Системность фольклора как художественного творчества

К понятию «система» с таким смыслом как «система жанров» исследователи обратились сравнительно недавно. В 1963 г. Д. С. Лихачев выступил на V Международном съезде славистов с докладом «Система литературных жанров древней Руси». Понятием «система» пользовались литературоведы и в 20-е годы. Ю. Н. Тынянов писал: «Литературное произведение является системою, и системою является литература». Системе жанров посвятил несколько работ С. Вольман. У Д. С. Лихачева мысль о «системе жанров» была развита в следующем контексте: «Современное деление на жанры, основывающееся на чисто литературных признаках, появляется сравнительно поздно. Для русской литературы чисто литературные принципы выделения жанров вступают в силу в основном в XVII в. До этого времени литературные жанры в той или иной степени несут, помимо литературных функций, функции внелитературные. Жанры определяются их употреблением ... Сходные явления мы наблюдаем в фольклоре, где внефольклорные признаки жанров имеют очень большое значение, особенно в древнейшие периоды (в обрядовом фольклоре, в историческом, в сказке и т.п.). Поскольку жанры в каждую данную эпоху литературного развития выделяются в литературе под влиянием совокупности меняющихся факторов, основываются на различных признаках, перед историей литературы возникает особая задача: изучать … самую систему жанров каждой данной эпохи. В самом деле, жанры живут не независимо друг от друга, а составляют определенную систему, которая меняется исторически…». Очевидно, что понятие «система жанров» толкуется Д. С. Лихачевым как их единство, существующее в разные эпохи истории литературы. В жанрах, рассмотренных с точки зрения единства, открывается возможность уловить общую закономерность их возникновения, развития и распада. О фольклорных жанрах и их системе Д. С. Лихачев не писал - он называл лишь аналогичные качества у фольклора, которые могут дать основание ставить вопрос и о фольклорной системе жанров.

В фольклористике попытку осветить вопрос о системе жанров предпринял в 1969 г. Н. И. Кравцов. Понятию «система жанров» Н. И. Кравцов придал смысл, в большей степени характеризующий фольклор со стороны внешних образно-стилевых признаков, а не относительно тех внутренних качеств, которые делают систему жанров, как и всякую систему, единством.

В. В. Кожинов в статье «Зачем изучать литературное произведение? Методологические заметки» пишет: «Безусловно ценное произведение представляет собою своего рода организм, т. е. нечто способное к самостоятельному бытию и развитию. Стоит еще раз подчеркнуть, что это непосредственно обусловлено воплощением жизненной необходимости: вобрав, ее в себя, произведение становится как бы маленькой «вселенной», ибо оно несет в себе «закон» жизни, подобно самой жизни (разумеется, этот «закон» творец произведения почерпнул и «перенес» в свое произведение из реального бытия»). Такое суждение не единично: практически во всех современных структуралистических работах искусство интерпретируется как автономная саморегулирующая система даже без оговорок «как бы» и. замечаний о перенесении «закона» самостоятельного существования искусства «из реального бытия». М. Б. Храпченко правильно отметил ошибочность таких взглядов. В статье «Размышления о системном анализе литературы» он возразил В. В. Кожинову: «Уподобление художественного создания организму не только принижает творческое, преобразующее начало, лежащее в его основе, но и затушевывает его идейно-эстетические свойства, специфику его воздействия. … В те времена как организм живет по законам, заложенным в нем природой, художественное произведение функционирует в соответствии со свойствами, которые придал ему его творец, живет, подчиняясь, закономерностям социального развития».

Трудно сомневаться в том, что всякое полноценное творение искусства, человеческого сознания обладает системностью. В продукте деятельности художника упорядочены, составные части эстетического осмысления реальности. Изучение внутренних «творческих лаборатории», авторских редакций отдельных произведений подтверждает целеустремленный характер работы художника - он стремится воплотить в слове свой взгляд на мир. В этом случае обычно говорят о творческом пафосе - о цельности мировоззренческого и эмоционального восприятия мира, воплощенного в системе понятий и представлений.

Все сказанное в основных положениях относится к фольклору не меньше, чем к любому литературному произведению, литературному жанру. Только творящим субъектом в фольклоре выступают не личность, не автор, а народные сказители и певцы как носители и создатели творчества, санкционируемого массовой средой. Если певец, сказочник иногда и не осознает функциональной оправданности тех или иных компонентов художественного произведения, то в целом у фольклорных произведений и жанров в отборе и сохранении традиций объективно наблюдается ясно выраженная целесообразность и обдуманность.

Система художественного произведения всегда является воспроизведением системы реального мира, но основополагающим в создании такой системы становится осмысление системных связей и отношений реальности, а не реальные связи и отношения, взятые сами по себе. На первый план выдвигается корректирующее действие творческого сознания, или, говоря по-другому, идеи, замысла целого. Идеей в отдельном произведении предопределяется отбор компонентов реальности, их соединение ради целенаправленности в воспроизведении реальности.

Система художественного творчества - система субъекта, воспроизводящего реальную жизнь. Система может верно отражать реальность, соответствовать ее сути, схватывать реальные связи и отношения в отображаемых объектах, но может быть и неверной, ошибочной, т.е. навязывать реальности то, чего в ней нет. Правильное воспроизведение действительности допускает условность в ее передаче и осмыслении. Но и ложное отражение действительности может предполагать условность, хотя это условности разного рода. Условность может сочетаться с глубоким верным постижением объективной реальности, ее упорядоченности, системных связей и отношений, может и искажать эти связи и отношения. Условность художественного образа - свидетельство активности творца.

При анализе художественной системы фольклорных произведений и жанров как устойчивых структурных образований, в которых реальность воспроизводится с позиций активного целеустремленного отношения к ней творца, важно обращать внимание не просто на связь и взаимодействие компонентов структуры, а на соподчинение всех уровней воплощения художественного замысла и на единство компонентов системы. Системное единство касается далеко не всех элементов жанровой структуры. Кроме того, допускается относительная самостоятельность их в составе целого. Такая система, безусловно, есть в фольклоре и его жанрах, и ей не следует приписывать саморегулирующую силу, существование, независимое от деятельности певцов и рассказчиков.

Систему поэтической структуры в разных ее жанровых видах давно изучают исследователи, хотя они не пользовались терминами, вошедшими в современный научный обиход, или вообще были заняты конкретной проблематикой, далекой от системного анализа. В этой связи, в частности, можно сказать о статье П. Г. Богатырева «Функции лейтмотивов в русской былине». Автор ставил перед собой задачу показать, что повторение стилевых компонентов является «средством, выявляющим в художественной форме основное содержание и идею былины». Стилистический анализ былин «Илья Муромец и Калин-царь», «Илья Муромец и Соловей», спетых Т. Г. Рябининым, позволил П. Г. Богатыреву выделить «доминантные лейтмотивы» и просто «лейтмотивы» - формулы, которые в качестве устойчивых фразеологических сочетаний и единств повторяются на протяжении всего эпического рассказа - в речах персонажей и в ходе повествования. Таков лейтмотив обороны Киева - «стоять за веру, за отечество», таковы лейтмотивы «стрелы-вестника», «предсказания коня», опасной «прямоезжей дороги», и др.

В сущности, с помощью анализа в былинах при разборе стиля обнаружен один из принципов образной жанровой структуры былин. П. Г. Богатырев указал на возможность распространения своего подхода к анализу и других жанров фольклора: «Встает вопрос и о специфических чертах в использовании лейтмотивов в других эпических и лирических жанрах». Плодотворность перспективы изучения лейтмотивов станет еще более ясной, если анализ будет соединен с исследованием функциональности жанра.

Для многих жанров постановка задачи системного анализа остается пока только желательной. Осмысление жизненной функции жанров еще не находится на том уровне, чтобы решать эту задачу. В еще большей степени это касается проблем изучения фольклорных жанров в целом - как системы. Конечно, опережающие анализ общие идеи могут при этом послужить вехами, но они не могут заменить собой тот конкретный анализ, который по необходимости предшествует соответствующим обобщениям.