Армия во второй половине I в. н.э

 

Начиная со времени правления Веспасиана, благодаря распространению римского гражданства, еще более значительная, чем раньше, часть солдат стала вербоваться из провинций. Италики служили главным образом в преторианских когортах и, пройдя здесь римскую военную школу, в провинциальные войска. Введённая Клавдием практика дарования римского гражданства ветеранам вспомогательных частей способствовала дальнейшей романизации провинций и усиливала преданность солдат Риму. Учтя опыт восстания Цивилиса, правительство не оставляло вспомогательных частей в тех провинциях, в которых они были набраны, а формировало их из солдат различных племён. Различие между легионами и вспомогательными частями постепенно стиралось.

Набор провинциалов в армию привёл к изменению её социального состава. Если армия I в.н.э., состоявшая из италиков, включала преимущественно бедняков, рассчитывавших обогатиться на службе, то теперь в солдаты шли провинциалы, пользовавшиеся известным благосостоянием, привлечённые надеждой сделать карьеру и получить римское гражданство и различные привилегии, став ветеранами. Ветераны, приобретая землю и рабов, играли видную роль в городах или сёлах, где они селились после отставки. Здесь они организовывали коллегии, которым нередко принадлежала инициатива в демонстрациях преданности Риму и императору. Часто ветераны получали земли около лагеря своего легиона, где образовывались поселения торговцев и ремесленников, а также семей солдат, которые узаконивали эти семьи после своей отставки. Лагерные поселения постепенно превращались в города. Армия была важным фактором в жизни провинций. Солдаты строили дороги, каналы, водопроводы, общественные здания. Но вместе с тем содержание огромной, примерно четырёхсоттысячной, армии ложилось тяжёлым бременем на население провинций. Основная масса налогов и поставок шла в её пользу, население вынуждено было исполнять ряд работ для армии, брать солдат на постой. Солдаты нередко притесняли жителей, отбирали у них имущество. Выделение земель ветеранам ускоряло распад общины, разоряло крестьянство. В самой армии противоречия между солдатами и командирами продолжали существовать. Высшие должности были по-прежнему доступны лишь всадникам и сенаторам. Несмотря на правительственный контроль, командиры брали взятки с солдат и притесняли их. В результате случаи дезертирства и перехода на сторону противника были нередки. Состоянием армии отчасти объясняется стремление Флавиев и Антонинов избегать войн.

 

Заключение

Тацит писал, что события 68-69 гг. раскрыли тайну императорской власти: оказалось, что императоров можно провозглашать не только в Риме, но и в провинциях. Но события эти имели более глубокий смысл. Они показали, что правящие круги провинций уже достаточно срослись с империей и претендуют на то, чтобы занять подобающее место в управлении ею. Они показали также силу сопротивления порабощенных масс провинций. Наконец, они показали, что военные силы собственно Италии уже недостаточны, а войска, набранные в провинциях, не будут бороться за интересы империи, пока сами провинции не почувствуют себя достаточно тесно связанными с этими интересами, не станут органической частью империи.

Римское правительство учло эти уроки, и со времени Веспасиана, первого императора династии Флавиев, начинается новый этап во взаимоотношениях Рима и провинций.

А в целом события I в. н.э. показывают, что вначале века происходит укрепление императорской власти, постепенное снижение роли сената до чисто формального органа, впоследствии уже не обладавшему почти никакой физической властью. Сенат же много раз пытавшийся вернуть себе былое могущество участвовал в заговорах против императоров, выдвигал своих ставленников во времена гражданской смуты.

Во время прихода к власти династии Антонинов устанавливается наиболее приемлемая для сената форма монархии, когда власть передавалась лицу, усыновленному с одобрения сената.

Усиливается роль армии, на которую полагаются все императоры. Они дают солдатам и ветеранам разные привилегии, дисциплина постепенно ослабевает, в армию набирают людей из провинций. Армия начинает терять свою боеспособность. Процветают коррупция, вымогательства, бесчинства армии по отношению к населению. Поэтому возникают разные восстания, мятежи. Надо отметить, что в период с конца I в. империя пережила период своего могущества, которая начинает клониться к упадку во второй половине II в. н.э.

Принципат Августа возник в результате классовой борьбы и гражданских войн. Он представляет собой определенный этап в развитии римского цезаризма. Опираясь на армию, Август нашел поддержку у различных прослоек рабовладельческого общества. Эпоха принципата относится к тем периодам в истории, про которые Энгельс говорил: «В виде исключения встречаются однако периоды, когда борющиеся классы достигают такого равновесия сил, что государственная власть на время получает известную самостоятельность по отношению к обоим классам, как кажущаяся посредница между ними». Касаясь принципата, мы должны сказать, что опорой Августа являлся класс рабовладельцев, различные его прослойки. В интересах этого класса принцепс проводил всю свою внутреннюю и внешнюю политику.

Долгие гражданские войны расшатали устои рабовладельческого общества, поколебали силы класса рабовладельцев. Pax Romana означал не только прекращение гражданских войн, но и укрепление рабовладения, на что и было направлено все законодательство Августа. Но господствующий класс в рабовладельческом обществе не однороден. Среди различных слоев свободного населения не было солидарности. Принципату приходилось лавировать между различными группами рабовладельческого общества: римской аристократией, ростовщическими кругами (всадничество), плебсом, италийской муниципальной знатью, провинциальными рабовладельцами и т. д.

Ни одну из этих групп мы не можем признать безоговорочно в качестве единственной социальной опоры принципата. Правительство Августа сохраняло до известной степени свою самостоятельность. Отсюда юридическая неясность и неопределенность власти Августа, отсюда стремление найти идеологическое обоснование своей власти.[23]

Августу удалось справиться со своей задачей после прекращения гражданских войн, консолидировать различные слои рабовладельцев, укрепить рабовладение, добиться всеобщего убеждения в том, «что из этого положения нет выхода, что если не тот или другой император, то все же основанная на военном господстве императорская власть является неотвратимой необходимостью». Принципат разрешил две задачи: с одной стороны, он консолидировал господствующие классы в борьбе против революционного движения рабов и восстаний бедноты, с другой — принципат был призван завершить тот процесс, который давно уже наметился в рабовладельческом обществе: город-государство должен был уступить место мировой монархии. Принципат не явился результатом революции, он был реакцией против революционного движения. В период принципата Августа сохраняется неизменным немало порядков и учреждений, характерных для рабовладельческого города-государства, но вместе с тем закладываются основы новой политики по отношению к провинциям, соответствующие той стадии экономического и социального развития, которой достигло рабовладельческое общество в I в. до н. э.

Позиция определенных господствующих групп рабовладельческого общества требовала провозглашения лозунга возврата к обычаям предков (mos maiorum)[24], но независимо от этого принципат призван был содействовать крушению старых мировых порядков, характерных для города-государства, и эта задача была им в какой-то степени выполнена.

В политическом отношении принципат был, несомненно, шагом назад по сравнению с республиканскими порядками. Правда, в Риме рабовладельческая демократия никогда не достигала такого уровня, как, например, в Афинах. Представители нобилитета, связанные между собой родством, блиставшие своим богатством, развитой клиентелой, всегда играли выдающуюся роль в римской истории, но тем не менее хотя и неполно, но все же обеспечивалось влияние на государственную жизнь сравнительно широкого круга свободных слоев римского рабовладельческого общества. Выборность высших должностных лиц и сменяемость их были основными принципами государственного управления. В эпоху принципата система выборности оставалась лишь формально, на словах. Наряду со старинными учреждениями, утратившими былое свое значение, приобретает все большее и большее влияние auctoritas[25] принцепса. На смену республике пришла монархическая система, способствовавшая развитию бюрократических принципов. Не следует, однако, забывать, что для эпохи, предшествующей принципату, характерна крайняя политическая ограниченность. Политическая свобода представлялась как свобода только для римских граждан, а римское гражданство тесно связано было с городом Римом, и республиканская форма правления была, таким образом, ограничена рамками города-государства; превращение Рима в мировую державу способствовало некоторому изменению политического строя, но не затронуло его основ, поэтому республика и не могла справиться с теми задачами, какие встали перед Римом, когда он превратился в огромнейшую средиземноморскую державу, и потерпела крушение.

Принципат как определенный политический порядок должен был разрешать задачи, стоявшие перед рабовладельческими классами всего Средиземноморья, а не только города Рима. Несмотря на сохранение многих традиций, задачи государства расширились. Оно смелее, чем прежде, регулирует вопросы гражданского оборота, оно вмешивается даже в семейные отношения, а во II в. оно, правда, робко, пробует в известной мере регулировать отношения между рабом и господином. Все это нашло отражение в римском праве, над разработкой которого трудились многочисленные юристы времен ранней империи. Переход к империи, несомненно, способствовал росту и развитию провинций, а вместе с тем уничтожению или во всяком случае сглаживанию местных особенностей. «По всем странам бассейна Средиземного моря, — писал Ф. Энгельс, — в течение столетий проходил нивелирующий наструг римского владычества». Переход к империи был не только политическим, но и общественным переворотом. Происходит известная перегруппировка сил внутри рабовладельческого класса. Большее значение, чем прежде, приобретает италийская муниципальная знать, начинают выдвигаться представители высших слоев провинциального рабовладельческого общества.

Известная консолидация различных рабовладельческих группировок, а также консолидация различных стран Средиземноморья завершают процесс развития, который начался в предшествующую эпоху. Это находит отражение в области культуры. Литература и искусство в Риме под влиянием роста производительных сил, расширения связей и кругозора, под воздействием высоко развитой эллинистической культуры достигают в середине I в. до н. э. высокой ступени развития. Но это развитие было задержано гражданскими войнами. Мир, установленный Августом, способствовал продолжению того пути развития, какой намечен был ранее. Мир вызывал пробуждение и рост творческих сил прежде всего италийского общества, приобщенного к римскому гражданству еще после Союзнической войны, но лишь теперь воспользовавшегося своими преимуществами. Нужно, однако, заметить, что почва для развития литературы и искусства была недостаточна, и поэтому мы не видим ни глубоких идей, ни каких-либо новых принципиальных положений, которые были бы сформулированы в эту и последующую эпоху.

Римская культура во времена империи получает широкое распространение в провинциях. Некоторые из провинций за какие-нибудь два с половиной века становятся неузнаваемыми. Но главное значение римской культуры — в том, что она сумела впитать и передать различным народам достижения различных стран античного мира.

Политический порядок, установленный Августом, оказался относительно прочным. Он просуществовал почти три столетия. При первом императоре не сказались еще те изменения в общественных отношениях, которые нельзя датировать и приурочивать к определенному месту, но которые играют громадную роль в общественном развитии. Однако общественный строй Римской империи не оставался неизменным. В недрах его готовились изменения, приведшие в конечном счете к коренному перевороту в способе производства. В конце III и в IV в. начинается революция рабов[26], а одновременно с ней усиливаются нападения варваров на римскую империю. Все это приведет в результате к падению Западной империи и к ликвидации рабовладельческого строя в областях западного римского мира. Несколько иным был путь развития областей римского Востока. В течение многих столетий здесь существовало византийское государство, официально продолжавшее традиции Римской империи. Византийский император по традиции, идущей с первых дней принципата, продолжал именоваться Августом. Однако и в общественном строе и в идеологии также произошли существенные перемены, вызванные торжеством феодальных отношений.

Процессы, происходившие в области экономики и социальных отношений в первые два века империи, весьма сложны, и поэтому не легко поддаются истолкованию. Трудность их понимания главным образом заключается в их двойственности и противоречивости.

Империя принесла с собой относительный гражданский мир и значительное ослабление внешней агрессии. Изменение провинциальной политики привело к тому, что эксплуатация провинций приняла более организованный и менее хищнический характер. Мало того, многие императоры, в особенности императоры из дома Антонинов, поощряли городское строительство и заботились о развитии культурной жизни провинций. В числе положительных моментов, принесенных империей, следует также отметить искоренение или по крайней мере значительное уменьшение пиратства, дальнейшее развитие системы прекрасных дорог, введение единой имперской монеты.[27]

Все эти факторы отразились благоприятным образом на многих сторонах жизни римского общества. Для империи первых двух столетий можно отметить рост техники (конечно в ограниченных рамках рабовладельческого способа производства), развитие ремесел, подъем экономической жизни многих провинций, развитие в них местного производства и местной торговли, рост межобластного обмена, развитие торговли со странами Востока и пр. Благосостояние высших классов в провинциях увеличивается, провинциальные города получают самоуправление и живут интенсивной экономической и культурной жизнью. Некоторые старые города, захиревшие к концу республики, вновь оживают. На рейнской и дунайской границах, в северной Африке, в Дакии появляется множество новых городских центров.

Однако рядом с этими положительными явлениями роста заметны грозные симптомы упадка, скрывающиеся за картиной внешнего процветания: хронический аграрный кризис Италии, важнейшего жизненного центра империи; сокращение количества рабов; упадок производительности их труда и тщетные попытки рабовладельцев найти новые, более эффективные формы эксплуатации; обнищание широких масс населения Италии и провинций; усиление среди них паразитических тенденций и нетрудовой психологии; истощение военных ресурсов империи и невозможность возврата к политике завоеваний. Нужно отметить при этом, что симптомы упадка были более серьезны, чем признаки роста, так как они относились к самым существенным сторонам жизни империи, характеризовали наиболее важные элементы производительных сил римского общества.

Мы видели, чем вызывались явления роста. Чем же были .вызваны явления упадка? Конечно, империя внесла некоторое улучшение в римскую систему в том смысле, что она придала ей более организованный характер. Но эта система и при империи оставалась рабовладельческой, несмотря на некоторые признаки начинающейся деградации рабства: количество рабов стало уменьшаться, положение их несколько улучшилось; рядом с рабским трудом стали усиливаться другие формы эксплуатации; централизованное латифундиальное хозяйство начало уступать место парцеллярному хозяйству рабов, посаженных на землю, и полусвободных арендаторов-колонов. Но все это были количественные изменения, неспособные перейти в новое качество. Система в основном оставалась прежней, и в ней продолжали действовать все те факторы, которые с неизбежностью приводят к гибели всякую развитую систему рабства.

В течение столетий район Средиземного моря был ареной рабовладельческого хозяйства в его наиболее хищнической и жестокой римской форме, истощавшей производительные силы. Правда, империя несколько смягчила старую республиканскую практику: провинции вздохнули свободнее и получили известную хозяйственную самостоятельность; императорская система сбора налогов была легче республиканских откупов; императорские чиновники на первых порах меньше грабили провинции, чем республиканские магистраты. Но это в конце концов тоже были только количественные изменения, которые не могли дать радикального улучшения. К тому же имперская бюрократия очень скоро догнала и перегнала республиканских магистратов своей жадностью и подкупностью, а призводительные силы ведущих областей империи — Италии и Балканского полуострова — были настолько подорваны многовековым господством рабства, что возрождение их стало невозможным на ряд столетий.[28]

Список источников

 

1. Публий Корнелий Тацит. Анналы, малые произведения, история. Москва 2003.

2. Светоний. Жизнь 12 цезарей. Москва 2006

3. Тит Ливий. История от основания Рима. М.. Наука, 1979 г.

4. Аппиан. Римская история. М. Наука, 1978

Литература

5. Всемирная история в 10-ти томах. Том II. Москва 1956.

6. Теодор Моммзен. История Рима. Том V, книга VIII. Москва 2002.

7. Гульельмо Ферреро. Величие и падение Рима. Том II. С.-Петербург 1998.

8. Ф. Энгельс, Бруно Бауэр и раннее христианство, К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. ХV.

9. E. Gibbon, The history of the Decline and Fall of the Roman Empire, vol. I, Ied. 1776; ed. by Bury, Lond. 1897; русск. перев. Э. Гиббон, История упадка и разрушения Римской империи, перев. Неведомского, т. I, М. 1883.

Исследования

10. Машкин Н.А. Принципат Августа происхождение и социальная сущность.

11. С.И. Ковалев История Рима Л., 1986.

 

[1] Ф. Энгельс, Бруно Бауэр и раннее христианство, К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. ХV, стр.606

[2] С.И. Ковалев История Рима с. 469

[3] Машкин Н.А. Принципат Августа происхождение и социальная сущность

[4] E. Gibbon, The history of the Decline and Fall of the Roman Empire, vol. I, Ied. 1776; ed. by Bury, Lond. 1897; русск. перев. Э. Гиббон, История упадка и разрушения Римской империи, перев. Неведомского, т. I,

[5] Теодор Моммзен. История Рима. Том V, книга VIII

[6] Гульельмо Ферреро. Величие и падение Рима. Том II

[7] Т. Моммзен «История Рима» том 5 книга 8 с.46,

Г. Ферреро «Величие и падение Рима» том 2 с. 640

[8] Т. Моммзен «История Рима» том 5 книга 8 с.536

[9] Светоний Жизнь 12 цезарей. с 73

[10] С.И. Ковалев История Рима с. 519

[11] Светоний Жизнь 12 цезарей с 155

[12] Г. Ферреро «Величие и падение Рима» т.2 с.407

[13] Светоний Жизнь 12 цезарей с 204

[14] Т. Моммзен «История Рима» том 5 книга 8 с.83

[15] Там же с.588

[16] Машкин Н.А. Принципат Августа происхождение и социальная сущность с. 509

[17] Ковалёв С.И. История Рима с. 506

[18] Ковалёв С.И. указ. соч. с. 521

[19] Там же с.563

[20] Публий Корнелий Тацит. Анналы, малые произведения, история с. 545-546

[21] Публий Корнелий Тацит. Указ. соч . с 724

[22]Публий Корнелий Тацит. Указ. соч. с. 755

[23] Машкин Н.А. указ. соч. с 605

[24] Машкин Н.А. указ. соч. с 606

[25] Там же. с 606

[26] Машкин Н.А. указ. соч. с 608

[27] Ковалёв С.И. История Рима с 558

[28] Ковалёв С.И. История Рима с 559