Субъективные признаки преступлений, предусмотренные ст. 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации. Отграничение от смежных составов

Субъективная сторона изнасилования характеризуется прямым умыслом. Виновный осознает, что вопреки воле женщины совершает с ней половое сношение с применением насилия или с угрозой его применения к потерпевшей или к другим лицам либо с использованием ее беспомощного состояния, и желает этого. Как правило, мотив рассматриваемого преступления - сексуальный, удовлетворение половой потребности, однако могут быть и иные мотивы: месть, стремление опозорить потерпевшую, принудить ее выйти замуж, по найму и т.д. Реже встречается изнасилование, совершенное из-за национальной и религиозной ненависти или вражды. Для квалификации преступления они не имеют значения, но могут учитываться при назначении наказания.

Субъект преступления специальный: лицо мужского пола, достигшее 14-летнего возраста. В качестве соисполнителя может выступать и женщина, совершившая насилие или высказавшая угрозы применения насилия к потерпевшей или иным лицам либо приведшая ее в бессознательное состояние с целью совершения полового сношения мужчиной. Ошибочным является утверждение о том, что «виновный 14 - 15 лет не подлежит уголовной ответственности по п. «а» ч. 3 ст. 131 Уголовного кодекса РФ, поскольку ответственность за неосторожное причинение смерти наступает с 16 лет». Во-первых, ст. 20 Уголовного кодекса РФ содержит прямое указание на 14-летний возраст субъекта изнасилования, не дифференцируя в зависимости от простого или квалифицированного его вида. Во-вторых, преступление, предусмотренное п. «а» ч. 3 ст. 131 Уголовного кодекса РФ, совершается с двумя формами вины, однако в целом оно в соответствии со ст. 27 Уголовного кодекса РФ считается умышленным.

Субъективная сторона преступления, предусмотренного ст. 132 Уголовного кодекса РФ характеризуется прямым умыслом. Виновный (виновная) осознает, что совершает мужеложство или лесбиянство либо иные действия сексуального характера с применением насилия, угроз или использования беспомощного состояния потерпевшего (потерпевшей), и желает совершить эти действия.

Части 2 и 3 ст. 132 Уголовного кодекса РФ предусматривают квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки данного преступления. И суть рассматривалась при анализе изнасилования; по перечню и содержанию они полностью совпадают.

Субъектом преступления может быть лицо как мужского, так и женского пола с 14 лет.

Ч. оспаривал конституционность ст. 132 Уголовного кодекса РФ, поскольку, по его мнению, неопределенность содержащегося в ней понятия «иные действия сексуального характера» в противоречие со ст. ст. 19 и 55 Конституции РФ допускает различное толкование этой нормы.

Конституционный Суд РФ в Определении от 24.03.2005 N 135-О об отказе в принятии к рассмотрению его жалобы указал, что ст. 132 Уголовного кодекса РФ, имеющая своей целью защиту личности от указанных в ней посягательств, как таковая конституционные права заявителя в конкретном уголовном деле не нарушает.

Половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим четырнадцатилетнего возраста (ст. 134 Уголовного кодекса РФ), тесно граничат с насильственными половыми преступлениями, предусмотренными ст. ст. 131, 132 Уголовного кодекса РФ. Половое сношение и иные действия сексуального характера, совершенные в отношении малолетних, подпадают под действие ст. 134 Уголовного кодекса РФ лишь в том случае, если совершены добровольно, по согласию самого потерпевшего. Однако весьма часто имеют место ситуации, когда согласие малолетнего потерпевшего на гомосексуальный контакт, иные подобные действия стало результатом физического насилия или угрозой его применения, а в некоторых случаях - просто обмана, введения в заблуждение.

Гомосексуальный контакт в этих случаях внешне выглядит добровольным. Но эти действия необходимо квалифицировать не по ст. 134 Уголовного кодекса РФ, а рассматривать как насильственные действия гомосексуального характера по признаку использования беспомощного состояния потерпевшей и квалифицировать по ст. 132 Уголовного кодекса РФ, так как согласие в этих случаях не может признаваться действительным. «Беспомощное состояние - это состояние потерпевшего, в силу которого он на момент посягательства лишен возможности принимать меры к самосохранению из-за того, что не осознает окружающую обстановку, либо не понимает характера и значения совершаемого в отношении его деяния, либо он не может оказать виновному сопротивления или иным путем избежать опасности и не способен по собственной воле выйти из этого состояния». Эти признаки беспомощного состояния в своих сущностных характеристиках, безусловно, относятся ко многим ситуациям совершения сексуальных преступлений против детей.

Проиллюстрировать сказанное выше можно примером из правоприменительной практики. Гр. С. пригласил 7-летнего соседа в гараж, где в течение часа разговаривал с ним на самые разные темы. Затем обнажил свои половые органы и предложил ими потрогать мальчика. Затем уговорил его наклониться, «погладил и помазал» гелью анальное отверстие и ввел свой половой орган. Суд первой инстанции признал гр. С. виновным и квалифицировал его действия по ст. ст. 134, 135 Уголовного кодекса РФ. В судебном разбирательстве виновный и потерпевший подтвердили, что никакого насилия со стороны гр. С. не было. Однако краевой суд второй инстанции отменил данный приговор суда первой инстанции и квалифицировал действия гр. С. по ст. 132 Уголовного кодекса РФ. В Определении краевого суда со ссылкой на разъяснение Пленума Верховного Суда РФ N 4 от 22 апреля 1992 года указано, что потерпевший в силу своего малолетнего возраста не мог понимать последствий своего согласия, своих действий и тем более действий потерпевшего, совершенных в отношении его.

Вполне понятно, что гомосексуальный контакт, например, с 7 - 8-летним ребенком нельзя ни при каких условиях считать с его стороны добровольным. Однако в практике встречаются чаще случаи, когда взрослые вступают в гомосексуальную связь, лишенную насилия и угроз, с лицами более старшего возраста - 13 - 14 лет (более половины случаев).

Другим обстоятельством, препятствующим возможности потерпевшей (потерпевшего) понимать характер и значение совершаемых с нею (ним) действий, Пленум Верховного Суда называет расстройство душевной деятельности. Поскольку вопрос о таких расстройствах не является предметом нашего исследования, ограничимся указанием на их существенное влияние на общее представление ребенка о характере взаимоотношений между людьми, специфику половых отношений, роль мужчин и женщин в половых сношениях, осознание возможности сексуальных отношений между лицами одного пола (гомосексуальные контакты). Полагаем, что основанием для правильного решения данного вопроса может стать только заключение судебно-психиатрической экспертизы или экспертизы комплексной - психолого-психиатрической. Но следует четко отграничить, что гомосексуальные контакты должны рассматриваться как особо порочные, не физиологичные, губящие нравственные отношения между мужчиной и женщиной, приводящие к утрате функции воспроизводства.

Несмотря на важное значение указанных обстоятельств для уголовно-правовой оценки перверсивных преступлений, совершаемых гомосексуальными девиантами, проведенное нами исследование показало, что следственные органы относятся к их установлению без должного внимания. Лишь по 12% уголовных дел, в квалификации которых значимым признаком являлся психологический статус потерпевшей (потерпевшего), были проведены соответствующие экспертные исследования. Полагаем, что данное обстоятельство следует рассматривать как серьезное препятствие для правильной квалификации перверсивных преступлений, совершаемых гомосексуальными девиантами.

На практике вызывает значительные затруднения разграничение покушения на совершение преступлений, предусмотренных ст. 132 Уголовного кодекса РФ, и преступлений, предусмотренных ст. 134 и ст. 135 Уголовного кодекса РФ. В связи с этим представляет интерес следующее дело. Некто С. зимой в дневное время в городском парке напал на 10-летнего К., свалив его, угрожая ножом, снял с него трусы и удовлетворил свою сексуальную страсть, не прикасаясь, по словам потерпевшего, к его половым органам. Гр. С было предъявлено обвинение в покушении на совершение насильственных действий сексуального характера (ст. 132 Уголовного кодекса РФ). Однако, как было установлено, гр. С. с детства страдает онанизмом, с женой половой жизнью не живет, часто мастурбирует в присутствии малолетних мальчиков. На основании этих и других собранных по делу данных суд первой инстанции не нашел у виновного умысла на совершение насильственных действий гомосексуального характера с потерпевшим и осудил гр. С. по ст. 135 Уголовного кодекса РФ - развратные действия. Суд второй инстанции с таким решением не согласился, указав, что в действиях гр. С. следует усматривать покушение на преступление, предусмотренное ст. 132 Уголовного кодекса РФ, по признаку «иные действия сексуального характера с применением насилия». Такая позиция суда второй инстанции представляется правильной.

Анализ названия и диспозиции ст. 134 Уголовного кодекса РФ позволяет обнаружить некоторое терминологическое несоответствие при обозначении признаков объективной стороны данного преступления. В названии нормы мы находим указание на следующие возможные действия, подлежащие наказанию:

) половое сношение;

) иные действия сексуального характера.

В диспозиции же действия описаны с указанием на следующие из них:

) половое сношение;

) мужеложство;

) лесбиянство.

Совпадают ли по смыслу действия, определенные терминами «иные действия сексуального характера», с одной стороны, и терминами «мужеложство» и «лесбиянство» - с другой стороны? Нет. Подтверждением такому умозаключению является сопоставление признаков объективной стороны ст. ст. 132 и 134 Уголовного кодекса РФ.

Представляется, что наличие предварительного преступного сговора, распределение ролей, согласованность и одновременность действий преступников разобщает усилия потерпевших к защите и, наоборот, способствует преступникам подавить оказываемое им сопротивление и укрепляет в них решимость довести преступление до конца.

В практике имеют место случаи, когда преступные действия виновного могут содержать в себе признаки не одного, а двух половых преступлений. Преступления совершаются преступником в разное время и в отношении разных потерпевших, но наличие здесь реальной совокупности преступлений не вызывает сомнения.

Цель удовлетворения гомосексуальной страсти путем гомосексуальных контактов является обязательным условием для признания какого-либо гомосексуального действия перверсивным преступлением. Это позволяет отграничивать рассматриваемые преступления от иных, затрагивающих половую сферу лица, посягательств. Таким образом, чтобы те или иные действия лица охватывались понятием «перверсивные преступления», они должны и объективно, и субъективно носить гомосексуальный характер. Подводя итог сказанному выше, можно сделать следующие выводы:

. Малолетний возраст в отдельных случаях в результате оценки всей совокупности обстоятельств дела следует рассматривать как обстоятельство, препятствующее возможности потерпевшей (потерпевшего) понимать характер и значение совершаемых с нею (ним) действий и дающее соответственно возможность квалифицировать преступление не по ст. 134, а по ст. 132 Уголовного кодекса РФ. Показатель малолетства в этом случае как критерий беспомощности следует оценивать внутри возрастной категории лиц, не достигших 14 лет (по предложению автора - 18 лет), но в связи с недостаточным уровнем интеллектуального (умственного) развития ребенка, невозможностью со стороны ребенка ни в какой степени осознавать объективную действительность, последствия собственного согласия на гомосексуальный контакт. Учету должны подлежать собственные показания потерпевшей (потерпевшего), родителей или лиц, их заменяющих, педагогов, работавших с ребенком, и иных лиц, могущих оценить умственное развитие ребенка. Установлению подлежат особенности интеллектуального статуса ребенка с колебаниями в рамках нормы. В необходимых случаях следует назначать психологическую экспертизу с привлечением специалистов в области возрастной педагогики и психологии.

В случае совершения виновным в отношении одного и того же малолетнего потерпевшего (потерпевшей) развратных действий, а затем гомосексуального контакта уголовная ответственность должна наступать по совокупности преступлений (ст. ст. 132, 135 Уголовного кодекса РФ).