм. Он создает гипотезу, что положи-тельное и отрицательное электричества представляют собою две жидкости, частицы каждой из которых отталкивают друг друга с силой, обратно пропорцио-нальной квадрату расстояния, а стеклянное электричество притягивает смоля-ное электричество согласно тому же закону. Он показал, что внешняя, поверхность электрического слоя совпадает с поверхностью тела и что, так как этот слой очень

 

263

 

тонок, внутренняя поверхность находится лишь на небольшом расстоянии от него. В шаре обе поверхности, и внешняя и внутренняя, сферичны и центр этих поверхностей тот же, что и центр тела».

Стр. 378, 379: «Фарадей сделал следующие выводы из своих опытов:

«I. Все тела проводят одинаковым образом электричество от металлов в лак и газы, но проводят его в разных степенях.

2. Способность проводить электричество сильно возрастает в некоторых телах благодаря теплоте, в других же телах она уменьшается, но мы при этом не замечаем никакой существенной электрической разницы ни в телах, ни в изменениях, вызываемых проведенным электричеством.

3. Многочисленный класс тел, изолирующих электричество низкой интен-сивности, когда они находятся в твердом состоянии, очень свободно проводят его, находясь в жидком состоянии, и разлагаются тогда им.

4. Но имеется некоторое число жидких тел, не проводящих заметным обра-зом электричество такой низкой интенсивности; имеются затем некоторые тела, которые проводят такое электричество, не разлагаясь, и следует вообще сказать, что жидкое состояние тел несущественно для разложения.

5. До сих пор открыто только одно тело, periodide of mercury, которое, изоли-руя вольтов ток, когда оно находится в твердом состоянии, и проводя его, когда оно находится в жидком состоянии, не разлагается в последнем случае.

6. Мы не можем указать строгих различий в отношении электропроводи-мости между телами, относительно которых мы предполагаем, что они являются простыми элементами, и телами, относительно которых мы знаем, что они со-ставные».

Стр. 400: «Искра представляет собою разряд или снижение поляризован-ного индукционного состояния многих диэлектрических частиц благодаря свое-образному действию немногих из этих частиц, занимающих весьма небольшое и ограниченное пространство. Фарадей полагает, что те немногие частицы, в ко-торых происходит разряд, не только отталкиваются друг от друга, но и прини-мают временно некоторое особенное, весьма активное состояние, т. е. что бросают на себя одну за другой все окружающие их силы, и благодаря этому они приходя г в состояние, интенсивность которого может быть равновелика интенсивности хи-мически соединяющихся атомов, что затем они разряжают эти силы – подобно тому, как те атомы разряжают свои силы – неизвестным нам до сих пор способом,— и этим все кончается. Конечный результат в точности таков, как если бы на место разрядившейся частицы появилась некоторая металлическая частица, и не не-возможно, что способ действия в обоих случаях окажется когда-нибудь тожественным». Я передал здесь это объяснение Фарадея его собственными словами, ибо я его не совсем понимаю».

Стр. 405: «Когда определенное количество электричества, проходя от одного тела к другому, вызывает искру, то ее блеск тем больше, чем меньше объем тела, из которого оно извлечено; вследствие этого оказывается, что более блестящие искры могут быть извлечены скорее из небольшого медного шара, прикреплен-ного к первичному проводнику электрической машины, чем из самого первичного проводника. Короткая искра всегда белая, но очень длинная искра, обыкновенно красноватая или скорее пурпурная. Когда мы извлекаем искру из первичного про-водника электрической машины, искра – белая; когда же мы извлекаем ее рукой, она – пурпурная; когда мы извлекаем ее при помощи влажного растения или воды, или льда, она имеет красный цвет. Одна и та же искра будет менять свой цвет в зависимости от ее длины. Когда она короткая, она белая, а когда она очень длинная, она пурпурная или фиолетовая. Искра, которая на открытом воздухе не будет больше четверти дюйма длиной, будет казаться наполняющей весь осво-

 

264

 

божденный от воздуха приемник, имеющий четыре дюйма в ширину и восемь дюй-мов и длину. В первом случае она белая, а в последнем случае свет очень слабый и цвет фиолетовый».

Стр. 406,407: «Чтo воздух внезапно и бурно сжимается, когда через него проходит электрическая искра, можно показать следующим опытом, которым мы обязаны мистеру Киннесли в Филадельфии. АВ представляет собою стеклян-ную трубку около десяти дюймов длиной; ее диаметр равен приблизительно двум дюймам. Трубка закрывается двумя медными колпаками, не пропускающими в нее воздух. Через отверстие в верхнем колпачке проходит небольшая открытая с обеих сторон стеклянная трубка Н, и ее конец погружен в небольшое количество воды, налитой в нижнем конце трубки АВ. В середину каждого из медных колпач-ков вводится проволока РО и EJ; каждая проволока кончается в медном шаре, находящемся внутри трубки, и может скользить через колпачки, так что мы можем помещать их на каком угодно расстоянии друг от друга. Если мы приведем в со-прикосновение эти два шара и разрядим через проволоки лейденскую банку, воздух, находящийся в трубках, не претерпит изменения в своем объеме. Но если мы поместим шары О и J на некотором расстоянии друг от друга, в то время когда лейденская банка разряжается через проволоки, то от одного шара к другому перейдет искра. В результате получается внезапное разряжение воздуха в трубке; это мы видим из того, что вода мгновенно поднимается до верхушки маленькой трубки и затем столь же мгновенно опадает до Н. После этого она постепенно снова опускается на дно трубки, по мере того как воздух медленно восстанавливает свой прежний объем».

Стр. 409, 410: «Около тридцати лет тому назад некоторые выдающиеся экспе-риментаторы в Германии защищали тог взгляд, что электрический свет —той же природы, что и огонь, и что он образуется благодаря соединению двух электричеств. Этот вывод был повидимому впервые высказан Винтерлем (Winteri), и Риттер, если я только его правильно понимаю, придерживался того же мнения. Но хотя это мнение кажется на первый взгляд приемлемым, и хотя было бы очень удобно, если бы мы имели возможность дать такое хорошее объяснение аналогии, которая явно существует между огнем и электричеством, оно все же не выдерживает стро-гой критики. Каждый, видевший электрическую искру, должен знать, что переход так мгновенен, что невозможно сказать, от какой точки она исходит или к какой точке она идет. Если искра длинная, т. е. если расстояние между двумя шарами, между которыми она проходит, значительно, мы можем сразу наблюдать наличие обоих родов электричества. Предположим, что один из шаров прикреплен к первичному проводнику электрической машины, а другой прикреплен к проводящему телу, соединенному с землей; в таком случае часть искры на ближайшем расстоянии от первичного проводника электрической машины будет показывать все признаки, отличающие положительное электричество, между тем как часть искры на ближайшем расстоянии от другого шара будет показывать все признаки отри-цательного электричества. Не может быть поэтому сомнения, что каждая искра состоит из двух электричеств».

Стр. 415, 416: «Что касается рода электричества, то Дессень нашел, что, когда ртуть в барометре поднимается и температура атмосферы понижается, стекло, янтарь и сургуч, хлопчатая бумага, шелк и холст при погружении в ртуть всегда электризируются отрицательно, но они электризируются положительно, когда барометр падает и температура атмосферы повышается. Сера всегда электризовалась положительно. В продолжение лета он всегда находил, что эти тела наэлек-тризовываются положительно в нечистой ртути и отрицательно – в чистой.

Холод, равно как и тепло, уничтожал электричество при этих экспери-ментах».

 

265

 

Стр. 419: «Чтобы произвести термоэлектрические действия, нет необходимости приложить теплоту. Все, что изменяет температуру в одной части цепи, делая эту температуру отличной от температуры всей остальной цепи, вызывает также изменение склонения магнита. Это происходит например, если мы охлаждаем одну часть бруска сурьмы, прилагая к нему эфир и давая последнему испариться, или если мы охлаждаем его, прилагая к нему лед. Величайшее действие производится на магнит, когда одна часть бруска нагревается, а другая охлаждается. Из этого ясно, что эволюция электричества происходит от различия температуры в различных частях металлической цепи».

Стр. 437, 438: «Так как тела притягиваются теми телами, которые находятся в состоянии возбуждения, отличном от их собственного состояния, то из этого следует, что кислород, хлорин, бромян, иодин и кислоты не притягивались бы к положительному полюсу, если бы они сами не находились в отрицательном состоянии, и точно так же водород и основания не притягивались бы отрица-тельным полюсом, если бы они не находились в положительном состоянии. Из этого сделали вывод, что тела, которые притягиваются друг другом, находятся в противоположных электрических состояниях и что они обязаны своим притяги-ванием друг друга и своим соединением друг с другом именно этим противопо-ложным состояниям. Электрический ток уничтожает их соединение, потому что приводит их в одно и то же электрическое состояние. Эта точка зрения, которая во всяком случае чрезвычайно остроумна и правдоподобна, привела к тому, что тела были разделены на два разряда—на отрицательные и положи-тельные».

126. Hegel, Naturphilosophie, 2 Teil (Гегель, Философия природы, ч. 2-я).

Стр. 346, 347: «Электричество имеет запах; когда мы, например, приближаем нос, мы чувствуем нечто вроде паутины; оно имеет также и вкус, но бестелесный. Вкус электричества находится в его свете: один свет больше отдает вкусом кисло-ты, другой – больше вкусом кали; наконец помимо вкуса в электричестве высту-пают также и фигурации: положительное электричество дает длинноватую лучи-стую искру, отрицательная же искра больше концентрирована в точечности; это мы видим, когда пропускаем обе искры через канифолевую пыль.

Рефлексия привыкла рассматривать телесный индивидуум как нечто мертвое, приходящее лишь во внешнее механическое соприкосновение или вступающее в химическое отношение. То проявление напряжения, которое мы здесь имеем в виду, приписывается поэтому не самому телу, а другому телу, лишь вспомога-тельным средством которого оно является. Этому другому телу дали название электрической материи. Тело, согласно этому пониманию, является лишь губкой, допускающей, чтобы таковая материя циркулировала в ней, причем она сама остается тем, чем она была раньше. Тела отличаются друг от друга только тем, что одно принимает в себя эту материю легче, а другое труднее; это не имманент-ная деятельность, а лишь сообщение им этой деятельности извне. Далее, согласно этому взгляду, электричество оказывается причиной всего, что происходит в при-роде и в особенности метеорологических явлений. Но что при этом делает электри-чество, этого представители излагаемого взгляда не могут показать. Так как оно не есть материя, не есть также распространение вещей, то оно в целом предста-вляется, подобно магнетизму, чем-то излишним. Деятельность обоих их предста-вляется в высшей степени ограниченной по своему объему, ибо подобно тому как магнетизм есть особенность железа поворачиваться к северу, так и особенность электричества состоит в том, что оно дает искру. Но это встречается повсюду, и при этом ничего или очень мало получается. Электричество таким образом предста-вляется скрытым деятелем, подобно тому как схоластики принимали существова-ние скрытых качеств».

 

266

 

127. Wiedemann G., Die Lehre von Galvanismus und Electromagnetismus

2 Vol.: «Die Lehre von Wirkungen des galvanischen Stromes in die Ferne»

2 Abt.: «Induction und Schlusskapite», Braunschweig, Vieweg, 1874 (Видеман Г., Учение о гальванизме и электричестве,т.11: «Учение о действии гальванического тока на расстоянии», 2-й отдел:«Индукция и заключительная глава», 2-е издание, Брауншвейг, Фивег, 1874). Об искровых явлениях см. стр. 366 и сл., 418

128. Энгельс разбирает этот вопрос на стр.133-134.

129. Wiedemann, G., Galvanismus (Вадеман Г., Гальванизм).

Стр. 635, 636: «Следовательно, введение функции, которая в конечных расстоя-ниях совпадает с законом Вебера и в молекулярных расстояниях отступает от него, не может разрешить рассмотренных противоречий».

130. Ср. ниже стр. 134.

131. Гегель, Наука логики, ч. 2: «Субъективная логика или учение о по-нятии».

Имеют значение рассуждения в третьем отделе и в особенности глава о жизни первой главе третьего отдела, стр. 147—150.

132. Цитированное Энгельсом из Оуэна место находится в «On the Nature of limbs» A Discourse delivered on Friday, February 9, at an evening meeting of the Koval Institution of Great Britain by Richard Owen, London, Voorst, 1849, на стр. 86 («О природе членов тела», речь, произнесенная в пятницу, 9 февраля, в вечернем собрании Великобританского королевского института Ричардом Оуэном. Лондон, 1849).

133. Гегель, Энцикл., I.

Стр. 82, 83: «Относительно принципа эмпиризма сделано было правильное замечание, что в том, что мы называем опытом и что мы должны различать от просто единичного восприятия единичных фактов, содержатся два элемента: один элемент – существующий сам по себе, разрозненный, бесконечно много-образный материал, а другой – форма определения есеобщности и необходимости. Эмпирическое наблюдение дает нам многочисленные и, пожалуй, бесчисленные оди-наковые восприятия. Однако всеобщность есть нечто совершенно другое, чем множество. Эмпирическое наблюдение точно также доставляет нам восприятие следующих друг за другом изменений или лежащих рядом друг с другом предметов, но оно не показывает нам связи необходимости. Так как восприятие должно оста-ваться основой того, что признается истинным, то всеобщность и необходимость кажутся чем-то неправомерным, субъективной случайностью, простой привыч-кой, содержание которой может носить тот или иной характер».



2019-12-29 205 Обсуждений (0)
ИЗ «ЛЮДВИГА ФЕЙЕРБАХА» 6 страница 0.00 из 5.00 0 оценок









Обсуждение в статье: ИЗ «ЛЮДВИГА ФЕЙЕРБАХА» 6 страница

Обсуждений еще не было, будьте первым... ↓↓↓

Отправить сообщение

Популярное:
Почему человек чувствует себя несчастным?: Для начала определим, что такое несчастье. Несчастьем мы будем считать психологическое состояние...
Организация как механизм и форма жизни коллектива: Организация не сможет достичь поставленных целей без соответствующей внутренней...
Почему люди поддаются рекламе?: Только не надо искать ответы в качестве или количестве рекламы...



©2015-2020 megaobuchalka.ru Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. (205)

Почему 1285321 студент выбрали МегаОбучалку...

Система поиска информации

Мобильная версия сайта

Удобная навигация

Нет шокирующей рекламы



(0.011 сек.)