Соединение Королевского флота. Авианосец «Илластриес»

Когда оператор РЛС обнаружения надводных целей доложил о появлении на радаре новой крупной засветки, старший офицер, замещавший на боевом посту командира авианосца, в попытке идентифицировать радарный контакт кинулся сопоставлять поступающие данные на своём мониторе с информацией передаваемой дублёрам. Однако, получив определённое совпадение показаний радаров, до конца не доверял им, пытаясь найти адекватное объяснение. Дело в том, что по пеленгу, объявленному оператором, находился выдвинувшийся вперёд эсминец «Эдинбург», и сам оператор предположил, что произошёл небольшой глюк в работе РЛС, и сигнал просто раздвоился.

- Сэр, свяжитесь с эсминцем, если там кто и есть, он должен быть у них в визуальном контакте.

С момента появления неопознанного судна прошли буквально считанные минуты. Через секунду эфир взорвался срочными запросами с других кораблей, так же обнаруживших неизвестный корабль. Пришёл короткий радиосигнал: едва выдав свои позывные «Эдинбург» замолчал, и на все попытки восстановить радиоканал эсминец отвечал молчанием. Срочно вызванный командир корабля, едва влетел на мостик, первым делом получил подтверждение, что цель № 1 – японский линкор, продолжал следовать прежним курсом, на белее чем сорокамильном удалении от британского соединения. Однако ситуация требовала присутствия командира группы.

- Будите контр-адмирала.

Следом на него, за неполные пару минут высыпались претендующие на первоочерёдность, доклады и сообщения операторов РЛС и связи:

- Сэр! Срочный вызов командующего

- F 230[16] не отвечает на запросы!

- По пеленгу 230 работа неопознанного радиолокатора.

- «Эдинбург» исчез экранов!

- Пеленг 230. Крупная засветка. Дистанция – 12 миль. Курс 45 градусов. Скорость – 30.

- Неизвестное судно по пеленгу 230 не отвечает на запросы.

Секунды: где-то внутри сложной аппаратуры малыми токами проходила идентификация по системе «свой-чужой». Компьютеры автоматически обрабатывали поступающие с РЛС данные, мгновенно производя вычисления, помигивая контрольными и предупреждающими светодиодами, выдавая на мониторы колонки цифр.

Автоматизированная система управления авианосца, включающая более 12 рабочих мест, позволяла весьма оперативно отреагировать на все запросы, но как выяснялось времени у англичан на принятие каких либо контрдействий не оставалось.

Не даром ранее у командира авианосца «Илластриес» в голове промелькнула ситуация с выходом неприятельского линкора на дистанцию главного калибра против его корабля. Три идущих в боевом порядке английских судна были связаны незримыми нитями единой системой боевого управления, центром которой был «Илластриес». В отлаженную работу бортовых компьютеров вливался высоко парящий самолёт радиолокационного дозора. Наверное только трудами этих совместных усилий быстролетящие, с малой отражающей поверхностью объекты были запеленгованы. Хотя интенсивность сигнала то падала, то вообще пропадала, неритмично пульсируя на радарной сетке.

Завывшие сигналы тревоги, бешено мелькающие цифры на дисплее локатора оповещали о приближении скоростных целей, с каждой секундой уменьшая показания на сотни метров. Компьютерам просто не хватало быстродействия, ни для счисления траектории, не для нанесения удара зенитными ракетами, ни тем более для манёвра уклонения.

Прокричав команду смены курса, командир, свесившись над сидящим у консоли оператором «Маркони»[17], расширенными зрачками впитывал показания мерцающего монитора, отбивая в голове пульсацией крови, словно обратным отсчётом время подлёта смертоносных снарядов, понимая, что сейчас произойдёт.

В повисшем на одном ухе динамике наушника послышалось почти нечленораздельное кваканье: всё, что и успел выдать оператор с «Sentinel R.1.» в виде предупреждающего крика.

Находясь внутри командного отсека, не возможно было услышать как завыл сервопривод платформы артсистем, дёрнувшись в сопровождении, вращая с бешенной скоростью семиствольный блок. Но вспыхнувшие сигнализирующие огоньки доложили: успел на секунду автоматически врубиться последний рубеж противовоздушной обороны - 30-мм зенитный артиллерийский комплекс «Голкипер», быстро, очень точно, выпустив рой избавляющихся от внешней шелухи, остроносых подкалиберных снарядов[18]. Может и чиркнул какой своим бронебойным вольфрамовым наконечником по стальной болванке со смертоносным грузом, но безрезультатно.

20 600 тонн водоизмещения «Илластриес», на 20 узлах, нагоняемые шестибальным штормом лишь слегка качнуло, толкнув новой волной. Ожидаемого страшного удара не произошло. Поступили панические доклады от палубных служб (они то, находясь снаружи слышали ушераздирающий рёв приближающихся снарядов) – два огромных столба воды, переплюнув высоту мачт авианосца на десяток метров, с перелётом встали за кормой, изрешетив стоящие на палубе, закреплённые за стойки шасси самолёты дежурного звена. По невероятному везению никто из экипажа корабля не пострадал. Командир авианосца поймал себя на мысли, что, несмотря на реальную опасность, он не потерял рассудочность мыслей, подчинённые ему офицеры проявили выдержку и чётко выполняли свои боевые задачи. Он вдруг преисполнился гордости от причастности к флоту, а конкретней именно к Королевскому флоту.

Авианосец и корабли сопровождения оперативно реагировали на рули, предпринимая срочное уклонение от курса. Однако следующие с пятисекундной задержкой два снаряда, уже с недолётом взорвались о воду в десяти метрах от носа, идущего по правому траверсу фрегата эскорта. Осколки близких разрывов раскалённой шрапнелью, ударились в слабозащищённую надстройку, срезая антенны на топе, перерубая открытые кабельканалы и шланги. Здесь уже не обошлось без человеческих жертв. Фрегат на какое-то время оказался обезглавленным – в боевой рубке творился полный кавардак: оглушённые, с множественными осколочными ранениями, измазанные кровью, кто не в силах встать на ноги, кто на четвереньках, спотыкаясь об убитых, офицеры в наступившей темноте пытались восстановить управление кораблём. К этому ещё добавился утробный завывающий звук - в толстой грот-мачте, получившей особо крупный кусок металла, образовалась большущая дыра. Штормовой ветер, проходя через изломанное отверстие, резонировал, опускаясь до инфразвука, пробирал до мозга костей, вызывая жуткую нервозность у экипажа.

Одновременно ещё несколько недолётных снарядов упали, подняв султаны воды за кормой эсминца «Диамант», вырвавшегося вперёд по левому траверсу авианосца. Глядя на двадцать метров недолёта, у командира эсминца не дрогнул ни один мускул на лице.