Флешбек от лица Кристиана. 7 страница

Я следовал вслед за Аной, наслаждаясь видом, как ее задница, плотно обтянутая в тугие джинсы, покачивается при движении. Особенно мне понравилось, когда она наклонилась за овощами и взяла немного лука… ткань натянулась на ее попке… Ох, что я хотел сделать с ней…

Она задала мне вопрос. Черт. Я моргнул, растерянно глядя на нее.

- Когда ты последний раз посещал супермаркет? – Анастейша усмехнулась мне.

- Не помню.

- Все покупки делает миссис Коуп?

- Думаю, Тэйлор помогает ей. Я не уверен.

- Тебе нравится жаркое по-китайски...? Это быстро готовится.

- Звучит хорошо, - я не сдержал ухмылки. Для нее это было действительно мучительно. Лучше бы она прихватила свою миску для попрошайничества.

- Они уже давно работают на тебя?

Почему, черт возьми, она хочет знать о моем персонале?

- Тэйлор, кажется, года четыре. Мисси Коуп примерно столько же. Почему у тебя в квартире не было еды?

Ее глаза вдруг стали серьезными.

- Ты знаешь почему, – пробормотала она.

- Это ты бросила меня, - пробормотал я в ответ. Если бы ты осталась, у меня не было бы самой дерьмовой недели в моей жизни.

- Я знаю, - сказала она, сокрушаясь.

Я последовал за ней на кассу и встал в очередь. Черт… Надеюсь, она не ожидает от меня, что я буду делать это часто. Возможно, миссис Коуп может покупать продукте и Ане тоже. Мы могли бы поесть где-нибудь – здесь полно ресторанов поблизости.

- У тебя есть дома какие-нибудь напитки? - спросил я.

- Пиво... вроде бы.

- Я возьму нам вино.

Я направился в винный отдел. Мне понадобилось три минуты, чтобы сделать вывод, что супермаркет «Эрни» не продает вино. Я вернулся к Анастейше с пустыми руками.

- Рядом есть винный магазин, - сказала она.

- Пойду, посмотрю, что у них есть.

Я направился из магазина, испытывая облегчение. Христос – некоторые люди проводят здесь целый день. На мгновенье я был благодарен, что Гейл спасает меня от этого дерьма. Хотя... поход в магазин с Анастейшей… заставил меня улыбнуться. Она знала, что делала, тщательно подбирая овощи и мясо, ее маленькие ручки перебирали и ощупывали... это было удовольствием - наблюдать за ней.
В винном магазине был жалкий выбор. Я взял Pinot Grigio из холодильника, быстро расплатился и ушел. Анастейша уже выходила из магазина.

***

 

- Позволь мне позаботиться об этом,– я взял оба пакета с продуктами, и мы направились обратно в апартаменты. Она рассказала мне немного о том, что делала в течение недели. Она, очевидно, наслаждалась своей работой… это хорошо. Она не напоминала о покупке НИС снова, и я был благодарен ей за это. Вернувшись в квартиру, она посмотрела на меня с плохо скрываемой усмешкой – еще одно выражение, по которому я скучал последние несколько дней.

- Ты кажешься таким... домашним, - произнесла она.

Ее комментарий застал меня врасплох. Мне совершенно точно нравилось быть домашним… с ней.

- Еще никто и никогда не упрекал меня в этом, – я поставил сумки на кухонный стол, и она начала разгружать их. Я взял вино. Продуктовый магазин оказался достаточной реальностью на сегодня. Так, где она хранила штопор?

- Здесь всё еще такое чужое. Штопор, по-моему, вон в том ящике, – она указала, используя свой подбородок. Я улыбнулся ей, открыл ящик и нашел штопор. Приятно знать, что она не топила горе в вине во время моего отсутствия. Она покраснела… почему?

- О чем ты думаешь? – спросил я, стягивая свой жакет. Бросив его на диван, я вернулся обратно к ожидающей меня бутылке вина.

- Как мало я на самом деле знаю тебя, - сказала она задумчиво.

- Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой, - пробормотал я. Она, безусловно, могла читать меня как никто другой. Это было… тревожно. Я открыл бутылку, используя тот же выпендрежный жест, что и официант в ресторане Портленда.

- Я так не думаю, - сказала она, продолжая распаковывать пакеты.

- Но это так, Анастейша. Я очень, очень замкнутый человек, – Я обязан таким быть… делая то, что делаю. Хм… что делал раньше. Я наполнил два бокала и протянул один ей.

- Твое здоровье, - поднял я свой бокал.

- Твое здоровье, - ответила она и сделала глоток. Она занялась делами на кухне, очевидно оказавшись в своей стихии. Она выглядела так, словно делала это в течение многих лет… Я вспомнил, как она рассказывала мне о том, что готовила для своего отца. Она была действительно очень независимой. В глубине души ты знаешь это, Грей. Она упрямая маленькая штучка.

- Могу я тебе чем-нибудь помочь? - спросил я.

Она взглянула на меня так, как если бы я просил ее стащить королевские драгоценности.

- Нет, все хорошо... садись.

- Но я хочу помочь.

Она изумленно моргнула.

- Ты можешь порезать овощи, - ответила она, в конце концов.

Мне бы лучше было ее предупредить. То, что я знал о приготовлении пищи, было ничтожно скудным. Миссис Коуп и мои Сабы – одни с большим успехом, чем другие – были единственными поварами в моей жизни. Моя мама пыталась вовлечь меня в это в юности. Но это было не для меня.

- Я не умею готовить, - сказал я, уставившись на разделочный нож, который она протянула мне.

- Думаю, что ты и не должен.

Она поместила разделочную доску и несколько красных паприк передо мной. И что, блядь, я должен делать с этим? Они были такой странной формы, чтобы их резать.

- Ты еще никогда не резал овощи? – спросила Анастейша, не сумев скрыть недоверие в своем голосе.

- Нет.

Она ухмыльнулась мне так, словно я был идиотом.

- Ты что, высмеиваешь меня?

- Ну, по всей видимости, это является тем, что я умею, а ты нет. Давай подойдем к этому серьезно, Кристиан. Я думаю, что это очередной первый раз. Смотри, я покажу тебе.

Она потерлась о меня и мое тело проснулось. Черт.

- Вот так, - сказала она, в то время как разрезала красную паприку и аккуратно удалила семена и все дерьмо изнутри.

- Выглядит достаточно просто, - пробормотал я.

- У тебя не должно возникнуть проблем, – в ее тоне сквозила ирония.

Она же не думает, что я не способен порезать этот гребаный овощ? Я покажу ей. Очень осторожно я начал надрезать. Блядь, эти семена были везде... это сложнее, чем я думал. Когда это делала она, все выглядело так легко. Она толкнула меня, ее бедро задело мою ногу. Это отвлекало, но я продолжал осторожно резать... это лезвие – зло. Она прошла мимо меня, на этот раз ее бедро потерлось о мое... затем снова, еще одно касание, и все ниже пояса. Это очень отвлекало.

- Я знаю, что ты делаешь, Анастейша, - грозно пробормотал я.

- Кажется, это называется приготовлением пищи, - ответила она, просияв, невинно... неискренне. Осознала ли она окончательно свою власть надо мной?

Схватив другой нож, она присоединилась ко мне за разделочной доской, очищая и нарезая чеснок, лук и французскую фасоль. Она использовала любой повод прикоснуться ко мне.

- Ты довольно хороша в этом, - пробормотал я, когда она взялась за мою вторую паприку.

- В нарезке? – она театрально захлопала ресницами, посмотрев на меня. ― Годы практики.

Она потерлась о меня своим задом. Мой член затвердел, мгновенно увеличившись. Она взяла овощи и положила их рядом с замаринованной курицей.

- Если ты еще раз сделаешь это, то я возьму тебя прямо на кухонном полу.

- Сначала тебе придется меня умолять, - сказала она, оглядев меня. Ее глаза были полны желания…Черт.

- Это вызов?

- Возможно.

Ох, Мисс Стилл. Вы напросились. Я положил нож и медленно повернулся к ней, не спуская с нее взгляда. Ее глаза расширились и губы приоткрылись, когда она сделала резкий вдох. Я наклонился к ней, не оставляя пространства, но и не касаясь ее, и выключил плиту.

- Я думаю, мы поедим попозже, - пробормотал я… Потому что прямо сейчас я собираюсь вытрахать все твои мозги. - Поставь курицу в холодильник.

Она сглотнула, взяла миску с нарезанной курицей и довольно неуклюже положила сверху не дорезанные куски и поставила все это в холодильник. Я шагнул за ней так, чтобы когда она обернулась, оказалась прямо перед ней.

- Так что, ты будешь умолять? - прошептала она.

- Нет, Анастейша,- я покачал головой, - не умолять, – я посмотрел на нее сверху вниз, похоть и потребность разгорались в моей крови. Черт, я хотел погрузиться в нее. Я увидел, как ее глаза расширяются, а щеки пылают от желания. Она кусала свою губу... и я не мог больше выносить это. Схватив ее за бедра, я притянул ее к своей эрекции. Ее руки оказались в моих волосах, и она притянула меня вниз к своим губам. Я толкнул ее к холодильнику и грубо поцеловал. Она была такой приятной на вкус. Такой сладкой. Она простонала в мой рот, и это тревожным сигналом отозвалось в моем теле, делая меня еще тверже. Я двигал своей рукой в ее волосах, потягивая ее голову назад так, чтобы мог погрузить свой язык глубже в ее рот. Ее язык боролся с моим… Черт, это было эротично, грубо, интенсивно. Я отступил.

- Чего ты хочешь, Анастейша?

- Тебя.

- Где?

- В кровати.

Мне не нужно было больше слов. Отступив, я подхватил ее на руки, и быстро понес в спальню. Я нуждался в ней обнаженной и желательно подо мной. Поставив ее аккуратно на пол, я быстро включил прикроватный свет и задернул занавески. Мельком посмотрев вниз на улицу, я понял, что это была именно так комната, за которой я наблюдал во время своего тайного караула, став скрытым сталкером.

Когда я обернулся, она замерла на месте, наблюдая за мной широко распахнутыми глазами. Ждущая. Желающая.

- Что теперь? – спросил я.

Она вспыхнула.

- Займись со мной любовью, - произнесла она, чуть помедлив.

- Как? - Ты должна сказать мне, детка.

Она нервно облизала губы, и похоть взорвалась во мне. Дерьмо – сосредоточься, Грей.

- Раздень меня, - ответила она.

Наконец-то! Я зацепился указательным пальцем за верх ее блузки, стараясь не касаться ее мягкой кожи, и нежно потянул за нее, заставляя сделать шаг ко мне.

- Хорошая девочка, - пробормотал я.

Я увидел, как начала вздыматься и опускаться ее грудь, как только участилось ее дыхание. Я смотрел в ее потемневшие глаза. Я уверен, мои собственные были полны страстных обещаний, ее же расширились от тоски и потребности. Она нуждалась во мне так же, как и я нуждался в ней. Я ловко стал расстегивать ее блузку. Она положила свои руки на мои, чтобы удержать равновесие, и пристально посмотрела на меня. Да, вот так нормально, малыш. Не прикасайся к моей груди. Я раскрыл последнюю пуговицу, стянул блузку с ее плеч, и она упала на пол. Приложив огромные усилия не коснуться ее красивой груди, я коснулся пояса ее джинсов.

Я расстегнул верхнюю пуговицу и оттянул молнию вниз.

- Скажи мне, чего ты хочешь, Анастейша.

Я с трудом не поддался искушению бросить ее на кровать и ворваться в нее. Это станет выжидательной игрой. Ей необходимо говорить со мной.

- Поцелуй меня отсюда и досюда, - прошептала она, скользя пальцем от основания ее ушка до ее горла. С удовольствием, Мисс Стилл. Убрав волосы в сторону, и мягко потянув за них, я аккуратно наклонил ее голову набок, обнажая тонкую, длинную шею. Я наклонился и прижался к ее уху, и она немного дернулась, когда я стал оставлять мягкие поцелуи, повторяя путь ее пальца и обратно. Она издала тихий стон, и ее горло завибрировало… Это было возбуждающим. Я хотел потерять себя в ней. Открыть ее заново.

- Мои джинсы... и мои трусики, - выдохнула она, и я не смог сдержать своей ухмылки на ее шее.

У нее появилась идея. Наконец-то… говори со мной, Ана. Я поцеловал ее шею еще раз, а затем встал перед ней на колени, застав ее этим врасплох. Я зацепил пальцем пояс ее джинсов и трусики и осторожно потянул их вниз. Оставаясь стоять перед ней на коленях, я посмотрел на ее красоту, пока она выходила из своей одежды. Ее глаза встретились с моими, и я ждал ее команды.

- Что теперь, Анастейша?

- Поцелуй меня, - прошептала она, ее голос был еле слышен.

- Где?

- Ты знаешь где.

Я сопротивлялся своей улыбке… Она, действительно, не могла произнести это слово.

- Где? – подразнил я.

Она снова покраснела и с решительным, хотя и смущенным выражением на лице, быстро указала на вершины своих бедер.
- О-о-о, с удовольствием, - хихикнул я ухмыльнувшись, наслаждаясь ее смущением. Я позволил своим пальцам медленно пробежаться по ее ногам, пока мои руки не остановились на ее бедрах. Затем я резко потянул ее на себя, к своим губам. Черт… я мог чувствовать запах ее возбуждения. Я уже чувствовал себя некомфортно в своих джинсах… Дерьмо, такое ощущение, что они были мне малы на два или три размера. Я скользнул своим языком сквозь волоски на ее лобке, на мгновенье задумавшись, смогу ли я когда-нибудь уговорить ее избавиться от них... и настиг свою цель, пробуя ее. Иисус, она была такой сладкой. Она застонала и стянула в кулачки мои волосы, но я не остановился.

Кружа своим языком, по кругу, снова и снова, я дразнил и пробовал ее.

- Кристиан, пожалуйста, - умоляла она.

Я ненадолго остановился.

- Пожалуйста, что, Анастейша?

- Люби меня...

- Я этим и занимаюсь, - выдохнул я и нежно подул на ее клитор.

- Нет... я хочу тебя во мне.

- Ты уверена?

- Пожалуйста...

Нееет… я так наслаждаюсь. Я продолжил медленные похотливые пытки моей сладкой драгоценной девочки.

- Кристиан... пожалуйста! – громко простонала она.

Я отпустил ее и встал, пристально посмотрев на нее сквозь прищуренные глаза, мой рот был влажный ею и мной.

- Ну? – спросил я.
- Что, ну? - выдохнула она.

- Я все еще одет.

Она уставилась на меня, не понимая, и я опустил руки, сдаваясь. Возьми меня – я весь твой.

Она потянулась к моей рубашке. Дерьмо. Нет. Я отступил.

- О нет... - тихо пробормотал я. Я имел в виду свои джинсы, детка. Она часто заморгала и внезапно опустилась на колени.

Вау! Ана… Что ты делаешь? И, довольно неуклюже, всеми пальцами, включая ее большие, она расстегнула ремень и пояс и стянула их быстро вниз. Черт. Наконец-то мой член смог нормально вздохнуть. Я посмотрел на нее, она стояла в позе Саба на полу. Что она пытается сделать со мной? Под ее взглядом я быстро вышел из своей одежды и снял носки.

Она потянулась и схватила мой член. Черт. Плотно сжала… как я показывал. Она толкнула руку назад… ох… почти слишком далеко. Почти болезненно. Но видеть ее, чувствовать ее маленькую ручку вокруг моего любимого органа – было слишком. Я застонал и напрягся, закрыл свои глаза, а затем почувствовал ее теплый, влажный рот вокруг меня. Она начала жестко сосать.

- А-а-ах... Ана... уф, потише.

Как только я обхватил ее голову, она толкнула меня глубже в рот, ее губы приоткрыли ее зубки, немного царапая меня.

- Блядь, - зашипел я блаженно, и невольно подтолкнул свои бедра к ней. Это чувствовалось так хорошо. Она делала это снова и снова, и это было так возбуждающе. Она обвела языком вокруг кончика… снова и снова… дразня меня. Она мстила око за око, за все, что я сделал сегодня. Я громко застонал, наслаждаясь ощущением ее рта и языка. Иисус… она была слишком хороша в этом. Она взяла меня снова глубоко в свой ротик. Черт…

- Ана, хватит. Не надо больше, пожалуйста, - выдохнул я сквозь стиснутые зубы. Она подорвала мой контроль. Я не хотел кончать сейчас – я хотел быть в ней, когда изольюсь. Она сделала это снова. Чертова дразнилка.

- Ана, я уже все понял. Я не хочу кончать тебе в рот… - буркнул я.

Но она все еще игнорировала меня. Проклятье. Достаточно, женщина! Схватив ее за плечи, я поставил ее на ноги и толкнул на постель. Я наклонился к карману джинсов, вытащил презерватив, стянул свою рубашку через голову и бросил ее на пол.

Ана соблазнительно растянулась на кровати.

- Сними свой лифчик, - приказал я. Она села и поспешно сделала, на этот раз так, как я велел.

- Ложись. Я хочу посмотреть на тебя.

Она легла спиной на простыни и посмотрела на меня. Черт, она была так прекрасна. Я разорвал фольгу и раскатал презерватив. Она следила за каждым моим движением, все еще тяжело дыша. Ее волосы были разбросаны каштановым ореолом вокруг ее лица. Ее тело порозовело от возбуждения… соски затвердели, зовя меня… ее длинные ноги были раздвинуты, ожидая меня.

- Ты такое красивое зрелище, Анастейша Стилл, – И ты – моя. Снова. Склонившись над кроватью, я поцеловал ее лодыжки, внутреннюю сторону ее коленей, бедер, ее мягкий живот, мой язык покружил вокруг пупка… Она застонала. Я лизнул под одной грудью, затем под другой. Потом взял ее сосок в рот, дразня и оттягивая его, пока он не стал жестче между моих губ. Я жестко потянул и она начала бесстыдно извиваться подо мной. Терпение, малыш… Освободив этот сосок, я обратил свое щедрое внимание на его брата-близнеца.

- Кристиан, пожалуйста… - попросила она.
- Пожалуйста, что? – пробормотал я между ее грудей, смакуя ее желание.

- Я хочу почувствовать тебя внутри меня.

- Ты хочешь этого прямо сейчас?

- Да... пожалуйста, – она вся хрипела в отчаянии. Именно так, как я любил это. Я раздвинул ее ноги, расставляя по обе стороны от моих коленей. Ох, я тоже хочу тебя, детка. Я уверенно навис над ней, приготовившись. Я хотел насладиться этим моментом. Моментом, когда я верну ее тело, верну свою прекрасную девочку.

Ее темные глаза вспыхнули, смотря на меня, и я очень медленно скользнул в нее. Черт… она чувствовалась так хорошо, так правильно, так туго. Она приподняла свой таз, чтобы встретить меня, откидывая свою голову назад, задирая вверх свой подбородок. Ее рот приоткрылся в беззвучном удовольствии. Она схватила меня за плечи, громко прохрипев. Что за сладкий звук. Я обхватил ее голову, чтобы удержать ее на месте, ложась на нее и приподнимаясь снова. Ее пальцы двигались в моих волосах, подергивая, и я начал медленно двигаться, ощущая ее горящее тело вокруг меня, смакуя каждый ее дюйм.

- Быстрее, Кристиан, быстрее... пожалуйста.

Ее глаза расширились, ее рот приоткрылся... она выглядела чертовски великолепно. Мой рот нашел ее, заявляя на нее свои права, и я начал двигаться, по-настоящему двигаться. Твое желание для меня закон, детка. Я толкался и толкался… она была такой сладкой. Я скучал по этому. Я потерялся в ней, погружая себя в нее снова и снова. Она ощущалась словно дом. Она была всем. Я мог почувствовать ее напряжение, когда она начала приближаться к своему пику. Ох, маленькая, да… Ее ноги начали дрожать.

Она была близка. Я тоже.

- Давай, детка. Кончи для меня, – прошептал я сквозь сжатые губы.

Она закричала, кончая вокруг меня, сжимая и затягивая меня глубже в себя, и я взорвался… изливая мою жизнь и душу в нее, снова и снова.

- Ана! Ана!

Я упал на нее, вжимая ее в матрац, и зарываясь лицом в ее шею… вдыхая ее вкусный, пьянящий аромат. Она снова моя. Никто не заберет ее у меня. И я понял в этот момент блаженства, что сделаю все зависящее от меня, чтобы удержать ее. Только для меня.
----------

 

Ауттейк. Первое Рождество Фифти.

 

Мой свитер колючий и пахнет новым. Все новое. У меня Новая Мамочка. Она добрая и улыбается. Она улыбается все время. Ее зубы ровные и белые.

- Ты хочешь помочь мне украсить дерево, Кристиан?

Дерево - это большое дерево в комнате с большими диванами. Большое дерево. Я видел такие раньше. Но только в магазине. Но не внутри дома, рядом с большими диванами. В моем новом доме много диванов. И нет кушеток. Ни одной старой, коричневой, липкой кушетки.

- Вот, смотри.

Моя Новая Мамочка показывает мне коробку - она заполнена шариками. Много красивых блестящих шариков.

- Это украшения для дерева.

Ук-ра-ше-ния. Ук-ра-ше-ния. Я проговариваю это слово в моей головке. Ук-ра-ше-ния.

- А вот это… - она наклоняется и достает веревку с маленькими цветочками на ней. – Это гирлянда. Сначала гирлянда, а затем мы можем украшать дерево, – она присаживается рядом со мной и проводит своими пальцами по моим волосам. Я стою очень неподвижно. Но мне нравятся ее пальцы в моих волосах. Мне нравится быть рядом с моей Новой Мамочкой. Она хорошо пахнет. Она чистая. И она трогает только мои волосы.

- МАМ! - зовет он. Элиот. Он большой и громкий. Очень громкий. Он разговаривает. Все время. Я не говорю вообще. У меня нет слов. Мои слова только в моей головке.

- Элиот, дорогой. Мы в гостиной.

Он вбегает в комнату. Он был в школе. У него с собой рисунок. Он нарисовал его для моей Новой Мамочки. Она и Мамочка Элиот тоже. Она присела и обняла его, смотря на рисунок. На нем дом, Мамочка и Папочка, Элиот и Кристиан. Кристиан очень маленький на рисунке Элиота. А Элиот - большой. У него большая улыбка, а у Кристиана грустное лицо.

Доктор Папочка тоже пришел. Он подошел к Мамочке. Я сжал свое одеялко покрепче. Он поцеловал Новую Мамочку, и Новая Мамочка не испугалась. Она улыбается. Она поцеловала его в ответ. Я прижал одеялко к себе.

- Привет, Кристиан.

У Доктора Папочки низкий мягкий голос. Мне нравится его голос. Он никогда не повышает его. Он никогда не кричит. Он не кричит как… Он читает мне книжки, когда я ложусь в кровать. Он читает о кошке и шляпе, о зеленых яйцах и ветчине. Я никогда не видел зеленых яиц. Доктор Папочка присаживается возле меня.

- Чем ты сегодня занимался?

Я показываю ему дерево.

- Ты купил дерево? Рождественское дерево?

Я говорю «да» своей головой.

- Это красивое дерево. Ты и мамочка выбрали очень хорошее дерево. Это очень важно – выбрать правильное дерево.

Он тоже взъерошил мои волосы, а я замер и сжал мое одеялко очень сильно. Доктор Папочка не причинил мне боли.

- Папочка, посмотри на мой рисунок, - МЭлиот злится, когда Доктор Папочка говорит со мной. МЭлиот злится на меня. Я ударил МЭлиота когда он злился на меня. Моя Новая Мамочка злится, когда я так делаю. МЭлиот не бьет меня. МЭлиот боится меня.

***

 

Огоньки на дереве очень красивые.

- Давай я покажу тебе: крючок продевается через маленький глазок, а затем ты можешь повесить это на дерево, – Мамочка вешает красное ук-р...ук-ра-ше-ние на дерево. - Попробуй этот маленький колокольчик.

Маленький колокольчик звенит. Я потряс его. Звук такой веселый. Я потряс его снова.

Мамочка улыбается. Большой улыбкой. Такой особенной улыбкой, только для меня.

- Тебе нравится колокольчик, Кристиан?

Я сказал «да» своей головкой и потряс его еще раз, он весело зазвенел.

- У тебя такая прекрасная улыбка, дорогой мой мальчик.

Мамочка заморгала и вытерла ладошками свои глаза. Затем она взъерошила мои волосы.

- Я люблю видеть твою улыбку. - ее руки легли на мои плечи. Нет. Я отступил и сжал свое одеялко. Мамочка выглядит расстроенной, а затем снова счастливой. Она проводит по моим волосам. - Давай повесим колокольчик на дерево?

Моя головка говорит «да».

***

 

- Кристиан, ты должен говорить мне, когда ты голоден. Ты можешь делать это. Ты можешь брать мамочку за руку и отводить мамочку на кухню, и указывать пальчиком.

Она указала своим длинным пальчиком на меня. Ее ноготь розовый и блестящий. Это красиво. Но я не знаю, злится моя Мамочка или нет. Я должен закончить свой ужин. Макароны с сыром. Они такие вкусные.

- Я не хочу, чтобы ты был голодным, дорогой. Хорошо? А теперь, хочешь мороженое?

Моя головка говорит «ДА»!

Мамочка улыбается мне. Я люблю ее улыбки. Они лучше, чем макароны с сыром.

***

 

Дерево красивое. Я стою и смотрю на него, обнимая свое одеялко. Огоньки мигают и они все разных цветов. И ук-ра-ше-ния все разных цветов. Мне нравятся синие. На самом верху дерева – большая звезда. Доктор Папочка поднял на руках Элиота, и Элиот повесил звезду на дерево. Элиоту понравилось вешать звезду на дерево. Я тоже хотел повесить звезду на дерево… Но я не хотел, чтобы Доктор Папочка брал меня на руки. Я не хочу, чтобы он обнимал меня. Звезда сияет и горит.

***

 

Кроме дерева здесь стоит фортепиано. Моя Новая Мамочка позволила мне коснуться черных и белых штучек на нем. Черные и белые. Мне нравится, как звучат белые. Черные звучат неправильно. Но мне нравится и звук черных штучек тоже. Я нажимаю черные и белые. Белые и черные. Черные и белые. Белые, белые, белые, белые. Черные, черные, черные, черные. Мне нравится звук. Мне действительно нравится этот звук.

- Хочешь, чтобы я сыграла для тебя, Кристиан?

Моя Мамочка садится. Она касается белых и черных штучек, и начинает звучать звук. Она нажимает педальки снизу. Иногда звук громкий, иногда тихий. Песня веселая. Элиоту тоже нравится петь.

Новая Мамочка поет.

Так когда-то был гадкий утенок

С короткими коричневыми перьями

И другие птицы говорили так много слов

Кря, Кря.

Убирайся из города

Кря, кря

Убирайся из города

Кря, Кря.

Убирайся из города

Кря, кря

Убирайся из города.

Мамочка забавно крякает. МЭлиот тоже крякает и делает руками так, словно они крылья. Он машет ими вверх и вниз как птица. МЭлиот забавный.

Мамочка смеется. МЭлиот смеется. Я смеюсь.

- Тебе нравится эта песня, Кристиан? – и у Новой Мамочки снова грустно-счастливое лицо.

***

 

У меня есть открытка. Она красная и на ней нарисован дядя в красной шапке и с большой белой бородой. Он – Санта. Санта приносит подарки. Я видел картинки с Сантой. Но Санта никогда не приносил мне подарки раньше. Я был плохой. Санта не приносит подарки плохим мальчикам. Теперь я хороший. Моя Новая Мамочка сказала, что я хороший, очень хороший. Моя Новая Мамочка не знает. Я не должен никогда говорить Новой Мамочке… что я плохой. Я не хочу, чтобы моя Новая Мамочка узнала.

***

 

Доктор Папочка взял открытку с камина. МЭлиот тоже взял свою. МЭлиот умеет читать слово с его открытки. Открытка говорит «МЭлиот». На моей открытке тоже есть слово. «Кристиан». Новая Мамочка произносит его вслух по буквам.

К

Р

И

С

Т

 

И

А

Н

Доктор Папочка садится на мою кроватку. Он читает мне. Я прижимаю мое одеялко. У меня большая комната. Иногда в комнате темно, и мне снятся плохие сны. Плохие сны о том, что было раньше. Моя Новая Мамочка ложится на кроватку ко мне, когда у меня плохие сны. Она ложится и тихо поет песню, а я засыпаю. Она улыбается так по-новому, нежно и красиво. Моя Новая Мамочка не холодная. Не как… не как… И мои плохие сны уходят, когда она спит здесь, со мной.

***

 

Приходил Санта. Санта не знает, что я был плохим. Я рад, что Санта не знает.

***

 

У меня теперь есть поезд, самолет и вертолет, машина и вертолет. Мой вертолет может летать. Мой вертолет синий. Он летает вокруг Рождественского дерева. Он летает над фортепиано и над белыми штуками. Он летает над Мамочкой и над Папочкой, над МЭлиотом, который играет в Лего. Вертолет летает по всему дому, гостиной, кухни. Он залетает в дверь Папочкиного кабинета и наверх по лестнице в мою спальню, в спальню МЭлиота, Мамочкину и Папочкину спальню. Он летает по всему дому, потому что это Мой Дом. Мой Дом, где я живу.