Флешбек от лица Кристиана. 2 страница

Я опустил свою голову на руки. Ей никогда не понравится то, чем я занимаюсь.

Я начал высмеивать самого себя за попытку убедить себя в том, что мы могли бы двигаться дальше до более грубого дерьма, но это не произойдет, вообще. Ей будет лучше без меня. Что она может хотеть с гребаным монстром, которого даже нельзя коснуться?

И все же… и все же… она купила мне этот продуманный подарок. Я пристально посмотрел еще раз на коробку. Когда был последний раз, когда кто-нибудь, помимо моей семьи, делал это? Я открыл его. Все пластмассовые части модели упакованы в полиэтилен… Воспоминания о ее визжании в планере во время планирования ворвались в мою голову, и ее вскинутые вверх руки, упирающиеся о кабину Perspex. Я не смог сдержать теплую улыбку. Боже, это было забавно – эквивалент натяжения ее косичек в игровой. Ана с косичкой… я немедленно спрятал эту мысль подальше, не желая сталкиваться с этим. Наше первое совместное купание... И моей окончательной мыслью было то, что я хотел увидеть ее снова. Я опять почувствовал себя так, словно моя жизненная кровь была высосана напрочь, и я снова колебался на краю пропасти.

Я должен был собрать этот планер. Это даст мне возможность на чем-то сосредоточиться. Разорвав полиэтиленовый пакет, я быстро пролистал инструкции. Я должен был склеить его, склеиваемая модель. Я быстро пошарил по ящикам своего стола. Дерьмо… У самой задней стенки я нашел красную кожаную коробочку, в которой находились сережки от Cartier, которые я купил для нее, для сегодняшнего вечера. Черт… у меня не было шанса отдать их ей – и теперь больше никогда не будет. Эта мысль пробила огромную дыру в моем животе. Блядь.
Я позвонил Анжеле и оставил сообщение на ее сотовом, прося отменить сегодняшний вечер. Никоим образом я не мог появиться на Chamber of Commerce Gala (ПП: Гала торгово-промышленной палаты)... только не на этой веселой вечеринке... только не без моей спутницы... моего первого свидания.

Я открыл красную кожаную коробочку и рассмотрел сережки еще раз. Они были красивыми.

Простые, но, все же, изящные, точно такие, как очаровательная мисс Стилл… та, что ушла от меня этим утром, потому что я наказал ее. Потому что я наказал слишком жестоко, потому что она позволила мне. Я положил свою голову на руки. Она позволила мне, потому что она… я с трудом мог думать об этом... слове... она любила меня. Эта мысль была отвратительна, и я немедленно отклонил ее. Она не могла. Просто не могла. Никто не мог испытывать такие чувства ко мне.

Ни тогда, когда они узнавали все обо мне. Давай, Грей, сосредоточься. Где гребаный клей? Я убрал сережки обратно в ящик и продолжил поиск. Ничего. Почему, блядь, у тебя нет клея для моделей, Грей? Я набрал Тэйлора.

- Мистер Грей?

- Мне нужен какой-нибудь модельный клей.

- Для какого вида моделей, сэр?

- Детская модель планера.

- Пробковое дерево или пластик?

- Пластик.

- У меня есть один. Я принесу вам сейчас, сэр.

- Спасибо, - пробормотал я, ошеломленный, что у Тэйлора есть клей для моделей. На хрена он ему?

Пару мгновений спустя, он постучал в дверь.

- Войдите.
Он вошел в мой кабинет и поставил маленькую пластмассовую банку на мой стол. Он не уходил. Я взглянул на него, решив спросить:

- Зачем он у вас?

- Я строю причудливые самолеты, - Тэйлор почти покраснел.

- Да? - несмотря на мое убогое состояние, мое любопытство было задето.

- Полет был моей первой любовью, сэр.

Я нахмурился, глядя на него.

- Дальтоник, - добавил он категорически.

Я кивнул.

- Так, это были Marines ?

- Сэр.

- Спасибо за это.

- Нет проблем, мистер Грей, вы ели?

Его вопрос застал меня врасплох.

- Я не голоден, Тэйлор. Пожалуйста, езжайте, насладитесь днем с вашей дочерью, я жду вас завтра. Я не побеспокою вас снова.

Он колебался. Я пристально посмотрел на него, моя кровь закипала гневом.

- Я в порядке, - Дерьмо, мой голос был надломлен.

- Сэр, - он кивнул, - я вернусь завтра вечером.

Я кивнул, давая понять, что он свободен, и он ушел. Когда в последний раз Тайлер предлагал мне что-нибудь поесть? Черт... должно быть, я выглядел более хреново, чем думал. Угрюмо я схватил банку клея.

Я поместил планер на ладони, с нежностью уставившись на него. Воспоминая о том полете всплыли в моем сознании. Анастейшу было невозможно разбудить – я улыбнулся, когда вспомнил, какой только она ни была… и трудной, и красивой, и забавной, с ее дерзким ротиком. Я ухмыльнулся ее ужасу, когда она обнаружила то дерьмо, что закачала на мой iPod Лейла… Иисус, это было забавно… Затем ее невинное девичье волнение во время полета, ее визг, и в конце… наш поцелуй. Это было моим первым сознательным выражением Большего, направленным наружу.

Я фыркнул. В первую очередь, конечно, полет во влажную, липкую Флориду. Я просто хотел увидеть ее. Это было экстраординарно, что за такой короткий промежуток времени у меня оказалось очень много счастливых воспоминаний для исследования – в резком контрасте с «сейчас». Зияющая боль по-прежнему была сильна, ворча на меня, заставляя осознать, что я потерял. Сосредоточься на планере, Грей. Сейчас я должен приклеить трансферы на место.

Трансферы - трудные маленькие присоски, но последний, наконец-то, был приклеен и высох. Я посмотрел наверх – свет исчез. Иисус опоздал. Моей первоначальной мыслью было то, что я могу показать это Ане... но действительность разбилась рядом со мной.

Не было больше Аны. Я сжал зубы, потягивая затекшие плечи. Медленно поднявшись, я осознал, что весь день ничего не ел и не пил, а моя голова пульсировала. Я чувствовал себя как кусок дерьма.

Я проверил свой блекберри в надежде, что она звонила, но там было только смс от Анджелы.

 

CC Gala отменила.
Надеюсь, все хорошо.
A.

 

Странным образом, в то время как я читал сообщение Анджелы, блекберри завибрировал. Мой сердечный ритм немедленно ускорился, а затем упал. Это была Елена.

- Привет, - промычал я, не маскируя своего разочарования.

- Кристиан, это какой-то новый способ сказать мне "привет"? Ты что съел? – начала она ругать меня, но ее голос был полон юмора.

Я пристально всматривался в окно: сумрак накрывал Сиэтл. Интересно, мимолетно задумался я, что делает Милая Анастейша? Я не хотел обсуждать с Еленой мои последние новости… Не хотел произносить вслух эти слова, превратив их в реальность.

- Кристиан? Что стряслось? Скажи мне, - ее тон перешел к бесцеремонному и раздражительному.

- Она бросила меня, - пробормотал я мрачно после следующей, слишком затянувшейся паузы.

- Ох, - Елена звучала удивленной. - Хочешь, чтобы я приехала?

- Нет.

Она сделал глубокий вздох.

- Такая жизнь не для всех.

- Я знаю.

- Черт, Кристиан, ты звучишь, как дерьмо. Хочешь, сходим куда-нибудь поужинаем?

- Нет.

- Я приеду.

- Нет, Елена. Сегодня я - плохая компания. Я устал и хочу побыть один. Я позвоню тебе в течение недели.

- Кристиан … это к лучшему.

- Я знаю. До свиданья.

Я повесил трубку. У меня не было желания разговаривать с ней. Она была той, кто поощрил меня лететь во Флориду. Возможно, она знала, что этот день настанет. Я хмурился, смотря на телефон, и, бросив его на свой стол, пошел найти чего-нибудь выпить и поесть.

Я уставился в потолок спальни, не в силах уснуть. Я был охвачен ее сладким ароматом, что все еще цеплялся за мои простыни. Я притянул ее подушку себе на лицо, чтобы вдохнуть ее впитавшийся запах. Это было пыткой и раем одновременно… и на мгновение я начал рассматривать возможность своей смерти от удушья. Смерти с ее ароматом, заполнявшим мои ноздри, заполнившим мою голову, заполнявшим пустую неистовую дыру в моем животе… заполнявшим то, что осталось от моей разрушенной души. Пиздец, Грей.

Я мысленно вернулся к утренним событиям, задаваясь вопросом, что бы было, если бы мы смогли сыграть по-другому. Обычно я ненавидел делать такое потому, что считал это пустой тратой энергии, но сегодня… Я просто искал подсказку, в каком месте и что я сделал неправильно. И независимо от того, как я проигрывал это в голове, я был уверен до мозга костей, что мы, так или так, зашли бы в тупик – было бы это этим утром, или через неделю, месяц, или год. Было лучше, что это случилось сейчас, до того, как я мог причинить Анатсейше еще больший ущерб.

Я думал о ней, съежившейся в ее небольшой белой кровати. Я не мог представить ее в новой квартире – я ни разу не был там – но в ее комнате в Ванкувере, где я спал с ней однажды. Я покачал головой. Это был лучший гребаный ночной сон за многие годы. Я начал спать хорошо недавно… очередной "первый раз". Я уставился на радио-будильник. В одиночестве этим утром. Я пролежал здесь в течение трех часов, мой разум закипал. Я сделал глубокий вдох, ее аромат все еще витал тут, и я закрывал свои глаза…

Он вернулся. Мамочка спала…или болела…я свернулся калачиком и спрятался за маленьким кухонным столом. Сквозь пальцы я мог увидеть свою Мамочку. Она спала на кушетке.
Ее рука на липком зеленом коврике, а он обут в свои большие ботинки с сияющей застежкой. И он орет, стоя над Мамочкой. Он ударяет Мамочку поясом: «Вставай! Вставай! Ты - одна из блядских сук. Ты - одна из блядских сук. Ты - одна из блядских сук. Ты - одна из блядских сук. Ты - одна из блядских сук. Ты - одна из блядских сук. Ты - одна из блядских сук». Мамочка стонет. Остановись. Мамочка не кричит. Мамочка свернулась в калачик. Я прижимаю пальцы к своим глазам и закрываю их. Звуки прекратились. Он повернулся и я вижу его ботинки, когда он заходит в кухню. Он все еще держит ремень. Он пытается найти меня. Он наклоняется и усмехается надо мной. Он пахнет противно. Сигаретами и выпивкой.
"Вот ты где, маленькое дерьмо!"

 

Раздирающий вопль разбудил меня, я был пропитан потом и мое сердце неслось вскачь. Что за черт? Я сел и выпрямился на кровати. Блядь. Они вернулись. Кричал Я.
Я сделал глубокий успокаивающий вдох, пытаясь прогнать из головы запах дешевого бурбона и несвежих сигарет Camel.

Я посмотрел на часы: три тридцать. Я направился в кухню и после того, как выпил большой стакан воды, сел за фортепьяно.

Я проснулся снова от толчка и от света – яркий, ранний солнечный утренний свет заполнял комнату. Дерьмо… мне снилась Ана. Ана, целующая меня, ее язык у меня во рту, мои пальцы в ее волосах… прижимаю ее соблазнительно тело к себе… ее руки скованы над ее головой. Где она? На один сладкий момент я позабыл все, что вчера произошло… и затем это снова накрыло меня. Черт. Она ушла. Я застонал, поскольку доказательство моего желания было прижато к матрацу... Но воспоминание о ее красивых глазах, омраченных болью и унижением, когда она ушла, быстро решило эту проблему.
Я все еще чувствовал себя словно дерьмо. Я лежал на спине, уставившись в потолок и закинув руки за голову. День растянулся передо мной, и впервые за долгое время, за… годы – я не знал, что делать с собой. Я проверил время… было чуть больше 6.00. И решил пойти на пробежку.

 

Что то громкое ревело в моих ушах, в то время как я бежал по тротуару сквозь раннюю утреннюю тишину 4-ой Авеню. Я ощущал боль повсюду, мои легкие рвались на части, моя голова пульсировала, и зияющая унылая боль потери разрушала меня изнутри. К черту это – я не мог бежать от этой боли, точнее, я пытался пробовать. Я остановился изменить музыку. Я хотел что-то... сильное. Pump It от Black Eyed Peas то, что нужно... Я набирал темп.

Неосознанно я понял, что бегу по Pike Place Market… Я знал, что это было безумно, но я надеялся увидеть ее. Как только я оказался недалеко от ее улицы, мое сердце начало колотиться тяжелее, а беспокойство возросло. Я отчаялся увидеть ее. Я пытался убедить себя, что просто хотел проверить, что она в порядке. Но это была неправда. Я хотел увидеть ее. Я повернул на ее улицу и в медленном темпе пробежал мимо ее дома. Все тихо – на Oldsmobile trundles, ниже по дороге, бегали две прогуливающиеся собаки - но здесь, внутри ее квартиры, никаких признаков какой-либо жизни.

Перейдя через улицу, я остановился на тротуаре напротив, восстанавливая дыхание, склонившись в дверном проеме офисного здания.

Занавески в одном из окон ее апартаментов были закрыты, в другом открыты. Возможно, это была ее комната. Возможно, она все еще спала – если она вообще была там. Кошмарный сценарий разыгрался в моей голове… Она вышла вчера вечером выпить, встретила кого-то... Блядь. Я почувствовал тошноту от мысли о ее красивом теле в чьих-то чужих руках; от мысли о каком-то ублюдке, гревшемся в теплоте ее улыбки, заставляющем ее хихикать, заставляющем ее смеяться, заставляющем ее... кончать. Потребовался весь мой контроль, чтобы не пойти напролом сквозь дверь в ее апартаменты и проверить, там ли она и одна ли.
Она сама этого хотела, Грей. Забудь ее. Она не для тебя. Я натянул свою кепку Marines сильнее на свое лицо, и направился вниз по 1-ой Авеню.

Так вот как чувствуется ревность... это яростное чувство заполнило зияющее отверстие. Я ненавидел это – в глубине моей души что-то шевельнулось, что я действительно не хотел исследовать. Я побежал быстрее, подальше от этих воспоминаний, подальше от боли и подальше от Анатсейши Стилл.

***

 

Сумерки накрыли Сиэтл. Я встал и потянулся. Я просидел за своим столом весь день, и это было продуктивно.

Я проверил документы должностных инструкций, бизнес-план и проект контракта для Н.И.С. Я могу отложить другие два, это единственное, что я хочу. Так я буду иметь возможность следить за ней… Эта мысль была болезненной и привлекательной в равной степени.

Я прочитал и прокомментировал две заявки на патент, четыре контракта и две проектных спецификации, и упустил деталь о том, что я не думал о ней… хотя боль потери осталась. Я уставился на маленький планер, что все еще стоял на моем столе, насмехаясь надо мной, напоминая мне о самых счастливых временах… как она сказала.

Я представил ее стоящей в дверном проеме моего кабинета в одной из моих футболок, всю длину ее обнаженных ног и большие карие глаза. Именно такой, перед тем, как она отправилась во Флориду… когда она обольстила меня в моем кабинете. Другой "первый раз". Я скучал по ней. Здесь – я допускал это. Я проверил свой блэкберри… Ничего. Никаких пропущенных звонков.

Ворчащая боль в моем животе увеличилась, цепляясь за границы неистового пустого отверстия внутри меня. Она не хотела звонить мне. Она хотела полный разрыв. Она хотела убежать от меня, и я не мог винить ее в этом. Так к лучшему. Я устало направился на кухню что-нибудь съесть.

Гейл вернулась. Кухня была убрана и на плите стояла кастрюля. Запах был хорош, но... я не был голоден. Она зашла, когда я проверял, что находится в кастрюле.

- Добрый вечер, сэр.

- Гейл.

Она сделала паузу, моргая, уставившись на меня чем-то удивленная. Дерьмо, должно быть я ужасно выглядел.

- Куринный цезарь? – спросила она неопределенно, и я заметил, что она тщательно исследует мое лицо, понимая, что я выгляжу ненормально.

- Конечно, - пробормотал я.

- Для двоих? – спросила она насторожено.

Я пристально посмотрел на нее, она замерла и покраснела.

- Для одного.

- Десять минут? - спросила она, ее голос колебался.

- Отлично.

Я повернулся, чтобы уйти.

- Мистер Грей...

Она пристально посмотрела на меня и покраснела под моим взглядом.

 

- Что, Гейл? - даже для моих ушей мой собственный голос был холоден.

- Ничего. Извините, что потревожила вас, - она направилась к кастрюле на плите, чтобы помешать содержимое, и я поплелся прочь, чтобы принять очередной душ. Иисус… даже мой гребаный персонал заметил, что «Неладно что-то в Датском Королевстве» (ПП: Гамлет, Шекспир).

***

 

Я боялся ложиться спать. Было уже поздно, и я устал, но я играл одну часть Баха «Марчелло» снова и снова. Вспоминая о вчерашнем утре, ее голове, прижатой к моему плечу, я почти почувствовал сладкий уникальный аромат Аны. Я проснулся рано, и не смог снова уснуть, потому что был взволнован по поводу Лейлы и зол, что она скрывалась. Но я был настолько полон надежды, что касалось Аны и меня. Наш предыдущий вечер в игровой… вне всех моих ожиданий. Да… Таллис. Мое либидо помнило все это слишком хорошо. Кровь в моем теле загустела и ненадолго затянула болезненную дыру в моем животе, но я задержал свое возбуждение в этом направлении.

Воспоминания о мрачном взгляде Аны, холодном взгляде, когда она ушла, было достаточно, чтобы погасить любую сексуальную тоску.

Черт возьми, она сказала, что попробует! Я прекратил играть и положил голову на руки, мои локти ударили два диссонирующих аккорда, когда я облокотился на клавиши. Она сказала, что попробует, но сдалась при первом же препятствии. Затем она убежала. Зачем я бил ее настолько сильно? Но глубоко внутри себя я знал ответ – потому, что она попросила меня, а я был слишком порывистым и эгоистичным, соблазнившись ее вызовом, ее сопротивлением к искушению. Она бросила перчатку, и я воспользовался случаем, чтобы заставить нас … двигаться туда, где я хотел, чтобы мы были. И она не использовала стоп-слово, а я причинил ей боли больше, чем она могла выдержать, хоть я и обещал, что никогда не поступлю с ней так. Что я за гребаный дурак? Как она вообще когда-нибудь сможет доверять мне после этого? Правильно, что она ушла. Какого черта она хотела бы быть со мной?
Я решил напиться. Я не был пьяным с тех пор, как мне было пятнадцать лет – хорошо, с тех пор, когда мне было двадцать один. Я боялся потерять контроля. Я знал, что алкоголь может сделать с человеком… Я задрожал непреднамеренно, поскольку закрыл свой разум от тех воспоминаний, что вызвал сегодня вечером. Я пристально смотрел в потолок, молясь о сне без снов… Но если мне все-таки было суждено что-то увидеть во сне, то я хотел, чтобы сны были об Ане.

Сегодня Мамочка красивая. Она села и позволила мне расчесать ее волосы. Она смотрит на меня в зеркале и улыбается своей особенной улыбкой. Ее особенная улыбка для меня. Громкий шум. Катастрофа. Он вернулся. Нет! Где, блядь, ты, сука? У меня тут для тебя друг с нуждой. Друг с наличкой.

Мама встает и берет мою руку и выталкивает меня в свою гардеробную. Нет, Мамочка. Мне не нравится темнота. Я сажусь на ее обувь и пытаюсь быть тихим, закрыв крепко свои уши и глаза. Одежда пахнет Мамочкой. Мне нравится этот запах.

Он кричит.Где маленький гребаный карлик? Схватив меня за волосы, он вытаскивает меня из гардеробной.Я не хочу, чтобы ты испортил вечеринку, ты, маленькое дерьмо. Он бьет Мамочку по лицу.Постарайся для моего друга, и ты получишь свое сучье отродье. Мамочка смотрит на меня, из ее глаз бегут слезы. Не плачь, Мамочка. Другой мужчина входит в комнату. Крупный мужчина с грязными волосами. Большой мужчина улыбается Мамочке. Меня выталкивают в другую комнату. Он бросает меня на пол, и я больно падаю на колени.Так что же мне с тобой сделать, кусок дерьма? Он пахнет мерзко. Он пахнет пивом и выкуренными сигаретами.

 

Я проснулся. Черт. Черт. Мое сердце колотилось так, будто я убегал от сорока упряжек преследующих меня собак из ада. Блядь. Я спрыгнул с кровати, заталкивая до жути реальный кошмар назад, в темные углы моего подсознания, и поторопился на кухню за стаканом воды. Мне было необходимо увидеть Баннера.

Это было чертовски смешно. Сны стали хуже, чем когда-либо.

В то время, пока я стоял у кухонной раковины, я размышлял, как странно было то, что сон рядом с Аной заставил кошмары исчезнуть. Я хорошо спал рядом с ней. Это никогда не происходило со мной - спать с кем то из Саб… Хорошо, я, конечно, никогда и не чувствовал в этом потребности. Волновался ли я, что они могли прикоснуться ко мне ночью? Я просто не знал этого. Поэтому мне пришлось ждать, пока эта опьяняющая невинность не показала мне, каким восстанавливающим силы может быть сон… Я наблюдал за ней, спящей, всю ту ночь. Она спала хорошо. Я наблюдал за моими спящими Сабами и до этого, но это всегда было, как прелюдия к их пробуждению, для некоторого сексуального облегчения. Я вспомнил, как пристально смотрел на Анастейшу, я мог любоваться ею часами напролет… И чем дольше я смотрел, тем красивее она казалась мне. Ее гладкая алебастровая кожа, почти сияющая в мягком свете в Heathman, ее темная роскошная копна волос, разбросанная на свежей белоснежной подушке, и линия ее длинных темных ресниц, трепетавших пока как она спала… Ее губы были немного приоткрыты, и я мог увидеть даже ее маленькие передние зубы, и ее язык, когда она облизывала свои губы. Это было одной из самых волнующих вещей, которые я когда-либо видел. И когда я, наконец, заснул, слушая ее мягкое дыхание, наблюдая как вздымается и опускается ее грудь с каждым вздохом, я спал хорошо… так хорошо.
Ощущая себя дураком, я добрел до своего стола и поднял маленький планер. Его вид вызвал у меня непроизвольную улыбку. Я чувствовал себя гордым за то, чего добился, и в тоже время смехотворно, что мне еще предстояло сделать. Это был ее последний подарок мне. А ее первым подарком было... Что? Боль отразилась во всем моем теле. Конечно – она сама. Она отдала мне себя. Черт, эта боль когда-нибудь прекратится? Я взял планер и вернулся в кровать.

***

 

- Что бы вы хотели на завтрак, сэр?

- Только кофе, Гейл.

Она сделала паузу, затем кивнула, хотя я мог увидеть ее проклятое выражение лица, когда она отворачивалась.

- Сэр, вы не съели свой ужин.

Я посмотрел на нее спокойно.

- И?

Она покраснела.

- Может, вы заболели?

- Не физически, Гейл. Только кофе. Пожалуйста, - я остановил ее – это не ее гребаное дело.

Она скривила свои губы, но кивнула еще раз, и повернулась к My Gaggia. Я направился в кабинет, чтобы собрать бумаги для офиса и найти мягкий конверт.

Я позвонил Кейт из машины:

- Я хочу Н.И.С. Их предложение меня устраивает, хотя у меня есть некоторые мысли на этот счет. Их бизнес-план нуждается в доработке, но я даю свое согласие.

- Кристиан, это слишком быстро.

- Я хочу поспешить. Они созрели для поглощения – у них есть финансовые затруднения и они используют устарелые методы. Мы должны перенести их в двадцать первый век… и я хочу его. Я отправил тебе по электронной почте должную инструкцию и бизнес-план. Я буду в офисе с 7.30. Давай встретимся.

- Если ты уверен...

- Я уверен.

- Хорошо. Я позвоню Анджеле и порошу поменять твой график этим утром. У меня также готова статистика сравнения возможностей в Детройте против возможностей Флориды, что касается нового завода.

- Резюме.
- Детройт.

- Понятно, - Дерьмо… не Флорида. - А Дарфур?

- Под контролем.

- Хорошо, давай поговорим позже, - я повесил трубку.

Я сидел, размышляя, на заднем сиденье Мерседеса, в то время как Тайлер вливался в движение. Интересно, как сладкая Анастейша будет добираться на работу этим утром? Возможно, она вчера купила автомобиль, хотя, я, так или иначе, сомневался относительно этого. Интересно, чувствовала ли она себя столь же несчастной, как и я… Я надеялся, что нет. Я надеялся, что она справилась с этой смехотворной навязчивой идеей. Мое тело отреагировало так, словно меня пнули в живот, как только мысль, что она любит меня, посетила мой разум. Она не могла любить меня. Как она могла любить кого-то такого, как я? И тем более не теперь – не после всего, что я причинил ей. Никто не говорил мне это прежде… Кроме мамы и папы. Но это было, конечно, их чувство долга. Надоедливые слова Баннера о безоговорочной родительской любви – даже когда дети усыновлены – звучали в моей голове.

- Мистер Грей?

- Извините… Что, Тайлер? - Тайлер застал меня врасплох. Он стоял у дверцы машины, придерживая ее открытой. Я уставился на него, а он смотрел на меня с надеждой, но и с беспокойством.

- Мы на месте, сэр.

Мы стояли у офисного здания. Дерьмо… как долго мы были здесь?

- Спасибо. Я дам вам знать о времени вечером, - Черт, я должен сконцентрироваться.

Анджела и Джессика - обе выглядели встревоженными, когда я вошел в лифт. Джессика хлопала своими ресницами и поправляла пряди волос за уши. Господи, почему я должен был терпеть эту глупую девчонку, грезящую обо мне все дни напролет? Я почувствовал, как мои глаза сузились. Мне нужен был кадровик, чтобы перевести ее в другой отдел.

- Джессика, кофе, сейчас же. И возьмите мне круассан или что-нибудь, - огрызнулся я на нее. Она выглядела удрученной, в то время как подпрыгнула, чтобы исполнить мое распоряжение.

- Анджела, свяжитесь вместо меня с Дженксом, затем с Баннером, а затем с Лораном Бэстиллом по телефону. Я не хочу быть соединен ни с кем вообще, даже со своей матерью… за исключением... за исключением звонков Анастейши Стилл. Ясно?
- Да, сэр. Вы хотите пройтись по вашему графику сейчас?

- Нет. Для начала я нуждаюсь в кофе и в чем-нибудь поесть, - я нахмурился, смотря на Джессику, которая топталась в лифте.

- Да, мистер Грей, - ответила Анджела. Я проигнорировал испуганный вид Джессики и направился в свой кабинет.

Из портфеля я достал мягкий конверт, который хранил мое самое драгоценное владение – планер. Разместив его на своем столе, я пристально посмотрел на него, чувствуя еще раз разрушающую пустоту. Она начнет свою новую работу этим утром, встречая новых людей. Новых мужчин. Мысль была угнетающей. Она забудет меня. Конечно, она не сможет забыть меня совсем. Женщины всегда помнят первого мужчину, с которым они трахались… и у нее в памяти всегда будет место для меня, но только для этого. Я хотел остаться в ее мыслях. Я должен был остаться в ее мыслях. Я не хотел, чтобы она забыла меня… Что я мог сделать? Раздался стук в дверь.

- Да, - бросил я, вырванный из моей болезненной задумчивости о мисс Стилл с другими мужчинами. Анджела открыла дверь.

- Кофе и круассаны для вас, мистер Грей.

- Входите.
Ее взгляд остановился на моем столе, и я увидел, как ее глаза метнулись к планеру, но она мудро придержала свой язык. Она поставила кофе и поднос с двумя круассанами на мой стол.

- Спасибо.

- Я оставила сообщение для Дженкса и Лорана, Баннер перезвонит в пять.

- Хорошо, внесите это в мой график. Я хочу, чтобы вы отменили любые неофициальные приглашения, которые у меня запланированы на этой неделе: обеды и ужины. Позвони Барни, и найдите мне телефонный номер хорошего флориста.

Она неистово записывала все в своем блокноте.

- Сэр, мы покупаем розы у Arcadia. Желаете, что бы я отправилась за цветами для вас?

- Нет, я сделаю это сам. На этом все.

Она кивнула и быстро ушла, словно и вовсе не входила в моей офис. Несколько мгновений спустя зазвонил телефон… Это был Барни.

- Барни, мне нужно, чтобы ты сделал мне стеклянную подставку для модели планера.

***

 

Между встречами я позвонил флористу и заказал две дюжины белых роз для Аны, которые будут доставлены ей домой вечером. Таким образом, она не будет смущена или побеспокоена на работе. И это не позволит ей позабыть меня…

- Хотели бы Вы добавить записку к цветам, сэр? - спросил флорист, отвлекая меня.

Дерьмо… Сообщение Ане. Что сказать? Вернись. Мне жаль. Я не ударю тебя снова? Обыденные слова непрошено пришли в мою голову, заставляя меня нахмуриться.

- Хм… что-то типа... «Поздравляю с первым рабочим днем. Надеюсь, он прошел удачно». - Я посмотрел на планер на моем столе. - «И большое спасибо за планер, это было очень любезно. Он занял почётное место на моём рабочем столе. Кристиан».
Флорист повторил, что я сказал. Дерьмо, это совершенно не выражало то, что я хотел сказать ей.

- Это все, мистер Грей?

- Да, спасибо.

- Всегда пожалуйста, сэр, хорошего дня.

Я нахмурился, смотря на телефон. Хорошего дня моей заднице.

***

 

- Эй, приятель, что ты съел? - Лоран поднялся с пола, после того, как я сбил его с ног, и он приземлился на свою скудную сердитую задницу. – Да ты сегодня в ударе, Грей, - он медленно поднялся с изяществом гладкой джунглевой кошки, переоценивающей свою добычу. Мы спринговались одни в спортзале, расположенном в подвале моего здания.

- Я чувствую злость, - прошипел я.

Он холодно уставился на меня, в то время как мы ходили друг возле друга кругами.

- Нехорошая идея выходить на ринг, если твои мысли в другом месте, - осторожно пробормотал Лоран, не сводя с меня взгляда.

Я фыркнул.

- Я считаю, что это помогает, - ответил я дерзко.

- Сделай ударение на левую сторону и защищайся справа. Руки выше, Грей.

Он сдвинулся с места и ударил меня в плечо, почти выбивая меня этим из равновесия.

- Сконцентрируйся, Грей. Никто из твоего зала заседаний не говорит здесь ерунду. Или это из-за женщины? Какая-то сладкая юбка окончательно похитила твое спокойствие, - глумился он, подкалывая меня. Это сработало. Я пнул его со всей силы с его стороны и нанес один удар, затем еще два, и он, закачавшись, отступил.

- Займитесь своим собственным гребаным делом, Бастилле.

- Вау, мы нашли источник боли, - Лоран торжествующе засиял. Он внезапно подался в мою сторону, но я ожидал этот маневр и блокировал его, отталкивая ударом и резким толчком.