Классификации сфер террора

Рассматривая сферы террора, мы стремились более четко определить классификацию сфер применения террора и терроризма. Начнем с того, что любая классификация, разделяющая виды террора на основании предлагаемых самими террористами или журналистами критериев, на мой взгляд, несколько поверхностны. Увеличивать число подобных классификаций не имеет смысла потому, что их огромное количество всякий раз находится новое объяснение, из-за которого придется расширить классификацию. Кроме того, ясно главное: такие классификации ясности в ситуацию не вносят. Это всего лишь ярлыки, наклеиваемые на террористов либо ими самими, либо бытописателями их акций. Более продуктивным представляется выделять некоторые разновидности терроризма по тем основным сферам, в которых он применяется. Эти сферы определяют многие цели, конкретные инструменты (средства) и ожидаемый эффект от конкретных действий, называемых террористическими. Выделяют несколько таких сфер: Экономическая сфера; Политическая сфера; Информационная сфера; Социальная (бытовая) сфера (рис. 22). Подобная классификация позволяет определить сферу террора, соотнеся ее с уровнем его применения, на котором протекает бытие человека и общества.

Рис. 22. Классификация сфер террора – терроризма

Экономический террор – это различные действия экономического характера, имеющие целью оказание влияния на конкурентов, социальные группы и слои населения, а также целые государства и их лидеров ради достижения конкретных экономических выигрышей или, проводимой ими политики, что сводится к осуществлению требуемых действий или принятию нужных решений. Механизм тот же: внедрение реальности страха, угрозы, ее развертка в устойчивый виртуальный мир, посредством борьбы реальностей на уровне материального бытия – реальности телесности. Экономический террор является производным от собственно террора, сохраняя некоторые родовые черты: распространение реальности террора в собях людей на уровне реальности телесности, чтобы вызвать устойчивый страх, которым подчиняют, подавляя волю.

Экономический террор, в актуальной форме терроризма осуществляется на различных уровнях. На элементарном уровне, в рамках конкурентной борьбы между корпорациями, он может заключаться в игре на понижение стоимости акций конкурента, их скупке, доведения до банкротства и т.д. Создание экономических барьеров, ухудшение условий жизни и снижение ее уровня – проявления экономического терроризма одних социально-экономических групп по отношению к другим. На еще более высоких уровнях экономический терроризм достаточно часто становится инструментом давления в сложных политико-экономических отношениях. Так, достаточно часто используемые на практике экономическая блокада, введение разного рода эмбарго и запретов на ввоз или вывоз тех или иных товаров представляют собой средства экономического насилия, применяемые для устрашения противников и изменения их намерений, в том числе и на межгосударственном уровне. «Экономическим терроризмом» называли кубинцы ту блокаду, которая была организована американцами после прихода к власти на Кубе Фидэля Кастро. Аналогичный термин использовали советские власти в оценке принятой конгрессом США поправки Джексона-Вэника, ограничивающей экспорт в СССР высоких технологий. В любом случае реальность экономического терроризма на уровне реальности телесности есть способ давления как на этапе его фактического применения, так и сама угроза применения экономического террора, несущая страх в виртуальной форме есть актуально применяемый терроризм.

Политический террор – это террористические действия разного рода, имеющие целью оказание прямого влияния на политических лидеров, власти или проводимую ими политику, вынудить на те или иные политические действия или властные решения. В подобном случае, предметом атаки становиться реальность воли государства на уровне реальности воли прямо, без применения других уровней как в случае экономического террора описанного выше. В отдельных случаях политический терроризм направлен на устранение неугодных политических лидеров – носителей политической (государственной) реальности воли в том числе и ради изменения политического строя в целом. Подобный вариант политического террора в рамках государства, и политического влияния терроризмом на государство был подробно описан выше.

Целью политического терроризма часто являются символы государства, наиболее значимые общественные нормы и государство как таковое. Чем более политически структурированным и развитым является общество, чем больше у него культурных, материальных и нравственных ценностей, тем более привлекательным и уязвимым оно оказывается для террористических методов. Дело в том, что в политически организованном обществе воздействие на политическую сферу реальности воли государства посредством массового терроризма (не террора) оказывается намного более эффективным (в гражданском, демократическом), чем в обществе, политически иначе организованном.

Наиболее частый в последние годы в демократических обществах метод терроризма – захват заложников, жизни которых предлагаются затем в обмен на более или менее серьезные уступки со стороны властей (например, требуя освобождения из тюрем своих сторонников). – имеет шанс на успех только в тех странах, в которых человеческая жизнь действительно является реальной, а не декларируемой ценностью. Только в тех случаях, когда масса народа, является реальным носителем и генератором реальности воли в государстве. Где воля народа (людской массы) действительно определяет политическую волю государства. В таких странах общество не дает возможности правительству спокойно взирать на гибель попавших в руки террористов сограждан. В тоталитарных государствах или псевдодемократических, такого рода акции крайне редки: для диктаторов жизнь человека не представляет особой ценности, и они не склонны менять ее ни на крупные суммы денег, ни тем более на отказ от каких-то своих планов. Захваты заложников – своеобразное свидетельство гуманизации и демократизации общества, становящегося объектом террористических методов. В недемократических обществах захват заложников, угроза жизни не принципиально большой массе людей просто не имеет смысла, и функциональной нагрузки. Просто по причине не задействованности реальности воли государства в этом процессе. В современном мире существуют сотни чисто террористических групп и масса организаций, использующих террор (терроризм) как один из методов политической борьбы (чаще всего с государством) и достижения своих целей. Естественно, все они очень разные. Их цели подразделяются на вполне реалистичные и утопичные. Например, институт захвата заложников широко применялся и применяется в Чечне, а самым ярким и последним примером был захват дома культуры на улице Мельникова в Москве во время мюзикла Норд-ост. Другие примеры этой сферы терроризма увидеть в целях Организации освобождения Палестины и связанных с ней организаций (создание собственного палестинского государства), несмотря ни на что, оказались достаточно реалистичными. Напротив, совершенно утопичными явились цели итальянских «Красных бригад» или группы Баадер – Майнхопф в Германии – попытки силового переустройства жизни Западной Европы по коммунистическому образцу не увенчались успехом. Роднит их одно: метод воздействия на государство именуемый терроризмом. Все вышесказанное относится в первую очередь к терроризму направленному вверх. В случае горизонтальной направленности в политической борьбе за государственною власть различных группировок политическим терроризмом будет называться действия производящиеся как на уровне реальности воли на которой происходит борьба реальностей, так и по критерию выбора противников (социально – политической принадлежности) – объектов террористических действий. В случае направленности террористических действий с верху вниз – массового государственного террора как такового (Сулла, Сталин, Гитлер и др.), так и применения «обратного террора», в современных демократических обществах будет относиться к государственному террору по главному критерию – прямого применения на уровне воли государства в целях политического управления.

Информационный террор – воздействие на психику и сознание людей в целях формирования нужных мнений и суждений, определенным образом направляющих поведение людей и логику поступков через формирование определенной нужной реальности на уровне реальности сознания. Под информационным террором обычно подразумевают такое массовое, насильственное пропагандистское воздействие на сознание, которое не оставляет для человека возможностей для критической оценки получаемой информации. Он добивается своих целей не качеством воздействия, а объемом. Фактически под информационным террором понимают тот или иной метод насильственного распространения на все уровни реальности террора, разворачивающегося в содержащий ужас виртуальный мир чрез трансформацию картины мира – актуально – виртуального образа текущей ситуации. Распространяется через борьбу реальностей на уровне реальности сознания. В отличие от политического терроризма, где в основном происходит прямое запугивание и подавление воли в целях подчинения политических противников или массы народа, информационный террор более тонок и подчиняет, не только запугивая на прямую, а более тонко манипулируя реальностью сознания, трансформируя картину мира через манипуляцию образами – страхами людей. К этой сфере террора относится и специфический обратный терроризм внутри и вне государства.

На современном этапе, помимо использования официальных средств массовой информации, информационный терроризм опирается на распространение определенного типа слухов. Слухи вообще играют значительную роль в арсенале средств, как информационного терроризма, так и террора вообще. Слухи – главные распространители реальности террора. Ее эмоционально заряженное, не критично воспринимаемое содержание. Как правило, они многократно усиливают ту атмосферу страха и ужаса (ингратуала), на создание которой направлены усилия субъектов террора. По мнению Ольшанского Д.В., среди всех разновидностей слухов наиболее значимыми в рамках информационного терроризма являются два вида: так называемые слухи-пугало и агрессивные слухи (522, с. 274-291.).

«Слух-пугало» – это слух, несущий и вызывающий выраженные негативные, пугающие настроения и эмоциональные состояния, отражающий некоторые нежелательные ожидания аудитории, в которой они возникают и распространяются. Слух – пугало – это реальность, несущая в себе ингратуал. Обычно слухи такого типа возникают или откровенно «запускаются» силами, развязывающими информационный террор, в массовое сознание в периоды социального напряжения (террористические акты, стихийные бедствия, война, подготовка военного переворота и т. д.). Их сюжеты варьируются от просто пессимистических до явно панических. Они представляют собой виртуальные реальности ингратуального характера, несущее в себе реальность страха – ужаса. Цель подобной реальности развернуться в собях объектов террора на уровне реальности сознания в первую очередь, затем на всех уровнях, получив устойчивый статус виртуального мира. Особое распространение такие слухи – реальности приобретают в ситуациях сложных социальных и политических реформ, смены власти, режима или социально-политической системы в целом. В подобных случаях появляется ограниченный набор ингратуальных сюжетов, выступающих в качестве содержания внедряемых реальностей и основы пугающих слухов. Некоторые из них видоизменяются в зависимости от культурных, религиозных или национальных традиций сохраняя свой ингратуальный оттенок, но основная часть остается неизменной.

Наиболее часто встречаются «слухи-пугала», основанные на якобы неизбежном повышении цен на продукты питания, их исчезновении и приближающемся голоде. В любом случае подобные слухи-пугала представляют собой реальности несущие террор как угрозу утраты спокойствия или жизни. Такие слухи были зафиксированы, например, в России в 1917 и в 1990-1991 годах, в Чили в 1971-1973 годах, в Никарагуа в 1980 году, в Афганистане в 1980 году. Принимая такие слухи (реальности) за правду (действительность), доверяя им, часть населения бросается закупать подчас ненужные продукты в неразумных объемах, в результате чего действительно искажается конъюнктура рынка. Товары быстро исчезают с прилавков или стремительно растут в цене, может возникнуть голод. Классический пример – Россия 1917 года: хотя урожай был даже выше среднего, к октябрю в столичных магазинах исчез хлеб.

Аналогичным образом распространяются слухи (реальности) о близком военном перевороте, «неотвратимом отмщении» лицам, активно сотрудничающим с новой властью, и т.д. В таких ситуациях усиление таких ингратуально – пессимистичных настроений стимулируется еще и типичными для таких ситуаций слухами о якобы имеющихся разногласиях, борьбе за власть в новом руководстве, безудержной коррупции и т.д. То есть распространяются не только реальности собственно террора или терроризма, но и масса промежуточных реальностей – проводников собственно реальности прямого и обратного террора. Примерами слухов такого рода полна новейшая история России. Особую роль играют слухи, непосредственно связанные с реальным террором – ингратуальные реальности – проводники реальностей террора. Как правило, они строятся на ожидании (актуализации, виртуализации, реанимации) реальностей повторения происшедших террористических актов и возникновения новых реальностей террора. Множество слухов такого рода циркулировало в США в течение нескольких месяцев после событий 11 сентября 2001 года. «Сверхзадача» таких слухов понятна: это прямое запугивание, ингратуализация реальностей соби населения, усиление реальностей, содержащих заряд атмосферы террора, страха в сфере информационного воздействия на соседей, умножение хаоса и неразберихи, реализация желаемых террористами действий.

«Агрессивный слух» – слух, реальность не просто несущая в себе и вызывающая негативные, ингратуальные настроения, состояния, отражающие нежелательные ингратуальные ожидания, а конкретно направленные на стимулирование агрессивного эмоционального состояния и поведенческого «ответа», жесткого агрессивного действия. Слухи – реальности такого провокационного рода, возникают в ситуациях острых противоречий, связанных с социальными межгрупповыми и межэтническими, межнациональными конфликтами – борьбой реальностей. Реальности подобного рода направлены на провокацию, в целях завоевания доминанты своей реальности соби. Приведем несколько известных примеров: «В Леопольдвиле негры вырезают белое население» (Заир, 1960); «Беспорядки в Панаме вызваны кубинскими агентами» (США, 1964); «Новая власть грабит страну, отправляя зерно на Кубу и в Россию» (Никарагуа, 1980), и т.д. Основная функция агрессивных реальностей – слухов – не просто запугивание (террор), а прямая провокация агрессивных, террористических действий типа геноцида и массовых убийств, в целях дестабилизации обстановки, провокации «хаоса», после которого очень удобно субъекту подобной провокационной реальности – слуха, победить в хаосе ослабленных объектов слуха провокации путем борьбы реальностей. Возможно и без реальных на то оснований. Эти слухи строятся отрывочно. Короткие, рубленые фразы сообщают о конкретных «фактах», «взывающих к отмщению». Они несут сильный ингратуальный эмоционально-отрицательный заряд, формируя аффективную общность «мы» («нормальных людей») в противовес общности «они» («зверствующих нелюдей»). Такие слухи требуют ответной агрессии. Из последних примеров – слухи о «зверствах федеральных войск в Чечне», распространяемые чеченцами, и аналогичные – о «зверствах чеченских боевиков» в отношении федеральных войск.

К информационному терроризму можно отнести и действия государств на населения в целях формирования определенной картины мира, образа ситуации через массовую трансляцию через средства массовой информации. Подобный метод характерен для развитых демократических обществ. Это есть специфический обратный терроризм, относящийся как к сфере политического терроризма с одной стороны как инструмент политического управления государства «свободными гражданами» и по сфере и уровню реализации – реальности сознания. Фактически обратный террор в демократическом обществе есть эффективное средство массовой манипуляции.

Социальный (бытовой) террор – именно террор, а не терроризм, в данный разряд попадают те обыденные явления, которые в привычном смысле не классифицируются как террористические, содержащие влияние на реальность государственной воли – политической власти, и вроде бы лишены конкретной цели и целенаправленных исполнителей. Но это совсем не так. Бытовой террор – это повседневное запугивание, с которым мы сталкиваемся на улице, в доме, в бытовом общении. Это самый давний, уходящий в древность тип социальной коммуникации, взаимовлияния и взаимоуправления как отдельных людей, так и различных групп. В настоящее время он имеет множество форм. К нему относятся и разгул уличной преступности, нарастающий криминалитет, общая социальная нестабильность и массовая бытовая неустроенность. Обилие беженцев и эмигрантов, маргинальных элементов, дестабилизирующих жизнь. Шайка подростков, терроризирующих двор; банда «скинхедов», терроризирующих рыночных торговцев; бригада рэкетиров, терроризирующих малые предприятия в округе и вымогающих регулярную плату за «охрану» от самих себя. Сюда же относятся взрывы в местах скопления людей, в транспорте, семейное насилие. Здесь же – возникновение эпидемий, отравленная вода в водопроводе или колодцах. И т.д., и т.п. Реальность социально – бытового террора фактически пронизывает все общество, пронизывая всю жизнь человека и социума на всех уровнях. В целом с государственной точки зрения, это реальность, отражающая социальную ситуацию, держащая всех в страхе и постоянном напряжении. В физическом плане реальности телесности – это постоянная угроза жизни и здоровью. В социальном плане реальности личности – деструкция управления и общественного самоуправления. В психологическом плане реальности личности – результат такой ситуации – утрата уверенности в завтрашнем дне.

Можно выделить особую, физическую (нелестную), разновидность социально-бытового терроризма. Это реальность самого древнего террора – воздействие на жизнь и состояние здоровья людей, создание постоянной угрозы (страха) для них. Эта же реальность отражающее текущее состояние в этой области. Оно реализуется с использованием самых разнообразных средств – от ножа и обрезка трубы до применения взрывчатых веществ и массового биологического или радиационного оружия. Так или иначе, это такое (как правило, массовое) воздействие на людей с помощью физических методов, которое не носит конкретного политического, информационного, экономического или социально-бытового характера, а создает такую массовую угрозу физического уничтожения, которая ведет к широкому распространению страха среди населения. Это собственно сущность древнего проявления террора как взаимовлияния в человеческой коммуникации.

Описанные основные сферы терроризма тесно связаны между собой. Как правило, террор в одной из них отражается на другой. В итоге все это сказывается, прежде всего, на бытовой и политической сфере как интегрирующей все остальные. Социально-бытовой террор, как и экономический и информационный, влечет за собой политические последствия, которые, в свою очередь, влияют на социальную, экономическую и информационную сферы. Круг замыкается. «Террористы способны самым серьезным образом изменить общественную атмосферу, посеять страх, неуверенность, недоверие к институтам власти. Их действия могут быть особенно разрушительны для демократических государств, где раздражение и возмущение граждан вполне может выразиться в поддержке на выборах того, чьим единственным обещанием будет покончить с терроризмом. Другим результатом террористических акций является недоверие правительству, причем вне зависимости от того, какую идеологию данное правительство исповедует, а также недоверие властным структурам, стремление к их изменению и, соответственно, дестабилизация общества» (136, с.314-315.).

Даже такое предварительное выделение сфер, наиболее часто связываемых с терроризмом на основании понятия террор и производного от него терроризма, позволяет увидеть главное: основой терроризма является агрессивно распространяемая субъектом террора на объект террора, реальность, содержащая насилие и страх применения насилия. Террор как коммуникативное явление может проявляться в разных сферах – политической, информационной, экономической, бытовой. Оно может использовать разные инструменты – от политического убийства или захвата заложников до распространения слухов, введения экономических санкций или разгула уличного криминала. Это не принципиально. Описанные сферы терроризма охватывают практически всю жизнь человека. Они лишают жизни или угрожают ей. Различия в деталях не должны заслонять главного: терроризм – всегда насильственное воздействие (или угроза воздействия) на людей, преследующее цель запугать их (вызвать состояние ужаса) и добиться от них реализации своих целей.