Методы борьбы с контрактным оппортунизмом

Преодоление предконтрактного оппортунизма

Выше мы выделили два источника предконтрактного оппортунизма: неодинаковая переговорная сила сторон и асимметричное распределение информации. Соответственно, будут различаться методы противодействия.

Различия в переговорной силе часто проистекают из объективного неравенства в положении сторон (материального, рыночного, правового и т.д.), поэтому могут быть уменьшены только на уровне институциональной системы в целом. Однако в ряде случаев стороны могут сгладить различия самостоятельно.

Способность к достижению компромисса связана с возможностью стороны давать достоверные обещания. Обещания становятся достоверными, когда сторона понесет существенные потери при их нарушении. В этом случае, предоставление всякого рода залогов и гарантий увеличит переговорные возможности стороны. При этом залоги и гарантии следует понимать достаточно широко – это может быть репутация, «доброе имя», положение связанных лиц и т.д.

Одна сторона может оказывать воздействие на другую также путем угроз. Угрозы должны быть также достоверными: при их исполнении угрожающий не должен пострадать сам или апеллировать к иррациональным целям (например, восстановлению справедливости). Уклониться от угроз можно представляя свои мотивы таким образом, чтобы они не были затронуты угрозами. Большое значение здесь могут играть апелляция к неэкономическим мотивам. Например, согласие на низкую оплату труда подорвет репутацию индивида, как высококлассного специалиста, и поэтому он скорее согласится остаться без контракта. Он будет нечувствителен к угрозе ухода клиента к конкуренту.

Преодоление предконтрактного оппортунизма, связанного с информационной асимметрией, происходит путем фильтрации или путем сигнализирования. При этом фильтрацию применяет менее информированная, а сигнализирование – более информированная сторона.

Сигнализирование заключается в осуществлении затрат на формировании таких характеристик (у блага, выступающего предметом сделки, или у самой стороны), которые могли бы служить признаком его более высокого качества. Например, на рынке труда в качестве сигнала работники могут использовать свой уровень образование, престиж учебного заведения, которое они окончили, опыт работы и т.д.

Подача сигналов связана с издержками, которые могут превышать получаемые от нее выгоды. Таким образом, возможность сигнализирования ограниченна.

Фильтрация связана с определением менее информированной стороной таких признаков, по которым можно отличить более качественное благо, предлагаемое ей, от менее качественного. Например, это может быть репутация, торговая марка, реклама, гарантии качества и т.д.

Фильтрация также связана с затратами, которые заключаются в согласии платить большую цену за определенные характеристики блага или контрагента. В результате могут возникать такие ситуации, когда применение фильтров неэффективно.

Отметим, что в ситуации, когда сигнализирование и фильтрация оказываются неэффективными, в выигрыше оказываются субъекты, предлагающие более плохие контракты, менее качественные блага, имеют меньшие способности.

Преодоление постконтрактного оппортунизма

 

Постконтрактный оппортунизм проявляется в виде вымогательства или морального риска. Вымогательство возникает тогда, когда выход из соглашения для одной стороны существенно больше, чем для другой. Снизить вероятность вымогательства можно, снижая свои специфические инвестиции или требуя таких инвестиций от контрагента.

Способы борьбы с моральным риском можно разделить на две группы: когда моральный риск складывается при симметричных отношениях между сторонами и когда – в рамках отношений принципала и агента.

При симметричных отношениях способ уменьшения морального риска – формирование частичной ответственности стороны-источника этого риска. Например, страховая компания может компенсировать только часть ущерба по страховому случаю, тем самым снижая стимулы страхователя к изменению своего поведения в отношении предмета страховки. Следует отметить, что такой способ не всегда выгоден. Для того, чтобы он «сработал», сторона должна быть способной в достаточной мере повлиять на результаты своих действий и, при этом, оставаться заинтересованной в контракте. Например, вероятность страхового случая должна в достаточной мере зависеть от поведения страховщика, а заключение страховки должно оставаться выгодным даже в условиях частичного покрытия ущерба.

Когда отношения между сторонами приобретают характер отношений между принципалом и агентом, способы преодоления морального риска могут быть следующими:

- стимулирующие выплаты агенту;

- создание конкуренции между агентами

- участие агента в результатах деятельности принципала;

- ротация агентов на посту принципала.

Стимулирующие выплаты осуществляются в тех случаях, когда агент достигает высокого результата. Предполагается, что в таком случае он будет затрачивать больше усилий. Для того, чтобы это было так должны выполняться следующие условия. Во-первых, фиксируемые результаты работы агента должны существенно зависеть от уровня приложенных им усилий. Во-вторых, осуществление стимулирующих выплат должно быть экономически выгодно как принципалу (должно обеспечивать достаточный ожидаемый выигрыш), так и агенту (должно компенсировать осуществление дополнительных усилий).

Создание конкуренции между агентами предполагает заключение договора с несколькими агентами с выплатой «бонуса» тому, чья деятельность окажется наиболее полезной для принципала. Такая мера не всегда уместна. Во-первых, агенты могут прибегать ко всякого рода манипуляциям для того, чтобы заслужить более высокую оценку принципала. Во-вторых, если речь идет о трудовом коллективе, создание конкуренции между его членами может негативно сказаться на внутрикорпоративных отношениях.

Участие агента в результатах деятельности принципала предполагает, что его вознаграждение по контракту зависит от результатов деятельности принципала. Это как бы делает агента своим собственным принципалом. Например, работникам может быть передана часть акций предприятия, или их премия может быть привязана к величине полученной предприятием прибыли. Однако, такое участие агента в результатах деятельности может потребовать существенных затрат и уменьшать очевидность связи между личными усилиями агента и получаемым вознаграждением. Доход агента начинает приобретать черты неопределенности, а это лишает его преимуществ, связанных с перераспределением риска; положение агента становится менее привлекательным.

Наконец ротация на посту принципала предполагает периодическую смену ролей принципала и агента. Например, работники могут периодически выбирать из своих рядов руководителя своего подразделения; или собственники предприятия (при определенных структурах собственности) могут периодически меняться на посту генерального директора (или проводить на этот пост «своих людей»). Вероятность поменяться ролями принципала и агента может существенно снизить масштаб злоупотреблений, как с одной, так и с другой стороны.

Сложность реализации ротации принципала и агента состоит в следующем. Во-первых, вероятность оказаться в роли принципала должна быть реальной, что затруднительно в крупных организациях. Во-вторых, как и в предыдущем случае, этот способ идет вразрез с психологическими мотивами агента, связанными с избеганием риска. В-третьих, действенная система ротации возможна при наличии доверительных отношений среди ее участников, общности целей и интересов: в противном случае возникнут стимулы для ее использования в оппортунистических целях.

 

Роль доверия

Наличие возможностей для оппортунистического поведения ставит следующий концептуальный вопрос: если стороны контракта стремятся максимизировать свой выигрыш, будут ли они вести себя оппортунистически всякий раз, когда для этого представится возможность? Хотя стимулы к оппортунистическому поведению достаточно сильны, обыденный опыт показывает также, что люди чаще следуют рутинным практикам, чем занимаются поиском возможностей для оппортунизма, а контрактные отношения редко вырождаются в отношения типа «кто раньше обманет». Существенную роль в снижении склонности к оппортунизму играет доверие.

Доверие в контрактных отношениях можно определить как тип рискового поведения, при котором сторона оценивает вероятность оппортунистического поведения контрагента, как достаточно низкую для того, чтобы сотрудничать с ним без применения специальных мер предосторожности. Доверие – рисковое поведение, поскольку у стороны нет надежных гарантий в отношении поведения контрагента. В этом смысле доверие принципиально отлично от знания того, что другой стороне будет невыгодно нарушать свои обязательства.

Доверие позволяет сторонам снизить издержки, связанные с предупреждением оппортунизма. Поэтому укрепление доверия между сторонами служит оптимизации их отношений. К развитию доверия приводит предшествующий опыт, когда индивид может наблюдать отказ другого (других) от использования возможностей для оппортунизма.

Можно выделить следующие типы доверия, возникающего в контрактных отношениях:

- доверие к договору;

- доверие к компетенции;

- доверие к доброй воле.

Доверие к договору – доверие к соблюдению контрагентом зафиксированных в контракте договоренностей. Когда такое доверие низко большинство взаимодействий между сторонами будет ограничено только простейшими сделками, которые могут быть организованы с помощью классических контрактов. Любые более сложные и более продолжительные отношения будут связаны со значительными издержками, связанными с обеспечением договоренностей и контролем за поведением контрагента.

Доверие к компетенции – доверие к тому, что контрагент действительно может выполнить взятые на себя обязательства. Этот тип доверия позволяет существенно снизить издержки, возникающие при попытках снизить или противодействовать последствиям информационной асимметрии на стадии заключения контракта.

Доверие к доброй воле проявляется в доверии к тому, что контрагент «пойдет навстречу» при вновь возникших негативных обстоятельствах. Этот род доверия позволяет снизить издержки по защите опасности вымогательства и облегчает процесс адаптации контракта к изменяющимся условиям внешней среды.

 

[1] Юридическое равенство означает, что стороны не имеют никакой власти по отношению друг к другу, обладают одинаковыми юридическими возможностями, и на их действия распространяются одни и те же правовые (в данном случае – гражданско-правовые) нормы.

[2] В частности нарушается юридическое равенство сторон.

[3] По поводу этой классификации в учебной литературе существует некоторая путаница, поэтому, возможно, ее нужно дать по-другому. 1) Обычно на нее ссылаются как на «юридическую классификацию Я. Макнейла». Между тем, в англоязычных источниках теория Макнейла характеризуется не как юридическая, а как сущностная (essential) теория контракта. Более того, Макнейл классифицировал не сами контракты, а различные подходы к интерпретации контрактов в контрактном праве. 2) Отношенческие контракты часто отождествляют с имплицитными (неявными). Между тем, выделение отношенческих контрактов подчеркивает специфическую вовлеченность сторон в общую сеть формальных и неформальных норм, которые не отражаются в контракте непосредственно. Имплицитный контракт, в противоположность эксплицитному, подразумевает простое отсутствие формализации некоторых соглашений между сторонами, которые приняты «по умолчанию». Таким образом, понятия отношенческого и имплицитного контракта – близкие, но не тождественные.

[4] По поводу самовыполняющихся контрактов в литературе можно встретить взаимоисключающие тезисы. Например, Шастико (ссылаясь на Менара) относит к ним (помимо прочего) классические контракты. Но классические контракты предполагают, в частности, эффективное принуждение к их исполнению судом, из-за чего не возникает стимула к их нарушению. В то же время Фуруботн с Рихтером пишут, что самовыполняющиеся контракты – «это контракты, исполнение которых невозможно обеспечить через суд».

[5] Важно, чтобы угрозы и обещания были убедительными. Во-первых, они должны быть «физически» осуществимы. Во-вторых, осуществление угроз не должно навредить самому угрожающему, а нарушение обещаний должно быть связано с потерями для обещающего. Также убедительность усиливается при снижении зависимости исполнения угроз и обещаний от воли давшей их стороны.

[6] Заметим, что такая трактовка риска отличается от «обыденной», согласно которой под риском понимается только возможность негативных исходов.

[7] По фьючерсному контракту одна сторона обязуется купить, а другая продать определенное количество актива по определенной цене в определенный момент будущего. Фьючерсные контракты, заключаемые на фондовой бирже, не предполагают реальной поставки актива, а исполняются посредством взаиморасчета, т.е. уплаты разницы между оговоренной и текущей ценой сделки.

[8] Отношение к риску – не единственная причина возникновения отношений принципала-агента. В тех случаях, когда взаимоотношение сторон предполагает объединение их ресурсов, возникает так называемый сверхсуммативный эффект, т.е. совокупный выигрыш от совместных действий больше, чем сумма выигрышей от индивидуальных действий. Специализация на ролях начальника и подчиненного может быть, поэтому, выгодна. В общем случае, распределение сверхсуммативного эффекта может быть различным, однако, поскольку принципал заключает контракты со множеством агентов, следует ожидать, что его доля в сверхсуммативном эффекте будет больше, чем каждого агента в отдельности. Тогда разную склонность к риску можно рассматривать, как источник неравенства в переговорной силе.

[9] Рассмотрим простой пример. Пусть функция полезности индивида , где х – имеющаяся в распоряжении индивида сумма денег. Рассмотрим двух индивидов, которым предлагают сделать ставку в 100 руб. с равной вероятностью выиграть 100 руб. или проиграть. Пусть у одного индивида начальное «состояние» равно 1000 руб., а у второго – 100. Тогда, выражая потенциальный выигрыш и проигрыш в единицах полезности, первый индивид может получить 0,1 ютиль или проиграть 0,11 ютилей, а второй – выиграть 0,7 ютилей или проиграть 4,6 ютилей.