Что мешает нам рассуждать рационально

Человек — не компьютер. Мы можем только воображать, что способны превосходно мыслить логически; из собственного опыта мы знаем, что часто терпим в этом неудачу. На нас влияет множество факторов, нами руководят различные склонности и стремления, которые все вместе могут привести нас к серьезным ошибкам, и это верно для многих аспектов социального мышления. В этом разделе мы рассмотрим несколько таких «отклонений», происходящих в процессе социального познания. Однако перед тем как обратиться к источникам потенциальных ошибок, мы должны особо подчеркнуть следующий момент: некоторые аспекты социального мышления действительно приводят к ошибкам, но в то же время они адаптивны. Они помогают нам сосредоточиваться на тех типах информации, которые являются наиболее познавательными, и сокращают усилия, необходимые для

Потенциальные источники ошибки 107

понимания социального мира. Таким образом, эти отклонения могут быть как благотворными, так и приносящими вред, что истинно практически для всех аспектов человеческого поведения.

Особое внимание — непоследовательной информации

Представьте себе следующую ситуацию: вы смотрите вечернее телевизионное ток-шоу. Одним из гостей является Ньют Джингрич, спикер палаты представителей в Конгрессе США. Вы рассеянно слушаете, как он делает довольно резкие комментарии по поводу налогов, социальной реформы и правительства в целом в привычной для себя манере. Затем тихим голосом он добавляет нечто совершенно неожиданное: он потерял интерес к политике и решил по окончании своего двухлетнего срока уйти на пенсию, чтобы выращивать розы. Вы не можете поверить своим ушам. Он на самом деле это сказал?

Этот пример иллюстрирует один из основных фактов социального познания: мы склонны уделять больше внимания неожиданной или в какой-то мере несовместимой с нашими ожиданиями информации, чем информации, которую мы ожидаем услышать. Следовательно, заключительное утверждение Ньюта Джингрича о том, что он потерял интерес к политике, заставляет вас буквально подпрыгнуть, требуя к себе большого внимания.

Эта склонность уделять больше внимания информации, которая не согласуется с нашими ожиданиями, и меньше той, которая согласуется с ними, является одним из важных аспектов социального познания. Она обнаружена многими исследователями (например, Hilton, Klein & von Hippel, 1991) и, по-видимому, основана на том, что непоследовательная информация является неожиданной, удивительной, и поэтому ее сложнее обработать (например, Stangor & McMillan, 1992). Известно, что чем больше внимания мы уделяем информации, тем больше вероятность, что она попадет в долговременную память и позднее будет влиять на наши социальные суждения (Fiske & Neuberg, 1990), поэтому стремление замечать все то, что не согласуется с ожиданиями, имеет важное значение.

Хотя склонность обращать внимание на то, что является непоследовательным, не является универсальной (см. например, Srull и др., 1985), она имеет общий характер. Например, она применима как к группам, так и к отдельным людям, особенно если у нас сложились четкие стереотипы относительно какой-либо группы. Стоит, однако, сказать, что хотя в большинстве случаев информация, которой мы

108 Глава 3. Социальное познание: понимание социального мира

уделяем особое внимание, действительно оказывает большее влияние на наше социальное мышление и суждения, однако не всегда. Иногда, даже если мы легко выделяем информацию, которая не согласуется с нашими ожиданиями, мы склонны проигнорировать или преуменьшить ее: она просто слишком неожиданна, чтобы ее принять. Например, вы наверняка замечали кричащие заголовки бульварной прессы, которую продают рядом с кассой в супермаркетах («Женщина вышла замуж за монстра-инопланетянина!», «Женщина родила динозавра!»). Такие заголовки неожиданны и несовместимы с имеющимися представлениями, но шансы, что они могут серьезно повлиять на ваше мышление, достаточно малы, потому что они настолько эксцентричны, что вы просто игнорируете их. Таким образом, тот факт, что мы обычно уделяем больше внимания информации, несовместимой с нашими взглядами или представлениями, не означает, что такая информация обязательно повлияет на социальное мышление.

Автоматическая бдительность: замечаем негативное

Вы когда-нибудь замечали, что в политических кампаниях используется много негативной информации, как, например, показано на рис. 3.4? Другой пример: если человек во время разговора двадцать раз улыбнулся нам, а нахмурился лишь однажды — мы, скорее всего, заметим именно хмурое выражение лица. Если один из ваших приятелей описывает кого-то и упоминает двадцать положительных черт этого человека и лишь одну отрицательную, именно на этой информации мы сфокусируемся, и именно ее, скорей всего, будем помнить впоследствии. Тенденция сосредоточивать внимание на негативной информации настолько очевидна, что некоторые исследователи называют эту особенность восприятия автоматической бдительностью: склонностью уделять внимание негативной информации или стимулам (например, Shiffrin, 1988).

С одной стороны, эта тенденция имеет большое значение. В конце концов, негативная информация предупреждает нас о потенциальной опасности, и очень важно, чтобы мы узнали о ней — и прореагировали на нее — как можно скорее (Pratto & John, 1991). Но поскольку наши способности внимания ограничены, направляя все внимание на негатив, мы рискуем пропустить другую ценную информацию. Таким образом, очевидно, что автоматическая бдительность может создавать

Потенциальные источники ошибки 1 09

Рис. 3.4. Политические кампании часто идут «негативным путем» Политические кампании часто прибегают к негативным заявлениям, подобным этому, потому что хотят быть замеченными. Это свидетельствует о том, что мы быстро выявляем негативную информацию и уделяем ей особое внимание. (Надпись на рисунке: «Пенсия - 2 миллиона долларов. Выплачивается президенту г-ном Бухананом». Источник: Финансовый кабинет Сената.)

для нас определенные трудности, что свойственно и другим особенностям социального познания, которые мы рассмотрим в этой главе.

Насколько сильна тенденция сосредоточивать внимание на негативной социальной информации? Оказывается, что очень. Рассмотрим, например, явление, которое социальные психологи описывают как эффект «лицо в толпе»(Hansen & Hansen, 1988). Мы особенно восприимчивы к негативным выражениям лица других людей — настолько, что можем легко выделить сердитое лицо в толпе людей со счастливыми или нейтральными лицами. Интересно, что мы гораздо медленнее выделяем счастливое лицо в толпе, состоящей из сердитых лиц (Hansen & Hansen, 1988). Эти открытия согласуются с принципами эволюционной психологии(Buss, 1996), поскольку рассерженный человек действительно представляет более серьезную угрозу Для нашей безопасности — и жизни, — чем счастливый человек.

Данные многих исследований указывают на то, что там, где дело касается социальной информации, мы действительно более чувствительны к негативным типам информации; это помогает объяснить, почему политические заявления часто настолько негативны. Люди, проводящие кампанию, очевидно, понимают, что такие попытки повлиять на сознание избирателей являются более успешными. И, поскольку

110 Глава 3. Социальное познание: понимание социального мира

информация, которой мы уделяем больше внимания, часто оказывает наибольшее влияние на мышление и суждения о других людях, автоматическая бдительность также помогает объяснить, почему, как мы уже отмечали в главе 2, стремление произвести благоприятное впечатление на других при первой встрече может быть настолько важным.

Размышление о неслучившемся и сожаление: насколько значимо то, «что могло бы быть.....

Представим себе следующую ситуацию.

Мисс Предосторожность никогда не подбирает на дороге людей, путешествующих автостопом. Однако вчера она нарушила свое правило и подвезла одного незнакомца. Он отплатил ей за доброту тем, что ограбил ее.

Теперь рассмотрим противоположный пример.

Мисс Риск часто подвозит людей, путешествующих автостопом. Вчера она снова подобрала незнакомца на дороге. Он отплатил ей за доброту тем, что ограбил ее.

Кто из этих женщин будет больше сожалеть о случившемся? Если вы ответите «Мисс Предосторожность, конечно», то ваши размышления будут похожи на размышления многих других людей. Подавляющее большинство респондентов посчитали, что именно Мисс Предосторожность будет больше переживать (Kahneman & Miller, 1986). Почему это происходит? Обе женщины имели один и тот же отрицательный опыт: их ограбили. Следовательно, размышляя рационально, нет никаких причин ожидать, что большинство выберет Мисс Предосторожность. Почему же мы считаем, что она сожалеет больше? Отвечая на этот вопрос, следует учесть некоторые интересные факты, касающиеся социального мышления и его выводов. Проще говоря, наши реакции на события, по-видимому, зависят не только от самих событий, но также от того, что эти события привносят в сознание (Miller, Turnbull & McFarland, 1990). Когда с нами что-то происходит, мы думаем не только о самом событии; мы также оказываемся вовлеченными в связанную с ним ментальную симуляцию. Это часто порождает явление, которое социальные психологи описывают как размышление о неслучившемся— мысленное рассмотрение альтернативных событий и результатов. В данном случае мы могли бы подумать: «Если бы только Мисс Предосторожность не нарушила свое правило не брать попутчиков, с ней все было бы в порядке». Или же

Потенциальные источники ошибки 111

мы можем вообразить, что «если бы Мисс Риск читала газеты, она, возможно, вела бы себя иначе».

Почему такие размышления о неслучившемся заставляют нас считать, что Мисс Предосторожность будет испытывать больше сожалений? Отчасти потому, что нам легче представить альтернативы для необычного поведения, как, например, подбирающая попутчика Мисс Предосторожность, чем найти альтернативы обычному, нормальному поведению (например, Мисс Риск, подбирающая попутчика). Мы делаем вывод, что Мисс Предосторожность будет испытывать больше сожалений именно потому, что нам гораздо легче представить себе, как она ведет себя другим образом — придерживаясь своего обычного правила, — чем представить, что Мисс Риск поведет себя иначе.

Такие рассуждения порождают интересное предположение: негативные результаты, к которым приводит необычное поведение человека, вызывают больше симпатии к этому человеку, чем результаты, вызванные обычным поведением. Эти предположения действительно подтвердились в процессе различных исследований (например, Miller и др., 1990; McMullen, 1997). Данные исследований (и это согласуется с мнением, что негативные эмоции сигнализируют о присутствии опасности) даже вызвали предположение, что, как только возникают негативные эмоции, люди автоматически вовлекаются в размышления о неслучившемся (Roese, 1997; Roese & Olson, в печати). Следовательно, когда мы сталкиваемся с негативными результатами наших действий, мы более всего склонны думать о том, что могло бы быть. Таким образом, размышление о неслучившемся действительно имеет место, и его влияние на социальные суждения и реакции можно предсказать.

Пока все хорошо. Но перед тем, как продолжить чтение, попробуйте сделать следующее: вспомните три случая, вызвавших самые большие сожаления в вашей жизни — события или факты, которые вы больше всего хотели бы изменить. Что это было? Если вы похожи на большинство людей, вы, возможно, удивитесь, осознав, что эти сожаления не связаны с тем, что вы сделали — действиями, имевшими негативный результат. Скорее они связаны с тем, что вы не сделали, но хотели бы сделать: романтическим знакомством, которое вы не продолжили, работой, на которую вы не устроились, путешествием, в которое вы не отправились. Именно об этих вещах люди чаще всего вспоминают, когда их просят рассказать о своих самых больших сожалениях.

112 Глава 3. Социальное познание: понимание социального мира

На первый взгляд кажется, что этот факт не согласуется с основными результатами, полученными в исследовании размышлений о неслучившемся, а именно с тем, что в основном люди больше сожалеют о вещах, которые они сделали — особенно это касается необычных действий, — чем о том, чего не сделали. Как можно объяснить это несоответствие? Джилович и Медвек (Gilovich & Medvec, 1994) предлагают следующий ответ. Они предположили, что сразу после того, как событие произошло, люди могут больше огорчаться из-за совершенных действий, породивших негативный результат, чем из-за тех действий, которые они не совершали. Действия, которые мы совершаем, могут вызывать больше мыслей о том, «что могло бы быть» или «что должно было быть». Однако позднее мы можем начать сожалеть о вещах, которые мы не сделали — о неудавшихся попытках, которые привели нас к отрицательным результатам.

Почему наши реакции должны со временем измениться? Джилович и Медвек приводят несколько причин. Во-первых, как они отмечают, существует несколько факторов, которые со временем уменьшают наши сожаления по поводу определенных действий. Действию, вызвавшему негативный результат, иногда можно дать обратный ход. Однако упущенные возможности в результате неудавшейся попытки сделать что-то, могут уже никогда не появиться. Кроме того, мы с большим успехом объясняем действия, которые привели к негативным результатам — находя достойные причины этим действиям, — чем наши неудавшиеся попытки. Во-вторых, Джилович и Медвек привлекают наше внимание к причинам, которые со временем могут усилить наши сожаления о том, что мы не сделали. Часто мы не делаем чего-то из-за страхов или недостатка уверенности; позднее, оглядываясь назад, мы можем почувствовать, что эти страхи были неоправданны и что мы должны были действовать. Совершив действия, мы видим их результаты; мы знаем, каковы они. Напротив, если мы не делаем чего-то, мы продолжаем размышлять о том, что было бы, если бы мы сделали это. Эти размышления могут длиться вечно и способствовать тем самым усилению наших сожалений. Таким образом, существует множество причин, объясняющих, почему схема наших сожалений о действии и бездействии может значительно изменяться с течением времени.

Происходят ли изменения на самом деле? Чтобы выяснить это, Джилович и Медвек (Gilovich & Medvec, 1994) просили людей описать самые большие сожаления в их жизни. Результаты показали, что большинство вспоминали о несовершенных действиях, и лишь немно-

Потенциальные источники ошибки 113

гие сожалели о совершенных действиях (табл. 3.1). В дополнительном исследовании участников эксперимента просили рассказать о каком-либо вызывающем наибольшее сожаление действии или бездействии, произошедшем на последней неделе и в течение всей жизни, а также определить, о чем они сожалеют больше — о действии или бездействии. Что касается сожалений, вызванных событиями предшествующей недели, тут действия и бездействия упоминались участниками примерно с одинаковой частотой. Однако что касается сожалений всей жизни, тут большинство участников (84%) сосредоточились на своих несовершенных действиях. Таким образом, как и предполагали Джилович и Медвек (Gilovich & Medvec, 1994), с течением времени в схеме сожалений происходят значительные изменения.

Таблица 3.1

О чем сожалеют люди

Как показано в этой таблице, люди в ответ на просьбу описать самые большие сожаления в их жизни чаще говорят о том, чего они не сделали, чем о действиях, которые совершили. (Источник: Gilovich & Medvec, 1994.)

Итак, вспоминая различные события своей жизни, мы размышляем о неслучившемся: представляем себе, что могло бы быть или должно было бы быть в этих ситуациях. Более того, как уже говорилось, мы, по-видимому, начинаем размышлять о неслучившемся автоматически в ответ на негативные события (McMullen, 1997; Roese, 1997).

114 Глава 3. Социальное познание: понимание социального мира

Подобные размышления в свою очередь могут оказать сильное влияние на наши суждения об этих событиях или ситуациях. Однако характер этих размышлений изменяется со временем, мысли о том, что мы сделали, уступают место мыслям о то, что мы не сделали. Но о чем бы мы ни думали, ясно одно: мы терзаем себя как мыслями о возможных результатах, так и мыслями о реально случившемся.

Почему глубокие раздумья не всегда полезны

Случалось ли с вами когда-нибудь следующее: вы так долго и упорно размышляли над проблемой или решением, что в конце концов совсем запутывались? Если да, то вам уже известно, что даже рациональное мышление может привести к негативным результатам.

Это заключение может показаться неожиданным, но оно было подтверждено многими исследованиями социальных психологов (например, Wilson & Brekke, 1994; Yost & Weary, 1996). Уилсон и Шуле (Wilson & Schooler, 1991) просили студентов попробовать несколько видов клубничного джема и оценить его вкус. Половину участников просили просто попробовать джем и оценить его; других просили проанализировать свою реакцию на тот или иной тип джема — указать, почему каждый тип продукта вызывает у них те или иные ощущения. Уилсон и Шуле сделали вывод, что, проводя такой глубокий самоанализ, люди находят наиболее очевидные или доступные причины возникновения тех или иных ощущений — те, которые легче всего вспомнить или выразить словами. Однако эти причины могут и не являться наиболее важными факторами в их суждениях. В результате те причины, о которых сообщают люди, могут их самих ввести в заблуждение и, следовательно, заставить их сделать менее точные суждения.

Уилсон и Шуле (Wilson & Schooler, 1991) получили сходные данные, проводя дополнительное исследование, когда они просили студентов прочитать описания курсов лекций и мнения студентов об этих курсах, а затем указать вероятность, с которой они бы начали посещать тот или иной курс сами. Некоторые студенты просто оценивали курсы (контрольная группа), в то время как студентов двух других групп просили либо 1) проанализировать причины, по которым они могли бы захотеть или не захотеть посещать тот или иной курс, либо 2) останавливаться и размышлять о каждом блоке информации, полученной в процессе чтения, оценивая то, насколько она увеличивает или уменьшает их заинтересованность в курсе. Результаты показали, что студенты из групп «глубокого размышления» с меньшей вероят-

Потенциальные источники ошибки 115

ностью принимали положительное решение — записаться и действительно посещать наиболее популярные курсы.

Оказывается, что в некоторых случаях слишком усердное размышление действительно может привести к серьезным когнитивным ошибкам. Да, попытки размышлять систематично и рационально о важных вещах имеют огромное значение; такая работа с большой затратой усилий часто действительно дает более правильные решения или суждения, чем модель мышления «рубить сплеча». Но и с тщательным размышлением, как и со всем остальным, можно переусердствовать; и когда это происходит, в результате мы получаем путаницу ихаос, а не правильные и точные решения.

Рациональное против интуитивного

Представьте себе следующую ситуацию: вам показывают чашки с красными и белыми шариками. В первой находится один красный и девять белых шариков, а во второй — десять красных и девяносто белых шариков. Затем представьте, что вы получаете деньги каждый раз, когда вытаскиваете (с завязанными глазами) красный шарик. Из какой чашки вы предпочли бы тянуть? Размышляя логически, нет никакой разницы: шансы выиграть равны 10% в обоих случаях. Но если вы мыслите как большинство людей, вы предпочтете чашку с сотней шариков. Действительно, в нескольких исследованиях более двух третей участников при условии такого выбора предпочли чашку с большим количеством шаров; и, что более удивительно, они были готовы на пари поручиться за свой выбор (Kirkpatrick & Epstein, 1992). Сложно представить себе более яркую иллюстрацию того факта, что наше мышление во многих случаях далеко от действительно рационального.

Чем это можно объяснить? В соответствии с моделью, известной как теория когнитивного и опытного «Я»(ТКОЯ), наши усилия понять окружающий мир имеют два различных направления. Первое — взвешенное, рациональное мышление, следующее основным правилам логики. Второе — интуитивнаясистема, работающая автоматически, как единый механизм, когда мы быстро принимаем решения в соответствии с простой эвристикой, развившейся благодаря прежнему опыту (например, Donovan & Epstein, 1997; Epstein, Pacini, Denes-Raj & Heier, 1996). Теория ТКОЯ говорит, что мы склонны использовать эти столь отличные друг от друга стили мышления в зависимости от типа ситуации. Рациональное мышление используется в ситуациях, требующих аналитического мышления — например, при

116 Глава 3. Социальное познание: понимание социального мира

решении математических задач. Интуитивное мышление используется во многих других ситуациях, включая большинство социальных. Другими словами, пытаясь понять поведение других людей, мы часто обращаемся к интуитивному мышлению, мышлению на уровне инстинкта. Почему же мы предпочитаем большую чашку с шариками? Потому что в таких ситуациях доминантной является интуитивная система. Рационально мы знаем, что шансы выиграть одинаковы в обоих случаях; но мы чувствуем, что у нас больше шансов выиграть там, где десять красных шаров, а не там, где один. Денис-Рай и Эп-стайн (Denes-Raj & Epstein, 1994) считают, что причина заключается в том, что информация в системе, основанной на приобретенном опыте, кодируется в первую очередь в форме конкретных представлений. Другими словами, нам гораздо легче представить себе один красный и девять белых шариков, чем десять красных и девяносто белых, поэтому мы выбираем большую чашку: нам кажется, что там больше шансов на победу.

Мощное влияние интуитивного мышления продемонстрировано в недавнем исследовании Денис-Рая и Эпстайна (Denes-Raj & Epstein, 1994). Они позволили участникам эксперимента выбирать между двумя чашками при условии, что если они вытянут красный шарик из чашки, которую выберут, то получат реальные деньги. В одном условии соотношение красных и белых шаров было одинаковым в обеих чашках (10%). Однако в других условиях доля красных шариков в большой чашке была действительно меньше 10%: она колебалась от 5% до 9%. Другими словами, там было лишь 5 красных и 95 белых шариков (5%), 6 красных и 94 белых (6%) и т. д. Что делали участники? Следуя логике, они, конечно, должны были выбрать малую чашку, поскольку она всегда содержала 1 красный шарик (10%). Тем не менее, как вы можете увидеть на рис. 3.5, все происходило совсем не так. Значительная часть людей выбирали большую чашку, даже когда шансы выиграть были ниже. Сходные результаты были получены и в дополнительном исследовании, где на карту была поставлена более крупная сумма — участники могли выиграть целых 35 долларов, вытащив красный шарик. Однако даже при таких условиях 85% участников делали неоптимальный выбор: они предпочитали тащить шар из большой чашки. Интересно, что участники хорошо знали о конфликте между рациональным и интуитивным типами мышления. Многие сообщали, что знали, что шансы выиграть были выше в маленькой чашке, но выбирали большую, потому что «чувствовали», что у них больше шансов выиграть там, где больше красных шариков.

Потенциальные источники ошибки 117

Рис.3.5. Сила интуитивного мышления

Когда людей просили выбрать, откуда они хотят вытащить шарик: из чашки, содержащей один красный и девять белых шаров, или из чашки, в которой находится большее число красных и белых шаров, они часто выбирали последнюю - даже если шансы вытащить выигрышный красный шарик были действительно ниже! Эти данные указывают, что мы не всегда обрабатываем информацию рациональным путем. Часто мы руководствуемся «интуицией», даже если знаем, что она может привести к ошибке. (Источник: основано на данных из Denes-Raj & Epstein, 1994.)

Эти данные, как и результаты схожих исследований (например, Fiske & Taylor, 1991), предоставляют убедительные доказательства утверждениям, которые мы предложили в начале этого раздела: мы обрабатываем информацию не только рациональным путем. Напротив, во многих случаях — особенно когда мы испытываем сильное эмоциональное возбуждение и оказываемся в ситуации с участием других людей — мы обращаемся к интуитивному способу мышления. Этот способ, конечно, удобен, быстр и хорошо нам знаком; но, как вы уже могли заметить, он не всегда предоставляет наилучшие или наиболее точные ответы на вопросы, которые ставит перед нами повседневная жизнь!

Социальное познание: доля оптимизма

Ошибки планирования, автоматическая бдительность, слишком глубокие раздумья, размышления и сожаления о неслучившемся — прочитав об этих и других источниках ошибок в социальном мышлении, вы, возможно, впадете в отчаяние и зададитесь вопросом: сможем ли

118 Глава 3. Социальное познание: понимание социального мира

мы когда-нибудь все это преодолеть? Мы с уверенностью отвечаем — разумеется. Да, мы не совершенные машины для обработки информации. Наши когнитивные способности ограничены, и мы не можем — к сожалению — увеличить их, просто купив еще «память». Кроме того, мы немного ленивы, прилагая минимально возможное количество когнитивных усилий в любой ситуации. Однако, несмотря на эти ограничения, мы зачастую проделываем колоссальную работу, размышляя о других людях. Несмотря на то что на нас обрушивается поток социальной информации, нам удается сортировать, хранить, вызывать из памяти и использовать значительную долю этой информации разумно и эффективно. Конечно, мы несовершенны; но нам действительно удается справиться с этой работой и привнести порядок и предсказуемость в нашу жизнь и в построение социального мира вокруг нас. Поэтому, пока мы считаем, что способны прекрасно справляться со стоящими перед нами задачами, пусть даже на самом деле это и не совсем так, нет никаких причин унывать. Напротив, можно даже немного гордиться тем, что мы делаем очень много, имея в своем распоряжении ограниченный инструментарий. Подробная информация о культурной основе этого инструментария социального познания представлена в разделе «Социальное разнообразие».

Принципы интеграции

1. Мы не являемся совершенными машинами для обработки информации. Напротив, наше социальное мышление подвержено влиянию множества различных источников потенциальных ошибок, например повышенной чувствительности к негативной информации (автоматическая бдительность), ошибкам планирования, работе воображения.

2. Эти тенденции иногда приводят нас к ошибкам в умозаключениях и суждениях о других людях. Такие ошибки связаны со многими аспектами социального поведения, включая первое впечатление, производимое на окружающих (глава 2), убеждение (глава 5) и даже суждения о виновности или невиновности других людей (глава 11).