К пониманию застенчивости

Помню, когда мне было 4 года, я использовала разные предметы, чтобы с их помощью укрыться от людей, приходивших ко мне. Это были знакомые мне люди — кузены, дяди и тёти, друзья нашей семьи и даже мои родные братья и сестра. Я пряталась в чулане, в платяном шкафу, в корзине, в спальном мешке, под кроватью — всего не перечислишь, и все потому, что я боялась людей. Когда я выросла, дела стали ещё хуже.

Хуже? Трудно удержаться, чтобы не захихикать над этим рассказом, напоминающим начало какого-нибудь из анекдотов Вуди Аллена. Но наш смех будет лишь способом защиты от того, чтобы самим начать остро сопереживать болезненным воспоминаниям этой девушки. Нам хотелось бы думать, что она преувеличивает: жизнь не может быть такой плохой. Но для многих застенчивых людей она именно такова.

У моего брата, вынужденного носить распорки на ногах для коррекции последствий младенческого паралича, развился такой же болезненный страх перед людьми. Стоило раздаться стуку в дверь, Джордж тотчас оглядывался, чтобы сосчитать, все ли члены семьи находятся рядом. Если они все были тут, он скрывался под кроватью или в ещё более надёжном убежище — за запертой дверью ванной. И лишь после долгих просьб и увещеваний он смягчался и соизволял появиться, чтобы поздороваться с гостем.

Моя мать, которой были свойственны способность к состраданию и глубокое понимание человеческой натуры, решила, что она должна помочь Джорджу, прежде чем его застенчивость станет непреодолимой. Его причуды продолжались и после того, как с ног были сняты распорки. Убеждённая, что он должен общаться со сверстниками, мать настояла, чтобы Джорджа приняли в школу, хотя ему было всего четыре с половиной года и была как раз середина семестра.

Мать вспоминает:

«Он вопил и рыдал беспрерывно почти весь первый день, в ужасе вцепившись в подол моего платья. Стоило учительнице или кому-то из детей посмотреть на него, он утыкался головой мне в подол или закатывал глаза к потолку. Но когда в классе рассказывали интересную историю или начинали играть в музыкальные игрушки, любопытство брало верх и он не мог удержаться, чтобы не смотреть и не слушать.»

Мне пришла в голову мысль, что Джордж не был бы так сосредоточен на себе, будь он невидим, то есть если б он мог участвовать в совместных действиях и сам смотреть, а другие дети не могли бы разглядеть его. Естественно, раствориться в воздухе он не мог, но он мог проделать нечто подобное — стать человеком в маске вроде Одинокого Ковбоя из радиопьесы.

После обеда мне удалось убедить Джорджа помочь мне смастерить маску из плотного бумажного пакета для продуктов. Мы вырезали в маске отверстия для глаз, носа и рта и слегка раскрасили её, чтобы она стала более симпатичной. Он померил маску, и она ему понравилась. Снова и снова он заставлял меня повторять вопрос: «Кто этот мальчик в маске?» На это он с ликованием отвечал: «Одинокий Ковбой», или «Мистер Никто», или «Не ваше дело», или просто по львиному рычал. Иногда он снимал маску, чтобы убедить меня, что это был все-таки он сам.

Учительница согласилась принять мою игру. По сути, она сделала даже больше — привела игру в действие. Она объявила детям, что новенький будет носить маску и не надо пытаться её сорвать, лучше просто играть с мальчиком в маске. Неожиданно этот подход сработал. Джордж смог стать частью класса, хотя и несколько отстранённой частью. Если ему не хотелось прятаться, он мог вообразить, что его никто не узнает. Постепенно он сблизился с другими детьми и в конце концов через несколько недель увлёкся общей игрой.

Он остался в группе ещё на год, и, по мере того как он привыкал к школьным порядкам, росла его уверенность. Однако он продолжал каждое утро надевать маску и снимал её только после занятий, когда брат приходил забрать его домой.

Великий день настал в конце года, когда должно было состояться детское цирковое представление. Джордж за год набрался опыта в таких делах, и учительница предложила ему: «А не хотел бы ты быть распорядителем цирка?» Он запрыгал от радости. Но учительница продолжала: «Джордж, ты же знаешь — распорядитель носит маскарадный костюм и высокий колпак, но никак не маску. Если ты хочешь играть эту роль, давай заменим маску таким костюмом. Хорошо?»

Так Джордж стал не просто членом группы, а руководителем цирка, которого видят и слышат все! Не нуждаясь больше в маске, он встал на путь к тому, чтобы превратиться в здорового, счастливого ребёнка. И хотя он не стал выдающимся учеником, он крепко подружился с ребятами, а потом его даже избирали в актив класса».

Ношение маски в течение полутора лет может показаться эксцентричным. Но это простое решение позволило Джорджу постепенно войти в успешный контакт с другими детьми и приблизило тот день, когда он смог стать самим собой уже без маски. Бумажная маска оказалась наилучшим выходом для крайне застенчивого ребёнка. Другим детям везёт меньше. Они вырастают и становятся взрослыми, так и не научившись справляться со своей мучительной проблемой.

Застенчивость может быть душевным недугом, калечащим человека не менее, чем самая тяжёлая болезнь тела. Её последствия могут быть удручающими:

— застенчивость препятствует тому, чтобы встречаться с новыми людьми, заводить друзей и получать удовольствие от потенциально приятного опыта;

— она удерживает человека от того, чтобы выражать своё мнение и отстаивать свои права;

— ваша застенчивость не даёт другим людям возможность положительно оценить ваши личные достоинства;

— она усугубляет чрезмерную сосредоточенность на себе и своём поведении;

— застенчивость мешает ясно мыслить и эффективно общаться; застенчивость, как правило, сопровождается негативными переживаниями одиночества, тревожности и депрессии.

Быть застенчивым значит бояться людей, особенно тех, от которых по какой-то причине исходит эмоциональная угроза: незнакомцев из-за их неизвестности и неопределённости; начальства, наделённого властью; представителей другого пола из-за потенциальной возможности интимного контакта, Джордж и та девушка, с чьего рассказа началась эта глава, оба они чувствовали угрозу практически от каждого встречного. Они являли собой крайне драматичные примеры застенчивости. Но эта проблема в каком-то из своих многообразных проявлений может тихо вторгаться в жизнь каждого из нас.

Случалось ли вам прийти в гости в разгар вечера и обнаружить, что единственный знакомый вам человек — это хозяйка, да и той нет поблизости. «Кто вы?» — спрашивают вас, но лишь неслышные колебания эфира вылетают из ваших уст. Или бывали ль вы в компании, где кто-то самый активный весело предлагает: «Пусть каждый представится и расскажет немного о себе, чтобы мы могли лучше узнать друг друга». Вы тут же начинаете генеральную репетицию: «Меня зовут… (черт побери, как это сказать?)… Фил Зимбардо. Я… я… человек… (и почему я не пошёл сегодня в кино?)». Ещё раз, без эмоций: «Меня зовут, уф!..» Такого рода обычные ситуации могут дать людям, не страдающим застенчивостью, представление о том, какие мучения претерпевает застенчивый человек.

Малкольм Бреннер из Мичиганского университета сумел убедительно продемонстрировать, как возникает подобная тревожность. В его эксперименте испытуемые (все — мужчины) рассаживались вокруг большого стола и выполняли следующую задачу. Все по очереди зачитывали с карточек, лежавших перед ними, по одному простому слову (например: «бакалея» или «октябрь»). Испытуемые были предупреждены, что от них потребуется вспомнить все произнесённые слова. В каждой экспериментальной серии половина испытуемых зачитывала свои слова, тогда как другая половина — только слушала.

«Те, кто слушал, запомнили примерно равное количество слов, отмечает Бреннер, — Однако мы получили неожиданные результаты, связанные с запоминанием у читавших. Безусловно, свои слова они помнили, а также неплохо воспроизводили почти все остальные, но с двумя исключениями — они затруднялись вспомнить слова, которые произносились непосредственно перед тем, как им надо было зачитывать своё, а также произнесённые сразу после этого».

Говорившие прекрасно знали, что им сказать (и в качестве наглядной опоры имели перед глазами карточку), но обеспокоенность в связи с необходимостью выступить перед аудиторией даже в этом случае влияла на их память. Если произнести одно единственное слово оказывается так трудно, то вообразите, что чувствует человек, когда он даже не знает, что говорить или делать!

Несмотря на то что застенчивость может быть довольно сильной и иметь негативные последствия, эта проблема разрешима. Но для этого необходимо понять основы данного явления, а затем выбрать соответствующую программу изменения этих основ.