Ритуал ухаживания в странах Востока

Под восточной цивилизацией подразумевается, прежде всего, Индия, Китай и Япония на протяжении гигантского временного промежутка: с середины 2 тысячелетия до н.э. - по 17 век н.э. - 3000 лет.

Индийские семьи, несмотря на то, что Индия тоже не отстает от мира и в настоящее время становится современной, сохранили свои древние традиции и обычаи. Девушки скромны и воспитываются в любви и уважении к родителям и к национальным традициям, что, прежде всего, оценивается ее будущим супругом.

В некоторых семьях все еще существует обычай, по которому невесту сыну или жениха дочери определяют еще в младенческом возрасте. Можно конечно подумать, что индийские традиции схожи с мусульманскими традициями.

Правда это грубая ошибка, потому что в индийской семье считается, что оба супруга одинаковы, и оба важны для создания полноценной и крепкой семьи. Конечно же, мужчина считается сильным и он является главным добытчиком для семьи, а значит и ответственности на нем лежит больше, потому что ему нужно содержать в достатке жену и своих детей.

Считается, что все, что происходит в семье - это своего рода испытание для супругов, и если они преодолеют все трудности, которые им преподносит жизнь, значит, настоящие любящие сердца нашли, друг друга и будут идти вместе по жизни. Трудности закаляют и их нужно пережить вместе, потому что в первую очередь создается сама семья, основанная на отношениях двух людей, а все остальное - это лишь внешние факторы.

Еще не стоит забывать, что индийцы создали знаменитую Камасутру, книгу, по которой учатся искусству любви весь мир. Когда - то ведь считалось, что интимные отношения супругов должны происходить только исключительно для рождения детей. Индийцы так никогда не считали и остаются, верны своему мнению. Для них интимные отношения - это еще одно высшее проявление любви и духовного единства между мужчиной и женщиной, которые должны дарить наслаждение и дополнительные эмоции.

Индийские фильмы в некоторой степени передают ту семейную духовную связь, которая существует между супругами, мы видим сильную любовь и уважение в семье, любовь к детям. Видим, как ревностно супруги отстаивают свои отношения и как два любящих сердца тянутся друг к другу.

Ведь фильмы снимаются непросто так, все истории берутся из настоящей жизни, на основе реальных событий, и настоящей горячей любви, которая соединяет двух людей на всю жизнь.

Китай тесно соприкасается с вопросом о любви, прежде всего о супружеской любви. Отмечается, что романтической любви не было места в китайской системе семьи и брака, что китаец никогда не преклонялся перед женской красотой, не считал женских капризов и желаний чем-то существенным, что рыцарское отношение к женщине незнакомо в Китае. В этих замечаниях немало от истины.

За исключением очень редких случаев, любовь и супружество в Китае были совершенно разными вещами, как правило, не имевшими между собой общего.

При заключении браков, не могло быть и речи о каких-либо иных чувствах, кроме чувства долга и обязанности повиноваться воле родителей и блюсти интересы семьи. Браки заключались между чужими друг другу людьми, и о любви в таких случаях даже не упоминалось. Более того, считалось просто неприличным связывать столь важное дело, как женитьбу сына, с таким легкомысленным чувством, как любовь к женщине, влечение к красоте. Как правило, жених и невеста не говорили о любви и не претендовали на нее. Брак считался тем полезнее и надежнее, чем прочнее были связывающие супругов узы. Однако эти узы должны были держаться не на любви или тяготению к красоте, а на все том же чувстве долга, обязательств перед семьей, предками, обществом.

Так, брак в знатных семьях никогда не был результатом свободного любовного выбора, он был, во-первых, делом старших и заключался в интересах семьи, после тщательного рассмотрения возможных вариантов и серьезного их обсуждения, а во-вторых, элементом политики, особенно в высших сферах. Вся процедура выбора невесты и заключения брака, как правило, не была связана ни с влечением молодых друг к другу, ни даже со знакомством их. Женитьба на женщинах с таким же самым именем, независимо от того, будет ли она главной женой, дополнительной женой или наложницей, была строго запрещена. Считалось, что подобный «инцест через имя» обрекает мужа, саму женщину и их потомство на страшные несчастья.

Никаких подобных табу для простолюдинов не существовало. Хотя классические источники гласят, что «ритуалы и церемонии не опускаются до нижних людей», у простолюдинов существовали свои обычаи. Поскольку антропологи считают, что в целом архаичные общины имеют еще более жесткую систему табу, чем высокоразвитые общества, можно с уверенностью говорить, что и среди древнекитайских крестьян браки были связаны всевозможными табуирующими ограничениями, хотя письменно они не зафиксированы. В более поздние времена табу на брак людей с одной и той же фамилией применялось в равной степени ко всем сословиям и сохраняется и по сей день.

С наступлением весны, когда семьи покидали свои зимние жилища и перемещались в поля, в деревенских общинах устраивали праздники. Молодые парни и девушки вместе танцевали и пели призывные песни и песни-считалки, которые почти всегда были как-то связаны с культами плодородия и нередко носили откровенно эротический характер. Во время этих праздников каждый юноша выбирал себе девушку, за которой ухаживал, а потом вступал с ней в половые отношения. Заключенный таким образом союз продолжался все лето и осень и признавался - чаще всего деревенскими старейшинами - еще до того, как семьи возвращались в свои зимние жилища. Вероятно, главным основанием для признания была беременность девушки.

Девушка могла принять или отвергнуть ухажера или принять его, а потом передумать, причем молодой человек имел такую же свободу выбора, - все это говорит о том, что девушки из простых семей, как правило, вели сексуальную жизнь более открыто, чем их сверстницы из высшего общества. Сохранившиеся в «Шицзине» песни об ухаживании, любви и браке дают прекрасную картину сельской любовной жизни.

По форме и содержанию удивительно напоминающие песни других Народов и других времен, песни из «Шицзина» великолепно передают эмоциональное многообразие радостей и печалей во время ухаживания и любви.

Существует много песен, в которых описывается деревенский праздник на речном берегу, где молодые юноши и девушки забавлялись друг с другом и предавались любовным играм, за которыми следовало совокупление:

Той порой Чжэнь и Вэй

Разольются волнами,

И на сбор орхидей

Выйдут девы с дружками.

Молвит дева дружку:

«Мы увидимся ль, милый?»

Он в ответ: «Я с тобой,

Разве ты позабыла?»

«Нет, опять у реки

Мы увидимся ль, милый?

На другом берегу

Знаю место за Вэй я -

На широком лугу

Будет нам веселее!»

С ней он бродит над Вэй,

С ней резвится по склонам,

И подруге своей

В дар приносит пионы.

Глубоки Чжэнь и Вэй,

Мчат прозрачные волны!

Берег в день орхидей

Дев и юношей полный.

Дева молвит дружку:

«Мы увидимся ль, милый?»

Он в ответ: «Я с тобой,

Разве ты позабыла?»

«Нет, опять у реки

Мы увидимся ль, милый?

Знаю место за Вэй я -

На широком лугу

Будет нам веселее!»

С ней он бродит над Вэй,

С ней резвится по склонам,

И подруге своей

В дар приносит пионы.

Еще в одной песне, называемой «Чу ци дун мэнь», описывается встреча юношей и девушек за городскими воротами:

Вот из восточных ворот выхожу я, и в ярких шелках

Девушки толпами ходят, как в небе плывут облака.

Пусть они толпами ходят, как в небе плывут облака,

Та, о которой тоскую, не с ними она - далека.

Белое платье ты носишь и ткань голубую платка -

Бедный наряд, но с тобою лишь радость моя велика.

Я выхожу из ворот через башню в наружной стене,

Девушек много кругом, как тростинки они по весне.

Пусть же толпятся кругом, как тростинки они по весне,

Думой не к девушкам этим я в сердца стремлюсь глубине.

Белое платье простое и алый платочек на ней -

Бедный наряд, но с тобою лишь счастье приходит ко мне!

Отмечается роль куртизанок в брачных церемониях позднего Древнего Китая. Через посредника осуществлялся обмен информацией между двумя семьями, которые одновременно прибегали к услугам гадателя по вопросу о желательности предполагаемого союза. Если результат гадания оказывался благоприятным, происходил обмен документами по надлежащей форме.

В этих документах содержались подробные сведения об обоих брачующихся: с указанием имен, рангов и должностей, занимаемых главами семей на протяжении трех последних поколений; даты рождения сына и дочери; перечисление родственников, проживавших вместе с ними, и список всего семейного имущества. Со стороны невесты прилагался еще список ее приданого и заявление об имущественном состоянии, причитавшемся ей после замужества.

Если обе стороны были удовлетворены приведенными данными, то устраивали встречу между будущими супругами во время пиршества, когда они могли увидеть друг друга; такая церемония называлась сянцинъ. Они выпивали за здоровье друг друга, и если невеста устраивала жениха, он втыкал ей в прическу золотую шпильку. Если же она оказывалась ему не по нраву, он преподносил ей две штуки шелка. При условии, что обе стороны всем удовлетворены, происходил обмен подарками, и выбирали благоприятную дату для бракосочетания.

После еще нескольких обменов подарками, большинство из которых имело чисто символическое значение (например, пара золотых рыбок, отождествляемых с плодородием), жених в сопровождении большой свиты, куда входили куртизанки и наемные музыканты, отправлялся за невестой.

По прибытии в дом невесты юноша должен был облагодетельствовать ее родных, преподнеся им яства и напитки, которые захватил с собой. Тогда невеста занимала положенное место в церемониальном паланкине, в котором ее торжественно доставляли в дом жениха, причем ее сопровождали множество куртизанок, которые несли цветы и красные свечи. Именно куртизанки вводили невесту в брачные покои, а будущего супруга сопровождал туда церемониймейстер. Новобрачные обменивались чарками с вином и завязывали узлом пряди волос. На этом брачная церемония завершалась, после чего молодых выводили в центральные покои, где новобрачная официально представала перед родными мужа и табличками с посмертными именами предков.

Впоследствии эта церемония претерпела некоторые существенные видоизменения. По-видимому, при династии Мин предварительная церемония встречи брачующихся была предана забвению; вместо этого они впервые встречались лицом к лицу, когда супруг в зале предков приподнимал вуаль, закрывавшую лицо невесты.

Современные любовные ритуалы:

-для привлечения второй половинки мужчины в Китае делают следующее: для этого в спальне необходимо поставить «женские» предметы, те, которые заставят циркулировать по дому женскую энергию Инь, мягкую и теплую. Если в спальне много «мужских» предметов, то и в дом будут приходить исключительно мужчины. То есть нужно заменить корабли, машинки, постеры с военной тематикой, темные цвета обивки, кожу на мягкую мебель <http://raut.ru/article/sovremennaja_mebel_v_interere.html>, скульптуры, картины женщин, неяркое освещение. Картины должны изображать тот тип женщины, которые привлекает мужчину, но это не должны быть развратные журнальные картинки.

если после свидания в спальню заходит человек, с которым хочется провести ночь, то стоит убрать из комнаты все зеркала. Не рекомендуется их иметь в спальне при любом типе отношений, особенно, если присутствует заинтересованность в партнере. Считается, что зеркала отражают третью сторону взаимоотношений, символизируют третьего человека, который может стать причиной разлуки. Это необязательно новая любовь супруга или супруги, это может быть завистливый родственник, ревнивый друг.

В современной Японии с большим вниманием относятся к традициям, к далекому прошлому, к памятникам старины. Японцы усиленно стремятся сохранить неизменными унаследованные от предыдущих поколений и норм поведения, формы культуры. Для них характерно бережное отношение к сложившемуся укладу жизни как к культурному наследию, внимание не только к содержанию поведения, но и к внешним проявлениям, к стилю, благодаря чему форма поведения остается особенно устойчивой. Нынешняя обстановка в Японии свидетельствует о живучести традиций в политическом мышлении и социальном поведении японцев. Японский традиционализм оказывает многоаспектное влияние на общественно-политическую жизнь страны.

Семья в понимании японца прочно покоится на родовых устоях. Члены семьи, подобно струям воды, поддерживают поток рода в его нескончаемом движении. Обычно японская семья в недалеком прошлом имела свиток-список своей семьи, рода, клана, и эта реликвия передавалась от поколения к поколению. Концепция семьи в Японии подчеркивает непрерывность семейной линии, затухание которой воспринимается как страшное бедствие. Предки для японца являются неотъемлемой частью настоящего.

В Японии считают, что благополучие семьи зависит от того, насколько преданно каждое поколение выполняет ритуал благопочитания предков. Сыновняя почтительность выступает здесь как цементирующее средство. Согласно учению Конфуция, существуют три тысячи проступков, степень тяжести которых подпадает под пять категорий, но нет более тяжкого проступка или даже преступления, чем непочтительность детей по отношению к родителям.

В патриархальной семье брак заключается вне зависимости от эмоционального влечения. Хотя в современной Японии положение изменилось, пережитки прошлого дают о себе знать. Естественное стремление молодых людей друг к другу в принципе не оценивается как нечто серьезное. В японской литературе часто описывались случаи самоубийства влюбленных, не имевших возможности соединиться. И хоть сегодня подобный финал встречается не столь часто, угроза разлучения влюбленных вполне реальна.

Преграды на пути осуществления желаний молодых сердец порождают меланхолию и смирение. «Сиката - га най» («Ничего не поделаешь») - фраза, которую можно услышать от японцев очень часто.

Когда японцы хотят покритиковать европейцев, они обычно подсмеиваются над «культом женщин». Запад, утверждают японцы, управляется слабым полом. В Японии же до сих пор в ходу три вида повиновений: дочь повинуется родителям, жена - мужу, вдова - старшему сыну.

Уважительное «западное» отношение к женщине не понимается в Японии; в японском языке есть ходовое выражение: «дансон, дзёхи» («уважать мужчину и презирать женщину»). Сама сущность японской семьи проникнута этим духом, который подсознательно воспринимается еще в детстве. Достаточно сказать, что для мужчин привычно при обращении к жене местоимение омаэ (ты), которое всегда относится к нижестоящему. В то же время жена при обращении к мужу употребляет вежливое аната (вы), которое принято по отношению к вышестоящему. В современных семьях, особенно в городах, многие мужья, как и их жены, употребляют вежливое местоимение при обращении друг к другу, что является показателем влияния западной культуры. Эта тенденция стала заметной после второй мировой войны, а в современных условиях еще усилилась.

Можно сделать вывод, что Восток является воплощением некой иррациональности, трансцендентности, принимающего, женского принципа-начала, он никогда не отступал от заповедей существования в мире духовном (при этом, подчас, ущемляя существование плоти, но, все же, по природе своей, стремясь к равновесию и гармонии). На Востоке новое не отвергает и не разрушает старое, традиционное, а органично вписывается в него.