Классификация мотивов преступного поведения

Для правильной уголовно-правовой оценки большое значение имеет классификация мотивов. Некоторыми учеными мотивы классифицируются по их характеру (например, ревность, месть).[15]

В психологии мотивы классифицируют по различным критери­ям. Но для уголовного права имеют значение лишь мотивы, под­разделяющиеся на две группы: низменные и лишенные низменно­го содержания. В диспозициях статей УК называются, в основном, мотивы низменного характера: корыстные, хулиганские, кровная месть, личная заинтересованность (месть, зависть, карьеризм) и др. Но есть несколько составов, в которых мотивы лишены низмен­ного характера (при превышении пределов необходимой оборо­ны — стремление пресечь преступное посягательство; причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, и др.). Во всех случаях следователь и суд должны выяснить истинные мотивы совершения преступления.[16]

Однако эта классификация, важная с точки зрения установления фактического содержания преступления, не влечет каких-то особых правовых последствий. Точно так же не связана с уголовной ответственностью и классификация, основанная на признаке устойчивости.

Поэтому наиболее практически полезной представляется классификация, базирующаяся на моральной и правовой оценках мотивов и целей. С этой точки зрения все мотивы преступлений можно подразделить на две группы:

1) низменные

2) лишенные низменного содержания.[17]

Для придания предлагаемой классификации практической значимости необходимо раскрыть уголовно-правовое содержание понятия «низменные побуждения», недостаточная определенность которого была отмечена Г. М. Миньковским. Этот мотив входит в число признаков состава двух преступлений (ст. 153 и 155 УК), поэтому его содержание необходимо обозначить, тем более что в юридической литературе это понятие подчас используется без раскрытия его смысла, а перечень низменных мотивов носит про­извольный и неаргументированный характер.

Так, Д. П. Котов к низменным мотивам относит многие побу­ждения политического (классовая ненависть, месть со стороны эксплуататорских классов), религиозного (суеверия), а также лич­ного характера (месть, трусость, зависть)². Думается, это непозво­лительно широкая трактовка низменных побуждений, поскольку они с точки зрения действующего уголовного законодательства не признаются отягчающими обстоятельствами и не свидетельствуют о повышенной общественной опасности преступления.[18]

К низменнымследует отнести те мотивы и цели, с которыми УК связывает усиление уголовной ответственности либо в рамках Общей части, оценивая их как обстоятельства, отягчающие наказание, либо в рамках Особенной части, рассматривая их в конкретных составах преступлений как квалифицирующие признаки, либо как признаки, с помощью которых конструируются специальные составы преступлений с усилением наказания по сравнению с более общими составами подобных преступлений, например: террористический акт (ст. 277 УК) как частный случай убийства (п. «б» ч. 2 ст. 105 УК), захват заложника (ст. 206 УК) как частный случай незаконного лишения свободы (ст. 127 УК), диверсия (ст. 281 УК) как частный случай умышленного уничтожения имущества (ст. 167 УК).

Низменными являются такие мотивы, как корыстные (п. «з» ч. 2 ст. 105, п. «ж» ч. 2 ст. 126, п. «ж» ч. 2 ст. 206 УК), хулиганские (п. «и» ч. 2 ст. 105, п. «д» ч. 2 ст. 111, п. «д» ч. 2 ст. 112, ч. 2 ст. 115, ч. 2 ст. 116, ст. 245 УК), национальная, расовая, религиозная ненависть или вражда либо кровная месть (п. «е» ч. 1 ст. 63, п. «л» ч. 2 ст. 105 УК), связанные с осуществлением потерпевшим служебной деятельности или выполнением общественного долга (п. «ж» ч. 1 ст. 63, п. «б» ч. 2 ст. 105 УК), месть за правомерные действия других лиц (п. «е» ч. 1 ст. 63, ст. 295, ст. 317 УК).

Понятие «низменные побуждения» пользуется в УК всего два раза: в ст. 153 и 155 наказуемость подмены ребенка и разглашения тайны усыновления (удочерения) связывается с совершением этих деяний из корыстных или иных низменных побуждений. Использование этого термина в обоих случаях является весьма неудачным, поскольку неосновательно сужает рамки применения названных норм.

Представляется, что потребностям практики гораздо больше соответствовало бы определение мотивов названных преступлений как корыстная или иная личнаязаинтересованность.

Мотивы и цели, с которыми закон не связывает усиление уголовной ответственности ни путем создания специальных норм с более строгими санкциями, ни путем придания им значения квалифицирующих признаков, ни путем признания их обстоятельствами, отягчающими наказание, относятся к не имеющим низменного содержания (ревность, месть, карьеризм, личная неприязнь и т.п.).

Помимо этих двух групп мотивов и целей некоторыми учеными выделяется еще и группа мотивов и целей общественно полезного характера. Представляется, что ни мотив, ни цель, которые явились психологической основой преступления, не могут рассматриваться как общественно полезные. В отдельных случаях они могут выполнять функцию обстоятельств, смягчающих наказание, но никогда не могут оправдать преступление.[19]

Для придания предлагаемой классификации практической значимости необходимо раскрыть уголовно-правовое содержание понятия «низменные побуждения», недостаточная определенность которого была отмечена Г. М. Миньковским. Этот мотив входит в число признаков состава двух преступлений (ст. 153 и 155 УК), поэтому его содержание необходимо обозначить, тем более что в юридической литературе это понятие подчас используется без раскрытия его смысла, а перечень низменных мотивов носит про­извольный и неаргументированный характер.

Так, Д. П. Котов к низменным мотивам относит многие побу­ждения политического (классовая ненависть, месть со стороны эксплуататорских классов), религиозного (суеверия), а также лич­ного характера (месть, трусость, зависть)². Думается, это непозво­лительно широкая трактовка низменных побуждений, поскольку они с точки зрения действующего уголовного законодательства не признаются отягчающими обстоятельствами и не свидетельствуют о повышенной общественной опасности преступления.

Применительно к ст. 153 и 155 УК, например, А. Н. Игнатов полагает, что низменными могут считаться «корысть, месть, за­висть и другие побуждения, которые суд признает низменными». По мнению А. В. Пушкина, «к иным низменным побуждениям судебная практика, в частности, относит зависть к родителям ре­бенка (подменяемого. — А. Р.), месть, хулиганство, то есть такие побуждения, которые резко противоречат требованиям общест­венной морали и нравственности»⁴. В обоих приведенных выска­зываниях обращает на себя внимание прежде всего то, что при­знание мотива низменным входит, по мнению авторов, в компе­тенцию суда, а не законодателя, что чревато необоснованно широким судейским усмотрением.

Иногда перечень низменных мотивов подмены ребенка (ст. 153 УК) приводится вообще без какого бы то ни было теоре­тического обоснования и без ссылки на судебную практику, как это делает, например, Ю. Е. Пудовочкин: «Низменные побужде­ния могут выражаться в желании отомстить, унизить, заменить здорового ребенка на неполноценного, заменить ребенка по при­знаку пола или внешним данным. К числу низменных побужде­ний следует отнести также стремление использовать ребенка для проведения каких-либо медицинских экспериментов, использо­вать его органы или ткани для трансплантации, использовать его в сексуальных, ритуальных целях и др.».

Поскольку понятие низменных побуждений, с одной стороны, является законодательным, а с другой стороны, носит оценочный характер, необходимо сформулировать критерии, по которым мо­тив может быть признан низменным.

Побуждения, которыми лицо руководствовалось при соверше­нии преступления, можно считать низменными при условии, что законодатель рассматривает их как повышающие общественную опасность деяния. [20]

Мотивы можно классифицировать по тяжести преступлений на антисоциальные, асоциальные, псевдосоциальные, протосоциальные.

К антисоциальным мотивам относятся: политические, насильственно-агрессивные, корыстные, корыстно-насильственные.

К асоциальным мотивам, которые являются менее опасными, относятся, например, эгоистичные, анархо-индивидуалистические и т.д.

Под псевдосоциальными мотивами следует понимать мотивы, обусловленные интересами отдельных социальных групп, противоречащие уголовно-правовым нормам, интересам отдельных личностей и общества в целом. Такие мотивы формируются: на основе ложного товарищества, что может привести к агрессивно-насильственным столкновениям; на основе ложной корпоративности, которая может обусловить совершение экономических преступлений, преступлений против правосудия и т.д.

Формирование протосоциальных мотивов преступлений заключается в перерастании социально одобряемых мотивов поведения в социально-негативные мотивы преступления (например, при совершении преступления с превышением пределов необходимой обороны; при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление). К таким мотивам относятся месть, ревность, которые формируются скоротечно в условиях конфликтной ситуации и характеризуются повышенной аффективностью.

Одни мотивы являются типичными для умышленных преступлений, другие - для преступлений неосторожных, а некоторые могут быть свойственны как неосторожным, так и умышленным преступлениям. Так, корысть, месть, ревность, хулиганские побуждения, карьеризм и т.д. являются, как правило, мотивами умышленных деяний, но они же могут быть и мотивами неосторожных преступлений. Последним, в свою очередь, свойственны такие мотивы, как хвастовство, молодечество, эгоизм и др.[21]

Как и другие факультативные признаки состава преступления, мотив и цель могут играть троякую роль.

Во-первых, они могут превращаться в обязательные, если законодатель вводит их в состав конкретного преступления в качестве необходимого условия уголовной ответственности. Так, мотив корыстной или иной личной заинтересованности является обязательным признаком субъективной стороны злоупотребления должностными полномочиями (ст. 285 УК), а цель завладения чужим имуществом - обязательным признаком пиратства (ст. 227 УК).

Во-вторых, мотив и цель могут изменять квалификацию, т.е. служить признаками, при помощи которых образуется состав того же преступления с отягчающими обстоятельствами. В этом случае они не упоминаются законодателем в основном составе преступления, но с их наличием изменяется квалификация и наступает повышенная ответственность. Например, похищение человека из корыстных побуждений повышает степень общественной опасности этого преступления, и закон рассматривает его как квалифицированный вид (п. «ж» ч. 2 ст. 126 УК). Уклонение военнослужащего от военной службы путем симуляции болезни или иными способами представляет собой квалифицированный вид этого преступления, если оно совершается с целью полного освобождения от исполнения обязанностей военной службы (ч. 2 ст. 339 УК).

В-третьих, мотив и цель могут служить обстоятельствами, которые без изменения квалификации смягчают или отягчают уголовную ответственность, если они не указаны законодателем при описании основного состава преступления и не предусмотрены в качестве квалифицирующих признаков. Так, совершение преступления по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды, из мести за правомерные действия других лиц рассматривается как отягчающее обстоятельство (п. «е» ч. 1 ст. 63 УК) и усиливает наказание за любое преступление. Напротив, совершение преступления по мотиву сострадания (п. «д» ч. 1 ст. 61 УК) или с целью задержания лица, совершившего преступление, хотя и с нарушением условий правомерности таких действий (п. «ж» ч. 1 ст. 61 УК), признается обстоятельством, смягчающим ответственность за любое преступление.

Мотивы и цели преступления могут в отдельных случаях служить исключительными смягчающими обстоятельствами и в этом качестве обосновать назначение более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление санкцией применяемой нормы Особенной части УК (ст. 64), либо лечь в основу решения об освобождении от уголовной ответственности или от наказания.[22]

Немалое практическое значение имеет вопрос о классифи­кации мотивов преступления, поскольку их учет во многих слу­чаях определяет квалификацию преступления и всегда влияет на назначение наказания. Он достаточно подробно исследован в русской дореволюционной, советской и современной юриди­ческой литературе. Из всех предложенных классификаций пре­ступных мотивов наиболее приемлемой для практических целей может быть классификация, основанная на их нравственной и правовой оценке. Основываясь на этом критерии, О. С. Ив­ченко применительно к убийству выделяет три группы мотивов и целей:

1) мотивы и цели, с которыми уголовный закон связывает ус­тановление уголовной ответственности за конкретное деяние;

2) мотивы и цели, с которыми уголовный закон связывает ужесточение наказания;

3) мотивы и цели, с которыми уголовный закон связывает смягчение наказания².

Предложенная классификация по принципу ее построения не вызывает возражений, однако она страдает явной неполно­той, поскольку за ее рамками остается большая группа мотивов, которые не являются обязательным условием наказуемости дея­ния, не обосновывают ни ужесточения, ни смягчения наказания. В частности, вне предложенной классификации О. С. Ивченко оставляет все мотивы убийства, подпадающие под действие ч. 1 ст. 105 УК.[23]