Внешний облик человека как предмет изучения кинесики (на примере прически)

Есть люди различные по целям жизни, по внутреннему

содержанию жизни, то это различие непременно отразится

во внешности, и внешность будет различная.

Л. Толстой

Практически любая черта внешности человека может ассоциироваться у окружающих с определенными психическими и социальными характеристиками. Предполагается, что особенности внешности свидетельствуют о склонностях, способностях, свойствах характера и темперамента[201]. Все признаки или элементы внешности человека делятся на три категории: устойчивые, среднеустойчивые и неустойчивые.

К среднеустойчивым элементам внешности относятся одежда, косметика, украшения и прическа. Они легче всего по сравнению с другими элементами внешности поддаются различным трансформациям и поэтому чаще всего являются основой создания имиджа социальной половой роли (устойчивые компоненты внешности человека можно радикально изменить лишь с помощью пластической хирургии, а неустойчивые компоненты являются настолько спонтанными и неосознаваемыми, что трудно поддаются контролю). Одежда и украшения являются оформлением фигуры человека, а прическа используется для оформления лица и всего внешнего облика. Из экспериментальных исследований[202] известно, что человек узнает другого по очертанию лица и форме прически, что различение мужского и женского пола осуществляется на основе формы прически. Так как лицо выступает в общении в качестве фокуса, на котором концентрируется восприятие, то оно играет ведущую роль в формировании представления о партнере, а вместе с ним и прическа. Она как среднеустойчивый элемент внешности человека влияет на формирование определенного психологического содержания образов о нем и о его социальной роли. Являясь среднеустойчивым элементом, включение которого во внешний облик человека ограничено различными социокультурными, социальными, половозрастными факторами, прическа как бы вбирает в себя те психологические и социально-психологические характеристики личности, которые важны с точки зрения вышеназванных ограничений[203].

В.А. Лабунской при исследовании проблемы фемининных-маскулинных черт в структуре социально-перцептивного образа внешности человека были созданы социально-психологические портреты женщин, отличающихся внешним обликом и соответственно степенью фемининности-маскулинности. В работах по социальной перцепции было выявлено, что именно по очертаниям прически происходит дифференциация объекта восприятия по половому признаку (А.А. Бодалев). Поэтому можно предположить, что прическа является социальным атрибутом внешнего облика, обуславливающим отнесение воспринимаемого человека к одному из типов личности в соответствии со шкалами «фемининности» и «маскулинности».

Целью эмпирического исследования Л.А. Шмелевой[204] являлось определение фемининных-маскулинных черт в структуре социально-перцептивного образа внешности человека (на основе психосемантического анализа причесок). Гипотеза исследования состояла в том, что прическа является социальным атрибутом внешнего облика, обуславливающим отнесение воспринимаемого человека к одному из типов личности в соответствии со шкалами фемининности-маскулинности. А также, что фемининность-маскулинность внешнего облика женщины влияет на восприятие степени ее привлекательности, приписывание ей определенных оценочных и личностных качеств, а также социальных ролей.

Эмпирическое исследование проводилось в Институте социального образования (филиал) РГСУ в г. Саратове. В качестве испытуемых были выбраны 50 студентов (25 юношей и 25 девушек).

Для проведения эксперимента был взят набор изображений женских причесок (двадцать одна прическа), в который вошли прически, относящиеся к следующим типам оформления: короткая стрижка, «каре»; полудлинная стрижка; распущенные длинные волосы; классически уложенные длинные волосы. Респондентам предлагалось проранжировать все прически по критерию «привлекательности – непривлекательности». Далее использовался метод семантического дифференциала, состоящий из трех частей и включающий:

а) маскулинные и фемининные характеристики (мужественный – женственный; сильный – слабый; независимый – зависимый; твердый – мягкосердечный; активный – пассивный; черствый – отзывчивый; прямой – изворотливый; бесчувственный – чувственный; смелый – робкий; рациональный – эмоциональный; практичный – мечтательный; продуманный – наивный; доминирующий – подчиняющийся);

б) оценочные. К ним относятсяхарактеристики возраста, интеллектуальных способностей, соответствия времени и т.д. (сексуальный – несексуальный; молодой – старый; современный – старомодный; моральный – аморальный; приятный – неприятный; умный – глупый);

в) нейтральные (одинаково желательные для мужчин и женщин) характеристики (общительный – замкнутый; честный – лживый; уникальный – типичный; счастливый – несчастный; дружелюбный – враждебный; веселый – унылый).

В процессе исследования испытуемый руководствовался следующей инструкцией: «Перед Вами 21 изображение женских причесок и список прилагательных-антонимов, характеризующих человека. Прилагательное, находящееся в левой части пары, условно обозначается буквой «А». Прилагательное, находящееся справа, – буквой «Б». Ваша задача состоит в том, чтобы внимательно посмотреть на прическу и отметить в бланке ответов то прилагательное из пары, которое наиболее соответствует рассматриваемой прическе».

Для проверки гипотезы о взаимосвязи прически определенного типа с определенной женской социальной ролью был взят список социальных ролей, в соответствии с которым необходимо соотносить прическу. Это список включал женские роли, которые были выбраны на основании трех критериев: культурно-демографическому; статусно-иерархическому; возрастному. Роли были представлены как пары амбивалентных ролевых позиций: западная женщина – восточная женщина; начальница – секретарша; женщина-политик – домохозяйка; девушка (18-25 лет) – женщина (40-50 лет).

На первом этапе нашего эмпирического исследования испытуемым предлагалось проранжировать все прически по критерию «привлекательные – непривлекательные». Математическая обработка степени «привлекательности – непривлекательности» прически определялась на основе вычисления среднего показателя рангов, присваиваемых всеми испытуемыми этой прическе.

Так как количество причесок, предъявляемых испытуемым, было равно 21, то нами были определены 7 привлекательных причесок, 7 – нейтральных и 7 отвергаемых (непривлекательных) причесок. Проведем анализ привлекательных причесок. Наиболее привлекательными прическами (рисунок 5.12.) являются: № 14 (5,34); 17 (6,12); 15 (7,68); 13 (8,5); 16 (8,7); 12 (9,04); 1 (9,74).

 

прическа № 14	прическа № 17	прическа № 15	прическа № 13

 

прическа № 16	прическа № 12	прическа № 1

Рисунок 5.12. Наиболее привлекательные прически

Отвергаемыми (наименее привлекательными) прическами являются прически (перечисление идет от наименее отвергаемой к наиболее): 18 (12,98); 20 (13,16); 19 (14,1); 2 (14,16); 4 (14,72); 5 (14,88); 21 (15,66) (рисунок 5.13.).

 

прическа № 18	прическа № 20	прическа № 19	прическа № 2

 

прическа № 4	прическа № 5	прическа № 21

 

Рисунок 5.13. Отвергаемые (наименее привлекательные) прически

 

Следующим этапом исследования был анализ приписывания испытуемыми причесок к группе фемининных-маскулинных. Маскулинные и фемининные прически представлены на рисунках 5.14. и 5.15.

 

прическа № 4	прическа № 21	прическа № 1

 

Рисунок 5.14. Группа маскулинных причесок

 

прическа № 15	прическа № 7	прическа № 17

 

Рисунок 5.15. Группа фемининных причесок

Гипотеза о существовании положительной корреляции между привлекательностью внешнего облика женщины (по образу прически) и степенью выраженности фемининных характеристик подтвердилась (на уровне значимости 0,05 ( )). Таким образом, чем сильнее в образе женской прически выражены фемининные характеристики, тем привлекательнее в целом внешний облик женщины.

Далее в проводимом нами исследовании испытуемые, используя метод семантического дифференциала, приписывали внешнему облику женщины по ее прическе оценочные качества, которые включали в себя характеристики возраста, интеллектуальных способностей, соответствия времени и другие.

Гипотеза о том, что приписывание женщинам оценочных характеристик зависит от степени выраженности у них фемининных-маскулинных качеств, определяемых по их внешнему облику (по образу прически) также нашла подтверждение (на уровне значимости 0,05 ( )). Другими словами – чем ниже маскулинность, определяемая по внешнему облику женщины, тем более вероятно, что приписываемые ей оценочные качества будут входить в группу «А» (положительных оценочных качеств).

Рассмотрим более подробно взаимосвязи между индексом маскулинности, который имеет обратную связь с индексом фемининности, и отдельными оценочными качествами, приписываемыми внешнему облику женщины по образу ее прически. Перечислим максимально высокие индексы положительных оценочных качеств по разным критериям (рисунок 5.16).

 

прическа № 17	Максимальные индексы по критериям «сексуальный» (0,94); «молодой» (0,94); «приятный» (0,92).
прическа № 1	Максимальные индексы по критериям «современный» (0,94) и «умный» (0,9).
прическа № 7	Максимальный индекс по критерию «моральный» (0,94).

 

Рисунок 5.16. Максимальные индексы положительных оценочных качеств

 

Следует отметить, что две из трех вышеуказанных причесок, имеющих максимальные индексы оценочных качеств принадлежат к группе фемининных причесок (№ 17 и 7) и одна (№ 1) принадлежит к группе маскулинных причесок. Результаты подсчета всех коэффициентов корреляции между индексами маскулинности и каждой оценочной характеристикой представлены в таблице 5.4.

Таблица 5.4

Результаты корреляционного анализа (оценочные качества)

	Оценочные характеристики группы «А»
Сексуальный	Молодой	Современный	Моральный	Приятный	Умный
	-0,51**	-0,43*	-0,13	-0,48**	-0,6***	-0,06

где «*» обозначено следующее: * – выявлена связь на уровне тенденции; ** – на уровне значимости 0,05; *** – на уровне значимости 0,01.

Таким образом, существует отрицательная корреляция между степенью выраженности маскулинности во внешнем облике женщины (по образу прически) и такими оценочными качествами как «приятный» (на уровне значимости 0,01); «сексуальный» и «моральный» (на уровне значимости 0,05); «молодой» (на уровне тенденции). Другими словами, чем более проявляется во внешнем облике женщины фемининные характеристики, тем большая вероятность приписывания ей вышеперечисленных оценочных характеристик. Между выраженностью во внешнем облике фемининности-маскулинности и такими оценочными качествами как «умный – глупый» и «современный – старомодный» статически значимая связь не обнаружена.

Следующим этапом нашего эмпирического исследования была проверка гипотезы о том, что чем выше степень выраженности по внешнему облику женщины маскулинных характеристик, тем более низкие (нежелательные) личностные качества приписываются ей. На данном этапе испытуемые приписывали внешнему облику женщины по образу ее прически нейтральные, то есть одинаково желательные для мужчин и женщин личностные характеристики. Данная гипотеза нами не была подтверждена ( ).

Рассмотрим более подробно взаимосвязи между индексом маскулинности и отдельными нейтральными качествами, приписываемыми внешнему облику женщины по образу ее прически. Перечислим максимально высокие индексы положительных личностных качеств по разным критериям (рисунок 5.17).

 

прическа № 6	Максимальные индексы по критериям «общительный» (0,92), «счастливый» (0,8) и «дружелюбный» (0,92).
прическа № 7	Максимальный индекс по критерию «честный» (0,82).
прическа № 17	Максимальные индексы по критериям «уникальный» (0,62), «счастливый» (0,8) и «дружелюбный» (0,92).
прическа № 1	Максимальный индекс по критерию «веселый» (0,88).
прическа № 14	Максимальный индекс по критерию «счастливый» (0,8).

Рисунок 5.17. Максимальные индексы положительных личностных качеств

 

Несмотря на то, что нами не была обнаружена статически значимая связь между фемининностью-маскулинностью женщин по их внешнему облику и приписываемым им совокупности личностных качеств, рассмотрим возможность взаимосвязи с отдельными личностными характеристиками (таблица 5.5.).

Таблица 5.5

Результаты корреляционного анализа (личностные качества)

	Личностные характеристики группы «А»
Общительный	Честный	Уникальный	Счастливый	Дружелюбный	Веселый
	-0,19	-0,45**	-0,39*	-0,31	-0,62***	-0,32

Таким образом, результаты корреляционного анализа, представленные в таблице 5.5., позволяют утверждать, что чем более во внешнем облике женщины проявляются фемининные черты (соответственно – менее маскулинные), тем более ей приписываются такие личностные качества как «дружелюбный» (на уровне значимости 0,01); «честный» (на уровне значимости 0,05), «уникальный» (на уровне тенденции). Не обнаружены статически значимые связи между выраженностью фемининности-маскулинности и такими характеристиками, как: «общительный – замкнутый»; «счастливый – несчастный» и «веселый – унылый».

Последним этапом проводимого нами исследования была проверка гипотезы о взаимосвязи прически с определенной женской социальной ролью. Образы причесок, которые имеют максимальные индексы по соответствию той или иной женской социальной роли, отражены на рисунке 5.18.

«Западная – восточная» женщина

Максимальный индекс (0,96)		Минимальный индекс (0,5)
прическа № 1		прическа № 11

«Начальница – секретарша»

Максимальный индекс (0,71)		Минимальный индекс (0,2)
прическа № 3		прическа № 15

«Политик – домохозяйка»

Максимальный индекс (0,71)		Минимальный индекс (0,2)
прическа № 1		прическа № 15

«Девушка – женщина»

Максимальный индекс (0,9)		Минимальный индекс (0,24)
прическа № 15	прическа № 17		прическа № 19

 

Рисунок 5.18. Образы причесок, имеющие максимальные индексы по соответствию женским социальным ролям

Рассмотрим существующие связи между степенью выраженности фемининности и маскулинности по внешнему облику женщин и приписываемым им социальным ролям (таблица 5.6.).

Таблица 5.6

Результаты корреляционного анализа (социальные роли)

	Социальные роли (группа «А»)
Западная женщ.	Начальница	Политик	Девушка
	0,44**	0,59***	0,61***	-0,49**

Анализ вышеприведенных результатов позволяет сделать вывод, что чем сильнее во внешнем облике женщины (по образу причесок) выражены маскулинные характеристики, тем чаще ей приписываются социальные роли, соответствующие 4-ому уровню сексизма[205]: «начальница» и «женщина политик» (уровень значимости 0,01); «западная женщина», а также – «женщина 40-50 лет». И соответственно, наоборот, если выражены фемининные характеристики, то приписываются противоположные роли: «восточная женщина», «секретарша», «домохозяйка» (второй уровень сексизма) и «девушка 18-25 лет».

Таким образом, фемининность-маскулинность внешнего облика женщины представлена в структуре обыденного сознания в качестве комплекса деталей ее внешности, характеристик гендерной социальной роли и соответствующих им характеристик личности как субъекта общения. Результаты проведенного исследования могут иметь практическую значимость в области имиджиологии.

Такесика

Мы часто говорим о том, как мы разговариваем

друг с другом, и нередко присматриваемся к тому,

как мы смотрим друг на друга, однако почему-то редко

касаемся вопроса о том, как мы прикасаемся друг к другу.

Д. Моррис

Такесика – невербальная коммуникация, связанная с тактильной системой восприятия; включает самые разнообразные представления – рукопожатия, поцелуи, поглаживания, похлопывания, объятия и т.д.

Не исключено, что тактильная коммуникация – основная и самая примитивная форма общения. Фактически первой сенсорной системой, которая начинает функционировать, оказывается именно осязание. Для новорожденных тактильные ощущения являются источником информации о них самих и об окружающем мире. В раннем детстве слова сопровождаются прикосновением до тех пор, пока у ребенка не возникнет связь между ними; в дальнейшем речь может полностью заменить прикосновение. Так, успокаивая совсем маленького ребенка, мать может ласково гладить или похлопывать его по спине. По мере того как ребенок подрастает, к этим движениям добавляются разные подбадривающие слова. И, в конце концов, наступает такая ситуация, когда мать может просто крикнуть из соседней комнаты: «Все в порядке, дорогой! Мама здесь!». По мере того как прикосновения заменяются словами, на смену близости приходит сдержанность.

Складывается впечатление, что ранний тактильный опыт имеет решающее значение для последующей ментальной и эмоциональной адаптации. Дети, которых в самые первые месяцы жизни родители редко брали на руки, могут начать ходить и разговаривать позже своих сверстников; известно, что многие дети-шизофреники в младенчестве были лишены материнской ласки; некоторые проблемы, возникающие при обучении детей чтению, и замедленное развитие навыков устной речи также связаны с тем, что в младенчестве дети были либо лишены тактильной коммуникации, либо она оказалась для них неадекватной. Психолог Эшли Монтегю пишет, что «передержать» ребенка на руках невозможно, ибо «есть все основания считать, что мозг и нервная система человеческого существа лучше развиваются тогда, когда имеет место стимуляция периферических нервных окончаний»[206].

На частоту и характер тактильных контактов среди взрослых весьма существенно влияют многие факторы.

Возраст. По мере того как дети превращаются в подростков, прикосновения становятся все более и более неприемлемыми, особенно если речь идет об отцах и о мальчиках. Затем наступает латентный период, в течение которого тактильная коммуникация играет в жизни ребенка лишь незначительную роль. А в период полового созревания тактильные контакты с представителями своего, а впоследствии и противоположного пола приобретают все возрастающее значение. Что же касается пожилых и старых людей, то они нуждаются в более активных тактильных контактах с окружающими, но весьма существенно уточнить, вызвано ли учащение прикосновений исключительно действиями обслуживающих их людей, исполняющих свой профессиональный и родственный долг, или таким образом окружающие выражают свою симпатию к старикам.

Пол. Мужчины и женщины относятся к физическим контактам с представителями своего пола по-разному: мужчины их избегают, а женщины относятся к ним вполне благосклонно. Одно из возможных объяснений подобного «избегания» заключается в гомофобных установках и в боязни быть обвиненными в гомосексуализме (Roese, Olson, Borenstein, Maryin & Shores, 1992).

Изучение особенностей тактильного поведения мужчин и женщин представляло большой интерес для исследователей, поскольку некоторые из них полагали, что оно тесно связано со статутом, причем эта связь такова, что обычно тот, кто дотрагивается, имеет более высокий статус, чем тот, к кому прикасаются. Внимание к этой проблеме возросло после того, как на основании результатов своих исследований Хенли предположила, что молодые мужчины более склонны инициировать тактильные контакты с молодыми женщинами, чем сами женщины (Henley, 1973, 1977). Хенли предлагает задуматься над тем, кто, по нашему мнению, будет инициатором тактильных контактов в следующих парах: педагог – ученик, следователь – обвиняемый, врач – пациент, хозяин – слуга, надзиратель – рабочий, психотерапевт – пациент и т.д. Многие склонны считать, что инициатором выступает тот, кто занимает более высокое положение. Проявление подчиненным подобной инициативы, а в некоторых случаях и ответные аналогичные действия воспринимаются как нечто из ряда вон выходящее, совершенно не допустимое или оскорбительное. Поэтому, по мнению Хенли, тот факт, что в большинстве случаев инициатором тактильных контактов выступает мужчина, с большой вероятностью можно рассматривать не только как свидетельство его симпатии к женщине, но и как доказательство его власти. Когда инициатором прикосновений выступает женщина, это нередко воспринимается как проявление сексуального интереса, поскольку, как заключает Хенли, «объяснение с позиции более высокого социального положения неприемлемо».

Результаты исследований, опубликованные вслед за работами Хенли, полностью не подтверждают ее выводы о том, кто – мужчины или женщины – в целом чаще дотрагиваются до лиц противоположного пола (Stier & Hall, 1984). Но кое в чем наблюдения Стайера и Холла совпадают с данными Хенли: когда речь идет о молодых взрослых людях и о том, чтобы коснуться партнера рукой или «приобнять» его, то инициатива действительно принадлежит мужчинам. Однако среди пар в возрасте 40 лет и старше наблюдается обратное явление: женщины чаще прикасаются к мужчинам – это может быть мимолетное прикосновение или рукопожатие, кроме того, чаще женщины берут мужчин под руку (Hall & Veccia, 1990)[207].

Более того, наблюдения за флиртующими парами позволяют говорить о том, что женщины часто инициируют прикосновения, придающие отношениям большую интимность, если мужчины отвечают им тем же (Perper, 1989). Принимая во внимание все эти обстоятельства, вряд ли стоит упрощать «тактильные отношения» мужчин и женщин и объяснять их преимущественно социальным неравенством.

Культурные нормы. В ряде стран Восточной и Южной Азии существуют запреты на прикосновения партнеров друг к другу во время беседы. Например, японцы считают, что касаться собеседника может человек только при полной потере самоконтроля, либо для выражения своего недружелюбия и агрессивных намерений. В то же время арабы, латиноамериканцы и представители Южной Европы касаются друг друга в процессе диалога. Удар по ладони собеседника в момент или после произнесения удачной шутки, остроты – это обычай египтян, сирийцев, жителей Йемена. Не ударить ладонью об ладонь собеседника – это значит обидеть его. С их точки зрения, не касаться собеседника – значит вести себя холодно, недружелюбно[208].

Изменчивость культурных норм прикосновений является одной из самых характерных черт такесического поведения человека. В соответствии с культурной традицией распространенные прикосновения (поцелуи, рукопожатия, объятие, и т.д.) могут изменять свой психологический смысл.

Ситуации. Некоторые ситуации благоприятствуют тактильным контактам, а некоторые затрудняют их. Результаты, полученные Ремландом, Джонсом и Бринкманом, подтверждают, что пары, за которыми они наблюдали в общественных местах, продемонстрировали тактильные контакты лишь в 9% случаев. А встречи и прощания в аэропортах – коммуникативные ситуации, в которых взаимные прикосновения людей распространены значительно больше, чем в обычной жизни.

Собрав и проанализировав мнения разных людей относительно тактильных контактов, Хенли (Henley, 1977) заключает, что мы наиболее склонны прикоснуться к другому, если мы:

ü сами выступаем в качестве источника информации или советчика, а не обращаемся за информацией или советом;

ü сами отдаем приказ, а не выслушиваем его;

ü просим об одолжении, а не отвечаем согласием на просьбу о нем;

ü сами стараемся убедить кого-либо в чем-либо, а не тогда, когда нас убеждают;

ü участвуем в какой-либо серьезной беседе, а не в заурядном разговоре;

ü находимся в неформальной обстановке, например, на вечеринке, а не на работе;

ü сами пребываем в возбужденном состоянии, а не общаемся с возбужденным человеком;

ü получаем волнующую информацию от кого-либо, а не сами сообщаем ее.

Отношения между людьми, вовлеченными в эти контакты. Люди, связанные длительными интимными отношениями, реже и «менее интимно» прикасаются друг к другу, чем те, чьи романтические отношения переживают стадию становления, или пары, стремящиеся восстановить утраченную близость (Emmers & Dindia, 1995; Guerrero & Andersen, 1991). Весьма вероятно, что для тех, кто связан длительными любовными отношениями, качество тактильных контактов заменяет их количество, важное для тех, чьи отношения только входят в интимную стадию.

Значение межличностных тактильных контактов.Данные, собранные Джонсом и Ярбро, свидетельствуют о том, что прикосновения могут нести самую разную смысловую нагрузку (Jones & Yarbrough, 1985).

Прикосновение как проявление позитивного аффекта. Прикосновения, попадающие под эту категорию, могут выражать поддержку, утешение, одобрение, привязанность, сексуальное влечение, а если прикосновение длительное, оно может означать единение («мы вместе»).

Прикосновение как проявление негативного аффекта. Прикосновения могут свидетельствовать о гневе или о фрустрации и выражаться в виде ударов, шлепков или в таком крепком «рукопожатии», что «жертве» бывает трудно высвободить руку. Как правило, во взрослой среде негативные прикосновения – явление достаточно редкое, значительно более они распространены среди детей.

Прикосновение как игра. Особый случай «игровых тактильных контактов» – щекотка – феномен, которым психологи заинтересовались около ста лет тому назад и о котором писал еще Дарвин.

Прикосновение как способ оказать влияние. Если цель прикосновения – заставить другого сделать что-либо, оно ассоциируется с влиянием. Джонс и Ярбро называют такие прикосновения «прикосновениями, провоцирующими уступчивость». Результаты нескольких исследований свидетельствуют о том, что прикосновения, помогали получить подписи под петициями, увеличивали вероятность того, что люди вернут деньги, найденные в телефонной будке, и позволяли добиться расположения.

Прикосновение как средство управления взаимодействием. Участвуя в диалоге, мы различными способами стараемся контролировать его и вводить в нужное нам русло. Прикосновения, используемые как средства управления беседой, способны направить собеседника, не прерывая вербального общения; прикосновение к руке или к плечу может привлечь его внимание, может означать приветствие (в начале разговора) или прощание (при его завершении).

Прикосновение как физиологический стимул. Общеизвестна важнейшая роль прикосновения на всех стадиях сексуальных контактов. Прикосновение является также и мощным, но неоднозначным стимулом и в значительно более официальных ситуациях. В проводимых исследованиях было зафиксировано, что если прикосновение было неожиданным, частота пульса возрастала: когда мужчина-экспериментатор на 10 секунд прикасался к запястьям женщин-испытуемых, у последних отмечалось значительное увеличение частоты пульса; кроме того, у всех испытуемых заметно повышалось артериальное давление (Nilsen & Vrana, 1998). Но, возможно, подобные исследования недооценивают того обстоятельства, что влияние прикосновения зависит от социально-контекстуальных факторов и от того, как они интерпретируются.

Прикосновение как способ выражения взаимопонимания. Иногда прикосновение всего лишь означает, что люди хорошо понимают друг друга или что оба участника разговора очень в нем заинтересованы. Взаимопонимание может восприниматься как позитивный аффект, если его ощущают оба человека или если один человек чувствует, что внес определенный вклад в поведение другого.

Прикосновения, связанные с задачей. Иногда случайные прикосновения происходят, например, когда мы помогаем кому-то выйти из машины или передаем какой-то предмет.

Прикосновение как символ. Возможно потому, что прикосновение – почти исключительно прерогатива близких отношений, в ином контексте оно никогда не остается незамеченным. Прикосновение может быть столь многозначительным, что сам факт прикосновения становится олицетворением значимости отношений или значительности события. Именно так могут восприниматься прикосновения героев, религиозных деятелей и особ королевской крови, а также некоторые ритуальные прикосновения.

Другая попытка классификации различных прикосновений, предпринятая Хеслином (1983), основана на смысловых нагрузках содержащихся в них сигналов и включает широкий спектр прикосновений – от самых официальных до самых интимных[209].

1. Функциональные (профессиональные). Коммуникативный смысл этих безличных, часто лишенных эмоций и деловых прикосновений, – выполнение какой-либо работы или оказание какой-либо услуги. Другой человек рассматривается как объект или некий неодушевленный предмет, исключаются любые намеки на человеческую близость или сексуальность, способные помешать выполнению конкретной работы. Примерами таких контактов являются контакты тренера по бильярду с учеником, портного с клиентом или врача с пациентом.

2. Социальные (знаки вежливости). Прикосновения этого типа – доказательства признания в другом человеке представителя своего биологического вида, руководствующегося преимущественно теми же правилами поведения. Хотя другой человек рассматривается именно как живое существо, в прикосновении нет практически ничего личного, что свидетельствовало бы о каких бы то ни было личных контактах между «участниками события». Наиболее показательным примером подобных прикосновений является рукопожатие.

3. Дружеские (сердечные). Тактильные контакты этого типа свидетельствуют о том, что другой человек воспринимается как индивидуальность, и о том, что ему симпатизируют и считают его другом. Однако прикосновениям такого рода может быть присуща некоторая скованность – следствие боязни, как бы их не приняли за слишком интимные или сексуальные. Если люди остаются наедине, страх быть превратно понятым усиливается, так что подобные прикосновения более вероятны на людях.

4. Любовные (интимные). Обнимая человека или прикладывая руку к его щеке, мы с помощью такого прикосновения выражаем ему свои чувства. Тот, кого мы обнимаем, любим нами и близок нам.