ИЗОБРЕТАТЕЛЬНАЯ ВЛЮБЛЕННАЯ 21 страница

 

Те же и Росано.

Валерьо

(к Лисандро, тихо)

 

Смелей! Разите!

 

Лисандро

(нападая на Росано)

 

Готов!

 

Росано

 

Зарезали! Беда!

 

Отон

 

Скорей в заулок!

 

Лисандро

 

Сделано прекрасно.

 

Лисандро, Отон и Валерьо уходят.

 

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

 

Росано один.

Росано

 

Откройте дверь! Да что поможет крик?

Огромный дом, звать все равно напрасно.

Ну, погоди, злокозненный старик!

Нет, это обожатели. Ужасно,

Но чем помочь? Ловушка, нет улик.

Я ранен не на шутку. Боль, обида.

Ох, только бы добраться до Мадрида!

 

КОМНАТА В ДОМЕ ЛЕОНАРДЫ

 

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

 

Леонарда, Лусенсьо, Марта.

Леонарда

 

Пусть дядю с факелом проводят.

 

Марта

 

Уже Родульфо ждет с огнем.

 

Лусенсьо

 

Какая надобность мне в нем?

 

Леонарда

 

Нельзя иначе. Все так ходят.

Я и второго посылаю:

Пойдет со шпагою слуга.

 

Лусенсьо

 

Навряд ли встречу я врага.

 

Леонарда

 

Да ты любимец всех, я знаю.

 

Лусенсьо

 

Я рад, что мы решили так.

И все, что он сказал, прекрасно.

 

Леонарда

 

Да, милый дядя, я согласна

Вступить в предложенный мне брак.

Я всех знакомых отвергала,

Но этот грех я искуплю

И незнакомца полюблю.

 

Лусенсьо

 

А свату повезло немало.

В Мадриде на него польются

Подарки ото всей родни.

 

Леонарда

(Марте)

 

Взгляни, готовы ли они.

 

Марта

 

Да слуги ждут и не дождутся.

 

Лусенсьо

 

Прощай.

 

Леонарда

 

Храни тебя создатель.

 

Лусенсьо уходит.

Марта

 

Мой бог, что делалось со мной!

Шаги за дверцей потайной,

А чьи — не знаю.

 

 

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

 

Леонарда, Марта, Урбан.

Леонарда

 

Друг-приятель!

Что это значит? Не понять:

Один, без маски, вид унылый.

 

Урбан

 

Да плохо дело.

 

Леонарда

 

Как так, милый?

Что за беда еще опять?

 

Урбан

 

У Королевского моста

Я очутился ровно в десять;

Камило был уже на месте

И молча созерцал теченье.

Я подошел; он от перил

Откинул грудь, меня заметив;

Я на него клобук надвинул,

И мы пошли, вожак с ослепшим.

Таким путем вошли мы в город,

Превознося с великим рвеньем

Я — вашу красоту и славу,

А он — свою любовь и нежность.

И я спросил его, а нет ли

Еще в Валенсии предмета,

Который днем ему приятней,

Чем ваша темная пещера.

Он начал было говорить

О страшной женщине, чья ревность

Его преследует повсюду,

Будь это площадь, сад иль церковь,—

А тут навстречу альгуасил,

Открыться требует немедля;

Повязку нежного Амура

Камило снял, — что было делать? —

Сказал ему, кто он такой,

Так что отпали подозренья,

Но, чтобы я остался в маске,

Не попросил его при этом.

Они с меня и сняли маску,

Перед Камило, перед всеми;

Так, оставаясь на свободе,

Я словно как попался в сети.

Камило, разглядев меня,

Сказал со смехом: «Друг любезный!

Довольно этой чепухи,

Пойдем открыто, без секретов».

А я на это, как олень,

В горах спасающийся бегством,

Камило бросил, где он был,

И полетел быстрее ветра;

И вот, кружа по закоулкам,

Опознанный и безутешный,

Я прибежал вам рассказать

Об этом грустном приключенье.

 

Леонарда

 

Я не могу! Одно несчастье

Вслед за другим! Ну, как мне быть?

 

Марта

 

Неужто может вас смутить

Вдруг налетевшее ненастье?

Вам нужно храброй быть сейчас.

 

Леонарда

 

Совет, скажу я, неуместный;

Когда карает гнев небесный,

И сталь крушится, и алмаз.

Но нет! Малейшее сомненье,—

И я погибла навсегда.

В беде спасает иногда

Находчивость и дерзновенье.

Урбан! Ты на короткий срок

Пойдешь служить к моей кузине

И будешь делать вид отныне,

Что от меня совсем далек;

Так, чтобы этот кавалер,

Немного последив, решил,

Что он в потемках к ней ходил.

 

Марта

 

Честь требует суровых мер.

 

Урбан

 

Но мы кузину запятнаем!

Как можно? Это же обман!

 

Леонарда

 

Все извинительно, Урбан,

Когда мы честь свою спасаем.

Пусть на других падет пятно,—

Я честь мою храню ревниво.

 

Урбан

 

Но это же несправедливо!

 

Леонарда

 

Мне честь дороже, все равно.

Ведь ты, спасаясь от кинжала,

Укрыться мог бы за другим,

За благодетелем своим,

Не пожалев его нимало;

Раз охранять лицо рукой

Велит природа, то, конечно,

Я поступаю человечно,

Оберегая свой покой.

Ложитесь; завтра ты сведи

Ее к обедне в церковь Чуда.

 

Урбан

 

Мы кое-как дойдем дотуда,

Но что-то будет впереди?

А как с вечерним маскарадом?

Кто завтра за слепым пойдет?

 

Леонарда

 

Слепого Марта приведет,

Украсившись мужским нарядом.

 

Марта

 

А вдруг привяжется мужчина?

 

Леонарда

 

Безглазый закричит: «Не тронь!»

 

Марта

 

Он страшен сам.

 

Леонарда

 

Чем?

 

Марта

 

Он — огонь;

Легко смекнет, что я — лучина.

 

УЛИЦА

 

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

 

Отон, Валерьо, потом Лисандро.

Валерьо

 

Еще как будто не вставала.

 

Отон

 

Она сурок по части сна.

А одевается она

Так долго — все отдать, да мало.

 

Валерьо

 

Вчера последняя свеча,

Однако же, погасла рано.

 

Появляется Лисандро.

Лисандро

 

Я спал неважно. То Урбана

Как будто видел, то врача.

 

Отон

 

А что так? Совесть нечиста?

 

Валерьо

 

Вам снился врач? Вот это мило,

Когда бы это правдой было!

 

Отон

 

Все это вздор и суета.

Ну, кто же нас увидеть мог?

 

Лисандро

 

Вся улица была безлюдна.

 

Валерьо

 

Ударить лучше — было трудно.

 

Отон

 

Когда бы только вышел прок!

Вам удалось лицо рассечь

Иль голову?

 

Лисандро

 

Все, я считаю;

Когда я бью, я рассекаю

Лицо и голову до плеч.

 

Отон

 

Святой Георгий!

 

Валерьо

 

Просто чудо!

 

Отон

 

Так, говорят, рубил Ролдан[98].

Ола! Сюда идет Урбан!

 

Валерьо

 

Кто?

 

Отон

 

Да Урбан!

 

Лисандро

 

Как так? Откуда?

 

Отон

 

Он самый. Цел и здрав пока.

 

Валерьо

 

Вздор, вздор!

 

Отон

 

Уверитесь воочью.

У вас, Лисандро, нынче ночью,

Должно быть, дрогнула рука.

 

Валерьо

 

Когда я бью, я рассекаю

Лицо и голову до плеч.

 

Отон

 

Как удалось ему сберечь

И то и это, — я не знаю.

 

Лисандро

 

Теперь удар придется впору.

 

Отон

 

Постойте-ка!

 

 

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

 

Те же и Урбан.

Валерьо

 

Урбан! Куда?

 

Урбан

 

Спешу ужасно, господа:

К обедне проводить сеньору.

 

Отон

 

А, Леонарду?

 

Урбан

 

Что вы, что вы!

Я скоро год, как в том же чине

Шагаю при ее кузине.

 

Валерьо

(к Лисандро, тихо)

 

А вы сейчас рубить готовы!

 

Лисандро

 

Так, значит, ранен, без сомненья,

Не то чужой, не то слуга.

 

Отон

 

Раз в нем нельзя признать врага,

Простим его.

 

Лисандро

 

Прося прощенья.

 

Урбан

 

Сеньоры! Ваш приказ последний?

 

Отон

 

Скажи, а какова кузина?

 

Урбан

 

Как Порция — гранит и льдина.

 

Лисандро

 

Поди сюда.

 

Урбан

 

Звонят к обедне.

 

(Уходит.)

 

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

 

Отон, Валерьо, Лисандро.

Валерьо

 

Ушел. А он большой хитрец.

 

Отон

 

Вдова, как видно, одинока,

Раз от нее он так далеко.

 

Лисандро

 

Всем нашим домыслам — конец!

Будь этот паж — ее любовник,

Он был бы всюду рядом с ней.

 

Валерьо

 

Конечно, ясного ясней.

 

Лисандро

 

Но кто же был тогда виновник

Вчерашней стычки? Кто сторицей,

За что — не знаю, заплатил?

Ведь я же не плашмя разил.

 

Валерьо

 

Вы нападали, как Фабриций[99].

Кто это был — не все ль равно:

Его уж нет, могу ручаться.

 

Лисандро

 

Я все-таки не прочь дознаться.

 

(Обнажает шпагу.)

Отон

 

Да вот же на клинке пятно.

 

Лисандро

 

Кровь. Выдержать такую рану?

 

Валерьо

 

Нельзя.

 

Отон

 

Ну что ж, пойдем. Куда?

 

Валерьо

 

Пойдем к собору, господа.

 

Лисандро

 

Заглянем лучше к Сан Хуану.

 

Уходят.

 

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

 

Камило, Флоро.

Флоро

 

Вы что так креститесь?

 

Камило

 

Как не креститься,

Когда так страшно разлетелась в прах

Моя очаровательная сказка!

 

Флоро

 

Вчера вы ясно видели пажа?

 

Камило

 

Его я видел, как тебя сейчас.

Я на него смотрел с таким желаньем

Его ясней запомнить, что не мог

Уснуть всю ночь, черты его лица

Врезая в память, словно в твердый камень,

Пока с зарей, устав, не задремал.

Я на столе его нарисовал бы,

Как сделал знаменитый Апеллес[100].

 

Флоро

 

И он сейчас шел со своей хозяйкой?

 

Камило

 

Вот в этом-то весь ужас, друг мой Флоро.

Вчера его запомнив, а сегодня

Его увидев с этой старушонкой,

Я сам не свой.

 

Флоро

 

Вы дайте мне отчет

Такой, чтобы я понял.

 

Камило

 

Ну, так вот.

Я выходил из церкви Чуда,

Предавшись разным размышленьям

О происшедшем накануне,

И так нежданно происшедшем;

Я шел, спускаясь по ступеням,

Как вдруг — вчерашний паж навстречу;

Идет себе спокойным шагом,

Изящен, скромен и приветлив,

А за руку ведет малютку,

Играть с которой безнадежно:

Четыре раза по пятнадцать

Она открыто на кон мечет.

Мне в жизнь мою, играя в карты,

Таких очков не клал соперник,

Как эта вечная богиня,

Или, вернее, дьявол белый,

Который обладает кожей

Такой безжизненной и бледной,

Что даже медь — ничто в сравненье,

Хоть сделана она из меди.

Лицо малюсенькое, с шерсткой;

Седые волосенки редки;

Взамен бровей — густая сажа

Намазана на гладком месте;

Глаза, как у подохшей клячи,

Впотьмах прелестные, наверно;

Нос — как портновский ломтик мыла,

И бородат еще при этом;

Вся голова кривится набок,

А плечи, милый друг, без шеи;

Сама шагает, как гусыня,

Враскачку, на тугих коленях.

Я так бы и схватил ее

Да об землю ударил крепко!

И, словом, Флоро, я расстроен,

Разочарован бесконечно.

 

Флоро

 

Вот вы считали, что вам смерть грозит,

А кончилось таким сплошным позором!

Ну, что бы вам исполнить мой совет

И продырявить этот ваш клобук

Иль возмутиться, шпагу обнажить?

Никто бы вас и тронуть не подумал.

А вы влюбились в круглый стол с жаровней,

Накрытый пышным шерстяным ковром,

Да в бархаты и в парчевые ткани.

Что ж делать вам теперь?

 

Камило

 

В ближайшем доме

Достать перо, чернил и написать ей

Густою желчью, кто она такая.

Орудьем кары изберу язык.

Язык жесток; несладко ей придется,

Когда она поймет, что все раскрыто

И вожделенный юноша сбежал.

 

Флоро

 

Кто говорил, что он ее касался,

И как она прелестна и умна,

Как чудно говорит и отвечает?

 

Камило

 

Нельзя дразнить и попрекать слепого.

Урбан сейчас, должно быть, с нею в церкви;

Ты передашь ему мое письмо,

Чтоб он его вручил своей хозяйке.

 

Флоро

 

И дама же у вас!

 

Камило

 

Не смейся, Флоро.

 

Флоро

 

Другой такой не сыщешь.

 

Камило

 

Да, не скоро.

 

КОМНАТА В ДОМЕ ЛЕОНАРДЫ

 

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

 

Леонарда, Марта.

Марта

 

Как можно так решиться вдруг

И замуж выходить вслепую?

 

Леонарда

 

На зло изменнику, мой друг,

Хоть сердцем я по нем тоскую,

И чтоб избавиться от мук.

 

Марта

 

И вы уедете в Мадрид?

 

Леонарда

 

Пока никто не говорит

О том, что между нами было,

Мне нужно позабыть Камило,

А кто далеко, тот забыт.

Ему я душу отдала,

И никого в ней нет другого.

Я здесь бы просто не могла

Встречаться с ним, не молвив слова;

Я бы скорей с ума сошла.

 

Марта

 

А вы себя вели умно:

И честь осталась огражденной,

И все во тьме погребено.

 

Леонарда

 

Ах, Марта, женщине влюбленной

Лукавой быть — немудрено!

 

Марта

 

А все же и секретаря

Они хвалить не станут зря;

И если в новом все так мило,

То он не хуже, чем Камило.

 

Леонарда

 

Пусть так; но, честно говоря,

Мне очень нравился и старый.

 

Марта

 

Когда от нас да увезут

Все ваши прелести и чары,

Какие в городе пойдут

И шум, и гром, и тары-бары!

 

Леонарда

 

Я не услышу их оттуда.

 

 

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

 

Те же и Урбан.

Урбан

 

Сеньора! Служат вам не худо.

 

Леонарда

 

Урбан? В какой ты ранний час!

 

Урбан

 

Сеньора! Он увидел нас

Вступающими в церковь Чуда.

 

Леонарда

 

Он удивился, или как?

 

Урбан

 

Он даже с виду изменился;

С трудом навстречу сделал шаг

И раз пятьсот перекрестился,

А это очень верный знак.

При выходе нас поджидал

Его слуга, и он мне дал

Письмо для старенькой кузины,

Хотя писать ей нет причины.

 

Леонарда

 

Как видно, выстрел в цель попал.

Давай посмотрим, что он пишет.

 

Урбан

 

Должно быть, скажет, что она

О нем вовеки не услышит.

 

Леонарда

 

Что в нем душа оскорблена

И он от гнева еле дышит.

 

(Читает.)

 

«Старуха-дьявол, на восьмом десятке

Влюбленная и над своей могилой

Юнцов морочащая вражьей силой,

Чтоб с ними нежничать, играя в прятки,

 

Тебя я видел: древней кожи складки,

Накрашенные брови, волос хилый,

Искусственные зубы, глаз унылый

И руки, точно старые перчатки.

 

От ужаса и злости я белею.

Прощай, Цирцея![101]Нежностью сердечной

Пылай к другим, плешивая шалунья.

 

Напяль клобук другому дуралею,

Но торопись: колпак остроконечный

Палач давно тебе припас, колдунья».

 

Урбан

 

Какой он пламень извергает!

А нам смешно издалека.

 

Леонарда

 

Кому смешно, а кто страдает.

Здесь просто каждая строка

Меня как жаром обжигает.

Мою он оскорбляет честь.

 

Урбан

 

Сеньора! Вы хотите счесть

Обидой женскому сословью

Смех над уродством?

 

Леонарда

 

Над любовью!

 

Марта

 

Ведь это ужас что за месть!

 

Урбан

 

Да ведь направлена она

На престарелую кузину;

Он думал, здесь ее вина.

 

Леонарда

 

Я все в свою защиту двину,

Я честь мою спасти должна.

И до чего же глуп Камило!

Чтоб за ночь камнем стать могло

То, что вчера так нежно было!

 

Урбан

 

Всегда правдоподобно зло;

Его все это и взбесило.

Так что решили вы?

 

Леонарда

 

Ты снова

Сегодня посетишь слепого.

Я обману его вдвойне,

Так, чтобы он поверил мне.

 

Урбан

 

Обманет он, даю вам слово.

 

КОМНАТА В ДОМЕ КАМИЛО

 

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

 

Камило, Флоро.

Камило

 

И как ты можешь это говорить?

 

Флоро

 

Я знал, сеньор, что вам обидно будет.

И видит бог, легко ль моей душе

Дозволить, чтоб язык произносил

Такие непочтительные речи.

С тех пор как вы мне дали то письмо,

Сказав, чтоб я вручил его пажу,

Я всяческие думы передумал,

Но высказать не смел бы ни одной.

Я поступил неправильно, я знаю.

Но кто учен и кто читал так много

Историй разных, знает хорошо,

Что для любви всегда есть оправданье

В том, что она — любовь.

 

Камило

 

Я знаю, Флоро,

И не за это я тебя корю.

 

Флоро

 

Когда я увидал, что вы, сеньор,

Остыли к Селье и она в забросе,

Я к ней пошел, чтобы ее утешить.

И душу мне так тронула любовь,

Что я открылся ей и дал ей слово

На ней жениться, если вы, сеньор,

Согласны и дадите разрешенье.

Она, утратив всякую надежду

Вернуться к вам, а также потому,

Что женщины все рады выйти замуж,

Дала мне тоже клятвенное слово.

Согласны ли меня вы осчастливить

В вознагражденье за мои труды?

Растили вас родители мои,

А после них и я служил вам честно.

 

Камило

 

Не думай, Флоро, будто мне досадно,

Что ты на Селье женишься, что я,

Приревновав тебя к былой подруге,

Считаю твой поступок нехорошим.

Совсем не то; но я тебя люблю

И для тебя мечтал о лучшем браке.

По мне, как хочешь; я не возражаю.

Раз божья воля, то не нам перечить.

Сходи за Сельей, мы поговорим.

 

Флоро

 

Да Селья тут уже.

 

Камило

 

Где?

 

Флоро

 

В этом доме;

Ко мне зашла.

 

Камило

 

Так приведи ее.

 

Флоро уходит.

 

Любовь слепа и шутит очень странно:

Меня влюбляет в старую каргу

И женит Флоро на моей подруге.

Но мне же лучше: Селья перестанет

Меня преследовать.

 

 

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

 

Те же и Селья.

Флоро

 

Сеньор! Вот Селья

И ваш слуга покорный.

 

Селья

 

Видит небо,

Сеньор, с каким стыдом я к вам вхожу.

Но в этом правом деле я надеюсь

На вашу милость.

 

Камило

 

Селья! Я считаю,

Что небо пожалеть тебя решило,

Чтоб ты могла исправить жизнь свою.

Мне Флоро не слуга, а верный друг,

И оба вы отца во мне найдете.

В день вашей свадьбы ты получишь, Селья,

Не в счет подарков, тысячу дукатов.

Ты, Флоро, проводи ее к себе.

 

Селья

 

Продли вам небо радостные годы!

 

Флоро

 

Сеньор! Целую ваши ноги.

 

Камило

 

Встань.

 

Селья

 

Прямой король!

 

Флоро

 

Второго нет такого.

 

Флоро и Селья уходят.

 

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

 

Камило один, потом Флоро.

Камило

 

Счастливец Флоро! Он свою любовь

Избрал, всмотревшись. Горе дураку,

Который получил ее в потемках!

 

Флоро

 

Еще и на дворе-то не стемнело,

А этот, в маске, снова у дверей.

Он чрез Фульхенсьо передал записку.

 

Камило

 

Когда же, черт, отстанут эти маски?

Опять старуха гонится за мной!

 

Флоро

 

Прочтите. Что она такое пишет?

 

Камило

(читает)

 

«Быть легковерным — глупо и опасно,

И легковерье — это путь страданий.

Но видеть без разумных оснований

Кругом обман — не менее ужасно.

 

Придите, я вас жду. Вам станет ясно,

Что нет причин для гнева и терзаний,

И вы увидите образчик ткани,

Которую отвергли так напрасно.

 

Нет, я не то, что вы вообразили,

И хоть себя не выдать я сумею,

Но я разрушу заблужденье ваше.

 

Вам нечего жалеть былых усилий,

И принятая вами за Цирцею

Не хуже вас, а кое в чем и краше».

 

Неслыханно! Или она — колдунья,