Основные факторы школьной тревожности

Вступая на порог новой жизни, школьной жизни ребенок сталкивается с появлением нового страха. Существует даже термин "школьная фобия", что подразумевает навязчиво преследующих некоторых детей страх перед посещением школа. Но нередко речь идет не столько о страхе детского сада, сколько о страхе ухода из дома, разлуки с родителями, к которым тревожно привязан ребенок, к тому же часто болеющий и находящийся в условиях гиперопеки.

Иногда родители сами боятся школы и непроизвольно внушают этот страх детям или драматизируют проблемы начала обучения, выполняют вместо детей задания, а также излишне контролируют их.

Как правило, не испытывают страха перед посещением школы уверенные в себе, любимые, активные и любознательные дети, стремящиеся самостоятельно справится с проблемами обучения и воспитания, и наладить отношения со сверстниками. Другое дело, если речь идет о гипертрофированном уровне притязаний, о детях, не приобрели до школы необходимого опыта общения со сверстниками, чрезмерно привязаны к матери и недостаточно уверены в себе. В этом случае они также боятся не оправдать ожидания родителей, испытывают трудности адаптации в школьном коллективе и страх перед учителем.

Помимо боязни идти в школу, нередко возникает страх опросов. В основе этого страха лежит боязнь сделать ошибку, совершить глупость, оконфузиться, быть осмеянным. Как правило, бояться отвечать на вопросы тревожные, боязливые дети. Больше всего бояться отвечать воспитателю перед другими детьми. Особенно это характерно для эмоционально чувствительных, часто болеющих и ослабленных мальчиков и особенно для тех для них, кто перешел в другую школу, где уже произошло "распределение сил" внутри класса.

Интенсивность тревоги от дошкольного до одиннадцатого класса возрастает более чем в 2 раза. У младших школьников чаще вызывают тревогу ситуации оценки, проверки: ответ у доски, контрольная работа, публичное выступление.

Чаще всего силой, смягчающей возникающие вокруг ребенка напряжения, оказывается семья. В семье ребенок, прежде всего, получает признание своего человеческого "я", утверждается как личность, находит круг людей, с которыми может поделиться своими переживаниями и - что не менее важно - может, не делится, если не считает нужным. Семья, не дающая этого эмоционального фундамента, оставляет его незащищенным перед трудностями и противоречиями окружающего его большого мира. Тогда ему приходится искать такую душевную опору среди других взрослых.

Отсюда понятно сколь осторожно следует обращаться к пресловутому принципу "единства семьи и школы". Даже хороший учитель может перегнуть палку, в чем-то не учтя особенностей ребенка. И в этой ситуации семья и школа не должны копировать действия друг друга, а гибко их дополнять, чтобы в одной из сфер жизни ребенок мог получить то, что ему не хватает в другой. К сожалению, это крайне редко учитывают педагоги, которые хотят, чтобы семья слепо воспроизводила школьные требования. Зачастую объединение семьи и школы выражается лишь в том, что родители перенимают, усваивают и даже развивают оценочный подход, согласно которому хороший ребенок - это тот, кто хорошо учится, ладит с родителями, приносит домой почетные грамоты, благодарности и прочие свидетельства своей успешности. При этом семья, детский сад и школа выступают единым фронтом... против ребенка.

Чаще у воспитателей хороших не бывает скованных тревогой детей: если тревожность появилась до школы, в школе она снижается, утрачивает свою остроту. Это оттого, что организация учебной деятельности у таких воспитателей исключает опору на чувство страха. Напротив они видят свою задачу в том, чтобы вернуть уверенность в своих силах ребенку.

Однако подавляющее большинство ребят воспитываются в других условиях. Для многих в дошкольную пору не просто обостряются старые, нажитые в семье проблемы, но и к ним прибавляются новые, еще более тяжкие - и часто на всю жизнь[21].

Было бы несправедливо перекладывать всю ответственность за эмоциональные проблемы школьников только на плечи школы, забывая о семье. В жизни школьника эти два фактора неразрывно связаны. Более того, создавая свой "я-образ", ребенок подобно пчеле, собирает дань информации о себе в семье и в школе, во дворе и секции, и вновь в школе и семье. Теплое, хорошее отношение в семье к ребенку может компенсировать отрицательные переживания, связанные со школой. И наоборот, минусы воспитания могут быть погашены и чутким учителем, доброжелательным отношением детей.

Это возможно когда семья и школа дополняют друг друга - во имя ребенка, создавая ему гармоничный, целостный мир. Но, к сожалению, семья и школа объединяют свои усилия не для поддержки ребенка, а для порицания и наказания. Это создает у ребёнка чувство безвыходности: никто не верит в него, все - против.

Нередко при неудачах детей в школе родители исходят из "презумпции виновности": не разбираясь, не вникая, считают сына или дочь виноватыми. Это приводит к снижении самооценки ребенка, а в результате все к новым и новым неудачам.

В разные годы наиболее значимым для школьников оказывается отношение разных людей. Младшие школьники, в первую очередь стремятся к симпатии окружающих, ради этого они готовы сделать то – что может удивить. Если же воспитатель, неодобряет какие – то действия, значит, по мнению младшего школьника, "он меня не любит". 

Уровень тревожности младших школьников очень сильно зависит от того, насколько гармонично удается сочетать в своем сознании требования двух чрезвычайно значимых для них общностей, членами которых вдруг оказываются одновременно: семьи (к ее требованиям уже давно привыкли) и детские сады (установленные ею требования не очень известны, но очень важны). Если семья выпускает их "в свет", а школа принимает их такими, каковы они есть, то эмоциональных проблем не возникает[22].

Однако не всегда так происходит. Либо родители не отпускают ребенка от себя: на словах - то ратуют, за какие – либо действия, но, по существу, "держат" его возле себя, поскольку без него не могут справиться со своими личными или супружескими проблемами. Либо школа не помогает ребёнку приспособиться к новой жизни: учитель требует от него, чтобы он был как все, но, когда это ребенку не удается, противопоставляет его одноклассникам. В этом случае у младшего школьника могут возникнуть серьезные эмоциональные нарушения. Это и есть школьный невроз. Проявляется он чаще всего в якобы беспричинных заболеваниях желудка, повышении температуры, головных болях и т.д.; или в бурных реакциях протеста против школы - скандалах, истериках, агрессии; или даже в детской депрессии - подавленном настроении, слезливости, мыслях о смерти.

Острее всего реагируют дети с небогатым опытом отношений со сверстниками.

Еще одна важная причина повышения тревожности школьников недостаточный уровень физиологической и интеллектуальной зрелости, который наблюдается у многих детей и в определенном смысле является закономерным. Поступление в школу совпадает с возрастным кризисом, из которого разные дети выходят в разное время и с разными приобретениями. Кто-то активен и сообразителен, другой удручает медлительностью и тупоумием, третий раздражает упрямством и агрессивностью. Со временем шероховатости сгладятся, способности детей более или менее уравняются - если они не утратят веру в себя и не почувствуют отвращения к учебе и школе.

Однако всю эту пестроту индивидуальных вариаций в характерах, в возможностях детей не учитывают большинство воспитателей. Они ставят оценки ребятам, руководствуясь "нормой справедливости".

Тот, кто сегодня отстает при нивелировке, оказывается в тупике, а тот, кто легко учится, на "отлично", может заболеть "звездной болезнью", что нередко заканчивается катастрофой - неспособностью переносить неудачи и бурной вспышкой тревожности в ответ на первый промах.

Иногда для ребенка значим лишь источник предъявляемых ему высоких требований, но не их содержание, не их направленность: он, например, старается учиться изо всех сил, чтобы не огорчать без конца маму, хотя самому отметки безразличны.

В других случаях сами эти завышенные требования усваиваются ребенком, превращаются в его собственные требования к себе, которые действуют даже при ослаблении внешнего давления. Однако в его сознании при этом образуется противоречивый комплекс: на одном полюсе "должен", а на другом "а вдруг не смогу?" или отчаяние "наверняка не смогу!". Отсюда панический страх получить четверку у некоторых детей, воспитанных по принципу "учеба превыше всего".

Ценить ребенка исключительно по его достижениям (в детском саду, в секции) - значит обречь его на постоянный внутренний конфликт. Никакие достижения не являются абсолютными, всегда рядом может найтись другой, кто достигнет большего. Отсюда зависть и вечное стремление сравнивать, "кто лучше - мой или сын Ивановых", - неизбежные спутники оценочного подхода к ребенку.

Освобождение от тревожности возможно, если взрослые поймут: любой ребенок - подвижный или медлительный, атлет или рохля - заслуживает любви и уважения; ценность человека в нем самом, прежде всего в его моральных качествах, а не в наградах, оценках и других условных знаках благополучия.

Все еще встречаются семьи, в которых детей открыто, унижают, бьют. Чаще всего такие ситуации бывают в семьях алкоголиков. Подобные ситуации ужасны, но тревожные дети выходят не из таких семей. В такой семье ребенок, скорее всего, окажется агрессивным, либо эмоционально отстранится от взрослых и начнет искать дружбу, эмоциональную близость на стороне. И если найдет - то у него есть все шансы на нормальное развитие.

Тревогу у детей вызывает эмоциональное отторжение именно от близкого человека. В нашем обществе гуманные установки по отношению к детям признаются подавляющим большинством родителей. Однако глубоко ли они осознанны и усвоены? Увы, подчас поверхностно.

Корень детской тревожности - не открытое пренебрежение интересам ребенка, а неустойчивая, неуверенная, а порой и просто самообманная любовь порождают в нем внутренний конфликт. Как же иначе - он то близок, то далек, то одарен всеми милостями, то отвергнут и наказан - и сам не знает за что. Суть тревоги - внутреннее противоречие детской души. Ребенок буквально ощущает в себе противоположные силы: одна тянет его к родителям, другая - отталкивает. Он ощущает любовь (по крайней мере, видит ее признаки), но одновременно чувствует и постоянный страх потерять эту любовь. Он не верит в ее надежность. Такой страх страшнее любого наказания.

Как же следует бороться с тревожностью и страхами младших дошкольников? Или хотя бы снизить их негативное влияние на успеваемость в школе до минимума? Прежде всего, следует разобраться, какие психологические явления лежат в их основе и в зависимости от этого выбирать наиболее подходящий способ их лечения. Способов психологического лечения страхов существует несколько.

Выводы:

Тревожные дети имеют склонность к вредным привычкам невротического характера), и грызут ногти, сосут пальцы, выдергивают волосы, занимаются онанизмом). Манипуляция с собственным телом снижает у них эмоциональное напряжение, успокаивают.

Высокотревожные индивиды эмоционально острее, чем низкотревожные, реагируют на сообщения о неудаче.

Высокотревожные люди хуже, чем низкотревожные, работают в стрессовых ситуациях или в условиях дефицита времени, отведенного на решение задачи.

 Освобождение от тревожности возможно, если взрослые поймут: любой ребенок - подвижный или медлительный, атлет или рохля - заслуживает любви и уважения; ценность человека в нем самом, прежде всего в его моральных качествах, а не в наградах, оценках и других условных знаках благополучия.

Чаще всего силой, смягчающей возникающие вокруг ребенка напряжения, оказывается семья. В семье ребенок, прежде всего, получает признание своего человеческого "я", утверждается как личность, находит круг людей, с которыми может поделиться своими переживаниями и - что не менее важно - может, не делится, если не считает нужным. Семья, не дающая этого эмоционального фундамента, оставляет его незащищенным перед трудностями и противоречиями окружающего его большого мира. Тогда ему приходится искать такую душевную опору среди других взрослых.