Влияние рыцарской идеи на дворянство

Светские трактаты Средневековья интересны уже хотя бы тем, что все они практически были написаны только ради того, чтобы объяснить современникам, что такое рыцарство. Вопрос в том, насколько живучими оказались эти возвышенные представления о рыцарстве? И еще, насколько серьезно относились к ним современники? Правда ли, что в Средние века западноевропейское общество и в самом деле видело в рыцарстве некий особенный путь к Спасению?

В третьей главе будет исследоваться средневековый обряд посвящения в рыцари. Из текста мы увидим, что истоки обряда лежат в древнегерманских традициях инициации молодого воина. Однако впоследствии, когда рыцарская идея получила в Западной Европе всеобщее признание и распространение, в этот обряд были принесены многие элементы христианской религиозности, заимствованные преимущественно из Литургии. И относились к этому обряду вполне серьезно во всех слоях общества: и в среде духовенства, и в самом рыцарстве, и в простонародье. Правда, как показала затем история, массовая практика рыцарских инициаций продержалась в Европе от силы полтора-два столетия. Затем она была сведена до пышных обрядов индивидуальных инициаций, а затем вовсе отошла в прошлое, оставив о себе лишь возвышенное и красивое воспоминание. Однако было время – и этот период был достаточно продолжительным – когда все было по-другому и очень серьезно.

Я бы воздержался от высказываний насчет того, является ли рыцарство неким особым христианским путем к Спасению. Это вопросы высокого богословия, от решения которых мне бы всячески хотелось уклониться. Судя по всему, рыцарство так и не стало собственно религиозной практикой, хотя попытки сделать ее таковой, конечно, были. Однако то, что не подлежит сомнению – религиозная практика в рыцарстве сформировала в рыцарском, а затем и в дворянском сословии христианскую систему ценностей, что во многом определило ход европейской истории в Средние века и в Новое время. Вот что пишет Морис Кин о влиянии рыцарской идеологии на благородное сословие Европы[5]:

Наиболее важной частью наследия, переданного рыцарством более поздней эпохе, была концепция рыцарской чести и ее составляющие, особенно и особо связанные с благородным сословием. Способы раз­решения споров чести, согласно утверждениям современных социоло­гов, «обеспечивает, с точки зрения психологии, определенную связь идеалов, господствующих в обществе, с их воспроизведением в дей­ствиях отдельных личностей - то есть честь побуждает людей дей­ствовать должным образом (даже если существуют различные мнения (в различных обществах) относительно того, как им следует посту­пить)». Самое сильное влияние рыцарство оказало именно в плане апробации истинно высоких норм поведения и определения качества следования этим нормам, когда они воспроизводятся в индивидуаль­ных поступках и стиле жизни, и в установлении, во многих отношениях, способа такой апробации.

Идеология рыцарства играла главную роль в формировании понятия «истинного дворянина», в свою очередь, став­шего ключевой фигурой доминирующего социального и политического сословия при Старом режиме, а также образа жизни «истинного дворянина». Рыцарство как бы опутывало паутиной ментальных ассоци­аций его социальные достижения, его «куртуазность» (особенно по отношению к женщинам), его успехи в верховой езде, охоте и фехтова­нии, а также его социальные добродетели и достоинства, которых от него и ждали - его мужество, великодушие, верность данному слову и внутреннюю независимость (то есть то, что авторы старинных рыцар­ских романов называли franchise - вольность, вольнолюбие). Рыцар­ство придавало особый, «военизированный» оттенок всей системе цен­ностей благородного сословия именно из-за того, что высоко ценило воинскую доблесть и воинскую службу: «единственно правильная и исполненная смысла жизнь для знатного француза - это жизнь вои­на,» - писал Монтень. И скорее всего именно влияние рыцарства сделало военные знаки отличия, шлемовые эмблемы и гербы, которые столь многие желали непременно изобразить и на своих доспехах, и на своих надгробиях, пробирными клеймами знати более позднего пери­ода.

Так, концепция, выкованная рыцарством из благородной борьбы за славу и почести, а также - за сердце возлюбленной, оказалась не только весьма сильна, но и весьма живуча; западная культура и до сих пор не до конца еще освободилась от ее влияния. Помимо всего прочего, рыцарство учило представителей следующих поколений знати ставить честь во главу угла всей системы интеллектуальных и обще­ственных ценностей - как нечто более драгоценное, чем даже сама жизнь; именно поэтому аристократы так долго защищали и так упор­но лелеяли свое право всегда носить при себе меч или шпагу и защи­щать личное достоинство на дуэли.

Рыцарство в истории России

Итак, как мы видим, рыцарская идея наложила очень сильный отпечаток на облик западноевропейского дворянского сословия. А впоследствии и на российское дворянское сословие – в особенности после Петра I, резко изменившего социальное положение дворянства в России и решительно связавшего его судьбу – с судьбой европейского дворянства и аристократии. Исследования показывают, формирование устоев и традиций русского дворянства во многом связано именно с реформами Петра и, следовательно, шло под влиянием западных традиций. И Петр намеренно прививал российскому дворянству западные традиции. Так, например, он ввел в России западноевропейскую систему титулования знати (светлейшие князья, князья, графы, бароны и пр.). Вслед за этим последовало усвоение дворянами и рыцарской идеологии, о которой здесь идет речь. Так, в частности, дворянство в Российской Империи всегда увязывалось с несением военной службы. Вот что пишет об этом российский историк Б.И. Соловьев[6]:

Служить офицером для [российского – автор] дворянина считалось честью, и большинство дворян как бы вменяло себе в непременную обязанность хотя бы непродолжительное время отслужить в армии или гвардии. Кроме того, преимущественное положение офицеров делало само собой разумеющимся тот факт, что дворяне избирали, как правило, именно военную службу, и подавляющее число дворян, особенно в XVIII в., было офицерами.

Таким образом, мы уже видим, что российской традиции также было свойственно увязывать принадлежность к благородному сословию, то есть дворянству – с военной службой. Несколько более сложным является вопрос об отношении российского дворянства к Православию. Достаточно было хотя бы немного познакомиться с историей средневекового рыцарства, чтобы убедиться: всякий рыцарь непременно должен быть католиком. Однако в эпоху Нового времени, когда Европа была уже поделена на католическую и протестантскую части, принадлежность к какой-то одной христианской конфессии уже не воспринималось как нечто обязательное. Считалось, что для дворянина было обязательным придерживаться общей христианской религиозной традиции. Этим и воспользовалось российское дворянство, которое в абсолютной своей массе являлось православным. Хотя российскому престолу служили и дворяне-католики, и дворяне-протестанты. Однако эти различия старались не подчеркивать и относились к ним вполне терпимо.

Впрочем, остается еще вопрос, насколько глубоким было влияние христианство на российское дворянское сословие? Как известно, в русской гвардии XVIII века посещение полкового храма вовсе не было таким уж важным событием в жизни офицера. В центре стояли совсем другие ценности и интересы, и многие поступки гвардейских офицеров едва ли можно было назвать христианскими. Как, например, можно расценить с точки зрения христианства подлое убийство группой гвардейских офицеров императора Павла I? Очевидно, что в этом поступке не было ничего христианского и ничего рыцарского. Однако, с другой стороны, по одному этому поступку нельзя судить о степени влияния христианства на дворянское сословие. Ведь что благочестие в дворянском сословии никогда не выставлялось напоказ. Верно служить Царю и умереть на поле брани за Отечество – разве это не являлось проявлением христианского благочестия? А ведь по этому пути прошли тысячи и тысячи офицеров.

Я бы выразил мнение, что сам факт появления в России благородного сословия свидетельствует о глубоком влиянии христианства на российское дворянство. Благородство – это результат соединения несовместимого, христианства и светскости. Ведь в действительности военное ремесло и светская жизнь погружают человека в суету страстей, часто заставляют его касаться самых грязных и неприглядных сторон этой жизни. Как можно при этом сохранить свою христианскую веру и свою совесть? Казалось бы, невозможно. Однако именно к этому призывают рыцарские идеалы. И вот рыцарь (в широком смысле этого слова) принимает на себя особый подвиг: он стремится возвысить мирскую жизнь, привнести и в военное дело, и в светскую жизнь христианские ценности, то есть облагородить их. В каком-то смысле, это – его крестный подвиг. Стать по-настоящему благородным человеком можно, пройдя этот крестный путь до конца. Такой человек является не просто рыцарем – он является рыцарем-крестоносцем.

Морис Кин, рассуждая о влиянии христианство на европейское дворянство, написал следующие замечательные слова, которые здесь стоит повторить[7]:

Церковь, перестав проповедовать Крестовые походы, не перестала проповедовать ту идею, что человек истинно благородный должен непременно быть и христианином. Утверждение о том, что именно христианскую совесть человек чести обязан хранить более всего и предпочитать прочим своим обязанностям, и что даже если христианство будет считаться официально незаконным, все равно эту обязанность следует считать почетной и руководствоваться ею во всех случаях жизни, оказалось в высшей степени живучим: возможно, к счастью, оно не совсем отмерло и в наши дни.

Стоит обратить внимание на брошенное как бы вскользь замечание Мориса Кина о том, что представление о чистой христианской совести должно быть свойственно человеку благородному и в наше время. Мне остается только искренне присоединиться к нему и добавить: «Очень хотелось бы в это верить».

Итак, мы уже достаточно разобрались с тем, что такое рыцарство. Однако откуда и как возникла рыцарская идеология? Ведь не могла же она, в самом деле, появиться на пустом месте. Поиск ответа на этот вопрос уведет нас далеко-далеко в прошлое – почти к тому времени, когда христианство только-только появилось на исторической сцене. Но об этом мы поговорим в следующей главе.

[1] Морис Кин. Рыцарство, М., Научный мир, 2000. – С. 7

[2] Морис Кин. Рыцарство / Пер. с англ. И.А. Тогоевой. – М.: Научный мир, 2000. – С. 34–35.

[3] Этос – характер или внутренний строй какого-либо лица или явления (противоположность пафосу)

[4] Морис Кин, с. 101

[5] Морис Кин. Рыцарство. С. 442-442

[6] Соловьев Б.И. Русское дворянство и его выдающиеся представители. – Ростов н/Д: Феникс, 2000. – С. 120

[7] Морис Кин. Рыцарство. С. 447