ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ 13 страница

— По крайней мере, ее не обратили,— с несчастным видом сказала Карла.— Она может упокоиться в мире. Конечно, эти монстры все равно не могли уйти, не изувечив сперва ее тело.

Я уставилась на нее. Меня внезапно обдало холодом.

— Что ты имеешь в виду?

Она потерлась носом о рубашку Адриана.

— Мелоди. Они не просто пили из нее. Они перерезали ей горло.

 

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

 

Адриан проспал почти всю дорогу до Палм-Спрингса. Очевидно, из-за того, что допоздна кутил с Карлой и Крисси. При мысли об этом мне стало неловко. А подумав, что пережила «через» Адриана Джил, я почувствовала дурноту.

Мы мало что могли сделать для Карлы и Крисси, разве только выразить наши соболезнования. Нападения стригоев продолжались. Это было трагично и ужасно. Большинство мороев могли уберечь себя, лишь соблюдая крайнюю осторожность, найдя безопасное жилище и находясь постоянно рядом со стражами. У мороев некоролевской крови, живущих в обычном мире и посещающих обычную школу, как это делали Карла и Крисси, стражей не было. Много мороев так жили, и им просто приходилось быть начеку.

Девушки считали обстоятельства смерти своей подруги ужасными. Так оно и было. Но ни одна из девушек не сделала следующего мысленного шага и не подумала, что в перерезанном горле есть нечто странное. Я бы тоже ничего такого не заподозрила и не почувствовала, если бы не слышала мнение Кларенса о смерти его племянницы.

Я привезла Адриана в Амбервуд и кратко представила его как своего гостя, решив, что Джил почувствует себя лучше, если увидит его во плоти. Так и есть — когда мы появились, она ожидала нас в общежитии. Джил обняла Адриана и бросила на меня благодарный взгляд. С ней был Эдди, и, хотя он ничего не сказал, его раздраженный вид говорил, что не только я считаю поведение Адриана нелепым.

— Я так беспокоилась,— сказала Джил.

Адриан взъерошил ее волосы, и она отклонилась.

— Не о чем беспокоиться, малолетка. Кроме помятой рубашки — никакого вреда.

«Никакого вреда!» — подумала я, чувствуя растущий в душе гнев.

Вреда совсем никакого — если не считать того, что Джил пришлось наблюдать Адриана с теми девушками, пришлось вынести его пьянку. Пусть даже чувства к Ли вытеснили ее старую влюбленность в Адриана, Джил была слишком юна, чтобы видеть подобные вещи. Адриан вел себя эгоистично.

— А теперь,— продолжал Адриан,— если Сейдж будет так любезна и дальше исполнять роль шофера, я отвезу нас всех на обед.

— Кажется, ты говорил, у тебя нет денег,— заметила я.

— У меня нет больших денег.

Джил и Эдди переглянулись.

— Мы... э-э... собирались встретиться за обедом с Микой,— сказала Джил.

— Берите его с собой,— заявил Адриан.— Он может пообщаться с семьей.

Вскоре после этого показался Мика и был счастлив познакомиться с еще одним нашим «братом». Он пожал Адриану руку и улыбнулся.

— Теперь я вижу некоторое фамильное сходство. А то уже начал гадать, не удочеренная ли Джил, но вы с ней вроде бы похожи друг на друга.

— Как и на нашего почтальона в Северной Дакоте,— сказал Адриан.

— В Южной,— поправила я.

К счастью, эта оговорка, похоже, не показалась Мике странной.

— Верно,— согласился Адриан.

Он задумчиво рассматривал Мику.

— Что-то в тебе есть знакомое. Мы встречались?

Мика покачал головой.

— Я никогда не бывал в Южной Дакоте.

Я была почти уверена, что мне не послышалось бормотание Адриана:

— Ты не один здесь такой.

— Пора ехать,— торопливо сказал Эдди, двинувшись к двери общежития,— Мне еще надо доделать домашние задания.

Я нахмурилась, озадаченная его изменившимся поведением. Эдди вовсе не был плохим учеником, но со времени нашего появления в Амбервуде мне стало ясно, что он, в отличие от меня, не слишком интересуется учебой. Для него школа стала повторением пройденного, и он довольствовался тем, что подыгрывал ситуации и делал лишь необходимое, чтобы оставаться на хорошем счету.

Если кто-то и посчитал поведение Эдди странным, то не подал виду. Мика уже разговаривал с Джил, а Адриан все еще как будто пытался оценить Мику.

Щедрое предложение Адриана угостить нас обедом распространялось только на фастфуд, поэтому засиживаться долго нам не пришлось. Но после недельного питания в кафетерии общежития я была и этому рада, а Адриан давно уже ясно высказал свое мнение о «здоровой» стряпне Дороти.

— Тебе надо было взять детскую порцию,— сказал Адриан, показывая на не доеденные мною бургер и картошку фри.— Сэкономила бы мне много денег. И получила игрушку.

— «Много» — преувеличение,— ответила я,— Кроме того, эти остатки помогут тебе продержаться у Кларенса.

Он закатил глаза и стащил картошку с моей тарелки.

— Это тебе следует взять домой остатки. Как ты вообще остаешься работоспособной на таких крохах? — вопросил Адриан,— Однажды тебя просто сдует ветром.

— Прекрати,— сказала я.

— Просто констатирую факт,— отозвался он, пожав плечами.— Тебе бы не помешало прибавить фунтов десять.

Я недоверчиво уставилась на него, слишком изумленная, чтобы ответить. Что морои знают о прибавке веса? У них идеальные фигуры. Они не представляют, каково это — смотреться в зеркало и видеть свое несоответствие нормам; никогда не чувствовать себя достаточно хорошо. Им это давалось без усилий, тогда как я (сколько ни трудилась) никогда не дотягивала до их нечеловеческого совершенства.

Взгляд Адриана устремился туда, где Джил, Эдди и Мика оживленно обсуждали, как бы им вместе поупражняться в приемах самозащиты.

— Они, в общем-то, неплохо смотрятся,— сказал Адриан, понизив голос, чтобы его слышала только я. Он играл с соломинкой, рассматривая компанию,— Может, Кастиль не зря считал, что можно позволить ей встречаться с парнем из школы.

— Адриан! — простонала я.

— Шучу,— ухмыльнулся он,— Ли, наверное, вызвал бы его на дуэль. Знаешь, он не может перестать о ней говорить. Когда мы вернулись с мини-гольфа, он продолжал твердить: «Когда мы все сможем выбраться снова?» Однако он исчез в Лос-Анджелесе, когда был мне нужен.

— А вы с ним планировали встретиться? — спросила я.— Он согласился отвезти тебя домой?

— Нет,— признался Адриан,— Но чем еще он там занимается?

В этот миг седоволосый мужчина, проходя мимо и балансируя подносом с гамбургерами и содовой, врезался в кресло Джил.

С подноса ничего не упало, но Эдди с молниеносной быстротой вскочил, готовый под лететь к другой стороне стола и защитить девушку. Мужчина отпрянул и пробормотал извинения.

Адриан удивленно покачал головой.

— Послать Эдди в качестве сопровождающего Джил, когда она отправится на свидание,— и нам больше ни о чем не надо будет беспокоиться.

Зная теперь о связи Адриана и Джил, я по-другому относилась к стремлению Эдди ее защищать. О, конечно, мне было известно, что Эдди — страж, и это у него в крови, но все же мне казалось, будто им двигает нечто более сильное. Почти... личное. Сперва я гадала — не ведет ли он себя так, поскольку Джил входит в обширный круг его друзей, как и Роза. Но теперь я все время возвращалась к мысли о том, что корни такого поведения уходят еще глубже. По словам Джил, Эдди единственный пытался защитить ее в ночь нападения. Он потерпел неудачу, скорее всего, из-за нехватки времени, а не из-за недостатка умения.

Но какой отпечаток это должно было на него наложить? Единственной жизненной целью Эдди было защищать других — и ему пришлось быть свидетелем чьей-то смерти, когда он находился на посту. Не стало ли для Эдди чем-то вроде второго шанса то, что Адриан оживил Джил? Возможностью искупить случившееся? Может, поэтому он был таким бдительным.

— Ты выглядишь озадаченной,— сказал Адриан.

Я покачала головой и вздохнула.

— Наверное, я слишком тщательно все анализирую.

Он серьезно кивнул.

— Вот почему я никогда не пытаюсь этого делать.

Я вдруг вспомнила о ранее возникшем у меня вопросе.

— Да, а почему ты сказал тем девушкам, что тебя зовут Джет?

— Обычное дело, Сейдж, если не хочешь, чтобы девочки тебя потом нашли. Кроме того, я считал, что защищаю нашу здешнюю миссию.

— Да, но почему Джет? Почему не... Не знаю... Трэвис или Джон?

Адриан посмотрел на меня взглядом, говорившим, что я напрасно теряю время.

— Потому что «Джет» звучит круто.

После обеда мы отвезли Адриана в дом Кларенса, а остальные вернулись в Амбервуд. Джил и Мика отправились по своим делам, а я убедила Эдди пойти со мной в библиотеку. Там мы заняли стол, и я вытащила ноутбук.

— Знаешь, когда я заехала сегодня за Адрианом, выяснилось кое-что интересное,— сказала я негромким, «библиотечным», голосом.

Эдди искоса взглянул на меня.

— Думаю, вся история о том, как ты заехала за Адрианом, была интересной — по крайней мере, если судить по рассказу Джил.

— Могло быть и хуже,— хмыкнула я,— Когда я там оказалась, Адриан хотя бы был одет. И кроме него там были всего две моройки. Я не наткнулась на целый университетский женский клуб мороек или на что-нибудь другое в том же духе.

Эдди невольно рассмеялся.

— Если бы дело обстояло так, тебе было бы труднее вытащить Адриана оттуда.

Дисплей ноутбука засветился и ожил, и я начала сложный процесс входа в мегасекретную базу данных алхимиков.

— Так вот, когда мы уже уходили, девушки узнали, что минувшей ночью их подругу убили стригои.

Все следы улыбки исчезли с лица Эдди. Глаза его стали жесткими.

— Где?

— В Лос-Анджелесе, не здесь.

Зря я начала подобную беседу, не объяснив сперва, что Эдди не нужно выискивать по кампусу стригоев.

— Насколько нам известно, предположение, что стригои не хотят болтаться в Палм-Спрингсе, совершенно справедливо.

Эдди чуть расслабился — примерно на один процент.

— Но вот что интересно,— продолжала я.— Эта девушка-моройка... эта их подруга... Ее якобы убили так же, как племянницу Кларенса.

Эдди приподнял брови.

— Перерезали горло?

Я кивнула.

— Странно. Ты уверена, что именно это произошло — с ними обеими? Я имею в виду, мы же только-только разобрались с рапортом Кларенса, верно?

Размышляя, Эдди начал постукивать карандашом по столу.

— Кларенс довольно приятный, но... Да ладно! Все мы знаем, что у него не все дома.

— Вот почему я и привела тебя сюда. И вот почему захотела проверить базу данных. Мы отслеживаем большинство связанных со стригоями событий.

Эдди заглядывал мне через плечо, пока я вводила «Тамара Донахью» в поисках событий пятилетней давности. Так и есть, ее нашли с перерезанным горлом. Результатом еще одного запроса, касающегося Мелоди Крофт — подружки Крисси и Карлы,— был рапорт прошлой ночи. Наши люди побывали на месте преступления и уже ввели информацию в базу. Мелоди тоже перерезали горло. Имелся рапорт о еще одном совершенном стригоями убийстве в Лос-Анджелесе — в конце концов, это был большой город,— но только два дела представляли для нас интерес.

— Ты все еще думаешь о том, что сказал Кларенс,— об охотниках на вампиров? — спросил Эдди.

— Не знаю. Мне просто кажется, что это стоит проверить.

— Стражи сопоставили оба случая,— сказал Эдди, показывая на экран,— Они тоже объявили, что это нападение стригоев — у обеих девушек пили кровь. Это обычно для стригоев, Я не знаю, как поступают охотники на вампиров, но не думаю, что они пьют кровь.

— Я тоже так не думаю. Но ни одну из девушек не обескровили досуха.

— Стригои не всегда выпивают свои жертвы досуха. Особенно если им мешают. Та девушка, Мелоди, была убита возле клуба. Я имею в виду — если убийцы услышали, что кто-то идет, они просто сбежали.

— Положим. Но как насчет перерезанного горла?

Эдди пожал плечами.

— У нас есть куча описаний тех случаев, когда стригои творили что-то невообразимое. Посмотри только на Кита и его глаз. Они — зло. К ним нельзя подходить с точки зрения логики.

— Давай не приплетать сюда его глаз.

Случай с Китом был не из тех, какие мне хотелось вспоминать. Я откинулась на спинку кресла и вздохнула.

— Просто есть в этих убийствах нечто такое, что меня настораживает. Выпиты не до конца. Глотки перерезаны. Когда и то и другое случается одновременно — это странно. А мне не нравятся странности.

— Тогда ты выбрала не ту профессию,— заметил Эдди.

Его улыбка вернулась.

Я улыбнулась в ответ, все еще обдумывая разные версии.

— Положим.

Больше я ничего не сказала, и Эдди удивленно взглянул на меня.

— Ты ведь не... Ты ведь не думаешь, что на самом деле существуют охотники на вампиров?

— Нет. Не думаю. У нас нет доказательств их существования.

— Но...— подтолкнул меня Эдди.

— Но... Разве сама мысль об этом не заставляет тебя слегка нервничать? Я имею в виду — в данный момент ты знаешь, кого высматривать. Других мороев. Стригоев. Их всегда можно распознать. Но человек — охотник на вампиров?

Я показала на студентов, занимавшихся в библиотеке.

— Ты не знаешь, кто именно из них является угрозой.

Эдди покачал головой.

— Вообще-то это довольно легко. Я просто рассматриваю каждого как угрозу.

Я не могла решить, успокаивает меня это или нет.

Когда позже я вернулась в наше общежитие, меня окликнула миссис Везерс.

— Миссис Тервиллигер оставила для вас кое-что.

— Она мне что-то принесла? — удивленно спросила я.— Может, деньги?

Пока мне не возместили стоимость ни одного заказанного ею кофе.

Вместо ответа миссис Везерс протянула мне книгу в кожаном переплете. Сперва я подумала, что это одна из тех, которые я законспектировала. Потом внимательнее присмотрелась к обложке и прочитала: «Том второй». К книге была прилеплен клейкий желтый листочек, на котором тонким неразборчивым почерком миссис Тервиллигер было написано: «Следующая».

Я вздохнула и поблагодарила миссис Везерс. Я бы выполнила любое задание своей преподавательницы, но надеялась, что она вручила мне книгу, где больше исторических отчетов, чем прописей заклинаний.

Идя по коридору, я услышала доносящиеся из дальнего конца тревожные голоса. Там возле открытой двери сгрудились несколько человек.

Торопливо пройдя мимо собственных дверей, я подошла, чтобы узнать, в чем дело. То была комната Джулии и Кристин. Хотя и не была уверена, что имею на это право, я протиснулась мимо испуганных зрителей. Никто меня не остановил.

Я увидела лежащую на кровати Кристин: девушка неистово дергалась и обливалась потом, зрачки ее были такими большими, что радужки стали почти неразличимы. Джулия сидела рядом с ней на кровати вместе с двумя незнакомыми мне девушками. Когда я подошла, Джулия подняла на меня взгляд; лицо ее было искажено ужасом.

— Кристин? — крикнула я,— Кристин, ты в порядке?

Не дождавшись ответа, я повернулась к остальным.

— Что с ней такое?

Джулия дрожащими руками развернула, а потом снова свернула влажную тряпку и положила ее на лоб Кристин.

— Мы не знаем. Это с ней с утра.

Я недоверчиво уставилась на Джулию.

— Тогда ее нужно показать доктору! Придется немедленно кого-нибудь позвать. Я схожу за миссис Везерс...

— Нет!

Джулия вскочила и поймала меня за руку.

— Не надо. Это творится с ней потому ... Ну, мы думаем, что это из-за татуировки.

— Татуировки?

Одна из девушек схватила Кристин за запястье и повернула ее руку так, чтобы я могла рассмотреть внутреннюю сторону. Там, на темной коже, была вытатуирована поблескивающими медными чернилами маргаритка. Я вспомнила, как мечтала Кристин сделать себе небесную татуировку, но вроде пока не могла себе ее позволить.

— Когда она ее сделала?

— Сегодня рано утром,— сказала Джулия.

У нее был смущенный вид.

— Я одолжила ей денег.

Я уставилась на блестящий цветок, такой красивый и безобидный с виду. У меня не было сомнений, что припадок именно из-за него. Что бы там ни подмешали в чернила, чтобы вызвать кайф, организм Кристин не перенес это.

— Ей нужен врач,— твердо сказала я.

— Нельзя. Нам придется рассказать про татуировки,— сказала девушка, которая держала Кристин за руку,— Никто не поверил Трею, но если увидят такое… Ну, тогда весь «Невермор» могут прикрыть.

«И хорошо!» — подумала я.

Но, к моему удивлению, остальные собравшиеся утвердительно закивали. Они что, чокнутые? У скольких из них есть эти нелепые татуировки? И неужели защитить свои украшения для них важнее жизни Кристин?

Джулия сглотнула и снова села на краешек кровати.

— Мы надеялись, что это пройдет. Может быть, ей нужно немножко времени, чтобы приспособиться.

Кристин застонала. Ее нога задрожала так, будто у нее были мышечные спазмы, потом застыла. Глаза с расширенными зрачками смотрели в никуда, дыхание было поверхностным.

— И это целый день! — ужаснулась я,— Да она может умереть!

— Откуда ты знаешь? — удивленно спросила Джулия.

Я не знала, во всяком случае не знала наверняка. Но время от времени татуировки алхимиков тоже отторгались. В девяноста девяти процентах случаев человеческий организм принимал вампирскую кровь, использовавшуюся в татуировках алхимиков, и позволял ее компонентам слиться со своими — человек словно становился чуть-чуть дампиром. В результате мы получали хороший запас жизненных сил и долголетие, хотя вряд ли приобретали те удивительные физические возможности, которыми отличались дампиры. И все-таки бывали случаи, когда человек заболевал из-за алхимической татуировки. Кровь вампира действовала на него как яд. Все ухудшалось из-за золота и других химикатов, призванных удержать в коже введенную кровь. Такие люди были неизлечимы и погибали.

Кровь вампира не вызвала бы эйфории, и я считала, что в этой татуировке ее нет. Но лечение, к которому мы прибегали в случае отторжения алхимических татуировок, основывалось на том, чтобы разбить металлические компоненты, выпустив тем самым вампирскую кровь и позволив телу очиститься естественным путем. Мне оставалось предположить, что данный принцип сработает и сейчас. Вот только я не знала точной формулы алхимического состава и даже не была уверена, разобьет ли он медь так же, как разбивает золото.

Я прикусила губу, подумала и в конце концов приняла решение.

— Я скоро вернусь,— сказала я и ринулась в свою комнату.

Внутренний голос все время бранил меня за глупость. Я не имела никакого права делать то, что собиралась. Мне следовало прямиком отправиться к миссис Везерс.

Вместо этого я открыла дверь в комнату и увидела Джил, сидящую со своим ноутбуком.

— Привет, Сидни,— улыбаясь, сказала она.— Я обмениваюсь посланиями с Ли, и...

Она снова взглянула на меня.

— Что случилось?

Я включила свой ноутбук и поставила на кровать. Пока он загружался, я потянулась за маленьким металлическим чемоданчиком, который тщательно уложила, но не ожидала, что придется им воспользоваться.

— Можешь принести мне воды? Быстро?

Джил заколебалась лишь на мгновение, потом кивнула.

— Сейчас,— сказала она, спрыгивая с кровати.

Пока ее не было, я отперла чемоданчик ключом, который всегда носила с собой. Внутри хранилась дюжина алхимических компонентов — субстанций, которые мы смешиваем для нашей работы. Некоторых ингредиентов (например, тех, которые я использовала, чтобы растворить тела стригоев) у меня было много. От других имелись только образцы.

Мой ноутбук наконец загрузился, и я вошла в базу данных алхимиков. Несколько этапов поиска — и вскоре я выудила формулу антитатуировочного лечения.

В этот момент вернулась Джил, неся полную чашку воды.

— Этого хватит? В другом климате я могла бы извлечь воду прямо из воздуха.

— Вполне хватит,— ответила я, радуясь, что климат не дает ей пользоваться магией.

Я исследовала формулу, выясняя, как действуют различные ее ингредиенты. Мысленно исключила те, которые наверняка имели специфическое воздействие только на золото. Пары ингредиентов у меня вообще не было, но я была уверена, что они всего лишь успокаивающе воздействуют на кожу и без них можно обойтись. Я начала извлекать вещества из своего набора, тщательно (но все равно действуя как можно быстрей) отмеряя их в другую чашку. Там, где было возможно, я заменяла недостающие компоненты другими веществами, которые наверняка разобьют медь, хотя нужную дозу подбирала интуитивно.

Закончив, я взяла у Джил воду и добавила столько, сколько было сказано в инструкции. Конечным результатом стала жидкость, напоминающая йод.

Я подняла чашку, слегка напоминая себе безумного ученого. Все это время Джил наблюдала за мной, но ничего не говорила, чувствуя, что я тороплюсь. Всем своим видом она выражала участие, но удерживалась от вопросов, которых, как я знала, у нее множество. Когда я вышла из комнаты и снова двинулась к Кристин, Джил поспешила за мной.

У постели Кристин собралось еще больше девушек, и было просто удивительно, как это миссис Везерс до сих пор не услышала гвалт. Для компании, так стремящейся защитить свои драгоценные татуировки, они вели себя не особенно скрытно.

Я снова подошла к кровати Кристин и увидела, что ее состояние не изменилось.

— Поверните опять ее запястье ко мне и держите за руку, чтобы она как можно меньше ею шевелила.

Я не отдала эти указания кому-то конкретно, но вложила в них достаточно властности, чтобы не сомневаться — кто-нибудь да послушается. Я оказалась права.

— Если ничего не получится, мы приведем доктора.

Мой тон говорил: спорить тут бесполезно.

Джулия выглядела бледнее Джил, но слабо кивнула в знак согласия. Я взяла тряпку, которую она клала на лоб Кристин, и обмакнула в свою чашку. Вообще-то я еще ни разу не видела, как это делается, и мне приходилось догадываться, как наложить смесь. Я вознесла молчаливую молитву, а потом прижала тряпку к татуировке на запястье Кристин.

Она издала полузадушенный крик и выгнулась всем телом. Пара стоявших поблизости девушек помогла удерживать ее на кровати. Извилистые струйки дыма поднялись в том месте, где я прижимала ткань, и я почуяла острую, едкую вонь. Выждав нужное, как я надеялась, время, в конце концов я убрала тряпку.

Хорошенькая маленькая маргаритка менялась у нас на глазах. Ее чистые линии начали расплываться и стираться. Медный цвет темнел, переходя в голубовато-зеленый. Прошло немного времени, и уже нельзя было разобрать, что изображено на татуировке. Она превратилась в бесформенное пятно. Вокруг на коже появились красные следы, хотя они казались скорее поверхностным раздражением, чем опасной раной.

И все равно выглядело это пугающе, и я в ужасе уставилась на запястье. Что я натворила?

Все молчали, никто не знал, что делать. Прошла пара минут, но казалось — миновали часы.

Внезапно Кристин перестала дергаться. Она все еще дышала с трудом, но заморгала, и взгляд ее сфокусировался, как будто она впервые видела мир. Зрачки ее по-прежнему были огромными, но она сумела оглядеться по сторонам и наконец сосредоточила взгляд на мне.

— Сидни,— выдохнула Кристин,— Спасибо.

 

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

 

Я объяснила свой химический эксперимент тем, что просто держу это вещество под рукой, когда вывожу собственную татуировку — на случай, если у меня будет аллергическая реакция, Я ничем не выдала, что приготовила все сама. Думаю, все купились бы на эту историю, если бы несколько дней спустя я не сумела разыскать формулу вещества, которое помогло вылечить химические ожоги на коже Кристин. Смесь не подействовала на чернильное пятно — похоже, оно останется навсегда, если не убрать его с помощью лазера,— но рубцы немного поблекли.

После этого разнесся слух, что Сидни Мелроуз — новый местный фармацевт. Поскольку после лечения Кристин у меня еще остался лосьон для кожи, я отдала его девушке с сильными прыщами. Лосьон помог и от прыщей. Но это не сыграло мне на руку. Соученики приходили ко мне со всевозможными проблемами и даже предлагали заплатить. Порой просьбы были нелепыми, например вылечить головную боль. Таким девушкам я просто советовала купить аспирина. Другие случаи оказывались за пределами моих возможностей, а с некоторыми я совершенно не хотела связываться — это касалось, например, противозачаточных мер.

Но если не считать всяких дурацких просьб, я не возражала против того, чтобы ежедневный круг моего общения расширялся. Я привыкла к тому, что во мне нуждаются, поэтому чувствовала себя в своей тарелке. Некоторые просто желали узнать побольше обо мне — это было для меня внове и оказалось приятнее, чем я ожидала. Однако зачастую от меня хотели... другого.

— Сидни!

Я ждала, когда начнется урок английского, и вздрогнула, увидев возле своего стола одного из друзей Грега Слейда. Парня звали Брайан, и, хотя я знала о нем немного, он никогда не производил впечатления такого же несносного субъекта, каким был Слейд.

— Да? — отозвалась я, гадая, не хочет ли он одолжить у меня конспект.

Похоже, Брайан нарочно отращивая и не причесывал свои лохматые каштановые волосы и вообще-то был довольно симпатичным. Проведя рукой по шевелюре, он нашел-таки слова:

— Ты что-нибудь знаешь о немых фильмах?

— Конечно,— сказала я.— Первые были выпущены в конце девятнадцатого столетия и иногда имели музыкальный аккомпанемент. Но только в двадцатых годах двадцатого века звук по-настоящему объединили с изображением, и в результате немые фильмы больше не снимались.

Брайан разинул рот, как будто ответ превзошел его ожидания.

— А! Хорошо. Знаешь, на следующей неделе в центре города будет фестиваль немого кино. Ты не хотела бы пойти?

Я покачала головой.

— Нет, вряд ли. Я уважаю немые фильмы как часть искусства, но это не слишком интересно.

— А! Ну ладно.

Брайан снова пригладил волосы, и я почти увидела, как он нашаривает нужную мысль. Почему это он спрашивает меня о немых фильмах?

— А как насчет «Старшип тридцать»? Премьера в пятницу. Этот фильм тебе хотелось бы посмотреть?

— Вообще-то мне не очень нравится и фантастика,— ответила я.

Я была откровенна: фантастика казалась мне совершенно неправдоподобной.

Брайан, казалось, готов был рвать на себе лохматые волосы.

— В городе идет какой-нибудь фильм, который тебе хотелось бы посмотреть?

Я мысленно пробежала по списку текущих развлечений.

— Нет. Честно говоря, нет.

Прозвенел звонок, и, покачав головой, Брайан вернулся к своему столу.

— Странно,— пробормотала я,— У него плохой вкус по части фильмов.

Я бросила взгляд в сторону и вздрогнула: Джил сидела, опустив голову на стол, и тряслась от беззвучного смеха.

— Что? — спросила я.

— Это,— выдохнула она,— просто умора.

— Что? — снова спросила я.— Почему?

— Сидни, он приглашал тебя на свидание!

Я прокрутила в голове недавнюю беседу.

— Нет, не приглашал. Он задавал вопросы о кинематографе.

Джил засмеялась так, что ей пришлось вытереть слезы.

— Он выяснял, что ты хочешь посмотреть, чтобы повести тебя в кино!

— Так почему же он так прямо и не сказал?

— Ты такая восхитительно непонятливая,— ответила Джил,— Надеюсь, я буду поблизости в тот день, когда ты заметишь-таки парня, который тобой интересуется.

Я все еще была озадачена, а Джил хихикала до конца урока.

В то время как я стала центром всеобщего внимания, популярность Джил падала. Отчасти из-за ее застенчивости. Джил все еще была тихой и так нервничала из-за своей непохожести на остальных, что решила — другие тоже видят это отличие. Страх удерживал ее от общения, и в результате она производила впечатление неприветливой.

От алхимиков в конце концов пришло «медицинское освобождение» для Джил, и, как ни странно, это еще больше все усугубило. Ей отказали в записи на другой факультатив, который уже начался. А становиться помощниками преподавателей, такими как Трей, новичкам не разрешалось. После консультации с мисс Карсон было наконец решено, что Джил будет участвовать во всех физкультурных занятиях в помещении и получать «альтернативные задания», когда мы будем заниматься на улице. Обычно это означало написание докладов — например, по истории софтбола. К несчастью, то, что Джил просиживала половину занятий одна, еще больше отдалило ее от остальных.

Мика продолжал страдать по ней, даже невзирая на все напасти.

— Ли прислал мне эсэмэску,— однажды сообщила мне Джил за обедом,— Он приглашает меня на обед на выходных. Как думаешь... В смысле, я знаю, что вы тоже должны будете пойти...

Она нерешительно перевела взгляд с меня на Эдди.

— Кто такой Ли? — спросил Мика, только что подсевший к нам.

Несколько мгновений тянулось неловкое молчание.

— Ну...— сказала Джил, отводя глаза,— Он... Наш знакомый. Он не из этой школы. Он занимается в колледже. В Лос-Анджелесе.

Мика подумал.

— Он приглашает тебя на свидание?

— Да. Мы с ним вообще-то уже выбирались кое-куда вместе. Думаю, мы... ну, вроде бы как встречаемся.

— Не всерьез,— вставил Эдди.

Я не была уверена, сказал он это для того, чтобы пощадить чувства Мики, или для того, чтобы помешать Джил слишком сильно с кем-то сблизиться.

Надо отдать Мике должное — он хорошо умел скрывать свои чувства. Подумав еще немного, он в конце концов изобразил улыбку, которая выглядела лишь слегка натянутой.

— Что ж, это здорово. Надеюсь, я смогу с ним познакомиться.